себя  ядовитым
жалом и умрет. На родине я видел, как это происходит.
     - Но ты же говоришь, что нас могут укусить и настоящие пауки.  Откуда
я узнаю в темноте, какой он?
     - Это проблема.
     И тут же добавил:
     - Мазь отпугнет большую часть настоящих  пауков,  если  нам  повезет.
Видишь ли, у нас есть преимущество, которого не было у Бенны. Я знаю,  что
ожидает нас, потому что родом из земли мага. Его настоящее имя Кемрен.  Он
привез с собой настоящих пауков и каких-то еще очень опасных существ.  Они
и были в тех сундуках. Я готов к встрече с  ними,  подготовлю  и  тебя.  А
Бенна не был готов. Та  же  участь  постигнет  и  любого  другого  воришку
Санктуария.
     Маша спросила, почему Кемрен приехал сюда. Сме  призадумался,  прежде
чем ответить.
     - Лучше рассказать тебе все.  Кемрен  был  священнослужителем  богини
Веды Криштон  острова  Шерранпип.  Это  к  юго-востоку  отсюда,  хотя  ты,
возможно, о нем не слышала. Мы люди воды, озер, рек и моря.  Веда  Криштон
главная богиня воды, и у нее есть громадный богатый храм возле моря.
     Кемрен был одним из высших священников и многие годы служил ей  честь
честью. В награду он был допущен в узкий круг  магов  и  учился  черной  и
белой  магии.  Хотя,  по  правде  говоря,   мало   разницы   между   этими
направлениями. Основное отличие в том, использует  ли  маг-волшебник  свои
силы ради добра или зла.
     И не всегда легко отличить, где добро, а где зло. Если маг  допускает
ошибку и его силы используются во зло, даже если он  искренне  верил,  что
действует  во  благо,  происходит  сбой.  И  чары  начинают  творить   зло
пропорционально затраченной энергии волшебства.
     Он остановился.
     - Мы перед островом.
     С дороги его не было видно. Равнина возвышалась, превращаясь в горный
кряж рядом с рекой. Высокий ветвистый темный кустарник  _х_а_к_к_а_р_а_н_а
рос на вершине. Они поднялись с лошадьми вверх по дороге и стреножили их у
водоема с дождевой водой.
     Лошади принялись щипать высокую коричневую траву, росшую меж кустов.
     Остров находился в центре озера и состоял, казалось,  в  основном  из
багровой скальной породы. Почти  до  середины  острова,  где  своеобразные
ярусы  образовывали  хребет,  поверхность  от  берега  постепенно  шла  на
возвышение. На самой вершине был монолит, просверленный в  верхней  точке,
будто через него проделали туннель.
     - Верблюжий глаз, о котором говорил Бенна, - заметил Сме. - Там  есть
образование, известное как голова обезьяны, а в  другой  стороне  -  гора,
которую местные называют хвостом дракона.
     На берегу острова росло несколько деревьев, а  прибрежные  воды  были
скрыты зарослями тростника.
     На острове не было видно никаких признаков жизни. Казалось, что  даже
птицы избегают его.
     - Я проплывал мимо острова несколько раз ночью,  -  сказал  он,  -  и
слышал мычание скота и крик осла. И еще слышал  странный  крик,  не  знаю,
птицы или животного, а также хрюкающие звуки, но не похожие на свиные.
     - Этот верблюжий глаз представляется мне хорошим местом для часового,
- заметила она. - Из рассказов Бенны у  меня  сложилось  впечатление,  что
именно здесь он вошел в пещеры.  По-видимому,  подъем  был  очень  опасен,
особенно в темноте.
     - Бенна был хороший человек, - сказал Сме. - Но он был не  достаточно
хорошо подготовлен. Теперь там бдительное око. Наблюдают, возможно,  через
отверстия в скалах. Судя по  тому,  что  я  слышал,  маг  приказал  слугам
закупить некоторые инструменты для выемки грунта. Наверное он  использовал
их для расширения пещер и прокладки туннелей между ними.
     Маша последний раз взглянула на зловещую,  багровую  в  лучах  солнца
массу, и отвернулась.



                                    9

     Наступила ночь. Ветер стих. Небо затянули перистые облака.  Временами
сквозь них пробивалась  луна,  выглядывая  из-за  облаков  полным  диском.
Пронзительно кричали ночные птицы, тучи комаров кружили над ними,  и  если
бы не мазь Сме, насекомые вмиг  прогнали  бы  их  из-под  деревьев.  Хором
громко квакали лягушки, что-то плюхалось в воде.
     Они вытолкнули лодку к краю тростника и забрались в  нее.  Теперь  на
них были накидки, которые они намеревались снять после прибытия на остров.
Маша была вооружена кинжалом и короткой тонкой шпагой, используемой только
для колющих ударов.
     Гребли они предельно тихо. Течение  помогало  поддерживать  скорость.
Вскоре справа показались очертания острова. Причалив к середине восточного
берега, они тихонько подтянули лодку к ближайшему дереву.
     Они оставили мантии в лодке, и Маша накинула  через  голову  и  плечо
моток веревки.
     На острове было тихо. Ни единого  звука.  Вдруг  послышался  странный
мычащий крик, сопровождаемый подобием вопля или визга. Она окаменела.
     - Что бы это ни было, - сказал Сме, - это не паук.
     Он хихикнул, будто шутил.
     Они решили - а что еще им оставалось делать?  -  что  верблюжий  глаз
очень сильно охраняется после того, как через него проник Бенна. Но должны
же существовать и более доступные пути. Их тоже должны охранять,  особенно
после того, как молодой воришка пробрался в логово мага.
     - Очень бы хотелось найти потайной ход, - сказал Сме. - У Кемрена  он
должен быть, и даже скорее всего не один. Он знает,  что  может  наступить
время, когда ход ему понадобится. Хитрый мерзавец.
     Еще до того, как они сели в лодку, Сме рассказал, что Кемрен убежал с
острова Шерранпип, прихватив сокровища храма. Взял он  с  собой  и  паучьи
яйца, а также некоторых стражей храма из числа зверей.
     - Если он занимал высокий пост священнослужителя, - спросила Маша,  -
зачем ему было делать это? Неужели не хватало власти и богатства?
     -  Ты  не  знаешь  нашей  религии,  -  ответил  толстый  мужчина.   -
Священников окружают такие богатства, при виде которых у тебя глаза на лоб
полезли бы.  Но  своим  обетом  священники  обречены  на  крайнюю  нищету,
воздержанность, суровую бедную  жизнь.  Их  награда  -  удовлетворение  от
прислуживания Веде Криштон и ее народу. Кемрену этого было мало. На  него,
должно быть, нашла порча,  когда  он  занимался  волшебством,  которое  не
сработало. Он  первый  священник,  который  когда-либо  совершил  подобное
богохульство.
     А меня, священника низшего ранга,  избрали,  чтобы  выследить  его  и
заставить расплатиться за содеянное преступление. Я искал  его  тринадцать
лет. Чтобы привести в исполнение месть Веды Криштон, мне  самому  пришлось
нарушать некоторые свои обеты и совершать проступки, за  которые  придется
расплачиваться после возвращения на родину.
     - А она не простит тебе эти проступки, ведь ты допускал их ради  нее?
- спросила Маша.
     - Нет, она не принимает извинений. Она поблагодарит меня за  успешное
завершение миссии, но расплачиваться все равно придется. Взгляни на  меня.
Когда я покинул Шерранпип, я был такой же тощий, как ты. Я  вел  примерную
жизнь. Я мало ел, спал на холоде и под дождем,  попрошайничал,  выпрашивая
на пропитание, много молился. Но за годы, отмеченные моими преступлениями,
я питался очень хорошо, поэтому Кемрен,  прослышав  о  толстяке,  едва  ли
узнал бы в нем меня. Я шатался пьяный, играл в  азартные  игры  -  ужасный
грех - дрался на кулаках и ножах, убивал людей. Я...
     Он выглядел так, словно вот-вот расплачется.
     - Но ты не прекращал мазаться маслом? - спросила Маша.
     - Нужно было, нужно! - воскликнул он. - Кроме связей с женщинами, это
одно, чего я никак не мог заставить себя сделать, хотя с  этого  следовало
начать. И мне придется расплачиваться за это, когда я вернусь домой,  хотя
для священника это тяжелей всего. Даже Кемрен, как  я  слышал,  продолжает
мазаться маслом, хотя больше не почитает Веду Криштон.
     Единственная причина того, что я перестал делать это, состоит в  том,
что я убежден, он научил своих настоящих пауков и стражей-зверей  нападать
на всех людей, смазанных маслом. Таким образом он может  быть  уверен  или
считает так, что к нему не  приблизится  ни  один  преследователь.  Именно
поэтому я и выкупался сегодня утром, хотя чуть не умер от сознания вины  и
греха!
     Маша расхохоталась бы, если бы ей не  было  так  жаль  его.  Так  вот
почему у него были красные глаза, когда он показался в ее квартире, приняв
ванну! Виной тому не усталость, а слезы.
     Они вынули оружие - Маша короткую шпагу,  а  Сме  длинный  кинжал,  и
направились к  основанию  горной  гряды,  проходившей  по  центру  острова
наподобие зубчатой спины  дракона.  Они  прошли  несколько  шагов,  и  Сме
остановил ее, взяв за руку.
     -  Впереди  паутина.  Вон  меж  теми  кустами.  Будь  осторожна.   Но
присматривайся и к другим опасностям. Ясно, что некоторые из них  призваны
отвлечь внимание от других. И имей в виду, что колючки  этого  кустарника,
возможно, ядовитые.
     В тусклом лунном свете она увидела  паутину.  Она  была  огромна,  не
меньше ее вытянутых в стороны рук. "Если  такова  паутина,  каков  же  сам
паук?" - подумала она.
     Но в паутине паука не было видно. Маша повернула  налево  и  медленно
пошла, поглядывая на нес.
     Вдруг что-то большое выскочило из-под  куста  рядом  с  ней.  Подавив
крик, она бросилась к этому существу, вместо того, чтобы бежать  от  него.
Когда оно прыгнуло, ее шпага проткнула его и брызнула  какая-то  жидкость.
Что-то мягкое коснулось тыльной стороны ее руки - кончик дергающейся ноги.
     Сме зашел сзади, пока она стояла, удерживая  на  шпаге  паукообразное
существо на почтительном расстоянии от себя. Рука  устала  от  тяжести,  и
шпага медленно клонилась к земле. Своим кинжалом  толстяк  разрубил  спину
чудовища. От него повеяло зловонием. Она наступил на ногу и прошептал:
     - Вытаскивай шпагу! Я держу его!
     Она вытащила шпагу и отпрянула назад, тяжело дыша.
     Сме подпрыгнул и  опустился  обеими  ногами  на  чудовище.  Его  лапы
подрагивали еще какое-то  время,  но  оно  умирало,  а,  может,  уже  было
мертвым.
     - Это был настоящий паук, - сказал он, - хотя,  полагаю,  ты  и  сама
знаешь это. Думаю, ненастоящие пауки должны быть много меньше.
     - Почему? -  спросила  она.  Ей  хотелось,  чтобы  сердце  прекратило
колотиться, пытаясь выпрыгнуть через горло.
     - Потому что их изготовление требует энергии,  а  создание  маленьких
паучков дает больший эффект  и  поглощает  меньше  энергии,  чем  создание
крупных. Есть и другие причины, которые я не буду сейчас объяснять.
     - Берегись! - закричала она громче, чем требовалось. Но все случилось
так неожиданно, что она была совершенно не готова.
     Сме закружился и  ударил  сплеча,  хотя  и  не  видел  чудовища.  Оно
переплелось с паутиной. В тусклом свете были видны вытянутые конечности  и
очертания круглых ушей. С рычанием чудовище спустилось вниз и упало  прямо
на лезвие кинжала Сме. Это был не паук с человеческую голову,  а  существо
величиной с большую собаку, мохнатое,  издающее  какой-то  запах  -  может
обезьяны? - и значительно более проворное, чем паук. Тяжестью своего  веса
оно повалило Сме на землю.
     С рычанием существо попыталось впиться зубами в горло  мужчины.  Маша
пришла в себя и с яростью  нанесла  такси  удар,  породить  который  может
только страх. Лезвие пронзило тело. Она отскочила назад, вытаскивая шпагу,
а затем сделала новый выпад. На сей раз острие попало в шею.
     Тяжело дыша, Сме сбросил с себя чудовище и поднялся на ноги.
     - Боже милостивый! Я весь в крови, - произнес он. - Попал в  историю!
Теперь другие смогут унюхать меня!
     - В чем дело? - спросила Маша дрожащим голосом.
     - Сторожевая обезьяна храма. Вообще-то это очень  крупная  бесхвостая
мартышка. Должно быть, Кемрен привез с собой несколько детенышей.
     Маша  приблизилась  к  мертвому  чудовищу,  лежавшему  на  спине.   В
раскрытом рту были видны зубы, как у леопарда.
     - Они питаются мясом, - сказал Сме. - Но в отличие от других мартышек
они не живут стадом. В  переводе  с  нашего  языка  их  название  означает
мартышки-отшельники.
     Машу интересовало, не  был  ли  Сме  раньше  учителем.  Даже  в  этих
условиях он оставался педантичным.
     Он огляделся:
     - Отшельники, не отшельники, а их, видимо, порядочно на острове.
     Стащив в реку останки двух существ, они  осторожно  продолжили  путь.
Сме смотрел в основном вперед, а Маша  оглядывалась  назад.  Наблюдали  по
сторонам оба. Подойдя к основанию скалы, Сме сказал:
     - Загоны для скота с северной стороны. Именно там я слышал  его  рев,
когда проплывал на лодке. По-моему, надо обойти их стороной. Если животные
почуют нас и поднимут шум, всполошатся рагги и примутся искать нас.
     Внезапно Сме остановился и сказал:
     - Постой!
     Маша быстро обернулась назад. Что он увидел или услышал?
     Толстяк  опустился  на  колени  и  надавил  на  кочку  перед   собой.
Поднявшись он сказал:
     - Под этой кочкой, которая выглядит как  твердая  почва,  впадина.  Я
почувствовал, как она проваливается,  когда  наступил  на  нее.  Не  стоит
спешить.
     Они обошли это место стороной. Сме пробовал почву под ногами,  прежде
чем сделать шаг вперед. Маше казалось, что при таком темпе им  потребуется
целая ночь, чтобы добраться до горы. Но вскоре он вывел ее  на  каменистую
местность, и она вздохнула с облегчением. Но Сме промолвил:
     - Они могут проделать  проход  и  в  каменистом  грунте,  накрыв  его
вращающейся крышкой.
     - Зачем мы идем в  этом  направлении?  Ты  же  сказал,  что  входы  с
северной стороны? - спросила она.
     - Я говорил только о том, что видел,  как  люди  входили  с  северной
стороны. Но я  видел  кое-что  очень  интересное  и  в  этом  месте.  Хочу
проверить. Возможно, для нас это и не имеет большого значения, но  тем  не
менее...
     Продолжая медленно продвигаться вперед, но быстрее, чем  раньше,  они
подошли к маленькому прудику примерно десяти футов в диаметре.  На  темной
поверхности воды появлялись и лопались пузырьки.  Сме  припал  к  земле  и
уставился на выглядевшую зловеще поверхность водоема.
     Она попыталась тихонько спросить что-то, но он остановил ее.
     Вот что-то гулко пронеслось по скале от берега. Маша  подскочила,  не
вымолвив ни слова. В темноте существо походило на паука огромных размеров,
больше того, которого они убили. Существо  не  обратило  на  них  никакого
внимания, а, возможно, просто не заметило их. Скакнув в пруд, оно исчезло.
Сме сказал:
     - Укроемся за валуном.
     - Что происходит? - спросила она, когда они зашли за валун.
     - Ведя разведку, я видел, что нечто входит в это  отверстием  выходит
из него. Было слишком  далеко,  чтобы  разглядеть,  что  это  было,  но  я
подозревал гигантских пауков или, возможно, крабов.
     - И что?
     Он схватил ее за руку:
     - Постой!
     Время тянулось  ужасно  медленно.  Над  ними  кружили  тучи  комаров,
слышался   крик   птиц   над   рекой,   а   однажды   раздалось   странное
полумычание-полувопль. Маша вздрогнула, когда вдруг  что-то  плеснулось  в
реке. Рыба. Она подумала, что рыба.
     А Сме только и вымолвил тихо:
     - Тссс!
     Он показал на пруд. Напрягая зрение, она увидела в центре его  что-то
похожее на волнение. Всплеск направился к берегу и перевалил  через  него.
Послышался треск, когда он устремился к реке. Передвигалось  нечто  живое.
Вскоре появилось еще одно существо, потом еще, чередой не  менее  двадцати
штук прогромыхали они лапами по скалам.
     Сме удовлетворил ее любопытство:
     - Они похожи на бенгильских крабов Шерранпипа, живут в этой  норе,  а
рыбу ловят в реке.
     - И что это означает для нас?
     - Полагаю, в пруду вход в пещеру или пещеры. Крабы не могут дышать  в
воде.
     - Они опасны?
     - Только в воде. На суше они убегают или  защищаются  при  опасности.
Они не ядовитые, но у них очень мощные клешни.
     Помолчав немного, он продолжил:
     - Наверняка маг использует  их  для  защиты  входа  в  пещеру.  Вход,
который одновременно является и выходом. И для него  и  для  крабов.  Этот
пруд наверняка один из тайных путей бегства.
     "Не может быть!" - подумала  Маша  и  закатила  глаза.  Неужели  этот
толстяк действительно хочет попытаться пробраться внутрь через пруд?
     - А как же магу удастся выбраться этим путем, если  на  него  нападут
крабы?
     - Бросит им отравленное мясо. У него много трюков в запасе. Важно то,
что маг не подумал бы привезти сюда с Шерранпипа яйца крабов,  если  бы  в
этом не было надобности. И не запустил бы их в  пруд,  не  рассчитывай  он
использовать их для охраны. Их мясо ядовито для  всех  живых  существ,  за
исключением рыбы гунду.
     Сме удовлетворенно рассмеялся:
     - Но маг перехитрил самого себя. Если бы я  не  заметил  бенгильского
краба, я бы никогда не подумал, что в пруду потайной ход.
     Пока он шептал это Маше, появилась еще группа крабов и проковыляла  к
реке. Он сосчитал. Всего тридцать штук.
     - Настало время входить, -  сказал  он.  -  Они  все  отправились  на
кормежку. Первый краб, которого ты видела, был разведчиком.  Он  обнаружил
хорошее место для ловли рыбы, решил, что в округе нет врагов и вернулся  с
доброй вестью, и некотором отношении они  больше  муравьи,  чем  крабы.  К
счастью, их гнезда не так кишат жильцами, как муравейники.
     - Однако, - добавил он, - нужно немножко подождать, чтобы  убедиться,
что все ушли Я имею в виду большинство. Несколько всегда  остаются,  чтобы
стеречь яйца.
     - Сме, мы утонем.
     - Если одним удается выбраться через пру наружу, значит другие смогут
пробраться внутрь.
     - Ты ведь наверняка не знаешь, что пруд - путь отхода! Что, если  маг
поместил в пруду крабов по другой причине?
     - Если... если! Я предупреждал, что  это  очень  опасно.  Но  награда
стоит риска.
     Она  насторожилась.  Снова  послышался  тот  странный  крик.   И   он
определенно приблизился.
     - За нами, возможно, охотятся, -  сказал  Сме.  -  Вероятно,  почуяли
кровь мартышки.
     - Кто? - спросила Маша, пытаясь сдержать дрожь.
     - Не знаю. Ветер дует в нашу сторону, но, судя  по  всему,  скоро  он
появится здесь. Ничего, это только добавит решимости. Пошли!
     Значит и он побаивался. Почему-то это немного успокоило ее.
     Они опустили ноги в холодную воду. Дна не  было.  Сме  обежал  вокруг
пруда и подошел с противоположной стороны. Нагнувшись, он поводил по  краю
берега рукой.
     - Скала спускается вниз примерно на фут, а потом изгибается внутрь, -
сказал он. - Держу пари, что  когда-то  это  была  выбоина.  Когда  Кемрен
приехал сюда, он проделал туннель к пещере, куда  вела  выбоина,  а  потом
каким-то образом заполнил ее речной водой.
     Сме встал. Странный низкий крик приближался. Маше показалось, что она
видит что-то огромное в темноте с северной стороны, но это могла быть игра
воображения.
     - Не могу, - сказала Маша. - Приперло помочиться!
     - Мочись в воду. Если преследователь учует запах  мочи  на  суше,  он
поймет, что здесь был человек. Он может  позвать  на  подмогу  других  или
поднимет такой шум, что прибегут рагги.
     Сме спустился в воду, держась за каменистый берег.
     - Забирайся! Холодно, но не смертельно.
     Маша спустилась в воду рядом с ним. Ей пришлось прикусить губу, чтобы
не задохнуться от шока.
     Торопливо он дал ей несколько наставлений, сказав:
     - Да благословит нас Веда Криштон! - и исчез.
     Она глубоко вдохнула, на миг подумав о том, чтобы  вылезти  из  этого
пруда, бежать без оглядки к реке и  уплыть  назад.  Но  вместо  этого  она
нырнула, как говорил ей Сме, и поплыла,  держась  вершины  скалы.  Даже  с
открытыми  глазами  Маша  ничего  не  видела.  И  хотя  все   ее   помыслы
сосредоточились на том, чтобы не утонуть, она не забывала и о крабах.
     Когда легкие Маши готовы были лопнуть, звенело в ушах и  дикая  жажда
воздуха едва не вынудила  ее  вдохнуть,  кто-т