ть их  на  подарке  от
Амерасу.
   - Но ткань и перевязь сотканы смертными, - быстро вмешалась Джулой. - Это
странно.
   - Ты можешь прочитать что-нибудь? - спросил Джошуа, обращаясь к Бинабику.
   Бинабик печально покачал головой.
   - Не в настоящий момент. Может быть после некоторого изучения.
   - Но может быть ты прочтешь вот это? -  Деорнот  наклонился,  вытащил  из
раструба рога кусочек мерцающего  пергамента,  развернул  его  и,  удивленно
присвистнув, отдал Джошуа.
   - Это написано на вестерлинге!  -  воскликнул  принц.  -  "Да  будет  это
вручено законному  владельцу,  когда  все  покажется  потерянным".  А  потом
странный знак - похоже на "А".
   - Знак Амерасу, - в глубоком голосе Джулой была скорбь. - Ее знак.
   - Но что это значит? - спросил Джошуа. - Что это такое, и кто может  быть
его законным владельцем? Теперь уже ясно, что это драгоценный дар.
   - Извиняюсь, принц Джошуа, - нервно сказал Фреозель, -  но  может,  лучше
нам не соваться в такое дело - может, на нем заклятье или еще какая напасть?
Говорят, подарки мирных могут быть похуже их оружия.
   - Но если рог предназначен  для  того,  чтобы  помочь  нам,  -  отозвался
Джошуа, - тогда грех не воспользоваться им. Если мы не победим  сегодня,  то
все не просто покажется потерянным, все будет потеряно.
   Он немного помедлил, потом поднес рог к губам и  подул.  Удивительно,  но
никакого  звука  не  последовало.  Джошуа  заглянул  в  раструб  в   поисках
какой-нибудь помехи, потом снова надул щеки и дул, пока не согнулся попалам,
но рог молчал. Принц выпрямился и невесело засмеялся.
   - Что ж, очевидно не я  законный  владелец.  Пусть  попробует  кто-нибудь
другой - неважно кто именно, это не имеет значения.
   После недолгой паузы за рог взялся Деорнот, но ему повезло не больше, чем
Джошуа. Фреозель только отмахнулся.  Саймон  дул  до  тех  пор,  пока  перед
глазами у него не закружились черные точки, но рог оставался нем.
   - Для чего он? - задыхаясь пропыхтел Саймон.
   Джошуа пожал плечами.
   - Кто знает? Но я думаю, ты не сделал ничего  дурного,  Саймон.  Если  он
предназначен для того, чтобы служить какой-то цели,  то  цель  эта  пока  не
открыта нам. - Он снова завернул рог в ткань, положил в мешок и  опустил  на
землю возле своих ног.  -  Не  это  должно  занимать  нас  теперь.  Если  мы
переживем этот день, то посмотрим на него снова -  может  быть,  Бинабику  и
Джулой удастся разгадать резьбу ситхи.  Теперь  принеси  мне  список  людей,
Деорнот, - пора сделать окончательные распоряжения.
   Бинабик отделился от группы, подошел к Саймону и взял его под руку.
   - Ты имеешь должность получить еще немного вещей, - сказал он. - А  потом
ты будешь идти, чтобы быть с твоим канукским отрядом.
   Саймон последовал за  маленьким  человеком  сквозь  бурлящую  суету  Дома
Расставания.
   - Надеюсь, твой план сработает, Бинабик.
   Тролль сделал знак рукой.
   - Питаю надежду. Но в любом случае мы будем делать только  очень  лучшее.
Это все, чего могут ждать от нас боги, или ваш Бог, или наши предки.
   У  дальнего  края  западной  стены  небольшая   толпа   собралась   перед
уменьшающейся грудой деревянных щитов, на некоторых из  них  еще  оставались
следы речного мха, напоминавшие о предыдущем предназначении этого  дерева  -
щиты делались из шпангоутов. Сангфугол, одетый  во  что-то  вроде  доспехов,
внимательно наблюдал за  раздачей.  Когда  друзья  подошли  к  нему,  арфист
обернулся.
   - А, вот и ты, - сказал он Бинабику. - Это в углу.  Эй,  прекрати  сейчас
же! - Окрик относился к бородатому старику, рывшемуся в куче:
   - Бери тот, что сверху.
   Бинабик подошел к тому месту, на которое указывал  Сангфугол,  и  вытащил
что-то из-под груды мешков. Это был еще  один  деревянный  щит,  но  на  нем
Воршева и Гутрун изобразили герб, изобретенный ими  для  знамени  Саймона  -
черный меч и белый дракон на красном и сером цветах Джошуа.
   - Это не сделано рукой очень знаменитого художника, - сказал тролль. - Но
это было сделано рукой друзей.
   Саймон нагнулся и обнял его, потом взял щит и похлопал по нему ладонью.
   - Это великолепно.
   Бинабик нахмурился.
   - Я только имел бы желание, чтобы у тебя  оказалось  больше  времени  для
практикования в его употреблении. Нет легкости в том, чтобы скакать  верхом,
и употреблять щит, и еще сражаться. - Взгляд  тролля  становился  все  более
тревожным, он сжал пальцы  Саймона  в  кулаке.  -  Старайся  не  производить
глупостей, Саймон. Ты сам имеешь огромную значительность, и мой народ  имеет
не очень меньшую... но очень лучшее из всего, что  я  знаю,  также  будет  с
тобой, - он отвернулся на секунду. - Она  охотница  нашего  народа  и  очень
храбрее снежной бури, но - Кинкипа! - как бы я желал, чтобы Ситки сегодня не
сражалась.
   - А разве тебя не будет с нами? - удивленно спросил Саймон.
   - Я буду в обществе принца, действуя как посыльный, ибо я и Кантака можем
передвигаться с большой быстротой и тихостью там,  где  большой  человек  на
лошади привлекал бы много внимания. - Тролль тихо засмеялся. - Но  в  первый
раз с тех пор, кис я прошел по пути взросления, у меня в руке будет  иметься
копье. Это будет большая странность. - Улыбка его исчезла:
   - "Нет" - таков ответ на твое спрашивание, Саймон, я не буду с  вами,  по
крайней мере в большой близости. И пожалуйста, дорогой друг,  имей  присмотр
за Ситкинамук. Уберегая ее от беды, ты отведешь удар в мое  сердце,  который
мог бы стать умерщвлением меня. - Он снова сжал руку Саймона. - Теперь будем
идти. Есть вещи, которые мы имеем должность исполнять. Нет  достаточности  в
том, чтобы просто иметь планы, - он насмешливо постучал себя по лбу, -  если
не имеешь времени с правильностью выполнять их.
   Наконец они встретились в Саду Огня,  все  защитники  Сесуадры,  те,  кто
будет сражаться, и те, кого они будут защищать, собрались вместе на огромной
площадке, выложенной каменными плитами. Хотя солнце  уже  взошло,  день  был
темным и очень холодным, так что многие принесли факелы. Саймону стало почти
физически больно, когда он увидел,  как  на  ветру  трепещут  огни  -  нечто
подобное являлось ему в его видениях. Некогда тысячи ситхи, так  же,  как  и
его друзья и союзники, ждали на  этом  месте  чего-то,  что  навсегда  может
изменить их жизни.
   Джошуа стоял на обломке  стены  и  сверху  смотрел  на  притихшую  толпу.
Саймон, стоявший неподалеку, видел, как  безнадежно  печально  лицо  принца.
Защитников так мало, словно бы думал он, и они так плохо подготовлены.
   - Люди Нового Гадринсетта и наши добрые союзники  из  Йиканука!  -  начал
Джошуа. - Нет необходимости говорить о том, что нам  предстоит.  К  Сесуадре
подходит герцог Фенгбальд, убивавший женщин и  детей  даже  в  своем  родном
Фальшире. Мы должны принять битву. Но есть еще кое-что. Фенгоальд  -  орудие
страшного, чудовищного зла, и движение этого  зла  должно  быть  остановлено
здесь, иначе не останется ничего, что могло бы противостоять  ему.  Если  мы
выстоим, это ни в коей мере не уничтожит  всех  наших  врагов,  но  если  мы
падем, зло одержит полную и окончательную победу. Я прошу  вас  сделать  все
возможной - и тех, кто будет сражаться, и тех, кто останется здесь  и  будет
выполнять свою работу. Бог конечно смотрит на нас и видит нашу храбрость.
   Гул, поднявшийся, когда Джошуа заговорил о зле, перешел в  приветственные
крики, когда он закончил. Принц протянул вниз руку, чтобы  помочь  забраться
наверх отцу Стренгьярду, который должен был произнести благословение.
   Архивариус нервно пригладил оставшиеся волосы.
   - Я убежден, что все перепутаю, - прошептал он.
   - Вы все прекрасно знаете, - отрезал Деорнот. Саймон подумал, что  рыцарю
хотелось успокоить Стренгьярда, но он  не  смог  голосом  не  выдать  своего
нетерпения.
   - Боюсь, что я не был предназначен, чтобы стать военным священником.
   - А ты и не должен был  им  стать,  -  хрипло  сказал  Джошуа.  -  И  все
остальные священники тоже, если  бы  только  Бог  делал  все,  что  от  него
требуется.
   - Принц Джошуа! - ошеломленный отец  Стренгьярд  захлебнулся  воздухом  и
закашлялся. - Бойтесь святотатства!
   Принц был мрачен.
   -  За  эти  два  года  мучений  Бог  должен  был  научиться  быть   более
снисходительным ко мне. Я уверен, что он правильно поймет мои слова.
   Стренгьярд только покачал головой.
   Когда священник закончил свое благословение, большая часть которого  была
не слышна огромной толпе,  Фреозель  оседлал  стену  с  легкостью  человека,
привыкшего к подобным упражнениям.
   - Теперь вот что, - сказал он громко, и голос его доходил до  каждого  из
нескольких сотен человек, собравшихся на холодной площадке. -  Слыхали,  что
сказал принц Джошуа? Так что еще вам нужно? Защищать наш дом мы  будем,  вот
что. Даже барсук делает это и не задумывается. Вы позволите Фенгбальду и его
головорезам прийти и разрушить ваш дом и поубивать ваши семьи? Позволите?
   Люди возмущенно загудели.
   - Правильно. Так вперед!
   На мгновение Саймона захватили слова Фреозеля. Сесуадра была  его  домом,
по крайней мере сейчас. Если у него и есть хоть какая-нибудь  надежда  найти
другой дом, он должен пережить этот день - и  они  должны  остановить  армию
Фенгбальда. Он повернулся к Сненеку и прочим троллям, которые тихо стояли  в
стороне от остальных защитников.
   - Ненит, хениматук, - сказал Саймон, махнув рукой в сторону конюшен,  где
терпеливо дожидались бараны троллей и лошадь Саймона. - Пойдем, друзья. ***
   Несмотря на холод, Саймон обнаружил, что под шлемом  и  кольчугой  сильно
вспотел. Вместе с троллями свернув с основной  дороги  и  продираясь  сквозь
цепкий кустарник, он вдруг понял, что в  какой-то  степени  остался  один  -
рядом не будет никого, кто как следует может понять его: Что если он покажет
себя трусом перед троллями или  что-нибудь  случится  с  Ситки?  Он  предаст
Бинабика?
   Саймон отогнал эти мысли. Предстояли действия, которые  потребуют  полной
сосредоточенности. Это не место и  не  время  для  простаковских  глупостей,
вроде забытого подарка Амерасу. Приблизившись к основанию  горы  и  потайным
местам у начала дороги, отряд Саймона спешился. Тролли  повели  животных  на
место. Склон горы здесь зарос обледеневшим папоротником, который цеплялся за
ноги и рвал плащи, так что прошло около получаса, прежде чем убежища наконец
были выбраны, а шум и треск прекратились. Когда  весь  отряд  был  размещен,
Саймон выбрался из неглубокого оврага. Он должен  был  видеть  баррикаду  из
стволов деревьев, которую Слудиг и  другие  риммеры  соорудили  у  поджножья
горы, блокируя подход к широкой, мощеной камнями дороге. Саймон  должен  был
передавать троллям команды принца.
   За ледяным пространством, которое некогда было рвом Сесуадры,  берег  был
покрыт черной  бурлящей  массой.  Саймон  не  сразу  понял,  что  это  армия
Фенгбальда остановилась у края замерзшей воды. Это  было  даже  больше,  чем
армия, потому что  герцог,  видимо,  привел  с  собой  жителей  Гадринсетта:
повсюду виднелись палатки, костры и временные кузницы, наполнявшие небольшую
лощину дымками и паром. Саймон знал, что там всего тысяча  человек,  но  для
того, кто не  видел  вдесятеро  большей  армии,  осаждавшей  Наглимунд,  она
казалась ткой же огромной, как легендарный Смотр Анитуллиса, закрывший холмы
Наббана покрывалом копий. Холодный пот снова выступил у него на лбу. Они так
близко!  Не  больше  двух  тысяч   эллей   отделяли   силы   Фенгбальда   от
наблюдательного поста Саймона, и он  ясно  видел  лица  закованных  в  броню
людей. Это были люди, живые люди, и они шли, чтобы убить его. А сам Саймон и
его товарищи, в свою очередь, тоже думают только о  том,  как  бы  им  убить
побольше солдат Фенгбальда. Много будет новых вдов и сирот, когда этот  день
подойдет к концу.
   Звонкая трель за спиной заставила Саймона подпрыгнуть  от  неожиданности.
Он резко повернулся и увидел, что один из троллей, подняв  голову,  медленно
раскачивается взад и вперед, напевая тихую  песню.  Встревоженный  внезапным
движением Саймона, он вопросительно  взглянул  на  юношу.  Саймон  попытался
улыбнуться и махнул маленькому человеку, чтобы он продолжал. Через мгновение
в морозном воздухе снова  поднялся  жалобный  голос  тролля,  одинокий,  как
птица, сидящая на облетевшем дереве.
   Я не хочу умирать, подумал Саймон. И пожалуйста. Господи,  я  хочу  снова
увидеть Мириамель - я правда-правда хочу этого.
   Ее образ внезапно  возник  перед  ним  -  воспоминание  об  их  последнем
горестном мгновении у Перехода, когда великан, сокрушая все вокруг, летел на
них, и Саймон наконец зажег свой факел. Ее  глаза,  глаза  Мириамели...  они
были испуганными, но решительными. Она была храброй, вспомнил он беспомощно,
храброй и красивой. Почему у него ни разу не хватило духу  сказать  ей,  как
сильно он ее любит - принцесса она или не принцесса.
   Какое-то движение возникло в нижней  части  склона,  около  баррикады  из
опрокинутых  стволов.  Джошуа,  которого  искалеченная  правая  рука  делала
заметным даже на расстоянии, залезал на временную стену. Трое воинов, одетых
в плащи с капюшонами, тихо поднялись, чтобы встать рядом с ним.
   Джошуа приложил руку ко рту.
   - Где Фенгбальд? - закричал он. Его голос эхом пронесся  через  замерзшее
озеро и раскатился по лощинам близких гор:
   - Фенгбальд!
   После нескольких мгновений молчания маленькая группа отделилась от  толпы
на берегу и коротким путем вышла на лед. В середине  на  высоком  коне  ехал
человек в серебристых доспехах и алом плаще. Серебряная  птица  распростерла
крылья над его шлемом, который он снял и держал в руке. Его  длинные  черные
волосы трепетали на ветру.
   - Так ты все-таки здесь, Джошуа! - закричал всадник. - Не ожидал!
   - Ты стоишь на свободной земле, Фенгбальд. Мы  здесь  не  признаем  моего
брата Элиаса,  потому  что  его  преступления  лишили  его  права  управлять
королевством моего отца. Если ты уйдешь сейчас, никто не станет  задерживать
тебя, чтобы ты мог передать ему это.
   Смеясь, Фенгбальд откинул голову. Казалось, он искренне веселился.
   - Очень хорошо, очень хорошо, Джошуа! - проревел  он.  -  Нет,  это  тебе
придется обдумать мое предложение. Если ты отдашь себя в  руки  королевского
правосудия, я обещаю, что всем, кроме главных  зачинщиков,  будет  разрешено
вернуться домой и снова стать достойными подданными своего короля. Сдавайся,
Джошуа, и я пощажу их.
   Саймон подумал, какое действие это обещание может оказать на испуганную и
потерявшую надежду армию Нового Гадринсетта. Фенгбальд, без сомнения,  думал
о том же самом.
   - Ты лжешь, убийца! - - закричал кто-то неподалеку от  Джошуа,  но  принц
жестом призвал своих сторонников к молчанию.
   - Разве ты не давал того же обещания  торговцам  шерстью  в  Фальшире,  -
отозвался он, - перед тем, как сжег их жен и детей прямо в постелях?
   Фенгбальд  стоял  слишком  далеко,  и  выражение  его  лица  нельзя  было
разглядеть, но по тому, как он выпрямился в седле и приподнялся в стременах,
встав чуть не в полный рост, Саймон мог догадаться,  какая  ярость  охватила
его.
   - Ты не в том положении, чтобы беседовать со мной в таком тоне, Джошуа, -
крикнул герцог. - Ты - принц деревьев и оборванных пастухов. Согласен ли  ты
сдаться, чтобы не проливать лишней крови?
   Теперь вперед выступила одна из фигур, стоявших возле  Джошуа.  Это  была
Джулой.
   - Слушай меня! - крикнула она, откинув капюшон. - Знай, что  я  -  валада
Джулой, покровительница леса, - она махнула рукой  в  сторону  темной  стены
Альдхорта,  который  возвышался  на  хребте  горы,  словно  безмолвный,   но
справедливый свидетель. - Ты можешь не знать меня, городской лорд.  Но  твои
союзники из Тритингов кое-что слышали обо мне. Спроси своего наемного  друга
Лездраку, знает ли он мое имя!
   Фенгбальд не ответил, он, казалось, разговаривает с кем-то, стоящим подле
него.
   - Если ты посмеешь напасть на нас, не забывай об этом, - кричала  Джулой.
- Это место, Сесуадра, одно из самых священных мест ситхи. Не думаю, что. им
понравится, если ты опоганишь его своим появлением. Пытаясь пробиться силой,
ты можешь обнаружить, что они куда более опасные враги, чем ты  можешь  себе
представить.
   Саймон был уверен, или, по крайней мере, думал,  что  уверен,  что  слова
колдуньи - только пустая угроза, но вдруг  понял,  что  отчаянно  мечтает  о
появлении Джирики. Наверное, так  чувствуют  себя  приговоренные  к  смерти,
когда, глядя в оконную щель, они видят,  как  на  площади  строят  виселицу.
Саймон понимал, что он, и Джошуа,  и  остальные  не  могут  победить.  Армия
Фенгбальда казалась уродливой опухолью на маленькой лощине за озером, чумой,
которая уничтожит их всех.
   - Я вижу, - внезапно закричал Фенгоальд, - что ты не только сам  сошел  с
ума, Джошуа, но и окружил себя такими же сумасшедшими! Да будет  так!  Скажи
старухе, пусть посторонится и зовет своих лесных духов - может быть, деревья
спасут вас. Мое терпение лопнуло! - Фенгбальд взмахнул рукой и ураган  стрел
вылетел с берега. Они бились о баррикаду и скользили по льду. Джошуа  и  его
товарищи сошли вниз, и Саймон снова потерял их из виду.
   При  следующем  крике  Фенгбальда  что-то,  похожее  на  огромную  баржу,
медленно выехало на лед. Эту военную машину тащили крепкие  ломовые  лошади,
закутанные в ватную броню. Двигаясь  по  льду,  телега  издавала  постоянный
визгливый скрип. Судя по ужасному звуку, это сооружение  вполне  могло  быть
рыночным фургоном, полным проклятых душ. На телеге горой лежали туго набитые
мешки.
   Несмотря на  внезапный  страх,  Саймон  не  мог  не  покачать  восхищенно
головой. Кто-то из лагеря Фенгбальда хорошо все продумал.
   По мере того, как огромные сани двигались через лед, из лагеря защитников
Сесуадры вылетели несколько стрел - их было очень мало, и  Джошуа  несколько
раз предупреждал, чтобы стрелы не тратили зря  -  одни  отскочили  от  боков
телеги, не причинив ей никакого вреда, другие застряли в броне лошадей,  так
что животные стали напоминать  сказочные  изображения  каких-то  длинноногих
дикобразов. Крестообразные полозья саней обдирали  лед,  из  дырок  в  груде
мешков широкой струей сыпался песок. Солдаты  Фенгбальда,  широкой  колонной
идущие за санями, имели гораздо более твердую  почву  под  ногами,  чем  это
могли предположить Джошуа и остальные защитники.
   - Да проклянет их Эвдон! - Саймон почувствовал,  как  упало  его  сердце.
Армия Фенгоальда, словно поток муравьев, медленно  и  неотвратимо  двигалась
через ров.
   Один из троллей с широко  раскрытыми  глазами  тихо  сказал  что-то,  что
Саймон понял только частично.
   - Шуммук. -  Впервые  Саймон  почувствовал,  как  в  нем,  подобно  змее,
сжимается настоящий страх, сокрушая надежду. Он должен придерживаться плана,
хотя теперь все кажется неустойчивым и изменчивым. - Ждать. Мы будем  ждать.
***
   Далеко от Сесуадры и в то  же  время  как-то  странно  близко,  в  сердце
древнего леса Альдхорта, в глухой роще, только  слегка  затронутой  снегами,
покрывавшими лес уже много месяцев, началось какое-то движение.  Из  прохода
между двумя огромными высокими камнями выехал всадник, и стал снова и  снова
разворачивать своего нетерпеливого коня в самом центре поляны.
   - Выходите! - кричал он. Язык, на котором он  говорил,  был  старейшим  в
Светлом Арде. На нем были доспехи, отполированные до блеска - синие с желтым
и серебристо-серым. - Выходите через Ворота Ветров!
   Новые всадники стали появляться между двумя  камнями,  и  наконец  поляна
наполнилась туманом от их дыхания.
   Первый всадник, натянув поводья, остановил коня перед собравшейся толпой.
Он поднял перед собой меч так, словно тот мог  пронзить  тучи.  Его  волосы,
перехваченные только повязкой из синей ткани, когда-то были бледно-лиловыми.
Теперь они стали белыми, как снег, облепивший ветви деревьев.
   - Следуйте за мной и следу