пали к нам, -- повторил он, --  расскажите,  что  занесло
вас сюда? Должен признаться,  сюда  не  просто  попасть...  Высокие  горы,
перевалы в снегу, свирепые ветры...
     Мрак с небрежностью отмахнулся.
     -- Только не для нас. Нам ничего не стоит попасть куда  угодно,  если
туда не надо.
     Олег поклонился.
     -- Великий вождь...
     -- Просто каган, -- поправил могучий дуб. -- Или можешь называть меня
Афитулом.
     -- Дорогой Афитул... С нам был еще один...
     -- А, великий воин с Мечом бога войны? -- Лицо кагана прояснилось. --
Он пирует в кругу наших женщин. Нас не часто посещают боги и герои,  глупо
было бы не воспользоваться, верно?
     Олег не понял, Мрак спросил осторожно:
     -- Что, по весне в племени появятся белоголовые детишки?
     Каган посчитал по пальцам.
     -- Да, по весне. Как ты быстро считаешь. Оставайся у нас за шамана?..
Везде  гостящим  героям  подкладывают  девственниц!  Породу  племени  надо
улучшать, как и породу коров. Ваш друг знает долг богов и героев...
     -- Знает, -- прорычал Мрак. -- Еще как знает, скотина ленивая!
     Коротко, уложившись в несколько слов, он  рассказал  о  надвигающейся
гибели мира. 0 страшной битве, что развернулась по всему белому  свету.  О
Яйце, богах и Ящере.
     Каган слушал внимательно. Глаз его разгорался  ярче,  менял  цвет  от
серого до темно-красного.  Когда  Мрак  умолк,  глаз  вождя  полыхал,  как
смоляной факел.
     -- Нет, к нам не заглядывал Аварис... Мы слышали о  нем,  быстроногом
гиперборее. Но к нам в самом деле попасть трудно, он мог и не найти...
     Снова в его словах почудилась Олегу тайна. Он прочистил горло.
     -- Каган, боги  рекли,  что  только  аримаспы  могут  переломить  ход
великой битвы... Что-то случилось, мы попали к вам. Но я просто  не  верю,
что вы останетесь в стороне от войны!
     Глаз кагана блистал, как рубин. Даже под надбровными дугами мелькнули
слюдяные искорки, словно муха чистила крылышки.  Каган  выпрямился,  голос
стал подобен падающей горной лавине:
     -- Наши воины часто ходили в набеги.  Но  что  можно  взять  в  такой
битве?
     Мрак молчал: по нему, надо было идти за так. Олег кивнул.
     -- Понимаю. Так пойдут многие, но не все. А в такой битве один лишний
человек может переломить ход сражения.
     Он поцеловал Алатырь-камень на рукояти Жезла.  Протянул  кагану.  Тот
покачал головой, не осмеливаясь коснуться.
     -- Этого не может быть... Тот самый  Жезл  Мощи?  0  котором  столько
легенд?
     -- И Алатырь-камень, -- добавил Мрак сердито. Он свирепо посмотрел на
Олега: тот раздает все, даже не торгуется. -- Сколько народу мы  положили,
пока добывали его. на острове Буяне!
     По  знаку  кагана  явились  советники,  с  поклонами  и   величайшими
редосторожностями унесли драгоценный Жезл. Каган сказал как ни  в  чем  ни
бывало:
     -- Я думаю о другом. Если битва уже идет, как успеть до ее конца?  Ты
хоть знаешь, как далеко вас занесло? Где бы вы раньше ни находились?
     Мрак дергался, смотрел на обоих. Олег проговорил нерешительно:
     -- Мне нужен отдых... Ночи хватит. А я что-нибудь придумаю.
     Обрадованный Мрак кивнул кагану.
     -- Можешь не сомневаться. Он любит придумывать. За что и получает  на
орехи.
     -- На орехи?
     -- И на орехи тоже.

     Глава 5

     Эту ночь невры едва ли не впервые за лето спали спокойно. Позже  Олег
удивлялся: до конца света неполный день, а они пили, ели, орали  песни,  а
потом завалились спать так, будто и завтра придет день, и  послезавтра,  и
всегда-всегда... Почему короткоживущий  человек  ведет  себя  так,  словно
бессмертен?
     Мрак спал без задних  ног,  не  дергался,  не  вскакивал  при  каждом
подозрительном звуке. Рука его лежала на секире,  но  пальцы  ни  разу  не
стиснули рукоять.
     Таргитай не появлялся, но Олег слышал сквозь сон песни  из  огромного
шатра, куда вереницей носили еду и питье, за певца не тревожился.
     Солнце уже осветило с той стороны стену шатра, когда полог откинулся,
заглянул человек. Он был в цветном халате, верхний глаз был  закрыт,  зато
два обычных широко раскрылись при виде людей.
     -- Люди? Откуда?
     Мрак толкнул Олега, ответил настороженно:
     -- Я думал, все племя знает. Мы пришли вчера. Великий каган знает!
     Алазон смерил его подозрительным взглядом.
     -- Великий каган?
     -- Просто каган, -- поправился Мрак.
     Алазон некоторое время буравил его острыми глазами. Буркнул:
     -- Оставайтесь здесь. Я пойду узнаю, о чем вы говорите.
     Он вышел, слышно было, как отдавал  приказы  стеречь  шатер  с  двумя
неизвестными. Мрак зло смотрел на волхва.
     -- Что-нибудь понимаешь?
     -- Я ж Таргитай, -- огрызнулся Олег. -- Это он все знает.
     Вообще, чем человек дурнее, тем легче берется решать  и  судить.  Мне
страшно, Мрак. Мне с самого начала страшно!
     -- Это с рождения?
     -- Мрак, я не знаю, почему так ошибся. Я  не  должен  был  попасть  к
каким-то алазонам!..
     -- Может, из-за глаза? У этих тоже один на лбу.
     -- Но еще два на прежних местах. И почему он так странно одет?
     -- Я заметил,  --  пробормотал  Мрак  задумчиво,  --  Я  еще  кое-что
заметил...

     К верховному радже, так им сказали,. их пригласили чуть ли  не  перед
обедом. До этого Мрак и Олег  терялись  в  догадках  о  причине  суматохи,
охватившей все племя.
     Мрак присвистнул, а Олег едва не  попятился  обратно,  в  шатер.  Все
преобразилось, шатры исчезли, вместо них мужчины  спешно  возводили  срубы
деревянных изб. Работали неистово, обливались потом, но уже три  добротных
дома  высились  на  вершине  холма,  а  еще  десяток  являли  небу   голые
свежеошкуренные стропила, отчего крыши походили на скелеты давно  издохших
драконов.
     Обычно полуголые алазоны сегодня были  в  коротких  цветных  халатах.
Головы все как один повязали тряпками. Мраку показалось,  что  ежели  хоть
один сдвинет или потеряет тряпку, его тут же забьют камнями.
     Стражи с мечами наголо провели невров к дому на вершине холма. Теперь
уже оба начали тревожиться за Таргитая. От стражей  с  мечами,  как  и  от
стражей на входе веяло угрюмой подозрительностью.
     Гридни провели через просторные сени в горницу. У Олега чуть  отлегло
от сердца, а подозрительный Мрак, напротив, ругнулся  сквозь  зубы.  Вождь
был все тот же старый алазон, угрюмый и свирепый, Олег уже  опасался,  что
за ночь его сместили соперники.
     Мрак же сразу заметил, что вождь сменил львиную  шкуру  на  халат  из
роскошного щелка. На ногах были сандалии тонкой работы, а за спиной  вождя
стоял мальчишка и плавно помовал опахалом.
     Олег поклонился.
     -- О достойный каган! Я придумал, как нам успеть на битву раньше, чем
камень, брошенный рукой этого отрока, упадет на землю.
     На него смотрели хмурые непонимающие глаза. Верхний глаз приоткрылся,
взглянул на невров с отвращением,  натянул  на  себя  веко,  как  Таргитай
шкуру.
     -- На битву? На какую битву?
     -- Справедливую, -- пролепетал Олег холодея. -- О каган Афитул...
     Один из стражей больно ткнул волхва под ребра тупым концом копья.
     -- Верховный раджа
     -- Что? -- не понял Олег.
     -- Это наш верховный раджа, тупица! Обращайся верно, а не то...
     -- Верховный раджа, -- сказал Олег  ошалело,  --  мы  с  тобой  вчера
говорили о великой битве, что сотрясает мир. Ты выразил готовность пойти и
сокрушить супостатов...
     Глаза верховного раджи были  непонимающие.  Олег  мог  бы  поклясться
головой, тут чутье не подводило, что верховный правитель, как  бы  его  ни
называли, в самом деле ничего не помнит о вчерашнем  разговоре.  И  вообще
ведет себя так, словно он уже не он, а другой человек.
     Раджа медленно покачал головой.
     -- Ты что-то путаешь... Говоришь, вчера? И я обещал?
     Он повернул недоумевающий взор к советнику. Тот угодливо согнулся.
     -- Великий  Раджа!  Возможно...  это  только  предположение...  дикое
предположение... но если эти двое кровожадных дикарей  побывали  у...  как
их... алазонов?
     Смиренное  и  бесстрастное  лицо  раджи   передернулось   в   гримасе
отвращения.
     -- Не напоминай мне о них!
     Мрак отпихнул волхва, завопил:
     -- Да что здесь творится?! Заколдовали вас всех, что ли?!  Ты  и  был
вчера каганом этих алазонов!.. Мы с тобой пили, песни  пели.  Ты  еще  эту
знаешь, про вдову и дикого человека...
     Он набрал  в  грудь  побольше  воздуха,  уже  вспомнил  слова,  раджа
поспешно выставил ладони.
     -- Нет-нет! Петь не надо. Верю на слово.
     -- Ну вот. -- Мрак вытер внезапно выступивший  пот,  бросил  победный
взгляд на волхва. --  Так  поведешь  своих  доблестных  алазонов  супротив
Ящера?
     В наступившей тиши слышно было в раскрытые окна, как  весело  стучали
топоры. Несколько голосов вскрикивали в такт, затаскивали бревна.
     Раджа проговорил тихим печальным голосом:
     -- Алазоны?.. Какие алазоны?.. А, эти...  Которые  любили  воевать...
Дикие и злобные! Кирли, -- обратился он к советнику, -- посмотри в древних
записях...
     Несколько минут советник искал, перебирал  дощечки.  Мальчишка  забыл
работать опахалом, тоже  вытянул  шею,  заглядывал  через  плечо.  Наконец
советник с поклоном подал ветхую  дощечку,  изгрызенную  мышами,  владыке.
Раджа читал долго, водил пальцем, бормотал под нос.
     Невры издергались, раджа впал в задумчивость, вздрогнул.
     -- Вы  явились  из  такого  далекого  прошлого...  Хорошо,  летописец
напомнил! Дорогие друзья, здесь записано, что вы в самом  деле  гостили  у
этих... алазонов.
     Волосы Олега зашевелились, встали дыбом.  По  коже  побежали  мурашки
размером с жуков-рогачей. Он видел, как посерел и покачнулся Мрак.
     -- Не... алазоны, -- прошептал Олег непослушными губами. -- Уже не...
Но они ваши... пращуры?
     -- Наши корни, -- ответил раджа грустно. -- Что делать, хоть и стыдно
происходить  от  таких  кровожадных  дикарей,  но  надо  говорить  правду.
Когда-то, очень давно... в древние времена... в глуби времен...  это  были
наши предки.
     Мрак простонал сквозь зубы. Олег вскрикнул с мукой:
     -- Так сколько же столетий... или тысячелетий мы проспали?
     Раджа смотрел с глубокой симпатией. Лицо его было добрым, а в  глазах
-- усталость и понимание.
     -- Юные друзья, вам надо бы знать,  что  нет  вечных  народов.  Самое
мелкое племя, если в нем  есть  жизненные  силы,  разрастается,  плодится,
захватывает  земли,  строит  города,  становится  народом.  Но   неизбежно
дробится на племена, те начинают жить самостоятельно, тоже превращаются  в
народы... Всякий раз неуловимо и медленно меняются язык,  обычаи,  обряды,
имена. На сегодня уже не осталось и следов того  Первого  Народа,  который
был сотворен Родом... Правда, говорят, где-то в лесах Гипербореи... но это
только легенды. Да и  никакой  Гипербореи  нет.  Но  все  народы  меняются
по-разному и с разной скоростью.
     Олег рухнул на колени, вскричал громко:
     -- Скажи! Скажи, сколько мы... проспали?
     Рука Мрака упала  на  его  плечо,  но  в  ней  жизни  не  было.  Олег
чувствовал, что оборотень даже не пытается  ни  понять  его,  ни  утешить.
Такое утешить невозможно.
     Раджа удивился:
     -- Сколько? Да одну ночь!
     Олег раскрыл рот. Мрак икнул, пошатнулся. Волхв прошептал раздавлено:
     -- Не понимаю... А сколько эта ночь длилась? Тысячу лет или больше?
     Раджа  шевельнул  кистью  --  советник  угодливо   выступил   вперед,
подхватил невров под руки. Стар он был, но силы хватило,  чтобы  буквально
вытащить невров из дома.
     На крыльце сказал терпеливо:
     -- Раджа не  может  объяснять  такие  очевидные  вещи.  Мы  --  самый
быстроменяющийся народ. Еще вчера мы были алазонами, верно. У меня  другой
подход, я не считаю, что надо стыдиться дикарского прошлого. Наоборот, тем
виднее, как далеко мы ушли. Теперь  мы  --  аласафы.  С  другими  именами,
взглядами на мир.
     Все стойбище было заполнено работающим народом.  Строили  дома,  рыли
ямы, вбивали туда  осмоленные  бревна.  Работали  с  упоением,  как  могут
работать только без понуканий, на свое будущее.
     Мрак ошеломленно оглядывался. Олег спросил напряженно:
     -- Я все равно ничего не понял... Но когда вы соберете войска? Войско
Ящера уже рушит мир!
     Советник развел руками, обхватывая дома и народ.
     -- Взгляни! Разве это народ воинов?
     -- Но Ящер...
     -- Мы против войн. Ими нельзя  ничего  решить.  Таково  мировоззрение
нашего народа.
     Олег ощутил, как сердце оборвалось.
     -- Но вчера мы договорились...
     -- Вы договаривались с алазонами.
     -- Но ваша кровь, ваши... Боги, но это же были вы!
     Советник непреклонно качнул головой.
     -- Нет. То были  алазоны.  Глупое  и  воинственное  племя.  Грех  так
говорить о своих пращурах, но родню не выбирают. Нелепо, если бы у нас был
тот же путь, как у них. У них  в  старину,  говорят,  почти  все  решалось
войнами...
     Мрак завопил, оттолкнул Олега.
     -- Какую старину?! Это было вчера!!!
     -- Это было давно, -- ответил советник  непреклонно.  Его  старческий
глаз начал наливаться кровью, угрожающе заблестел.
     Мрак рявкнул так, что  ближайшие  аласафы  бросили  бревна  и  начали
прислушиваться:
     -- А как же Жезл Мощи с его волшебным Алатырь-камнем?
     Вы же взяли в уплату за помощь?
     Глаз  советника  стал  багровым,  вылезал   из   орбит.   Лицо   тоже
побагровело, стало нехорошим.
     -- Его взяли алазоны. Глупое храброе племя...  Что  возьмешь  с  этих
отважных дураков? Мы, мудрый и кроткий  народ,  не  имеем  с  ними  ничего
общего.
     Он повернулся к двери. Мрак ухватил за плечо.
     -- Я не понимаю умностей. Что вы притворяетесь другими?
     Я твою рожу запомнил, когда ты один двух кабанов сожрал, а потом  еще
двух блудных девок развлекал!
     Советник ответил через плечо сухо, не поворачиваясь, но в голосе ясно
звучал гнев, готовый вот-вот прорваться:
     -- Мы думаем иначе. Значит, мы -- другие. А теперь покиньте  нас.  Во
мне просыпается дикий алазон, а это противно мне и весьма опасно для вас.
     Олег и Мрак скатились с крыльца раньше, чем он скрылся в сенях.

     Таргитая  они  нашли  на  куче  рыхлой   земли.   Мрак   обеспокоенно
перевернул, искал раны. Таргитай всхрапнул и открыл глаза. Увидев  друзей,
удивился:
     -- Чо? А где... ну, эти?
     Олег объяснил с отвращением Мраку:
     -- Его просто выкинули, когда разобрали шатер.
     -- Верно, такого козла в новый дом пускать не стоит.
     Он мощной  дланью  воздел  сонного  героя,  потряс.  Олег  напряженно
осматривался, бледные губы шевелились. Таргитай тупо удивился:
     -- Уже утро?
     -- Олег, -- сказал Мрак негромко, -- к нам идут. Не нравятся  мне  их
кроткие морды. Такие зарежут и не выматерятся.
     -- Мне бы Жезл...
     -- Ты ж говорил, в нем мощи, как тепла в жабьих лапах!
     -- Умному много ли надо?
     Таргитай исчез, а толпа аласафов двигалась в их сторону.  В  огромных
руках не было мечей, но плотницкие топоры выглядели достаточно  угрожающе.
Аласафы они или алазоны, но рост  и  сила  у  них  остались  звероподобных
аримаспов.
     Олег вскрикнул по-заячьи. Мрак ощутил, как по  телу  стегнула  острая
отвратительная боль. Он обхватил  волхва.  Боль  стала  острее,  но  волхв
перестал скрипеть зубами, глаза чуть прояснились.
     -- Спаси... боги...
     -- Тарх, -- рявкнул Мрак, -- держи Олега с той стороны!
     Помоги ему выстоять. Он все пропускает через себя!
     Мир со всех сторон заволокло тонкой стенкой. Рожи набегающих аласафов
исказились, но не исчезли. Не наваливаться на стенки, напомнил  себе  Мрак
тревожно. Лопнут, силы у волхва на исходе...
     Последняя мысль перед тем как оторваться от земли, была  о  Таргитае,
авось, он всю ночь улучшал породу. Так  на  улучшает,  что  скоро  чертовы
аласафы, или как их там, вовсе исчезнут с лица земли!

     В пузыре воздух был жарким и душным. Крупные виноградины пота  бежали
по лицам, дыхание было как у загнанных коней. Стены трещали и  прогибались
под напором ветра. Тарх сунул Олегу его полумертвый Жезл, спер  по  праву,
ведь отдавали аримпасам, а не каким-то  аласафам  летели  медленно,  да  и
тонкая пленка пузыря чуть не лопалась, Олег и так  держится  из  последних
сил, глаза закатились под лоб.
     -- Что теперь? -- прохрипел Мрак.
     -- На Ящера, -- шепнул Таргитай. Глаза  его  закрывались,  лицо  было
белое, мокрое. -- Все одно... Олег, на спину бы ему, а?
     Мрак смотрел на дрожащее оранжевое пятно в нижнем части пузыря.
     -- Солнце уже садится!
     -- Что... теряем?.. Все одно...
     -- Все одно, -- угрюмо согласился Мрак. -- Лучше погибнуть на  минуту
раньше.
     Когда  ноги  ударились  о  землю,  впереди   по-прежнему   двигалась,
колыхаясь, масса  зверолюдей,  чудовищ,  навий.  Но  теперь  невры  видели
темно-зеленый холм. На вершине  шагающего  холма  торчал,  угрожая  тучам,
частокол гребня. Над холмом поднимались редкие дымки.
     -- Догнали? -- выдохнул Олег.
     Измученные глаза волхва стали  круглыми.  Таргитай  сам  не  поверил,
только Мрак угрюмо и недоверчиво смотрел на вражеское  войско.  В  твердой
как камень земле оставались ямы,  куда  поместилась  бы  печь.  А  он  был
хорошим охотником, уже знал по следам владыки  подземного  мира  многое  и
понял такое, от чего шерсть встала на загривке.  Он  коротко  взглянул  на
друзей, смолчал.
     -- Догнали, ну и что? -- сказал Олег напряженно.  Глаза  снова  стали
строгими. -- Остановим, ухватив за хвост?
     -- А он так и замрет, -- согласился Мрак. -- Как корова.
     -- И его войско не помешает... -- согласился Таргитай убито. -- Мрак,
что там... впереди... блестит?
     -- Похоже на Яйцо, -- ответил Мрак невесело. -- Ящер ползет прямо  на
него.
     Он пошатнулся, воткнул секиру в землю. Лицо стало  землистого  цвета,
глаза погасли. Таргитай закричал тонко:
     -- Не успеваем?
     -- Ящеру до Яйца три шага, -- сказал Мрак мертвым голосом, --  а  нам
-- три версты.
     Глаза Олега были тоскующими, затравленными. Он вскинул голову, сверху
злорадно грохотало, а тучи несли камни и целые глыбы, вырванные  с  корнем
деревья... Мир живых уже стал похож на мир мертвых.
скосил глаза вниз. Уже был полумертвым, но мурашки побежали по коже.
Мрак... в бою! И пусть у меня больше не останется магии!!!
     Он вскинул руки. Вокруг них  сгустился  вихрь.  Мрак  упал,  едва  не
выронил секиру. Их подхватило, понесло, ветер разрывал рот и выедал глаза.
Они не успели перевести дыхание, как вихрь исчез, они рухнули на  жесткое,
твердое.
     Таргитай, распластавшись на шее Ящера, увидел, как с темной  земли  в
глаза  ударил  чистый  ясный  свет.  Яйцо?  Чудовище  тупо  наползало   на
сверкающую глыбу, передняя лапа поднялась...
     -- Не-е-е-е-ет!!! -- закричал Таргитай.
     Не помня себя, оказался на земле. Чудовищная  лапа  падала  прямо  на
него. Он с силой толкнул в холодный блистающий сгусток  света,  откатился.
Земля дрогнула от удара, проломилась, все больше напоминая весенний лед.
     Ящер взревел, налитые  огнем  глаза  отыскали  крохотного  человечка.
Пасть распахнулась, пахнуло жаром, зубы торчали, как частокол.
     Таргитай оттолкнул, не глядя, ногой спасенное себе за спину,  вытащил
Меч и поднялся во весь рост. Его синие глаза, глаза смертного, скрестились
с багровыми, налитые нечеловеческой злобой глазами бессмертного бога.
     Краем глаза видел, как Олег скатился на землю и вскинул руки, а  Мрак
ринулся к блистающему сгустку света. Земля дрогнула от  оглушающего  рева.
Зверь-бог метнулся на бесстрашного человека.
     Таргитай вскинул Меч и шагнул навстречу.
     Страшная ярость, никогда не испытывал такую, заполонила сознание. Ему
показалось, что вместо привычной доброты вошла в  него  и  вселилась  злая
сила.
     -- Убьем! --  вскрикнул  он  таким  страшным  голосом,  что  задрожал
воздух