воины с кривыми мечами наголо.
     Таргитай опустился на  колено.  Силы  покидали  вместе  с  вытекающей
кровью. Рука еще вертела Мечом, в другой были остатки разбитого  щита.  Он
отшвырнул щит, попробовал подняться и рухнул лицом вниз.
     Последнее, что слышал, был страшный торжествующий крик.
     Он снова любил и был любим. Все приносили  ему  подарки,  гладили  по
голове и  чесали  спину.  И  когда  грубая  рука  ухватила  за  плечо,  он
сопротивлялся, не хотел выныривать из сладкого сна.
     -- Вставай, лодырь, -- прорычал злой голос прямо в ухо. -- Жаль,  что
ноги тебе отрубили...
     Таргитай в холодном поту тут же раскрыл глаза, торопливо ощупал ноги.
Обе на месте, а злой как Ящер оборотень смотрит в упор.
     -- Не отрубили? -- удивился он. -- Ишь ты... Тогда чего разлегся, как
корова под грушей? Уходим.
     Таргитай поспешно  обвел  зал  большими  как  у  зайца  глазами.  Зал
заполнен трупами, но в проходе двигались воины, переговаривались. Таргитай
похолодел, но тут же признал по кривым мечам киммеров.  Похоже,  их  стало
даже больше. Видать, слух о прибытии Мрака разнесся дальше, и  все  больше
отыскалось кровников.
     Мрак и Олег собирали мешки. У Мрака через лоб виден свежий шрам,  еще
два шрама поменьше на щеке, а на груди четыре ямочки, окруженные  розовыми
валиками. Такие бывают на песке, когда  редкие,  но  крупные  капли  дождя
падают с большой высоты.
     Олег увидел, как Таргитай снова ощупывает свои ноги.
     -- Брось, дурень. Не видишь, живую и мертвую без остатка...
     Только теперь он увидел кувшин, тот  лежал  на  боку.  Мрак  небрежно
пнул, кувшин ударился о стену и разлетелся сухими черепками.
     -- Они... пришли?
     -- Кто? -- не понял Мрак, --  А,  кровники...  Воинское  братство  --
великая сила... Добро, что я не воин, сам таких обетов не давал.
     -- Все равно, это здорово! Пришли, не побоялись запрета.
     Мрак кивнул.
     -- Я знаю одного, кто сказал бы, что человек только  воинской  честью
отличается от зверя.
     -- А ты?
     -- И я бы сказал... если бы не слышал про другие отличия.

     -- Куда и зачем?
     Против них была стена щитов, а руки их  держали  сильные  и  длинные.
Мрак  угрюмо  смерил  взглядом  противников.  Около  сотни,  все  выглядят
неслабыми. Здесь даже его кровников не хватит, чтобы проломить эту  стену.
Даже если удастся победить, что маловероятно, то  это  задержит  оч-ч-чень
надолго. А сколько встретится еще?
     Он отступил на шаг.
     -- Олег, львиная шкура не поможет. Нужна лисья.
     -- Львиная? -- огрызнулся волхв. -- У тебя  серая  волчачья...  И  то
потертая. Друзья, послушайте! Мы пришли не воевать,  не  захватывать  ваши
земли. Нам не нужен подземный мир...
     Он говорил и  говорил,  налегая  на  мощь  доводов,  на  строгость  и
безукоризненность мысли, на убедительность  и  взаимоувязанность  доводов,
когда заметил, что глаза воинов начинают смотреть поверх  его  головы,  за
его плечи. Потом услышал визгливые звуки.
     Таргитай, оставшись не у дел, сам не заметил, как в  руках  очутилась
дудочка. Она  соскучилась,  пальцы  по  ней  вовсе  истосковались,  вот  и
получилось, что заиграло как бы само, он не виноват. А очнулся  только  от
грубого окрика:
     -- Тарх!
     На  него  смотрели  десятки  глаз.  Он  виновато   спрятал   дудочку,
искательно смотрел на грозного Мрака, рассерженного Олега.  Мертвые  воины
смотрели тоже только на него. Холодный блеск в глазах исчез.
     Мрак махнул рукой. Войско расступилось, все еще ощетиниваясь копьями,
отряд Мрака пошел беспрепятственно. Таргитай пригибал голову,  втягивал  в
плечи. Чувствовал сзади острия чужих топоров и копий.
     Оглянулся, раскрыл рот. Почти все шли следом, на воротах осталось  не
больше двух десятков. Да и те опустили копья,  похоже,  о  чем-то  спорят.
Мрак угрюмо скалил зубы:
     -- Волхв кого хошь уболтает. Языком работает так, как ты ложкой. Да и
ты на дуде помог... может быть.
     -- А чо прут за нами?
     -- Волхв убедил. Мол, подземный  мир  тоже  только  гавкнет.  Мертвым
лучше быть на нашей стороне. Небывалое дело: мертвяки против своего бога!
     Таргитай зябко передернулся.
     -- Страсти! Твои кровники  еще  так-сяк,  все-таки  родня,  а  это...
бр-р-р-р!
     -- Есть братство по крови, есть братство по оружию. А это братство по
духу. Так по крайней мере нарекает его волхв.
     -- А оно... крепкое?
     Мрак тяжело двинул плечами.
     -- Никто не скажет. Мы сами его создает  вот  прямо  сейчас...  Время
покажет.
     Глаза Таргитая загорелись.
     -- Если бы только получилось! Братство без крови, оружия...
     -- Зато с дудой, -- закончил  Мрак  саркастически.  --  Не  отставай,
размечтался!
     Только Олег шел  натянутый  как  взведенная  струна.  Незримый  огонь
выжигал внутренности, незримый страх, которого ранее не знал. Оказывается,
каждый их шаг отдается в будущем. И верный, и неверный.  Погибни  Таргитай
сейчас или проживи до старости, его песни уже вылезли из пеленок.  Их  уже
поют, перенимают друг у друга, разносят по городам и  весям.  Погибни  он,
Олег, братство по духу останется. Если жизнеспособно, то пойдет  шириться.
Но жизнеспособным может быть и зло!
     Его осыпало морозом. И даже -- Великое  Зло!  А  с  его  счастьем  да
удачей... Так что ходи с оглядкой, ходи  и  думай,  ходи  и  заглядывай  в
грядущее...

     В дымном воздухе часто возникали призрачные дворцы, башни, крепостные
стены. Мрак  хватался  за  секиру,  Таргитай  бросал  ладонь  на  Меч,  но
следующий порыв ветра сплющивал или вытягивал крепости, рвал в  клочья,  а
на виднокрае строил еще причудливее, не сбыточнее.
     Однако когда в самом деле  приблизились  к  жилищу  Ящера,  все  трое
поняли с жутким холодком, что наконец-то подошли к концу.
     Это  была  жуткая  смесь  величественного  дворца  с   отвратительной
берлогой. Даже Таргитаю было видно, как  могучий  бог,  небожитель  вирия,
оказавшись в мрачном  подземелье,  быстро  терял  свою  небесную  природу.
Меняясь сам, он менял все. Из глубокой ямы, пробитой его низвержением,  он
создал подземный мир. Но, быстро превращаясь из светлого бога в  зверобога
мира мертвых, он создал мир ужаса. Видно было, что сперва жил  во  дворце,
затем уходил вглубь, сам дворец постепенно разрушался,  обломки  колонн  и
барельефов лежали на выщербленных ступенях.
     -- Ну, робята, -- выдохнул Мрак.
     Они обнялись. Посмотрели друг другу в глаза.  Исхудавшие,  сплетенные
из тугих жил, черные от усталости. Но глаза гордые и злые.
     За спиной ровными рядами стояли, сомкнув щиты, хмурые  воины.  Страха
не было в их лицах по-прежнему, но  теперь  у  них  были  живые  глаза,  и
смотрели на высокие стены и массивные ворота оценивающе.

     Мрак окинул их взором.
     -- Их пришло еще больше... Ну, Олег, язык у тебя лучше дубины...  Что
ж, начали!
     Он взял секиру в обе руки и кинулся вверх по ступеням. Наверху  ворот
показался широкий в плечах человек, полуголый, мускулистый. Голос его  был
могучий, густой как рев тура:
     -- Безумные, куда претесь?.. Здесь тюрьма, загоны для жертв Ящеру!
     Словно  северный  ветер  пронесся  над  войском,  но  вся  масса  уже
навалилась на ворота. Оттуда-то появился таран, ворота рухнули, вся  масса
ворвалась вовнутрь.
     Тюремщики, палачи и сторожа, все как на подбор огромные  и  неслабые,
иные не годились для работы в камерах пыток,  растерялись.  За  все  время
подземного мира никто и никогда не бросал  им  вызов.  Они  сдирали  кожу,
сажали на колья, ломали кости, выжигали глаза, они  пытали,  но  все  было
безнаказанно.
     Они пытались бежать, лезли в страхе на стены, но все пали под ударами
копий. Воины прошли через двор сомкнутыми рядами, а  трое  невров  сбивали
замки со всех дверей. Киммеры зажгли из тряпок факелы.  Камеры  для  пыток
открылись добротные, просторные. На стенах -- крючья, веревки, цепи, такие
же крючья спускаются с потолка. Вдоль стены продолблена канавка для  стока
крови.
     Таргитай сбил запоры на дверях загона. Там  стоял  разноголосый  вой,
из-за дверей ничего не видели, а  лязг  железа  приняли  за  приход  новых
ужасных пыток. Жалкие узники,  многие  уже  искалеченные,  полу  ослепшие,
сперва не поверили в свободу, но  палачей  и  тюремщиков,  недавних  своих
мучителей, сразу потащили в застенки. Их растягивали и рвали жилы, сдирали
неумело кожу,  вытаскивали  внутренности  из  одного  и  заставляли  жрать
другого.
     Невры с отвращением прошли сквозь ряд мрачных камер с  узниками.  Уже
другие сбивали замки, бежали следом, а калек несли на руках, что-то хрипло
и  страшно  орали.  Ноги  скользили  по  внутренностям,  сгусткам   крови,
проваливались в смрадные клоаки.
     Олег, белый и с  безумными  глазами,  мчался  впереди,  под  ноги  не
смотрел. Таргитая мутило, смрад стоял страшный. Из камер были  продолблены
канавки для стока нечистот, но их забивало, смрадная жижа заливала пол.
     Дико кричали тюремщики, их истерзанные тела бросали в клоаки, а корка
нечистот, разбавленная теплой кровью, начинала двигаться по стокам.
     Мрачные стены раздвинулись, ушли в темноту. Дальше возвышалась  стена
дворца. В свете факелов  видны  были  только  ворота,  но  и  они  ужасали
размерами и мощью. Огромные и тяжелые,  украшенные  барельефами  из  голов
чудовищ, змей и других гадов, они были усеяны драгоценными камнями с кулак
размером -- черными, недобрыми, еще издали угнетающими душу.
     Перед воротами стояли в железных рубашках воины. Они выглядели такими
же тяжелыми, как створки ворот, которые закрывали.  Рослые,  в  одинаковых
доспехах и глухих шлемах, с прямоугольными, слегка  выпуклыми  щитами,  от
подбородка до середины голени. Даже кривые мечи у всех одинаковые!
     -- Отборное войско, -- сообщил Олег без нужды. Мрак досадливо  дернул
плечом.
     С секирой в обеих руках он широко шагнул вперед. От дворцовой  охраны
вперед вышел воин гигантского роста. Он был сотником, судя по  доспехам  и
шлему с богатым украшением.
     Мрак отсалютовал ему секирой.
     -- Браток!.. Уйдешь без драки, а?
     Сотник смотрел холодно.
     -- Я не знаю, что вас сюда привело... И как с  вами  те,  кто  должен
знать только волю Единого...
     -- Единого -- это Рода?
     -- Есть только один бог -- Ящер.
     Мрак хмыкнул:
     -- Ну, вообще-то... Ежели для вас есть только этот  свет...  А  мы  с
того света, дружище. У нас  есть  дело  к  твоему  хозяину.  Ты  отойди  в
сторонку. Он нас давно заждался.
     Сотник вскинул руку, мертвый строй разом ощетинился  копьями.  Острия
были размером с меч-акинак. Мраку показалось, что все железо смотрит ему в
грудь.
     -- Он никого не ждет, -- ответил сотник.
     -- Добром прошу, сойди с дороги. У нас к нему дело очень серьезное. И
откладывать невмоготу.
     Сотник отступил за стену щитов и щетину  копий.  Мрак  вздохнул:  чем
ближе к Ящеру, тем почему-то меньше хочется драться, сипло взревел,  делая
голос пугающим и яростным:
     -- В бой!
     Движением руки он бросил  передние  ряды  своего  войска  на  стражей
Ящера. Слева было движение, топот, мелькали лестницы. Хитроумный Олег  уже
прикинул высоту стен, а отобранные  им  люди  первыми  побежали  вверх  по
раскачивающимся ступенькам.
     Наверху возникли запоздалые схватки, но уже несколько  воинов  бились
на вершине стены. Потом их стало много, оттуда спускали лестницы вовнутрь,
а уже в разгар яростного боя створки ворот внезапно  заскрипели,  пошли  в
стороны.
     Это решило битву за дворец. Защитники дрогнули, начали отступать.  Их
вдавили в ворота, но строя защитники так и не нарушили. Мрак  оглядывался,
искал Таргитая. Об Олеге боялся и думать. Впервые волхв его  опередил,  да
еще как! Он уже во дворце, пока  он,  Мрак,  самый  сильный,  топчется  за
спинами. Каждый из них стал жертвой: Мрак -- своей роли вожака,  волхв  --
придумки... Но где же Тарх?
     Ворота, несмотря на всю ширину, оказались узки, чтобы теснить стражей
и дальше. К тому же в самом гигантском зале, больше похожим  на  двор,  из
разных нор набежало еще воинов.
     Две стены уперлись щитами. Некоторое  время  Мрак  еще  готовил  щит,
подобрал себе по росту, ожидал, что новые с разбега метнут дротики, но  те
упустили время, и Мрак хотел было отшвырнуть  щит,  не  любил  эту  штуку,
когда прямо на него надвинулся тот самый сотник.
     Они сшиблись щитами, глаза сотника  недобро  блестели  в  узкую  щель
между краем шлема и  верхом  щита.  Сотник  жал  левым  плечом,  его  щит,
сцепившись краями с другими щитки слева и справа, казался плитой в  единой
стене из дерева и железа. Стражи упирались, не отступали,  пробовали  сами
выжать мятежников, пока их не набралось во двор слишком много.
     Мрак чувствовал, что пережимает сотника. Оставалось нажать чуть-чуть,
но тогда сосед слева просто пырнет его мечом в бок. А этому останется лишь
наступить на теплый труп и восстановить строй.  Попробовать  сделать  вид,
что тот пережал? Если дурак, то упадет. Впрочем, стену из щитов  мгновенно
закроют из второго ряда... Да и не похож сотник на Таргитая.
     Сзади давили так, что трещали ребра. Если сделать хоть шаг назад,  то
заставят и другой. А потом и повернуться, чтобы видеть куда ставишь  ноги.
А после этого уже не бой, а бойня. Бей и руби в незащищенные спины!
     Помогли, как ни  странно,  самые  слабые  да  искалеченные.  Движимые
ненавистью, она движет даже мертвых, с ножами в зубах пролезли  между  ног
ратоборцев. Мрак не обратил внимания, думал --  псы,  но  сотник  внезапно
побелел и запрокинулся, а за ним охнул и стал оседать на пол другой.
     -- Бей!!! -- заорал Мрак страшно. -- Бей всех!!!

     В зал ворвались, смяв на входе последних защитников. В гигантской как
пещера Древних Волхвов каверне от мраморных  стен  и  такого  же  пола  из
зеленого мрамора впервые  повеяло  холодом.  Темно-зеленые  стены  ощутимо
давили, будто вот-вот обрушатся, в глубине камня двигались  тени,  смутные
фигуры.
     В конце зала вход был перегорожен решеткой толстых прутьев из  старой
бронзы. Олег ударился как о стену. Попытались  вдвоем  с  Таргитаем.  Мрак
догнал, ухватился  рядом.  Легонько  ахнул  Таргитай,  что-то  пробормотал
волхв, а Мрак медленно вдвинулся в  проход.  Таргитай  бездумно  скользнул
следом, Олег задержался, пощупал металл. В самом деле бронзовые, а  то  уж
подумал невесть что. Даже от Мрака не ожидал  такой  мощи.  Что-то  с  ним
стряслось странное.
     Мрак пробежал через малые залы, не  чуя  ни  пола,  ни  своего  тела.
Ощущал на себе взгляд зеленых глаз,  потом  глаза  волхва  стали  темными.
Такие глаза у него становились, Мрак помнил, когда тот видел  перед  собой
близкую погибель.
     -- Вперед, -- сказал Мрак тихим страшным голосом. -- Я не  волхв,  но
Ящера да не учуять?
     В конце зала виднелась гигантская дверь.  Драгоценные  камни,  каждый
размером в кулак Мрака, блистали так, что глазам было больно. Перед дверью
стояли  по  два  звероподобных  человека   с   каждой   стороны.   Полтора
человеческих роста, в панцирях, в  руках  булавы  с  острыми  шипами.  Все
четверо выглядели несокрушимыми.
     -- Ящер, -- проговорил Таргитай сдавленно, -- за дверью...
     Все  трое  чувствовали  близкое  присутствие  бога  смерти,   владыки
подземного мира.
     -- Вперед, -- сказал Олег высоким чистым голосом.
     В его широко расставленных зеленых глазах  впервые  не  было  и  тени
страха. Покрытые ранами, сгустками запекшейся крови, своей  и  чужой,  они
прошли три подземных царства, одолели и перемогли всех, никто не сумел  ни
остановить, ни задержать!

     Массивная дверь заскрипела так отвратительно, словно ее  не  отворяли
сотни лет. Потому-то дрогнула земля. С потолка посыпались камешки.
     В  глубине  зала  гигантские  темно-зеленые  звери  пожирали   людей.
Несчастные с жалобными криками по двое-трое исчезали в красных  как  жерла
печей страшных пастях.  Кости  хрустели  сочно,  кровь  брызгала  и  текла
струями по широким мордам. Зубы зверей блестели, как острые ножи. Выпуклые
глаза немигающе уставились на пришельцев.
     Мрак остановился, словно ударился лбом о стену.
     -- Ничо себе... Олег, это что же?
     Олег от растерянности едва не выронил Жезл. Мрак судорожно  дергался,
не зная,  с  кем  драться.  Таргитай  с  блистающим  Мечом  стоял,  широко
расставив ноги, ясный как солнце и красивый. Он еще не понял страха  Мрака
и тревоги Олега, голубые глаза смотрели весело и страшно.
     -- Олег! -- заорал Мрак.
     Звери,  оставив  беспомощных  жертв,  кожа  да  кости,   повернулись,
двинулись к троим  чужакам.  Сперва  медленно,  засиделись,  но  с  каждым
мгновением шаги становились шире, а движения ускорялись.
     Улыбка на лице Таргитая погасла. Острие Меча смотрела тона одного, то
на другого, пошло вниз и со стуком уткнулось в пол.
     -- Не знаю... -- закричал Олег отчаянно. -- Это... не Ящеры! А если и
Ящеры, то здесь нет главного...
     Он  пятился,  глаза  не  отрывались  от  надвигающихся  зверей.   Пол
подрагивал при каждом шаге чудищ. Они казались созданными из камня и тьмы.
     -- А какой наш?
     -- Не знаю... Но другой!
     Мрак ухватил Таргитая за руку, резко потащил назад. Глаза оборотня не
отрывались от чудищ. Лицо было угрюмое. С  такими  сражаться,  что  камень
привязать к ногам и прыгнуть в море. И то проживешь дольше. Дурень  с  его
бесстрашием не понимает. Если и погибнуть, то в драке с Ящером, а  не  его
выплодком.
     Они пятились, пока спины не уперлись в створки ворот. Мрак  бросил  с
отвращением:
     -- А может, надо пройти через этот зал?.. Ящер там, еще дальше? А это
его гридни?.. Хвост ему заносят на поворотах, как мы Таргитаю?
     Олег налег на створки, изо всех сил упираясь  в  выщербленные  плиты.
Заскрипело. Мрак выпихнул Таргитая вслед волхву, и уже с  внешней  стороны
навалились, закрывая. Таргитай опомнился, быстро заложил в петли  железный
засов. Но глаза все еще были непонимающие.
     С той стороны на ворота обрушился страшный удар. Створки  затряслись.
За воротами прогремел мрачный, полный ярости и угрозы рев.
     Они были в огромном зале, на полу трупы и лужи крови. Зал вырублен  в
камне, боковых ходов нет. Назад дорога перекрыта, а за  дверью  порождение
Ящера, целый выводок. Кидаются на дверь, бьются тупыми  головами,  вот-вот
рухнет.
     Таргитай в отчаянии рухнул на залитый липкой грязью пол.
     -- Не успели...
     -- Где Ящер? -- закричал Мрак  страшным  голосом.  --  Где  настоящий
Ящер?
     Олег, желтый как покойник, словно уже покинул мир живых бесповоротно,
едва-едва заставил посиневшие губы двигаться:
     -- Похоже... уже покинул подземный мир.
     -- Сам издох? -- спросил Таргитай с надеждой.
     Мрак смотрел налитыми кровью глазами.
     -- Упустили?
     Таргитай встал на колени.
     -- Олег, ты же все можешь!
     Олег сел рядом с Таргитаем, уронил голову. Ворота тряслись, будто  из
них выколачивали пыль. Избитое тело ныло, виски раскалывались от  грохота.
Чувство безнадежности нахлынуло с такой силой, что ощутил холодок смерти и
даже услышал шорох невидимых крыльев.
     -- Сегодня последний день,  --  сказал  он  мертвым  голосом.  --  Мы
опоздали.
     -- И... никак?
     -- Мрак, разве мы не сделали все?
     -- Надо было... больше, -- прохрипел Мрак.
     -- Куда уж больше?
     -- Человек всегда... больше...
     Ноги Мрака подломились. От  ядовитой  грязи,  разлитой  по  каменному
полу,  поднимались  ядовитые  испарения  и  туманили   голову.   Откуда-то
слышалось бульканье, словно кипел исполинский котел.  Пахло  гадостно,  от
ворот с потолка посыпались камни.
     -- Сейчас ворвутся, -- сообщил Мрак угрюмо, но не шелохнулся. Даже  к
секире не потянулся, что лежала в двух шагах.
     Таргитай сказал обреченно:
     -- Род зря надеялся...
     -- На тебя?
     -- На всех нас. Людей.
     Олег зябко подвигал плечами. В б