озможности
возродить былые антиоперантные настроения Баумгартнера.
     Это серьезно беспокоило О'Коннора.  В 2006 году Джерри  снова выбрали в
Конгресс... наряду  с семерыми  оперантами из других либеральных штатов. Был
принят  ряд  биллей,  направленных  на   усовершенствование  службы  ВЭ  при
отощавшем без ассигнований министерстве  обороны. ФБР, озабоченное происками
исламских террористов, опять нацелилось на Университетскую лигу для вербовки
оперантных  агентов.  Несмотря   на  противодействие  консерваторов,   такая
агентура теперь широко  и эффективно использовалась в других странах, хотя и
была непопулярна.
     И  тут  появилась  самая  большая  угроза планам  О'Коннора:  поскольку
Двадцать вторая поправка не  позволяла Баумгартнеру баллотироваться в третий
раз.  О'Коннор  прочил на выборы  в  2008-м другого  своего  ставленника  --
сенатора Скроупа. Однако теперь вся страна считала Баумгартнера кем-то вроде
Георгия  Победоносца,  призванного  избавить  еЕ  от  дракона,  поглотившего
остальной мир.  И  несмотря на все закулисные маневры О'Коннора,  Конгресс в
мае 2007 года  провел  отзыв Двадцать второй поправки, а  к середине октября
необходимые три четверти штатов в законодательном органе ратифицировали его.
Баумгартнеру  при  желании  открыта  зеленая  улица.  А  коли такое  желание
обнаружится,  ближайшие четыре года не сулят ничего хорошего О'Коннору и его
оперантной каббалистике.
     27  октября делегация Национального республиканского  комитета (правда,
без  председателя   Кессиди,   полностью   утратившего   свое  главенство  и
выполнявшего лишь  номинальную роль) должна была нанести визит  президенту и
официально просить  его баллотироваться на третий  срок. О'Коннор дал Джерри
Трамбле совершенно четкие инструкции. Все, никаких тонкостей! Джерри остался
единственным  партизаном  О'Коннора,  имеющим  доступ  в  западное  крыло  и
обладающим  потребной для принудительного броска ментальной силой. Он должен
был условиться  об  аудиенции у президента  сразу после приема делегации и в
ожидании расположиться  в  приемной  Овального кабинета,  откуда можно вести
телепатическое  подслушивание,  а  в  нужный   момент  заявить   --   устами
президента,  --  что,  по его  мнению, отмена  Двадцать  второй  поправки --
неразумное и крайне опасное решение и что он ни при каких обстоятельствах не
будет баллотироваться вновь.
     Отчаянный план, возможно,  и сработал бы. Дав впоследствии обратный ход
своему заявлению, Баумгартнер разрушил бы  свой имидж человека стальной воли
и  несгибаемой решимости, а признаться в том,  что  его  принудили, и  вовсе
означало бы поставить себя в смешное положение. Он почувствует, что умом его
манипулируют, но не поймет -- кто. О'Коннор был убежден, что выпады Джерри в
течение нескольких  следующих  недель  полностью деморализуют  президента  и
заставят  смириться с  неизбежностью. В  худшем  случае  создастся видимость
нервного срыва, и доказать факт умственного принуждения будет невозможно.
     День настал. Джерри прибыл  раньше назначенного часа и был препровожден
в приемную специальным  сотрудником  Белого  дома,  ставшим  жертвой  тонких
принудительных маневров. Джерри видел, как другой сотрудник ввел делегацию в
сопровождении одного-единственного репортера с миниатюрной видеокамерой, что
должна  была запечатлеть  исторический момент. Его охватило легкое сомнение,
когда он узнал среди делегатов  метапсихолога --  доктора Беатрису Фейруэтер
из Виргинского университета. Однако еЕ метафункции были не настолько сильны,
чтобы зарегистрировать принудительный импульс, к тому же она не имела причин
для каких-либо подозрений.
     Дверь в  Овальный  кабинет закрылась. Двое секретарей спокойно работали
за  письменными столами  в  глубине приемной.  Джерри  напряг ясновидение  и
вызвал в уме образ президента крупным планом.
     Послышался  гул  приветствий  и обмен незначительными  репликами, затем
глава делегации, бывший губернатор Делавэра, перешел к сути дела:
     --  Господин  президент,  мы хотели  бы  обратиться  к  вам с  просьбой
величайшей  важности,  продиктованной  интересами  республиканской партии  и
миллионов  американских граждан, которые осаждают наши штаб-квартиры, бомбят
нас письмами, видеограммами и телефонными звонками. Двадцать вторая поправка
к  Конституции  отменена по одной-единственной причине -- с  тем чтобы вы не
сошли с  политической арены в  момент,  когда измученный народ так  отчаянно
нуждается  в  вашей  помощи. В  связи с этим  мы вынуждены поставить  вопрос
ребром: готовы ли вы баллотироваться на следующий срок?
     Джерри  в  ту же секунду заграбастал  ум Ллойда Баумгартнера. Он  видел
глазами президента, слышал его ушами, говорил его языком.
     --  Леди и джентльмены, вы  оказали мне огромную  честь,  могу заверить
вас, что всю прошлую неделю я обдумывал эту возможность.
ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ С ДЕДУШКОЙ?
     --  ...  решение мое  взвешено, и я глубоко  верю, что оно послужит  на
благо нашей великой нации. Я... я... я обязан отказаться.
ДЕДУШКА! ДЕДУШКА! ВЫПУСТИ ЕГО ИЗ ГОЛОВЫ!
     Глазами   президента   Джерри  видел,  как  дверь   Овального  кабинета
распахнулась, и  Аманда, словно ангел-мститель в  джинсовом  комбинезончике,
подлетела прямо к столу,  за которым сидел дед. Позади неЕ  в приемной стоял
Эрни Дентон и, разинув рот, глядел на пятилетнюю дочь.
     -- Я обязан отказаться...
     Баумгартнер боролся с хваткой. А проклятый ребенок давил  на него  всей
своей  необузданной  детской  силой.  Образы  присутствующих расплывались  в
голове Джерри, а ум пленника тоже начал ускользать от него.
     Пошатываясь,  он  поднялся  на  ноги,  зная,  что  сможет  восстановить
контроль, как только встретится взглядом с  президентом,  девочка верещала и
указывала на него сквозь дверной проем. Шестеро членов делегации и  репортер
повернулись к нему. Аманда звонким голоском выкрикнула:
     -- Это не  дедушка  говорит! Это вот он!  Он внутри  дедушкиной головы.
Дядя Джерри заставляет его говорить, а он не хочет!
     И небытия материализовались агенты спецслужб, схватили Джерри за локти.
Последним безумным усилием он вырвал у Баумгартнера слова:
     -- Обязан... отказаться...
     И  ментальная  связь оборвалась.  Доктор Беатриса Фейруэтер,  маленькая
женщина с добродушным лицом, подошла к Джерри, положила пальцы ему  на лоб и
вскрыла слабеющий ум, точно банку сардин.
     -- О Боже! -- воскликнула она. -- Боюсь, девочка права.
     Президент рухнул в кожаное кресло и хрипло пробормотал:
     -- Клянусь своей задницей, что права. Арестуйте... этого человека!
     Джерри обмяк и даже сумел выдавить жалкую улыбку в объектив, после чего
охранники увели его.

     В  июле 2008 года  Джерри судили. Показания  Беатрисы Фейруэтер не были
приняты ввиду статута, запрещавшего самоинкриминирование. Главным свидетелем
обвинения  выступила  маленькая  Аманда  Дентон.  Ее свидетельства  вкупе  с
заявлением президента оказалось достаточно, чтобы обвинить Жерара  Трамбле в
преднамеренном   покушении  на   представителя  власти  с  отягчающими  вину
обстоятельствами.  Его апелляцию Верховный суд отклонил. Он  был выведен  из
Палаты представителей и  отсидел два с половиной  года, осужденный по статье
от трех до двадцати пяти.
     В 2012 году обе палаты Конгресса утвердили Двадцать девятую  поправку к
Конституции,  позволяющую подвергать  обвиняемых  в  уголовных преступлениях
(как  оперантов,  так  и  нормальных)   перекрестному  умственному  допросу,
проводимому  группой из трех корректоров: один со  стороны защиты, другой со
стороны  обвинения и третий, действующий в качестве amicus curiae. Поправка,
представленная  в высший законодательный орган,  к моменту Вторжения  ещЕ не
была ратифицирована ввиду отсутствия трех четвертей голосов.
     Выпущенный  на  поруки  в  2012 году  Жерар  Трамбле  поступил в  фирму
"Рогенфельд  акуизишнз",  специализирующуюся  на  аэрокосмических  подрядах.
Через  пять месяцев после  его  освобождения Шэннон  подарила ему дочь Лору,
которой  сорок  лет спустя предстояло сыграть заметную роль в частной  жизни
некоего  магната  Консилиума. Трамбле проявил  благородство и  признал  дочь
своей.
     В отличие от своего тестя,  он так и остался  в неведении  относительно
того, что 29 октября 2007 года именно Шэннон послала маленькую Аманду к деду
и подстроила так, чтобы  в делегацию  в  последний  момент  включили доктора
Фейруэтер.

20

     Судно слежения "Сада" (Симб. 220-0000)
     Бассейн Подкаменной Тунгуски СССР, Земля
     30 июня 2008 года

     Огромный  флагман  слежения  Симбиари  и его сопровождение из  двадцати
шести более  мелких судов средь бела дня медленно двигались к месту события.
По  замыслу  Лилмика  поминовение  носило намеренно открытый характер,  дабы
напомнить   населению  раздираемой   войнами  страны  истину,  некогда   ими
провозглашенную: человеческие существа не одиноки в звездной Вселенной.
     Капитан Шассатам, его старший  помощник  Мади Ала  Ассамочис и  старший
магнат  Адасти  с  мостика  "Сады"  наблюдали  пейзаж, а вернее, глядели  на
обзорный  экран,  отображавший местность  в натуральную  величину,  по  мере
приближения заболоченной равнины, кое-где перемежающейся хвойной порослью.
     -- Достигаем высоты статического равновесия, -- сказал старпом.
     -- Хорошо, -- отозвался капитан.
     Быстро  взглянув назад, он  убедился,  что формирование отменно  держит
строй и несколько секунд спустя судно  неподвижно зависло метрах в шестистах
над   лесом.  Капитан  призвал   все  экипажи  к   вниманию  и  подал   знак
жрецу-симбиари ввести в  действие торжественный метаконцерт, направленный на
принуждение божества.
     О Источник  и Вседержитель жизни! Разум  Конфедерации Симбиари из самых
отдаленных пределов галактики восславляет тебя в  день, когда  мученики твои
на  судне   слежения   "Рисстими"  сто  планетарных   оборотов   тому  назад
пожертвовали собой, дабы не нанести ущерба миру, вверенному их опеке. Помоги
нам понять и  оценить великий  акт любви  мучеников твоих. Утешь безутешных,
тех,  что потеряли друзей и близких в той несчастной экспедиции. Поелику сие
во власти твоей,  дай нам мужества повторить их бескорыстный подвиг, всели в
нас уверенность в том, что  наши неумирающие  умы  будут приняты  в  объятия
Великого  Разума,  если  телам  нашим  суждено  погибнуть. Мы верим, что  ты
встретишь нас, как встретил их в божественной обители нескончаемого света  и
мира,  любви  и  радости.  Хвала тебе,  Творец Вселенной, образ совершенного
Единства! Хвала  на все времена и во всех пределах. Мы, симбиари, обращаемся
к тебе как единый Разум!
ВЗЫВАЕМ К ТЕБЕ!
     --  Вертолет из  Ванавары, -- сообщил старпом,  поместив образ в уголок
обзорного экрана.
     Трое симбиари принялись изучать провидческими глазами крошечный аппарат
и  находящихся  в  нем   людей.  Буквы  на   борту  вертолета  указывали  на
принадлежность местному колхозу оленеводов.
     -- Я рассчитывала на свидетелей  более высокого статуса, -- высокомерно
заявила магнат  Консилиума, выпуская  из  пор на  лице  зеленую слизь.  (Как
старшая по чину она считала своим долгом выразить ритуальную скорбь во время
молитвы.)
     --  Аэродромы  в  Усть-Илимске и Туре закрыты, --  пояснил капитан.  --
Реактивные самолеты пришлось бы посылать из Красноярска.
     -- Военные наблюдатели вызывают  у землян большее доверие, -- возразила
магнат. -- Надеюсь, они там не заснули у щитов ПВО.
     --   Внутри   только   пилот   и  нештатный  корреспондент   эвенкского
телевидения.  Он зарядил камеру, снял колпак с  объектива и  сейчас пытается
поймать в него весь наш флот.
     -- Слава священной Правде и Красоте! -- вздохнула Адасти.
     Однако маленький летательный аппарат ошибочно  взял курс над верхушками
елей. Магнат настроила свои мысли на более высокий лад, вспоминая  вслух то,
что, по еЕ представлениям, свидетельствовало о дружелюбии.
     --  Моя блаженной памяти  тетушка  Бами Ала  числится  среди  мучеников
Тунгуски. Я хорошо еЕ помню, хотя была ещЕ  ребенком, когда она отправлялась
на  свое первое  задание.  Будучи  всего  лишь  техником  таксонометрической
службы, она  мечтала привнести просвещение  Содружества в субоперантный мир.
Милая  тетя...  Она  показала  мне первые образы  людей. Я  чуть не лишилась
рассудка, увидев их  ужасную  сухую  кожу,  как у полтроянцев,  только  иной
пигментации  --  от  серо-черной  до розовой,  как  рыбьи  потроха.  Тетушка
объяснила  мне их странную  физиологию,  чем также потрясла меня до  глубины
души.  Никаких симбиотических водорослей в эпидермисе,  потому что постоянно
едят  и  испражняются  посредством  гипертрофированного  желудочно-кишечного
тракта. Более того -- делают из еды ритуал! А я-то считала гии неотесанными!
Тетушка  поведала  мне  о  первобытном состоянии  человеческой  технологии и
психосоциального  развития,  а в довершение всего страшно  шокировала  меня,
объявив,  что  лилмики возлагают  на Землю огромные  надежды. Но  должна вам
сказать, капитан,  что  даже теперь я с трудом могу  себе  представить более
неподходящую сущность для сопричастности, нежели здешний Разум.
     --  Кто знает, -- отозвался капитан. -- В технике они нас  ещЕ обгонят,
помяните   мое   слово.  Их  ускоренные  темпы   развития  приводят  меня  в
замешательство.  --  Он  указал  на замысловатые механизмы  своего судна. --
Дайте  человечеству  ещЕ  несколько  десятилетий, и у  него все  это  будет.
Универсальная   теория   дала   им   возможность   приступить   к   созданию
магнитно-гравитационной  тяги.  И  лишь  по недомыслию  они  ещЕ не изобрели
термоядерный  сплав.  Дурака  валяют,  разбазаривая  ресурсы  на   программы
пилотируемых спутников!
     --   Капитан,   --  предупредил  старший   помощник,  --   экзотический
летательный  аппарат находится слишком  близко от центральной зоны  ро-поля.
Может, его оттолкнуть?
     -- Пожалуй. Не то  упадет с неба, как сбитый комар. Да,  вот так лучше.
Дадим ему ещЕ несколько минут, а потом отправим назад. Эмоциональный настрой
пилота, прямо скажем, необычен.
     --  Но  журналист должен зафиксировать  наше  присутствие,  --  заявила
магнат Адасти. -- Лилмик совершенно определенно выразился на этот счет.
     Капитан  потягивал газированную воду из  платиновой  фляги; на лице его
было написано отвращение.
     -- Неужели Контрольный орган всерьез  надеется, что  наша  манифестация
отвратит  Советы от  внутренних конфликтов? Боюсь,  при нынешней  ситуации в
Закавказье  простое появление  звездных  кораблей  над Подкаменной Тунгуской
даже в вечерние газеты не попадет.
     -- Капитан, сейчас не время для вульгарного цинизма.
     Магната покоробило от столь явного пренебрежения этикетом. Заправляться
влагой  среди равных или в неофициальной  обстановке никому не запрещено.  А
здесь... капитан даже не удосужился спросить еЕ разрешения напиться и притом
проделал это в присутствии подчиненного! Все-таки летные экипажи уж чересчур
эгалитарны.
     Капитан только хмыкнул в ответ.
     -- На  мой взгляд,  Советский Союз  на  грани полнейшего  разложения. А
посему цинизм вполне оправдан.
     -- Ерунда!  Народ  жестоко пострадал,  но экономика и правительственные
структуры   практически   остались  в   неприкосновенности.  Отчет  о  нашем
присутствии здесь будет направлен  в Москву и вскоре распространится по всей
планете.  Что  до  смысла  данной манифестации... то мы ожидаем долгосрочных
положительных эффектов.
     --  На  Земле  ничего долгосрочного  быть  не может. Если умный  Лилмик
затянет со  Вторжением ещЕ хоть немного,  весь  второй этап наблюдения можно
будет псу  под хвост. Мы снова окажемся  перед  лицом  субоперантного  мира!
Нормальные, как вам известно, уже охотятся на сопричастные умы.
     --  К несчастью, это  правда, -- признала Адасти. --  Ох, если б только
находящиеся  в заключении советские операнты заняли миролюбивую позицию, как
им  рекомендуют  их  коллеги  из других  стран.  Бедные,  сбившиеся  с  пути
горемыки!  Военный диктатор  в  Кремле неприятно удивлен попыткой  массового
побега  агрессивных  адептов.  Около   тысячи  четырехсот  умов  потеряно  в
повальном стремлении  к  сопричастности. Боюсь, мораль непротивления слишком
тяжелая ноша для землян.
     -- Группа из Дарджилинга держалась миролюбивых взглядов, пока озверелая
толпа мусульман  не  разорвала их в  клочья. Да, земным  оперантам сейчас не
позавидуешь. На других планетах такое тоже случалось.
     -- Лилмик не теряет надежды. Согласно уточненному плану, Вторжение либо
состоится в ближайшие пять лет, либо не состоится вовсе...
     -- Кэп, геликоптер удаляется, -- вставил старпом.
     --  Да,  Мади  Ала,  вижу. Бедняга  пилот!  Со  страху  чуть  с ума  не
своротился. Да ещЕ с перепою, как и журналист.
     На щите зажегся сигнал тревоги, и старший помощник объявил:
     --  Нас  сканируют  инфракрасным   излучением  со  спутниковой  системы
слежения, а также фазовыми лучами из Красноярска. Это позволительно?
     Капитан повернулся к магнату, и та кивнула.
     -- Допустимо. Но пресекайте любую попытку сканировать "Саду"  с помощью
светорасширителей.  Я  не  хочу,  чтобы  наше  присутствие  регистрировалось
слишком явно. Мы останемся  в этом положении ещЕ несколько минут  и позволим
евроспутникам увидеть нас  на  следующем витке.  Три  измерения будут вполне
достоверны и дадут землянам кое-какую пищу для размышлений.
     -- Хорошо. --  Капитан снова  с  неуместной фамильярностью  хлебнул  из
фляжки. -- Вам уже приходилось пролетать над Сибирью, магнат Адасти?
     Она отказалась от  светских условностей и вытащила собственный питьевой
запас, кивком дав разрешение и старпому утолить жажду.
     -- Нет, я занималась в основном административной  работой. А за границу
летала  во  время  прошлых  пяти круговращений  --  для  наблюдения за ходом
метапсихических конгрессов... В прошлом году в Монреале -- как вы помните, с
Москвой  они решили  не  рисковать... Париж, Пекин, Эдинбург  -- все большие
города. До этого  же  посетила заседание, состоявшееся  в  помещении  весьма
странной сельской гостиницы в  Бреттон-Вудз, в  Нью-Гемпшире. Но  из  вашего
упоминания о комарах могу заключить,  что вы, капитан, уже не  первый раз  в
Сибири.  -- Она содрогнулась. -- Эти насекомые так падки  на телесные гуморы
симбиари.
     -- Верно. Я был  тут  вскоре после  катастрофы. Один из  моих приятелей
входил в  состав экспедиции на "Рисстими". Незабываемое  зрелище! Деревья  в
зоне  удара  стояли  прямо,  но  вся  тайга  вокруг  превратилась в  делянку
уполовиненных,  излучающих  радиацию  стволов.  Ни  один  житель   Земли  не
пострадал.  Но   если  бы  экипаж  "Рисстими"   не  поддержал  метаконцертом
отказавшие системы  управления, корабль  продолжил  бы  свой  путь  в  глубь
континента и  упал бы прямо на Санкт-Петербург, где в то время проживало два
миллиона человек.
     -- Святая Красота! -- воскликнул старпом. --  Я и  не знал,  что их так
много.
     --  Неужели дикая  планета  не оценит  того, что мы для них сделали? --
размышлял вслух капитан. -- Не только экипаж "Рисстими", но и все остальные.
Шестьдесят тысяч  лет  следить,  направлять, оберегать, молиться, чтобы  эти
болваны не погубили себя.
     Магнат Адасти улыбнулась ему изумрудными губами.
     -- Если  вторжение состоится и  мы возьмем  на себя протекторат, то  уж
позаботимся об их соответствующем изъявлении благодарности. Приобщение столь
варварских умов к  участию в Консилиуме потребует  героических усилий. И это
после всего, что мы вытерпели по их вине!
     -- Капитан! -- окликнул старпом. --  На  нас  от Красноярска идет звено
"Мигов".
     -- Давно пора! -- выпалила магнат.
     Мади Ала после некоторого колебания констатировал:
     --  Согласно  показаниям  мониторов,   советские  власти  считают   нас
китайским секретным оружием.
     -