. Он не  то  чтобы  нарочно  перебил
Сэмлора - просто не заметил, что тот еще не окончил фразу. - Ни  у  кого  из
нас нет дела к самому Сетиосу. Нас  только  интересуют  отдельные  предметы,
находящиеся в его распоряжении. Я хотел бы знать...
   - Я хочу мой подарок сейчас!  -  заявила  Стар.  Судя  по  лицу,  девочка
закапризничала и вознамерилась настоять на своем. При этом то ли она  слегка
встряхнула головой, то ли белая прядь среди черных локонов шевельнулась сама
по себе.
   Сэмлор в гневе еще пристальнее  уставился  на  клинок.  "Войди  туда",  -
гласили железные буквы. На улице было слишком темно, чтобы  рассмотреть  эту
надпись, и тем не менее Сэмлор отчетливо ее видел.
   - Чтоб вас всех Гекта  уволокла  в  подземные  воды!  -  яростно  взревел
сирдонец.  Он  рубанул  воздух  кинжалом,  словно  желая  стереть   надпись,
змеившуюся по металлу. - Я не грабитель и не собираюсь становиться им только
потому, что очутился в этом проклятом городе!
   - Когда  ты  голоден,  ешь  то,  что  презираешь,  -  снова  подал  голос
человечек. - Когда сыт - презирай, что хочешь.
   - Дядя Сэмлор, все равно  дождик  начинается,  -  сказала  Стар.  Девочка
светилась довольством: правота ее последнего довода была неоспорима.
   Караванщик расхохотался.
   Кхамвас растерянно замигал. Похоже, это неожиданное веселье напугало  его
ничуть не меньше, чем предшествовавшая этому  вспышка  гнева.  Эмоциональные
вспышки такого опасного  человека,  каким  был  караванщик,  подобны  треску
плотины, сдерживающей бурный поток.
   - Ну что ж, - осторожно произнес напатанец. -Я  полагаю,  с  наступлением
дня ситуация может измениться в лучшую сторону. Хотя, конечно же,  никто  из
нас не замышляет  кражу.  Я  хочу  взглянуть  на  каменную  плиту,  покрытую
письменами,  а  вы  просто  желаете  вернуть  наследство  вашей  племянницы,
находящееся сейчас у доверенного лица,  -  каковое  лицо,  кажется,  кстати,
отсутствует.
   - Мы знаем, что он там, - сказала Стар. - Мой подарок.
   - Гм, - сказал Кхамвас, обращаясь к девочке,  но  при  этом  краем  глаза
наблюдая за ее дядей. - К  этому  нет  непреодолимых  препятствий.  Если  мы
войдем, - он кивнул в сторону  двери,  -  и  искомый  предмет  действительно
находится в доме, я смогу найти его для тебя.
   - А ты покажешь мне, как это делать? - тут же попросила Стар и сжала руки
в одновременно и умоляющем, и предвкушающем жесте.
   - Гм... - повторил  напатанский  ученый.  -  Думаю,  золотце,  это  будет
зависеть от того, что скажет твой дядя.
   - Ее дядя скажет, что мы  пока  что  не  вошли  в  дом,  -  довольно-таки
спокойно сказал Сэмлор. - И он сейчас подумает, как туда попасть.
   И, не сказав больше ни слова своим спутникам, сирдонец  двинулся  к  углу
дома.

***

   Между домом Сетиоса и соседним зданием был проход в два фута  шириной.  В
боковой стене не было ни одного окна на первом  этаже,  но  зато  на  втором
наличествовали забранные решетками вентиляционные отверстия.
   Сэмлор шагнул в щель между домами, слишком узкую, чтобы  где-либо,  кроме
Лабиринта, именоваться улицей. Он не обращал внимания на своих спутников.  И
те осторожно последовали за ним.
   Вертикальные прутья на окнах были толщиной с большой палец, а разделявшие
их промежутки - ненамного больше. Возможно, Стар смогла  бы  просунуть  свою
ручку между прутьями,  но  что  касается  его  собственной,  караванщик  был
абсолютно уверен, что ему это ну никак не удастся.
   - Здесь как, есть какие-нибудь штуки вроде той макаки,  которая  сторожит
дверь? - спросил Сэмлор у напатанца и  кивнул,  указывая  на  окно,  которое
перед этим рассматривал.
   Кхамвас пожал плечами. Их окружала темнота,  и  видневшейся  над  головой
полоски неба было недостаточно, чтобы эту темноту рассеять, - тем более  что
небо затянуло тучами.
   - Я бы скорее ожидал встретить здесь  слуг-людей,  -  сказал  Кхамвас.  -
Они... более  надежны  во  многих  отношениях.  А  судя  по  собранным  мною
сведениям, Сети-ос - всего лишь коллекционер, точно так же, как  я  -  всего
лишь ученый. Понимаете, никто из нас не является магом в полном смысле этого
слова и не наделен настоящей магической силой...
   Напатанец умолк и прикусил нижнюю губу, словно  его  одолевали  сомнения,
потом добавил:
   - Так, как наделена ею ваша племянница, господин Сэмлор.
   - Ага, - бесстрастно кивнул караванщик. Он мягко взъерошил  волосы  Стар,
но не взглянул при этом на девочку. - И среди  прочего  он  держит  в  своей
коллекции демона в бутылке.
   Сэмлор скривился, потом продолжил:
   - Давайте вернемся на улицу. Вы подождете,  а  я  поговорю  с  приятелем,
который сидит через дорогу.
   - Сэмлор, но?.. - начал было Кхамвас.
   - Подождите здесь, - повторил сирдонец. - Я схожу на ту сторону  улицы  и
поговорю со сторожем, - и он  указал  на  перестраивающийся  дом  и  хибарку
сторожа.
   - Да, конечно, - произнес Кхамвас.  В  его  голосе  достаточно  явственно
чувствовалось раздражение. - Но я вот что хотел сказать: видите  ли,  вполне
возможно, что Сетиос вовсе не прячется от вас. Понимаете  ли,  недавно  имел
место значительный сдвиг в структуре магии.  Возможно,  Сетиос  был  напуган
этим и потому бежал.
   Напатанец усмехнулся.
   - Бежав, он наверняка оставил здесь стелу,  которая  меня  интересует.  А
возможно, и всю свою коллекцию, если он действительно бежал из страха. А что
касается наследства этого ребенка, -  Кхамвас  ласково  прикоснулся  к  щеке
Стар, - если мы не найдем его здесь, то я  помогу  вам  отыскать  это  самое
наследство. Потому что вы помогли мне. И потому, что я сочту честью для себя
помочь такому талантливому человеку, как ваша племянница.
   - Человек предполагает, а Бог располагает, - сказал сидящий у Кхамваса на
плече человечек.
   - Ну что ж, ладно, - сказал караванщик и уверенно  зашагал  через  улицу.
Уже одна эта уверенность смотрелась  крайне  необычно,  потому  что  в  этом
городе одинокий  человек,  как  правило,  ходит  крадучись.  Сторож  тут  же
отодвинулся от окна, так чтобы его не выдавал блеск глаз.

***

   Это обошлось Сэмлору в пять ранканских золотых монет  и  в  десять  минут
улещивания нервного сторожа. Затем караванщик вернулся к своим спутникам.
   - Кхамвас, - грубовато позвал он, - пойдем, поможешь  мне  разобраться  с
окном.
   Стар тем временем свернулась в углу дверной ниши  и  задремала,  подложив
под голову плащ напатанца. Кхамвас стоял перед девочкой и смотрел на  улицу,
как до того караванщик. Без одежды он  казался  особенно  худощавым,  и  его
обнаженная грудь казалась весьма уязвимой для холода здешней ночи.
   - Я, э-э... - сказал Кхамвас, посмотрев на  ребенка,  -  я  подумал,  что
будет неплохо, если девочка немного отдохнет,  и...  Видите  ли,  она  очень
похожа на мою дочь.
   - Хотел бы я знать все ее таланты, - тихо отозвался караванщик.  Он  тоже
смотрел на девочку. - Хотел бы я знать,  что  ей  нужно.  Что  вообще  нужно
ребенку ее возраста. Вы сделали все, что могли.
   Сэмлор снова скривился.
   - Ты ее не поднесешь? Мне нужно, чтобы ты был рядом и помог управиться  с
домкратом, когда я буду готов. - Караванщик откинул  полу  плаща  и  показал
инструмент. - И я не хочу, чтобы Стар лежала  здесь  на  виду.  Придется  ее
разбудить.
   Небо  в  проходе  над  двумя  домами  окончательно  затянуло  тучами.   В
результате в переулочке сделалось темно, словно в узкой пещере. Да и  воздух
стал неподвижным, как в пещере, расположенной  глубоко-глубоко  под  землей.
Сэмлор нашел нужное место лишь  потому,  что  у  него  в  памяти  отложилось
воспоминание  о  шести  осторожных  шагах.  На  шестом  шаге  он  наконец-то
рассмотрел окно.
   Сирдонец поднялся к окну, упираясь руками  и  ногами  в  стену  соседнего
дома. Это было нетрудно, но Сэмлор едва не  упал,  когда  наклонился,  чтобы
взять протянутый Кхамвасом домкрат. Сказывалась усталость.
   Эту решетку на окне и тараном не  вышибешь...  Сэмлор  закрепил  на  раме
винтовой домкрат и принялся  закручивать  его,  смещая  прутья  и  раму,  на
которой они были закреплены, в сторону. Решетка начала подаваться.  Сирдонец
поддел ее, используя домкрат как рычаг и стараясь не  обращать  внимания  на
боль в уставших мышцах.
   Потом Сэмлор из последних сил перевалился через подоконник  и  рухнул  на
пол комнаты.
   - Да славится Гекта, в коей жизнь мира! -  пробормотал  Сэмлор,  когда  к
нему  вернулась  способность  замечать  окружающее,  а  не  только   ощущать
собственное тело. Мраморный пол, на котором лежал караванщик, был холодным и
скользким от воды. Окна были застеклены, но во время последнего дождя  никто
их не закрыл, -  а  судя  по  мимолетному  разговору,  случайно  услышанному
Сэмлором в караван-сарае, последний раз дождь шел больше недели назад.
   С улицы донесся голос Кхамваса. Слова  были  неразборчивы,  но  в  голосе
слышалось беспокойство.
   - Все в порядке, - отозвался  караванщик,  но  понял,  что  и  сам  не  в
состоянии разобрать то, что сейчас прохрипел. Сэмлор приподнялся  до  уровня
подоконника, стряхнув с ног куски штукатурки от рамы решетки.
   - Все в порядке, - повторил он, высовываясь из сотворенного им прохода. -
Подожди минутку, я найду... - Его рука наткнулась на висящий рядом  с  окном
гобелен. - Да, погоди минуту, и я помогу тебе подняться.
   Сэмлор сорвал ткань и перекинул через подоконник, так чтобы его  спутники
могли до нее дотянуться. Его больше не волновало, какой убыток они  причинят
этому дому, - теперь главным было поскорее отсюда выбраться.
   Прямоугольник окна был едва виден, и в воздухе явственно пахло грозой.
   Внизу тем временем разгорелся спор. Стар подошла к гобелену, гневно топая
ногами, и недовольно заявила:
   - Что это за старый дом? Он мне не нравится!
   Возможно,  внутри  она  чувствовала  что-то  неладное.  А  может,  просто
капризничала, как может капризничать уставший семилетний ребенок, который  к
тому же ребенок не совсем обычный.
   Но сейчас об этом некогда было думать. Караванщик схватил  девочку  левой
рукой за плечо и втащил в комнату. Стар взвизгнула, задев головой за оконный
переплет, но у нее хватило сообразительности пригнуться.
   - Возьмите мой жезл, господин Сэмлор, - попросил Кхамвас.
   Сирдонец наклонился и ощутил  неясное  движение,  подсказавшее  ему,  где
находится конец жезла, - кстати, тот действительно был  сделан  из  обычного
дерева. Комнату за спиной у Сэмлора озарил неяркий голубой свет.
   Стар  не  должна  была  делать  этого,  не  спросив  позволения.  Но   им
действительно нужен был свет, а ребенок не мог отвечать за свои  действия  с
той же полнотой, что и  взрослый.  Сэмлор  левой  рукой  перебросил  жезл  в
комнату, а правой - и всем своим весом - тем временем прижимал край гобелена
к полу.
   Напатанский  ученый  взобрался  вверх  с   определенным   изяществом,   а
протянутую руку Сэмлора он использовал, словно перекладину  трапеции,  чтобы
перемахнуть через подоконник. Когда он был в комнате, караванщик  обернулся,
чтобы поглядеть, где они очутились, и что там творит его племянница.
   Стар запустила плавать по воздуху трех маленьких осьминогов,  испускающих
свет. Голубой осьминожек плавал под потолком. Потолок был расписан  фресками
с  изображениями  антропоморфных  божеств.  Желтый  осьминожек  шнырял   под
роскошным письменным столом, инкрустированным перламутром.
   Третий осьминожек был цвета индиго, но такого бледного оттенка,  что  его
трудно было заметить на фоне резной двери, рядом с которой он повис.
   - А где... - Сэмлор, сощурившись, взглянул на  Кхамваса.  -  А  где  твой
маленький друг?
   Тьянуфи снова появился на правом плече напатанца. Он двигался беззвучно и
незаметно, словно отражение в  кривом  зеркале,  перетекал,  словно  складки
парусины под ветром.
   - Куда иголка, туда и нитка, - с явным удовольствием заявил Тьянуфи.
   - Кхамвас, - добавил сирдонец, оглядевшись по сторонам, - если ты  можешь
определить, куда нам нужно двигаться, то давай определяй. Я не хочу провести
в этом доме ни минуты сверх необходимого.
   - Смотри, дядя! - взвизгнула Стар  и  ринулась  к  письменному  столу.  -
Мамина коробка!
   Сэмлор уже пришел в себя после пережитого напряжения, и его  рефлексы,  и
реакция были в полном  порядке,  а  вот  здравый  смысл  подвел.  Караванщик
попытался перехватить Стар прежде, чем она подскочит к  столу,  и  его  ноги
разъехались  на  мокром  мраморе.  Поскольку  левой  рукой   он   машинально
придерживал засунутый за пояс кинжал, у него была только правая рука,  чтобы
подстраховаться при падении. От удара  ладонь  словно  обожгло,  ее  тыльную
сторону пронзила боль.
   Кхамвас тем временем снова подобрал свой жезл. Он стоял,  что-то  бормоча
себе под нос, когда сирдонец  с  грохотом  растянулся  на  полу.  Выломанные
прутья решетки подпрыгнули и, дребезжа, раскатились.
   - С вами все?.. - начал было Кхамвас, протягивая руку упавшему.
   - Видишь, дядя Сэмлор? - сказала девочка. Она  вернулась  к  караванщику,
неся в руках железную коробку. - На ней мамин знак.
   - Все в  порядке.  Занимайся  своим  делом,  -  спокойно  ответил  Сэмлор
напатанцу. Он чувствовал, как под  кожей  перекатывается  колющая  боль,  но
караванщик не дожил бы до таких лет, если бы впадал в гнев всякий раз, когда
ему случалось попасть в дурацкое положение при свидетелях. - Ищи свою стелу,
а потом посмотрим, что это подобрала Стар.
   Сэмлор  отобрал  коробку  у  девочки  настолько  быстро,  насколько   мог
проделать это, не рискуя, что коробка выскользнет из онемевших пальцев. Даже
если коробка действительно  то,  чем  выглядела,  -  принадлежавшей  Сэмлейн
шкатулкой, в которой поместится самое большее  пара  браслетов,  -  она  все
равно могла оказаться чрезвычайно опасной.
   Насколько было известно  Сэмлору,  множество  принадлежавших  его  сестре
вещей тем или иным образом подпадало под это определение.
   На лице Кхамваса отразилось беспокойство, - которое ощутил бы в  подобной
ситуации любой здравомыслящий человек, - но напатанец спустя  секунду  вновь
принялся медитировать, а может, молиться над своим жезлом.
   Сотворенные Звездой  светящиеся  осьминожки  размером  с  детскую  ладонь
продолжали неспешный облет комнаты. Похоже, караванщик  вломился  в  кабинет
хозяина дома. По одну сторону от двери стоял диван, по другую  -  письменный
стол и стул. В настоящий  момент  стул  лежал  на  полу.  Похоже,  последний
посетитель комнаты удалился отсюда в большой спешке.
   - Дядя, открой коробку! - потребовала Стар.
   Кхамвас  все  еще  продолжал  что-то  бормотать  над  жезлом,  а   потому
караванщик осторожно поднялся, учитывая недавний печальный опыт, и подошел к
письменному столу. К крышке стола был прикреплен кронштейн, и на нем  висела
трехрожковая масляная лампа. Это давало возможность  обзавестись  нормальным
источником света. Сэмлор достал  из  висевшей  на  поясе  сумочки  бронзовый
огненный пистон и попытался поджечь фитиль.
   - Там нет масла, дядя Сэмлор, - сообщила Стар с  искренним  удовольствием
ребенка, знающего что-то  такое,  что  неизвестно  взрослым.  Девочка  снова
сложила  ладонь  горсточкой,  и  в  ладошке  загорелся   шафрановый   шарик.
Светящиеся осьминожки продолжали плавать по комнате. По  сравнению  с  новым
шариком они выглядели довольно тусклыми. - Видишь?
   Лампа действительно была пуста. Лишь в  середине  поблескивала  небольшая
лужица масла, но туда не доставали фитили. Тот,  кто  пользовался  лампой  в
последний раз, зажигал только один фитиль. Когда масло выгорело и сам фитиль
превратился в пепел, на оставшихся двух фитилях отчетливо были видны светлые
участки. Они вполне были пригодны к употреблению - при  условии,  что  лампу
вновь наполнили бы маслом.
   Сетиос действительно покинул свой дом в спешке.
   - Ну что ж, лапушка, тогда посвети мне, - сказал Сэмлор так же  спокойно,
как если бы он просил племянницу передать ему хлеб за  столом.  Сирдонец  не
припоминал, чтобы ему приходилось видеть  эту  шкатулку,  но  на  ее  крышке
действительно красовался эмалевый герб дома Кодриксов - вставший  на  задние
лапы виверн. Под ним сирдонскими буквами был написан девиз: "ОРЕЛ  НЕ  ЛОВИТ
МУХ".
   Родители Сэмлора так и не простили ему, что он сбежал и  занялся,  словно
какой-то простолюдин, рискованной, но доходной работой  караванщика,  вместо
того чтобы прозябать в нищете и блюсти достоинство  семьи.  Но  они  неплохо
жили - неплохо, во всяком случае, пили, - благодаря тем  мухам,  которых  он
ловил для них. И именно благодаря деньгам Сэмлора его сестра смогла вступить
в брак с ранканским дворянином.
   От самой себя Сэмлейн спасти не удалось, но ее брат сделал все, что  было
в его силах. Он ведь не Бог...
   Сэмлор легонько нажал на крышку большим пальцем  левой  руки.  Крышка  не
поддалась. Ни замочной скважины, ни какого-нибудь запора не было  видно,  но
небольшой предмет явно был шкатулкой - для железного слитка он слишком  мало
весил. Сэмлор положил кинжал на стол, чтобы освободить правую руку...
   И заметил лежащий на столе лист пергамента. Это было едва начатое письмо.
   "Господину Сэмлору хил Сэмту.
   Если ваши дела в порядке, я рад. У меня тоже все в порядке.
   Я вложил в..."

***

   Письмо  было  написано  по-сирдонски.  За  последней  буквой   начиналась
чернильная полоса, перечеркивавшая лист. Сэмлор мысленно продолжил  линию  и
увидел на полу, в нескольких футах от стола, изящное серебряное стило.
   Он поставил железную коробку на стол и неторопливо взял  кинжал.  Похоже,
неделю назад Сетиосу было бы лучше  держать  в  руке  оружие,  а  не  стило.
Караванщик инстинктивно притянул к себе Стар, потом обернулся и сказал:
   - Кхамвас. Это важно. Думаю, я был несправедлив к Сетиосу,  когда  решил,
что он уклоняется от встречи со мной.
   Напатанец  застыл  в  полной  неподвижности.  Лишь   вздымающаяся   грудь
свидетельствовала, что он  жив.  Эта  неподвижность  на  какое-то  мгновение
отвлекла внимание Сэмлора от того факта, что все три  кружившие  по  комнате
осьминожки поблекли, превратились  в  неясные  тени  и  замедлили  движение.
Тьянуфи подбоченился и исполнил на плече Кхамваса какой-то  странный  танец,
не сгибая при этом ног.
   - Кхамвас! - резко повторил караванщик. - Я думаю,  нам  нужно  убираться
отсюда немедленно!
   - Взялся за гуж, не говори, что не дюж, - заявил Тьянуфи.
   Почти  одновременно  с  этим  изречением  Кхамвас   встряхнулся,   словно
ныряльщик,  выплывший  из  глубины,  и  открыл  глаза.  Он   встал,   слегка
пошатываясь  и  опираясь  на  жезл,  словно  на  посох.  По  лицу  напатанца
скользнула широкая улыбка облегчения.
   - Сэмлор, - произнес Кхамвас,  видимо,  игнорируя  все,  что  происходило
вокруг за то время, пока он находился в трансе, - я  нашел  ее.  По  крайней
мере, я понял, что нам нужно спуститься вниз.
   - Нам нужно... - гневно начал караванщик. Тьянуфи внимательно  следил  за
ним.  При  этом  свете  трудно  было  разобрать  выражение  лица  маленького
человечка, но он вполне мог подумать, что...
   - Смотри, - заговорил Сэмлор, обращаясь к Тьянуфи. -  Я  говорю,  что  мы
должны уйти, вовсе не потому, что я уже нашел то, что хотел...
   - Ой! - огорченно воскликнула Стар. Раздался хлопок - это воздух заполнил
собой небольшую пустоту. - А здесь внутри ничего нет!
   Обернувшись, Сэмлор увидел, что девочка открыла коробку.  Караванщик  был
совершенно  спокоен  -  в  такие  моменты  его  эмоции  молчали,  а  чувства
фиксировали обстановку вплоть до мельчайших деталей,  куда  более  подробно,
чем обычно, когда не было нужды в убийстве или бегстве.
   Узкая пластинка на передней стенке коробки отошла  в  сторону  и  открыла
пружинную защелку. Когда ребенок нажал на защелку, - механизм был  настолько
мал, что Сэмлору пришлось бы пустить в ход кончик ножа, - крышка отскочила.
   Изнутри шкатулка была так же тщательно отполирована,  как  и  снаружи.  И
была пус