Не стоит просить совета у богов, а потом  пренебрегать  их  словами,  -
огрызнулся Тьянуфи. Человечек уткнулся носом  в  собственное  плечо,  словно
нахохлившаяся птица.
   - Посторонись, - сказал Сэмлор. - Я спускаюсь.  Караванщик  повернулся  к
племяннице и спросил:
   - Стар, лапушка, ты можешь побыть минутку одна?
   Девочка кивнула, но по ее лицу трудно было понять, слышала ли она вообще,
что ей сказали.
   Чем быстрее они найдут то, что нужно Кхамвасу, тем быстрее они -  точнее,
Сэмлор, - сможет заняться делами своей племянницы. Сирдонец  спрыгнул  вниз,
даже  не  коснувшись  лестницы,  и  умудрился   приземлиться,   не   потеряв
равновесия.  Ноги  напружинены,  левая  рука  чуть  дальше  правой  -  чтобы
уравновесить  вес  кинжала.  Несмотря  на  все  предосторожности,   подбитые
гвоздями сапоги поехали по бетонному полу, и караванщик мог бы упасть,  если
бы Кхамвас не подхватил его под руку. Пол нижней комнаты был покрыт какой-то
искрящейся дрянью, скользкой, словно слой масла.
   Возможно, прыжок вниз был не лучшим  решением,  но  караванщик  не  хотел
поступать так, как того ожидали бы от непрошеного гостя.
   Потайная комната вызывала ощущение пребывания  под  водой,  и  не  только
благодаря стараниям светящегося морского ежа, который катался по  невидимому
дну на высоте метра. Розоватый свет рябил  и  переливался,  но  ни  предметы
обстановки, ни двое мужчин не отбрасывали отчетливых теней.
   - А что твои друзья говорили насчет того, что именно ты должен искать?  -
спросил Сэмлор, неопределенно махнув рукой в сторону жезла напатанца.
   - Только то, что я найду эту вещь, - ответил Кхамвас и повернулся,  чтобы
осмотреть комнату. Увы, она и на этот раз была не менее пустой, чем прежде.
   Сэмлор потопал ногами. Искрящаяся пыль задрожала, но  пол  был  таким  же
прочным, как скала - похоже, именно на ней он и покоился.
   Сэмлор пнул ближайшую стену. Подкованная подошва  с  противным  скрежетом
проехалась  по  штукатурке,  оставив  четыре  параллельные   царапины.   Под
царапинами проступил камень.
   - Ну что ж, думаю, я знаю, где нужно искать, - довольно заявил сирдонец.
   Под  содранной  штукатуркой  обнаружились  две  каменные   плиты   -   из
полированного красного гранита и мраморная, серого  цвета.  Обе  плиты  были
покрыты надписями, только более мягкий мрамор сильнее  пострадал  от  сапога
Сэмлора.
   Сэмлор  левой  рукой  отряхнул  штукатурку,  сбитую  ударом.  Надпись  на
гранитной плите была сделана по-ранкански, но язык был  настолько  архаичен,
что сдвоенные согласные  и  изменившаяся  орфография  позволили  караванщику
разобрать всего несколько слов.
   - Это просто великолепно, друг мой! - сказал напатанец. Он склонился  над
расчищенным участком, и улыбка его сияла ярче, чем парящий в воздухе еж.
   Тьянуфи тоже просиял и добавил:
   - Нет более доброго дела, чем доброе дело, совершенное для  того,  кто  в
нем нуждается.
   - И все равно у нас еще достаточно возни, - сказал Сэмлор и  обвел  стены
комнаты мрачным взглядом. Если им придется счищать  всю  штукатурку,  -  или
хотя бы половину, если их удача будет работать  по  принципу  "пятьдесят  на
пятьдесят", что бывает нередко, - это займет  времени  гораздо  больше,  чем
караванщику хотелось бы провести в этом доме.
   - Нет, с этим проблем не будет,  -  заверил  напатанец.  Похоже,  прежняя
догадка Сэмлора была верна, - Кхамвас действительно умел читать мысли.  -  Я
использую заклинание разъединения и одним махом уберу всю штукатурку. Сетиос
использовал древние  письмена,  потому  что  они  фокусируют  Силу,  которой
напитали их годы.
   Глядя на то, как его спутник снова поставил жезл вертикально и  опустился
на колени, Сэмлор подумал, что, может, Сетиос  и  пользовался  этими  самыми
древними письменами,  но  поклясться  можно,  что  в  данный  момент  он  не
использует ничего.
   Кхамвас что-то шептал, обращаясь к своим богам. Сэмлор посмотрел на него,
потом  перевел  взгляд  на  свой  кинжал  -  лезвие  было  покрыто  узорными
разводами, и ничем больше. Возможно, слова вообще существовали только в  его
сознании.
   - Стар! - позвал караванщик, подняв голову к прямоугольному  отверстию  в
потолке. - У тебя все в порядке, лапушка?
   Сэмлор едва расслышал ответное: "Все..." - зато под  потолком  безмятежно
плавала парочка светящихся медуз. Похоже, у Стар действительно  все  было  в
порядке.
   Если кто-то из них и был в порядке, так это именно Стар.
   Сэмлор присел на корточки и осторожно прикоснулся кончиком  указательного
пальца к пыли, покрывающей пол. Пыль была бесцветной (не считая того, что  в
настоящий момент она отражала розовато-лиловый свет ежа) и настолько мелкой,
что караванщик ничего не мог сказать о форме отдельных пылинок.
   Сэмлору нередко приходилось иметь дело с полудрагоценными и  драгоценными
камнями и с разнообразным стеклом - граненым и окрашенным, которое в тусклом
свете базара выглядело почти как настоящая драгоценность. Эта  пыль,  ровным
слоем покрывавшая все плоские поверхности в  комнате,  могла  оказаться  чем
угодно, вплоть до растертых в порошок алмазов; впрочем, скорее  это  все  же
был кварц...
   Кстати, на полке  -  подставке  для  книг  и  на  ножках-лапах  бронзовой
курительницы пыли не было. Было впечатление, будто пыль с силой распылили  в
направлении от  пентаграммы  -  за  линию  которой,  кстати,  Кхамвас  почти
заступил.
   - Кха... - начал было Сэмлор, пораженный внезапной догадкой.
   Напатанец продолжал бормотать, но теперь его голос  стал  громче.  Взгляд
Кхамваса был обращен вверх, а глаза - широко открыты, но явно ничего  вокруг
не видели.
   Штукатурка одновременно рухнула со всех стен, осыпав мусором и  Кхамваса,
и караванщика, который от неожиданности ухватился левой рукой за лестницу. В
правой у  Сэмлора  чуть  подрагивал  кинжал,  готовый  ужалить  любого,  кто
появился бы в комнате.
   Но ничего такого пока не случилось. После  того,  как  стены  очистились,
воздух заполнила удушливая взвесь песка и известки. Сэмлор замер, наблюдая.
   Источник розоватого цвета продолжал свое движение, но заполнившая  воздух
взвесь поглощала свет. На месте отчетливо очерченных игл морского ежа теперь
виден был шар в несколько футов диаметром. По мере того  как  пыль  оседала,
круг света расширялся, а в центре медленно проступал еж.
   - Кхамвас! - подал голос караванщик. Он сощурил  глаза  и  прикрыл  полой
плаща нос и рот - привычка, выработанная годами путешествий по пустыне,  над
которой частенько бушевали песчаные бури.  -  А  где  именно  Сетиос  держит
своего демона в хрустальной бутылке?
   - Боги уберегли меня от подобного знания, друг!  -  отозвался  напатанец,
шаря взглядом по верхней части стены, которая  уже  была  хорошо  видна.  Он
дышал через плащ. Кхамвас сам был жителем пустыни и обладал опытом поведения
в пыльных бурях даже большим, чем Сэмлор. - Поверь мне, со  стороны  Сетиоса
было бы безумием держать подобную вещь у себя, а с нашей стороны было бы еще
большим безумием попытаться ее забрать.
   - Я не это имел в виду, - сказал караванщик. Он повысил голос, чтобы  его
было  слышно  из-под  плаща,  а  также  потому,  что   испытывал   отчаянное
замешательство,  зная,  что  произойдет  дальше.   Нужно   было   немедленно
выбираться отсюда, но причина его страха могла последовать  за  ним  наверх,
туда, где стояла и дрожала Стар.
   Наверное, девочка была настолько напугана, что впала  в  близкое  к  коме
состояние. Она наверняка должна была знать...
   - Вот она! - крикнул Кхамвас  и  бросился  к  стене,  смахнув  по  дороге
подставку для книг. - Вот она! - повторил напатанец и чихнул.
   Стены потайной комнаты были целиком сделаны  из  каменных  плит,  но,  за
исключением того, что все плиты были покрыты надписями, между ними было мало
общего. Часть их представляла собой квадратные колонны,  установленные  так,
чтобы одна их сторона находилась на одном уровне с прочими  плитами,  а  еще
три стороны оставались скрытыми даже сейчас, когда штукатурка осыпалась.
   Некоторые изображения трудно было назвать письменами. Например, небольшую
плиту из перидотита пересекала по  диагонали  единственная  линия.  С  одной
стороны от этой линии  плита  была  гладко  отполирована,  с  другой  так  и
осталась необработанной. На такой плите приносились жертвы в  храме  Дирилы.
Сэмлор и представить себе не мог, что кто-то ухитрится утащить такую плиту с
ее законного места, - впрочем, он не имел ни малейшего желания познакомиться
с таким умельцем поближе.
   Напатанец ринулся к плите из серого гранита и  принялся  смахивать  пыль,
которая  успела  осесть  на  стену  после  того,  как  с  нее  была  удалена
штукатурка. Искомая стела имела три фута в высоту  и  полфута  в  ширину.  В
верхней ее части были  вырезаны  несколько  фигур  -  вероятно,  изображения
богов, - а снизу шли два десятка вертикальных строк текста.
   - ...благословением Харсафеса... - произнес Кхамвас, уткнувшись пальцем в
середину последней колонки - Харсафеса, а не Сомпту, как я всегда полагал, и
руины храма Хар...
   - Кхамвас, послушай меня!  -  рявкнул  Сэмлор.  Он  левой  рукой  схватил
ученого за плечо, для этого караванщику пришлось выпустить полу плаща,  а  в
воздухе все еще было достаточно много пыли. - Ты сказал, что  здесь  недавно
произошли какие-то крупные всплески магии. Могли  они  разрушить  бутыль,  в
которой Сетиос держал демона?
   - Не только горожанин  был  съеден  крокодилом,  -  сообщил  Тьянуфи,  на
которого ничуть не подействовала удушающая атмосфера.
   "А люди, которые остались без магии, не были уничтожены ее созданиями", -
добавил  про  себя  Сэмлор,  краем  глаза  заметив   какое-то   движение   и
стремительно разворачиваясь в его сторону.
   Из плиты известняка, закрепленной на дальней стене, появилась  рука.  Она
выглядела  достаточно  призрачной,  чтобы  через  нее  проходили   оседающие
пылинки, и такой тонкой, что напоминала бы скелет, если бы не  слабый  блеск
чешуйчатого покрова.
   На руке было три пальца. Каждый из них заканчивался когтем в дюйм длиной,
острым, словно осколок стекла.
   - Быстро наверх! - крикнул Сэмлор и отпрыгнул в  сторону  от  привидения,
выставив перед собой  узорчатый  клинок  своего  кинжала.  Рукоять  привычно
устроилась в его руке, когда караванщик наискось, от плеча ударил, хотя было
все же в форме этой рукояти что-то не правильное,  для  колющего  удара  она
была неудобно короткой...
   Но вот толку от этого удара - что от рубящего, что от колющего...
   Когтистая рука извернулась в запястье, чтобы перехватить  клинок,  и  еще
сильнее высунулась из стены. Сталь прошла через  руку,  как  сквозь  струйку
дыма, а когти скользнули сквозь метнувшийся кинжал так, будто он вдруг  стал
нематериальным.
   Рядом с первой из плиты показалась вторая  рука.  Потом  проступившее  на
плите расплывчатое пятно превратилось в узкое змееподобное лицо.
   - Наверх! - снова  крикнул  караванщик.  Но  Кхамвас  остался  стоять  на
прежнем месте.
   - Нет, беги ты! - отозвался напатанец. Он что-то беззвучно  пел,  и  лицо
его исказилось от усилия, когда ему понадобилось  вновь  перейти  к  обычной
речи. - Я освободил демона, но я могу сдержать его достаточно долго!
   Тем временем из стены появились  голова  и  торс  демона.  И  одна  нога,
медленно шагнувшая вперед. Демон был вполовину выше Сэмлора и выглядел более
худым, чем это могло быть свойственно любому живому существу.
   Демон выбросил руку вперед и схватил морского  ежа.  Меж  когтей  брызнул
каскад  розовато-лиловых  искр.  Когда  демон  отдернул  руку,  искры  вновь
собрались вместе и приняли форму ежа. Созданное из света существо продолжало
кружить в воздухе.
   Сэмлор был почему-то совершенно уверен, что если когти  демона  доберутся
до Стар, девочка уже не примет прежнюю форму.
   - Стар, беги! - крикнул караванщик,  боясь  хоть  на  мгновение  оторвать
взгляд от демона. Тот тем временем продолжал выбираться из камня.
   Кхамвас не  двинулся  с  места,  он  снова  принялся  за  свои  неслышные
песнопения. Возможно, Сэмлор мог бы запрыгнуть на лестницу, раз уж  придурок
напатанец  отказался  это  сделать.  Захлопнуть  крышку  над  этой  чертовой
комнатой  -  если  это  можно  будет  сделать,  не  разыскивая  какой-нибудь
очередной хитроумный механизм. Подхватить Стар на руки и мчаться к двери  на
улицу, молясь на бегу, чтобы успеть достаточно быстро отодвинуть засов...  и
чтобы привратник действительно не обратил  на  них  внимания,  как  об  этом
говорил Кхамвас...
   Сэмлор шагнул вперед и снова рубанул демона. Он  не  бросит  Кхамваса  на
растерзание этой твари. По крайней мере, до  тех  пор,  пока  у  него  будет
оставаться выбор...
   Удар пришелся в запястье. Вместо того, чтобы пройти  через  руку  демона,
словно луч света через туман,  кинжал  глухо  лязгнул,  будто  столкнулся  с
наковальней. Демон ухватился за клинок и пронзительно расхохотался.
   Он уже почти полностью выбрался на свободу, за исключением  правой  ноги.
Эта нога еще оставалась полупрозрачной и нематериальной, но когти  на  левой
ступне пропахали три глубокие борозды в каменном полу, когда демон напрягся,
пытаясь окончательно выйти из камня.
   Демон рванулся прямо на кинжал, присев при  этом  и  отведя  руку,  чтобы
уклониться от удара. Начинал он движение медленно,  словно  перекатывающийся
валун, а закончил стремительно, с молниеносной быстротой.
   Лезвие кинжала  с  визгом  освободилось.  Если  бы  за  клинок  схватился
человек, его пальцы сейчас лежали бы на полу или висели на лоскутах кожи.
   На лапе демона же не осталось и следа. А вот на клинке кинжала  появились
полосы от когтей.
   Сэмлор схватился за застежку своего плаща. Он мог бросить плащ на демона,
словно сеть, и...
   ...и увидеть, как когти демона, твердые, как сталь, мгновенно  искромсают
плащ в клочья, а потом доберутся  и  до  людей.  У  демона  были  глаза  без
зрачков, в них горели оранжевые огоньки, - и вовсе не потому, что  в  глазах
твари отражался свет ежа, который, кстати, продолжал безмятежно  кружить  по
комнате.
   - Кхамвас!  -  отчаянно  крикнул  караванщик.  Демон  уже  почти  целиком
выбрался из камня. Возможно, Кхамвас успеет  взобраться  по  лестнице,  пока
сирдонец будет драться с этой тварью...
   Демон остановился. Его левая нога повисла над полом, а правая, скрюченная
словно гигантский паук, поднялась для удара. Если бы этот удар достиг  цели,
он  бы  просто-напросто  выпотрошил  Сэмлора.  Пыль  осела.  Светящийся   еж
передвигался по комнате - толчками, на расстояние толщины  иглы  за  раз.  А
демон застыл, словно идол, питающийся разрушением.
   Его глаза пылали, словно туннели, ведущие в преисподнюю.
   Сэмлор замахнулся было, чтобы нанести демону еще один удар. Свет сверкнул
на трех царапинах на клинке  и  напомнил  караванщику  о  бесполезности  его
усилий. Вместо того чтобы завершить удар, сирдонец обернулся к Кхамвасу.
   Тот не шелохнулся с того самого  момента,  когда  Сэмлору  последний  раз
подвернулся случай взглянуть на своего спутника.
   Кхамвас стоял, слегка пригнувшись вперед. Его левое предплечье лежало  на
верхушке жезла, а взгляд был устремлен на демона - пристальный, как у  змеи,
гипнотизирующей птицу. Тьянуфи по-прежнему восседал на плече напатанца.
   Губы Кхамваса шевелились беззвучно, но  сейчас  с  них  сорвался  хриплый
шепот:
   - Уходи... быстро...
   Демон оцепенел не полностью. Движение, начатое им до того, как вступило в
силу заклинание напатанца, медленно, но продолжалось. Нога,  направленная  в
сторону Сэмлора, заметно ускорилась, когда напатанец заговорил. Верхняя губа
демона медленно приподнялась, обнажив два ряда острых, словно иглы, зубов.
   - Но как тебе удалось... - начал караванщик, отступив  вбок,  за  пределы
досягаемости  страшных  когтей.  Демон  согнулся  в  осиной  талии,   словно
собирался прыгнуть, -  иначе  его  плоская  сверху  голова  врезалась  бы  в
потолок.
   - Сэмлор, - выдохнул напатанец, - убирайся! Это мое дело!
   Демон снова задрожал и на миг застыл. Теперь было ясно, что  рука  демона
тянется к голове Кхамваса, одновременно ногой тварь пыталась пнуть Сэмлора.
   - Того, кто покинет своего спутника, боги призовут  к  ответу,  -  сказал
Тьянуфи.
   - В задницу твоих богов! -  огрызнулся  Сэмлор.  Он  уже  успел  засунуть
кинжал за пояс, его руки были свободны. Левая  рука  караванщика  скользнула
под плащ Кхамваса и обхватила того за пояс.
   - Нет!.. - отчаянно воскликнул напатанец.
   - Занимайся своим делом! - рявкнул Сэмлор,  поднимая  хрупкого  спутника.
Демон снова возобновил движение. По комнате закружилась пыль.  За  спиной  у
караванщика лязгнули когти. Но Сэмлор с решимостью шагнул к лестнице.
   Сосредоточиться на вылезшей из камня твари - это была задача Кхамваса.  А
Сэмлор хил Сэмт отвечал за то, чтобы поднять спутника по лестнице, пока  тот
не мог двинуть ни рукой, ни ногой, ни даже глазом.
   Тело Кхамваса оказалось неожиданно тяжелым, но главное было  не  в  весе.
Настоящим наказанием было нести напатанца  так,  чтобы  его  тело  сохраняло
вертикальное положение, и при этом  еще  цепляться  за  поручень,  чтобы  не
потерять равновесие. Это напомнило Сэмлору, каких  отчаянных  усилий  стоило
ему забраться в этот проклятый дом.
   Шаг за шагом. Осторожно  и  плавно,  потому  что  неожиданный  рывок  мог
непоправимо нарушить сосредоточенность Кхамваса. Неизвестно, что  происходит
за  спиной,  и  невозможно  ничего  исправить,  если  дело  пойдет  неладно.
Медленное движение вверх. Ступенька за ступенькой.
   Когда голова Сэмлора поднялась над  полом  гостиной,  его  обдал  холодом
порыв ветра. Из какой-то комнаты на верхнем этаже прилетела не то занавеска,
не то покрывало, зацепилась за балюстраду и теперь висела там, трепыхаясь.
   Стар была спокойна, как поверхность стекла.  Она  невозмутимо  созерцала,
как ее дядя поднимается по лестнице, неся спутника. Белая прядь на  виске  у
девочки показалась Сэмлору очередным созданным из света существом, пульсация
которого озаряла приемную. Прядь была такой яркой...
   Сэмлор не мог позволить себе опереться ладонью об пол, и потому последние
три ступеньки ему пришлось  преодолеть  быстрым  шагом,  чтобы  не  потерять
равновесия. Если он сейчас оступится и упадет обратно в проем, он разобьется
о каменный пол, а если не разобьется - его прикончит  демон.  Ему  казалось,
что  тварь  начала  двигаться.  Как  только  Кхамвас  хоть  на  миг  ослабит
концентрацию, демон в ту же секунду бросится на них.
   Сэмлор шагнул с верхней ступеньки на мрамор пола и  шумно  втянул  воздух
через стиснутые зубы. Он старался двигаться плавно, словно утка,  скользящая
по воде. Сэмлор поставил напатанца на пол, а потом так же плавно двинулся  к
стене, в которой скрывался потайной механизм.
   Голос Кхамваса вновь стал слышимым. Задыхаясь  от  напряжения,  напатанец
снова и снова выпевал какое-то заклинание из десятка  слов.  Лицо  его  было
мокрым от пота. Несколько капель упали на руку Сэмлора.
   Когда караванщик попытался вытащить обратно наполовину торчащую из  стены
мраморную плиту, его сапог лишь скрежетнул по камню. Тогда Сэмлор  опустился
на колени и ухватился за черный мрамор  вспотевшими  руками.  Плита  так  же
привычно, как уходила в стену, скользнула на прежнее место.
   Бассейн с зеркально гладкой водой беззвучно  опустился,  накрыв  проем  и
находящегося внизу демона.
   Бросившись от стены к  двери,  Сэмлор  чуть  не  поскользнулся.  Подбитые
гвоздями сапоги были неподходящей обувью для мраморных полов... а  этот  дом
был неподходящим местом для людей. Возможно, он был таким уже до  того,  как
домашний любимчик Сетиоса вырвался на свободу.
   С внутренней стороны двери не было никакого запора.
   - Не разрешайте им уйти, господин Кхамвас, - сказала Стар,  прикоснувшись
к плечу ученого. Напатанец осел на колени и тихо стонал  от  изнеможения.  -
Они с