Наглимунд, так ведь?
   - Не твоя  это  забота,  ты,  паленая  обезьяна!  -  презрительно  сказал
Прейратс. - Ты делай свое дело! Ты знаешь, за что получил это место,  но  мы
можем и отнять его.
   Уходя, Прейратс чувствовал на себе каменный взгляд Инча,  его  молчаливое
присутствие в задымленном зале. Он  опять  задумался,  стоило  ли  сохранять
жизнь этому животному, а если нет, нужно ли исправить ошибку.

***

   Священник дошел до площадки перед следующим лестничным маршем, от которой
в обе стороны уходили темные коридоры. Внезапно из тьмы выскользнула  темная
фигура.
   - Прейратс?
   Священник спокойно мог не закричать после удара  топором,  но  сейчас  он
почувствовал, как его сердце забилось быстрее.
   - Ваше величество, - сказал он ровно.
   Элиас, как будто в насмешку над своими литейщиками, надел черный  плащ  с
капюшоном, прикрывая лицо. В эти последние дни он всегда одевался так  -  по
крайней мере когда покидал свои комнаты, -  и  никогда  не  вынимал  меч  из
ножен.
   Обладание этим мечом принесло королю такую власть,  которой  немногие  из
смертных когда-нибудь обладали, но груз этой власти был очень тяжел.
   Красный священник был слишком умен, чтобы не понимать, какой  может  быть
расплата в подобных сделках.
   - Я... я потерял сон, Прейратс.
   - Это и понятно, мой король. Такой тяжкий груз лежит на ваших плечах.
   - Ты помогаешь мне... во многом. Ты проверял осадные машины?
   Прейратс кивнул и только потом сообразил, что закутанный в черный капюшон
Элиас может не заметить этого жеста в темноте лестницы.
   - Да, сир. Я с радостью поджарил бы эту  свинью  Инча  на  одном  из  его
горнов. Но так или иначе, они будут у нас, сир.
   Король долго молчал, постукивая по рукояти меча.
   - Наглимунд должен быть разрушен, - сказал он наконец. - Джошуа ни во что
не ставит меня.
   - Он больше не брат вам, сир, он только злобный враг, - сказал Прейратс.
   - Нет, нет, - медленно произнес Элиас,  глубоко  задумавшись.  -  Он  мой
брат. Вот почему нельзя  допустить,  чтобы  он  пренебрегал  мной.  Мне  это
кажется очевидным. Разве это не очевидно, Прейратс?
   - Конечно, ваше величество.
   Король еще плотнее завернулся в плащ, как будто защищаясь  от  ветра,  но
воздух, поднимающийся снизу, был обжигающе горячим от жара горнов.
   - Ты еще не нашел мою дочь, Прейратс? - спросил Элиас, внезапно  поднимая
глаза. Священник с трудом различал блеск глаз и тень лица  короля  в  пещере
его капюшона.
   - Как я говорил вам, сир, если она не  отправилась  в  Наббан,  к  родным
своей матери, а наши шпионы так  не  думают,  значит,  она  в  Наглимунде  у
Джошуа.
   - Мириамель, - выдохнутое имя плыло вниз по каменному проему лестницы.  -
Я должен вернуть ее. Должен! - Король вытянул перед собой раскрытую ладонь и
медленно сжал ее в кулак. - Она - единственный кусок доброй плоти, который я
должен спасти из разбитой скорлупы дома моего брата.  Остальное  я  сотру  в
порошок.
   - У вас есть теперь сила для этого, мой король, - вставил Прейратс.  -  И
могущественные друзья.
   - Да, - медленно кивнул Верховный король, - да, это правда. А что с  этим
охотником Ингеном Джеггером? Он не нашел мою дочь, но и  не.  вернулся.  Где
он?
   - Он все еще охотится за мальчишкой колдуна, ваше величество.  Это  стало
чем-то вроде... навязчивой идеи, - Прейратс  махнул  рукой,  как  бы  силясь
отогнать неприятное воспоминание о черном риммере.
   - Масса усилий потрачена на поиски дрянного мальчишки,  который,  как  ты
говоришь, знает несколько  наших  секретов.  -  Король  нахмурился  и  резко
продолжил:
   - И гораздо меньше сил положено на мою плоть  и  кровь.  Я  недоволен.  -
Глаза его злобно сверкнули из тени  капюшона.  Он  повернулся,  чтобы  идти,
потом задержался.
   - Прейратс? - голос короля снова изменился.
   - Да, сир?
   - Так ты думаешь, я буду спать лучше... когда Наглимунд будет разрушен  и
я верну свою дочь?
   - Я уверен в этом, мой король.
   - Хорошо. Я буду наслаждаться еще больше, помня об этом.
   Элиас скользнул прочь по  темному  коридору.  Прейратс  не  двигался,  но
прислушивался к удаляющимся шагам короля, сливавшимся с молотами Эркинланда,
монотонно грохотавшими глубоко внизу.

5 ЗАБЫТЫЕ МЕЧИ

   Воршева сердилась.  Кисточка  дрогнула  в  ее  руке,  и  красная  полоска
протянулась по подбородку. - Смотри, что я  сделала!  -  от  гнева  усилился
акцент тритингов. - Жестоко с твоей стороны торопить меня. - Она  промокнула
рот салфеткой и начала все сначала.
   - Во имя Эйдона, женщина, меня занимают множество более важных предметов,
чем раскрашивание твоих губ. - Джошуа встал  и  снова  принялся  расхаживать
взад-вперед.
   - Не говорите со мной в таком тоне, сир! И не ходите так за мой спиной...
- Она помахала рукой, подыскивая слова:
   - туда-сюда, туда-сюда. Если вы собираетесь выкинуть меня в  коридор  как
последнюю маркитантку, я должна, по крайней мере, приготовиться к этому.
   Принц поднял кочергу и поворошил угли.
   - Вы не будете "выкинуты в коридор", моя леди.
   - Если я действительно ваша леди, - сердито нахмурилась Воршева, -  тогда
почему я не могу остаться? Вы стыдитесь меня?
   - Потому что мы будем говорить о вещах, которые вас не касаются. Если  вы
до сих пор не обратили внимания, то знайте, что  мы  готовимся  к  войне.  Я
очень огорчен, если это причиняет вам неудобства.  -  Он  хмыкнул  и  встал,
аккуратно положив кочергу на ее место у камина. - Займите время  разговорами
с другими леди и радуйтесь, что вам не приходится нести мою ношу.
   Воршева резко повернулась и с вызовом посмотрела ему в лицо.
   -  Другие  леди  ненавидят  меня!  -  сказала  она,  глаза  ее  сузились,
непослушный черный локон упал на щеку. - Я-то  слышу,  как  они  шепчутся  о
замарашке принца Джошуа из травяных земель.  А  я  ненавижу  их  -  северные
коровы! В пограничных землях моего отца их бы нещадно  высекли  за  такое...
такое... - она боролась с языком, все еще плохо подчиняющимся  ей,  -  такое
неуважение. - Она глубоко вздохнула, чтобы унять  дрожь.  -  Почему  вы  так
холодны ко мне, сир? И зачем вы привезли меня в эту холодную страну?
   Принц поднял глаза, и на мгновение его суровое лицо смягчилось.
   - Я и сам задумываюсь иногда. - Он медленно тряхнул головой. - Прошу вас,
если вам не нравится общество других придворных леди, ступайте  и  попросите
арфиста сыграть вам. Пожалуйста. Мне сегодня не хочется пререкаться.
   - И никогда, - огрызнулась Воршева.  -  Вы,  кажется,  совсем  не  хотите
видеть меня - только глупые древности, да, да, ими вы  интересуетесь!  Вы  и
ваши старые книги!
   Терпение Джошуа готово было иссякнуть.
   - События, о которых мы  будем  говорить  сегодня,  произошли  давно,  но
значение их мы познаем только сейчас, и это поможет нам в борьбе. Проклятие,
женщина, я принц и не могу бесконечно уклоняться от своих обязанностей!
   - Вы делаете это лучше, чем думаете,  принц  Джошуа,  -  ледяным  голосом
сказала  она,  отбросив  на  плечи  капюшон.  Подойдя  к   дверям,   Воршева
обернулась. - Я ненавижу ваши мысли о прошлом - старые книги, старые  битвы,
старая история... - Губы ее скривились:
   - Старая любовь!
   Дверь захлопнулась за ней.

***

   - Благодарствую вас, принц, тому, что вы принимали нас в ваших  комнатах,
- сказал Бинабик. Его круглое лицо было озабоченным. - Я не сделал бы такого
предложения, если бы не предполагался, что это имеет важность.
   - Конечно, Бинабик, -  сказал  принц.  -  Я  тоже  предпочитаю  обсуждать
серьезные дела в тишине.
   Тролль и старый Ярнауга перетащили твердые деревянные стулья, чтобы сесть
около Джошуа и его стола. Отец Стренгьярд, пришедший с ними, тихо бродил  по
комнате, разглядывая гобелены. За все годы, проведенные им в Наглимунде,  он
впервые оказался в личных покоях принца.
   - У меня все еще голова кругом идет от  того,  что  я  вчера  услышал,  -
сказал Джошуа. Потом он указал на листы пергамента, которые Бинабик разложил
на столе, - А теперь  вы  говорите,  что  есть  и  еще  что-то,  о  чем  мне
необходимо  знать.  -  Принц  грустно  усмехнулся.  -  Бог,   должно   быть,
разгневался на меня. Ничего хорошего  нет  в  управлении  городом  во  время
осады, а в довершение моих бед еще все это...
   Ярнауга наклонился вперед:
   - Если вы помните, принц Джошуа, мы говорим не  о  кошмарном  сне,  а  об
ужасной реальности. Мы не можем" позволить  себе  роскоши  думать,  что  это
всего лишь фантазия.
   - Отец Стренгьярд и я во время  дня  занимались  разысканиями  в  архивах
замка, - сказал Бинабик. - Со времен моего прибытия мы питали надежду  найти
смысл Заклятия Мечей.
   - Вы имеете в виду сон, о котором мне  рассказывали?  -  спросил  Джошуа"
лениво перелистывая страницы разложенной перед ним рукописи. - Тот,  который
вы и мальчик видели в доме колдуньи?
   - И не одни  они,  -  произнес  Ярнауга,  глаза  его  казались  кусочками
голубого льда. - Последние ночи перед тем, как оставить  Танголдир,  я  тоже
видел во сне огромную книгу. Ду Сварденвирд было написано на  ней  огненными
буквами.
   - Я, конечно, слышал о книге священника Ниссеса, - кивнув, сказал  принц,
- когда  был  студентом  у  узирианских  братьев.  Тогда  она  имела  дурную
репутацию и уже была утеряна. Надеюсь, вы не хотите сказать, что нашли копию
в библиотеке моего замка?
   - Не благодаря недостаточным поискам, - заметил Бинабик. -  Если  бы  эта
книга - была где-нибудь, кроме, разве что, библиотеки Санкеллана Эйдонитиса,
она отыскивалась  бы  здесь.  Отец  Стренгьярд  собрал  библиотеку  огромной
удивительности.
   - Вы очень добры, - сказал священник, стоя лицом к стене, как  бы  изучая
гобелен, чтобы еле заметный румянец удовольствия не повредил  его  репутации
уравновешенного историка.
   - Но, несмотря на все отыскания, мои и Стренгьярда, Ярнауга только и  мог
частично разрешить наши проблемы.
   Старик наклонился и тощим пальцем постучал по пергаменту.
   - Это было просто везение. Единственное  из  комнат  Моргенса,  что  было
спасено молодым Саймоном,  оказалась  эта  книга.  -  Он  схватил  маленькой
корявой рукой стопку пергаментов и  помахал  ею.  -  "Жизнь  и  царствование
короля  Джона  Пресвитера,  описанная  Моргенсом  Эрчестрисом"  -   доктором
Моргенсом  из  Эрчестера.  Итак,  немного  по-другому,  но  доктор  все  еще
пребывает здесь, с нами. Мы  обязаны  ему  большим,  чем  можем  сказать,  -
торжественно произнес Ярнауга. - Он  предвидел  наступление  черных  дней  и
успел сделать много приготовлений, о некоторых мы не знаем до сих пор.
   - Но самое главнейшее в текущий момент, -  перебил  тролль,  -  вот  это:
"Жизнь Престера Джона", смотрите! - он впихнул бумаги в руку Джошуа.
   Принц пролистал их, потом, слабо улыбаясь, поднял глаза.
   - Архаический язык Ниссеса возвращает  меня  в  дни  моего  студенчества,
когда я рыскал среди архивов Санкеллана Эйдонитиса. - Он  огорченно  покачал
головой. - Все это очень  мило,  и  я  молю  Бога,  чтобы  мне  когда-нибудь
довелось полностью прочитать работу Моргенса, но я все еще не понимаю. -  Он
поднял страницу, которую читал. - Здесь  описано,  как  выковывалось  лезвие
Скорби, но обо всем этом нам  уже  рассказал  Ярнауга.  Чем  это  может  нам
помочь?
   Бинабик с разрешения Джошуа снова взял манускрипт.
   - Мы должны смотреть с великой пристальностью, принц Джошуа, - сказал он.
- Моргене цитировает  Ниссеса  -  и  это  только  подтверждает  находчивость
доктора, читавшего как минимум частичность Ду Сварденвирда -  он  цитировает
Ниссеса, где он говаривает о двух других Великий Мечах,  еще  двух,  которые
кроме  Скорби.  Прошу  позволения  прочитывать  то,  что  Моргене   называет
истинными словами Ниссеса.
   Бинабик откашлялся и начал:

***

   Первый Великий Меч в своей истинной форме  был  ниспослан  Небесами  одну
тысячу лет назад. Узирис Эйдон, коего мы, дети Матери Церкви, зовем сыном  и
воплощением Бога живого  на  земле,  девять  дней  и  девять  ночей  провел,
пригвожденный к Древу казней на площади  перед  храмом  Ювениса  в  Наббане.
Ювенис был языческим богом правосудия, и император Наббана  наказывал  перед
его храмом преступников по приговору своих  продажных  судей.  Обвиненный  в
святотатстве и бунте за провозглашение Единого Бога,  Узирис  Озерный  висел
вверх ногами, подобно бычьей туше.
   И  вот,  когда  наступила  девятая  ночь,   раздался   страшный   грохот,
ослепительно вспыхнул свет, и посланная Небесами молния  разбила  нечестивый
храм Ювениса, в руинах которого погибли все судьи  и  священники,  бывшие  в
нем. Когда же дым и пыль рассеялись, тело Узириса исчезло с Древа казней,  и
люди стали говорить, что Господь забрал  тело  Его  к  себе  и  покарал  Его
врагов. Другие, впрочем, думали, что это терпеливые ученики и  последователи
Узириса сняли Его тело и  удалились  в  смущении,  но  этих  противоречивших
быстро заставили замолчать. Слово о чуде разнеслось  по  всему  городу.  Так
началось падение языческих богов Наббана.
   А в закопченных руинах храма  лежит  теперь  огромный  дымящийся  камень.
Эйдониты провозгласили, что там  находился  языческий  алтарь,  растопленный
мстительным огнем Единого Бога.
   Я же, Ниссес, верю, что это была  горящая  звезда  с  небес,  упавшая  на
землю, что иногда случается.
   И потом взята была  часть  от  расплавленных  останков,  и  императорские
оружейники сочли ее пригодной  к  обработке,  и  из  небесного  металла  был
выкован огромный клинок. В память о ветвях,  хлеставших  Узириса  по  спине,
звездный меч - каковым я его считаю - был назван Торн, и могучая сила была в
нем...

***

   - Таким образом, -  сказал  Бинабик,  -  меч  Торн,  прошедший  по  линии
правителей Наббана, оказывался наконец у...
   - Сира Камариса, лучшего друга моего отца, - закончил Джошуа. - Я  слышал
множество историй о Торне, но до сего дня не знал  с  точностью,  откуда  он
появился... если только можно верить Ниссесу. У этого отрывка был неприятный
привкус ереси.
   - Те из его утверждений, которые можно проверить,  соответствуют  истине,
ваше высочество, - сказал Ярнауга, поглаживая бороду.
   - И все-таки, - сказал Джошуа, - я не  понимаю,  какое  это  может  иметь
значение. Меч Камариса был утерян, когда утонул его хозяин.
   - Позвольте мне зачитать  еще  кусочек  из  писаний  Ниссеса,  -  ответил
Бинабик. - В этом месте он говаривает о третьей части нашей загадки.
   Второй из Великих Мечей явился из моря, придя в Светлый Ард через соленый
океан с запада.
   Много лет морские разбойники приплывали на наши земли из далекой холодной
страны, которую они называли  Изгард.  Закончив  грабеж.,  они  возвращались
назад.
   Потом случилось так, что какая-то трагедия или роковая случайность у  них
на родине заставила их захватить эту землю, перевезти  в  Светлый  Ард  свои
семьи и поселиться в Риммергарде, на севере, где несколько позднее родился и
я.
   Когда  они  высадились,  король  Элврит  возблагодарил  Удуна  и   других
языческих богов и приказал  перековать  в  меч  железный  киль  своей  лодки
"Дракон", чтобы это оружие служило защитой его народу на новой земле.
   Так получилось,  что  киль  отдали  двернингам,  таинственному  искусному
народу, и они неизвестным  способом  получили  чистый  и  великий  металл  и
выковали длинный сверкающий клинок.
   Но король Элврит и-мастер из двернингов заспорили о цене, и  король  убил
кузнеца и взял меч неоплаченным, что  стало  причиной  страшного  несчастья,
случившегося позднее.
   В раздумьях о новой стране Элврит назвал  меч  Миннеяр,  что  значит  Год
Памяти.

***

   Тролль кончил  и  подошел  к  столу,  чтобы  глотнуть  воды  из  кувшина,
стоявшего там.
   - Итак, Бинабик из Йиканука, ты прочел о  двух  могущественных  мечах,  -
сказал Джошуа. - Может быть,  эти  ужасные  последние  годы  размягчили  мои
мозги, но я все еще не понимаю...
   - Три меча, - пояснил Ярнауга, -  считая  Джингизу  Инелуки,  который  мы
зовем Скорбью. Три Великих меча.
   - Чтобы понять все до конца, вы должны прочитать  последнюю  часть  книги
Ниссеса, которую цитирует  Моргенс,  -  сказал  наконец  присоединившийся  к
разговору отец Стренгьярд.
   Он поднял пергамент, который Бинабик положил на стол.
   - Вот, пожалуйста. Это стихи из заключительной части рукописи безумца.

   Мороз скует колокола,
   И станут тени на пути,
   В колодце - черная вода,
   И груз уже нет сил нести -
   Пусть Три Меча придут сюда.
   Страшилы-гюны вдруг сползут
   С самих заоблачных высот,
   Буккены выйдут из земли,
   И в мирный сон Кошмар вползет -
   Пусть Три Меча тогда придут.
   Чтоб отвратить удар Судьбы,
   Чтобы развеять Страха муть,
   Должны успеть в пылу борьбы
   Мир в мир встревоженный вернуть -
   Вот Трех Мечей достойный путь.

   - Мне кажется... мне кажется, я понимаю, - сказал  принц  с  возрастающим
интересом. - Это похоже на предсказание, предсказание наших дней - как будто
Ниссес заранее знал, что Инелуки когда-нибудь вернется.
   - Да, - согласился Ярнауга, почесывая подбородок, и заглянул принцу через
плечо, - и, по-видимому, чтобы все исправить, мечи вернутся вновь.
   - Мы имеем понимание, принц, - вставил Бинабик, - что если Король Бурь  и
может быть побежден каким-то образом, то это только путем нашего  нахождения
мечей.
   - Трех мечей, о которых говорит Ниссес? - спросил Джошуа.
   - Такое предположение.
   - Но если молодой Саймон говорит правду, Скорбь уже в руках моего  брата.
- Принц нахмурился, его высокий бледный лоб избороздили глубокие морщины.  -
Если бы можно было запросто забрать его из Хейхолта, нечего было бы  дрожать
от страха в Наглимунде.
   - О Скорби следует думать в последнюю очередь, принц, - сказал Ярнауга. -
Теперь мы должны действовать, чтобы заполучить остальные два. Мое  имя  было
дано мне за необычайно острое зрение, но даже  я  не  могу  видеть  будущее.
Возможно, нам представится случай отнять Скорбь у Элиаса,  может  быть,  сам
король допустит какую-нибудь ошибку. Нет,  сейчас  нам  надо  найти  Торн  и
Миннеяр.
   Джошуа откинулся в кресле, скрестив ноги и закрыв лицо руками.
   - Все это похоже на страшную детскую  сказку!  -  воскликнул  он.  -  Как
сможет народ перенести такие  времена?  Ледяной  ветер  в  ювене,  поднявший
голову Король Бурь и он же - умерший принц ситхи... А теперь еще безнадежные
поиски давно утерянных мечей... Безумие! Безрассудство! - Он открыл глаза  и
выпрямился. - Но что мы можем сделать? Я  верю  всему  этому,  значит  и  я,
должно быть, безумен.
   Принц встал и начал расхаживать по комнате. Остальные смотрели  на  него,
радуясь, что их самые смелые надежды оправдались и им удалось убедить Джошуа
в мрачной и страшной правде.
   - Отец Стренгьярд, - молвил наконец принц.  -  Не  позовете  ли  вы  сюда
герцога Изгримнура? Я отослал пажей и всех слуг, чтобы мы  могли  поговорить
без помех.
   - Конечно, - сказал архивариус, поспешив вон  из  комнаты.  Полы  широкой
рясы хлопали на ветру.
   - Неважно, что произойдет в дальнейшем, - произнес Джошуа. - Мне придется
многое объяснить на сегодняшнем рэнде. Я хотел бы, чтобы Изгримнур был рядом
со мной. Бароны знают его как здравомыслящего человека, а я все еще  вызываю
некоторое подозрение благодаря годам,  проведенным  в  Наббане,  и  странным
привычкам. - Принц слабо улыбнулся. - Если все это безумие - правда, то наша
задача сложнее, чем когда бы то ни было. Если герцог Элвритсхолла  будет  на
моей стороне, баронам  придется  поверить  всему  этому.  Я  не  думаю,  что
поделюсь с ними самой последней информацией, хотя  в  ней  и  есть  какие-то
черепки надежды. Я не доверяю способности некоторых из них держать при  себе
такие потрясающие новости.
   Принц вздохнул. Вполне хватало и  одного  Элиаса  в  качестве  врага.  Он
встал, глядя на огонь. Глаза его блестели, словно какая-то  влага  наполняла
их.
   - Мой несчастный брат!
   Бинабик по