ловека... нельзя заставлять!
     Ворон сделал над ними  круг,  раскрывал  клюв,  словно  хотел  что-то
спросить, но, так  и  не  надумав,  повернул  на  север,  мощно  заработал
крыльями и вскоре исчез.
     Озябшие, продрогшие, с тоской смотрели на бескрайнее  море.  Островок
сзади удалялся, всадники превратились в крохотных букашек, но впереди были
все те же волны. Когда черепаха доплывет, застынут от холода.
     Внезапно  навстречу  начал  дуть  резкий  пронизывающий   ветер.   Он
усиливался, все ощутили, как остатки тепла выдуваются из  самых  потаенных
мест.
     -- Это Агимас, -- прошептал  Олег,  едва  шевеля  губами.  --  Наслал
встречный.
     Мрак, чьи  ноги  болтались  в  воде,  попробовал  загребать  сапогом,
вытащил секиру и начал грести, используя  широкое  лезвие  как  весло,  но
пальцы  задубели  и  не  слушались.  Внизу  в  прозрачной  воде   мелькали
серебристые рыбки. Черепаха дергалась, вытягивала длинную дряблую  шею,  с
интересом рассматривала добычу.
     -- Шоры бы ей на глаза, -- не вытерпел Мрак. -- Вдруг нырнет, зараза?
     -- Боги, -- сказал Таргитай тоскливо. -- Уж  и  околеть  спокойно  не
дадут!
     С двух сторон наперерез приближались, прыгая по  волнам,  приземистые
существа  --  блестящие,  похожие  на   огромных   горбатых   рыб.   Когда
приблизились, все четверо поняли, что горбы  были  прижавшимися  к  спинам
больших рыб малорослыми людьми.  В  руках  морских  незнакомцев  появились
короткие остроги. Лица людей походили на  тюленьи,  глаза  были  выпуклые,
круглые, смотрели холодно, с бессмысленной злобой.
     -- Олег, -- сказал Мрак торопливо, -- ты  у  нас  волхв...  Ежели  не
можешь волшебнуть, то договорись как-нибудь. Пообещай им Лиску, например.
     -- Ты всегда был любителем подраться, -- напомнила Лиска ядовито.  --
Самое время согреться.
     Первый всадник пронесся, вспенивая воду, перед мордой  черепахи.  Она
негодующе отвернулась, шибче заработала широкими как весла лапами.  Второй
промчался еще ближе, но внезапно рыба пронеслась дальше одна, а всадник  с
белым оперением под ухом рухнул в волны.
     Лиска торопливо наложила новую стрелу на тетиву. Мрак придерживал  ее
за плечи, волны подбрасывали черепаху, Лиска была зеленой от качки.
     -- Пусть плавают сами, -- сказал Мрак подбадривающе. --  Неча  бедных
рыб мучить.
     -- Рыб неча,  --  сказал  Олег  бесцветным  голосом,  --  а  черепаху
можно...
     -- Черепаху мы покормим, -- возразил Мрак. -- Мы ей  скормим  волхва,
что колдовать не умеет. Там, на берегу.
     -- Ежели доплывем.
     Лиска выпустила одну за другой две стрелы. Еще один свалился в  воду,
окрасив белую пену, остальные кружили на расстоянии,  верещали,  потрясали
острогами. Самые смелые  приближались  на  расстояние  броска,  один  даже
метнул, но в груди появилось белое перо раньше, чем  острога  выскользнула
из руки.
     -- Сейчас пойдут на приступ, -- сказал вдруг  Олег.  --  Я  понял  их
язык.
     Мрак оставил Лиску, она торопливо спрятала лук и обнажила  меч.  Мрак
взял в обе руки секиру, сказал сварливо:
     -- Тарх, Олег!.. Держите нас, а то свалимся. Мы с Лиской подеремся за
четверых.
     -- Добро, -- согласился Таргитай с облегчением. Подумав, добавил:  --
А кто нас самих держать будет?
     Морские люди ходили кругами, к ним присоединялись все новые. Когда их
оказалось около двух десятков, все разом повернули рыб и, вспенивая  воду,
с бешеной скоростью понеслись на черепаху. Мрак поднял секиру.
     -- С кем только не дрался...
     Нападавшие обрушились со всех сторон, навстречу заблистали  секира  и
Меч, а Олег бешено бил Жезлом как простой дубиной. Вода окрасилась кровью,
рыбы тут же уходили на глубину, а тела  оглушенных  и  убитых  погружались
медленно.   Уцелевшие   отпрянули,   посовещались,   внезапно    повернули
рыб-тюленей, исчезли так же неожиданно, как и появились.
     -- Пеньки трухлявые, -- выругался Мрак. --  Если  бы  разом  с  одной
стороны, нас бы опрокинули вместе с черепахой!
     -- Молчи, -- прошипел Олег. -- В море далеко слышно.
     Он  зажимал  длинную  царапину  на  предплечье,  а  Таргитай  неумело
выпутывал сломанное острие остроги. Черепаха  ползла  еще  медленнее,  над
водой  торчала  лишь  верхушка  панциря.  Мрак  уже  прикидывал,  как   бы
пришпорить: ножом или стрелой, но  над  водой  высовывалась  лишь  вершина
панциря, а нырнуть -- сразу задубеть и пойти камнем на дно.
     -- Брось, -- не вытерпел он. -- Чешешься, как пес  шелудивый!  Сыграй
лучше.
     -- На дуде? -- удивился Таргитай.
     -- На чем же еще? Все одно скоро сгинем,  у  меня  ноги  отнялись.  Я
привык умирать под музыку.
     Таргитай лишь с третьей попытки выудил сопилку. Задубевшие пальцы  не
слушались, а когда поднес ее к синим губам,  из  дудочки  раздался  сиплый
вой, похожий на лай простуженного пса. Мрак смотрел угрюмо, Олег  и  Лиска
молчали, не понимали пристрастия оборотня к таргитаевскому дудению.
     Продрогший и закоченевший Таргитай сумел  все-таки  заставить  пальцы
передвигаться с дырочки на дырочку, выводить рулады -- не  самые  сложные,
но все же лицо Мрака смягчилось, он полузакрыл глаза, слушал.
     Таргитай не сыграл и двух  песен,  когда  Лиска  ткнула  пальчиком  в
морскую даль.
     -- Опять!
     Прямо на них снова неслись, бешено прыгая по волнам, морские люди. На
этот раз около сотни. Мрак молча взял в руки секиру,  а  Таргитай  спрятал
дудочку и потащил из ножен Меч.
     Морские люди заходили вокруг  черепахи,  что-то  показывали  знаками.
Олег догадался первым.
     -- Приглашают пересесть. Ну, даже Таргитай не настолько...
     Никто не двинулся, оружие холодно  блистало  наготове.  Морские  люди
посоветовались, один провалился под волны, а когда вынырнул, в  руках  был
моток веревок.
     Мрак поймал брошенный  ему  конец,  поколебался,  затем  закрепил  за
выступ, придавил сапогом. Если что не так,  всего  лишь  сдвинет  подошву.
Олег следил с беспокойством.
     -- Ты хоть что-то понял?.. Я -- ничего.
     -- Я тоже, -- ответил Мрак хладнокровно. -- Когда  много  думаешь  --
много ошибок.
     Всадники ухватились за веревку, растянулись по всей  длине.  Черепаха
втянула голову и убрала под панцирь лапы. За веревку цеплялись  все  новые
всадники, она натянулась и дрожала, как тетива перед боем. Черепаха сперва
бороздила волны, как полянская соха, потом уже летела, прыгая с  волны  на
волну, будто брошенный плоский камень.
     Ветер стал пронизывающим, едва не сбрасывал с панциря. Все  цеплялись
друг за друга, за выступы. Ветер свистел и ревел, мокрая одежда высыхала и
тут же промокала от брызг. За морскими всадниками  тянулся  бурлящий  след
пены.
     -- Терпите, -- прохрипел Мрак, в голосе была мука. -- Прут к  берегу,
а там увидим.
     Лиска стучала зубами, едва не откусывая Таргитаю  ухо.  Морские  кони
били хвостами с такой мощью, что за  каждым  оставался  взбитый  кружевной
след пены. Они почти летели над волнами, едва касаясь гребешков.
     Черепаха  втянулась  в  панцирь,  ее  плоское  брюхо  было   твердым,
отполированным. Она  тоже  прыгала  по  верхушкам,  как  плоский  камешек,
запущенный умелой рукой. Таргитай жалобно  стонал,  он  не  выблевал  лишь
потому, что всякий раз, когда содержимое желудка поднималось к горлу,  его
с такой мощью бросало вверх, что все проваливалось на дно желудка,  словно
проглотил валун.

     Глава 11

     В двух десятках шагов от берега морские всадники ускорили  полет  над
волнами, круто свернули. Мрак ругался:  их  стремительно  несло  прямо  на
скалы! Он успел увидеть смеющиеся морды, задержал дыхание, изготовившись к
удару и быстрой смерти, но черепаху внесло в узкую  щель  между  каменными
стенами, она  пропахала  крупнозернистый  песок,  замерла,  вкопавшись  до
середины панциря.
     Таргитая и Лиску смахнуло как ветром. Мрак  слетел  словно  брошенная
рукой велета глыба. Олег упал ближе всех.
     -- Как точно!
     -- Промахнулись, дурни, -- проворчал Мрак.
     Земля скакала под ним, словно  черепаху  все  еще  несло  по  волнам.
Секира и мешки были разбросаны, волны подбирались к ним.
     Черепаха  с  трудом  зашевелилась,  выкопалась   из   песчаной   ямы,
заковыляла к морю. Она тоже пошатывалась, ползла зигзагами.  Мрак  заорал,
заметив наконец на панцире чудом застрявший мешок Лиски, догнал.  Черепаха
торопливо уходила, Мрак спрыгнул в воду, вышел облепленный пеной. В глазах
было удивление:
     -- Пожалуй, мне тоже пора в ведуны! Как  вовремя  я  заставил  нашего
лодыря подудеть!
     -- Думаешь, те пришли ради игры Тарха? -- спросил Олег лязгая зубами.
     -- А чего же еще?
     -- Не знаю, -- ответил Олег с сомнением. -- Тогда они должны были  бы
утопить нас еще быстрее.
     -- Но не утопили же! -- воскликнула Лиска с негодованием. Она присела
на корточки: то ли удерживала остатки тепла, то ли еще чего.  --  Наоборот
донесли, как ветер!
     -- Не вынесли визга? -- наморщил лоб Олег. -- Или  не  хотели,  чтобы
дудка поганила их чистое дно?
     Мрак уже  настороженно  осматривал  окрестности,  замечал  взлетевших
ворон на далеком дереве, подозрительно измерил  взглядом  старый  след  от
колес.
     -- Я верю тому, что зрю. У Тарха -- дудка волшебная. Нашему дурню еще
научиться бы пользоваться!
     Тарх, вконец задубевший, прыгал, хлопал в ладони, бил  нога  о  ногу.
Губы были лиловые, он жалобно улыбался, не в силах даже оправдываться.
     -- Соберите на костер, -- велел Мрак. -- Только не на виду,  вон  там
скалы. А я малость промнусь.
     Он ударился оземь, метнулся к лесу черным волком с прилипшей шерстью.
Таргитай подобрал его одежду и  секиру,  втайне  надеясь,  что  дрова  для
костра соберут Олег с  Лиской:  замерзли,  если  уединятся  --  согреются,
заодно нагребут и дров или хотя бы наломают.
     Олег огляделся, сказал сиплым от холода голосом:
     -- Тарх, мы с Лиской наберем хвороста, а ты отдыхай...  Только  сложи
из камней стенку с трех сторон, чтобы огня не увидели!
     Таргитай застонал, с мукой взялся таскать камни и громоздить друг  на
друга. Когда вымостил одну стенку по пояс, от него уже валил пар.  Олег  и
Лиска вернулись с двумя вязанками, когда Таргитай, сухой и пышущий  жаром,
несмотря на пронизывающий холод, заканчивал  третью  стенку.  Два  плоских
камня ребрами кверху уже лежали внутри круга.
     -- Сам таскал? -- удивился Олег. -- Я читал,  один  дударь  игрой  на
дудке заставил глыбы всползать друг на дружку, будто черепахи весной.  Так
и построил стены, которые даже демоны не могли разрушить!
     -- Ты мог бы колдовством возвести, -- отпарировал Таргитай.  --  Тебе
что: дунул-плюнул, вот и все.
     Мрак приволок  косулю.  Пока  натягивал  оледеневшую  одежду,  косулю
освежевали, тонкие ломти мяса бросили на раскаленные камни. Мелкие кусочки
нетерпеливый Таргитай наколол на прутики, жарил над  огнем,  жадно  ел  --
пропахшие дымом, истекающие соком.
     -- Жрешь, как кабан, -- сказал ему Мрак осуждающе. -- У певца  должен
быть пустой желудок. Лучше поет.
     -- У певца должна быть  пустая  голова,  --  возразил  Олег.  --  Для
резонанса.
     -- У певца должно быть доброе сердце, -- заспорила Лиска.
     -- И крепкое сердце, -- согласился Мрак.  --  Голос  как  у  быка,  и
обязательно -- быстрые ноги!

     Они торопливо уходили от побережья, когда все четверо услышали мощные
хлопки по воздуху. Мрак буркнул,  видя  обращенные  к  нему  встревоженные
лица:
     -- Эта тварь давно за нами гонится.
     -- А топота не слыхать, -- провозгласил Таргитай недоумевающе. -- Вон
даже ты как подкованный волк топочешь...
     -- По воздуху!
     Хлопанье становилось мощнее. Таргитай вскрикнул с надеждой:
     -- Олег сейчас взовьется, разнесет...
     -- Олег едва свою задницу таскает. А эта тварь побольше  верблюда.  А
крылья... половину нашей деревни прикроет.
     Они добежали до скальной россыпи,  вжались  в  щели.  Из  низких  туч
вынырнула исполинская крылатая тварь.  Мрак  ошибся,  крылатый  зверь  был
намного крупнее верблюда, а крыльями закрыл бы  всю  деревню.  От  могучих
взмахов закрутились пылевые вихри, взметнулся  песок  и  камешки,  дыхание
забило, распространилось зловоние.
     -- Обгадилась, что ли, -- прошептал Мрак люто.  --  И  не  вытерлась,
дура. От нее любое зверье за сто верст схоронится.
     -- Только сова летает бесшумно, -- объяснил Таргитай наивно. Подумал,
добавил: -- И летучая мышь... Ага, еще  Олег  --  он  тоже  летучая  мышь,
только не такая красивая, зато большая и уродливая.
     -- Олег не уродливая мышь, -- возразила Лиска.
     Густая как деготь тень накрыла на миг,  вонь  едва  не  размазала  по
камням.  Когда  солнце  снова  согрело  затылки,  Мрак  поднялся,   сказал
брезгливо:
     -- Слепой надо быть, чтобы не заметить ваши задницы. Или она,  как  и
наш волхв, только на лету бьет, а сесть не умеет?
     -- Олег все умеет, -- ощерилась Лиска.
     -- Тогда выследила, -- решил Мрак. -- Теперь жди дядю  покрепче.  Она
для них навроде вороны-доносчицы.
     Молча все трое ринулись через открытое место к темнеющему вдали лесу.
Трава хлестала по ногам, зазубренные верхушки цеплялись  за  пояс.  Из-под
ног Таргитая выпорхнула, шумно лопоча  крыльями,  куропатка.  Таргитай  от
испуга едва не сбил с ног Олега, Лиска зашипела, как разъяренная кошка.
     Ломая кусты, влетели в лес. В руках Мрака внезапно появилась  секира,
Таргитай сразу же на бегу лапнул рукоять Меча. Олег выставил  перед  собой
Жезл, а Лиска выдернула острый меч.
     Когда догнали Мрака, тот уже склонился над залитым кровью человеком в
простой сельской одежде, тот лежал у подножия дуба. Красный  след  вел  по
примятой траве из кустов. На сломанных ветках зацепился клок окровавленной
рубахи.
     -- Прыгнул прямо с неба, -- прохрипел человек. -- Все в  огне...  Всю
семью мою... Жену, дочь и двух сынов...
     -- Кто? -- потребовал Мрак жестко. -- Скажи, мы отомстим!
     Олег  метнул  предостерегающий  взгляд  на  оборотня.  Врет,  да  еще
умирающему. Самим бы унести ноги.
     -- Разве что вы сами волхвы, -- прохрипел раненый тише. --  Хотел  бы
увидеть... Он худой как скелет, голый до пояса... Волосы  длинные,  черные
как воронье крыло. Чужак, у нас таких людев  нету...  Вбейте  ему  зубы  в
глотку...
     Дыхание его оборвалось. Мрак  медленно  закрыл  ему  глаза.  Таргитай
покачал головой:
     -- Выходит, еще кто-то бьется с магами?
     Мрак тяжело поднялся, словно на плечах лежала гора, лицо было  темным
и суровым.
     -- Всю семью под корень... Дочь и двух  сынов...  Бедолага,  в  самом
деле жить не захочешь.
     -- Еще не поняли? -- сказал Олег тихо. -- Их приняли за нас. Он  сам,
дочь и двое сынов!
     Мрак пригнулся и  метнулся  в  сторону,  пригибаясь  и  петляя  среди
кустов.  Земля  резко  пошла  вниз,  влетели  в  пологий  овражек.  Густой
терновник перегородил дорогу,  заполнил  сверху  донизу,  совсем  некстати
торчали нежные белокорые березки. Таргитай взвыл, зря так несутся! Олег  и
Лиска терпели молча, а Мрак летел  впереди,  как  пущенная  из  катапульты
скала.
     Миновали  терновник,  проломились  сквозь  заросли  орешника.  Дважды
бросились под ноги петли ручья, понеслись  вверх,  увязая  в  глине.  Мрак
выскочил  наверх  первым  и,  не  успел  Олег   крикнуть   об   опасности,
вскарабкался на одиноко торчащую глыбу, источенную ветром и дождями.
     -- Не видать!.. И с той стороны -- никого...
     -- Зато тебя видно, -- крикнул Олег яростно. -- Прыгай!
     Мрак метнулся вниз не раздумывая, кто меньше думает -- дольше  живет.
Был еще в воздухе, когда блеснула длинная  игла  жгучего  света.  Верхушка
глыбы исчезла, словно невидимый великан смахнул горку песка. Пахнуло сухим
жаром, по стенкам потекли струйки вишневого цвета.
     Мрак упал на живот, быстро откатился. Секира уже была в  руках.  Олег
указал на другой овражек, края подходили  почти  к  глыбе.  Мрак  вскочил,
сиганул, как заяц, с места, покатился, подминая траву. Олег взмахом послал
Лиску и Таргитая вслед. Над  дальними  темными  верхушками  леса  взвились
черные точки, донеслось раздраженное карканье.
     Олег попятился, не сводя взгляда с темной стены леса. Когда за спиной
был уже овраг, снова блеснуло.  Сзади  послышался  предостерегающий  крик.
Длинная  слепящая  игла  переломилась  в  полушаге  от  Олега,  ушла,  как
солнечный зайчик, в сторону. Тут же блеснуло снова,  переломилось,  острие
прошло от Олега в трех саженях.
     -- Да прыгай же! -- заорал Мрак. -- Ишь, подраться невтерпеж!
     Олег третий удар огненного копья сломил почти у  леса,  на  этот  раз
раздробив о свой невидимый щит на сотни осколков. Воздух шипел, земля  под
ногами молодого волхва начала дымиться.
     Олега трясло от страха. Сердце стучало  так,  что  едва  держался  на
ногах.
     Отступив еще, он нащупал пяткой спуск. Зеленые глаза  ни  на  миг  не
теряли место, откуда блеснуло. Когда голова  скрылась  за  краем,  Мрак  с
облегчением перевел дух:
     -- Фу!.. Руки трясутся, будто курей крал. Ну ты и драчливый!
     -- Случай удобный, -- сказал Олег и ощутил, что оправдывается. --  Он
не ожидал, что я смогу... или успею...
     -- А ты можешь?
     -- Похоже, теперь смогу выстоять, ежели один на один.
     Мрак сказал предостерегающе:
     -- Ежели он другого подлого приема не применит.
     Лиска раскрыла рот, глаза от счастья блестели:
     -- Ты можешь с ним тягаться?
     -- Надеюсь.
     Тартигай подскочил, засуетился, голос стал заискивающим:
     -- Так чего мы стоим? Лезь наверх, а мы  с  Мраком  посмотрим!..  Вот
здорово, когда волхвы бьются!
     -- Особенно здорово, что бьют не тебя, -- хмыкнул Мрак.
     Он и Олег бросились плечо в плечо  через  заросли,  а  разочарованные
Лиска и Таргитай, когда опомнились и кинулись  вслед,  волхва  и  оборотня
догнали уже в полуверсте: Олег  тоже  умел  при  нужде  наддать  так,  что
догонял и хватал на бегу зайца.
     Земля  под  ногами  становилась  мягче,  потянулся   бугристый   мох.
Коричневые кочки поднялись, под ногами захлюпало.  Стаи  комаров  взвились
такой  плотной  стеной,  что  Таргитай  больно  ударился,   взвыл,   пошел
отмахиваться, тут же провалился  в  теплую  болотную  жижу.  Грязная  вода
полилась через голенище, под пяткой судорожно забилось живое.
     -- Опять по болоту, -- крикнул впереди Мрак со злым  удовлетворением.
-- А то все пески да пески... Саранча да бабочки, ни тебе родных  жаб,  ни
тебе упырей...
     Олег с тревогой посматривал на солнце,  что  уже  просвечивало  между
редкими деревцами, касалось краем земли.
     -- Жаб впереди вдоволь, будут и упыри.
     -- Уф, успокоил. А то чуть сердце не выскочило.
     Сумерки наступили раньше,  чем  хотелось  Таргитаю.  Комары  лезли  в
глаза, забивали ноздри, рот, из темной воды высовывались круглые блестящие
головы, провожали их  немигающими  глазами.  Лиска  взвизгивала,  в  ужасе
хваталась за волхва, всякий раз едва не топила в болотной жиже.
     -- Олег, чего эти чудища в болоте сидят?
кверху, словно конь лягнул в  подбородок,  но  опять  же  замедленно  и  с
гниль, что для нас темный Лес.
     Мрак ревниво вмешался:
     -- Не морочь дурочке голову. Лес -- это Лес!
     Лиска  ухнула  до  пояса,  грязная  затхлая  вода  плеснула  в  лицо.
Отплюнула, чувствуя на  губах  скользкое  и  шевелящееся.  Нечто  пыталось
пробраться в глотку, по словам волхвов, дабы развести в животе потомство.
     -- Никогда не поверю, -- пропищала она. -- Тут нельзя привыкнуть! Это
ж совсем не Пески!
     Таргитай брел  сосредоточенный,  глубокие  складки  избороздили  лоб.
Чувствовал, что у него наступил один из  редких  моментов  мышления,  лицо
стало отрешенное и просветленное.
     -- Все-таки упыри живут только в  своих  гадостных  для  нас  вонючих
болотах, -- произнес он задумчиво. -- Мне кажется, я знаю почему!
     -- Почему? -- вскрикнули все трое.
     -- Есть та