рнулась
от фонтана и тут же увидела мужа, который стоял, беспечно  прислонившись
к арке, и не сводил с нее пристального взгляда.
   Янси стоял, сложив руки на груди, и одним плечом опирался на каменную
арку. В сгущающихся сумерках голубая  рубашка  казалась  темно-синей,  и
этот цвет очень шел  к  его  смуглой  коже  и  черным  волосам.  Где  же
справедливость, с огромной нежностью подумала Сара, разве  можно  одному
человеку быть таким красивым и обаятельным?
   Глаза  Янси,  как  всегда,  были  непроницаемы.   Он   улыбнулся   и,
оттолкнувшись от арки, неторопливо направился  к  бассейну,  у  которого
стояла жена.
   - Ты чем-то расстроена? Что-то случилось?
   - Нет, ничего не случилось. Просто я снова думала о Маргарет и  "Доме
голубки".
   - Не надо больше думать о Маргарет! - недовольно  проворчал  Янси  и,
наклонившись, крепко поцеловал ее. - Не смей больше о ней думать! Теперь
ты моя жена, и все двадцать четыре часа в сутки должна думать  обо  мне,
своем муже, и больше ни о ком!
   Изумрудные глаза Сары заблестели, она нежно обняла его за шею.
   - А ты, конечно, все двадцать четыре  часа  думаешь  только  о  своей
жене? - с легкой иронией осведомилась она.
   Кантрелл рассмеялся, легко поднял ее в воздух и закружил. Юбки Сары и
ее длинные волосы развевались, как от сильного ветра. Его  ровные  белые
зубы блеснули в широкой улыбке, и он, вдруг став серьезным, сказал:
   - Si! Знаешь, в последнее время я неожиданно обнаружил одну  странную
вещь. Чем бы я ни занимался, твой ослепительно красивый образ все  время
стоит у меня перед глазами и заставляет забывать обо всем на свете.
   Так мог ответить только настоящий джентльмен,  и  Сара  отблагодарила
его поцелуем. В последнее время  и  она  обнаружила  за  собой  странную
закономерность - потрясающую смелость и раскованность,  усиливающиеся  с
каждым днем. Когда язык Янси, как  обычно,  нагло  проник  в  ее  рот  и
встретился с ее языком, у нее закружилась голова.
   Супруги не замечали ничего вокруг. Они не увидели  Эстебана,  который
вышел во двор, подошел к  ним  и  смущенно  остановился,  не  зная,  что
делать. Осторожный кашель  старшего  ковбоя  ранчо  заставил  влюбленных
спуститься с небес на землю. Сара оторвалась от губ Янси, увидела  рядом
с собой мужа Марии, переминающегося с ноги на ногу и неловко  мнущего  в
руках широкополую шляпу, и густо покраснела.
   С совершенно невозмутимым видом, как будто он всю жизнь целовался  на
глазах своего старшего ковбоя, Янси Кантрелл медленно  опустил  Сару  на
землю. Сара почувствовала, как сильно он возбудился во время их  пылкого
поцелуя. Едва ноги жены коснулись земли, он быстро поцеловал ее в губы и
посмотрел на Эстебана.
   - Значит, Мария  нашла  тебя,  -  кивнул  Янси.  -  Я  решил  послать
кого-нибудь в "Дом голубки".  Мы  с  Сарой  до  осени  будем  жить  там.
Распорядись, чтобы к нашему приезду дом был готов нас принять  -  в  нем
должно быть достаточно и припасов, и  слуг.  Мы  будем  в  "Голубке"  во
вторник после  обеда.  -  Янси  улыбнулся  жене  и  вновь  повернулся  к
Эстебану. - Скучать нам там не придется, mi amigo. Моя  супруга  решила,
что мы начнем выращивать упитанных коров для умирающих от голода  гринго
с  востока.  Она  очень  хочет,  чтобы  я  поскорее  начал   отлавливать
лонгхорнов и скрестил их с чистокровными дарэмскими быками, которых  мне
еще предстоит купить. Нужно строить загоны для отловленных  мустангов  и
лонгхорнов.
   Будем выбирать самых лучших  кобыл  и  скрещивать  их  с  породистыми
жеребцами, обязательно черными, которых мне тоже еще предстоит купить. -
Золотисто-карие глаза Янси светились гордостью.  Он  обнял  Сару  и,  не
обращая внимания на Эстебана, вновь поцеловал ее в губы. Когда щеки Сары
стали пунцовыми, Кантрелл серьезно сказал:
   - Я очень счастливый человек, Эстебан. Мало  того,  что  моя  супруга
красива и добра, она еще и обладает деловой смекалкой  и  чрезвычайно..,
умна.
   Эстебан улыбнулся, обрадовавшись, что хозяин доволен своей женой,  но
про себя подумал, что сам не хотел бы жить с умной женщиной.
   - Si, сеньор!  Сеньора  у  вас  действительно  muy  bella  !.. A насчет "Дома голубки" не беспокойтесь. Считайте,
что ваше распоряжение уже выполнено.
   Едва старший ковбой удалился, как Сара набросилась на мужа:
   - О чем ты думал, когда целовал меня в губы у него на глазах? У  тебя
что, совсем нет стыда?
   Янси улыбнулся и снова поцеловал ее. И только после того, как у  Сары
вновь закружилась голова, он отпустил ее и прошептал:
   - Когда речь идет о тебе, chica, то у меня нет никакого стыда!
   Сара забавно нахмурилась и скромно освободилась из объятий мужа.
   -  "Голубка"  на   самом   деле   в   таком   плохом   состоянии?   -
поинтересовалась она.
   - Более двадцати пяти лет там никто не жил, -  пожал  он  плечами.  -
Если говорить откровенно, то я понятия не имею, что нас  там  ждет.  Все
эти годы домом никто  не  интересовался,  его  просто  бросили  гнить  и
разрушаться. Конечно, он  крепкий,  но  прошло  так  много  времени.  Не
исключено, что "Голубка"  сейчас  превратилась  в  груду  развалин.  Дом
действительно очень старый. Знаешь, ведь именно там  сто  пятьдесят  лет
назад поселились мои предки, когда приехали в Техас.
   - Разве они жили не в "Солнечном ранчо"? - удивилась Сара.
   - Нет, - покачал головой  Кантрелл.  -  Сначала  был  "Дом  голубки".
"Голубке" сто пятьдесят лет, а "Солнечное  ранчо"  намного  моложе.  Ему
только восемьдесят. Ранчо построил мой дед, дон Армандо.
   Их  разговор  прервал  звонкий  смех  Энн  Шеллдрейк.  Янси  и   Сара
оглянулись и увидели, как к ним  медленно  идут  Шеллдрейки.  Когда  они
приблизились, Энн с лукавой улыбкой спросила:
   - О чем это вы тут секретничаете? Надеюсь, это не тайна? К вам  можно
присоединиться?
   Сара присела на край  фонтана,  а  Янси  медленно  повернулся  к  Энн
Шеллдрейк.
   - Никаких тайн! Мы просто разговаривали о "Доме голубки".  Я  намерен
провести там остаток лета. Буду отлавливать бычков и мустангов... - Он с
улыбкой посмотрел на супругу. - Сара едет со мной.
   Новость явно не оставила Шеллдрейков равнодушными. Но  если  по  лицу
Тома пробежало только легкое беспокойство, то  на  лице  Энн  отразились
неподдельный испуг и негодование.
   - Но как вы можете поехать в "Дом голубки"? - воскликнула  она.  -  Я
хочу сказать, зачем вам брать с собой Сару?
   Ведь там невозможно жить.
   - Откуда вы знаете, что там невозможно жить? - спокойно спросил Янси,
не сводя пристального взгляда с лица Энн Шеллдрейк.
   -  Конечно,  у  меня  нет  полной  уверенности,  но  я  нисколько  не
сомневаюсь, что Саре будет лучше здесь. А вы, естественно, можете  ехать
в "Дом голубки" и делать там что хотите.
   Янси Кантрелл невозмутимо пожал широкими плечами.
   - А я уверен, что это ерунда. Дом можно быстро привести  в  пригодное
для жизни состояние. К тому же мне не хочется надолго  покидать  молодую
жену. Не забывайте, что мы молодожены.
   - Конечно, как же! - насмешливо воскликнула  покрасневшая  от  злости
Энн. - Ведь речь идет  о  наследнике  "Дома  голубки".  Естественно,  вы
хотите, чтобы Сара все время находилась с вами!
   Глаза Янси потемнели от гнева. Он сурово поджал губы и был уже  готов
резко ответить на очередной выпад Энн,  когда  в  разговор  вступил  Том
Шеллдрейк, разрядивший напряжение:
   - По-моему, Энн, ты слишком строга к Янси! Надеюсь, ты не забыла, что
мы гости мистера Кантрелла и многим ему обязаны?
   Энн так стремительно села на  стул,  что  ее  голубые  юбки  надулись
колоколом.
   - Да знаю я, знаю! - мрачно кивнула миссис Шеллдрейк. - Конечно, я не
должна говорить такие вещи, но почему  мы  все  притворяемся,  будто  не
понимаем, почему вы так быстро поженились? - Она сделала вид,  будто  не
замечает  напряженного  молчания,  повисшего  после  ее  слов,  и  после
небольшой паузы снова затарахтела своим скрипучим голосом:
   - Ни для кого ведь не секрет, что главная цель их брака -  выполнение
этого странного условия в завещании Сэма! Как только Сара родит ребенка,
можно будет со спокойной совестью разводиться!
   Циничные слова Энн полоснули Сару будто острым ножом. Она ждала,  что
сейчас Янси даст достойный  отпор  этой  подлой  интриганке,  но,  к  ее
огромному  изумлению  и  огорчению,  он  выслушал  их  внешне  спокойно.
Кантрелл, прислонившийся к каменной арке, лишь холодно заметил:
   - Великолепно! Просто великолепно! Энн, по-моему, вы всегда  обладали
этим даром - читать мои самые сокровенные мысли.
   - Не смейтесь надо мной! - капризно надула губы миссис  Шеллдрейк.  -
Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, и знаете, что я  всегда  была
сторонницей откровенности.
   И тут всех удивил Том.
   - Да, ты любишь откровенность, моя дорогая, - сухо подтвердил  он,  -
но только тогда, когда тебе это выгодно.  Ты  говоришь  откровенно  лишь
тогда, когда можешь извлечь из своей откровенности хоть какую-то выгоду.
   Растерявшаяся Энн неуверенно посмотрела на мужа и рассмеялась.  В  ее
смехе послышались нотки испуга.
   - Если я сейчас сказала что-то лишнее, то приношу извинения. Простите
меня за длинный  язык!  Впредь  постараюсь  думать,  прежде  чем  что-то
сказать. - Она подарила Янси  привычно  ослепительную  улыбку  и  игриво
поинтересовалась:
   - Надеюсь, я искупила свою вину?
   Янси, как подобает воспитанному человеку, пробормотал что-то в ответ,
а Том Шеллдрейк поспешил изменить тему разговора и  весело  заговорил  о
переезде в уютный домик, где он собирался устроиться уже через несколько
дней. Энн, похоже, поняла,  что  на  этот  раз  действительно  перегнула
палку, и  ловко  поддержала  супруга.  Скоро,  казалось,  все  забыли  о
неприятном разговоре.
   Сара с вежливо-натянутой улыбкой на лице старалась, как могла, внести
посильный вклад в  завязавшуюся  беседу.  Но  обидные  слова  Энн  и  на
удивление спокойная реакция на них мужа никак не шли у  нее  из  головы.
Конечно, она и не смела надеяться на то, что он тут же заявит, будто его
желание жениться на Саре не имеет ничего общего с "Домом голубки". Но ей
так хотелось, чтобы он хоть как-то намекнул на  их  далекие  от  деловых
соображений  чувства.  Первые  двадцать  четыре  часа   семейной   жизни
превзошли все самые смелые ожидания Сары, и она  рассчитывала,  что  они
стали настоящими мужем и женой. Сейчас же Янси вновь напомнил ей, что  в
отношениях между ними практически ничего не изменилось. Она  по-прежнему
не знала, женился ли он на ней по любви или только для  того,  чтобы  со
временем завладеть "Голубкой". Сердце защемило от боли и  обиды,  и  все
сомнения относительно  его  искренности  вернулись  с  удвоенной  силой.
Правда,  в  его  невиновности  в  убийстве  Маргарет  Сара   больше   не
сомневалась, но сейчас она все меньше верила в его любовь.
   Да,  Янси  Кантрелл  спас  ее,  был   добр   и   внимателен,   каждое
прикосновение его опытных рук дарило фантастическое наслаждение, но  это
вовсе не означало, что он любит ее.  Он  мог  быть  ласков  с  ней,  мог
яростно и страстно заниматься  любовью  и  при  этом  испытывать  только
эротические чувства, далекие от настоящей любви. Саре стало не  по  себе
от этих мыслей, и она с удивлением подумала: куда же так быстро  исчезло
счастье, которое она испытывала до разговора с Шеллдрейками?
   Если Янси  Кантрелл  и  обратил  внимание  на  странную  молчаливость
супруги за ужином, то не подал виду. И только недоумение, появлявшееся в
глазах Янси всякий раз, когда его взгляд задерживался на лице Сары  -  а
происходило это довольно часто, - говорило,  что  от  него  не  укрылось
состояние  жены.  Время  от  времени  он  неприязненно  смотрел  на  Энн
Шеллдрейк и думал, что с этой злобной интриганкой  пора  что-то  делать.
Его терпению пришел конец!  Нельзя  и  дальше  потакать  ее  капризам  и
терпеть наглые выходки. Если Энн не остановить и не поставить на  место,
она подумает, что  ей  все  позволено.  Энн  Шеллдрейк,  теперь  он  это
понимал, может нанести его семейной жизни непоправимый вред.  Нет,  надо
немедленно позаботиться, чтобы они с Томом жили как можно дальше от  них
с Сарой. Земли у него  хватало,  и  он  надеялся  подыскать  Шеллдрейкам
какое-нибудь уютное пристанище, расположенное  подальше  от  "Солнечного
ранчо". Мысль толковая, решил Янси, ею следует заняться...
   После ухода Тома и Энн  Янси  с  неудовольствием  отметил,  что  Сара
пробыла с ним  всего  несколько  минут.  И  у  него  возникли  серьезные
сомнения в том, что она торопилась возлечь на супружеское ложе и  теперь
с нетерпением ждет любимого супруга. Он угрюмо мотнул  головой.  Неужели
она поверила злобным словам этой дряни? Да нет,  конечно,  не  поверила!
Сара знала, что он... И тут Янси внезапно остановился. Что  знала  Сара?
Что он любит ее? Кантрелл яростно завертел головой, как  бы  отказываясь
от любви. Верно, в свое время он любил  Маргарет.  В  первые  месяцы  их
знакомства у него голова кружилась от счастья, и он был готов отдать  ей
все, что у него было. Но его мечтам не суждено  было  сбыться.  Подумать
только, к чему все это привело! Откуда ему знать, что Сара не такая  же,
как Маргарет? У них было кое-что общее, ведь она тоже вышла замуж за его
отца. Разве не так?
   Янси тут же упрекнул себя  за  такие  мысли  и  одним  глотком  допил
бренди. Женщины все одинаковые, с отвращением  подумал  он,  после  чего
встал  и  направился  в  свои  апартаменты,  От  мужчин  женщины  всегда
требовали только одного.
   Мужчины должны отдать им свое сердце без остатка, а они брали  его  в
свои нежные маленькие ручки и рвали на куски!
   Ну что ж, однажды он едва не совершил подобную ошибку.
   После неудачи с Маргарет Янси поклялся себе, что  больше  никогда  не
попадет в столь унизительную ситуацию, даже если этой женщиной будет его
соблазнительная красавица жена.
   Ни одной женщине, какой бы красивой она ни была,  больше  не  удастся
обвести его вокруг пальца!

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ПРИ СВЕТЕ ДНЯ

   Твой долг - кончать все распри меж царями,
   Ложь обличать, возвысив правды свет.
   Лукреция,
   Уильям Шекспир

Глава 20

   Настроение Янси, и так неважное, стало еще хуже, когда  он,  войдя  в
свою спальню, обнаружил, что Сара отправилась спать к себе в  комнату  и
закрыла дверь, соединяющую их  спальни.  Причем  дверь  была  не  только
плотно закрыта, но и заперта! Он  хмуро  уставился  на  запертую  дверь,
потом, тихо выругавшись, бросился на свою постель, на свою очень  пустую
постель! Конечно, он мог выломать дверь, но сейчас пребывал совсем не  в
том настроении, когда  хотелось  бы  выяснять  отношения  со  строптивой
женой.
   Янси торопливо разделся догола и забрался под одеяло.
   Он лежал на  прохладных  простынях,  из  которых  еще  не  выветрился
терпкий  запах  любви,  смешанный  с  ароматом  сладких  духов  Сары,  и
вспоминал прошлую ночь. Определенная часть его тела тут  же  напряглась.
Да, сейчас он был не в настроении выяснять отношения с отвергнувшей  его
супругой, но плохое  настроение  не  помешало  бы  ему  заняться  с  ней
любовью, черт бы ее побрал!
   Хотя Янси и не был тонким психологом, он прекрасно  догадывался,  что
заставило Сару запереться в своей комнате.
   Во всем была виновата эта болтливая сучонка Энн, чтоб ей провалиться!
Эту дрянь хлебом не корми, дай только возможность устроить  какую-нибудь
пакость и испортить людям настроение! От острого желания задушить Энн  у
него зачесались  руки.  Он  был  уверен,  что  именно  миссис  Шеллдрейк
виновата в его теперешнем одиночестве. Если бы  не  она,  он  бы  сейчас
лежал не один, а в объятиях молодой красавицы жены.  Янси  нахмурился  и
вдруг подумал: а может, в его нынешнем положении виновата не только Энн?
Конечно, он мог,  и  был  обязан,  дать  ей  достойный  отпор  во  время
разговора у фонтана. Но, черт побери, как он должен был это делать?
   Сказать этой стерве, что она чудовищно ошибается, что ее Слова смешны
и глупы, что "Дом голубки" не имеет никакого отношения к его женитьбе на
Саре, что он просто воспользовался удобным предлогом, чтобы заставить ее
выйти за него замуж? И что его сейчас совсем не беспокоит,  будут  ли  у
них с Сарой дети? Сказать, что до тех пор, пока Сара продолжает быть его
женой, делить с ним постель и находиться  в  его  объятиях,  плевать  он
хотел на все остальное? Это он должен был ей  сказать,  чтобы  успокоить
Сару? Конечно, нет, черт возьми!
   Янси  невесело  усмехнулся.  О  Господи!  Похоже,  Сара  уже   успела
подчинить его своей воле. Видно, эта девчонка околдовала его.  Стоит  ей
поманить его пальчиком, и он готов сделать все, что она хочет.  Нет,  он
должен быть сейчас вдвойне осторожен и ни в коем случае не давать  ей  в
руки оружия против себя!
   По крайней мере, холодно рассудил Янси, в "Голубке", кроме них  двоих
и его людей, больше никого не будет.  Без  миссис  Шеллдрейк,  источника
всех неприятностей и бед, Янси  надеялся  быстро  наладить  отношения  с
женой. В этом он не сомневался ни минуты.  Что  же  касается  интриганки
Энн...
   Стоило Янси подумать об Энн Шеллдрейк,  как  он  вновь  стал  мрачен.
Новость о романе между Энн и Хайрамом Барнеллом оказалась  для  него  не
очень приятным откровением.
   Он был удовлетворен тем, что  велел  Эстебану  поручить  своим  людям
незаметно присматривать за Сарой. Если бы не  эта  предосторожность,  он
никогда бы не узнал об отношениях между Энн и Хайрамом. Янси уже  хорошо
изучил свою супругу и был уверен, что она никогда не расскажет о  тайном
свидании на берегу ручья. К  счастью,  парень,  которому  было  поручено
следить за сеньорой, когда та выходила за ворота, не испытывал таких же,
как она, угрызений совести и без малейших  колебаний  рассказал  Янси  о
пылкой встрече любовников у ручья. Этот роман сейчас был очень  некстати
и только усложнял и без того непростое  положение,  в  котором  они  все
очутились.
   Интересно, догадывается ли старина Том о том, что происходит  у  него
под самым носом? Из отдельных холодных  реплик  Шеллдрейка,  которые  он
отпускал в адрес жены сегодня вечером, было  ясно,  что  и  Том  неплохо
изучил  свою  завистливую  и  коварную  супругу.  Следовательно,  нельзя
исключать возможности, что бедняга Том знает об измене своей жены.
   Том  Шеллдрейк  всегда  нравился  Янси.  Янси  считал  его  добрым  и
порядочным человеком, приятным собеседником, но  по  ряду  причин  между
ними так и не завязалась дружба.
   Если Том все же знает о романе жены, то  решил  ли  он  простить  Энн
супружескую неверность? Какой бы невероятной ни показалась эта мысль, ее
ни в коем случае нельзя отбрасывать как невозможную. Не  исключено,  что
война не ограничилась покалеченной рукой и оставила на теле Шеллдрейка и
другие, не менее тяжелые раны. А  что,  если  сейчас  он  уже  не  может
выполнять супружеские обязанности, стыдится своего  бессилия  и  поэтому
решил не обращать внимания на роман Энн с другим мужчиной?
   Сложившаяся ситуация тревожила Янси не столько из-за факта неверности
Энн и обиды за Тома, сколько из-за опасности, которую в себе таила.
   Янси заявил Саре, будто ему наплевать на то, кто убил  Маргарет,  но,
честно говоря, это была не правда. Он очень хотел найти убийцу, который,
совершив одно убийство, может убить еще кого-то. И хотя Янси никогда  не
задавался целью во  что  бы  то  ни  стало  узнать,  почему  была  убита
Маргарет, он догадывался, что  причиной  смерти  мачехи  могли  быть  ее
многочисленные романы и измены. Во всяком случае,  сыграли  немаловажную
роль в трагедии. И если Энн шла той  же  дорогой,  что  и  сестра...  Он
нахмурился и покачал головой. Ему чертовски не хотелось опять найти труп
женщины у себя на ранчо!
   Янси понял, что едва ли ему удастся быстро  уснуть  в  эту  ночь.  Он
встал и на ощупь зажег лампу на прикроватном столике. Мягкий  золотистый
свет залил большую комнату. Он натянул  брюки,  рассеянн