тицу.  От  нее  сразу
потек одуряющий аромат.
     -- Вот настоящая магия! Потягаемся, волхв?
     Олег не отводил от жареной птицы зачарованного взгляда, голос его был
потрясенным:
     -- Сдаюсь... Это великое чудо!
     После обеда Таргитай растянулся на земле в тени дуба, раскинул  руки.
Он чувствовал себя как дед Тарас после подъема на крышу сарая. Мрак тотчас
же вскочил -- свежий и бодрый, как переплывший холодный ручей заяц.
     -- Кончай ночевать! Лодыри, по коням!
     Таргитай продолжал лежать, а когда Мрак  посмотрел  на  него  зверем,
сказал невинно:
     -- Мрак, а у меня не конь, а кобыла...
     -- Садись на кобылу, а то голову сверну!
     Кони едва не заплакали, но их нещадно  погнали  в  зной,  где  воздух
плавился от жары, а солнечные стрелы превращали  землю  в  сухую  ядовитую
пыль. Мрак посматривал  по  сторонам  обеспокоенно,  везде  видел  далекие
облачка пыли.
     Вдоль обочины темнели норки хомяков. Конь  Мрака  провалился  первым,
но, к счастью, не на скаку. Мрак из осторожности хотел было пустить  коней
волчьим шагом: след в след, но посмотрел на измученные лица, махнул рукой.
От судьбы не уйдешь, костлявая и в вирые достанет.
     Измучились к середине дня: Мрак часто приказывал слезать,  уводить  в
Степь и там залегать вместе с конями, пережидая  скачущих  киммеров.  Кони
чуяли подземные ходы хомяков, ступали осторожно. Мрак наконец снял лук,  и
даже кони повеселели, ибо стрельба из лука означала скорый отдых.
     Таргитай даже  не  понял,  почему  вдруг  Мрак  выстрелил  в  заросли
великанских будяков, но  там  истошно  вскрикнула  огромная  птица,  шумно
захлопали крылья. Олег пустил коня вперед, оттерев  Таргитая,  вломился  в
толстые стебли, через минуту птица уже оттягивала ему руку.
     Мрак спрятал улыбку. Голодный волхв явно поднял добычу, не  слезая  с
коня! Прямо степняк. А совсем недавно коня боялся как упыря!
     На привале Таргитай натаскал сухих стеблей,  а  Олег  развел  костер.
Пока певец неумело выдергивал перья, Мрак разрезал дрофу на куски, насадил
на прутья.
     -- Дурные кони, что не едят мяса! Травой разве  наешься?..  Вот  Олег
вырос с кота на карачках, а ест как Змей! А сколько бы зелени извел,  если
бы травой кормить?
     Олег обиженно опустил свой кусок. Мрак благодушно похлопал по спине:
     -- Ешь. Здесь ты не волхв, а витязь.
     -- А как костер разводить, так я волхв!
     -- Волхв тоже иной раз бывает витязем. Вон даже Тарх матереет помалу,
хотя до витязя далече...
     Мрак говорил сурово, прятал довольный блеск в глазах. Таргитай окреп,
возмужал,  потерял  детскую  рыхловатость.   Лицо   оставалось   глуповато
доверчивым, но глаза смотрели уже  строже,  испытующе.  Олег  тоже  окреп,
оброс тугим мясом, все же Таргитай изменился  разительнее,  превратился  в
статного молодого богатыря, хотя на лице  осталось  выражение  несчастного
ребенка, который нуждается в защите.
     Только я сам не изменился, подумал Мрак. В плечах -- дай бог каждому,
силой не обижен. Даже ухитрялся темнеть под солнцем каждое лето, когда  на
полянах разделывал зверя.
     С конем освоился лучше всех Олег. На второй день читал книгу даже при
скачке. Таргитай на ходу складывал песни -- голос  окреп,  а  песни  стали
иными.  В  Лесу  были  светлыми,  беспечными,  теперь  пропитались  болью,
горечью, недоумением... Странно, Мрак и Олег слушали их так же жадно.
     Приучившись читать, не слезая с коня, Олег постоянно бормотал,  делал
в воздухе странные жесты. Конь сбавлял шаг, иногда  останавливался  вовсе.
Мрак сердился, наконец заорал:
     -- Эй, могучий волхв! Скоро ли заклинаниями накормишь нас?  Или  хотя
бы заставишь свою клячу двигаться?
     Олег покраснел, смутился:
     -- Для заклятий нужны точные  слова,  их  я  не  знаю.  Если  скажешь
"заклинаю правую руку" или "левую руку", то заклятие не  свершится,  каким
бы ни был могучим волхв. Надо обязательно сказать "десницу" или "шуйцу". А
волхвы древности вовсе вместо "десница" говорили "правица"... Понимаешь?
     Мрак не слушал, осматривался, зато Таргитай радостно откликнулся:
     -- Для песни тоже нужны только точные слова, иначе  --  мертва!  Люди
ленивы, пользуются упрощенным языком. Вот кожана  и  даже  кожаницу  зовут
просто летучими мышами!
     Мрак сплюнул, стукнул коня пятками. Послушаешь свихнутых,  сам  таким
станешь. Олег сказал с тяжелым вздохом:
     -- Когда-то все знали древний язык! Создали с его помощью  Мощь...  А
новые народы, что пришли на смену древним, только пользуются. Если удается
подобрать слова.
     -- Очень трудно?
     -- Суди сам. В праязыке не было ни "о", ни "у", ни "ю", ни "е"...
     -- Врешь поди? Как же говорили?
     -- А так: брама, брахма, махабхаратра... Язык был проще, заклятия  --
сильнее.
     -- А теперь?
     -- Язык богаче, заклятия -- мельче.
     -- Трудно теперь быть волхвом?
     -- Суди сам,-- повторил Олег.-- Заклятием на простом языке можно было
сдвинуть гору, но не  оживить  сорванный  листок.  Но  листок  оживишь  на
нынешнем языке.
     -- Но гору не сдвинешь?
     -- Даже камешка.

     Мрак часто сворачивал. Когда возвращался, по обоих бокам коня  висели
перепелки, зайцы.
     Однажды он углубился далеко вперед, выискивая ужин, изгои  болтали  о
могучих словах и сцепках слов для заклятий. Вдруг Олег на полуслове умолк,
глаза стали круглыми, как у совы.
     Впереди лежала растерзанная туша оленя. Алая кровь растеклась  лужей,
смешалась с придорожной пылью. Над оленем стоял  могучий  зверь.  Таргитай
прищурился: глазам было больно от блеска золотой шерсти.
     Под тонкой кожей неведомого зверя вздувались  бугры  мускулов,  вдоль
спины шли сложенные крылья --  одно  чуть  распустилось,  обнажая  длинные
жесткие перья.
     Лапы грифона подобрались, когти распороли тушу.  Глаза  были  крупные
как блюдца, но располагались по бокам, как у  птицы.  Грифон  взглянул  на
изгоев сперва одним глазом, потом другим. Толстый клюв был  хищно  загнут,
он казался выкованным из темного железа.
     -- Не шевелись,-- шепнул Олег.-- Только не шевелись!
     Голос его дрожал, как лист на ветру. Таргитай смотрел на грифона, как
лягушка смотрит на ужа, не  мог  оторвать  зачарованного  взгляда.  Грифон
привстал, сухо щелкнул клювом. Крылья начали  раздвигаться,  приподнялись,
под золотой шкурой перекатились тугие мышцы.
     Олег издал слабый  писк,  побелел.  Грифон  повернул  голову,  грозно
оглядел изгоев с другой стороны, затем его внимание  привлекла  кровь  под
когтями, он грозно щелкнул клювом и начал  свирепо  долбить  череп  оленя.
Затрещали кости, брызнула кровь.
     Таргитай потихоньку шелохнул коленом, пытаясь  пустить  коня  вперед,
грифон мгновенно выпрямился на четырех могучих лапах, крылья развернулись,
застыл, бешено глядя на изгоев налитыми кровью глазами.
     -- Замри,-- прошептал Олег.-- Мы покойники...
     Таргитай застыл, рядом  смутно  белело  лицо  волхва.  Кони  тревожно
фыркали, чуя свежую кровь.
     Сзади послышался стук копыт. Громкий голос сказал строго:
     -- Езжайте прямо! На него не смотрите. Не отворачивайтесь,  но  и  не
пяльтесь.
     Простучали копыта, мимо рысью прошел  угрюмый  и  черный,  как  грех,
черный жеребец Мрака. Оборотень глядел прямо  перед  собой.  Грифон  снова
встал, распустил крылья, острые когти с треском вспарывали бок  оленя.  Не
спуская огненного взора с Мрака, он щелкнул клювом  --  треск  был  такой,
словно лопнула скала.
     Они проехали в трех шагах от грифона. Тот  опустился  на  тушу,  рвал
мясо, брызгая кровью.
     -- Не лучше ли объехать? -- прошептал Олег.--  Я  какой  угодно  крюк
дам.
     Таргитай прошептал высохшими губами:
     -- Если попятимся, кинется... Авось не пропадем!
     Он  ухватил  коня  Олега  за  узду,  послал  своего  вперед.  Впереди
удалялась  прямая  спина  Мрака.  Таргитай  держал   ее   взглядом,   хотя
чувствовал, как в его спину вонзаются железные когти  грифона,  а  клюв  с
одного удара раскалывает голову!
     Когда отъехали, Мрак придержал коня.
     -- Старики говорят, раньше их было, как свиней в Лесу. Но  от  свиней
хоть польза, а у этих мясо не угрызешь, шкура  пористая,  а  жилы  слишком
толстые... Хоть и трудно с ними совладать,  но  все-таки  перебили,  чтобы
наших кабанов, оленей и туров не жрякали...
     -- Как же выбили? -- ахнул Таргитай.
     -- Отравленными стрелами,-- буркнул Мрак.-- Все одно  не  ели.  Верно
делали, волхв?
     Олег вытащил из мешка книгу, ответил уклончиво:
     -- Раньше вообще много диковинного зверья было! Огромные беры жили не
в берлогах, а в пещерах, у рысей клыки росли с  локоть  в  длину...  Олени
носились по Лесу впятеро крупнее  нынешних!  Еще,  грят,  жили  агромадные
звери с двумя хвостами: один спереди, другой сзади.  Так  что,  если  наши
правнуки не увидят грифонов, то я не удивлюсь.  К  тому  же  они  все  еще
насмерть бьются с аримаспами, а те вояки лютые!
     --  Аримаспы...--  протянул  Таргитай.--  Красивое  название.   Вроде
киммеров они?
     -- "Вроде киммеров",-- передразнил  Олег.--  Дурень,  это  древнейший
народ героев. Отделились от ариев, но имя  сохранили,  хотя  и  переврали.
Говорят, они огромного роста, с одним глазом посередь лба... Другие  зовут
их кривичами, ибо щурят один глаз, когда стреляют из  лука.  Говорят,  они
самые меткие стрелки на свете! А глупые дорийцы решили, что  у  них  вовсе
один глаз, зовут их одноглазыми  циклопами.  Как  они  сами  себя  кличут,
прочесть не сумел...
     -- Чему тебя учили,--  пробормотал  Таргитай  в  отместку,--  но  мне
грифов не жалко. Небо для певчих птичек, а не для верблюдов с крыльями.
     Мрак оглянулся, грохочуще засмеялся:
     -- В небе лучше всего дикие гуси. Жирные, толстые, ленивые.  Гриф  --
дурак, режет больше, чем жрет. Гусей бьет в  стае  до  последнего,  лебеди
вообще боятся летать стаями. Летуны из них хреновые, как из вас  охотники.
Их храбрая ворона бьет, не только грифы.
     Он вдруг молниеносно выстрелил, почти не  целясь.  Таргитай  даже  не
успел углядеть, когда в руках Мрака  появился  лук.  Олег  наклонился,  на
скаку подхватил пронзенного зайца. Мрак одобрительно свистнул, погнал коня
в заросли, высматривая новую добычу.
     Олег проводил взглядом его широкую прямую спину.
     -- Тарх, а ты зря так на грифов...
     -- Почему? Страшилы. Когти какие!
     Олег долго ехал молча. Нещадное солнце  жгло  все  так  же  неистово,
ветер был сух, а Степь тянулась без конца, но вдруг Таргитай  ощутил,  что
солнце вовсе не злое,  воздух  вполне  степной,  а  бесконечность  уже  не
пугает. Если присмотреться, в этом диком мире есть своя странная красота!
     -- Страшилы,-- сказал наконец Олег.-- Но красивые  страшилы.  Эх  ты,
певец! Красоту надо видеть. Правда, верблюды -- звери куда диковиннее,  но
верблюдов уже приучили носить поклажу, а вот грифонов...
     -- Волхв, ты перегрелся!
     -- Вон Степан говорил, что поляне приучили псов стеречь скот,  гонять
хорей, лис, даже волков... Скажи такое Боромиру -- в  глаза  плюнет.  А  в
соседних селах, если верить Степану, мужики приучили соколов бить для  них
уток, гусей...
     -- Врут,-- сказал Таргитай убежденно.
     -- Наверное,-- согласился Олег.-- Но  ежели  бы  взаправду!  Грифонов
было много-много и в нашем Лесу, пока не появились невры. Все-таки мне  их
жаль. Пока бьют ничейного лесного зверя -- еще  ничего,  но  когда  начнут
нападать на домашний скот? Тут ополчатся и поляне, и киммеры, и все-все...
     Таргитай задумался, не сразу сообразил, что уже давно слышит какой-то
шум, стук. Вяло поднял голову, всмотрелся затуманенным мечтаниями  взором.
Прямо на  них  с  Олегом  неслось  десятка  три  всадников!  Передние  уже
выставили копья, над головами  взлетали  петли  арканов.  Блестели  острия
мечей, кони неслись во весь  опор,  пена  летела  с  удил,  копыта  грозно
гремели.
     -- Назад! -- донесся далекий крик Мрака.-- Назад, дурачье!
     Таргитай начал поспешно разворачивать своего коня,  в  страхе  забыв,
как это делается. Олег тоже разворачивал, кони  стукнулись,  зло  заржали,
конь Олега куснул соседа за ухо, тот завизжал  как  поросенок  и  вцепился
зубами в шею, ударил передними копытами. Оба поднялись на дыбы,  застучали
в злой драке копытами.
     Таргитай уже видел оскаленные в  злом  смехе  лица  степняков.  Олег,
раздирая  удилами  рот  своему  коню,  оттянул  назад,  кое-как  повернул.
Таргитай ударил своего каблуками  в  бока.  В  тот  же  миг  над  головами
просвистели стрелы. Тяжелое ударилось в сложенную вдвое попону,  полоснуло
Таргитаю резкой болью ногу.
     Кони разогнались, дорога замелькала так быстро, что Таргитай прижался
к шее коня и в страхе закрыл  глаза.  Над  головой  свистнуло  еще,  затем
грохот копыт за спиной начал удаляться.
     Таргитай держался обеими руками за горячую шею,  чувствуя  под  щекой
гладкую кожу. Бедро жгло,  он  осторожно  пощупал,  наткнулся  на  липкое,
мокрое. В толстом валике из попоны  и  потничка  торчало  короткое  копье,
острие зацепило ногу и, скорее всего, достало коня.
     Олег мчался, тоже прижавшись к шее  коня.  Степняки  орали,  отчаянно
погоняли своих низкорослых лошадок, но те постепенно отставали от  горячих
скакунов Баджеда.
     Таргитай рискнул отнять руку, ухватился за древко копья. Выдернул, из
бедра текла кровь, смешиваясь с конской. Если Мрак прав, то с конем теперь
побратимы...
     -- Олег! -- закричал он.
     Сзади начал нарастать топот, но краем глаза Таргитай видел, что  Олег
уже мчится сбоку, постоянно обходя его в  бешеной  скачке.  Стиснув  зубы,
Таргитай погонял коня, но топот настигал, гремел  за  спиной.  В  отчаянии
Таргитай вытащил секиру, ухватился за край  древка,  приготовился  ударить
вслепую, ориентируясь по стуку копыт.
     -- Добро,--  услышал  он  сзади  знакомый  хриплый  голос.--  Чему-то
научился!
     Мрак держал в правой руке нож, колол коня в шею. Глаза  жеребца  были
вытаращены, из пасти летела пена.
     -- К берегу! -- велел Мрак.-- Попробуем укрыться.
     Он на скаку выдернул из колчана стрелу. Таргитай тоже придержал коня,
спросил виновато:
     -- А где... берег?
     -- Правее, дурень! Там река, обрыв.
     Таргитай  пустил  коня  за  Олегом,  после  короткой   скачки   начал
улавливать влажное  дыхание.  Показался  пологий  берег.  Взмыленные  кони
вихрем пронеслись по вытоптанной дороге.
     Киммеры были далеко, но  уже  не  отставали.  Коротконогие  лошаденки
неслись так же споро, но морды были сухими и видно  было,  что  так  могут
бежать весь день. А тонконогий конь под Таргитаем уже хрипел, пена  падала
клочьями.
     Мрак мчался всего в двух десятках  шагов  впереди  степняков.  В  его
руках часто мелькал лук, а среди настигающего отряда уже три коня  мчались
без седоков.
     -- Гоните во-о-он до той горы!
     Берег поднимался круто -- глинистый, осыпающийся. Из нор  выпархивали
ласточки,  стрижи.  Дальше  норы  потянулись  шире,  разрытые   барсуками,
зверьем. Кони неслись во всю мочь, и незаметно стена из  глины  перешла  в
каменную, из щелей тянулись березки, осинки, вербы.
     Таргитай углядел вдали три огромные норы, одна другой шире. В  первой
могли жить беры, в другой... очень большие беры, но какой зверь в третьей?
     -- В третью! -- донесся далекий хриплый крик.
     Мимо Таргитая пронесся залитый кровью конь Мрака. Сам Мрак тоже был в
крови, страшен. Достигнув россыпи камней, конь захрипел  и  упал.  Мрак  с
размаху слетел через голову, перекувыркнулся  и,  сильно  хромая,  побежал
вверх.
     Таргитая больно ударило в спину, он качнулся и  упал  с  коня.  Рядом
простучали копыта, мелькнула летящая фигура Олега. Он  тяжело  ударился  о
камни, вскочил, его рука с неожиданной силой ухватила Таргитая за шиворот:
     -- Вставай!
     Таргитай послушно побежал на четвереньках вслед за волхвом.  Еще  раз
звякнуло,  в  лицо  брызнули  искры.  Копье  заплясало  на  камнях,   Олег
вскарабкался наверх, исчез в черном зеве пещеры.
     -- Быстрее, сонная муха! -- гаркнул Мрак.
     Таргитай пробежал на всех четырех еще несколько шагов,  сильная  рука
грубо ухватила за волосы, он очутился на каменном полу у входа  в  пещеру.
Олег лежал, дыша часто, со всхлипами.
     -- Дальше,-- велел Мрак.-- Степняки сейчас будут здесь.
     Он настороженно пошел  вперед,  скрылся.  От  реки  слышались  крики,
ржание  коней.  Таргитай  неуверенно  поднялся,  шагнул  за  Мраком.  Олег
простонал с пола:
     -- Дай отдышаться... Сперва изловят наших коней, у них  таких  нет...
Потом принесут факелы, если вообще решатся идти за нами!
     -- А вдруг они не такие умные?
     Олег сразу поднялся и, держась  за  стенку,  побрел  по  расщелине  в
глубину. Камень под ногами был вытерт, словно по нему прошли  тысячи  ног.
Таргитай тащился сзади, больше присматриваясь  к  темно-красному  камню  с
причудливыми жилками, похожими на веточки или корни окаменевшего дерева.
     Они вдвигались в полумрак. Таргитай ударился лбом, оступился, едва не
вывернув ногу. Широкая расщелина шла в полную  темноту,  откуда  доносился
мощный запах давно не мытого тела.
     Внезапно на плечо Таргитая упала огромная ладонь. Таргитай  взвизгнул
поросячьим голосом, а невидимый в темноте Мрак пророкотал над ухом:
     -- Там зверюга... Стой у стены, не шебуршись.
     Голос его был напряженным,  пальцы  впились  в  плечо  Таргитая,  как
железные когти грифона. Сзади прошептал измученный Олег:
     -- О, боги! Сзади степняки, впереди зверь, а рядом Мрак... Тьфу!
     Рука исчезла с плеча Таргитая. Он скорее догадался, чем услышал,  что
оборотень пошел в глубь пещеры. Запах шел мощный, будто там  расположилось
целое стадо скота. Таргитай  потянул  носом,  по  спине  прополз  холодок.
Впереди было не стадо, а один огромный зверь!

     Глава 3

     Сзади донесся лязг железа. Таргитай оглянулся, успел заметить красный
свет факела, его заслонил силуэт волхва. Олег присел, и Таргитай увидел  в
слабом свете коротконогого киммера -- тот вытянул перед  собой  обнаженный
меч, тыкал в стены, словно искал потайной ход. Факел держал  над  головой,
за ним двигались люди.
     Олег сказал сдавленно:
     -- Они с факелами. Надо уходить.
     -- Но Мрак велел...
     Олег оттолкнул,  прошел  мимо.  Таргитай  в  страхе  кинулся  следом.
Сильная рука из темноты на этот раз ухватила за горло. Таргитай  беззвучно
открывал и закрывал рот, а лютый голос прошипел в самое ухо:
     -- Нишкни! Вас, дурней, не сеют и не жнут, так откуда беретесь  снова
и снова?
     -- Мрак, за нами погоня! -- прошептал Таргитай, когда  Мрак  отпустил
горло.
     -- Вижу. Впереди кривоножка с факелом, за ним пять  недомерков.  Нет,
уже семеро. Я бы их сам как комаров, но на выходе ждут остальные.
     -- Ты их видишь?
     -- Зачем видеть, когда нос  на  морде?..  Они  говорят  о  себе,  что
родились в сорочках, да только с того момента ни разу их не стирали. Как и
та зверюга, что спит впереди. Чуять надо, дурень! Держись за  пояс!  Олег,
хватайся за дурня!
     Он мощно  повлек  их  вперед.  Под  ногами  захрустело,  Мрак  сказал
вполголоса, чтобы не обращали внимания -- всего лишь черепа и  кости  тех,
кто побывал здесь раньше. Ноги Таргитая внезапно ослабели, а Мрак объяснял
тем временем, что пройти у зверя придется в двух шагах от головы.
     -- А если возле ног?  --  послышался  жалкий  голос  Олега.  Таргитай
ощутил горячую благодарность к волхву, тот трусил сильнее.
     -- Ногами уперся в стену. Не пролезешь. А между головой и стеной есть
узкий проход.
     -- А спит... крепко?
     -- Узнаем.
     Пояс в руке Таргитая трясся. Олега ли  била  дрожь,  свои  ли  пальцы
дергались -- Таргитай не соображал, наконец услышал цокот своих зубов.
     -- Тихо,-- разъяренно прошептал Мрак.-- Мы уже  рядом!  Не  наступите
ему на уши.
     -- А какой он?
     -- Обыкновенный див. Только пещерный.
     Таргитай застыл на ме