Ну и что?
     -- Эти старые вирии и загробные... могли остаться. Позднее, уже  один
наверху, другой  внизу,  а  старые  могут  быть  рядышком,  где-нибудь  на
острове, за океаном. Можно бы побывать, вдруг да подскажут,  как  упросить
Рода отдать Перо людям. Да только времени в обрез... Не успеваем.
     Мрак скривился:
     -- Олег, ты в самом деле веришь, что раньше  люди  были  мудрее?..  А
если постучать в дурака, то надо ли так далеко?.. Вон дерево, ну-ка лбом.
     Олег, не обидевшись, ответил мирно:
     -- Если бы помогало, весь наш народ только и делал бы,  что  головами
тяпал. О дерево, об угол, о стены.
     А Таргитай, что тащился сзади, как Сидорова коза на веревке,  смотрел
на вершины гор, на синее небо, первым заметил длинный огненный  след,  что
медленно взбирался по крутизне небосвода:
     -- Огненный Змей!..
     Олег сказал отстраненно, глядя под ноги:
     -- Убить Огненного Змея можно  только  одним  ударом.  После  второго
удара оживает...
     Мрак одобрил:
     -- Так или не так, но сказано верно: бей первый и бей от души.
     -- От души, это как? -- спросил Таргитай непонимающе.
     -- Не жадничая, -- объяснил Мрак.
     -- А-а-а-а...
     -- А то второго раза может и не быть, -- согласился Олег.  --  Ну,  а
если с первого раза не убьешь?
     -- Тогда станет вдвое сильнее.
     -- Все, как в жизни, -- рассудил Олег.  --  Недаром  за  битого  двух
небитых дают. Тем Тарх нам и дорог!
     Волхв явно загнул что-то  больно  мудрое,  Мрак  даже  не  понял,  но
доискаться не успел, поскользнулся на покрытом инеем гладком  камне,  ноги
взлетели в воздух, расшибся бы, будь Таргитаем или Олегом,  но  лишь  дико
извернулся в воздухе, земля и небо поменялись местами, но упал  на  задние
лапы... то бишь, ноги, сердито тряхнул головой, оскалил зубы в угрозе,  но
никто не хихикнул, оба прыгают с камня на камень осторожно, как старухи, и
душа Мрака преисполнилась презрения к людям, что так страшатся всего  лишь
шарахнуться со всего размаха затылком о камень.
     Таргитаю пришла в  голову  новая  мелодия,  Мрак  видел,  как  дударь
торопливо достал из-за  пазухи  дудочку,  приотстал,  затем  услышали  его
вопль, оглянулись, Таргитая как корова языком слизала.
     Чертыхнувшись, Мрак вернулся, Олег видел, как  оборотень  остановился
над узкой расщелиной, упер руки  в  бока.  Снизу  доносились  приглушенные
вопли. Морщась, Олег вернулся, заглянул в щель.
     Внизу, на глубине в два-три роста, Таргитай  безуспешно  подпрыгивал,
но стены гладкие, пальцы скользили, как по льдине. Он чуть  не  плакал  от
обиды, видя,  как  могучий  Мрак  стоит  и  скалит  зубы,  только  что  не
поплевывает на голову.
     -- Может быть, оставим? -- предложил Мрак. -- От него только помехи.
     -- Думаешь, выживет? -- усомнился Олег.
     -- Он бог или не бог?
     -- Бог, -- согласился Олег  нехотя,  корчило  при  одной  мысли,  что
богство досталось этому ленивому дураку. -- Но все-таки смертный,  ибо  из
людей, не по рождению...
     Мрак  поморщился,  свое  занудство  не  замечает  только  сам  волхв,
предложил:
     -- А дуда?
     -- Только на людей действует, -- пояснил Олег. -- Да и то не на всех,
а только на дураков. Для меня, к примеру, это скулеж голодной собаки, а не
песни. Так что долго не выживет... Но можно сходить  к  великанам,  что-то
узнать... и даже сделать, если надо, потом вернемся и вытащим.
     -- Если, конечно, -- сказал Мрак в глубокой задумчивости, --  воробьи
не заклюют, жабы не забодают, щепкой не завалит...
     Мрак  в  задумчивости  смотрел  на  Таргитая,  что  как  лягушка  все
подпрыгивал и подпрыгивал, не понимая, что от усталости каждый раз  скачет
на волосок ниже.
     -- Наше встречу с великанами он переживет, -- сказал он медленно,  --
но как выдержит, если сядем обедать без него?
     Таргитай все слышал, взвыл от обиды.  Говорят,  как  будто  он  конь,
которого взяли по дороге, потом продали  или  отпустили,  а  затем  где-то
возьмут еще других!
     Вдруг внизу в расщелине дрогнула каменная  стена,  посыпались  мелкие
осколочки. В углу образовалась  черная  дыра,  куда  пролез  бы  некрупный
поросенок.  Мрак  упал  животом  на  край  расщелины,  готовясь   ухватить
подпрыгнувшего Таргитая за руку и тащить, как вдруг из темной норы  выполз
маленький  человечек,  не  крупнее  толстого  кота,  толстый,   с   голыми
блестящими плечами, похожими на сглаженные волнами камни, лохматый.
     Вслед за ним вылез еще один, толще, волосы падали на спину,  лица  не
разглядеть. Оба осмотрели замершего Таргитая, переглянулись, один сказал:
     -- Да, это из тех, что мир спасли.
     -- Я ж говорил! -- сказал второй.
     -- Это я говорил, -- возразил первый. -- И еще я говорил,  что  среди
победителей сразу же начинаются распри!
     -- Это наш волхв говорил... Да, соромно тем так отступать...  Но  мы,
гномы, помним их подвиг...
     Подгорный житель ударил кулаком по стене. Затрещало,  пролегла  узкая
дорожка с острыми  краями.  Второй  хмыкнул  критически,  тоже  подошел  и
ударил, теперь новая  щель  стала  совсем  зубастой,  каждый  зубец  почти
ступенька.
     Таргитай завизжал, сообразив, поспешно бросился  карабкаться  наверх,
вылез, с верха обернулся, помахал им:
     -- Спасибо!
     -- Не за что, -- буркнули гномы уже из норы.
     Заскрипело, со стен  расщелины  обрушился  валун,  наглухо  закупорил
дыру, а затем невры ощутили, как стены подрагивают,  начинают  сближаться.
Мрак отвел изгоев, издали видели, как гномы ревниво сомкнули  щель,  чтобы
люди не вздумали охоться за их сокровищами.
     Таргитай теперь бежал впереди Мрака и Олега, угадывая направление,  к
дудочке не прикасался. Мрак двигался все так же ровно и  быстро,  даже  не
удивился, что горные рудокопы, вроде бы не видящие света вовсе, знают их в
лица, зато Олег хмурился и едва не скрипел зубами от бессильной злости.
     Дубы знают, болотницы знают, упыри знают, только  люди,  для  которых
жилы рвали, для которых расшибались в  лепешки,  для  которых  жертвуют  и
сейчас черт знает чем... вон  Мрак  рвется  искать  ту,  которую  спас  от
жертвенного ножа, а он, волхв, откладывает и сейчас вообще-то не  терпящий
отлагательства путь познания магии, а значит познание мира, и познание тех
колес, которые его движут!
     Возможно, он даже заговорил вслух, потому  что  Мрак  как-то  странно
посмотрел на бегу, хмыкнул:
     -- Люди не знают? Это еще полбеды.
     -- А что беда?
     -- А кто за нами гонится? -- бросил Мрак раздраженно.  --  Упыри  или
великаны?
     На этот раз Олег скрипнул зубами  так,  что  услышал  даже  Таргитай,
оглянулся с испугом.
     Впереди из травы метнулся зверек, стебли закачались,  открывая  белые
кости, уже обглоданные не  только  зверями  и  муравьями,  но  и  солнцем,
ветром, дождями. Мрак на ходу смерил взглядом череп, что мрачно смотрел на
них пустыми глазницами, кости рук, уважительно присвистнул.
     -- Крепкий был мужик!.. Кто его только и завалил.
     Олег бросил через плечо:
     -- Что сила? Против нежити, навьев, упырей, лесных  колдунов...  А  в
этом лесу может встретиться и похуже.
     Мрак поинтересовался, что же бывает хуже колдунов, разве что занудные
волхвы, Олег ядовито начал перечислять, а когда спохватились и оглянулись,
Таргитай остался все там же, возле костей,  быстро  рыхлил  мечом  твердую
землю, а глыбы выбрасывал руками.
     Мрак заорал, раздувая ноздри:
     -- Ты что там застрял, дурило?
     -- Кости, -- крикнул Таргитай. -- Здесь кости!
     -- Да? -- переспросил Мрак зло. -- Да быть не может!
     -- Правда, -- уверил Таргитай. Он нырнул в траву,  стебли  скрыли  на
миг, наверх вылетели черные комья, он выглянул снова, как суслик из норки,
виноватый, но упорный: -- Я счас, счас!
     -- А застрял чего? -- гаркнул Мрак.
     -- Кости, -- повторил Таргитай, -- сейчас закопаю! Негоже, что зверье
растаскивает.
     -- Ты смотри, какой чувствительный, -- бросил Мрак ядовито.  --  Кому
нужны кости, что лежали сотни лет?
     -- Негоже, -- ответил Таргитай жалобно,  --  что  непогребенные...  Я
счас, счас!
     Видно было, как там за травой,  он  суетится,  ерзает  из  стороны  в
сторону, явно собирал кости и складывал в ямку,  благо  закопать  череп  и
кости проще, чем только что убитого человека.
     Потом принялся спешно забрасывать землей, а  когда  запрыгал  сверху,
утаптывая, Мрак брезгливо отвернулся:
     -- Пойдем. Пусть догоняет.
     -- Что с дурака возьмешь, -- вздохнул Олег.
     Они были у кромки леса, когда сзади догнал торопливый топот. Таргитай
бежал запыхавшийся, в мыле, с черными по  локоть  руками.  Мрак  покосился
темными, как кора дерева, глазами:
     -- Ну, исполнил сыновний долг?
     -- Исполнил, -- ответил Таргитай счастливо, не заметив  насмешки.  --
Еще и камень большой сверху накатил! Чуть пуп не порвал.
     Олег бросил Мраку:
     -- Хорошо, что эта дурацкая мысля не пришла в дурацкую голову,  когда
мы шли через то поле... помнишь?
     Мрак догадался:
     -- Поле, усеянное костями?
     -- Да.
     -- Нашему дурню хватило бы работы на годик-другой.
     Воздух  был  холодный,  свежий.  Они  прыгали  по  камням,  даже   не
разогрелись, из рта начал вырываться пар, будто бежали утром по  морозному
следу лося. Подошвы скользили на покрытых инеем камнях, а  когда  Таргитай
треснулся особенно сильно, они все трое замедлили бег, чаще поглядывали по
сторонам, а Мрак оторвался вперед, изгоям велел бежать за  ним  не  ближе,
чем за два десятка шагов.
     Он беспокойно принюхивался, но теперь  и  Олег  с  Таргитаем  уловили
сильный запах немытых тел, козьего молока и несвежего мяса. Мрак указал на
гребень, его фигура наклонилась для  быстрого  бега  вверх  по  склону,  и
Таргитай сразу же бросился вперед, ибо если не успеть, то придется плутать
по скалам, безжалостный оборотень ждать не станет.

     Глава 34

     Когда, запыхавшись и вывалив языки, они подбежали к Мраку, тот  стоял
в гордой и одновременно настороженной позе на гребне.  Внизу  расстилалась
необъятная долина, а высокие горы дико и грозно упирались в небо почти  на
виднокрае.
     Долина  лежала  как  дно  гигантской  медной  чары,  позеленевшая,  с
темно-коричневыми  стенками  цвета  застывшей  браги.  Оттуда   и   запахи
поднимались застоявшиеся, переброженные.
     Но все трое неотрывно смотрели на огромный каменный столб в  середине
долины и широкую плиту у подножия столба. На вершине столба под солнечными
лучами горел  исполинский  золотой  слиток.  Дробясь  на  сотни  осколков,
солнечные  лучи  высвечивали  далекие  стены  гор,   красновато-желтые   и
коричневые, испещренные темными норами, как  отвесный  берег  реки  бывает
источен норами ласточек.
     Мрак проговорил медленно:
     -- И ни одного дома... Живут в норах, щелях, пещерах!
     -- Это и есть горные великаны, -- прошептал Олег.
     Таргитай удивленно рассматривал долину:
     -- Ни одного дерева!.. Вытоптано великанами?
     -- Тихо, -- велел Мрак.
     Края каменной чаши изгибались плавно, видно было, как внизу слева,  в
двух сотнях шагов, в темной расщелине что-то шевельнулось, затем появилось
нечто огромное, лохматое, и лишь когда исполинская фигура распрямилась  на
выходе, невры с трепетом поняли, что то была  голова  великана,  огромная,
как бочка, темные грязные волосы падали на  непомерные  плечи,  шириной  с
телегу, если мерить вдоль, грудь  заросла  волосами,  как  живот  и  ноги,
понятно только, что великан в грязных портках из козьих шкур, а  на  ногах
из тех же шкур сапоги.
     Великан злобно посмотрел на солнце, надбровные дуги выступали вперед,
как навесы скал, укрывая глаза от  света.  Ему  пришлось  задрать  голову,
обнажая толстое, как ствол двухсотлетнего дуба горло, такое  же  темное  и
покрытое корой.
     -- Родня нашему Тарху, -- проговорил Мрак.
     Таргитай недоумевающе осмотрел свои руки,  ноги,  изогнул  шею,  явно
пытаясь увидеть свою голову, спросил настороженно:
     -- Олег, он чего, а?
     -- Долго спишь, -- объяснил волхв. --  Даже  в  лесу  уже  встали.  А
всякие там кочевники, даже поляне, третьим потом обливаются...
     Таргитай принюхался:
     -- Даже здесь слышно.
     -- Осилки? -- спросил Мрак.
     -- Нет, просто горные великаны, -- пояснил Олег.
     -- Гм... я бы спутал с осилками.
     -- Тех уже не осталось. Возгордившись силой, так говорят,  они  стали
угрожать богам, бить их, гонять, и в конце  концов  то  ли  сами  боги  их
одолели, то ли запросили помощи у Рода... Словом, осилки до  единого  были
превращены в камни, скалы, горы. А  кого-то  потопили...  Говорят,  многих
сожрала некая птица Кук. Не встретить бы! Так что даже курганы, которые мы
встречали, это не их могилы, а обыкновенные, людские.
     -- Ничего себе, -- удивился Мрак. -- Недаром говорят, что раньше были
великаны, теперь измельчали, а к концу  света  всем  миром  одну  соломину
будут поднимать. Судя по вас двоих, конец света вот-вот...
     Он  оборвал  себя  на  полуслове,  задрал  голову,   всматривался   в
нависающие грозно скалы. Внезапно вскрикнул:
     -- Назад!.. Бегом!
     Олег и Таргитай,  как  сухие  листья,  затрепыхались  в  его  могучих
дланях. Он оттащил их на десяток шагов, сзади загрохотало. Земля  дрогнула
и затряслась, в спину словно с маху ударили огромным мешком с сеном.
     Мрак первый вбежал в узкую расщелину, сверху нависал широкий  карниз,
а навстречу из  темноты  неприятно  тянуло  холодным  могильным  воздухом.
Сверху нарастал грохот. Вдруг свет померк от  падающих  с  небес  огромных
глыб, следом сыпалась мелочь, но каждый камень был не мельче головы  быка.
Земля вздрагивала, как пугливый конь при виде волка, ее  трясло,  каменные
стены трещали, от них отщелкивались мелкие камешки.
     Один больно стукнул Таргитая по щеке. Он  охнул,  пощупал  ушибленное
место, а когда отнял ладонь, там была кровь. Он взвыл:
     -- Меня опять ранили!
     -- Давай прибью, -- предложил Мрак, -- чтоб не мучился.
     -- Мрак!
     -- А что? Пора прекратить твои страдания.
     Голос оборотня доносился уже из темноты. А тяжелые  глыбы  продолжали
рушиться. Круглые валуны подкатывались к ногам изгоев, вал камней все рос,
потемнело, наконец каменная гряда закрыла небо, а земля  все  вздрагивала,
камни падали, подкатывались ближе и ближе, Олег и Таргитай отступали, пока
не уперлись в стену. Один валун, опережая других, с  грохотом  вкатился  с
такой скоростью, что не отскочи Олег, расплющил бы о стену. Бухнуло, стена
вздрогнула от удара, мелкие камешки застучал по головам и голым плечам.
     -- Вон еще! -- крикнул Таргитай. -- И еще!
     -- Давай за Мраком, -- велел Олег сдавленным голосом.
     Был он бледен, губы посинели, его трясло, двигался суетливо, но видно
было, как изо всех сил борется с самим собой, чтобы не завизжать в  страхе
не броситься, сломя голову, куда глаза глядят.
     Голос Мрака доносился  уже  из  такой  дали,  словно  проскочил  гору
насквозь, только шел он словно из колодца. Темная трещина вела  по  крутой
наклонной вниз,  оттуда  неслись  неясные  шорохи,  потрескивание.  Чуткие
ноздри уловили  едва  уловимый  запах  волчьей  шкуры,  что  быстро  таял,
вырвавшись из тесной глубины.
     Олег устрашенно всматривался в темноту,  Таргитай  оглянулся,  сказал
моляще:
     -- Олег...
     -- Что тебе? -- спросил Олег не своим голосом.
     Еще одна глыба прикатилась с такой силой, что едва не влетела в щель,
зато другая, огромная, как сарай, катилась медленно, подминая под  себя  и
превращая в пыль мелкие камни, с хрустом и скрежетом уперлась  вершиной  в
низкий свод, застряла. Слышно было,  как  сзади  бьются  еще  камни,  пара
прокатилась мимо, но остальные образовали затор. Потемнело так, что теперь
Таргитай с трудом видел силуэт Олега.
     -- Зажги чего-нибудь, -- попросил он жалким  голосом.  --  Я  не  то,
чтобы боялся тьмы, но мне как-то не по себе... Не люблю, когда темно.
     -- Кто тьму любит, -- огрызнулся Олег,  и  Таргитай  понял  насколько
волхв напуган. -- Но здесь нечего зажечь...  А  Мрак  унесся  вперед,  как
будто мы тоже нюхачи, как он!
     -- Бересту я и сам зажгу, -- донесся плачущий  голос  певца.  --  Или
факел... А ты камни зажги... Колдун ты или не колдун?
     -- Я волхв... Ты не представляешь, что может случиться...
     Слышно было, как Таргитай на ощупь спускался  в  трещину,  голос  был
безнадежный:
     -- Эту песню уже слышал. Так и скажи, что не умеешь. Что с нами может
случится хуже?
     Олег подумал, что в самом деле их вот-вот завалит, либо задохнутся, а
еще хуже, если щелочка для воздуха останется, тогда помрут с голода  и  от
жажды.
     -- А для других людей, -- спросил он, больше убеждая  себя,  ибо  что
убеждать дурака, -- поколдую тут, а море наступит на тридесятое царство?
     Голос Таргитая, отдаляясь, становился все глуше:
     -- А Мрак говорил... ух, какой камень!.. что в тридесятом  о  нас  не
больно думают... Ой, больно...  Думаешь,  чего  сейчас  камни  попадали?..
Какой-то ихний Олег колдовать там учится... Щепку двигает,  а  здесь  горы
рушатся!
     Олег стиснул зубы, унимая дрожь во всем теле. Несколько  раз  глубоко
вздохнул, повторил трижды мысленно слово  Блуждающего  Огонька,  чтобы  не
сбиться, слишком  похоже  на  слово  Блуждающего  Гаганьки,  сказал  почти
шепотом.
     Перед глазами вспыхнуло, он отшатнулся,  сзади  хрустнуло,  а  голову
обожгло болью. Не сразу понял, что это он  врезался  затылком  в  каменную
стену. Когда проморгался, увидел, что огонек висит перед самый  носом,  да
еще и искрами сыпет, тут и бесстрашный Таргитай подскочит...
     Когда глаза привыкли, свет оказался не так уж и ярок, словно в дождь,
когда небо затянуто тучами, но здесь в  узкой  щели,  показался  маленьким
солнышком,  стены  двигались  по  обе  стороны  Олега  уже  не  серые,   а
расцвеченные красными и даже зелеными жилками, иногда в глаза били  острые
лучики крохотных кристаллов.
     Таргитай  оглянулся,  Олег  видел  его  глупо   вытаращенные   глаза,
раскрытый рот, хлопающие ресницы, длинные и пушистые. Заслонившись  рукой,
он спросил тупо:
     -- Это ты, Олег?
     -- Где Мрак?
     -- Вперед убег, -- заторопился Таргитай.  --  Он  же,  знаешь,  какой
прыткий! Хоть и вроде человек еще, а уже  прыткий,  а  когда  волк,  то  и
вовсе... А с этим жуком мы его враз догоним!
     -- Каким жуком? -- не понял Олег.
     -- Этим, -- указал Таргитай пальцем, -- что светится.
     Олег отпихнул дурня и побежал по следам Мрака, все ощутимее улавливая
запах волчьей шкуры. Сзади сопело и  топало  существо  со  своим  образным
видением, когда в облаках зрят терема,  диковинных  зверей,  верблюдов,  в
очертаниях гор обязательно находят сходство с великанами, а в  причудливых
наплывах коры старых деревьев непременно усматривают злобные рожи леших  и
прочих хозяев леса.

     Мрак чувствовал, что изгои в безопасности, спускаются по  его  следу,
но ожидать не стал, напротив, припустил, смутно  видя  в  мире  запахов  и
воздушных волн, что шли от его тела, ударялись о камни  и  возвращались  с
ясной картиной все расширяющегося хода.
     А потом впереди забрезжил свет, но  не  было  ни  смолистого  аромата
хвои, как всегда от факелов, ни запаха масла светильников,  свет  мертвый,
ровный, и пальцы Мрака проверили легко ли вынимается секира,  ибо  впереди
ощущалось колдовство.
     А колдовство, как  сказал  себе  Мрак,  противно  любому  воину,  что
превыше всего ставит молодецкий удар, а всяких там умников ни ставит ни во
что. Олег не в счет, он просто из его деревни.
     Свет расширился,  стены  по  бокам  ушли  в  стороны.  Мрак  вышел  в
просторную  пещеру.  Свод  терялся  во   тьме,   каменные   стены   мрачно
поблескивали темно-красными жилками. Посредине стоял широкий  стол,  вдоль
стен шли приземистые лавки, все завалено книгами, свитками,  а  за  столом
горбился очень худой