окружающий мир. Заклятье - это процесс, созданный актом воли, не
имеющий ни цели, ни задачи, кроме тех, что вселяет в него создатель. И  на
меня мой соперник наложил... Но  это  неважно.  Я  начинаю  говорить  так,
словно жалею себя, но я знаю, что судьба  обошлась  со  мной  справедливо.
Следует ли  нам  осуждать  справедливость?  Этот  свиток  может  стать  ее
орудием. В нем написаны два приговора. Смертных приговора.
     Пока колдун  говорил,  под  скрывающим  его  плащом  произошли  новые
перемены. Голос стал звучным и богатым, руки очень изящными  с  нормальным
количеством суставов. Однако красное свечение не исчезло.
     -  Если  один  приговор  относится  к  командору  Нижару,  -   твердо
произнесла Жарвина, - то пусть же он скорее будет приведен в исполнение.
     - Это можно устроить,  -  сардонические  интонации  раскрасили  голос
колдуна. - За определенную плату.
     - Свиток не имел в виду его? Я решила...
     - Ты решила, что в нем записана его судьба, и именно поэтому  он  так
поспешил от него избавиться? В какой-то степени это верно. В какой-то... И
я сделаю все, чтобы это произошло наверняка. За определенную плату.
     - Какую... плату? - помимо воли, голос Жарвины задрожал.
     Колдун медленно поднялся  с  кресла  и  скинул  плащ,  тот  с  легким
шелестом упал на пол.
     - Нужно ли спрашивать это у человека, одержимого страстью к женщинам?
Именно такова была причина моего падения. Я объяснил.
     Казалось, сердце Жарвины сковал лед. Во рту мгновенно пересохло.
     - О, ну зачем же такие скромности? - мягко заворчал Инас  Йорл,  беря
девушку  за  руку.  -  Уверяю,  тебе  пришлось  повидать  гораздо   худших
партнеров.
     Действительно,  единственным  способом  оплатить  долгие  версты   от
Забытой Рощи до Санктуария было отдавать  свое  тело:  купцам,  наемникам,
погонщикам, стражникам...
     -  Скажите  мне  сначала,  -  с  последней   вспышкой   самообладания
произнесла она, - о чьих смертях говорится в документе?
     - Справедливо, - согласился  колдун.  -  Что  ж,  знай,  что  один  -
безымянный человек, которого ложно обвинят в смерти второго. А этот второй
- новый губернатор-Принц.
     Тут свет погас, и он обнял ее покорное тело.



                                    5

     Жарвина проснулась поздно,  по  меньшей  мере  полчаса  спустя  после
наступления рассвета. Она лежала в своей  постели,  кроме  нее  в  спальне
никого не было. По всему телу девушки разлилась  сладостная  истома.  Инас
Йорл сдержал свое обещание. Если и в молодости он был  столь  же  хорош  в
постели, неудивительно, что жена его соперника  предпочла  колдуна  своему
мужу!
     Неохотно открыв глаза, Жарвина  увидела  что-то  на  грубой  подушке.
Озадаченная, она вгляделась  повнимательнее,  протянула  руку,  потрогала:
нечто зеленое, переливающееся, словно обсыпанное порошком...
     ЧЕШУЯ.
     Она с криком соскочила с кровати, и  в  это  самое  время  в  комнату
ворвался Мелилот, багровый от ярости.
     - Так вот ты где, противная девчонка! Где ты шлялась всю ночь? Я ждал
тебя до тех пор, пока мог удержаться  от  сна!  Я  был  уверен,  что  тебя
схватила стража и бросила в тюрьму! ЧТО СКАЗАЛ НИЖАРУ?
     Обнаженная, растерянная Жарвина долго не могла прийти в  себя.  Затем
ее взгляд упал на что-то знакомое - на деревянном крючке над  ее  кроватью
висела драгоценная сумка с письменными принадлежностями, в  точности  так,
как если бы она сама повесила ее туда.
     Схватив сумку,  Жарвина  открыла  потайной  кармашек  и  торжествующе
достала полученное от командора золото, утаив  серебро,  предназначавшееся
лично ей.
     - Он заплатил это за составление ложного перевода, - сказала девушка.
- Но вы не будете делать его.
     - Что? - схватив монеты, Мелилот собрался было попробовать их на зуб,
но остановился.
     - Как вы смотрите на то, чтобы  стать  доверенным  писцом  во  дворце
губернатора?
     - Ты сошла с ума? - у жирного писца выпучились глаза.
     - Ни в коей мере.
     Не обращая внимания на присутствие хозяина,  Жарвина  достала  из-под
кровати ночной горшок и воспользовалась им по назначению, попутно  излагая
задуманный план.
     - Но ведь это означает, что ты прочла  свиток,  -  медленно  произнес
Мелилот, пытаясь постичь предложение девушки, - он же заколдован! Как тебе
это удалось?
     - Не мне, а Инасу Йорлу.
     У Мелилота отвисла челюсть, краска схлынула с лица.
     - Но его дворец охраняется василисками! - наконец  воскликнул  он.  -
Тебя обратили бы в камень!
     - Все произошло не там,  -  сказала  Жарвина,  натягивая  шаровары  и
мысленно радуясь тому, что это получается у нее быстро.  Еще  долгие  годы
воспоминание о жутком параличе будет посещать ее. - Чтобы прекратить спор,
почему бы вам не принести свиток? Я хочу сказать, почему бы нам не сходить
и не взглянуть на него еще раз?
     Пару минут спустя они были уже в конторе.
     - Надпись совершенно понятна, -  медленно  произнес  Мелилот,  дважды
прочтя документ. - Высокопарный  слог  -  официальный  рэнкен  -  не  могу
представить  себе,  чтобы  кто-нибудь  здесь  или  в  покоренных   городах
пользовался им для письма. Но здесь написано именно то, что ты сказала.
     Благоговейный трепет заставил затрястись его жирные складки.
     - Вы уверены в том, что это тот же самый свиток? Подмена  невозможна?
- настаивала Жарвина.
     - Нет! Всю ночь свиток был  в  запертом  сундуке!  Случившееся  можно
объяснить лишь колдовством!
     - Тогда, - удовлетворенно заключила Жарвина, - продолжим.


     Каждый день в полдень на территории дворца  Принца-губернатора  перед
Залом Правосудия проходил  смотр  и  смена  караула.  Эта  церемония  была
открыта для публики - теоретически, для всех желающих, но  на  самом  деле
лишь для тех, кто мог позволить себе подкупить  стражу  у  ворот.  Поэтому
большинство зрителей принадлежало к зажиточным слоям,  праздно  шатающейся
знати или  пришедшим  на  судебные  заседания.  Многие  фигурой,  одеждой,
поведением походили на Мелилота, который  был  здесь  частым  посетителем,
когда требовались письменные свидетельские показания.
     Поэтому  появление  его  вместе  с  Жарвиной  не  привлекло   особого
внимания. Больше того, прошел слух,  что  сегодня  последний  день,  когда
отборная имперская гвардия проделает  церемониальные  приемы,  после  чего
пятнадцать человек вернутся в Рэнке. Значительно более густая, чем обычно,
толпа  поджидала  появления  губернатора,  одной  из  многих  обязанностей
которого во время пребывания в городе было присутствие при смене караула.
     День стоял теплый, сухой, пыльный. Солнце отбрасывало  резкие  темные
тени. Палатки, шатры, стены словно застыли. То же самое  в  какой-то  мере
относилось и к людям, особенно тем, что в доспехах. С опущенными забралами
воины выглядели совершенно одинаково.
     Строго говоря, сегодня стража  с  дозорного  поста  на  Прецессионной
Улице не должна была менять церберов. Но несколько взяток и резкий  приказ
Ай-Гофлана - и проблема была решена.
     Собрав все самообладание, Жарвина изо  всех  сил  старалась  казаться
одной из многочисленных зевак, захваченных зрелищем марширующих  столичных
войск, а не человеком, чья сокровенная жажда отмщения должна была  вот-вот
осуществиться.
     И все же рот ее так и порывался раскрыться в волчьем оскале.


     Меняющая стража  подошла  строем  со  стороны  Губернаторской  Аллеи,
обменялась приветствиями и паролем с  имперскими  войсками  и  построилась
посередине площади. Окруженный двумя ординарцами, командор Нижару по форме
приветствовал своего  сменщика  и  встал  рядом  с  ним,  ожидая  осмотра,
производимого губернатором. Как только он  завершится,  имперская  гвардия
удалится с развернутыми знаменами.
     Меньше, чем через десять  минут  под  возгласы  одобрения,  вызванные
четкими строевыми приемами церберов. Принц  под  руку  с  Нижару  покинули
плац. Командор должен был вернуться  в  столицу,  но  пять  его  товарищей
оставались, чтобы подготовить по имперским стандартам  телохранителей  для
Принца-губернатора.
     То были слухи. Но слухи, как известно, бывает лгут.
     Терпеливо и умело, улыбаясь и работая плечами,  Мелилот  пробрался  в
первые ряды  толпы,  и  при  появлении  сановников,  когда  все  остальные
кланялись, громко и отчетливо произнес:
     - О, командор! Какая удача!  Воспользуюсь  возможностью  вернуть  вам
свиток, который вы обронили вчера утром!
     Нижару из-за жары шел с поднятым забралом и  все  отчетливо  увидели,
как его лицо стало пепельно-серым.
     - Я... я ничего не знаю ни о каком свитке! - рявкнул он,  как  только
собрался с мыслями.
     - Да? О, в таком случае, раз он не ваш, уверен. Принц примет  его  от
меня для того, чтобы выяснить истинного владельца!
     Несмотря на  тучность,  Мелилот  при  необходимости  мог  быть  очень
проворен. Выхватив из-под  тоги  свиток,  он  вложил  его  в  жадную  руку
Жарвины. Мгновение спустя девушка  уже  стояла,  преклонив  колено,  перед
Принцем, смотря в его красивое  молодое  лицо  с  несколько  отсутствующим
взглядом.
     -  Прочтите,  Ваше  Высочество!  -  настойчиво  взмолилась   Жарвина,
буквально заставляя Принца взять свиток.
     Принц  застыл,  едва  постиг  смысл  написанного.  Нижару,  напротив,
развернувшись, окликнул своих людей и бросился бежать.
     Нож, который носила в своей сумке Жарвина, служил не только для того,
чтобы чинить перья. Достав его  уверенным  движением,  она  прицелилась  и
м_е_т_н_у_л_а_.
     Взвыв, командор во весь рост распластался на земле, обхватив ногу под
правым коленом, где его тело было защищено лишь кожей.
     Толпа встревоженно загудела, казалось ее вот-вот охватит  паника,  но
прибывшая стража была предупреждена. Откинув  забрало,  капитан  Ай-Гофлан
приказал своим людям окружить и арестовать  Нижару,  а  разъяренный  Принц
принялся объяснять зевакам, в чем дело.
     - Это послание от изменника  при  императорском  дворе!  Он  поручает
Нижару подбить одного из своих людей на то, чтобы  тот  убил  меня  -  как
только будет найден  человек,  на  которого  можно  будет  свалить  ложное
обвинение. В послании говорится, что отправитель заколдовал его, чтобы  не
дать прочесть написанное случайному человеку - но я читаю его  без  труда!
Это придворный стиль, которому я обучен с детства!
     - Мы... э... устроили так, что чары рассеялись, - намекнул Мелилот  и
поспешно добавил: - Ваше Высочество!
     - Как свиток попал к вам в руки?
     - Его выронил Нижару, когда инспектировал здание стражи,  -  это  уже
был Ай-Гофлан, бойко шагнувший вперед. - Решив, что  это  дело  важное,  я
посоветовался с господином Мелилотом, которого давно знаю, как  преданного
и осторожного гражданина.
     - Что касается меня... - Мелилот небрежно  пожал  плечами.  -  Скажем
так, у меня есть определенные _с_в_я_з_и_. Мне не  составило  труда  снять
колдовство.
     "Это правда", подумала Жарвина, восторгаясь изощренностью лжи.
     - Вы получите по заслугам, -  объявил  Принц.  -  И  он  тоже,  после
надлежащего суда! Покушение на жизнь особы царственной крови -  это  самое
отвратительное преступление, какое только можно вообразить!  Просто  чудо,
что командор обронил свиток. Несомненно, боги на моей стороне! - он  снова
повысил голос.
     -  Сегодня  вечером  состоятся  жертвоприношения  и  благодарственные
молебны! Божественное провидение помешало осуществиться  замыслу  гнусного
убийцы!
     Жарвина подумала: "Если все боги не лучше Мелилота, я  довольна  тем,
что неверующая. Но я с нетерпением жду, когда же  увижу,  как  поджаривают
Нижару".



                                    6

     - Учитывая то, что ты должна чувствовать, Жарвина, - произнес  мягкий
голос рядом с ней, - я поздравляю  тебя  с  тем,  как  ты  скрываешь  свои
чувства.
     - Это нетрудно, - горько ответила девушка.
     Толпа вокруг  них  рассеивалась,  расходясь  от  лобного  места,  где
согласно строгим правилам, изменник Нижару заплатил за свои многочисленные
преступления тем, что был  сначала  публично  выпорот,  потом  повешен  и,
наконец, сожжен.
     Жарвина изумленно вздрогнула.  Обратившийся  к  ней  человек  был  ей
совершенно незнаком: высокий, сутулый, с  длинными  пучками  седых  волос,
держащий в руке корзину, с которой ходят на рынок...
     На месте глаз - красное свечение.
     - Инас Йорл? - прошептала девушка.
     - Он самый, - сухой смешок. -  Я  смело  могу  утверждать  это...  Ты
удовлетворена?
     - Я... думаю, нет, - повернувшись, Жарвина последовала за  толпой.  -
Хотя  должна  бы!  Я  выпросила  привилегию  написать  смертный   приговор
собственной рукой, я думала,  что  упомяну  о  своих  родителях,  друзьях,
односельчанах, которых Нижару зверски убил или обратил в рабство,  на  мой
официальный   рэнкен   недостаточно   хорош,    поэтому    мне    пришлось
довольствоваться  переписыванием  составленного  Мелилотом   наброска!   -
Жарвина вскинула голову. - И я надеялась дать показания в  открытом  суде,
увидеть, как меняются лица людей, узнающих, какой  гнусный  злодей  прибыл
сюда в облике императорского военачальника... Мне сказали, что  достаточно
свидетельств Ай-Гофлана, Мелилота и Принца.
     - Говорить после Принцев - опасная привычка, - заметил колдун.  -  Но
так  или  иначе,  до  тебя,  по-видимому,  дошло,  что  месть  никогда  не
оправдывает возлагаемые на нее надежды. Возьмем случай со мной.  Тот,  кто
заколдовал меня, был  настолько  полон  решимости  уничтожить  меня  своей
местью, что наложил на одно заклятье больше, чем мог  справиться.  Каждому
он был вынужден уступить определенную  частицу  своей  воли,  ибо,  как  я
говорил тебе, сами по себе заклятья не  обладают  ни  целью,  ни  задачей.
Поэтому этот человек полностью лишил  себя  рассудка  и  до  самой  смерти
лепетал и плакал, как младенец.
     - К чему вы рассказываете мне все это? -  воскликнула  Жарвина.  -  Я
лишь хочу продлить удовольствие от его смерти, хотя  оно  и  оказалось  не
столь богатыми памятным, как я мечтала.
     - Затем, - сказал колдун, беря девушку за пальцы, и его прикосновение
пробудило  во  всем  ее  теле  сладостную  дрожь,  -  что   ты   заплатила
справедливую и честную цену за проделанную мной работу. Я не забуду  тебя.
Пусть снаружи ты заклеймена шрамами, внутри ты прекрасна.
     - Я? - искренне изумилась Жарвина. - С таким же успехом можно назвать
прекрасной жабу или лужу грязи.
     - Как тебе угодно, - пожал плечами Инас Йорл. Это движение  явственно
показало, что он уже не совсем тот, кем был до этого. -  В  любом  случае,
существует другая причина.
     - Что?
     - Ты ведь читала написанное в свитке, а до этого я  говорил  тебе  об
этом. Тем не менее, ты ведешь себя так, словно забыла кое-что.
     Мгновение Жарвина не могла понять, к чему  клонит  колдун.  Затем  ее
рука взметнулась к открытому рту.
     - Две смерти, - прошептала она.
     - Да, действительно. И едва  ли  мне  нужно  говорить  тебе,  к  кому
обратился  изменник  во  дворце,  чтобы  наложить   заклятье,   достаточно
могущественное для того, чтобы помимо моей воли вовлечь меня в  это  дело.
Мне удалось сделать так, чтобы документ смогли  прочесть.  Но  я  не  могу
преодолеть последствия разрушительной работы собрата.
     - Чья смерть? _М_о_я_?
     - Разумнее всего сделать опасность минимальной,  например,  нанявшись
на морское судно. Многие капитаны-купцы  будут  рады  заполучить  опытного
писаря, а после твоего обучения у  Мелилота  ты  готова  к  такой  работе.
Больше того, твой нынешний хозяин очень ревнив. Ты вдвое моложе его, а  он
уже смотрит на тебя, как на соперника.
     - Он хорошо скрывает свои чувства, - пробормотала Жарвина, - но порой
проскальзывает что-то такое, что заставляет меня верить вам.
     - Возможно, он еще любезнее начнет относиться к тебе, если ты станешь
для него чем-то вроде заморского агента. Уверен,  ты  можешь  договориться
поставлять  ему  -  за  разумную  плату,  конечно,  -  коммерчески  ценные
сведения. Едва ли Мелилот откажется натянуть новую тетиву на  свой  лук  -
например, торговлю пряностями.
     Макакой-то миг Жарвина, казалось, оживилась от этих  слов.  Но  потом
снова погрузилась в мрачную печаль.
     - Зачем мне обогащать себя, не говоря уже о нем? Сколько себя  помню,
у меня была цель жизни. Теперь ее нет - она  взлетела  на  небо  вместе  с
пеплом Нижару!
     - Для того,  чтобы  заказать  заклятье,  человек  должен  быть  очень
богатым.
     - На что мне волшебство? - презрительно сказала Жарвина.
     Мгновение спустя ей показалось, что огонь разлился по всему ее  телу,
обжигая каждый обезображивающий ее рубец,  каждый  шрам,  ожог,  царапину.
Только теперь Жарвина припомнила, что в какой-то момент  той  неповторимой
ночи, когда колдун лежал рядом с ней, он предпринял  попытку  прочесть  по
карте ее кожи всю бурную историю жизни девушки.
     Она также вспомнила, что решила тогда, будто бы это  было  сделано  в
каких-то личных целях колдуна. Не могла ли  она  ошибиться?  Возможно,  на
самом деле все проще - может, Инас Йорл просто  посочувствовал  той,  кого
жизнь тоже покрыла шрамами, хотя и несколько иначе?
     - Возможно, ты захочешь, - спокойно продолжал колдун, -  очистить  от
прошлого свое тело, так же, как, мне кажется, ты  начинаешь  очищать  свой
разум.
     - Даже?.. - она смогла закончить вопрос лишь тем, что подняла руку  к
правой стороне груди.
     - Со временем. Ты молода. Нет ничего невозможного. Это даже более чем
вероятно. Мы уже говорили на эту тему. Итак, действуй!
     Они почти достигли ворот, толпа  сгущалась,  толкаясь,  люди  брались
руками за пояса с деньгами и карманы, ибо это  было  идеальное  время  для
воровства.
     - Я так понимаю, вы бы не заговорили со мною об этом, если бы  у  вас
на примете не было нового хозяина для меня? - наконец сказала Жарвина.
     - Ты очень проницательна.
     - И если бы в этом не было какой-то выгоды для вас?
     Инас Йорл вздохнул.
     - Во всем есть смысл. В противном случае заклятая были бы невозможны.
     - А какой смысл был в том, что Нижару обронил свиток?
     - Обронил?..
     - О! Ну как же я не подумала об этом?
     - Со временем, уверен, ты догадалась бы обо всем. Но ты  появилась  в
Санктуарии недавно, и едва ли  могла  знать,  что  в  молодости  Ай-Гофлан
считался одним из самых ловких карманников города. Как ты  думаешь,  каким
еще образом он смог бы ухитриться купить себе место капитана стражи? Можно
ли по его речи сделать вывод, что он происходит из состоятельной семьи?
     Они вошли в ворота, толпа стиснула их. Плотно прижимая к телу сумку с
письменными принадлежностями, другой схватив серебряную  заколку,  которой
был заколот обмотанный вокруг тела плащ, Жарвина думала и думала.
     И пришла к решению.
     Даже если ее главная цель в жизни осуществилась, нет причин не  найти
другую, возможно, более честолюбивую. В таком случае  есть  все  основания
попытаться продлить жизнь, покинув Санктуарий.
     Хотя...
     Она тревожно оглянулась,  ища  колдуна,  и  решила,  что  они  с  ним
потерялись в толчее, но тут же с облегчением схватила его за руку.
     - Поможет ли расстояние? Я хочу сказать, если рок  висит  надо  мной,
смогу ли я избежать его?
     - О, он висит не над тобой. Просто в заклятье сказано о двух смертях,
а произошла только одна. Каждый год, каждый день в городе  такой  величины
умирают  десятки  и  сотни  людей.  Весьма  вероятно,  действие   заклятья
ограничено местностью, во время грозы молния бьет в землю прямо под тучей,
а не на сотни лиг от нее. Вполне вероятно,  что  вторая  смерть  постигнет
кого-либо также виновного в разорении Забытой Рощи. Ведь вместе  с  Нижару
были воины, не так ли?
     - Да, это  были  воины,  которых  я  долгое  время  считала  простыми
бандитами!.. О, в какой упадок пришла эта страна! Вы