были  бойцы,  искусно  владеющие
мечами, которые важно расхаживали по улицам Санктуария,  пряча  свои  лица
под синими масками ястребов. Его паутиной была сеть осведомителей, которым
платили за сообщения о любом происшествии, о  любой  сделке  или  о  любой
сдвиге в местной политике, могущем представлять  интерес  для  их  щедрого
хозяина.
     В настоящий момент информаторы  сообщали  о  возможном  катаклизме  в
городе. Принц Рэнкана и его новые идеи подрывали сами основы  экономики  и
социальной структуры Санктуария.
     Джабал сидел в центре своей "паутины" и слушал.
     Через какое-то время все донесения слились воедино и стали  монотонно
скучны.
     Джабал сгорбился в своем кресле, похожем на трон, тупо уставившись на
одну из массивных горелок с фимиамом, находившихся в комнате и купленных в
безуспешной  попытке  противостоять  зловонию,   разносимому   по   городу
восточными ветрами. Донесения все  еще  бубнились.  Дела  обстояли  иначе,
когда он только  начинал.  Тогда  он  был  способен  лично  управляться  с
различными аспектами его растущего предприятия. Теперь же  он  должен  был
слушать, в то время как другие... Что-то привлекло его внимание в докладе.
     - Кого ты убил? - повелительно спросил он.
     - Слепого, - повторил Салиман, игнорируя тот факт, что его  перебили.
-  Осведомителя,  который  не  был  осведомителем.  Это  было  сделано   в
назидание... Как вы и приказывали.
     - Хорошо, - Джабал махнул рукой. - Продолжай.
     Он привык полагаться на своих городских осведомителей, чья информация
была ему необходима при ведении  дел.  Было  хорошо  известно,  что,  если
кто-нибудь продаст Джабалу ложную информацию, его скорее  всего  найдут  с
перерезанной глоткой и зажатым медяком между зубами. Все знали это, потому
что это случалось... _ч_а_с_т_о_. Что не было широко известно, так это то,
что  если  Джабал   чувствовал   необходимость   привести   пример   своим
информаторам в назидание об ожидающем их наказании за  продажу  фальшивок,
он приказывал своим людям убить первого  попавшегося  и  оставить  тело  с
отметками дезинформатора. Его настоящие осведомители не подлежали подобной
экзекуции в качестве примера - хороших  информаторов  было  трудно  найти.
Вместо этого выбирали кого-нибудь, кто  никогда  не  имел  никаких  дел  с
Джабалом. А поскольку его осведомители не знали друг друга в лицо,  пример
срабатывал.
     - ...Был найден этим  утром,  -  упорно  продолжал  неутомимо  читать
речитативом Салиман. - Монета была украдена человеком, обнаружившим  тело,
поэтому расследование не состоится. Вор, однако, не будет держать язык  за
зубами, поэтому весть распространится.
     - Да, да, -  Джабал  состроил  нетерпеливую  гримасу.  -  Переходи  к
следующему пункту.
     - Наблюдаются некоторые опасения на Дороге  Храмов  по  поводу  новых
алтарей, возводимых Саванкале и Сабеллии...
     - Это отражается на наших операциях? - перебил Джабал.
     - Нет, - признал Салиман. - Но я думал, что вам нужно знать.
     - Теперь я знаю,  -  возразил  Джабал.  -  Избавь  меня  от  деталей.
Следующий пункт.
     - Двоим из наших людей было  отказано  в  обслуживании  в  "Распутном
Единороге" прошлой ночью.
     - Кем? - нахмурился Джабал.
     - Культяпкой. Он командует в этом заведении по вечерам с...
     - Я знаю, кто такой Культяпка! - оборвал Джабал. - Я знаю также,  что
он никогда не отказывал в обслуживании моим людям, поскольку  у  них  есть
золото и хорошие манеры. Если он отказал этим двоим, значит они  так  себя
вели, а не потому что он имеет что-то против меня. Следующий пункт.
     Салиман колебался некоторое время, приводя свои мысли порядок,  затем
продолжил:
     - Под усиленным давлением со стороны церберов, состоящих на службе  у
Принца, были закрыты все пристани для контрабандистов.  Поговаривают,  что
они будут вынуждены выгружать свой товар на  Болоте  Ночных  Тайн,  как  в
давние времена.
     - Неудобство, которое, без сомнения,  приведет  к  повышению  цен,  -
задумчиво произнес Джабал. - Как организована охрана во время выгрузок?
     - Никто не знает.
     - Выясни это. Если у нас появится возможность  перехватить  несколько
их кораблей на Болоте, тогда не будет  необходимости  платить  по  вздутым
ценам на базаре.
     - Но если контрабандисты лишатся нескольких партий  товара,  они  тем
более повысят цены, чтобы восполнить потери.
     - Конечно, - улыбнулся Джабал. - Это означает,  что  когда  мы  будем
продавать краденый товар, мы сможем выставить более  низкие  цены  и  этим
подорвем контрабандистов.
     - Мы исследуем эту возможность. Но...
     - Но что? - спросил  Джабал,  пытливо  глядя  в  лицо  лейтенанта.  -
Выкладывай, парень. Что-то тебя беспокоит в моем плане, и  я  хочу  знать,
что.
     - Боюсь, мы столкнемся с  противодействием  со  стороны  церберов,  -
выпалил Салиман. - Если до них тоже дошли  слухи  о  новых  площадках  для
выгрузки, они  могут  планировать  свою  собственную  засаду.  Перехватить
партию у контрабандистов - это одно, но попытка перехватить конфискованную
улику у церберов... Я не уверен, что люди пойдут на это.
     - Мои люди? Испугаются охранников? -  лицо  Джабала  потемнело.  -  Я
думал, что плачу достаточно  золота,  чтобы  иметь  в  своем  распоряжении
лучших бойцов в Санктуарии.
     - Церберы - не простые охранники, - возразил Салиман. - И они  не  из
Санктуария. До их прихода, я бы сказал,  наши  люди  были  самыми  лучшими
бойцами. Теперь же...
     - Церберы!  -  проворчал  Джабал.  -  Кажется,  все  только  и  могут
говорить, что о церберах.
     - А вам бы следовало послушать,  -  ощетинился  Салиман.  -  Простите
меня, Джабал, но вы сами признали, что люди,  которые  у  вас  служат,  не
новички в боях. Когда они говорят о  новой  крупной  силе,  появившейся  в
городе, вам нужно прислушиваться, а не поносить их мнение или способности.
     На, секунду вспышка гнева озарила глаза Джабала.  Затем  погасла,  он
вновь стал внимательным и наклонился вперед в своем кресле.
     - Очень хорошо, Салиман. Я слушаю. Расскажи мне о церберах.
     - Они... Они не похожи на стражников, которых мы  привыкли  видеть  в
городе, или даже на обычных  солдат  из  армии  Рэнкана,  -  Салиман  стал
объяснять, подбирая слова.  -  Они  были  отобраны  из  Имперской  Элитной
Гвардии специально для назначения сюда.
     - Пять мужчин для охраны наследного Принца, -  задумчиво  пробормотал
Джабал. - Да, они, должно быть, действительно молодцы.
     - Верно, - поспешно подтвердил Салиман.  -  Из  всей  огромной  армии
Рэнкана эти пятеро были отобраны  за  их  мастерство  владения  оружием  и
непоколебимую верность Империи. С момента их прибытия в  Санктуарий  любая
попытка подкупить или убить их кончалась смертью для того, кто пытался это
сделать.
     - Ты прав, - кивнул Джабал. - Они могут стать разрушительной силой. И
все же. Они всего лишь люди, и, как  у  всяких  людей,  у  них  есть  свои
слабости.
     Он на несколько секунд впал в глубокую задумчивость.
     - Отпусти из казны тысячу золотых монет, -  наконец  приказал  он.  -
Распредели их между людьми с тем, чтобы они распространили их  по  городу,
особенно среди тех, кто работает во дворце  правителя.  В  обмен  я  желаю
получить всю информацию о церберах, индивидуально по  каждому  и  по  всем
вместе. Особенно прислушивайся к любому проявлению недовольства  в  их  же
собственных рядах... Ко всему, что могло бы их обратить друг против друга.
     - Будет сделано, - ответил Салиман, слегка кланяясь. - Желаете ли  вы
также провести колдовское расследование?
     Джабал заколебался. У него был страх  воина  перед  колдунами,  и  он
старался  их  избегать  по  мере  возможности.  И  все  же,  если  церберы
представляют собой довольно большую угрозу...
     - Используй эти деньги на обычных осведомителей, - решил он.  -  Если
понадобится нанять колдуна, тогда я лично...
     Неожиданное волнение в дверях покоев привлекло внимание обоих мужчин.
Появились две фигуры  в  голубых  масках,  тащивших  между  собой  третью.
Несмотря на маски Джабал узнал в них Мор-ама  и  Марию,  брата  и  сестру,
работающих на него в одной команде. Их пленником был мальчишка, облаченный
в грязные лохмотья, которые обычно носят уличные дети Санктуария. Ему,  по
всей вероятности, было не более десяти лет, но злобные проклятия,  которые
он   визгливо   выкрикивал,   пока   сражался   со   своими    конвоирами,
характеризовали его как не по годам развитого.
     - Мы поймали эту помойную крысу около  дома,  -  объявил  Мор-ам,  не
обращая внимания на протесты мальчика.
     - Видимо, хотел своровать что-нибудь, - добавила его сестра.
     - Я не собирался  ничего  воровать!  -  воскликнул  мальчик,  пытаясь
вырваться.
     -  У_л_и_ч_н_а_я  _к_р_ы_с_а_  Санктуария,  которая  не   ворует?   -
удивленно поднял бровь Джабал.
     - Конечно, я ворую! - сплюнул  оборванец.  -  Все  воруют.  Но  я  не
поэтому пришел сюда.
     - Тогда почему  ты  пришел  сюда?  -  требовательно  спросил  Мор-ам,
отпустив  мальчишке  такую  затрещину,  что  тот  растянулся  на  полу.  -
Попрошайничать? Продавать свое тело?
     - У меня послание! - завопил мальчик. - Для Джабала!
     -    Достаточно,    Мор-ам,    -    приказал    Джабал,    неожиданно
заинтересовавшись. - Подойди сюда, мальчик.
     Оборванец с трудом поднялся на ноги, помедлив только для  того  чтобы
стереть кулаком слезы, выступившие у него от  злости.  Он  метнул  взгляд,
полный откровенной злобы  на  Мор-ама  и  Марию,  а  затем  приблизился  к
Джабалу.
     - Как тебя зовут, мальчик? - начал Джабал.
     - Меня... зовут Манго, - оборванец стал заикаться, неожиданно оробев.
- Вы Джабал?
     - Да, - кивнул тот. - Ну, Манго, где то послание, которое ты для меня
принес.
     - Оно... Оно не написано, - пояснил Манго, бросив быстрый  взгляд  на
Мор-ама. - Я должен сообщить вам его устно.
     - Очень хорошо, говори же, - торопил его негр, выказывая  нетерпение.
- А также скажи, кто послал сообщение.
     - Послание от Хакима, - выпалил мальчик. - Он велел мне сказать  вам,
что у него для вас есть важная информация.
     - Хаким? - нахмурился Джабал.
     Старый рассказчик! Он частенько оказывал услуги Джабалу,  когда  люди
забывали, что он может не толика говорить, но и слушать.
     - Да, Хаким. Он торгует рассказами на базаре...
     - Знаю, знаю, - обрезал  Джабал.  По  какой-то  причине  сегодня  все
решили, что он ничего не знает о людях в городе. - Какая у него  для  меня
информация, и почему он сам не пришел?
     - Я не знаю, что за информация. Но она важная. Настолько важная,  что
Хаким прячется, опасаясь за свою жизнь. Он заплатил мне  за  то,  чтобы  я
привел вас к нему, так как чувствует, что эта  информация  будет  особенно
ценной для вас.
     - Привести меня к нему? - загрохотал Джабал, выходя из себя.
     - Одну минуту, мальчик, - вмешался Салиман, впервые заговорив с  того
момента, когда его доклад был прерван. - Ты сказал, Хаким  заплатил  тебе?
Сколько?
     - Серебряную монету, - гордо объявил мальчик.
     - Покажи ее нам! - приказал Салиман.
     Рука мальчика исчезла в лохмотьях. Затем он заколебался.
     - Вы ведь не отнимите не у меня? - спросил он с опаской.
     - Покажи монету! - взревел Джабал.
     Испуганный этим неожиданным взрывом, Манго протянул  вперед  кулак  и
раскрыл его, показывая серебряную монету, лежащую у него на ладони.
     Джабал вопросительно взглянул на Салимана; тот молча поднял  брови  в
удивлении, размышляя. Тот факт, что  у  мальчика  действительно  оказалась
серебряная монета, указывал на многое.
     Во-первых, Манго, возможно, говорил правду. Уличные крысы редко когда
имеют больше нескольких медяков, поэтому серебряная монета попала  к  нему
от какого-то постороннего благодетеля. Если бы мальчик  украл  ее,  он  бы
сейчас сам прятался, торжествуя над своим злосчастным сокровищем, -  а  не
показывал бы ее открыто, как он это сделал только что.
     Если предположить, что мальчик говорит правду, то  информация  Хакима
действительно должна быть ценой, а угроза для него реальной. Хаким был  не
из тех, чтобы отдавать серебряную монету, не будучи уверенным в  том,  что
он сможет возместить потерю и получить солидную прибыль к тому же. Но даже
при всем при этом он не стал бы тратиться, а  пришел  с  информацией  сам,
если бы действительно не опасался за свою жизнь.
     Все это пронеслось в мозгу Джабала, как только он  увидел  монету,  а
реакция Салимана подтвердила его мысли.
     - Очень хорошо. Посмотрим, что за информацию  имеет  Хаким.  Салиман,
возьми с собой Мор-ама и Марию  и  иди  вместе  с  Манго,  чтобы  отыскать
рассказчика. Приведи его сюда и...
     - Нет! -  воскликнул  мальчик,  перебивая.  -  Хаким  лично  передаст
информацию только Джабалу, которой должен прийти один.
     - Что? - воскликнул Салиман.
     - Это похоже на ловушку, - грозно произнесла Мория.
     Джабал махнул им рукой, чтобы они замолчали, и уставился сверху  вниз
на мальчика. Это могла быть ловушка. Тогда опять же в просьбе Хакима могла
быть скрыта иная причина. Информация могла касаться кого-то  из  окружения
Джабала! Убийцы... Или хуже того, осведомителя!  Это  объясняло  нежелание
Хакима прийти в особняк лично.
     - Я пойду, - заявил Джабал, поднимаясь и обводя  комнату  глазами.  -
Один, с Манго. Салиман, мне понадобится твоя маска.
     - Я хочу, чтобы мне вернули мой нож назад!  -  неожиданно  потребовал
Манго.
     Негр вопросительно поднял  брови  и  посмотрел  на  Мор-ама,  который
покраснел и вытащил из-за пояса короткий кинжал.
     - Мы его отобрали у него, когда  поймали,  -  пояснил  боец.  -  Мера
предосторожности. У нас не было намерений его присваивать.
     - Верни его, -  засмеялся  Джабал.  -  Я  бы  не  отправил  на  улицы
Санктуария безоружным даже своего самого заклятого врага.
     - Джабал, - пробормотал Салиман, отдавая  свою  ястребиную  маску.  -
Если это окажется ловушкой...
     Джабал коснулся эфеса своего меча.
     - Если это ловушка, - улыбнулся он, - они не заставят меня так  легко
сдаться. Я выживал в битвах один против пятерых, и даже больше, на аренах,
прежде чем завоевал себе свободу.
     - Но...
     - Ты не последуешь за мной, - приказал Джабал железным голосом.  -  И
не разрешай другим следовать за мной. Тот, кто не послушается, ответит мне
за это.
     Салиман хотел было что-то ответить, но увидев взгляд Джабала,  кивнул
в молчаливом согласии.
     Джабал украдкой  изучал  своего  проводника,  пока  они  выходили  из
особняка и шли по направлению к городу.  Хотя  он  и  не  показывал  этого
открыто, но на него произвела впечатление сила духа мальчика во  время  их
короткой встречи. Один, безоружный, в гуще враждебно настроенных воинов...
Мужчины вдвое старше Манго дрожали и ползали в ногах при посещении Джабала
в его особняке.
     Во многих отношениях, мальчик напоминал ему себя в юности.  Драчун  и
бунтовщик, лишившийся родителей, но имевший гордость и упрямство,  которые
вели  его  по  жизни,  он  был  куплен  на   рабовладельческой   плантации
инструктором  гладиаторов,  имевшим  наметанный  глаз  на   хладнокровных,
отважных борцов. Если  бы  вместо  этого  его  купил  какой-нибудь  добрый
хозяин... Если бы кто-нибудь вмешался в сомнительную судьбу Манго...
     Джабал с гримасой прервал подобные размышления, подумав о  том,  куда
они могут привести. Усыновить мальчика? Смешно! Салиман и другие  подумали
бы, что он стал сентиментален на старости лет. Более того,  его  соперники
увидали бы в этом признак слабости, указание на то, что Джабал  теперь  не
тот железный гладиатор... Что у него есть  сердце.  Он  мысленно  вернулся
назад к своему убогому существованию в  начале  жизненного  пути;  мальчик
должен пройти то же самое!
     Солнце было в  зените  и,  казалось,  дрожало  в  раскаленных  струях
воздуха, пока Джабал следовал за мальчиком в город. Пот стекал из-под  его
синей маски ястреба раздражающе тонкими струйками, но он через силу терпел
это неудобство, утираясь рукой. Мысль о том, чтобы снять  маску,  даже  не
пришла ему в голову. Маски были необходимы  для  тех  из  его  людей,  кто
скрывался от закона; для маскировки их  должны  были  носить  все.  Самому
нарушить собственное правило было немыслимо.
     Пытаясь  отвлечься  от  этого  неудобства,  Джабал  начал   осторожно
разглядывать встречных людей по мере приближения к базару. После того, как
они прошли по мосту и оставили позади себя хибарки  Подветренной  стороны,
качество одежды и манеры населения заметно улучшились.
     Его взгляд упал на колдуна, и он был поражен звездой, вытатуированной
на лбу мужчины. Затем отметил, что  маг  был  вовлечен  в  жаркий  спор  с
молодым, легко одетым бандитом, увешанным многочисленными ножами, рукоятки
которых угрожающе высовывались из  ножен,  прикрепленных  к  его  поясу  и
голенищам сапог.
     - Это Литанде, - сообщил Манго, заметив его интерес. - Мошенник. Если
вам нужен колдун, есть получше... Дешевле.
     -  Ты  уверен,  что  он  мошенник?  -  спросил   Джабал,   изумленный
аналитическими способностями мальчика.
     - Если бы он был настоящим колдуном, ему не нужно было бы носить меч,
- пояснил Манго, указывая на оружие, висящее на боку мага.
     - Верно подмечено, - согласился Джабал. - А  мужчина,  с  которым  он
спорит?
     - Заложник Теней, - высокомерно заявил  мальчик.  -  Вор.  Обычно  он
работал на пару с Каджетом-Клятвенником, пока старого дурака не повесили.
     - Колдун и вор, - задумчиво  пробормотал  Джабал,  еще  раз  окидывая
взглядом двух мужчин. - Интересное сочетание талантов.
     - Вряд ли! - саркастически усмехнулся мальчик. -  Каким  бы  ни  было
последнее дело Шедоуспана, оно оказалось  прибыльным.  Он  сорит  деньгами
направо и налево, поэтому вряд ли сейчас ищет  новую  работу.  Думаю,  Оли
спорят из-за женщины. Оба воображают,  что  являются  подарком  богов  для
женской половины населения.
     -  Ты,  кажется,  хорошо  осведомлен,  -  заметил  Джабал,  еще   раз
подивившись познаниям мальчика.
     - На улицах много чего услышишь, - пожал плечами Манго.  -  Чем  ниже
занимаемое положение, тем большее  значение  имеет  информация  для  того,
чтобы выжить... А таких, кто находится еще  ниже,  чем  я  и  мои  друзья,
немного.
     Джабал размышлял над тем, что сказал  мальчик,  пока  они  пересекали
Распутный перекресток.  Возможно,  он  упустил  из  виду  важный  источник
информации в лице уличных детей, когда создавал свою  сеть  осведомителей.
Может быть, они не  так  уж  и  много  услышат,  но  возьмут  количеством.
Сложенной воедино, информации от них могло быть достаточно для того, чтобы
подтвердить или развенчать слухи.
     - Скажи, Манго, - обратился он к своему проводнику. - Ты знаешь,  что
я хорошо плачу за информацию, не так ли?
     - Все об этом знают, - оборванец повернул в сторону Лабиринта,  легко
перепрыгнув через лежащую ничком фигуру, не потрудившись даже  посмотреть,
был ли это спящий человек или мертвый.
     - Тогда почему никто  из  твоих  друзей  не  идет  ко  мне  со  своей
информацией?
     Джабал осторожно перешагнул  через  помеху  и  настороженно  гляделся
вокруг. Даже залитый ярким солнечным светом.  Лабиринт  мог  быть  опасным
местом для одинокого прохожего.
     - Мы, _у_л_и_ч_н_ы_е _к_р_ы_с_ы_, крепко держимся друг  за  друга,  -
бросил Манго через плечо. - Даже крепче, чем торговцы на  базаре  или  те,
кто  принадлежит  к  преступному  миру.  Тайны,  которыми  ты   с   кем-то
поделишься, перестают быть тайнами, поэтому мы приберегаем их для себя.
     Джабал признал мудрость политики оборванца, но  это  только  укрепило
его в решении завербовать детей.
     - Переговори об этом со своими друзьями, - требовательно произнес он.
- Сытый желудок может... Куда мы идем?
     Они оставили позади себя вечно сы