м.
   Айвор поставил на стол большое блюдо с макаронами, политыми ароматным
томатным соусом, миску с салатом из бобов и четыре чашечки  с  десертом,
затем снял фартук и сел рядом с нами.
   Я попробовал макароны.
   - Потрясающе! Не сравнить с той  белибердой  из  тюбиков,  которой  я
травился на бедняжке "Числе".
   - Я просто состряпал обед на скорую руку, - сказал Айвор Дженкинс.  -
Это spaghettini alia carretiere  со свежим
базиликом и уймой чеснока.
   - Он настоял на том, что будет готовить во  время  полета,  -  сказал
Мимо. - Мы с Мэт питались по-королевски, пока ты дрыхнул без задних ног.
   Юный гигант смущенно потупился.
   - Я хотел отработать свое содержание.
   - Отработаешь его, когда прилетим на Кашне, - пообещал  я.  -  Задача
будет не из легких, несмотря на все наше защитное снаряжение.
   Айвор  снял  свой  миостимуляторный  ободок;  нужно   напомнить   ему
обязательно надеть его, когда мы отправимся к Рассольной Рытвине.
   - Мне кажется, работать одним в первозданных дебрях на такой  опасной
планете, как Кашне, все-таки неразумно, - сказала Мэт. - Я  против.  Боб
Баскомб  может  дать  нам  надежных  проводников  и  людей   из   службы
безопасности...
   - Нет, - отрезал я.  -  Мы  нагрянем  на  Кашне  без  предупреждения.
"Пломасо" останется на орбите, Мимо включит маскировочное поле  и  будет
следить за обстановкой. Баскомб сам отвезет нас  к  Рассольной  Рытвине,
откуда мы начнем расследование. Я  не  хочу,  чтобы  кто-нибудь  еще  на
планете знал о нашем прибытии.
   Мэт нахмурилась, но возражать больше не стала.
   Я уговорил полную тарелку спагетти  и  перешел  к  салату  из  бобов,
печенки и рыбы с хрустящим красным луком.
   Айвор накупил на Серифе кучу продуктов. Рыба - вернее,  ее  серифский
аналог, - была ужасно вкусной, а цитрукатный десерт,  украшенный  сверху
взбитыми сливками и  клубникой,  оказался  кисло-сладким  и  освежающим.
Когда мы выпили напоследок контрабандного земного кофе, я сделал  повару
самый лучший комплимент, на какой был способен:
   - Молодец! Я и сам не приготовил бы лучше.
   - Я научился стряпать в детстве,  -  сказал  Айвор.  -  Нам  с  отцом
пришлось заботиться о себе самим, когда мама ушла от  нас,  а  он  вечно
пропадал на работе, так что готовить ему было некогда.
   - И чем занимается ваш отец? - сочувственно глядя на  него,  спросила
Мэт.
   Юноша, внезапно смутившись, отвел глаза, и я вспомнил  слова  Мимо  о
том, что Айвор - сын его "партнера".
   - Отец Айвора, как и  я,  занимается  импортно-экспортной  торговлей,
комиссар Грегуар, - осторожно ответил капитан Бермудес.
   - Ясно. - Мэт невозмутимо  пригубила  кофе.  -  Большинство  служащих
"Оплота", живущих в Шпоре, многим обязаны таким людям,  как  вы  и  отец
Айвора. Жизнь была бы куда скучнее - и значительно дороже, - если бы нам
приходилось покупать все те небольшие, но приятные вещицы, к которым  мы
привыкли, в магазинах корпорации. Не волнуйся, Айвор. Я  нахожусь  здесь
не как начальник службы безопасности флота, а как частное лицо.  И,  Бог
свидетель, я покупаю не меньше контрабандных товаров, чем  любой  другой
гражданин.
   - Значит, тебя тоже можно обвинить в коррупции? - в  шутку  поддел  я
ее.
   - Только  в  том,  что  касается  французских  духов  и  бельгийского
шоколада, - отрезала она. - Я никогда не подделывала улик и не допускала
гибели свидетелей, находившихся у меня под стражей.
   Мимо открыл было рот, собираясь вступиться  за  меня,  однако  я  его
опередил:
   - Не бери в голову. У Мэт свое  мнение  на  мой  счет;  пусть,  имеет
право. Она с самого начала не скрывала, что она думает обо мне. А у меня
нет ни сил, ни желания ворошить эту старую историю. - Я  кивком  показал
на доклад Карла Назаряна,  лежавший  на  столе.  -  Вы  все  успели  его
просмотреть?
   Айвор явно обрадовался тому, что мы сменили тему.
   - Я его еще не видел. Но, возможно, вы не хотите, чтобы я читал  этот
секретный материал?
   Я хмыкнул и сунул ему распечатку.
   - Я взял тебя с собой не в качестве повара или судомойки,  Айвор.  Ты
полноправный член команды. Просмотри все, что  здесь  написано.  Я  хочу
услышать мнение каждого из вас, чтобы сообразить, что все это значит.
   - Постараюсь, - сказал он.
   - Больше всего меня в этом докладе беспокоит  возможная  причастность
халуков как к похищению Евы, так и к заговору "Галафармы".  Почему,  как
вам кажется, инопланетяне вдруг забыли о своей непреодолимой ксенофобии,
подружились  с  "Галой"  и  даже  пошли  на  преступления,  за   которые
Содружество может жестоко их покарать? Это явно каким-то боком связано с
генной инженерией. Только каким?
   - Самый очевидный ответ заключается в  том,  -  сказала  Мэт,  -  что
халуки отчаянно хотят изменить свои собственные  жизненные  формы.  Быть
может,  в  их  зоне  есть  планеты  класса  Т-3,  и  они   надеются   их
колонизировать.
   Думаю, вы знаете, что у них очень остро стоит проблема перенаселения.
   - Расскажи поподробнее, - попросил я. - Я об этой  расе  вообще  мало
что знаю.
   - Халуки как разумная форма жизни развились в небольшом  созвездии  в
17200 световых годах от кончика Шпоры Персея. Их  необычные  алломорфные
циклы - следствие необычной конфигурации орбиты их  родной  планеты,  на
которой полгода царят жуткая жара без осадков и сильная ультрафиолетовая
радиация. Халуки, как и мы, существа  углеродные  в  своей  основе,  они
дышат кислородом, и для образования белков  в  организме  им  необходимы
азот, сера и фосфор.
   Их тела, как и наши, извлекают энергию из Кребсова цикла.
   Будь у них выбор, они предпочли бы жить на планетах типа  Т-2,  более
теплых и сухих, чем планеты Т-1, предпочитаемые  землянами,  однако  они
вполне могут приспособиться к жизни и в землеподобных мирах.
   - Похоже, им очень понравилось бы  в  Аризоне,  -  пробормотал  я.  -
Ручаюсь, они подружились бы с гремучими змеями. И по темпераменту вполне
совместимы... Извини, Мэт.
   Не давай мне тебя перебивать.
   - Постараюсь, - сухо ответила она и продолжила лекцию:
   - Халуки колонизировали геном-совместимые планеты Т-1 и Т-2  в  своем
созвездии и отчаянно  нуждаются  в  Lebensraum  , однако расширять  владения,  осваивая  Млечный  Путь,  они  не
могли, пока не создали пригодные  для  этого  звездолеты.  Сто  двадцать
земных лет назад халуки наконец добрались до края Шпоры Персея, основали
колонии на одиннадцати  планетах,  идеально  подходивших  им,  и  хотели
продолжить колонизацию дальше. Однако не тут-то было...
   - В Шпору пришла "Галафарма", - кивнул я.
   - Вот именно. Начиная с 2136 года,  концерн  в  течение  четырех  лет
обследовал все планеты 23-й зоны, за исключением халукских и  квасттских
миров,  вторгаться  в  которые  было  запрещено  статьей  44-конституции
Содружества. "Гала" застолбила все оставшиеся свободными планеты  Т-1  и
Т-2. А  поскольку  халукский  Совет  Девятерых  категорически  отказался
вступить с человечеством в торговые отношения. Содружество велело  им  и
думать забыть о колонизации каких-либо еще планет в нашей галактике.
   Служба  внешней  безопасности   "Галафармы"   и   зональный   патруль
подкрепляли это требование силой - пока  им  казалось,  что  за  планеты
Шпоры стоит сражаться. Халуки никогда не решались объявить  человечеству
настоящую войну за колонизацию планет; они знали, что у них  нет  шансов
победить нашу более технически развитую расу. Подчиняясь  давлению,  они
подписали пакт  о  взаимном  ненападении,  однако  продолжали  атаковать
земные корабли и колонии, когда считали, что это сойдет им с рук. Как  и
не столь многочисленная раса квасттов, с которыми халуки  то  воюют,  то
вступают во временный союз, они официально  открещиваются  от  пиратских
нападений  и   налетов   на   колонии,   заявляя,   что   их   совершают
"неконтролируемые преступные элементы". Когда  "Галафарма"  убралась  со
Шпоры Персея, у халуков снова разгорелись глаза на наши планеты - но тут
им по шапке дал "Оплот".
   - Я не понимаю, каким образом это  связано  с  интересами  халуков  в
области генной инженерии, - сказал я. -  И  уж  тем  более  до  меня  не
доходит, что имел в виду Бронсон Элгар, когда  заявил  о  взаимовыгодном
сотрудничестве "Галы" и халуков.
   - Быть может, - предположила Мэт, -  инопланетяне  заключили  сделку,
чтобы с помощью земной технологии изменить флору и фауну планет класса Т
и С в их созвездии? Теоретически таким образом они получат тысячи  новых
планет для колонизации, после того как злобные хищники станут  благодаря
нашей науке славными и безвредными, а некоторые из них - даже  вкусными.
Взамен халуки могли  пообещать  открыть  свои  планеты  для  торговли  с
человечеством. А "Гала" получит статус концерна-фаворита.
   И все равно мне это казалось бессмысленным.
   - Тогда почему халуки не вступили в  сделку  с  "Оплотом"?  Зачем  им
понадобилось тайное посредничество "Галафармы"?
   - Возможно, "Галафарма"  предложила  им  что-то  такое,  чего  нет  у
"Оплота", - ответила Мэт. - Или потому, что "Оплот" не согласился бы это
продать ни за какую цену.
   - К примеру, саму Шпору Персея? - иронически поинтересовался я.
   Над столом повисла гнетущая, чреватая взрывом тишина.
   -  Бросьте!  -  фыркнул  я.  -  Даже  "Гала"  не  настолько  безумна.
Содружество пока не принадлежит концернам! Они не  в  праве  вступать  в
сделки с суверенной инопланетной расой. А кроме того, руководство "Галы"
небось локти кусает с тех пор, как "Оплот" завладел  планетами  Шпоры  и
доказал, что они могут быть экономически выгодными.  Поэтому  концерн  и
лезет со своими предложениями о слиянии. Он хочет вернуть Шпору Персея.
   - Концерну "Галафарма" принадлежат тысячи планет в секторах Ориона  и
Стрельца, - сказала Мэт. - Ему не нужны все обитаемые планеты Шпоры.
   - Не все, - вступил в беседу Мимо, - а только те, где  есть  особенно
ценные ресурсы, - В 23-й зоне 3016 пригодных для жизни человека  планет,
- сказала Мэт. - На шестидесяти четырех из  них  есть  довольно  большие
колонии "Оплота". Еще около двух сотен -  это  редконаселенные  ничейные
планеты, бывшие форпосты "Галафармы"  с  заброшенными  производственными
центрами, которые мы потенциально можем у нее отнять. Остальные  планеты
официально принадлежат "Оплоту", СМТ выдал на них лицензии, но они  пока
не освоены людьми. Возможно, "Галафарма" предложила их халукам?
   Мимо закурил "Ромео  и  Джульетту".  Эксклюзивная  сигара  благоухала
пряностями и можжевельником.
   - Если на то  пошло,  "Гала"  могла  сделать  это  легально  -  после
приобретения "Оплота". У Ассамблеи не было бы причин возражать, если  бы
ее членов убедили в том, что такой жест откроет широкий  новый  рынок  в
созвездии халуков, а также населенных халукских колониях. А инопланетяне
получат не только Lebensraum, но и доступ к высоким технологиям в  обмен
на сырье.
   - И все-таки это не  объясняет,  зачем  халукам  понадобилось  красть
ПД32:С2 и похищать ученых,  которые  понимают  в  нем  толк.  Зачем  так
рисковать, если "Галафарма" согласна продать им свои услуги?
   Айвор Дженкинс дочитал отчет Карла и положил его на стол.  Он  слушал
нашу беседу, задумчиво нахмурясь, а потом вдруг сказал:
   - А может, халуки вовсе не заинтересованы в изменении флоры  и  фауны
планет? Что, если они хотят изменить свой собственный геном?
   - Caracoles!  - прошептал Мимо. - Представьте только,
какого прогресса достигло бы человечество, если бы  нам  пришлось  почти
полгода проводить в зимней спячке, как это делают халуки!
   -  Летней  спячке,  -  поправил  его  Айвор.  -  Они  ведь  принимают
яйцевидную форму во время жаркого и сухого сезона.
   Мимо пожал плечами.
   - No importa. Все равно это не жизнь.
   - Ассамблея всегда запрещала  производить  существенные  изменения  в
человеческих генах, - сказала  Мэт.  -  Не  думаю,  что  она  так  легко
согласится на эксперименты с генами других разумных  видов  даже  по  их
просьбе. Разгорятся долгие споры о возможных последствиях...  И  решение
вряд ли будет положительным.
   - Да им откажут, и все дела, - сказал я.  -  И  это  вполне  понятно,
учитывая историю развития халуков.  Если  их  психика  станет  такой  же
активной, как наша, баланс сил в галактике полетит ко всем  чертям.  Лет
через пятьдесят они вполне могут решить, что судьба велит им вторгнуться
в Руку Ориона.
   -  Интересно,  руководство  "Галафармы"  задумывалось  об  этом  хоть
ненадолго? - мрачно спросила Мэт. - Или их интересует только рынок?
   - Выгода прежде всего! - цинично заявил я. - Больше концерны ни о чем
не думают. И мне кажется, "Оплот" ничуть не лучше...
   "У-у-у! У-у-у!" - пронзительно взревела сирена.
   Меня чуть кондрашка не хватила. Мимо прокусил  свою  дорогую  сигару.
Отплевываясь, он вскочил и  помчался  в  коридор,  ведущий  к  рубке.  Я
побежал следом. Все  бортовые  динамики  стальным  компьютерным  голосом
передавали предупреждение:
   - Тревога! Тревога!  Возможен  перехват.  Судно  идет  на  сближение.
Предположительно, судя по опознавательным знакам, это халуки. Через пять
минут корабль окажется на расстоянии действия фотонного оружия.

Глава 13

   Усевшись в пилотское кресло, Мимо вырубил сигнал тревоги  и  спокойно
сказал:
   - Навигатор! Запрограммируй маневры ухода.  Компьютер!  Объясни,  что
значит "предположительно". Это халуки или нет?
   "След от двигателя похож на халукский,  -  ответил  компьютер.  -  Но
характеристики судна не соответствуют ни одному из  известных  халукских
звездолетов".
   - Покажи мне его! - потребовал Мимо.
   Бандитский корабль был еще слишком  далеко,  так  что  на  экране  мы
увидели  лишь  силуэт  с  обозначениями  размеров,  скорости  и   курса.
Вцепившись от изумления в спинку кресла Мимо, я прошептал:
   - Матерь Божья! Неудивительно, что он сумел подкрасться к нам!
   Цифры на экране показывали, что  эта  дрянь  приближалась  к  нам  со
скоростью шестьдесят три росса, что в принципе было невозможно. Выглядел
корабль как проткнутый кинжалом желудь в пупырышках - очень похоже на то
огромное инопланетное судно, что примчалось на выручку Бронсону  Элгару,
только в длину он был около двухсот метров.
   Наш компьютер выдал лаконичное сообщение:
   "Судно повторяет маневры  "Пломасо"  и  продолжает  приближаться.  До
перехвата с  использованием  фотонного  оружия  осталось  четыре  минуты
пятнадцать секунд".
   - Включи пушки, - велел ему Мимо.
   - Не может этого быть! - воскликнул  я.  -  Такую  скорость  способны
развивать только экспериментальные модели  "Бодаскона"!  Но  их  еще  не
запустили в производство.
   - Скажи об этом пиратам, - посоветовала мне Мэт из-за спины.  -  И  я
тебя очень прошу: сядь и не загораживай капитану экран.
   - Ты тоже сядь,  Мэт...  И  ты,  Айвор,  -  потребовал  Мимо"  -  Все
садитесь. Скорее!
   Я отпустил спинку сиденья Мимо и плюхнулся в кресло  второго  пилота.
Когда летишь на безынерционном судне,  никакого  движения  не  ощущаешь;
однако я с удивлением услышал, как Мимо отдает приказ:
   - Обеспечить в рубке защиту против перегрузок!
   Мое кресло опутало меня всякими  гибкими  отростками,  напрочь  лишив
способности двигаться. Я мог шевелить только глазами и губами.
   "Три минуты до перехвата".
   Мимо спокойно отдавал приказы:
   - Включи программу обороны; активизируй по моей команде защитные поля
на полную мощь. Включи программу навигации и,  тоже  по  моему  сигналу,
подготовься к  выходу  в  гиперпространство.  При  выходе  в  нормальное
пространство заглуши субсветовой двигатель. Не включай - повторяю! -  не
включай субсветовые двигатели и не программируй курс сразу после  выхода
из гиперпространства. Запрограммируй - повторяю! -  запрограммируй  курс
через пятьсот миллисекунд после выхода.
   Тут даже компьютер потерял самообладание:
   "Опасность! Опасность! Такой маневр не рекомендуется!
   Сохранение углового галактического импульса приведет..."
   - Отменить предупреждение, - велел Мимо. - Включи программу обстрела,
цель - преследующий  нас  корабль.  Не  теряй  цель  из  виду  во  время
гиперпространственного  перехода.  При  выходе  из  прыжка  выпусти   по
координатам цели шесть самонаводящихся торпед. А теперь  скажи,  сколько
времени осталось до перехвата, и начинай обратный отсчет.
   "До  перехвата  одна  минута  четырнадцать  секунд..,   тринадцать..,
двенадцать..."
   Я знал, что намерен сделать Мимо. Это могло нас спасти - но  с  таким
же успехом и убить.
   Сканирующие приборы на халукском судне покажут, когда мы перейдем  на
субсветовую  скорость.  Пираты  бросятся  за  нами.  Не  исключено,  что
инопланетяне предвидели  такой  маневр.  В  сущности,  это  классическая
тактика отрыва от более быстрого преследователя. Халуки уверены, что наш
звездолет вынырнет в нормальное пространство, следуя тем же  виртуальным
курсом, каким он  шел  на  сверхсветовой  скорости,  и  что  субсветовые
двигатели автоматически включатся вместе с заглушающими инерционное поле
генераторами, чтобы компенсировать угловой галактический импульс.
   Иными словами, халуки будут ожидать, что  мы  сделаем  гиперпрыжок  и
рванем в том же направлении дальше. Что было бы вполне разумно. Мы могли
начать маневры  и  попытаться  удрать,  петляя,  как  зайцы,  только  по
окончании погашения инерции движения, то есть секунды  через  две  после
выхода из гиперпространства.
   И как раз в эти две  секунды,  когда  мы  наиболее  уязвимы,  халуки,
следуя за нами по пятам, выстрелят в нас из фотонных пушек.
   Разве только мы,  подобно  неуловимому  коту  Макавити  Т.С.  Элиота,
окажемся совсем не там, где нас ждут, -  благодаря  сохранению  углового
галактического импульса.
   Угловой импульс - штука не очень понятная, однако в  ней  нет  ничего
загадочного.  Его  действие  проявляется  и  в  катящемся  колесе,  и  в
каруселях с раскрашенными лошадками. Возле оси крутящейся вещи  вращение
происходит довольно медленно. Зато по краям оно гораздо  быстрее.  Грязь
прилипает к ступице колеса, но на самом ободе притяжение  ослабевает,  и
грязь отлетает в  сторону.  Лошадки  во  внешнем  круге  карусели  бегут
быстрее, чем те, что ближе к центру.
   И в нашей вращающейся  галактике  звезды  и  небесные  тела  на  краю
Млечного  Пути  -  в  Шпоре  Персея,   например,   -   крутятся   вокруг
галактической оси очень быстро, со скоростью более миллиона километров в
час.
   То же самое делает и звездолет, когда капитан командует:
   "Стоп  машина!"  Кажется,  что  корабль  неподвижен  по  отношению  к
окружающем его частичкам пыли и небесным осколкам, однако на самом  деле
он  приобретает  угловую  скорость  вертящейся  звездной  карусели.   Он
подчиняется   законам   небесной   механики   и   "сохраняет"    угловой
галактический импульс.
   Когда корабль выходит из гиперпространства и по каким-то причинам  не
может включить программу погашения инерции,  с  ним  происходят  ужасные
вещи. Угловая скорость немедленно превращается в  скорость  движения  по
касательной.
   Как комок грязи отлетает от  вертящегося  колеса  велосипеда,  так  и
корабль летит куда-то ко всем чертям по более или  менее  прямой  линии.
Нашим преследователям  покажется,  что  "Пломасо"  мчится  в  совершенно
неожиданном  направлении...  если  только  его  не  разнесет  в  клочья.
Несмотря на то что инерция все-таки погашается, хоть и не в полной мере,
корпус корабля беспощадно корежит, его пассажиров швыряет из  стороны  в
сторону, словно воробьев в урагане.  Зато,  если  звездолету  и  экипажу
удается спастись, такой маневр дает  короткое  тактическое  преимущество
перед противником.
   Мимо дал нам выигрыш в полсекунды.
   "Десять секунд до перехвата. Девять... Восемь..."
   На цифре "два" наш капитан отдал приказ: "Старт!"
   Во   время   этого   сумасшедшего   гиперпространственного   перехода
"Пломасо", бывший на грани аннигиляции, стонал, как  раненый  зверь.  Мы
все четверо потер