лы,  сока  диких  растений.  Одинокий  платан  любезно
предоставил тень. Жужжали пчелы.
     После трапезы и того, как Данлис поползала на четвереньках,  исследуя
еще не виданную ею ящерицу. Каппен продемонстрировал свое умение.  Девушку
особенно захватили - просто поразили - его геометрические упражнения.  Как
и всякая Рэнканская дама, Данлис носила с собой мешочек с рукоделием, а по
долгу своей службы она не  расставалась  с  письменными  принадлежностями.
Поэтому Каппен смог  получить  ножницы,  иголку  с  ниткой  и  бумагу.  Он
показал,  как  можно  разрезать  одно   кольцо,   чтобы   получилось   два
переплетенных между собой, как можно свернуть полосу так, что у нее  будет
одна поверхность и один край, и  все  остальное,  что  знал.  Джеми  также
наблюдал с удовольствием, хотя и с меньшим воодушевлением.
     Увидев, как Данлис засияла от восторга, Каппена посетило  вдохновение
продолжить последнее стихотворение, которое он  написал  для  нее.  Работа
продвигалась медленнее, чем обычно. Был готов  общий  замысел,  лейтмотив,
сравнение девушки с зарей,  но  до  сих  пор  ему  удалось  написать  лишь
несколько строк, и он еще не придумал форму. И вот!

                Но вот ее яркое знамя прогоняет
                Хозяев страны теней с дороги,
                Которую она хочет пройти - ибо что выстоит
                От лучистого триумфа в ее руках?

     Да, очевидно, это будет рондо. Значит, следующие  строчки  получаются
такими:

                Моя милая приходит ко мне подобно рассвету.
                Во тьме я рассуждаю, не случится ли так,
                                              что она задержится.

     Каппен как раз дошел до этого места, как Данлис внезапно сказала:
     - Каппен, наше путешествие так прекрасно,  здесь  такой  великолепный
вид. Я бы хотела завтра посмотреть на  восход  солнца  над  рекой.  Ты  не
проводишь меня?
     В_о_с_х_о_д_ солнца? Но девушка уже говорила Джеми:
     - Нам, нет нужды беспокоить вас. Я намереваюсь прогуляться от  города
до моста. Мы  выберем  соответствующую  дорогу,  охраняемую  и  совершенно
безопасную.
     В этот час движение по дороге будет редким, к тому же, монументальные
скульптуры вдоль моста стоят в нишах, совершенно их загораживая...
     - О да, разумеется, Данлис, с превеликой радостью, -  сказал  Каппен.
Ради такой возможности он проснется раньше первых петухов.
     ...Когда он пришел в дом Молина, девушки там уже не было.


     Уставший от разговора с Иллирой Каппен еле дотащился  до  "Распутного
Единорога" и поведал о своих печалях Культяпке. Верзила заступил на  смену
в трактире раньше обычного, так  как  его  напарник  еще  не  справился  с
последствиями разборки с клиентом.  (Вскоре  после  стычки  этого  клиента
нашли плавающим вверх спиной под причалом. Культяпку никто не расспрашивал
по этому поводу, его завсегдатаи знали, что он содержит свое  заведение  в
порядке, хотя и не всегда законным образом.) Трактирщик предложил  Каппену
немногословное сочувствие и койку в долг наверху.  Поэт  едва  ли  заметил
насекомых, разделивших с ним ложе.
     Проснувшись перед закатом, он отыскал воду и  полотенце,  после  чего
почувствовал себя посвежевшим - а также голодным и умирающим от жажды.  Он
спустился в пивной зал. Возле окон и открытой двери  полумрак  был  синим,
под сводами черным. Дрожащее пламя свечей тускло освещало стойку и столики
вдоль стен. Прохладный воздух  смешивался  со  смрадом  Лабиринта.  Каппен
остро ощутил запахи пива, старого в  тростниковой  подстилке  на  полу,  и
свежего от трех мужчин, пьянствующих в углу, а также наезженного на вертел
мяса, доносящийся с кухни.
     Подошел Культяпка, черная тень с отблесками на лысой макушке.
     - Садись, - проворчал он. - Ешь. Пей.
     Он принес большой кувшин и тарелку с ломтем жареного мяса  и  хлебом.
Поставив все это на столик в углу, он опустился на стул.
     Каппен тоже сел и сразу же набросился на еду.
     - Ты очень любезен, - произнес он, откусывая и запивая.
     - Расплатишься, когда будут деньги, а если их не будет, то споешь или
покажешь фокусы. Это идет на пользу делу.
     Умолкнув, Культяпка уставился на своего гостя.
     Когда певец покончил с едой, трактирщик сказал:
     - Пока ты спал, я отправил  пару  ребят,  чтобы  они  поспрашивали  в
округе. Возможно, кто-нибудь видел что-то интересное. Не волнуйся -  я  не
упоминал тебя. Естественно, мне тоже любопытно узнать, что же произошло на
самом деле.
     Менестрель уставился на него.
     - Я доставил тебе немало хлопот.
     - Я же сказал, мне самому хочется знать. Если это проделки  бесовских
сил, то кто следующий? - Культяпка провел пальцем  по  беззубой  десне.  -
Ясное дело, если тебе повезет - я не верю в это, но все равно - не забудь,
кто дал тебе первый толчок.
     В дверях появился посетитель, и он заторопился обслужить его.
     После непродолжительного разговора вполголоса подвел вновь прибывшего
к  Каппену.  Когда  менестрель  узнал  долговязого  парня,  пульс  у  него
участился. Культяпка не стал бы без причины сводить его с Гансом,  бард  и
вор терпеть не могли друг друга. Они холодно кивнули  друг  другу,  но  не
начали говорить до тех пор, пока трактирщик не вернулся с  тремя  кружками
эля.
     Когда все трое уселись, Культяпка сказал:
     - Что ж, вываливай все,  мальчик.  Ты  утверждал,  что  у  тебя  есть
новости.
     - Для него? - сверкнул глазами Ганс, указывая на Каппена.
     - Не важно, для кого. Говори.
     Ганс оскалился.
     - Я не буду говорить всего за одну проклятую кружку.
     - Будешь, если хочешь продолжать ходить сюда.
     Ганс прикусил губу. "Распутный Единорог" был местом, необходимым  для
его ремесла.
     Каппен предпочел подсластить пилюлю:
     - Я известен Молину Факельщику. Если я  смогу  услужить  ему  в  этом
деле, он не станет  жадничать.  И  я  тоже.  Скажем  так...  гм...  десять
золотых?
     Сумма была не царской, но приличной.
     - Ну ладно, ладно, - ответил Ганс.  -  Я  осматривался,  готовя  одно
дельце в квартале ювелиров. Под утро появился дозор, и я  решил,  что  мне
лучше вернуться  домой,  но  не  тон  дорогом,  какой  пришел.  Поэтому  я
отправился   Дорогой   Храмов,   словно   хотел   заскочить    поклониться
какому-нибудь божеству. Ночь стояла темная, облачная, именно поэтому  я  и
находился  там,  где  я  был.  Но,  как  известно,  в   некоторых   храмах
поддерживается огонь в светильниках. Света было достаточно для того, чтобы
оглядеться. Никого не было  видно.  Внезапно  я  услышал  вверху  какой-то
свистящий, хлопающий звук. Я поднял взгляд и...
     Он осекся.
     - И что? - выпалил Каппен. Культяпка оставался безучастным.
     Ганс сглотнул.
     - Не могу поклясться, - сказал он, - было темно, поймите. С тех пор я
гадаю, не ошибся ли.
     - Что это было? - Каппен стиснул край стола так, что у него  побелели
пальцы.
     Смочив горло, Ганс поспешно заговорил:
     - Это _в_ы_г_л_я_д_е_л_о_ наподобие огромной черной штуковины,  вроде
змеи, но с крыльями летучей мыши. Оно  летело  от  дома  Молина,  как  мне
теперь кажется. А направлялось в сторону храма  Ильса.  Внизу  у  чудовища
что-то  болталось,  вроде  человеческое  тело...  или  два.  Я   не   стал
задерживаться, чтобы присмотреться получше, нырнул в ближайший переулок  и
стал ждать. Когда я вышел, оно уже исчезло.
     Отодвинув эль, он встал.
     - Это все, - отрезал вор, - я не хочу вспоминать это зрелище, и  если
кто будет спрашивать, сегодня вечером меня здесь не было.
     - Твой рассказ стоит еще пары кружек пива, - предложил Культяпка.
     - Как-нибудь в другой раз, - проворковал Ганс.  -  Сейчас  мне  нужна
шлюха. Не забудь о десяти золотых, певец.
     Неуклюже ступая, вор ушел.
     - Ну, - после некоторого молчания спросил трактирщик, - что ты можешь
сказать обо всем этом?
     Каппен подавил дрожь. Ладони у него были холодными.
     - Я ничего не знаю, кроме того, что те, с кем мы столкнулись,  не  из
нашего мира.
     - Ты мне как-то говорил, что у тебя есть средство против колдовства.
     Каппен  прикоснулся  к  небольшому   серебряному   амулету   в   виде
свернувшейся кольцами змеи, который он носил с собой на шее.
     - Не знаю. Его много лет назад дал мне  один  чародей  в  награду  за
услугу, которую я ему оказал. Он утверждал, что амулет предохранит меня от
заклятий и сверхъестественных сил рангом пониже богов. Но для того,  чтобы
заставить его служить мне, я должен произнести  три  правды  о  наложившем
заклятье. Два-три раза я пользовался им и выходил сухим  из  воды,  но  не
могу доказать, что это произошло благодаря талисману.
     Появились новые посетители, и Культяпка вынужден был уйти обслуживать
их. Каппен нянчился с элем. Ему нестерпимо хотелось напиться и  трактирщик
обеспечил бы его для этого всем необходимым, но он не  осмеливался.  Он  и
так уже узнал больше, чем, как он считал, могло бы прийтись  по  душе  его
противникам, кем бы они ни были. Возможно, у них есть средства узнать это.
     Свечи, стоящие на его столе, задрожали.  Подняв  глаза,  поэт  увидел
тучного беззубого мужчину в богато украшенной официальной тоге -  едва  ли
подходящем наряде для посещения "Распутного Единорога".
     - Приветствую, - сказал незнакомец. Его голос походил на детский.
     Прищурившись, Каппен вгляделся в полумрак.
     - Кажется, мы с вами незнакомы, - ответил он.
     - Да, но мы познакомимся, о да, познакомимся.
     Тучный мужчина сел. Подошедший Культяпка принял заказ: красное вино -
приличное вино, хозяин, "Жанувед" или "Баладах". Блеснула монета.
     У Каппена екнуло сердце.
     - Инас Йорл? - выдохнул он.
     Тот кивнул.
     - Во плоти, во всей своей меняющейся плоти. Очень  надеюсь,  заклятье
снова скоро ударит. Наверное, любая форма будет  лучше  этой.  Я  ненавижу
иметь избыточный вес. К тому же я евнух. Даже женщиной быть лучше.
     - Сочувствую, сударь, - учтиво заметил Каппен. Несмотря  на  то,  что
Инас Йорл не мог снять наложенное на него заклятье, он все же был  могучим
волшебником, а не простым престидижитатором.
     - По крайней мере, меня не  переместили  насильственно.  Можете  себе
представить, как это раздражает - внезапно  оказываться  в  другом  месте,
иногда  за  несколько  миль?  Сюда  я  добрался  естественным  образом,  в
собственных носилках. Фу, как может кто-то по доброй воле пачкать обувь  в
этих сточных канавах, которые в Лабиринте зовут улицами!
     Подали вино.
     - Давайте быстро поговорим о деле,  молодой  человек,  чтобы  я  смог
вернуться домой до начала следующего превращения.
     Отхлебнув, Инас Йорл скорчил гримасу.
     - Меня надули, - взвыл он. - Это вообще едва ли можно пить!
     - Возможно, милостивый господин, всему виной ваше нынешнее  горло,  -
предложил Каппен. Он не  добавил,  что  язык  у  колдуна  определенно  был
поражен логорреей. Ему  было  просто  мучительно  сидеть  рядом  с  Инасом
Йорлом, но поэт боялся выводить его из себя.
     - Да, вполне вероятно. Все стало не таким вкусным с тех  пор,  как...
Ну да ладно. К делу.  Услышав,  что  Культяпка  расспрашивает  о  событиях
прошлой ночи, я тоже пустил кое-кого на розыски. Поймите, я пытался узнать
как  можно  больше,  -  Инас  Йорл  осенил  себя   знамением.   -   Чистая
предосторожность. У  меня  нет  ни  малейшего  желания  пересекать  дорогу
замешанным в это дело силам.
     Каппен ощутил леденящее покалывание.
     - Вам известно, кто это, и в чем дело?
     Его голос дрожал.
     Инас Йорл погрозил пальцем.
     - Не так быстро, мальчик,  не  так  быстро.  Мои  последние  сведения
относятся к твоему безуспешному  свиданию  с  гадалкой  Иллирой.  Я  также
узнал, что ты остановился в этой ночлежке и дружен с  хозяином.  Очевидно,
ты замешан в этом деле. Я должен узнать - как, почему, насколько - все.
     - И тогда вы поможете мне?..
     Колдун покачал головой, и от этого движения у него затряслись щеки  и
подбородок.
     - Разумеется, никоим образом. Я же сказал, что не хочу участвовать  в
этом.  Но  в  обмен  на  те  сведения,  которыми  ты  обладаешь,  я  готов
истолковать все, что смогу, и  дать  совет.  Предупреждаю:  наверняка  мой
совет будет таким - бросить это дело и, возможно, покинуть город.
     "И вне всякого сомнения колдун будет прав", - подумал Каппен.  Просто
случилось так, что влюбленный не может последовать  этому  совету...  если
только - о милостивые боги Каронны, нет, нет!  -  если  только  Данлис  не
мертва.
     Весь рассказ  выплеснулся  из  него,  поторапливаемый  и  развиваемый
внимательными вопросами. Наконец поэт умолк, переводя дыхание, а Инас Йорл
закивал головой.
     - Да, похоже это подтверждает мои подозрения, - очень тихо проговорил
маг. Он уставился взглядом мимо менестреля, в дрожащие колеблющиеся  тени.
Шум голосов, звон посуды, редкий взрыв смеха казались более далекими,  чем
луна.
     - Что это было? - вырвалось у Каппена.
     - С_и_к_к_и_н_т_а_й_р, Летающий Нож. Это мог быть только он.
     - Что?
     Инас перевел взгляд на своего собеседника.
     - Чудовище, похищающее женщин, - объяснил он. - Сиккинтайры - символы
Ильса. Две статуи, изображающие их, находятся у главной лестницы,  ведущей
в храм этого бога.
     - Да, я видел их, но никогда не думал...
     - Нет, ты не поклонник здешних богов. Я же, когда до меня дошел  слух
о похищении,  разослал  на  поиски  верных  людей  и  прочитал  заклинания
вопросов. И получил указания... не могу объяснить  их  тебе,  не  имеющему
колдовских  познаний.  Я  установил,  что   была   нарушена   сама   канва
пространства. Вибрации до сих пор еще не замерли, и  центром  их  является
храм Ильса. Можешь представить себе,  если  тебе  нужна  грубая  аналогия,
поверхность воды и волны, затихающие  до  ряби  и  растворяющиеся  совсем,
расходящиеся от того места, где нырнул пловец.
     Инас Йорл отпил больше, чем хотел.
     - В Илсиге уже много веков существовала цивилизация, когда Рэнке  еще
была варварским поселением, - сказал он, словно говоря сам  с  собой,  его
взгляд снова устремился в даль, во тьму. -  Мифы  Илсига  повествуют,  что
обитель богов находится за пределами мира - не над ним, не под ним,  а  за
его пределами. Философы позднейшей, более реалистической эпохи развили это
в  теорию  параллельных  вселенных.  Мои  собственные  исследования  -  ты
понимаешь, что мое личное состояние заставило меня особенно интересоваться
теорией измерении,  нюансами  геометрии  -  мои  собственные  исследования
продемонстрировали возможность этих параллельных пространств.
     В качестве еще одной аналогии  возьмем  колоду  карт.  Одна  населена
королем, другая валетом, еще одна двойкой и так далее. Обыкновенно ни одна
из этих карт не  может  покинуть  лист  картона,  на  котором  существует.
Однако, если очень тонкий слой абсорбирующего материала  пропитать  особым
растворителем и  поместить  между  двумя  картами,  краски,  которыми  они
нарисованы, пройдут сквозь листы: думаю, они сохранят свои  очертания.  На
самом деле, конечно же, это далеко не идеальное  сравнение,  ибо  в  нашем
случае перемещение осуществляется через особое искажение континуума...
     Каппен больше не мог выносить пояснений. С грохотом стукнув  кувшином
по столу, он крикнул:
     - Во имя всех адов, всех культов, не могли бы вы перейти к делу?
     Сидевшие за соседними столиками, взглянув на него, решили, что  драки
не будет, и вернулись к своим занятиям, среди которых были и переговоры  с
проститутками, которые с фонарями  в  руках  вошли  в  трактир  в  поисках
клиентов.
     Инас Йорл улыбнулся.
     - Прощаю твою выходку - в данных обстоятельствах, - сказал  он.  -  Я
тоже временами бываю молодым. - И продолжил: - Замечательно. Учитывая  все
сведения, включая твои, внутренняя структура событий  выглядит  достаточно
очевидно. Тебе известен конфликт по поводу нового  храма,  который  должен
будет превзойти храм Ильса и Шипри. Я не утверждаю, что бог  сам  приложил
руку к случившемуся. Я искренне надеюсь, он считает, что это было бы  ниже
его достоинства; от  богоборства  нам  не  будет  ничего  хорошего,  мягко
говоря. Но он мог вдохновить на действие нескольких своих самых фанатичных
жрецов. Возможно, он открыл  им,  посредством  снов  или  видений,  способ
проникнуть в соседний мир и заставить сиккинтайров выполнить это  дело.  Я
смею предположить, что госпожа Розанда и, естественно, ее помощница,  ваша
возлюбленная - перенесены в тот  мир.  Храм  слишком  переполнен  жрецами,
служками, их  приспешниками  и  простым  народом,  чтобы  там  можно  было
спрятать супругу  влиятельного  вельможи.  Однако  врата  не  должны  быть
узнаваемы.
     Каппену удалось сдержать внутреннюю дрожь и придать  натренированному
голосу безучастный тон:
     - На что они могут быть похожи, сударь?
     - О, возможно, свиток, вынутый из шкатулки, где он  лежал,  позабытый
всеми, а теперь развернутый - да, полагаю, теперь он хранится в святилище,
чтобы  отгонять  злые  чары  от  реликвий,  и  его  могут  лицезреть  лишь
посвященные... - Инас Йорл вышел из оцепенения. -  Осторожно!  Я  угадываю
твои мысли. Задуши их прежде, чем они погубят тебя.
     Каппен провел шершавым языком по сухим губам.
     - Чего... нам... ждать, сударь?
     - Это интересный вопрос, - сказал Инас Йорл. - Я могу только  строить
догадки. Но все же я хорошо знаком с иерархией храма и... я не думаю,  что
Верховный Жрец посвящен в случившееся. Он слишком стар и  слаб.  С  другой
стороны, это как раз  в  духе  Хазроя,  Старшего  Жреца.  Больше  того,  в
последнее время он взял управление храмом в свои  руки,  отстранив  своего
начальника. Он храбр, безрассуден - ему следовало бы  быть  воином.  Итак,
если бы я  был  на  его  месте,  я  бы  некоторое  время  заставил  Молина
помучиться, а затем начал бы переговоры - сначала  намеками,  и  утверждая
все время, что такова была воля Ильса.
     Никто кроме Императора не может отменить строительство храма. На  то,
чтобы его убедить, потребуется много времени и  сил.  Молин  -  рэнканский
аристократ старой школы, он будет разрываться  между  своим  долгом  перед
богом и государством и супругой. Но, подозреваю, со временем он дойдет  до
того, что согласится, что и  правда  плохо  насаждать  культ  Саванкалы  и
Сабеллии в городе, в  котором  они  никогда  не  почитались.  Он,  в  свою
очередь, сможет повлиять на решение Императора.
     - Сколько времени, по-вашему,  это  займет?  -  прошептал  Каппен.  -
Освобождение женщин?
     Инас Йорл пожал плечами.
     -  Возможно,  годы.  Возможно,  Хазрой  попробует  ускорить   процесс
демонстрацией  того,  какие  муки   ждут   госпожу   Розанду.   Да,   смею
предположить, остатки замученной до смерти фрейлины, принесенной к  порогу
Молина, явятся весьма сильным аргументом.
     Его взгляд сконцентрировался на бледном лице напротив.
     - Знаю, - сказал колдун, - ты вынашиваешь бредовые мечты героического
спасения. Оно невозможно. Даже если предположить, что ты каким-то  образом
обнаружишь врата и вернешь  ее,  врата  останутся.  Сомневаюсь,  что  Ильс
жаждет для себя отмщения, помимо мелочности, это  может  вызвать  открытое
столкновение с Саванкалой и его свитой, а это тоже  те  еще  личности.  Но
Ильс не остановит руку жреца  Хазроя,  а  он  очень  злопамятен.  Если  ты
избежишь его убийц, за тобой прилетит сиккинтайр, и не найдется  места  во
всем белом свете, где вы с девушкой сможете спрятаться. Твой  талисман  не
спасет тебя. Сиккинтайр - не сверхъестественное существо, если не называть
сверхъестественной силу, позволяющую  летать  такой  огромной  массе;  она
исходит не от волшебника, а от бога. Так что ты забудь девушку.  В  городе
их полно.
     Порывшись в кошельке, Инас Йорл высыпал на стол пригоршню монет.
     - Сходи в бордель, насладись вовсю, и выпей стаканчик за Инаса Йорла.
     Поднявшись, он