го подтрунивала над ним, показывая какой-то неясный образ - близко,
а не ухватишь. Наконец все-таки сжалилась.
     - Пойдем в подвал, покажу.


     Чувствуя, как в нем медленно нарастает гнев,  Стейн  вцепился  обеими
руками в барьер и заставил себя  следить  за  слушателями  военной  школы,
занимавшимися на  арене.  Верхние  отделы  его  подкорки  фиксировали  все
замечания лорда Меченосца по поводу тактики ведения  боя  либо  отсутствия
оной у юных серых торквесов. Но за показным прилежанием  бушевала  ярость.
Дубина Тагал за своими инструкциями ничего не замечал,  но  от  женщины  в
золотом торквесе, которая по приказу Мейвар наблюдала  здесь  за  Стейном,
это не укрылось. С тактичностью истинного медиума она обратилась к  своему
подопечному:
     "Ну что, друг любезный, надоели учебные бои? А мы-то  надеялись,  что
они тебя отвлекут и развлекут."
     "С моей женой неладно. Что с ней, ЧТО, леди Дедра, я ведь  все  равно
узнаю!"
     - Посмотри-ка, Стейн,  на  этого  рыжего  бычка  курдской  породы,  -
разглагольствовал лорд Тагал. - Великолепная мускулатура и хватка,  как  у
всех дикарей. Но бьюсь об заклад, на Отборочном Турнире он и пяти минут не
продержится, если не отучится заранее  предупреждать  противника  о  своих
ударах. Чтобы читать чужие мысли, никакой торквес не нужен! А если  хочешь
овладеть всеми тонкостями борьбы, приглядись  повнимательнее  к  тем  двум
масаи с копьями из витредура. Вот это работа - от нее у старого борца душа
поет...
     "Успокойся,    расслабься,    Стейн.    Вспомни     указания-обещания
достопочтенной Мейвар и Эйкена Драма: Сьюки не причинят никакого вреда."
     "Вранье! ЧЕРТ!.. Я же слышу, как она кричит от страха перед какими-то
бубенцами! Леди  Дедра,  напрягитесь,  найдите  ее,  скажите,  почему  она
кричит!"
     "Ладно, только успокойся и смотри, чтобы Тагал не заметил, где витают
твои мысли."
     - Удары у этих парней что надо, лорд Тагал, - сказал Стейн вслух. - Я
не большой специалист, но дерутся они здорово. И все же, по-моему,  им  не
выдержать умственного напора ваших тану.
     - Да нет, они в основном будут  состязаться  друг  с  другом.  Только
лучшие из них удостоятся чести  выступить  на  Главном  Турнире  вместе  с
метапсихическими воинами против фирвулагов. Наши храбрые серые уже не  раз
проявили  себя  в  Великой  Битве.  Главное  -  не   бояться   устрашающих
фирвулагских миражей и сосредоточиться. Конечно, в итоге большинство...
     Тагал осекся и осторожно покосился на викинга. Телепатическое видение
погасло в его мозгу столь же внезапно, как и появилось, однако Стейн успел
все отчетливо разглядеть.
     Вид у Меченосца был не такой цветущий, как у всех тану: пшеничные усы
уныло обвисли, под морщинистыми веками прятались запавшие зеленые глаза.
     - Но ты  не  думай,  не  у  всех  серых  судьба  одинакова  -  бывают
исключения. Воистину неустрашимый гладиатор может рассчитывать на амнистию
- не только временную, до следующей Битвы, но и полную. К  примеру,  может
стать инструктором моей школы.
     - Видишь ли, брат Меченосец, окончательно судьбу  Стейна  решит  леди
Мейвар. Она взяла под свою  опеку  кандидата  Эйкена  Драма,  -  объяснила
Дедра,  а  про  себя  добавила:  "Предполагаемого  хозяина  этого  серого,
который, скорее всего, недолго проживет".
     Тану в голубых доспехах мысленно усмехнулся и тут же забыл о Мейвар и
ее протеже.
     - Хотел бы поглядеть на тебя в Битве, Стейн. Ты способный  парень,  я
сразу это понял еще там, во дворце. Всего несколько недель работы с  тобой
и... - Тагал один за другим  посылал  ему  импульсы:  "Дружба,  адреналин,
вызов, облегчение, кровь, блаженная усталость после Битвы". - Ну так как?
     Стейн открыл было рот, чтобы  послать  Меченосца  куда  подальше,  но
вместо этого произнес:
     - Благодарю вас, лорд Тагал, для  меня  большая  честь  состоять  под
началом столь прославленного чемпиона. Когда мой хозяин и я расправимся  с
ненавистным Делбетом, у нас будет время подумать и о предстоящей Битве.  В
свое время мой хозяин свяжется с вами. - "Это не я говорю, а  ты,  чертова
Дедра, отпусти меня, отпусти, отпусти!"
     - А теперь мы  оставим  тебя,  отважный  брат,  -  произнесла  Дедра,
завернувшись  поплотнее  в  шифоновый  плащ  цвета  лаванды:  солнце   уже
спустилось за ограду арены, и это  вполне  могло  служить  оправданием  ее
внезапной дрожи. - Можешь быть уверен, что Стейн и его хозяин  Эйкен  Драм
со всей благосклонностью и серьезностью рассмотрят твое предложение. - "Ну
довольно, прекрати сражаться со мной, безмозглый медведь!"
     Тагал постучал по закованной в латы груди сапфировой перчаткой.
     - Приветствую тебя, ясновидящая сестра,  достойная  леди  Мэри-Дедра.
Поклонись от меня своей начальнице... А ты, могучий Стейн, не забывай нас.
Мы проводим общегородские игры три раза в неделю здесь  или  на  стадионе.
Приходи! Завтра  наши  лучшие  борцы  сразятся  с  исполинской  обезьяной,
пойманной в холмах Северной Африки. Волнующее зрелище!
     Стейн не по своей воле снял  рогатый  шлем  и  отвесил  поклон  лорду
Меченосцу. А затем устремился вслед за  женщиной  в  золотом  торквесе  по
холодному гулкому коридору под ареной, ведущему во  двор,  где  стояла  их
коляска. Коридор был темен и пуст. Стейн окликнул Дедру, но та бросила  на
него быстрый взгляд через плечо и пустилась бежать. Ум ее, настроившись на
принудительную волну, твердил:
     "Ты подчинишься мне, ты успокоишься, ты подчинишься..."
     - Что случилось со Сьюки? - крикнул он.
     "Ты подчинишься, успокоишься..."
     - Боишься сказать? - Стейн ускорил шаг. - Она меня больше не зовет.
     "Тыподчинишься тыподчинишься ТЫПОДЧИНИШЬСЯ!"
     Его ярость напирала, точно бурный огненный  поток,  разрушая,  сжигая
сдерживающие заслоны.
     - Они убили ее, да? - взревел скандинав. Дедра попятилась от  него  и
едва не упала на сырой каменный пол. - Отвечай, подлая! Отвечай мне!
     "ТЫПОДЧИ..."
     Стейн издал клич, в котором смешались боль  и  торжество:  наконец-то
мозговые путы разорваны. Одним прыжком  он  настиг  Дедру  и  подбросил  в
воздух.  С  высоты  на  него  беспомощно  смотрела  прелестная  женщина  с
искаженным страхом лицом. Поймав на лету хрупкое тело,  он  прижал  его  к
стене в сырой, темной, пропахшей плесенью нише.
     - Только пикни - хребет сломаю! И брось свои телепатические трюки,  я
все равно тебя засеку, поняла?.. Отвечай же, черт возьми!
     "Стейн, о Стейн, ты не понял, это  для  твоего  же  блага,  мы  хотим
помочь..."
     - Слушай меня, - прошипел он, слегка ослабив хватку. -  Здесь  никого
нет, только ты и я. И спасать тебя некому. Мейвар надо было приставить  ко
мне кого-нибудь посильнее, Дедра. Она должна была знать, что  ты  меня  не
удержишь.
     "Но Мейвар желает..."
     - Не смей вползать ко мне в мозг, сучья дочь! -  Дедра  застонала,  и
голова ее бессильно свесилась. - Я хочу знать, что с моей женой! Тебе  это
известно, и ты скажешь мне...
     - Она жива, Стейн. - "О Господи Иисусе, ты же и вправду все кости мне
переломаешь, о-о-о!"
     Стейн отпустил ее, прислонив безвольно обмякшее тело к  стене.  Дедра
повисла, будто кукла на веревочке,  в  своем  шифоновом  наряде.  Расшитая
золотой нитью шапочка сползла набок. Внутренний голос поспешно сообщил:
     "Подобно всем женщинам в серебряных торквесах, твою Сьюки отправили к
Таше Байбар, дабы восстановить ее плодовитость."
     - Они обещали, что ей не причинят вреда! Мейвар и  ее  прихвостень  в
золотом костюме... они обещали!
     Дедра с мольбой протянула к нему белые руки.
     - С ней все в порядке, Стейн, как ты не поймешь? Мы не могли  сделать
для  нее  исключения,  раньше  чем  Эйкен  утвердится  среди  воинствующей
братии... О-о, не надо! Мне же  больно!  Ты  что,  не  слышишь,  я  говорю
правду! На данном этапе Мейвар и Дионкет  должны  соблюдать  осторожность,
иначе все замыслы пойдут прахом. На карту поставлено  нечто  большее,  чем
участь твоей жены и твоя!
     Стейн вновь выпустил ее. Она сползла на грязный пол. Ум  ее  ослабел.
Из озера слез на Стейна глядели фиалковые человеческие глаза.
     - Мы не допустим до нее Тагдала, поверь! Еще есть время.  По  меньшей
мере месяц, пока ее женский цикл не восстановится.
     - А потом она должна зачать гуманоидного ублюдка?  Говори,  дрянь!  К
дьяволу Мейвар и Дионкета и все их замыслы! К дьяволу вас всех! Я  слышал,
как Сьюки меня звала... а  теперь  перестала,  черт  побери!  Чем  ты  мне
докажешь, что она жива и невредима?
     "Отвези его к ней."
     Стейн вздрогнул. Пальцы  его  потянулись  к  рукояти  меча;  он  дико
озирался кругом. В коридоре было по-прежнему пусто.
     - Я предупреждал тебя, Дедра! - Его голос и взгляд  опять  замутились
яростью.
     Она поднесла дрожащую руку к золотому торквесу.
     - Это Мейвар. Она все видела и теперь велит мне отвезти тебя к Сьюки.
Ну, поверил наконец, что мы на твоей стороне?
     Стейн поднял Дедру на ноги. Ее платье вымокло и было заляпано грязью.
Он отстегнул свой короткий зеленый плащ и накинул ей на плечи.
     - Сможешь сама идти?
     - До коляски дойду как-нибудь. Только дай руку.
     На  козлах,  убаюканный  цикадами,  что  настраивались  на   вечерний
концерт, подремывал кучер,  на  котором  не  было  торквеса.  По  широкому
проспекту, который начинался от арены, с короткими лестницами  и  медленно
горящими фитилями сновали рамапитеки, зажигая фонари. За исключением  этих
суетливых обезьянок, вокруг  не  было  видно  никого  -  ни  прохожих,  ни
проезжих.
     Стейн осторожно подсадил леди Дедру в коляску, а сам зашел  с  другой
стороны.
     - Куда прикажете, мэм? - проскрипел  кучер,  неохотно  пробуждаясь  к
жизни.
     - Гильдия Корректоров. И побыстрей!
     Кучер хлестнул элладотерия, и коляска тронулась. Прежде  чем  выехать
на дорогу, поднимающуюся в гору, они миновали центр  и  западную  окраину.
Мюрия не  была  защищена  крепостными  стенами.  Для  южного  оплота  тану
естественная изоляция  Авенского  полуострова  оказалась  вполне  надежной
защитой. Дедра молчала; Стейн напряженно сидел рядом,  не  глядя  на  нее.
Наконец, когда граница города осталась далеко позади, женщина проронила:
     - Здесь неподалеку есть источник. Ты позволишь мне сойти  и  умыться?
Если я явлюсь к целителям в таком виде, неминуемо возникнут вопросы.
     Стейн кивнул, и она дала распоряжения кучеру. Через  несколько  минут
они въехали под сень деревьев, росших по обочине  дороги.  Какая-то  птаха
беззаботно щебетала в листве. Среди желтоватых известняков протекала река,
спускавшаяся тройным уступом. Элладотерию дали напиться из нижнего озерца,
потом Дедра велела кучеру отъехать к густому кустарнику и  дать  животному
попастись. В среднем озерце  она  умылась,  достала  зеркальце  и  золотой
гребень, расчесала волосы. После тщетных попыток привести в  божеский  вид
золотую шапочку Дедра выбросила ее в овражек.
     - То-то младшие целители полюбуются.  Будем  надеяться,  что  Таша  в
своей прострации не заметит моего платья.
     - А ты можешь помешать ей читать наши мысли?
     Дедра невесело засмеялась.
     - Ты не знаешь нашу милую Ташу Байбар - Анастасию Астаурову,  главную
радетельницу о продолжении рода гуманоидов. Выше голову, любезный  викинг!
У нее вообще нет никаких метафункций. Золотой  торквес  для  Таши  -  лишь
свидетельство уважения тану. Она обычная женщина, гинеколог, шестьдесят  с
лишним лет назад изобрела средство от женского  бесплодия.  Теперь  у  нас
есть и  другие  опытные  гинекологи,  но  с  Ташей  все  равно  никому  не
сравниться. Все серебряные обязательно проходят  через  нее.  В  каждую...
можно сказать, сует свой палец.
     Перед мысленным взором Стейна  возник  образ  танцовщицы,  обвешанной
колокольчиками.
     - Видали мы таких... - пробормотал он.
     Дедра зачерпнула ладонью воду из верхнего озерца и напилась.
     - Таша теперь совсем сошла с катушек. А  когда  отправлялась  сюда  с
постоялого двора, уже была на грани. Да ладно  тебе,  не  смотри  на  меня
зверем! Я,  как  и  ты,  считаю,  что  она  изменила  нашему  племени.  Но
сделанного не воротишь. Основная масса женщин научилась извлекать из этого
выгоду.
     Стейн тряхнул головой.
     - Как она могла?
     - Не скажи.  В  ее  безумных  действиях  есть  своя  логика...  Разве
справедливо лишать всех прибывающих сюда женщин материнства? А  сама  Таша
не может иметь детей, так почему  не  стать  хотя  бы  посаженой  матерью?
Благодаря  ей  совершенно  здоровые  путешественницы  во  времени   рожают
прелестных гуманоидов, несмотря на то, что с  ними  сотворили  ловкачи  на
постоялом дворе. Искусный приемчик, ничего не скажешь! Мадам и иже с  ней,
видно, подозревали такой подвох со стороны этих  прогенофилов.  Тут  милая
Таша и подоспела со своим уменьем.  А  теперь  выпустила  уже  целый  курс
студентов-тану. Так что вот они мы - паши и сей!
     - Если она такой опытный врач, почему какой-нибудь из учеников ее  не
исправит?
     - О! В том-то и  трагедия!  Под  женственной  оболочкой,  напичканной
всякими эстрогенными имплантантами, бьется сердце настоящей XY.
     Стейн раздраженно глянул на нее.
     - Это еще что за чертовщина?
     Дедра выбралась  из  ручья  и  послала  властную  умственную  команду
кучеру.
     - К твоему сведению, Таша транссексуальна.  Даже  если  ввести  живую
оплодотворенную  яйцеклетку  в  ее  искусственную  матку   и   подпитывать
редчайшими гормонами (которых, кстати, здесь не достанешь), плод все равно
проживет в лучшем случае несколько недель. Так-то, мой милый.  Материнство
- великое чудо  и  в  то  же  время  очень  коварная  штука.  Ни  в  нашем
Галактическом Содружестве, ни где-либо еще  никому  пока  что  не  удалось
научить мужчин рожать детей.
     Уже без посторонней помощи она легко впорхнула в коляску.
     - Ну? Чего рот разинул? Может, раздумал встречаться с женой?
     Стейн опомнился и впрыгнул в карету вслед за ней.
     Когда красные и  белые  огни  Гильдии  Корректоров  были  уже  совсем
близко, Дедра предупредила его:
     - Поосторожней там. Таша не может читать  мыслей,  но  многие  другие
могут. Хотя плотные заслоны - не моя специальность, я сделаю  все,  что  в
моих силах. Но если ты будешь  меня  перебивать  и  суетиться,  нам  обоим
несдобровать.
     - Постараюсь расслабиться, - пообещал Стейн. - Там, на  борту,  когда
нам удавалось побыть вдвоем, Сьюки учила меня, как это делается.
     - Доверься мне! - шепнула  Дедра  и  под  покровом  вечерних  сумерек
придвинулась к нему поближе, отыскивая в его глазах хоть каплю тепла.
     Но Стейн сейчас мог думать лишь о  безопасности  своей  несравненной,
обожаемой Сьюки.
     - Прости меня... - Это было все, до чего он снизошел.
     Она вздохнула и уставилась на согбенную спину старого кучера.
     - Да ничего. Я сама виновата - стала на пути урагана... Повезло твоей
малышке!
     Коляска подкатила к входу. Стейн изображал из  себя  добропорядочного
джентльмена  в  сером  торквесе,  Дедра  -  высокопоставленную  леди.  Под
портиком стояли двое  часовых  в  красных  доспехах.  Чопорный  серебряный
рыцарь вышел им навстречу, чтобы сопровождать в покои Таши Байбар.
     - Что за странности? - недоумевал он. - В обход всех инструкций! Если
бы не распоряжение самого лорда Дионкета...
     - Мы весьма благодарны Главному Целителю, доблестный  Гордон.  У  нас
очень важное поручение от достопочтенной Мейвар Создательницы Королей.
     - А-а, тогда конечно. Сюда, пожалуйста, наверх. Гвен Минивель все еще
отдыхает. Леди Таша заботится о том, чтобы  после  операции  все  они  как
следует выспались.
     - Да  уж!  -  прорычал  Стейн  и  слегка  дернулся  под  воздействием
болезненного импульса, который послала ему Дедра.
     - Мы долго не задержимся, брат Гордон... Как у вас тут  тихо!  То  ли
дело в нашем Зале Экстрасенсов - ни днем ни ночью  покоя  нет.  Туда-сюда,
туда-сюда! Вечно у всех  горящие  дела,  сбор  данных,  розыски  пропавших
собак, а то и более  серьезные  происшествия.  Признаюсь,  здешняя  мирная
атмосфера мне больше по душе.
     - В больнице иначе нельзя, - откликнулся Гордон, ведя их по  винтовой
лестнице в башню. - Реабилитационные палаты расположены по  периметру  вот
этой площадки. Кандидатка Гвен Минивель находится в третьем номере.
     - Спасибо, можешь нас не ждать, -  решительно  заявила  Дедра.  -  Мы
пробудем всего несколько минут и сами найдем дорогу обратно.
     Гордон  заупрямился  было,  но  после   недолгих   препирательств   с
ясновидящей леди все же откланялся, оставив их  перед  дверью  под  цифрой
"3". Дедра медленно распахнула ее.
     Вслед за ней Стейн ступил в кромешную тьму.
     - Сью? Ты здесь?
     Кто-то зашевелился на кушетке возле открытого окна, и на фоне залитой
огнями Мюрии им предстала темная фигурка.
     - Стейни?
     Он опустился перед ней на колени, заглянул в глаза.
     - Что они с тобой сделали? Что?
     - Тише, милый. Ничего... - "Мне совсем  не  было  больно;  а  как  ты
узнал? Неужели услышал меня?"
     - Да, - прошептал он. - И пришел.
     "Боже мой, ты не покорился Дедре и Мейвар, так  велика  твоя  любовь,
мой сумасшедший дикарь?!"
     - Только убив меня, они смогли бы нас разлучить.
     - О Стейни! - всхлипнула она.
     Из дальнего угла комнаты донесся тихий звон колокольчиков.
     - Ну что, шпионить явилась? - Голос  Стейна  был  угрожающе  тих.  Он
рывком поднялся с колен.
     - Какой высокий! Какой сильный! - Колокольчики  взвились  и  смолкли.
Один  на  низкой  ноте  вновь  начал  раскачиваться  в  медленном   ритме.
Танцовщица, легкая, как тень, подошла и стала извиваться перед ним. -  Так
ты хочешь ее? Ну что за прелесть! - произнесла она певучим голосом немного
не в лад с аккомпанементом колокольчиков, - Хочешь  взять  ее,  взять  ее,
взять ее!
     Стейн вспыхнул от гнева, обращенного против музыкальной пересмешницы.
Сьюки  негромко  вскрикнула  и  поставила  заслон  этому  шквалу;   Дедра,
прислонившись спиной к закрытой двери, тоже  бросила  свой  гораздо  более
слабый ум на его обуздание. Но огненный вихрь  первобытной  мужественности
снес и ту и другую плотину.
     - Не надо, Стейн! - завопила Сьюки уже во весь голос. - Умоляю  тебя,
не надо!
     - Ты хочешь взять  ее,  -  смеялась  танцовщица,  извиваясь  и  звеня
колокольчиками в такт движениям. - Но зачем, зачем, зачем? Почему ее,  ее,
ее?
     Сверкающие колокольчики, покачиваясь на белой коже,  разбрасывали  по
всей комнате странные блики.  Пульс  учащался  в  предчувствии  опасности,
распаляя  сладострастие  танцовщицы.  Потом  музыка   и   танец   внезапно
оборвались, и она открылась ему под общий стон Дедры и Сьюки, которые  все
еще пытались предотвратить неизбежное.
     - Возьми _м_е_н_я_! - предложила Таша Байбар.
     И он "взял" ее - своим бронзовым мечом.
     Наступила жуткая тишина. Стейн невозмутимо вытер лезвие  о  портьеру,
убрал меч в ножны и, подхватив Сьюки, перешагнул через валявшееся на  полу
тело.
     - Прочь с дороги! - крикнул он Дедре.
     - Нет, ты не сможешь! - выдохнула ясновидящая. "Мейвар! Мейвар!"
     Дверь распахнулась, впустив ослепляющий поток света. На пороге стояла
очень высокая мужская фигура, за ней - двое слуг в красно-белых ливреях.
     - Я сказал Дионкету, что это недоразумение, - устало произнес Крейн.
     Войдя  в  комнату,  он  жестом  зажег  гирлянды  маленьких  лампочек;
заструилось холодное свечение. При виде скандинава со  Сьюки  на  руках  и
поверженной  танцовщицы  губы  Крейна  искривила  мрачная   усмешка.   Его
умственный комментарий был столь резок, что Сьюки задохнулась, а викинг от
изумления разразился смехом.
     - Так вы на нашей стороне! - ликовал он.
     - Опусти ее на пол, дубина!  -  приказал  Крейн.  -  Теперь  придется
прятать твою жену до  Великой  Битвы...  и  действовать  быстрее,  чем  мы
планир