Мрак вытряхнул все. Удалось спрятать от его зоркого ока
лишь пару красивых камушков.
     -- В путь!
     Он вытолкал их из зала, подогнал к веревке. Изгои покарабкались вверх
по колодцу. Таргитай  выбрался  первым,  тяжело  перевалился  через  край,
отполз на четвереньках. Вокруг  была  мертвая  земля,  выжженная,  черная,
воздух тоже был сухой, мертвый.
     Олег вывалился следом, тяжело дыша. Покрутил  головой,  проговорил  с
отвращением:
     -- Я бы там всю жизнь просидел!
     Над  краем  показалась  голова  Мрака.  Он  посмотрел  подозрительно,
выпрыгнул, словно его  снизу  подбросили  могучие  руки.  Втроем  сдвинули
оплавленные глыбы, закрыли щель. Мрак  осмотрел,  ткнул  несколько  мелких
камней, вбил ногой. Отступил на пару шагов, осмотрел критически:
     -- Все. Надо идти, ребята. Понимаю... но идти надо.

     Пошли третьи сутки, как они шли через долину. Над головой висело  все
то же белесое, как рыбье мясо, небо, под ногами  трещала  корка  сгоревшей
земли. Таргитай затягивал пояс потуже,  уже  не  бежал,  брел  за  Мраком,
волоча ноги. Живот прилип к  спине,  но  урчало  в  нем  так  громко,  что
Таргитай в страхе оглядывался: не услышали бы чудовища долины!
     На поясах болтались пустые баклажки.  Последнюю  воду  выпили  вчера,
сегодня пришлось довольствоваться мочой. Мрак подгонял изгоев,  поглядывал
на небо. Сегодня пили мочу, но уже завтра  она  станет  ядовитой  --  боги
запрещают прогонять ее через организм трижды.
     На четвертые сутки, когда изгои едва  тащили  ноги,  поверх  белесого
занавеса начало проглядывать синее небо. Мрак вздохнул с облегчением,  еще
больше торопил изнемогающих друзей, подгонял, подталкивал. Шли, страдая от
жажды, наступившая ночь не принесла облегчения.
     Однако на пятые сутки небо очистилось, впервые среди  туч  проглянуло
солнце. Мрак толкнул Олега, сказал хрипло:
     -- Выползем из этого проклятого места, верно?
     За их спинами простонал Таргитай:
     -- Уже не верю...
     -- Терпи, казак, Конаном будешь!
     -- Гетманом,-- поправил педантичный волхв.
     -- Гетманом,-- согласился Мрак.-- Скоро увидишь своих  степняков.  На
той стороне долины их как муравьев. Верно, Олег?
     -- Не знаю,-- ответил Олег.  Его  шатало  от  усталости.--  А  откуда
знаешь ты?
     -- Добрый нос за версту кулак чует. Верно, Тарх?
     -- Верно,-- прошептал Тарх.-- Я его все время чую...
     На горелой земле проступили первые проплешины  травы.  Сухие  былинки
упорно цеплялись корешками, поднимали к небу жесткие стебельки, теснились,
медленно наступая на  черную  гарь.  Невры  тащились,  глядя  перед  собой
остекленевшими глазами, сами иссохшие,  как  земля  под  ногами.  Таргитай
несколько раз падал. Поднимал и тащил Мрак,  потом  Мрак  изнемог,  к  его
удивлению, с другой стороны Таргитая подхватил Олег.
     Постепенно проплешины раздвинулись, слились,  выжженные  пятна  стали
редкостью. Потянулась ровная  Степь,  где  стеной  торчали  озверевшие  от
борьбы за  жизнь  будяки,  колючки,  чурьи  рога,  молочаи.  Мрак  заметил
прошмыгнувшую мышь, а Таргитай первым услышал в небе песню жаворонка.
     К вечеру травы стали выше, в одном месте видели чахлый кустик  терна.
Мрак нес мешки изгоев, оставив  им  только  секиры.  Оба  тащились  далеко
позади, глядя под ноги. Мрак видел  шныряющих  крыс,  достаточно  крупных,
чтобы жрать собак, а при случае -- сожрать и человека вместе  с  подошвами
его сапог. Стуча копытами, пронесся заяц -- с  матерого  волка,  на  спине
блестел костяной  гребень.  Из  зарослей  ковыля  высунул  рыло  полосатый
свиненок, оглядел изгоев. Мрак мгновенно натянул тетиву, но Олег  оказался
рядом, удержал оборотня. Мрак заколебался, опустил лук. Поросенок, потеряв
к людям интерес, с хрустом отхватил угол гранитной  глыбы,  побежал  мимо,
роняя из пасти каменные крошки.
     Пересекли поле ломкого ковыля, вступили на странную оранжевую  траву.
Прошли несколько шагов, как из  травы  молча  выметнулась  свора  огромных
тощих собак. Мрак молниеносно выпустил две стрелы, уронил лук  и  выхватил
секиру:
     -- В круг!
     Они встали спинами  друг  к  другу.  Пара  псов  молча  бросилась  на
сраженных стрелами, те катались по земле, рычали, зубами  хватали  стрелы,
возникла короткая схватка, но остальные псы  с  низким  рычанием  окружили
невров. Таргитай встретился взглядом с псом, присевшим на земле  напротив,
передернулся. Пес смотрел так, как глядел бы оживший камень.
     -- Бить наверняка! -- велел Мрак.
     Пес, не отрывая взгляда от глаз Таргитая, внезапно прыгнул.  Огромное
тело взвилось в воздух, пронеслось по дуге... Блеснуло, страшно хрястнуло,
и пес с разрубленной головой упал Таргитаю под ноги.
     Таргитай с трудом оторвал от него взгляд, прошептал:
     -- Мрак, опять ты меня спасаешь!
     -- Все в долг, все в долг,-- оскалил зубы Мрак.--  Не  зевай,  ворона
заморская.
     Его  секира  коротко  и  страшно  блеснула  снова,   другой   пес   с
перешибленной спиной упал под ноги Олега. Внезапно псы бросились  со  всех
сторон, на Мрака -- сразу два. Он коротко и быстро ударил дважды, третьего
схватил руками, ударил о землю, а секира Таргитая рассекла воздух впустую,
едва не отхватив Мраку пальцы.
     Мрак ухмыльнулся, заметив отчаянные глаза Таргитая, перехватил нового
пса на острый крюк секиры. Слышалось  рычание,  хриплые  вскрики,  тяжелое
дыхание. Тупо и страшно врубалось железо  в  мясо  и  кости.  Олег  всадил
лезвие секиры по обух в пасть страшного рыжего пса. Зверь яростно  сомкнул
челюсти, ухватил лезвие, грыз, не замечая, что  пасть  становится  шире  и
шире. Со свистом брызнула темная кровь, пахнуло зловонием.
     Таргитай смотрел как зачарованный, но вдруг подскочил, заорал. Ему  в
икру вонзил зубы мелкий пес с зеленой шерстью. Таргитай с  воплем  обрушил
секиру, перерубил  пса  пополам.  Подыхающий  пес  в  агонии  так  стиснул
челюсти, что Таргитай со слезами повалился.
     -- Терпи! -- крикнул Мрак.-- Скоро обед!
     Перед ним шевелился вал из лап и голов  --  залитый  кровью,  воющий,
хрипящий.  Одним  движением  срубив  передние  лапы  псу,  он  бросился  к
Таргитаю. Два пса с тихим воем уползали  в  густую  траву,  волоча  задние
лапы, остальные корчились по всей поляне.
     Олег торопливо расшнуровывал мешочек с травами. Мрак с усилием разжал
сомкнутые челюсти мертвого пса. Кровь текла густо, хлюпала в сапоге.  Олег
быстро наложил жгут, очистил рану, сказал с облегчением:
     -- Дурной пес, не знал, куда кусать... Жилу не задел, кость  цела.  А
мясо нарастет.
     -- Дурной пес? -- переспросил Таргитай с обидой. Его мутило, хотелось
умереть.-- Умный тот, который бы ногу оттяпал?
     -- Будешь жить,-- заявил Олег.-- Говорю как волхв.
     -- И по бабам бегать  будешь,--  добавил  Мрак  мирно.--  Говорю  как
охотник. А теперь полежи, отдохни. Теперь тихо.
     Он стоял перед ним улыбающийся, весь залитый чужой кровью. Трава была
вытоптана и залита кровью, стоял запах смерти. Подыхая, псы жутко скулили,
а один тоскливо выл, уткнув кровавую морду в землю. Его глаза смотрели  на
Таргитая с немым укором, в них стояли слезы.
     -- Тихое место? -- повторил Таргитай.-- Полежать?.. Да я  поползу  на
брюхе, обламывая ногти, только бы выбраться отсюда!
     Мрак бросил хладнокровно:
     -- Наконец-то слышу голос мужчины... А то все полежать  да  полежать!
Нас зовет дорога странствий, как говорил Путник. Олег,  затяни  еще  туже,
чтобы ни капли не потерял зря.
     Олег наложил лекарственные травы, те приглушили боль, замотал  чистой
тряпицей. Глаза счастливо  блестели,  трупов  не  замечал,  а  во  взгляде
мелькало сожаление, что рана у Таргитая  только  одна,  и  та  легкая,  не
удастся показать умение лечить и врачевать.
     Мрак уже ходил с  ножом,  переворачивал  псов  кверху  брюхом.  Изгои
отворачивались, запах от псов шел страшный, потом донесся треск  костра  и
аромат жареного мяса. Таргитай глотнул слюну, сказал сердито:
     -- А где сказано, что зеленых псов нельзя есть...  Какую  гадость  мы
только не жрали за  время  странствий!  Даже  вино  пили...  Мрак,  отрежь
кусочек!
     Мрак сидел сытый, довольный, глаза  смеялись.  В  руках  у  него  был
ароматно пахнущий ломоть.
     -- Опоздал. Осталось малость на ребрах. Будешь?
     -- Буду,-- сказал Таргитай торопливо.-- Еще как буду!
     Он дополз до костра, а Олег сердито встал, ушел. Таргитай  догладывал
остатки мяса на тощих ребрах, когда послышались шаги и  к  костру  подошел
волхв. Руки его по плечи были в крови, на сапоги налипла слизь. Таргитай с
ужасом увидел кровь на губах и подбородке Олега. В  руках  он  держал  три
крупных печенки.
     -- Я волхв,-- сказал он  хмуро.--  А  псы  очень  странные...  Волхвы
должны все знать!
     Мрак посмотрел на Олега с уважением, поспешно  разгреб  угли,  подул,
бросил сухих веточек.
     -- Теперь вижу, что в волхвовании что-то есть! Ты  и  того  разделал,
что больше похож на большую ящерицу?
     -- Да. У него печень была совсем в другом месте.
     -- Знаю. Сам искал. А тот,  что  с  гребнем  на  спине?  Там  печенка
держалась хитро, нужно обеими руками держать за схлапывающиеся ребра...
     -- Я так и сделал,-- сообщил Олег.-- А печенку выдрал зубами.
     Мрак поспешно разложил добытые куски лакомой  еды  на  горящие  угли,
принялся переворачивать, обжаривая со всех сторон, усердно хвалил  знание,
которое, оказывается, иногда и кормит, клялся, что и сам примется  изучать
внутренности этих странных псов, вот только пусть хорошо прожарится, чтобы
сверху была корочка, а внутри чтоб брызгало кровью.
     Таргитай  грустно  смотрел  на   друзей,   внезапно   чувствуя   себя
потерянным. Ныла раненая нога, тело плакало от усталости. Даже  Олег  чуть
отдалился, стал чужим, когда  так  бестрепетно  копался  во  внутренностях
убитых псов... или это не псы,  а  собаки,  если  верить  Конану?  Неужели
страсть к волхвованию так сильна, что заставляет труса забыть о трусости?
     Он бережно вытащил сопилку.

      * ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *

     Глава 1

     Миновав Долину Битвы Волхвов, они сразу вышли на  широкую  утоптанную
дорогу. Дальнозоркий Мрак углядел в стороне укатанную, протоптанную колею,
озадаченно присвистнул:
     -- Тут их как муравьев... Вон еще едут!
     Прячась в траве, проводили глазами ряд крытых повозок, вокруг которых
гарцевали всадники. Едва  Таргитай  начал  подниматься,  Мрак  хлопнул  по
спине:
     -- Лежи!.. Еще целый обоз прет следом...
     Таргитай без звука рухнул лицом в траву. Со  стороны  дороги  донесся
скрип колес, рев скота. Таргитай лежал долго,  слушая,  как  мимо  тянулся
нескончаемый обоз, наконец прошептал:
     -- Скоро разучимся по-человечьи  ходить!..  Все  на  карачках.  Брюхо
стало в полоску, как у бурундука спина. Олег, что про бурундуков  в  книге
написано?
     -- У меня нет книги,-- огрызнулся Олег.
     -- Все равно ты -- волхв! Значит, самый знающий.
     Олег смолчал, он жадно смотрел из-за стеблей на скачущих  по  дороге.
Одеты лучше, чем простые степняки, кони укрыты цветными  попонами,  меч  у
каждого!
     -- Стольный град близко,-- шепнул  он,  повернув  голову  к  Мраку.--
Совсем как локоть, который вчера пытался укусить Тарх...
     -- Когда это я пытался кусать локоть? -- прошипел Таргитай.-- Я  тебя
укусил за ногу, когда ты наступил на меня...
     -- Едут не только киммеры,-- заметил Мрак.-- Как  верно  говорит  тот
соловей-разбойник, прут и черные, и белые, и одетые как бабы... И те,  что
с тряпками на головах.
     -- В повозках? -- спросил Таргитай.
     --   То   колесницы,   а   не   повозки,   дурень,--   сказал    Олег
покровительственно.--  Когда  еще  не  умели  ездить  верхом,   ездили   в
колесницах. Даже сражались. Один правил конями, другой  метал  стрелы  или
махал секирой.
     -- Неужто степняки когда-то не умели верхом? -- не поверил Мрак.
     -- Не умели. Вон боги, как привыкли в колесницах, до сих пор на коней
не пересядут. А  нам,  смертным,  менять  привычки  легче.  Мрак,  нам  бы
пристроиться к каким чужакам! Глядишь, вместе с ними и пробрались бы!
     Мрак с сомнением окинул волхва взглядом. На  дороге  уже  затих  стук
копыт, медленно опадала пыль.
     -- Отчаюга ты,-- сказал он наконец.--  Правда,  местами...  Утром  --
сокол, вечером -- заяц. Ничего, полиняешь...  Тарх,  недаром  Олег  старые
книги листал?
     -- Не знаю,-- ответил Таргитай сердито.-- Я устал,  мне  обрыдло  все
время плюхаться в колючки. Я исцарапался, хочу есть. Мне все равно, только
бы не лежать на этой муравьиной куче!
     -- Тарх "за",-- сказал Олег.-- Как и я. Решай, Мрак!
     Они шли вдоль  дороги  до  самого  вечера,  часто  прыгали  в  траву,
затаивались. Наконец, когда солнце уже садилось, Мрак сказал настороженно:
     -- Едут чужие.  Пятеро  всадников,  крытая  повозка.  Очень  странные
звери...
     -- Какие? -- спросил Олег жадно. Они лежали в траве,  Олег  вытягивал
изо всех сил шею.-- Мне бы твои глаза!
     -- Таких  зверей  никогда  не  видел,--  прошептал  Мрак.  Его  голос
дрогнул.-- Высокие, с длинными изогнутыми шеями. Ноги длинные...  длиннее,
чем у лосей!
     -- А какие рога?
     -- Рогов нету. На спине у самого переднего...  два  горба!  Два  раза
богу правду в глаза изрек?.. По бокам висят громадные  тюки,  сундуки.  За
ним еще горбатый зверь, еще... На самой большой зверюге --  шатер,  как  у
киммеров, только богаче  и  красивше...  А  звери,  звери!  Громадные,  но
терпят.
     Олег то высовывался из травы, то словно  его  втягивало  обратно.  Он
часто дышал, покрылся  потом.  Мрак  застыл  как  камень,  Таргитай  лежал
пластом, а волхв суетился, вертел головой, остервенело драл ногтями мокрую
грудь.
     -- На  дорогу  выходите  медленно,--  велел  Мрак.--  Напугаем,  если
выскочим все. Они помельче.
     Он не спеша вышел на середину дороги, поднял ладони  кверху.  Олег  и
Таргитай остались на обочине. Таргитай сказал тихонько, хотя  караван  был
еще далеко:
     -- Не бросятся?
     -- Их семеро,-- ответил Олег вместо Мрака.-- Рисковать не станут.  От
незнакомых можно ждать всего, а мы -- незнакомцы.
     -- А вдруг они твоей умной книги в глаза не видели?
     Завидев  людей  на  дороге,  впереди  каравана  вырвались   всадники.
Прогремели копыта по сухой земле, вокруг невров замелькали коричневые бока
коней, пахнуло мощным запахом пота, кожи, странными травами. Всадники были
мелкие в кости, очень смуглые, словно обугленные  головешки,  лица  узкие,
похожие на лезвия секиры. Глаза круглые, как у ястребов, такие же горбатые
ястребиные носы.
     Мрак широко развел руки, улыбка на его лице была простецкой:
     -- Мы странники... Не отыщется ли по глотку воды?
     Всадники переглядывались, голоса их звучали дико, гортанно. Конь  под
одним взвился на дыбки, дико заржал, забил копытами по  воздуху.  Мрак  не
двигался, только напрягся, глаза быстро двигались из стороны в сторону.
     Всадник опустил коня, сказал хриплым, злым голосом:
     -- Лишней воды не бывает! Но я, сын пустыни, знаю жажду.  Меня  зовут
Фарад, я начальник конвоя. Кто твои спутники?
     Он был сухой, с резкими чертами  лица.  На  смуглом  лице  выделялись
черные как смоль усы. Гладко выбритый подбородок  и  щеки  отливали  синим
железом. Фарад казался прокаленным в жарком огне.
     -- Тарх и Олег,-- ответил  Мрак.--  Такие  же  странники.  Бредем  до
стольного града киммеров, хочется повидать диковину.
     Всадники подали коней в сторону, пропуская огромных горбатых  зверей.
Невры смотрели с опаской, но те двигались неспешно, надменно глядя  поверх
голов людей и коней. Они были немыслимо  высокие,  со  странно  изогнутыми
шеями. Длинные ноги переступали медленно, величаво, крупные мохнатые  тела
как бы плыли над дорогой. Головы были  причудливые,  толстые  рыхлые  губы
двигались. Когда прошел самый крупный зверь, покачивая  легким  шатром  на
спине, легкая ткань шевельнулась, Таргитай успел увидеть блеснувшие глаза.
Спина Таргитая распрямилась сама по себе, он непроизвольно сунул ладонь за
пазуху. Сопилка на месте.
     Фарад рассматривал невров оценивающе, прицельно. Все  трое  почти  на
голову выше, вдвое шире в  плечах,  тяжелее.  Конечно,  они  сильнее,  кто
спорит, но человек давно научился управляться с могучими животными!
     Таргитай тоже измерил взглядом Фарада, подумал, что  кошка  мала,  но
когда ощерится -- не  всякий  мужик  решится  схватить  ее.  Воины  Фарада
мелковаты, но хваткие, битые. Обгорелые под солнцем, еще  более  страшным,
чем здесь, в шрамах... Со сказочными зверьми  обращаются  как  с  простыми
коровами!
     Последнего зверя  Фарад  остановил,  снял  бурдюк  с  водой.  Мрак  с
готовностью подставил баклажку. Фарад налил умело,  не  пролив  ни  капли.
Невры жадно напились.
     -- Добрая у вас вода,-- сказал Мрак.
     -- Вода везде добрая,-- ответил Фарад.
     Впереди на дороге один из  всадников  круто  развернул  коня,  что-то
прокричал. Фарад повернулся к неврам:
     -- Баджед, глава посольства, разрешает вам пойти с нами.
     -- Вот за это спасибо!  --  сказал  Мрак,  Таргитай  и  Олег  усердно
закивали.
     Фарад похлопал двугорбого зверя по вздутому боку:
     -- Поедете на нем. Остановимся на ночь, придумаем что-то еще.
     Зверь стоял равнодушный ко всему, смотрел вдаль.  Мрак  ухватился  за
веревку, что свисала со спины, полез  наверх  уверенно,  словно  на  крышу
сарая. Оказавшись между горбами, крикнул:
     -- Эй! Лезьте, а то придется зверюке догонять обоз. Растрясет.
     Таргитай лез наверх, соображая меньше, чем в страшном сне. За шиворот
ухватили сильные пальцы, больно прищемив волосы. Он оказался  на  твердом,
едва успел ухватиться за веревки. Слышал злой хохот смуглых  людей,  затем
сердитый голос рявкнул прямо в ухо:
     -- Сядь по-людски, дурень. Кони лопнут от смеха.
     Олег вскарабкался  быстрее,  зверь  тут  же  плавно  качнулся,  земля
поплыла назад. Изгои сидели по бокам на  огромных  тюках.  Мрак  устроился
между горбов. Горбы мягко колыхались, под мохнатой шкурой  вздымались  две
горки  мягкого  жира.  Мрак  сидел  с  надменным  лицом,   глядел   вперед
неподвижным  взором.  Челюсти  его  были  плотно  сжаты,  только  Таргитай
понимал, что спокойствие достается Мраку непросто.

     Всадники шныряли по обеим сторонам дороги,  возвращались  с  зайцами,
перепелками. Один примчался во весь опор, замахал еще  издали,  и  караван
послушно свернул к едва заметным отсюда деревьям. Горбатые  звери  впервые
ускорили шаг, зачуяв отдых.
     Караванщики развьючили горбатых зверей, те с ревом бросились к ручью.
Фарад и воины сняли помост с шатром, бережно опустили  возле  самой  воды.
Сердце  Таргитая  забилось  громче,  он  погладил  сопилку  дрожащими   от
нетерпения   пальцами.   Внутри   шатра   послышалось   движение,    полог
распахнулся...
     На землю быстро ступил высокий воин. На хищном лице  сверкали  острые
круглые глаза. Невысокий, но сухой, жилистый, словно сплетенный  из  тугих
жил. Грудь его была широка, лицо жестокое, со лба через бровь опускался на
левую скулу глубокий шрам.
     --  Я  Баджед,--  заявил  он  негромко,  в  голосе  звенел  металл.--
Посланник величайшего и солнцеликого фараона Псамметиха к грозному  кагану
киммерийцев. Вы, как я вижу, не киммеры...
     Мрак с сожалением развел руками: мол, уж сколько  прут  через  Степь,
но, к великому сожалению, все еще  не  киммеры.  Таргитай  разом  выпустил
воздух, сузился в плечах, потускнел. Олег выступил вперед:
     -- Мы люди Далекого Леса. Хотим бить челом кагану. Авось примет, даст
работу?
     Баджед окинул всех троих быстрым взглядом. В его глазах были злость и
непонятное раздражение.
     -- Хорошо,-- отрубил он.-- В  Экзампее  будем  через  пять  дней.  Вы
можете ехать с нами, поможете со скотом.
     --  Благодарствуем,  благородный  Баджед!  --  сказал   Олег,   низко
кланяясь.
     Баджед легко