е живешь? А время у тебя есть? Да и куда тебе  гусли?
За версту видно, что из тебя гусляр, как из Олега танцор.
     Таргитай втянул голову в плечи. Ворон на миг стал  страшен  как  сама
смерть, даже воздух загорелся вокруг его  рук.  Внезапно  мудрец  с  шумом
выпустил воздух, сказал обычным голосом:
     -- Какой сейчас покон, какие  заповеди  магов?  Теперь  все  рухнуло.
Словом, только Род знает ответы на все вопросы. Но от  себя  добавлю,  что
сила любого удесятерится, ежели добудет хоть песчинку от Первоскорлупы.
     -- Из которой этот мир?
     -- И мы тоже.
     -- Но как ее добыть? И разве она еще осталась?
     Ворон сказал равнодушно:
     -- Сомневаюсь. Никто о ней не слыхивал. Где искать неведомо.
     В гробовой тишине  снизу  доносился  глухой  шум.  Чуткое  ухо  Мрака
различило удары, разноголосые крики.
     -- Это как раз по нас, -- сказал он горько. --  Поди  туда,  не  знаю
куда. Принеси то, не знаю что. Вот уже полгода так живем.
     -- Каждому своя радость, -- сказал ворон, его интерес к гостям угасал
на глазах. -- Помню, как-то у меня был бодливый козел... Хотите умереть  в
дороге? Тогда вам идти к  Мировому  Дереву.  У  вас  его  должны  называть
Прадубом. Ах, вы уже там были? Но теперь  взбирайтесь  с  другой  стороны.
Вершина Прадуба сягает вирия, там на третьем небе хранится  Яйцо.  Или  на
четвертом, не помню.
     Олег спросил настойчиво:
     -- Мы должны охранять Яйцо?
     Аристей покачал головой.
     -- Мир исчезнет, когда будете в дороге.
     -- Почему?
     -- Яйцо разобьют раньше.
     -- Откуда знаешь?
     -- А кто успеет до Мирового Древа даже за семь дней?
     От будничного  тона  повеяло  ледяным  холодом.  Аристей  знал,  как,
похоже, знала и Дана, что миру осталось дней с воробьиный скок.
     Слезы блестели в синих  глазах  Таргитая.  Пальцы  беспомощно  щупали
дудочку, отпрыгивали, будто прикасался  к  горячему.  Мрак  дышал  тяжело,
часто. Грудь вздымалась, он вспучивал мышцы, морщился. Похоже, безобразные
шрамы ныли, но жилы уцелели, мог двигаться, как раньше. Олег же застыл,  к
чему-то прислушивался. Мрак буркнул:
     -- Высадили дверь?
     -- Да. Но пока поднимутся...
     -- Да они вроде бы шустрые как мыши.
     Олег двинулся через разрушенный проем,  еще  два  лестничных  пролета
вывели их на плоскую крышу. Внизу на площади толпился народ.  Завидев  их,
заорали, в воздух полетели  камни.  Свистнули  стрелы.  Одна  ударилась  в
камень возле Таргитая.
     Мрак обратил внимание, что внизу в проем башни  все  время  вливаются
вооруженные до зубов воины. Судя по всему, по лестнице поднимаются плотной
кучей. Множество горожан были заняты тем, что уносили и увозили на лошадях
трупы.
     Аристей задумчиво смотрел на залитую кровью площадь перед его башней.
     -- А я, дурак, бурчал, что живу в скучном городке...
     -- Разве нет?
     -- С того часа как вы вошли в город, скука разом кончилась.
     -- Да, с нами не соскучишься.
     -- Более того, в конце концов почему-то снова очень захотелось пожить
в прежней скуке.
     -- Мы уже покидаем Город, -- пообещал Мрак.

     В синеве быстро увеличивалось радужное пятнышко, словно  там  плясала
стрекозка с разноцветными крыльями. Мрак бросил острый взгляд, буркнул:
     -- Когда ты успел?
     -- Еще когда поднимались по лестнице.
     -- Почуял?
     -- Предвидел, -- отрезал Олег.
     К башне быстро приближался,  снижаясь,  огромный  зверь,  похожий  на
длинную худую ящерицу, даже на яркую змею, но с  прозрачными  как  цветная
слюда крыльями с  пурпурными  жилками,  синими  и  ярко-зелеными  пятнами.
Крылья сухо трещали по ветру и рассыпали такие яркие искры,  что  Таргитай
прикрыл глаза ладонью, а Мрак прищурился.
     Змей, если это был Змей, еще не рухнул на крышу, а всех четверых едва
не смело с башни ударами ветра. Аристей отступил  к  выходу,  смотрел  без
страха, но и без интереса. Олег подбежал к  Змею,  торопливо  похлопал  по
тонкой худой лапе, покрытой красными и синими чешуйками.
     Зверь поднял к нему страшную  рогатую  голову.  Огромные  как  блюдца
глаза смотрели без вражды, но в пасти недобро  блестели  острые  как  ножи
зубы.
     -- Быстрее, -- крикнул Олег. -- Они уже близко!
     Мрак и Таргитай послушно полезли на  странного  зверя.  Мрак  помахал
рукой ворону.
     -- Как-нибудь отбрешешься. Хотя всем нам через семь  дней  будет  все
равно... Олег, что за червяка с крыльями ты поймал?
     -- Тут... та...кие...
     -- Что? -- заорал Мрак.
     Змей уже молотил крыльями, сухой треск, будто ломали  сотни  лучинок,
заглушал слова. Башня разом осталась внизу, их  прижало  к  скользкой  как
сосулька спине. Фигурка ворона  и  горожан  быстро  уменьшались.  Радужные
крылья трепетали с такой быстротой, что сливались в шелестящую радугу.
     -- Не свалиться бы, -- крикнул Мрак.
     -- Такая... порода, -- ответил Олег с усилием.
     Он кое-как держался на худой шее Змея, ноги свесил, как с  потолочной
балки. Их  сносило  ветром,  побледнел  и  не  сводил  взгляда  с  затылка
чудовища.
     -- А нашенских, значится, тут нету?
     -- Наши только на зиму... залетают...
     -- Как гуси?
     Руки Олега безостановочно вязали сложный узор на шее летящего  зверя.
Таргитай потрясенно таращил глаза на чудесные крылья, словно бы украденные
у радуги. Змей круто повернул, пошел над башней.
     Вооруженными людьми уже был окружен не  ворон,  а  человек  в  черной
развевающейся одежде. Над их головами взлетали блестящие на  солнце  мечи,
ножи. В то же время было похоже, никто не  смел  или  не  мог  переступить
какую-то  незримую  черту.  Затем  фигурка  Аристея  словно  бы   исчезла,
мгновение спустя над замершей толпой взметнулась, словно ком земли, темная
точка. Черный ворон сделал круг над башней,  неторопливо  полетел,  словно
поплыл в теплой воде, на заход солнца.
     Олег перевел сумрачный взгляд на Змея. Крылатый зверь под ними  круто
повернул на север, невров понесло над миром со скоростью  смазанной  жиром
молнии.

     Глава 5

     Белый свет необъятен, если ты замер на краешке и боишься сделать шаг.
На худом и скользком как рыба Змее дорога должна бы тянуться  и  тянуться,
но трое не успели отойти от горя, как далеко впереди на виднокрае возникло
зеленое облачко.
     Змей чуял конец пути, осатанело трещал  стрекозьими  крыльями,  несся
прямой как стрела. Невры  продрогли,  озябшие  пальцы  едва  держались  за
скользкие чешуйки на спине.
     -- Надо бы еще в тот раз, -- проговорил Таргитай тоскливо. --  Авось,
все быстрее бы...
     -- Или нас быстрее, -- согласился Мрак. --  Забыл,  как  улепетывали?
Пятки в спину влипали.
     Исполинская крона разрасталась, поднялась, ствол обрисовался  темный,
в пятнах. В потоке встречного  ветра  появился  устойчивый  запах  зелени.
Дурное дерево, по словам Мрака, не знало разницы между зимой и летом.  Или
же зиму Род сотворил намного позже.
     Земля  отдалялась,  реки  превратились   в   ручейки,   затем   вовсе
затерялись. Змей пробил потолок  облаков,  кучерявых  как  барашки,  долго
карабкался ввысь, пока облака внизу не превратились в далекое  заснеженное
поле, затем проломил тонкий как лед слой искристого облачного поля. Невров
обдало снегом.

     Змей упал на скальный выступ размером с огород  --  чешуйку  Прадуба,
прижался всем телом. Бока ходили ходуном, дрожал, глаза заволокло пленкой.
     -- Загнал коняку, -- буркнул Мрак. Он соскользнул по  гладкому  боку,
упал, но подхватился как подпрыгнул: тугой, сплетенный из одних жил,  весь
как злой хищный зверь.
     Олег и Таргитай слезали задубевшие как мухи на морозе,  отсапывались,
будто не Змей их нес, а они его тащили к Дереву.
     -- Выше не вспорхнет? -- спросил Таргитай безнадежно.
     -- Выше даже орлы не сумеют, -- ответил Олег хмуро.
     -- А кто может?
     -- Змей, как видишь.
     -- А выше Змея?
     -- Мы, кто же еще.
     Он топнул, как по камню, заставляя себя помнить, что это не камень, а
нечто намного более твердое -- кора Прадуба. Справа  зияет  пустота,  туда
лучше не смотреть, успеешь проголодаться, пока  долетишь  до  земли.  Зато
слева стена вся в расщелинах, ущельях, где может схорониться целое войско.
Вот так, прыгая с уступа на уступ, можно добраться до самого верха...
     -- Прошлый раз мы были пониже, -- сказал Таргитай наивно.
     -- В прошлый раз мы сами  были  пониже,  --  медленно  и  значительно
сказал Олег.
     -- Род мог бы и ниже сесть, -- бросил Мрак досадливо. -- А  ежели  на
самом верху, то ветка под ним только -- хрясь! -- и  полетит  вниз,  роняя
перья.
     -- Ага, и перли бы к нему всякие-разные. Кто по делу,  а  кто  просто
поглазеть на бога. А что он, теленок с двумя головами?..  Любой  обидится.
Да и мыслить мешают.
     -- Тебе бы только мыслить, -- бросил Мрак  досадливо.  --  Зачем  это
богу? Да еще самому сильному? И так все боятся. Ну, Олег, давай!
     Глаза Олега в зеленом мире  Прадерева  были  еще  зеленее.  Он  отвел
взгляд, шерсть на загривке Мрака  встала  дыбом.  Он  чувствовал  беду  за
версту, потому привык не обращать внимания,  всегда  что-то  да  чуется  в
такой не сонной жизни, но сейчас насторожился.
     -- Что не так?
     -- Мрак, моя магия нас к Роду не потащит.
     -- Выдохлась?
     -- Мрак... Я еще не овладел магией и волшбой.  Что-то  получается,  а
что-то еще не умею. К тому же это -- Прадуб. Понял?  Это  дерево-бог.  Бог
всех деревьев на свете. На нем  даже  боги...  не  совсем  боги.  Их  мощь
бессильна перед Деревом. А уж моя магия...
     Мрак угрюмо двинул плечами.
     -- Ясно... Но хоть что-то твоя магия может?
     -- Ну... могу всех потащить в сторону... могу вниз...
     Мрак вздохнул так, что услышали  и  за  Рипейскими  горами.  Таргитай
растерянно смотрел то на одного, то на другого. Для него  все  происходило
слишком быстро. Олег забросил мешок за спину и, опираясь  о  Жезл,  пошел,
почти побежал по крутому  склону  наверх,  словно  стремился  уйти  от  их
укоризненных взглядов.
     Оборотень забросил секиру за спину, молча тронулся следом.  Олег  уже
мчался по крутизне, как жук по березе. Перескакивая  с  уступа  на  уступ,
подтягиваясь на руках, он вскоре удалился настолько,  что  страх  остаться
одному подхлестнул Таргитая, он кинулся  следом  так  же  быстро  и  почти
умело.
     Меч сразу намозолил спину, рукоять била по  затылку,  а  баклажка  на
поясе мешала так, что едва-едва не падал с уступов. Но Мрак  и  Олег  были
далеко впереди, засиделись на Змее.
     Они не успели ни замориться, ни проголодаться, когда внезапно шагах в
пяти впереди вспыхнул воздух. На уступе возник очень худой молодой  мужик.
Обнаженный, если не считать  набедренной  повязки,  обожженный  солнцем  и
ветром до черноты, со светло-голубыми как небо на родине  невров  глазами.
Белесые,  почти  седые  волосы  падали  на  узкие  костлявые  плечи.  Узко
посаженные глаза смотрели на невров  уважительно,  но  без  страха.  Дышал
часто, голос был хриплый, прерывающийся:
     -- Герои! Пошлите меня!
     Мрак уже взвешивал на ладони секиру.
     -- Послать? Это могем.
     -- Куда послать? -- переспросил Таргитай. --  Мрак,  не  подсказывай,
какой ты грубый! Ты кто?
     -- Меня зовут Аварис, -- ответил юноша, грудь его  вздымалась  часто.
-- Я сын Борея... и одной женщины из Леса. Говорят,  я  самый  быстрый  на
свете.
     -- А ты в самом деле...
     -- Со всеми не мерялся. Но я могу побывать везде, созвать на  Великую
Битву, которую вы начали!
     Олег зябко передернул плечами.
     -- Мы уже начали?.. Ну, подмога лишней не бывает. Созывай. На Великую
Битву с Разрушением. Ящер уже выводит наверх свои войска. Мы  опять  долго
запрягаем.
     Таргитай выдернул стрелу из колчана Мрака.
     -- На! Пронеси везде, где сможешь. В моих песнях это служит  сигналом
к войне. Стрела с белым пером, значит, мы на стороне Добра.
     Аварис поцеловал стрелу, прижал ко лбу и сердцу.
     -- Я побываю везде.
     -- Сколько тебе понадобится? -- спросил Таргитай.
     Аварис уже исчезал, из блистающего ветерка донесся затихающий крик:
     -- Полдня...
     Таргитай остался с раскрытым ртом. Мрак сказал рассудительно:
     -- Либо белый свет уже с  овчинку,  либо  брешет.  Во  второе  поверю
скорее... С другой стороны, догнал! А Змей летел быстрее утки.
     -- А ежели он и живет на Дереве?

     Запах  древесины   смешивался   со   странным   кисловатым   запахом,
раздражающим  и  бодрящим  одновременно.  Оборотень  подозрительно  вертел
головой.
     -- Пахнет знакомо, но убей, не помню.
     Таргитай вскрикнул:
     -- Когда ты тут лазил?.. Птичьи гнезда разорял?
     -- Гнезда Змеев.
     Мрак пробежал по самому краю, Олег как приклеенный держался за спиной
оборотня, едва не свернул шею,  отворачиваясь  от  близкой  бездны.  Запах
становился мощнее. Таргитай то ли почуял, то ли о чем-то догадался,  сумел
обогнать их, первым выскочил на гребень, ахнул:
     -- Ничего себе...
     В сотне шагов отвесная стена была прорезана широким желобом,  похожим
на русло пересохшей реки. Впечатление было такое, словно с вершины Прадуба
скатилась  огненная  гора,  выжгла  прямое  как  стрела  русло.  По  этому
исполинскому желобу стремительно мчался блестящий черный поток,  настоящая
черная река с ее водоворотами, порогами, водопадами. Но эта река  состояла
из мириадов закованных в блестящие панцири муравьев -- размером с  вепрей,
поджарых,  свирепых,  готовых  в  любой  миг  схватить  добычу   страшными
челюстями с полянский серп величиной.
     -- Протоптали стежку, -- сказал Олег непонятно.
     -- Прогрызли?
     -- Протоптали.
     Таргитай раскрыл рот от удивления.
     -- Нешто они верблюды? Такой камень и секирой Мрака не вырубить...
     -- У них когти  на  лапах.  Ежели  хоть  в  сто  лет  сковыривать  по
песчинке...
     Панцири терлись один о  другой,  отчего  поток  муравьев  издали  еще
больше напоминал шумливую реку; челюсти блестели на солнце, сверкали,  как
отполированные рукояти, панцири.
     Вслед за Мраком подобрались ближе. Река из  муравьев  разделялась  на
два встречных потока. Сверху бежали  с  раздутыми  как  у  стельных  коров
боками, черные пластины брони  порасходились,  как  у  переевших  на  пиру
каганов, просвечивала тонкая как шелк незащищенная кожица.
     -- Ежели что, -- сказал Мрак,  --  бить  в  щели!  Пальцем  проткнуть
можно. А по доспеху -- секиру тупить.
     -- Да и не дадут, -- сказал Олег тревожно. --  Вон  какие  быстрые  и
злые. Как ты, Мрак.
     А Таргитай сказал с облегчением:
     -- Хоть что-то родное! Ну прямо как в Лесу. А  то  все  Змеи,  смоки,
хробаки, равли...
     -- Такие у тебя по дому бегали?
     -- Ага. Только мои жуков таскали да комаров. Я им сам жуков ловил!
     -- Охотник, -- сказал Мрак с отвращением. -- Ты для  них  был  богом,
да? Вели им Яйцо спереть из вирия. Они ж не зря  туда  прут,  как  Олег  в
корчму... Что-то воруют.
     -- Мрак, ты уже и муравьев подозреваешь!
     -- Посмотри на их пуза.
     -- До вирия им никак, спроси у Олега...
     Олег кашлянул.
     -- В старых книгах сказано,  что  муравьев  Род  создал  раньше,  чем
богов... Он что-то хотел от них! Но муравьи его подвели. Тогда  он  создал
богов...
     -- Знаем, знаем, -- саркастически сказал Мрак. -- И те  его  подвели.
Мы -- его последняя надежда. Особенно  наш  Таргитай.  Ты  можешь  с  ними
пообщаться, чтобы нам как-то пройти?
     Олег соскочил с уступа, ближайший  из  муравьев  тут  же  кинулся  на
чужака с разведенными жвалами. Зазубренные  челюсти  сомкнулись  на  груди
волхва. Олег ухватился за  сяжки,  толстые  как  прутья  орешника,  но  не
выламывал, а щупал, гладил, даже вроде бы чесал.
     Муравей отпустил волхва, исчез в  бурлящей  реке.  Олег  приглашающие
помахал рукой. В руке была баклажка.
     -- Пройти сумеем?
     -- Мы с Таргитаем летать не пробовали, -- сказал Мрак. -- Ты  у  всех
зубы повыбивал?
     -- Я взял магическую мазь.
     -- Волшебную?
     -- Еще какую.
     Он плеснул на обоих кислой водой из баклажки. Кожу защипало,  запахло
так же мощно, как от муравьев. Олег объяснил:
     -- Если муравьи что спросят, делайте вот так...
     Он подвигал руками. Мрак кивнул:
     -- Так  мураши  и  в  нашем  лесу  делают.  Люди  сдуру  новые  языки
выдумывают, друг от друга спешат отличиться, а муравьи свято хранят Старый
Покон. Верно, волхв?
     -- Наверное, -- ответил Олег осторожно. -- Только не  знаю,  к  добру
или к худу такая верность старому.
     Осторожно вклинились в живой поток  блестящих  панцирей,  острых  как
бритвы челюстей и хлещущих по воздуху сяжек. Их тут же  начали  сбивать  с
ног, топтали, пробегали сверху, как по бревнам. Олег внезапно запрыгнул на
одного, исчез, затем голова  вынырнула  почти  в  середине  потока.  Снова
вскочил на одну из черных спин,  перепрыгнул,  едва  удержался  на  ногах,
пошел скакать с одного чудовища на другое.
     Мрак с блестящими глазами следил, как волхв уверенно перебирается  на
ту сторону потока.
     -- От Олега не ждал... От тебя -- ладно, от тебя ждешь  чего  угодно,
но чтобы Олег?
     -- Значит, муравьи совсем не кусачие, -- возразил Таргитай  уверенно.
-- Иначе Олег и близко бы не подошел.
     -- Совсем не кусачие, -- согласился Мрак и проводил  Олега  взглядом,
пока тот не выскочил на  ту  сторону.  --  Не  укусят,  просто  перехватят
пополам.
     Они выбрались на ту сторону исцарапанные, в  кровоподтеках,  избитые.
Олег бросил досадливо:
     -- Откуда вы такие вылезли? Не отставайте.

     Расщелина, по которой поднимались, сузилась настолько, что шли  почти
в потемках. Воздух потеплел, застыл. Запах Дерева стал плотнее,  гуще.  От
стен шло слабое свечение, а когда края щели сомкнулись, отгородив от неба,
невры обнаружили себя в широкой норе. Извилистый ход тянулся во  тьму,  на
стенах  блестели  потеки.  слизи,  с  потолка  плесень  опускала  мохнатые
щупальца. Олег всякий раз сжимался, замедлял шаг.
     Мрак остановился, что-то рассматривал.  Таргитай  обрадовался,  будет
отдых, но взгляд Мрака  был  устремлен  на  огромное  копье,  торчащее  из
блестящей поверхности. Наконечник погрузился почти весь,  а  он,  судя  по
форме, был размером с короткий, но широкий меч.  Непростой  человек  сумел
вогнать копье с такой силой, очень непростой!
     Олег, который раньше других это понял, сразу же начал оглядываться  в
страхе. Мрак потрогал  копье,  попробовал  выдернуть,  напряг  все  мышцы,
засопел, рассердился, искоса поглядывал на изгоев. Те смотрели с надеждой,
и Мрак тужился изо всех сил, побагровел так как, что вздулись жили на  лбу
и висках, вот-вот лопнут.
     - Я знаю, - вдруг казал Олег. Голос волхва дрожал. -  Это  копье,  на
котором девять суток висел в муках пронзенный насквозь Один!
     - Кто такой Один? - спросил Таргитай, а Мрак прорычал, -  А  чего  он
висел?
     - Плата за знания, - ответил Олег,  бледнея.  -  Хоть  и  старший  из
неверных богов, но пришлось отдать еще и глаз... Помните,  Мимир  говорил?
Ну, та говорящая голова, вокруг которой все пчелы летали! Зато теперь Один
зрит грядущее.
     Мрак хрипел, раскачивал, блестящее острие с жутким  скрипом  медленно
выползало. Таргитай бросился на помощь, дерево чмокнуло  и  сомкнулось,  а
двое невров упали на спину, нелепо задрав  ноги.  Копье  было  у  Мрака  в
руках. Он поднялся, взвесил его на руке, посмотрел на стену, где отверстие
моментально затянулось, оглянулся  на  Олега.  В  глазах  появилось  новое
выражение. Олег спросил затравлено:
     - Что ты на меня так смотришь?
     - Сам говоришь, задаром мясо бывает только в капкане. А  нам  позарез
надо зреть грядущее... Тарх, с какого раза выбьешь глаз нашему  волхву?  А
я...
     Он взвесил копье на руке, примериваясь  к  броску.  Темные  как  вода
болота глаза шарили по груди  Олега.  Олег  завизжал  как  заяц,  бросился
наверх и через пару мгно