нал.  Это  качество
обслуживалось  особой  базовой  нейронной  цепью,  объединенной  в  единый
комплекс с восприятием  физических  чувств  и  куда  менее  уязвимой,  чем
способности, в которых была задействована голография.
     Почему же нет ответа? Сейчас ночь, скоро рассвет, самые  лучшие  часы
для телепатической связи, тем более что ему известен его личный  мысленный
код. Он должен сразу понять, кто его вызывает.
     Возможно, он решил теперь ограничиться наблюдением и не предпринимать
никаких шагов для установления связи?
     Присев на корточки, король сунул голову в  стенной  проем.  Затем  он
расслабился  и  широким   спектром,   захватывая   почти   весь   диапазон
телепатической связи, послал мысленный сигнал. Метапсихический  луч  летел
по траектории, огибающей Землю, едва касаясь спокойных вод Атлантики.  Все
дальше и дальше... Энергия почти не расходовалась, только в голове  возник
комочек боли.
     Вот и побережье Северной Америки.
     Теперь осторожно приблизимся. Сузим луч. Возьмем южнее. Луч  метнулся
через  теплые,  кишащие  рыбой  лагуны   Джорджии,   потом   пробежал   по
Аппалачскому проливу и уперся в остров Окала. Что это за точки внизу?  Это
же люди, их психические ауры.
     Б_о_л_ь_ в голове усиливалась, однако  Эйкен  сумел  сконцентрировать
луч и метнуть его к южной оконечности острова,  где  располагался  большой
залив, защищенный от ураганов широкой линией  атоллов  -  предшественников
Бермудских островов. Там у причала должно стоять судно.
     Р_е_з_к_а_я _б_о_л_ь_ рассредоточилась, как бы рассыпалась  в  разные
стороны. Вот она, шхуна "Кулликки". Нарядная, добротная,  четырехмачтовая.
Глубоко осела в  воде,  значит,  уже  загружена.  Элизабет  сообщила,  что
островитяне поставили над причалом защитный зонтик из сигма-поля, но он не
почувствовал никакого барьера. Шхуна стояла на якоре метрах  в  сорока  от
берега. Никакой генератор не  мог  выработать  достаточно  энергии,  чтобы
накрыть всю эту площадь.
     М_у_ч_и_т_е_л_ь_н_а_я  _б_о_л_ь_.  Теперь  следует  поискать   самого
Ремиларда.  Все  бывшие  революционеры  собрались  на  палубе  в  ожидании
рассвета. Он в одиночестве сидел на корме, на верхней  палубе  -  звездное
небо шатром нависало над ним.  На  нем  была  черная  майка  и  просторные
рабочие брюки.
     Марк Ремилард улыбнулся  Эйкену  Драму.  Фигура  Марка  была  как  бы
подернута легкой дымкой, однако голос его звучал ясно и громко, словно  он
находился рядом, на продуваемой ветром башне крепости в Гории.
     "Как видишь, мы готовы к отплытию.  Дали  волю  чувствам,  -  грустно
улыбнулся Марк. - После двадцатисемилетнего сидения в этой дыре  некоторые
из нас с большой неохотой покидают остров.  Кое-кто  называет  его  родным
домом".
     "Тогда зачем?"
     "Ах, я совсем забыл, - произнес Марк, широко улыбаясь. - Полагаю,  ты
до  сих  пор  не  имеешь  представления  о  нашей  деятельности?  Что  там
наговорили тебе блудные дети? Не слушай их, нам надо по-прежнему держаться
друг за друга. Пришло время открыть правду, король Эйкен-Луганн.  Мой  сын
Хаген и дочь Клу и их ровесники отправились в Европу с  одной-единственной
целью. Они хотят вернуться назад и для этого открыть "врата  времени",  но
теперь уже со стороны плиоцена".
     "Это невозможно!"
     "Я согласен с тобой, - с печальной улыбкой ответил  Марк.  -  Однако,
боюсь, такая деформация тау-поля вполне возможна, если принять во внимание
конструктивные  характеристики  необычайно  сложной  аппаратуры.  Молодежь
захватила с  собой  полный  комплект  чертежей  генератора,  изобретенного
Гудерианом. Кроме  того,  они  взяли  с  собой  кое-какое  оборудование  и
специальные детали, которые нашли на наших складах. Они попытаются убедить
тебя помочь им людьми и необходимыми материалами. Со своей стороны,  я  бы
посоветовал тебе не спешить принимать их в свои объятия,  пока  хорошенько
не взвесишь всех последствий".
     "Открыть... люк... ВЕРНУТЬСЯ..."
     "Мои  дети  полны  надежды   "вернуться   домой",   в   Галактическое
Содружество, - так они называют  этот  бездумный,  нелепый  поступок.  Они
бросились вслед фантому, ускользающей, обманчивой причуде. Вот что я думаю
по этому поводу!"
     Светало...  Слепящий  край  солнца  показался  над  неровной   линией
горизонта. На холмы  Арморики  пришло  утро.  Оглушительный  рев  заполнил
телепатический  эфир.  Скрежет,  грохот,   завывания   нестерпимой   болью
отозвались в голове Эйкена. Картина залива  и  готовой  к  отплытию  шхуны
затрепетала, поблекла, однако голос, долетавший до короля из другой  части
света, был по-прежнему ясным и громким.
     "Поразмысли над этим, Эйкен. Устроят ли тебя "врата времени", ведущие
назад, в Галактическое Содружество? И как сопутствующий эффект - свободный
доступ из двадцать второго века в  наше  замечательное  время.  Ты  хочешь
этого, король Эйкен-Луганн? Ты хочешь вернуться домой?"
     Поднялся ветерок, засвистал в проломах башни.  Руки  короля  дрожали,
словно по ним пропустили  электрический  ток.  Полуослепший,  не  в  силах
противиться боли, он совсем сполз на каменные плиты и  прислонил  пылающий
лоб к холодному стеклу.
     Очнулся Эйкен, когда солнце уже стояло высоко  и  снизу  на  лестнице
слышались веселые голоса рабочих. Создать вокруг себя скрывающий от  чужих
глаз защитный покров еще было в его силах - невидимый, он  проскользнул  в
королевские покои. Там он направился в свою спальню,  где  хранил  прежний
костюм, в котором явился из будущего,  с  множеством  накладных  карманов.
Расстегнув молнию на одном из карманов - под правым коленом, он вытащил из
него небольшую брошюру, спрятанную ровно год с неделей назад. Книжка  была
озаглавлена:

                      ГЕНЕРАТОР ТАУ-ПОЛЯ ГУДЕРИАНА
                    Теория и практическое применение

     - Хотел бы я вернуться домой? - спросил он себя вслух, потом  сел  на
край огромной круглой постели - солнечные лучи  затрепетали  на  спущенных
парчовых занавесях - и открыл первую страницу.



                                    7

     Собственно,  не  сами  гигантские  пауки,  а   их   манера   питаться
окончательно вывели мистера Бетси из себя.
     Шел девятый день, как в Афалии его вместе  со  спутниками  бросили  в
темницу. Ночью он проснулся оттого, что одна из этих тварей  пробежала  по
его руке, этак легонько пощекотывая. Он взвизгнул от отвращения и, откинув
длинные волосы на лоб, постарался поглубже зарыться  в  солому,  служившую
подстилкой заключенным. Здесь замер, попытался взять  себя  в  руки.  Куда
там! Едва различимый огромный паучина сидел в засаде в полуметре от  него.
Совсем рядом с головой  Дугала,  специалиста  по  истории  средних  веков.
Чудище размером с  персик  в  свою  очередь  с  любопытством  разглядывало
мистера Бетси. Вон как глазки горят! Сидит, сжимает лапки и - экий  нахал!
- помурлыкивает, словно сытый кот. Сам черный как уголь. Жуть!
     - Какая же ты все-таки гнусь! - прошипел Бетси. Он привел  в  порядок
свой собранный в оборки воротник. В камере  было  темно.  Слабый  утренний
свет сочился в прорезанное в стене окно  -  за  окном  открывался  вид  на
глубокую  пропасть.  На  полу,  скрючившись,   спали   люди:   технические
специалисты, пилоты, механики  -  те,  кого  в  плиоцене  обычно  называли
отрядом Бэзила Уимборна, а точнее, его Бастардами.  Именно  они  разыскали
аэроплан древних и с его  помощью  надеялись  надежно  защитить  поселения
свободных людей в верховьях Мозеля от посягательств могущественных врагов,
однако таинственная женщина-маг выдала их воинам  Ноданна.  Самого  Бэзила
Уимборна несколько дней назад вытащили из камеры -  участь  его,  вздохнул
Бетси, должна быть незавидна. Допросы, пытки.
     Не спуская настороженного взгляда с огромного,  шевелящего  мохнатыми
лапами паука, Бетси изогнулся и принялся развязывать шарф, которым  вокруг
лодыжек  был  обвязан  край  широкой  юбки  с  фижмами.   Он   уже   давно
приспособился спать подобным образом - в камере было полно мышей. Они-то и
составляли основу меню  плетущих  паутину  страшилищ.  Бетси  убедился  на
собственном опыте - впрочем, как и десятки поколений  женщин  до  него,  -
какой беды можно ждать от назойливых грызунов, если они начнут  бегать  по
ногам спящего человека. Ему самому не мешало бы пригласить пауков -  пусть
они делают с мышами, что хотят, - однако мистер Бетси  не  мог  преодолеть
своего отвращения к паукам. Стоило только посмотреть,  с  какой  ловкостью
они преследовали несчастных мышек, послушать пронзительный писк испуганных
зверьков, когда плотоядные  пауки  с  неуловимой  быстротой  уносили  свои
жертвы в гнезда под потолком, - сердце разрывалось  от  сострадания.  Мыши
словно молили о помощи. Там, наверху, это  чертово  отродье  пило  из  них
кровь - потом их обезображенные, почти ссохшиеся тельца шлепались об  пол,
падали на спящих внизу заключенных. Кто мог стерпеть подобное обращение!
     Теперь этот плетущий паутину паук  выбрал  его?  Совсем  обнаглел  от
безнаказанности! Напасть на человека, да еще одетого в  изящный,  когда-то
богато  украшенный  костюм  елизаветинской  эпохи.   Мыши   его   уже   не
устраивают!.. Нет, зло и низменные страсти должны  быть  наказаны!  Мистер
Бетси замахнулся на паука пучком соломы, но тот и не подумал обратиться  в
бегство. Так и сидел на полу возле храпящего  рыжеволосого  Дугала.  Бетси
поискал в углу, где еще сохранилась тень, какое-нибудь подходящее  орудие,
но там было пусто. Паук, глядя на человека, насмешливо перебирал  лапками.
Кряхтя, Бетси поднялся на ноги и, к своему ужасу, обнаружил  на  кринолине
длинную дыру, сквозь которую был  виден  каркас  из  китового  уса.  Глухо
выругавшись, он несколько раз встряхнул материю -  три  раздавленные  мыши
вывалились из складок.
     - Ты, дьявольская тварь! - закричал мистер Бетси.  Он  схватил  алую,
обшитую парчой комнатную  туфлю  и  изо  всех  сил  швырнул  ее  в  паука.
Промахнулся, угодил прямо в лицо Дугала. Здоровяк Дугал открыл глаза, в то
же мгновение вскочил, вскричав: "Караул!" - и принялся левой рукой яростно
встряхивать бороду, а правой бить вокруг себя по полу.
     - Прочь! - продолжал бушевать  историк.  -  Кыш  вы,  мерзкие  твари!
А-а-а, вот сукин сын, все-таки успел цапнуть!
     Остальные заключенные - их было около двух десятков -  тоже  вскочили
на ноги и тут  же  принялись  переворачивать  набитые  соломой  тюфяки,  -
перепуганные паукообразные насекомые бросились врассыпную.  Они  помчались
между ногами охваченных страхом  и  отвращением  людей,  один  за  другим,
вереницей  побежали  по  стенам.  Спасающиеся  бегством  пауки  напоминали
протянувшиеся с потолка лапы демонов Тьмы, пытавшихся  обнять  темницу.  В
этом аду особенно жутко раздавались вопли  укушенного  Дугала,  одетого  в
фальшивую кольчугу. Время от времени он начинал высасывать кровь из ранки,
на большом пальце, потом с жалобным стоном упал на пол.
     - Яд! Я чувствую. Он меня укусил, - прошептал он и закрыл глаза.
     - Ну, черти,  берегитесь!  -  заорал  перепуганный  Бетси,  глядя  на
корчившегося от боли Дугала.
     - Все-таки они его достали, - задыхаясь, выговорил  Клиффорд.  Затем,
обернувшись к хирургу Магнусу Беллу, укоризненно добавил: - А ты  говорил,
что они безвредны.
     - Так и есть, - пожал плечами врач и, встав на колени, начал  считать
пульс у затихшего Дугала. - Это истерика, и только!
     Пауки между тем стремительно расползались по полу, по стенам.  Страхи
последних дней, козни неведомой женщины-мага,  захватившей  их  в  плен  и
наградившей  ненавистными  знаками  рабства   -   серыми   торквесами,   -
неизвестность, ожидание пыток - все разом выплеснулось  наружу.  Вот  они,
враги, до которых можно добраться, омерзительные, до отвращения  огромные.
Вот они!
     - Друзья! -  Чистое,  сочное,  волнующее  контральто  Фронси  Джиллис
зазвучало под неровным сводчатым потолком камеры: - Что же вы ждете! Бейте
их!
     Люди Бэзила словно обезумели. Они смахнули насекомых со стен на  пол,
загнали на середину комнаты и  бросились  в  контратаку.  Бетси  увлеченно
работал комнатной туфлей. Фронси, Оокпик, Тэффи Эванс и  Нирупам  колотили
пауков ботинками, деревянными чашками и тарелками. В ход  пошло  все,  что
попало под руку. Фархат бил  их  кулаками,  Понго  Уорбертон  -  ладонями.
Техник Сиско Бриско, словно кнутом, хлестал по месиву ремнем. Люди вопили,
ругались, проклинали пауков, камеру, пытки, колдунов. Они бегали по тесной
камере, натыкаясь друг на друга и спотыкаясь. Только несколько заключенных
не принимали участия в битве: мисс Вонг съежилась в углу, стараясь  никого
и ничего не касаться, Филипп брезгливо  кривил  губы,  а  у  самых  дверей
горько рыдал физик из Тибета Тонгза.
     - Прошу вас,  остановитесь!  Имейте  же  совесть!  -  взывал  Тонгза,
просительно протягивая руки. - Вы  стали  жертвами  предубеждения.  Всякое
существо имеет огромную ценность для экологии окружающей среды.
     - К черту экологов! - ревел  Стэн  Дзиканьский,  который  когда-то  в
прежней жизни командовал космическим линейным кораблем. Он  обеими  ногами
остервенело топтал пауков.
     Димитрий Анастос опустился на колени позади Магнуса и тонкой струйкой
лил воду на большой палец правой руки Дугала - тот распухал  буквально  на
глазах, - а доктор осторожно промывал ранку.
     - Ты уверен, что он не умрет? - с тревогой спросил Димитрий.
     Дугал застонал.
     - Дайте мне спокойно умереть. Зачем мне  этот  мерзкий  мир,  который
ничем не лучше поганого свинарника!
     - Еще чего! - сказал Магнус Белл. - Все будет в порядке, парень.
     - Бейте их! - воскликнул мистер Бетси, по-прежнему отчаянно  сражаясь
с врагами. Он уже вошел в азарт, его фигура  с  комнатной  туфлей  в  руке
излучала вдохновение и мужество. - Бейте!
     В этот момент входная дверь со скрипом отворилась, и шестеро солдат в
золотых торквесах, вооруженные короткоствольными карабинами, шагая в  ногу
попарно, вошли в камеру. За этими людьми через порог переступил излучающий
сияние благородный рыцарь тану. Он принадлежал к высокопоставленным членам
Гильдии Экстрасенсов. Звон его хрустальной кирасы напоминал звуки арфы.  В
коридоре тоже были выстроены рыцари  -  через  раскрытую  дверь  в  камеру
проникало голубое и розовато-золотистое свечение.
     Знатный тану поднял руку. Сразу наступила тишина  -  Бастарды  Бэзила
под воздействием серых торквесов  как  бы  оледенели.  Благородный  рыцарь
приветственно улыбнулся.
     - Я - Очал Арфист, - объявил он. - Я принес вам поздравления и благое
слово короля нашего Эйкена-Луганна. Возрадуйтесь! Ваши муки кончились.  Вы
отправляетесь с нами, и мы вместе как можно быстрее поскачем  в  Каламоск.
Теперь прошу выйти во двор, где ваш начальник Бэзил Уимборн ждет вас. - Он
повернулся и вышел из камеры.
     Спали невидимые оковы, однако узники не  могли  вымолвить  ни  слова,
только переглядывались, не веря в  неожиданное  спасение.  Тогда  один  из
солдат потыкал большим пальцем в сторону двери:
     - Долго вас ждать? Или вы считаете,  что  у  нас  силенок  не  хватит
выкинуть вас отсюда?
     Дружный хохот потряс  стены  мрачной  темницы.  Все  сразу  бросились
обуваться, собирать нехитрые пожитки. Потом построились и некоторое  время
поджидали Бетси, который, так до  конца  и  не  очистив  туфли  от  едкой,
вызывающей тошноту слизи,  наконец  примкнул  к  строю  заключенных.  Двое
стражников впереди строя, четверо сзади двинулись  по  коридору.  Бастарды
Уимборна, переглядываясь, кивали на солдат - перевоплощенных  слуг  доброй
королевы Бесе  Первой,  с  необыкновенной  величавостью  выполнявших  роль
конвоиров.
     Сзади заскрипела закрываемая дверь, потом раздался звонкий щелчок.  В
камере все стихло, и несколько  оставшихся  в  живых  черных,  размером  с
персик пауков осторожно побежали по стенам.
     Пришло еще несколько минут, и по  скользкому  полу  забегали  полчища
мышей, обнаруживших, что сегодня их  ожидает  праздничное  угощение  -  на
редкость обильное и необыкновенно вкусное.
     Все вернулось на круги своя.


     Это был всего лишь сон. Подобная жуть не может быть ничем  иным,  как
только бредовым ночным кошмаром - так  Хаген  Ремилард  уговаривал  самого
себя...
     Скрепленные скобами вездеходы, поставленные на якорь на отмели вблизи
берегов полуострова Авен, ждали своего часа. Скоро наступит день,  взревут
моторы, и они помчат людей дальше - к уже близкой Афалии.
     Хаген добровольно остался на ночное дежурство. Сегодня сон  бежал  от
него. Поговорив со своей  сестрой,  которая  сообщила  ему  о  прибытии  в
крепость отряда всадников, он не мог заснуть. С какой  целью  люди  короля
прибыли в Афалию?  Чтобы  поставить  ему  невыполнимый  ультиматум?  Чтобы
угрозами  заставить  Клу  освободить  захваченных  пилотов  и  технических
специалистов, без которых он не сможет осуществить свои планы?
     Темный лес - эта Многоцветная Земля! Колдун на  колдуне,  загадка  на
загадке.
     Большую  часть  ночи  он  размышлял  над  различными  непредвиденными
обстоятельствами, которые лежали на их пути, и тревога  не  покидала  его.
Ближе к утру в самый мертвый час, между четырьмя и пятью, когда  снижается
уровень  сахара  в  крови  и  ослабляется  жизненная  сила   человека,   а
бессознательное,  переливающееся  в  психокинетические   волны,   начинает
дрожать, дробиться,  когда  мир  теней  становится  реальностью  и  память
обретает плоть, когда страх принимает форму кошмаров и оживают чары, - его
вдруг потянуло на Дрему.
     Труди взяла его за руку; они пошли по незнакомой  тропинке  и  вскоре
очутились на открытом, голом и грязном месте.  Ни  травинки,  ни  деревца,
лишь гигантская, пугающая своей высотой башня, упершаяся в предрассветное,
чуть покачивающееся и дребезжащее небо. Как  только  они  вошли  в  башню,
Хаген захныкал от страха - мальчику всего три  года,  его  метапсихические
рецепторы еще совсем неразвиты. Однако няня строго погрозила ему  пальцем:
тихо,  не  надо  трусить.  Когда  войдет  папа,  мы  должны  сказать  -  с
возвращением, папа!
     Какой-то странный, с обгорелыми стенами, заполняемый все  прибывающей
толпой зал, стены его теряются  в  полумраке.  Откуда-то  веет  прохладным
ветерком. Все говорят о нем,  и  никто  не  обращает  внимания  на  слабые
телепатические вопросы мальчика. Поверх голов, в промежутках между  людьми
-  повсюду  -  мысленные  перешептывания,  ахи,  охи,  восхищенные   немые
возгласы. О чем - мальчик не может понять.
     "Удивительная  звезда...  Не  добраться...  Лилмик...  БЕЗУМИЕ!  Черт
побери, он все-таки добился своего".
     "Тысяча семьсот световых лет. И с первой попытки!"
     "При этом остался жив - даже мозги не сварились".
     "Не могу поверить. Вероятно, он смошенничал".
     "НикогданесможешьповеритьсучийублюдокМарксумасшедшийтысам".
     "Выведите отсюда слабоумного".
     "Но  сколько  времени  потребовалось   для   осуществления   подобной
возможности?"
     "БЕЗУМИЕ! БЕЗУМИЕ!"
     "У нас нет ничего, кроме времени, моя радость".
     "Шесть миллионов чертовых лет".
     "Это работает... мы исследуем звезды...  это  спасет  нас...  великие
возможности... новая эра... надавим  на  них  или  пошлем  человеколюбивый
призыв..."
     "БЕЗУМИЕ!"
     "Ментальный человек... мы еще  сможем  узнать  его...  Какой  славный
мальчик..."
     "О-о..."
     "Пусть Хаген выйдет вперед".
     "Пусть выйдет!"
     "Пусть выйдет!"
     "БЕЗУМИЕ! ПУСТЬ РЕБЕНОК САМ РАЗБЕРЕТСЯ, В ЧЕМ СУТЬ МАНИАКАЛЬНОЙ ИДЕИ,
КОТОРАЯ ДОВЕЛА НАС ДО БЕГСТВА. ПУСТЬ ОН САМ СТРОИТ СВОЕ БУДУЩЕЕ..."


     Это был только сон. Мечта об удивительной, захватывающей  возможности
освободить сознание  от  телесных  оков.  Возрадуйтесь!  Вот  он,  Человек
энергетический, презирающий  все  истины,  ведущие  к  Единению,  блещущий
славой. Он - сам по себе!
     Потом привиделось, чт