! Мразь!
   Она была в истерике. Одноглазый  сжал  ее,  как  клещами.  Без  труда
подавив яростное сопротивление женщины, он бросил ей грубо:
   - А  ты  откуда  знаешь,  что  девчонка  жива?  Лусинда,  безвольная,
раздавленная, пробормотала угрюмо:
   -  Я  видела  ее  однажды  в  Лондоне.  Она  -  последняя   любовница
Манчестера...
   Ее слова ввергли одноглазого в шок. Он хотел только  уязвить  Лусинду
упоминанием о  ребенке,  он  не  сказал  прямо,  что  Моргана  жива,  но
оказалось, что Девлины  опередили  его:  они  не  только  знали,  как  и
пол-Лондона, о новой любовнице  Манчестера,  они  знали,  что  ею  стала
Моргана! И если они знали это, сколько других могли видеть ее и обо всем
догадаться? Ее сходство со Стивеном не оставляло сомнений, что  девчонка
- его отродье. Но потом наверняка вспомнили бы, что Стивен  странствовал
в это время, его два года не было в Англии. Затем сплетники  назвали  бы
ее отцом Эндрю. Было бы много пустых  и  злобных  разговоров  по  поводу
будущего предполагаемой незаконной дочери умершего графа.., до  тех  пор
пока какой-нибудь старый кот не понял бы, что Моргане  столько  же  лет,
сколько было бы родной дочери и наследнице Эндрю, останься она в  живых!
Одноглазый подавил проклятие. Каким дураком он был, назвав Джейн  точную
дату рождения Морганы! Он-то хотел, чтобы Моргана  стала  его  женой  до
того, как свет будет потрясен известием о воскрешении из небытия  дочери
и наследницы "лихого графа"! Это ему как мужу Морганы следовало раскрыть
тайну!
   Внезапно,  потеряв  всякий  интерес  к  Лусинде,   одноглазый   резко
освободил ее и встал.  Ему  надо  обдумать  новый  поворот  событий,  но
сначала...
   Он взглянул на женщину, сжавшуюся в комок  на  смятых  простынях.  Он
должен заставить ее молчать - не потому, что она  поднимет  тревогу,  но
она может выследить, куда он пойдет. Одноглазый нежно промурлыкал:
   -  Боюсь,  моя  дорогая,  я  должен  поступить  с  тобой   не   самым
джентльменским образом.
   Графиня Сен-Одри повернулась к нему - взглянуть, какую новую пытку он
измыслил для нее. Человек в черном улыбнулся ей, а затем нанес жестокий,
хорошо рассчитанный удар в  подбородок.  Тьма  окутала  лежавшую  ничком
женщину...

Глава 19

   Ройс проснулся в понедельник с удивительно легким  сердцем.  Взглянув
на  часы,  он  торопливо  занялся  своим  утренним  туалетом.  Тщательно
одевшись и выпив две чашки превосходного  кофе,  поданного  ему  угрюмым
лакеем Джорджа, он отправился на поиски своего кузена.
   Джордж, вернувшись домой под  утро  -  раньше  возвращаться  было  бы
дурным тоном, - вовсе не обрадовался своему американскому  родственнику,
когда тот вломился в его комнату, прервав  сладчайший  утренний  сон,  и
осведомился.., о епископах! Глядя на своего  пышущего  здоровьем  кузена
кислым взглядом, Джордж приподнялся и, опершись  на  несколько  огромных
пуховых  подушек,  заметил  ворчливо,  что  это   крайне   аморально   -
подниматься вместе с солнцем и будить остальных!
   Прекрасно зная, что Джордж никогда не  бывает  в  форме  раньше  двух
часов пополудни, Ройс весело рассмеялся и, вручив ему чашку с  дымящимся
кофе, воскликнул:
   - Ну, довольно ворчать! Полдень уже миновал, просыпайся, соня!
   Джордж маленькими глоточками пил кофе, поглядывая на кузена с крайним
недоброжелательством:
   - Неприлично быть столь оживленным в такую  рань!  Ты,  должно  быть,
унаследовал это от родственников с материнской стороны.
   Взяв с подноса другую чашку, Ройс  налил  себе  кофе  из  серебряного
кофейника и, удобно устроившись в кресле,  обитом  голубым  венецианским
бархатом, продолжал ласково поддразнивать Джорджа - до тех  пор  пока  к
Джорджу не вернулось его обычное благодушие. Выпив еще три чашечки  кофе
и выбрав себе с придирчивостью художника панталоны и жилет  на  сегодня,
Джордж был снова в согласии  со  всем  миром  и  со  своим  американским
кузеном. Они перешли в маленький альков, где Джордж обедал,  если  бывал
дома, и проглотили легкий завтрак.
   Вполне проснувшись наконец, Джордж отодвинул стул от овального стола,
за которым они сидели, и, допивая последнюю чашку кофе, протянул:
   - Ну, что ты там хотел от меня сегодня? Ройс  вздохнул.  То,  что  он
сейчас скажет Джорджу, вряд ли обрадует его.
   - Выслушай меня хорошенько. По твоим  собственным  словам,  маленькое
ничтожество, моя красавица возникла из пустоты: ни семьи, ни друзей,  за
исключением меня и Захари, - никого. Если  одноглазый  прорвется  сквозь
линию обороны, которую я с таким трудом  воздвиг  вокруг  нее,  никто  и
глазом не моргнет. -  Выслушав  протестующее  бормотание  Джорджа,  Ройс
признался:
   - Ну, вероятно, какая-то реакция будет. Но в действительности - ты же
понимаешь! - кому какое дело до нее!  В  конце  концов  она  только  моя
любовница, бродяжка, которую я нашел в сточной канаве. Все так. Но  если
она станет моей  женой,  ее  положение  изменится  бесповоротно,  или  я
ошибаюсь?
   - Ну да, - согласился Джордж с несчастным видом. - Но разве  женитьба
- не слишком крутая мера? Ты попадешь в оковы на всю жизнь! -  Выражение
непритворного ужаса появилось на его благодушном лице:
   - Ой! Да если ты женишься на ней, она станет и моей родственницей!  Я
должен буду признать крошку! - Он вздрогнул от столь чудовищной мысли  и
жалобно простонал -  Подумай  еще  раз!  Как  я  могу  позволить,  чтобы
какая-то беспризорная, безродная девчонка стала  твоей  женой!  Безумная
идея! Ты потерял рассудок, Ройс!
   Вздохнув,  Ройс  принялся  втолковывать  Джорджу  свой  план.  Нельзя
сказать, что это удалось ему полностью, но, в течение двух  часов  кряду
растолковывая и разжевывая причины своего поступка, Ройс  как  будто  бы
подавил  сопротивление  Джорджа,  хотя  тот  не  сомневался,   что   его
американский  кузен  сошел  с   ума   и   решил   совершить   социальное
самоубийство. Джордж был уверен, что в конце концов жертва этой  страсти
будет горько сожалеть об этой глупости и,  возможно,  даже  обвинит  его
когда-нибудь в пособничестве. Но, чувствуя себя глубоко  несчастным,  он
знал, что поможет Ройсу получить специальную  лицензию,  да  что  там  -
поможет во всем, о чем бы  ни  попросил  его  обворожительный  кузен  из
Луизианы.
   Было далеко за  полдень,  когда  они  вернулись  в  квартиру  Джорджа
Специальная лицензия уютно покоилась  в  его  боковом  кармане.  Высадив
кузена, Ройс немедленно отправился в транспортную морскую  контору,  где
заказал два места на пароход в Америку - Джако и Бену.
   По дороге в контору Ройса осенила изумительная, все  меняющая  в  его
жизни мысль - у него не  было  больше  серьезной  причины  оставаться  в
Англии! Он приехал в Лондон развеять беспокойство и скуку, мучившие  его
последнее время, и с намерением приискать себе невесту,  и  как  это  ни
странно, то  и  другое  ему  удалось  в  ту  секунду,  когда  лондонская
беспризорница в мальчишеской кепке залезла ему в карман. Ройс улыбнулся.
С того момента как Моргана вошла в его жизнь, он мог бы поклясться  -  в
ней не осталось места скуке. Чего-чего,  а  скуки  и  чувства  бесцельно
уходящей молодости он не испытывал с тех пор ни одной секунды.  К  этому
часу завтра у него будет невеста, готовая к венцу. Так почему бы всем им
не отправиться в Америку? Женившись на Моргане,  он,  конечно,  возведет
барьер между ней и одноглазым, но поместить их по разные стороны  океана
- намного умнее! Что, как признался себе Ройс  помрачнев,  следовало  бы
сделать с самого начала, если б он был чуточку умнее.
   Немного успокоившись после разговора с агентом транспортного морского
агентства  мистером  Сэмюэльсоном  и  узнав,  что   подходящий   корабль
отплывает в Новый Орлеан четвертого августа, он  заказал  еще  несколько
мест.
   В свой новый дом Ройс вернулся уже затемно Привратник  Гарри  Буллард
был на месте. Придерживая  лошадей,  Ройс  терпеливо  ждал,  пока  Гарри
сообразит, что вечерний гость - его  хозяин.  Наконец  сторож  торопливо
открыл крепкие стальные ворота. Его широкое смущенное лицо  было  хорошо
видно при свете фонаря, который он нес в руке.
   - Добрый вечер, сэр! Извините за задержку  -  я  не  ожидал,  что  вы
приедете так поздно, - с поклоном произнес он.
   Ройс, поздоровавшись, быстро спросил:
   - Дома все в порядке? Никаких незнакомцев, ничего необычного?
   Слегка нахмурившись, Гарри рассудительно ответил:
   - Вроде бы все спокойно в последние два  дня,  хозяин,  но  поскольку
Джон  предупредил,  что  вам  надо  докладывать  обо  всем,  даже  самом
незначительном, я думаю, вам следует знать, что одна из новых  служанок,
ее имя Клара, вернулась сегодня днем из  города  в  кабриолете,  которым
правил парень из тех, что не имеют обыкновения ухаживать за деревенскими
девушками Вы меня понимаете?
   Ройс, мгновенно насторожившись, спросил взволнованно:
   - Джентльмен? Высокий красивый мужчина с темными  волосами  и  серыми
глазами?
   - Не могу  вам  сказать,  не  знаю  Он  высадил  Клару  внизу,  возле
тропинки, и все, что я мог видеть, - что на нем не крестьянская одежда и
у него густая борода.
   - Понимаю, - произнес Ройс медленно. - Благодарю вас. Это очень важно
- то, что вы сейчас сказали. Продолжайте в том же духе, дружище.
   Отъехав от ворот, Ройс почувствовал, как закололо у  него  в  висках.
Скорее, скорее увидеть Моргану. Хотя мало ли какие ухажеры могут быть  у
деревенской девушки? Вполне естественно принарядиться на свидание, снять
грубую деревенскую одежду. Но тем не  менее  ничего  не  значащие  слова
Булларда наполнили Ройса каким-то необъяснимым чувством опасности.
   Вздрогнув, он погнал замученных лошадей, стремясь добраться  до  дома
как можно быстрее.
   Лошади помчались, и Ройс едва сумел придержать их перед крыльцом.  Он
выпрыгнул из кабриолета и бегом кинулся к дому.
   Движимый непонятным страхом, Ройс взлетел по ступенькам  и  вбежал  в
прихожую. Картина, открывшаяся его глазам, было идиллически  мирной.  От
хрустального  канделябра  лился  мягкий  свет,  и  Чеймберс  неторопливо
шествовал в гостиную,  держа  в  вытянутых  руках  поднос  с  ликером  и
стаканами.
   Дом казался таким спокойным и уютным в этот  поздний  час,  что  Ройс
почувствовал себя круглым дураком - придать значение такой глупости, как
свидание служанки с ее ухажером! Из бильярдной вышли Захари и Джако.
   Заметив, что Ройс один, Захари встревоженным голосом произнес:
   - Бен? Что-нибудь плохое?
   Ройс отрицательно покачал головой. Он вполуха  слушал  Захари  -  его
глаза были прикованы к красивому молодому человеку, стоящему рядом с его
младшим кузеном. Разумеется,  мужчина,  одетый  в  модный  темно-голубой
сюртук и столь же модные панталоны, был не кто иной, как Джако, но почти
невозможно   было   узнать   в    этом    респектабельном    джентльмене
пользовавшегося  дурной  славой,  чумазого  и  угрюмого  старшего  брата
Морганы.
   Протянув руку новоиспеченному джентльмену, Ройс улыбнулся:
   - Я, кажется, имею честь обращаться к мистеру Джако Фаулеру?
   Джако совсем по-старому ухмыльнулся в ответ:
   - Да, хозяин, это и вправду я.  Черт  побери!  Кто  бы  мог  подумать
такое, когда мы встречались с вами в последний раз?
   Ройс не скрывал удивления:
   - Я рад, что у нас нашлась подходящая одежда. Должен сказать, что  вы
произвели на меня  сильное  впечатление,  молодой  человек!  Смею  ли  я
надеяться, что и Бен превратится в такого же чистюлю, когда  мы  наконец
заполучим его сюда?
   Мгновенно стерев улыбку с лица, Джако тревожно спросил:
   - Вы его видели? Как он? С  ним  все  в  порядке?  Ройс  успокаивающе
поднял руку. Оглянувшись и перехватив полный жгучего любопытства  взгляд
Чеймберса, он произнес, обращаясь к Джако и Захари:
   - Потом. Сначала я должен увидеть Моргану. Я видел Бена, и с ним  все
хорошо. Встретимся чуть позже. Извините.
   Оба молодых человека были вынуждены  довольствоваться  теми  крохами,
что  подбросил  им  Ройс.  Нехотя,  медля  в  дверях,  они  вернулись  в
бильярдную. А Ройс со специальной лицензией в боковом кармане,  которая,
как ему показалось, внезапно обожгла его грудь, взлетел  по  лестнице  в
поисках Морганы.
   Он остановился в своей комнате лишь для того, чтобы сбросить дорожный
плащ. Затем, быстро  взглянув  на  свое  отражение  в  зеркале,  пересек
гостиную, разделявшую их комнаты. Стоя у дверей в спальню Морганы и  уже
протягивая к ним руку, он вдруг почувствовал сильное сердцебиение. "Боже
мой! - подумал он, вздрогнув, как  от  боли.  -  А  что,  если  она  мне
откажет?." И то, что он мог понять уже давным-давно, внезапно  открылось
ему. "Я люблю ее! - признался Ройс сам себе с изумлением. - Я женюсь  на
ней не для того, чтобы защитить ее от одноглазого. Я женюсь, потому  что
люблю ее и хочу больше всего на свете, чтобы она стала моей женой!"
   Ройс молча постоял несколько секунд, пытаясь справиться с  волнением.
Чувство, которое он ранее презрительно отвергал как выдумку слабоумных и
поэтов, теперь поймало его в ловушку и держало  крепко-накрепко.  И  то,
что воровка, замызганная  девчонка  с  острым  языком,  незаконная  дочь
человека, которого он терпеть не мог, пробудила в нем любовь, было самым
поразительным из случившегося. Еще качая головой, Ройс толкнул  дверь  и
вошел.
   Моргана оказалась не одна - служанка,  принесшая  ей  теплое  молоко,
была с ней в комнате. Ройс смутно опознал в ней молодую женщину, нанятую
им недавно в здешней  деревне.  Она  стояла  в  дверях,  явно  собираясь
покинуть комнату. А Моргана в тонком  сиреневом  пеньюаре  поверх  белой
батистовой ночной рубашки, стоя спиной к Ройсу, наливала коту в блюдечко
молоко из своего стакана.
   Улыбка невольно показалась на губах  Ройса,  и  он  сделал  несколько
шагов к Моргане, восхищаясь соблазнительными очертаниями ее тела,  когда
она, наклонившись, поставила перед котом блюдечко. Только после того как
кот начал жадно лакать, девушка обернулась и увидела Ройса.
   Потрясающе нежная улыбка осветила прелестное личико, и с чем-то очень
похожим на писк она пролетела разделявшее их расстояние и кинулась в его
объятия.
   - О, как мне не хватало тебя! - воскликнула она  простодушно,  крепко
обнимая его. - Даже с Джако и Захари без тебя так одиноко!
   Кровь  застучала  у  него  в  висках.  Ройс  потрясение  Смотрел   на
обращенное к нему лицо. Сила только что обнаруженной  любви  лишила  его
дара речи. Крепко прижимая ее к себе, он бормотал:
   - Радость моя! Милая!
   Не замечая служанку, глазевшую на них в открытых дверях, Ройс целовал
и целовал Моргану. Непривычный жар ее ответных  поцелуев  был  таким,  о
каком он мог только мечтать, и Ройс, вне себя  от  счастья,  наслаждался
ими. Его  сердце  почти  разрывалось  от  любви  к  ней.  Только  совсем
задохнувшись, они  разжали  руки,  сообразив  наконец,  что  не  одни  в
комнате, - служанка во все глаза смотрела на них. Ройс заметил выражение
ужаса на ее молодом лице, но  прежде  чем  он  успел  что-либо  сказать,
Моргана, нежно высвободившись из его объятий, отпустила девушку:
   - Спасибо, Клара, ты можешь идти!
   Клара, бросив еще один полный ужаса взгляд на влюбленных,  удалилась,
хлопнув дверью. Имя служанки заставило Ройса  нахмуриться,  и,  заключив
Моргану в объятия, он спросил:
   - Что ты знаешь о ней? Достаточно ли она расторопна?
   Моргана взглянула на него удивленно:
   - Клара? Она, кажется, славная. У меня нет к ней никаких претензий. А
почему ты спрашиваешь?
   - М-м-м, без особой причины,  -  ответил  Ройс  не  спеша,  решив  не
волновать Моргану, особенно теперь, когда, вероятно, и волноваться-то не
о чем. - А знаешь, я верю тому, что ты, сказала  мае,  и  сказала  очень
мило. Ты и вправду скучала обо мне...
   Моргана покраснела, внезапно смутившись, но Ройс только рассмеялся  и
обнял ее. Опустившись в большое мягкое кресло, он посадил ее к  себе  на
колени и, удобно устроив, наклонился к ее уху и прошептал:
   - Я думаю, если ты меня поцелуешь еще раз или  два,  я,  может  быть,
смогу вспомнить, зачем я поехал в Лондон.
   Моргана тут же почувствовала себя бессовестной эгоисткой  -  как  она
могла  забыть  даже  на  мгновение  бедственное  положение  брата!   Она
вымолвила боязливо:
   - Бен?! Ты не  смог  освободить  его?  Прижав  ее  еще  крепче,  Ройс
прильнул долгим поцелуем к черным прядям.
   - Не так скоро, как хотелось бы, но все в порядке.  Я  договорился  с
одним высоким должностным лицом, и оно заверило меня, что Бена освободят
-  при  условии,  что  прямо  из  Ньюгейта  он  отправится  на  корабль,
отплывающий в Америку. Кроме того, мне удалось перевести его в приличную
камеру, где его будут хорошо кормить и обращаться с ним вежливо.
   Они поговорили еще немножко о поездке Ройса и его визите к Бену. Ройс
рассказал ей обо всем, не упомянув лишь о специальной лицензии  и  своем
намерении всем вместе покинуть  Англию.  Доверчиво  прижавшись  к  нему,
Моргана смотрела в его лицо огромными беспокойными глазами,  внимательно
вслушиваясь  в  каждую  подробность.  Когда  он  закончил,   ее   обычно
оживленное маленькое личико потускнело, и она сказала тихо:
   - Я знаю, это необходимо - отправить Джако и Бена в Америку.  Но  мне
будет не хватать их, хоть ты  и  пообещал  отвезти  меня  к  ним,  когда
отправишься к себе в Штаты.
   Ройс глубоко вздохнул и сказал осторожно:
   - Ну, есть нечто такое, что  мне  очень  хотелось  бы  сказать  тебе,
дорогая...
   Моргана едва слышала его. Ее мысли были заняты страшащим ее  отъездом
братьев. Рассеянно встав с его колен, она подошла к маленькому столу  из
розового дерева, на котором оставила стакан с молоком. Взяв его в  руки,
она уже собралась выпить молоко, когда  послышалось  резкое  восклицание
Ройса. В следующую секунду он рванулся к ней через всю комнату и сильным
движением выбил стакан из руки. Приоткрыв от страха рот, она увидела его
вдруг  побледневшее  лицо.  Оно  было  страшным.  Перепуганная,  Моргана
воскликнула:
   - Что это? Почему ты это сделал?
   Он не ответил ей, только с яростью сжал ее руку и указал взглядом  на
пол. Она посмотрела туда, куда он указывал, - и помертвела. Она  увидела
своего кота. Его  безжизненное  тело  застыло  в  последней  конвульсии,
блюдечко с наполовину выпитым молоком было в нескольких дюймах от  него.
С тем самым молоком, которое она собралась выпить секунду назад.
   В молчании они с растущим ужасом смотрели на мертвое животное,  затем
с громким рыданием Моргана спрятала лицо на  груди  Ройса.  Суровый,  он
защищающим  движением  прижал  ее  к  себе,  шепча  какие-то   утешающие
бессвязные фразы, которые, как ни странно, успокаивали ее.
   Когда же Моргана пришла в себя, она,  все  еще  всхлипывая,  спросила
непонимающе:
   - Кто-то пытался убить меня, Ройс, да?
   Крепко сжав ее плечи, он сказал ровным голосом:
   - Все может быть. А сейчас мне хотелось бы побеседовать с Кларой.
   - С Кларой? - воскликнула ошеломленная Моргана. -  Зачем  ей  убивать
меня? - Ее лицо потемнело. - Зачем кому бы то ни было убивать меня?
   Ройс ничего не ответил. Происшедшее сбило его с  толку.  Только  двое
могли иметь интерес к Моргане - одноглазый и граф  Сен-Одри.  Одноглазый
был способен на  все,  даже  на  хладнокровное  убийство,  но  Ройсу  не
верилось, что, не сумев похитить Моргану, он жаждет ее смерти.  А  граф?
Зачем ему  губить  девушку?  Допустим,  Девлину  омерзительно,  что  его
незаконная дочь стала любовницей  мужчины,  которого  он  ненавидел,  но
убийство? Это не имело смысла.  Однако  кто-то  хотел,  чтобы  она  была
мертва. Кто? И еще важнее - почему?
   Бережно  усадив  Моргану  на  стул,  Ройс  милосердно  прикрыл  жалко
скорчившееся животное покрывалом, сдернутым с постели, затем, подойдя  к
сонетке, повелительно дернул. Взглянув на Моргану, он сказал резко:
   -  Следующие  несколько  минут  будут,   не   очень   приятными.   Ты
останешься?
   Она кивнула, стараясь не смотрет