ных  медяков.  Если   даже
какой-нибудь воришка запустит руку  в  кошелек  или  даже  срежет  его,  они
потеряют на этом не так  уж  много.  Помимо  этого,  Ганс  собирался  узнать
соотношение  стоимости  различных  монет  и  металлов  в  Фираке,  а   также
поспрашивать, есть ли в городе какой-нибудь честный банкир или  меняла.  Еще
Гансу предстояло определить цену их лошадей. Для этого он намеревался  зайти
к одному-двум торговцам лошадьми, притворившись, что собирается купить коня.
Еще ему нужно было найти Анорисласа.
   - Почему бы тебе не спросить о нем Кулну, Ганс? Если  даже  он  не  знает
Анорисласа, он может расспросить о нем других. В конце концов это  не  такой
уж большой город.
   Ганс пристально посмотрел на Мигнариал. Лицо его не выражало ничего.
   - Ясно, - поняла Мигнариал. - Ты очень осторожен.
   - Верно, Мигни. Я осторожен и подозрителен. Помимо  того,  Стрик  сказал,
что расспрашивать следует незаметно. Возможно, у него были  на  то  причины.
Предположим, у Анорисласа здесь не очень-то хорошая репутация.  Ну,  знаешь,
как у некого Шедоуспана, о котором мы так много слышали у себя  дома.  Кулна
может заинтересоваться, почему я хочу встретиться с  подобным  человеком.  А
Кулна - друг Гайсе. Гайсе состоит в городской страже. Он стражник - легавый,
ищейка. Оба они уже знают обо мне слишком многое - я очень устал  и  был  не
слишком бдителен.
   -  Наверное,  я  никогда  не  стану  достаточно  осторожной,  -   сказала
Мигнариал, еще раз вздохнув. Ганс очень серьезно посмотрел на нее.
   - Да, Мигни, не станешь. И это заставляет меня тревожиться за тебя.
   - Я постараюсь поменьше доверять посторонним. - Решив  пошутить,  девушка
перегнулась через столик, поближе к уху Ганса. - Тише! Посмотри на Чири.  Ты
не думаешь, что это  может  быть  переодетый  бейсибец?  Пучелазый,  который
явился из Санктуария, чтобы схватить тебя?
   Ганс широко распахнул глаза.
   - Ах! - драматическим шепотом произнес он. - Я  навлек  на  себя  двойное
проклятие! Тупой онагр и умная женщина!
   Мигнариал рассмеялась.
   - Хорошо, я постараюсь быть осторожной. А ты будь  менее  подозрительным.
Наверное, я буду звать тебя Осторожным. Может, тебе  взять  такое  прозвище?
Каких лошадей ты хочешь продать?
   - Когда я узнаю, сколько они могут  стоить,  почему  бы  не  предоставить
решение самим покупателям? Какую лошадь человек  захочет  купить,  ту  мы  и
продадим. Когда купят всех, кроме двух, мы оставим этих  двух  себе.  А  что
касается Инаса... Он нам не нужен, но при случае можно продать и его, и даже
с выгодой. Скажем, дать в придачу. К примеру, так:  "Хорошо,  заплатите  мне
миллион медяков за Черныша, и вы получите  в  придачу  этого  милого  умного
онагра, который однажды спас мне жизнь".
   Мигнариал улыбнулась, но тут же вновь стала серьезной ,и положила  ладонь
на руку Ганса.
   - Я хочу кое о чем попросить тебя. Давай оставим у  себя  Инджу.  Он  мне
нравится, и у него есть собственное имя. И кроме того, это не просто лошадь,
его подарил нам Темпус. Пусть Инджа будет моим конем.
   Ганс немедленно  понял  ее.  Действительно,  Темпус  и  его  люди  хорошо
разбирались в лошадях и дохлых кляч у себя не держали. Хотя, конечно,  Треса
Темпус им не подарил. И к тому же тот безлошадный тейанит выбрал Инджу, а не
Черныша. Быть может, Инджа - самый ценный конь из  всех,  что  есть  у  них!
Слишком ценный, чтобы продавать  его?  Хотя...  Не  стоит  спорить  об  этом
сейчас, когда ничего еще не ясно. Кроме того, Инджу  действительно  подарили
им. Быть может, следует сохранить его для  себя,  поскольку  он  лучше,  чем
просто добрый конь.
   Ганс кивнул, удержавшись от дальнейшего обсуждения.
   - Я люблю тебя, Ганс! Я так рада, что ты мой возлюбленный!
   - Для тебя - всегда, - галантно произнес  Ганс  и  поднес  к  губам  свою
кружку, стараясь скрыть свою гордость и возбуждение.
   К их столику подкатилась Чири с кувшином в руках, однако Ганс заверил ее,
что выпил уже достаточно. Чири, покачивая широкими  бедрами,  отошла,  чтобы
наполнить кружку посетителя, который тоже выпил более чем достаточно, однако
считал, что ему все еще мало.
   - Я хотела бы поискать в городе других с'данзо, - заявила Мигнариал.
   Ганс кивнул, не сказав в ответ ни слова. Ему не нравилась  мысль  о  том,
что Мигнариал будет гадать людям о будущем за деньги, однако он  решил  пока
помалкивать.
   Наконец Ганс промолвил:
   - Мы сможем заняться и этим тоже.
   - Я рада, что ты все же сказал "мы", милый. Когда ты рассуждал о  покупке
кошельков и продаже лошадей, то говорил только о себе самом. Но я хотела бы,
чтобы мы сделали это вместе. В конце концов если я буду ждать тебя здесь,  о
мой  Осторожный,  мне  будет  совершенно  нечего  делать  -  ну,  разве  что
попытаться помочь Чири и ее матери прибраться в доме или приготовить обед.
   Ганс  посмотрел  на  Мигнариал,  слегка  прикусив  нижнюю  губу.  Он  был
одиночкой по натуре и даже не думал о том, что она будет  ходить  по  городу
вместе с ним. Ему просто не приходила в голову подобная мысль.  Ганс  всегда
действовал лучше в одиночку. По крайней мере, так было всегда - до того, как
Ганс познакомился с  Каджетом,  и  потом,  после  казни  Каджета.  Шедоуспан
никогда не помышлял о том, чтобы действовать с кем-то  в  паре,  делить  все
последствия на двоих и отвечать за двоих сразу. Однако Мигнариал была  права
- если она останется здесь, ей попросту  нечего  будет  делать.  А  Ганс  не
хотел, чтобы девушка слонялась по городу одна, без него, занимаясь  поисками
с'данзо или чем-либо другим.
   - Нам надо подобрать себе другое  жилище,  -  произнес  Ганс.  -  Я  хочу
сказать - комнату или две. Пусть даже три. В конце  концов  это  всего  лишь
трактир, первое попавшееся  нам  в  городе  место.  Что  ты  думаешь  насчет
особняка в аристократическом районе города?
   - О да, и непременно с прислугой! - с улыбкой  откликнулась  Мигнариал  и
отпила еще один глоток желтовато-белого вина. - Мне  нравится  эта  мысль  -
обзавестись собственным жильем!
   "Отлично, - согласился Ганс про себя. - Там ты  будешь  занята  готовкой,
уборкой и прочими домашними заботами, а все дела в городе оставишь мне!"
   - Тебе нужно купить новую одежду, Ганс. А все, что на  нас  сейчас,  надо
постирать.
   -  Не  стану  даже  спорить.  Постирать,  и  не  меньше  трех  раз!  Могу
поклясться, что у меня в штанах  все  еще  полно  песка  из  этой  проклятой
пустыни.
   - У нас достаточно серебра, Ганс. Ты можешь купить себе новые штаны.
   Ганс задумался, размышляя над словами девушки, потом заметил,  что  к  их
столику направляется Кулна.  Объемистый  живот  краснолицего  фиракийца  был
прикрыт кухонным передником. Ганс подумал о том,  что  если  где-то  в  мире
существует тощий трактирщик, то это такое редкостное зрелище, что его  можно
показывать людям за деньги.  Изрядная  полнота  Кулны  отчасти  скрадывалась
шириной  его  плеч.  Однако  трактирщик  был  весьма  тучным   человеком   с
внушительным брюшком, его жена была  попросту  толстухой,  а  их  пухленькая
дочка явно должна была еще больше раздобреть в самом скором  будущем.  Кулна
уже стоял возле столика Ганса и Мигнариал, приветливо улыбаясь.
   - Что мои дорогие гости думают о фиракийской кухне? - спросил трактирщик.
   - Не знаю, как насчет фиракийской кухни, - ответил Ганс, - но  твоя  жена
готовит великолепно, Кулна!
   Мигнариал кивнула:
   - От этого хлеба я растолстею в один момент!
   - Именно это и произошло со всем  моим  семейством,  -  улыбнулся  Кулна,
хлопнув  себя  по  животу,  выступающему  под  фартуком.  -  Рад,  что   вам
понравилось. Что еще мы можем сделать для вас прямо сейчас?
   - Ты можешь рассказать мне об этой части города,  Кулна,  и  предупредить
меня о том, куда соваться не стоит. Трактирщик наклонился, опираясь на  стол
рукой.
   - Люди обычно называют этот южный конец города Вратами, - промолвил он. -
У нас тут живут приличные люди, и мы  заботимся  о  том,  чтобы  улицы  были
хорошо освещены по ночам. Недалеко отсюда находится  главный  храм  Пламени.
Красные - то есть городская стража - любят обходить этот район.  Потому  что
здесь никогда ничего не происходит! -  Кулна  засмеялся.  Ганс  и  Мигнариал
сочли себя обязанными поддержать его смех. Потом трактирщик продолжил:
   - Особняки расположены в основном на  севере,  на  Городском  Холме.  Тот
район так и называется - Городской Холм. Чем выше дом, тем богаче  владелец.
Тебе, - обратился он к Мигнариал, - не следует  ходить  на  запад  по  улице
Караванщиков, да и тебе, Ганс, лучше не  забредать  туда  ночью.  А  днем  -
только с оружием. То место называют просто Западным  Концом.  Чуть  подальше
лежит настоящий лабиринт. Это, друзья мои, нехорошее место.
   - В самом деле?! Лабиринт?
   - Да, настоящий лабиринт.., погодите. Почему вы спрашиваете об этом таким
тоном, да еще и переглядываетесь, а?
   - Тише, тише, Кулна, мы не твои дети и  выпороть  нас  ты  все  равно  не
сможешь, - примирительно сказал Ганс. - Просто мы  выросли  в  самом  худшем
месте нашего города, и оно так и называется - Лабиринт!
   - Да не примет его Пламя! В самом деле? Быть может,  свой  лабиринт  есть
повсюду, - заключил Кулна. - Однако здесь  это  называется  Красный  Ряд.  Я
приехал в город из деревни с десяток лет  назад  и  еще  не  успел  побывать
повсюду. Я никогда не понимал таких людей, как вы, - тех,  кто  путешествует
по всему миру. Но я уважаю вас!
   Ганс, которого едва ли можно было причислить к людям,  путешествующим  по
всему миру, важно кивнул.
   - А как насчет торговцев лошадьми? - спросил он. - Или честных банкиров?
   - "Никто не станет рекомендовать другому своего банкира, чтобы потом  его
нельзя было ни в чем  винить".  Понимаете..,  я  действительно  не  особо-то
знаком ни с лошадьми, ни с теми, кто  ими  торгует.  С  моей  точки  зрения,
лошади опасны и спереди, и сзади и очень неудобны посередине.
   На удивление всем троим, включая самого себя, Ганс вскочил из-за стола  и
хлопнул Кулну по плечу:
   - Целиком и полностью согласен!
   - Эй, Кулна, успокой-ка своего приятеля, - крикнул кто-то из посетителей.
- Мы тут мирно пьем, а он...
   Ганс инстинктивно было ощетинился, но Кулна, обернувшись, ответил улыбкой
на возглас встрявшего посетителя.
   - Ну-ка, Лаллиас, быстро назови мне двух  честных  торговцев  лошадьми  в
Фираке!
   - Фью! - присвистнул плотный русобородый  человек  по  имени  Лаллиас.  -
Двух! И к тому же честных! Конечно, это  мой  брат,  и  Велдиомер-сумизец..,
э-э...
   - Не забудь Анорисласа, - подсказал ему рыжебородый парень.
   Лаллиас кивнул:
   - Ну да,  еще  Анорислас.  Он,  конечно,  понимает  в  лошадях.  Не  могу
поручиться за его честность...
   - Зато я могу!
   Ганс спросил,  где  найти  указанных  торговцев,  и  получил  ответ:  оба
проживали в Квартале. Он также узнал, что Кулна не был знаком ни с тем, ни с
другим лошадником. Тем временем Лаллиас поинтересовался,  не  собирается  ли
Ганс купить хорошего коня.
   Кулна не успел и рта открыть,  как  Ганс  быстро  ответил  "да"  и  ткнул
трактирщика пальцем в бок, предупреждая, чтобы тот помалкивал.
   Лаллиас сказал, что первым следует зайти к его брату Хор-су,  и  спросил,
где можно будет найти Ганса завтра с утра. Ганс в ответ поинтересовался, как
ему найти Хорса, а Лаллиас на это ответил, что завтра  утром  придет,  чтобы
лично проводить Ганса  к  Хорсу.  Ганс  вопросительно  посмотрел  на  Кулну.
Трактирщик пожал плечами. Выражение его лица говорило:
   "Насколько я знаю, Лаллиас - порядочный парень".
   - В полдень, - сказал Ганс Лаллиасу и представился.
   - Ты в Фираке приезжий, правда? -  Это  спросил  мужчина,  назвавший  имя
Анорисласа.
   - Да, он приезжий, но  он  мой  старый  друг,  -  отозвался  Кулна.  Ганс
удивился,  однако  он  был  признателен  трактирщику  за  такой  ответ.  Эту
признательность он и постарался выразить если не словами, то взглядом.
   - Вам нужно будет повидать Анорисласа, - продолжал рыжебородый тип.
   Ганс поинтересовался, как зовут рыжебородого. Тот представился  -  Бронз.
Тут кто-то подозвал Чири, а Чонди завопила из кухни,  что  у  нее  на  плите
загорелось масло. Кулна со всех ног  бросился  в  кухню.  Ганс  и  Мигнариал
помчались  за  ним.  Когда  начинающийся  пожар  был  успешно  залит  водой,
постояльцы взяли еды для котов и направились наверх, в свою комнату.
   - Хорошее начало, - произнес Ганс, когда они закрыли и крепко заперли  за
собой дверь. Тем временем Мигнариал была в центре  внимания  проголодавшихся
котов. - По крайней мере, узнали несколько имен.
   - Мне понравилось, - откликнулась  сияющая  Мигнариал.  -  Ты  знаешь,  я
никогда прежде не бывала в трактирах, и тем более  в  общем  зале!  Как  тут
здорово! Словно все твои друзья!
   - Может  быть,  -  ответил  Ганс,  обнимая  и  целуя  девушку.  Мигнариал
погрозила ему пальцем:
   - Ты собирался стать менее подозрительным, о мой Осторожный!
   - А ты собиралась стать  осторожнее,  -  сказал  Ганс  и  тоже  пошевелил
пальцем, прижав его к укромному теплому местечку под одеждой девушки.
   Глаза Мигнариал подернулись дымкой.
   - Что, настало время для постели?
   Ганс сильнее прижал ее к себе и поцеловал снова.
   - Давай снова займемся этим..,  я  хочу  сказать,  заглянем  в  мешок,  -
добавил он, перехватив взгляд  Мигнариал.  -  И  к  тому  же  мы  собирались
пошарить во вьюке Синайхала, когда останемся одни и когда у нас будет время.
Мы до сих пор этого не сделали.
   -  Мне  что-то  не  хочется  снова  заглядывать  в  мешок,  -  произнесла
Мигнариал. Лицо ее внезапно сделалось несчастным.
   - Мне тоже, -  отозвался  Ганс,  вытаскивая  упомянутый  мешок.  Развязав
мешок, Ганс опрокинул его над постелью.
   Не нужно было особого ума, чтобы подсчитать - монет было не  одиннадцать,
а по-прежнему десять.
   - Сначала их было одиннадцать,  -  заговорил  Ганс,  глядя  на  блестящие
серебряные кружочки, - и мы никак не могли  избавиться  от  них.  Неожиданно
одна монета  просто..,  исчезла.  -  Ганс  вздохнул  и  покачал  головой.  -
Колдовство. Как ты думаешь, это произошло потому, что я оставил одну  монету
Имрису и его семье? Может быть, когда я  отдаю  кому-нибудь  один  империал,
одна из этих монет исчезает сама собой?
   - Можем попробовать сделать это еще раз и проверить.
   - Фью-у. Это уже слишком. Мигнариал хихикнула.
   - Я так и знала, что ты так скажешь!  Но  мне  кажется,  что  это  вполне
возможно. Может быть, эти монеты были ниспосланы нам, к примеру,  для  того,
чтобы проверить, насколько мы щедры.
   - Мне не нравится такая проверка. А если я отдам монету,  а  ни  один  из
этих колдовских империалов не исчезнет, то что тогда? Мы лишимся монеты, вот
и все. Я не настолько щедр, Мигни.
   - Я тоже, честно говоря. Но я не могу придумать ничего другого. И я  даже
подумать боюсь, что это может быть как-то связано с Синайхалом.
   Мигнариал внезапно умолкла, прижав ладонь к губам.  Ганс  склонил  голову
набок и пристально посмотрел на девушку.
   - С Синайхалом? Что ты хочешь этим сказать?
   - Ну.., я даже думать об этом боюсь, а ты хочешь,  чтобы  я  сказала  это
вслух! Страшно поверить, что единственный способ избавиться от этих монет  -
это убить десять человек!
   Ганс резко  развернулся,  встряхнув  головой.  Обернувшись,  он  серьезно
посмотрел на Мигнариал.
   - Я тоже не хочу думать об этом. Так что давай помолчим.
   Мигнариал с готовностью закивала:
   - Давай! И не будем больше говорить об этом, хорошо?
   - Сперва мне нужно кое-что сказать.  Что  будет,  если  мы  потратим  эти
монеты?
   - Судя по всему, они снова вернутся к нам.
   - Ага.., так...
   - Ох, Ганс! Мы не можем так поступить! У нас  достаточно  денег.  Нам  не
нужно обманывать людей!
   - Ну.., тогда мы сделаем так: положим одну из этих монет в наши кошельки,
и пускай кто-нибудь попробует стащить ее у нас!
   Эта мысль пришлась по вкусу  обоим.  Пока  Мигнариал  радостно  хихикала,
представляя  себе  незадачливого  воришку,  Ганс  собрал  с  постели  десять
империалов и положил  их  обратно  в  мешок.  Затем  он  бросил  на  кровать
седельную скатку, принадлежавшую покойному Синайхалу, и развернул ее.
   В очень красивое полосатое одеяло  было  завернуто  несколько  предметов.
Ганс развязал сплющенный винный мех и сообщил вслух, что сосуд  почти  пуст.
Затем Шедоуспан потянулся за свернутым алым кушаком, лежавшим поверх зеленой
туники. Туника, как с улыбкой отметил Ганс, была необычайно яркой.
   - Не хочешь развернуть этот пояс, пока я примеряю тунику? - спросил Ганс,
протягивая  Мигнариал  свернутый  кушак.  Девушка  взяла  алый  пояс,  но  в
следующий миг залилась смехом, глядя на  внезапно  окаменевшее  лицо  Ганса,
который держал перед собой ярко-зеленую тунику. Эта туника явно была  велика
Синайхалу, она была очень велика Гансу, и даже Кулне не была бы тесной.
   - Проклятье! - выругался обескураженный Ганс. - Проклятый тупой  бандюга!
Он был старше меня и явно не новичок в воровском ремесле, но  он  так  и  не
научился разбираться в тех вещах, которые крадет!
   Мигнариал рассмеялась.
   - Ох, Ганс, прости.., но ты бы слышал себя! Неразборчивый бандит!
   Склонив  голову  под  пристальным  взглядом  Ганса,  девушка  постаралась
придать своему лицу серьезное выражение и развернула кушак. В нем  оказалось
шесть фиракийских медных монет и  две  серебряных,  с  вычеканенным  на  них
изображением пламени. Это было неплохо, и к  тому  же  Мигнариал  совершенно
справедливо  заметила,  что  туника  может   послужить   отличным   подарком
кому-нибудь - скажем, тому же Кулне. Продавать ее  вряд  ли  стоило  -  ведь
туника явно была краденой, и  не  хватало  еще,  чтобы  нашелся  покупатель,
которому некогда эта вещь принадлежала!
   Ганс небрежно отложил в сторону найденный во вьюке кинжал, не уделив  ему
особого внимания. Судя по всему, клинок был неплохой  работы,  но  следовало
проверить его и решить, стоит ли доверять свою  безопасность  этому  оружию.
"Самоцветы" в рукояти явно были стекляшками.
   - Не особо ценный трофей,  -  пробормотал  Ганс,  рассматривая  последний
предмет, найденный во вьюке: складную деревянную дощечку.  Развязав  тесьму,
которой была обмотана дощечка, Ганс раскрыл ее.  Обе  створки  были  покрыты
изнутри  воском.  Одна  створка  была  чистой.  На  другой  было  нацарапано
несколько слов, одно под другим. Ганс смотрел на этот список и видел буквы и
только буквы.
   - Что там такое? - спросила Мигнариал.
   - Слова, - ответил  Ганс  и  протянул  ей  дощечку.  Мигнариал  прочитала
надпись на воске:

   ИЛЬТУРАС
   ИСТЕЙН
   ЛАЛЛИАС
   ПЕРИАС
   ТЬЮВАРАНДИС

   Когда она закончила  и  подняла  вопрошающий  взгляд  от  таблички,  Ганс
мрачно, задумчиво покусывал губу.
   - И это все? - растерянно спросил он.
   - Все.
   - Ты сказала - "Лаллиас", - продолжил Ганс. - Там так написано? Ну что ж.
Должно быть, это список имен. Один из людей, которые в нем значатся,  -  это
тот тип, сидевший внизу. Тот, который  собирался  проводить  меня  к  своему
брату, лошадиному барышнику. По  крайней  мере..,  он  так  сказал.  -  Ганс
помолчал, внимательно рассматривая странный  список  и  пытаясь  понять  его
значение.
   - Здесь пустое место, - заметила Мигнариал. - Как будто между Периасом  и
Тьюварандисом должно было быть вписано еще одно имя. Но воск на  этом  месте
совершенно гладкий.
   Ганс помолчал еще немного, потом сказал:
   - Давай не будем гадать, почему имя Лаллиаса стоит в списке из пяти  имен
на восковой табличке, которую этот бандюга возил с собой.
   Мигнариал нахмурилась, глядя на список, и ее "хорошо"  прозвучало  как-то
неуверенно.
   - Но послушай, Ганс. Имена в этом списке расположены по алфавиту. И...
   - Погоди, разве в первом имени не было буквы "л"? Ведь  я  же  не  совсем
неуч, Мигнариал. Я умею писать свое имя, я могу узнать букву "г", когда вижу
ее, и могу р