Я тогда подумал, что за хорошенькая маленькая девочка - она  была
одета во все белое и несла цветы. Мне она показалась такой чистенькой. -  Он
тихо рассмеялся. - И посмотри на нее теперь.
   Саймон почувствовал, что у него нет больше сил говорить о грустном.
   - Сам на себя посмотри, - сказал он. - Кто бы говорил о чистоте!
   Джеремия не смутился.
   - Ты на самом деле знал ее, Саймон? Я принцессу имею в виду.
   - Да, - Саймону вовсе не хотелось повторять сначала всю эту  историю.  Он
страшно огорчился, не найдя Мириамели у Джошуа, и пришел в ужас, узнав,  что
никому не известно, где она.  Он  так  мечтал,  что  расскажет  ей  о  своих
подвигах, и представлял себе, как широко она раскроет ясные глаза, услышав о
драконе. - Да, - повторил, он, - я знал ее.
   - Она была такая красивая, какой  и  должна  быть  принцесса?  -  спросил
Джеремия с неожиданной заинтересованностью.
   - Думаю, да. - Саймону не хотелось говорить об этом. -  Она  была  именно
такая, то есть она и есть такая.
   Джеремия собирался еще о чем-то спросить, но его перебили.
   - Хо, - послышался голос сверху, - вот вы где!
   Странный двухголовый силуэт смотрел на них из-за  скалы.  Одна  из  голов
навострила уши.
   - Мы хотели найти, откуда и куда течет  этот  ручей,  Бинабик,  -  сказал
Саймон.
   Волчица подняла голову и рявкнула.
   - Кантака имеет предположение, что тебе лучше откладывать путешествование
за водой. - Бинабик рассмеялся. - А Джошуа просит всех  возвращаться  в  Дом
Расставания. Мы имеем о чем говорить.
   - Идем.
   Саймон и Джеремия взяли Лилит за руки и полезли вверх по  склону.  Солнце
смотрело на них сверху, похожее на мутный белый глаз. ***
   В  Доме  Расставания  собрались  все  те,  кто  был  на   совете   утром.
Разговаривали тихо" может быть подавленные размерами зала и  его  необычными
пропорциями. В  окна  сочился  болезненный  дневной  свет,  такой  слабый  и
неясный, что казалось, он вовсе не  имеет  источника.  Каменное  кружево  на
стенах светилось тусклым внутренним светом, напоминая Саймону мерцающий  мох
в тоннелях под Хейхолтом. Он не забыл, как блуждал там, в глухой темноте, за
пределами отчаяния. То, что он выжил тогда, кое-что значило. И  конечно  его
пощадили по какой-то причине.
   Пожалуйста, милосердный Эйдон, молился он, не  дай  мне  умереть  теперь,
когда я зашел так далеко!
   Саймон открыл глаза и убедился, что Джошуа пришел. Принц навещал  Воршеву
и сообщил собравшимся, что она чувствует себя лучше. Вместе с Джошуа  пришли
двое,  которых  не  было  на  утреннем  совете,  -   Слудиг,   обследовавший
окрестности долины, и здоровенный парень  из  Фальшира  по  имени  Фреозель,
которого жители Нового Гадринсетта выбрали  лордом-констеблем.  Несмотря  на
молодость, в новом констебле не трудно было узнать ветерана уличных  боев  -
лицо покрыто шрамами, на руке не хватает двух пальцев.
   После того, как отец Стренгьярд произнес  короткое  благословение  новому
констеблю и предостерег его, чтобы он  никому  не  рассказывал  о  том,  что
услышит здесь, встал принц Джошуа.
   - Нам нужно многое решить, - сказал он. - Но  прежде  чем  мы  начнем,  я
хотел бы сказать, что мы не должны терять надежду на то, что  придут  лучшие
времена, счастливые для нас. Когда нам казалось, что не осталось уже ничего,
кроме  страха  и  отчаяния.  Господь  повернулся  к  нам,  и  сейчас  мы   в
безопасности,  а  ведь  еще  недавно  мы  были  разбросаны  по  свету...  Мы
отправились на поиски одного из трех Великих Мечей, который мог бы дать  нам
хоть малую надежду на  победу,  -  и  против  всякого  ожидания  эти  поиски
увенчались успехом. Каждый день все новые и новые  люди  приходят  под  наши
знамена, и если у нас будет возможность выжидать еще некоторое  время,  наша
армия сможет остановить даже Верховного короля, моего брата.
   Конечно, нам еще многое нужно. Мы можем составить армию из людей, которых
по всему Эркинланду выгоняют  из  собственных  домов,  но  для  того,  чтобы
рассчитывать на победу над Верховным королем, нужна не только  армия.  Кроме
того, ясно, что мы вынуждены кормить и предоставлять кров  тем,  кто  уже  с
нами. Может быть и так, что ни одна армия, даже  прекрасно  вооруженная,  не
сможет противостоять Элиасу, союзнику Короля  Бурь.  -  Джошуа  помолчал.  -
Итак, мне кажется, что сегодня мы должны постараться  найти  ответы  на  три
вопроса: что собирается делать мой брат, как нам  это  предотвратить  и  что
нужно сделать, чтобы получить оставшиеся два  меча  -  Сверкающий  Гвоздь  и
Скорбь, с помощью которых мы можем победить норнов и их темного повелителя.
   Джулой подняла руку.
   - Простите, Джошуа, но мне кажется, есть еще один вопрос: сколько времени
у нас в запасе?
   - Ты права, валада Джулой. Если бы мы могли оставаться здесь еще год, нам
удалось бы собрать силы, достаточные для того, чтобы противостоять Элиасу на
его территории, или, по крайней мере, на окраинах его владения. Но я, как  и
ты, сомневаюсь, что нас так надолго оставят в покое.
   Раздались и другие голоса. Спрашивали, можно ли  ожидать  подкрепления  с
востока и севера Эркинланда, где люди уже почувствовали тяжелую руку  короля
Элиаса. Джошуа призвал к тишине.
   - Прежде всего мне бы хотелось, чтобы мы попытались ответить на первый  и
главный из наших вопросов: чего хочет мой брат?
   - Власти, - сказал Изорн. - Власти. Он хочет бросаться жизнями людей, как
игральными костями.
   - Это у него и так было. - Джошуа покачал головой. - Я много размышлял об
этом, но не нашел другого ответа. Мир, конечно, уже знал королей, которые не
желали довольствоваться тем, что у них было. Может быть мы до  самого  конца
не узнаем ответа на этот вопрос. Может быть, если бы мы знали, о чем  именно
договорились Элиас и Король Бурь, нам было бы проще понять тайные  намерения
Верховного короля.
   - Принц Джошуа, - заговорил Бинабик. - Я  сам  озадачивался  этими  очень
разными вопросами. Всякие пожелания вашего брата исполняет Король Бурь.  Это
доступно пониманию. Не доступно, чего Король Бурь желает взамен.
   Минуту в каменном зале было тихо, а потом вдруг все заговорили разом, так
что принцу Джошуа пришлось топнуть ногой, чтобы успокоить их.
   - Ты задал ужасный вопрос, Бинабик, - сказал принц:
   - Мы действительно не знаем, чего хочет этот темный.
   Саймон вспомнил тени под Хейхолтом, где он  соскользнул  в  ужасный  сон,
полный кричащих призраков.
   - Может быть, он хочет забрать обратно свой замок? - сказал он.
   Он говорил тихо,  и  большинство  сидевших  в  зале  не  услышали  его  и
продолжали обсуждать что-то между собой, но Джошуа и Бинабик  повернулись  к
нему.
   - Милосердный Эйдон, - проговорил Джошуа. - Не может быть.
   Бинабик подумал немного и покачал головой:
   - Что-то тут не так, хотя это и хорошо придумано, Саймон. Скажи,  Джулой,
в чем тут дело, я почти вспомнил...
   Колдунья кивнула.
   - Инелуки никогда не сможет вернуться в этот замок. Когда  Асу'а  пал,  в
его руинах каждый камешек был оплетен заклятьями, и пока не истечет их срок,
Инелуки ни минуты не проведет в замке. Нет, я не думаю, что он может забрать
замок, хотя без сомнения горит желанием сделать  это.  Но  он  может  хотеть
править через Элиаса тем, чем  не  в  силах  править  сам.  Норны  чудовищно
сильны, но их немного. А вот будучи тенью за спиной трона из костей дракона,
Король Бурь может покорить все земли Светлого Арда.
   Лицо Джошуа помрачнело.
   - Подумать только, как мало мой брат должен был думать о своих  подданных
и своем троне, чтобы за пустячную цену продать все это темным  силам.  -  Он
повернулся к собравшимся, и гнев на его лице был плохо скрыт. - Что же, пока
мы можем считать,  что  так  оно  и  есть  -  Король  Бурь  хочет  управлять
человечеством через моего брата. Мне говорили,  что  Инелуки  -  это  клубок
черной мстительной ненависти, так что не нужно объяснять, каким может  стать
это  правление.  Саймон  рассказывал  нам,   что   Амерасу,   женщина-ситхи,
предвидела то, что Инелуки хочет сделать с людьми, и она говорила,  что  это
будет ужасно. Мы должны сделать все возможное, чтобы остановить это, в конце
концов даже пожертвовав жизнью. И теперь я должен задать другой вопрос:  что
мы можем сделать, чтобы победить их?
   В последующие часы было предложено множество самых разнообразных  планов.
Фреозель  говорил,  что  лучше  всего   будет   осторожно   выжидать,   пока
недовольство Элиасом не вспыхнет по  всему  Светлому  Арду.  У  Хотвига  был
другой план - послать  человека,  который,  руководствуясь  картами  Эолера,
проникнет в Хейхолт и убьет Элиаса и Прейратса.  Отца  Стренгьярда  потрясла
сама мысль о том, что драгоценные карты могут попасть в руки зверских убийц.
По мере того, как выдвигались и обсуждались все Новые и  новые  предложения,
страсти накалялись. Когда Изорн и Хотвиг, обычно веселые и спокойные друзья,
были близки к тому, чтобы броситься в драку, Джошуа, наконец, прервал споры.
   - Помните о том, что все мы здесь друзья и союзники и все  мы  объединены
надеждой вернуть свободу нашим землям. - Принц  осмотрел  зал,  утихомиривая
своих возбужденных советников, как хирка, а те, по слухам, умеют успокаивать
лошадей взглядом, не прикасаясь к ним. - Я выслушал всех и благодарен вам за
помощь. Но теперь я должен решить. - Он положил руку на каменный стол  рядом
с обернутой серебряным шнуром рукояткой Торна. -  Я  совершенно  согласен  с
тем, что мы должны подождать до тех пор, пока не будем готовы нанести Элиасу
чувствительный удар. - Он кивнул в сторону Фреозеля. - Но  и  бездействовать
мы не должны. Наши союзники в Эрнистире осаждены, а они  могли  бы  серьезно
побеспокоить Элиаса на западе, если не больше. И потому я  решил  совместить
две цели и посмотреть, не послужит ли одна  из  них  другой.  Джошуа  сделал
графу Над Муллаха знак выйти вперед.
   - Граф Эолер, я пошлю вас назад к вашему народу, и, как я  и  обещал,  вы
привезете им нечто большее, чем просто мою благодарность. С вами  отправится
Изорн, сын герцога Изгримнура.
   Гутрун не сдержала приглушенного вскрика, но когда сын  обернулся,  чтобы
успокоить ее, она  храбро  улыбнулась  и  погладила  его  по  плечу.  Джошуа
поклонился в ее сторону.
   - Герцогиня, когда вы узнаете мой план, вы поймете, что я  делаю  это  не
без причины. Изорн, ты возьмешь полдюжины людей. Может быть,  кто-нибудь  из
стражников  Хотвига  согласится  сопровождать  тебя.  Они  храбрые  бойцы  и
неутомимые всадники. По пути к Эрнистиру ты соберешь как можно больше  своих
сограждан. Насколько я знаю, большинство из них не любит Скали Острого Носа,
а на Фростмарше многих выгнали из домов. И тогда, по твоему усмотрению  и  в
зависимости от того, скольких ты сумеешь привлечь на нашу сторону,  ты  либо
снимешь осаду Скали, либо вернешься сюда, чтобы помочь нам бороться  с  моим
братом. - Изорн сосредоточенно слушал принца с таким видом, как будто  хотел
выучить его слова наизусть. - Ты сын герцога, и тебе они  поверят,  если  ты
объяснишь им, что это первый шаг к тому, чтобы вернуть им потерянную землю.
   Принц снова повернулся к собранию.
   - А пока Изорн и те, кто поедет с ним, будут выполнять  свою  задачу,  мы
здесь тоже не можем сидеть сложа руки. Нам нужно  многое  сделать.  Северяне
раздавлены суровой зимой, Элиасом и Королем Бурь, и  я  боюсь,  что  как  бы
удачлив ни был Изорн, север не сможет дать нам того количества союзников,  в
котором мы нуждаемся. Наббан и весь юг контролируют друзья Элиаса, и  первый
среди них герцог Бенигарис. Но юг должен быть  моим.  Только  тогда  у  меня
хватит союзников для борьбы  с  Элиасом.  Поэтому  нам  предстоит  работать,
совещаться и думать. Должен быть  какой-то  способ  отрезать  Бснигариса  от
помощи Элиаса, правда я еще не знаю точно какой.
   Все это время Саймон нетерпеливо выслушивал слова принца, но  придерживал
язык. Теперь Джошуа закончил, и у него больше  не  было  сил  молчать.  Пока
остальные кричали и переругивались, Саймон с растущим возбуждением вспоминал
утренние слова Бинабика.
   - Но, принц Джошуа, - крикнул он. - Что же будет с мечами?
   Джошуа кивнул.
   - Об этом нам тоже предстоит подумать. Не беспокойся, Саймон, я не  забыл
о них.
   Саймон набрал в грудь  побольше  воздуха,  словно  собираясь  прыгнуть  в
ледяную воду.
   - Нам надо действовать неожиданно. Пошлите Бинабика, Слудига  и  меня  за
Сверкающим Гвоздем! Он же не в Хейхолте! Мы заберем  его  из  могилы  вашего
отца и скроемся еще до того, как король  догадается,  что  мы  там  были.  -
Саймон представил себе, как это будет: он и  его  друзья,  покрытые  славой,
возвращаются на Сесуадру. Они несут Сверкающий Гвоздь, и на ветру  полощется
новое знамя Саймона.
   Джошуа улыбнулся, но покачал головой.
   - Никто не сомневается в твоей храбрости, сир Сеоман, но мы не можем  так
рисковать.
   - Так мы же нашли Торн, хотя в это тоже никто не верил!
   - У Торна не несли караул эркингарды.
   - Зато вместо них был дракон!
   - Довольно, - Джошуа поднял  руку.  -  Нет,  Саймон,  еще  не  время.  Мы
поговорим об этом, когда атакуем Элиаса на юге и на западе, и  отвлечем  его
внимание от Свертских скал и могилы нашего отца. Ты  уже  заслужил  почет  и
уважение и без сомнения заслужишь еще, но теперь ты  королевский  рыцарь,  и
это большая ответственность. Я сожалел, что послал тебя на поиски Торна и не
надеялся снова увидеть. Теперь, когда против всякой надежды вы  вернулись  с
победой, я хочу, чтобы пока что ты, Бинабик и  Слудиг  оставались  при  мне.
Кстати, с ними ты даже не  посоветовался,  обрекая  их  на  это  безнадежное
путешествие. - Он улыбнулся, смягчая удар. - Спокойно, мальчик, спокойно.
   В груди у Саймона бурлили чувства, похожие на те, которые он испытывал  в
Джао э-Тинукай. Как они  не  понимают,  что,  помедлив  еще  немного,  можно
упустить великолепный шанс?!
   - Принц Джошуа, - взмолился он. - Могу я по крайней мере пойти с Изорном?
Я хочу помочь!
   - Учись  быть  рыцарем,  Саймон,  и  наслаждайся  этими  недолгими  днями
относительной свободы. На твою долю  придется  достаточно  сражений,  уверяю
тебя. - Принц встал. Саймон заметил выражение усталости на его  лице.  -  Ну
все, довольно. Эолер, Изорн и те, кто пойдет  с  ними,  должны  быть  готовы
отправиться через два дня. Трапеза уже готова, не  такая  обильная,  как  на
чествовании Саймона, разумеется, но  зато  вовремя.  -  И  взмахом  руки  он
завершил собрание.
   Бинабик подошел к Саймону, собираясь поговорить,  но  рассерженный  юноша
сначала не желал отвечать.
   Опять то же самое. Подожди,  Саймон,  подожди,  тебе  скоро  скажут,  что
делать... Неужели другие всегда будут все решать за меня?
   - Это была хорошая идея, - пробормотал он:
   - Эта идея будет оставаться очень хорошей, - сказал Бинабик, -  когда  мы
будем отвлекать Элиаса, как говаривал сегодня Джошуа.
   Саймон посмотрел на него. В круглом лице тролля было что-то,  что  делало
его гнев глупым.
   - Я ведь только хотел помочь.
   - Ты делал гораздо больше, друг Саймон, но, как говорят у нас в горах, ик
та рандейхет, сук биквахуг - зима не лучшее время, чтобы купаться голышом.
   Саймон подумал несколько минут.
   - Мне кажется, что это глупо.
   - Имеет возможность, что так, - раздраженно  ответил  Бинабик.  -  Но  не
приходи, с большими слезами, согреваться у моего костра, если  будешь  иметь
ошибку со временем для плавания.
   Они молча шли по заросшему склону холма, освещенному холодным солнцем.

4 МОЛЧАЛИВЫЙ РЕБЕНОК

   Воздух был теплым,  но  темные  облака  необычно  сгустились.  Весь  день
корабль не мог двинуться с места -  паруса  безжизненно  повисли,  ветра  не
было. - Интересно, скоро ли будет шторм? - вслух спросила Мириамель.
   Молодой матрос, стоявший неподалеку, удивленно обернулся к ней.
   - Вы это мне, леди?
   - Я сказала: интересно, скоро ли будет шторм.
   - Да, леди, - матрос явно чувствовал себя неловко, разговаривая с ней. Он
плохо говорил на вестерлинге, и она подумала, что он, наверное, с одного  из
тех маленьких южных островов, где не знают даже наббанаи. - Шторм идет.
   - Это я и так знаю. Меня интересовало, когда он придет.
   - А-а, - он кивнул, и огляделся по сторонам, как будто  боялся,  что  его
могут подслушивать. - Очень скоро. - Он широко улыбнулся, оглядел  принцессу
с головы до ног, и улыбка его стала еще шире. - Очень миленькая.
   Удовольствие, полученное от этого разговора, немедленно  улетучилось.  Ей
были хорошо знакомы и выражение лица матроса, и его  оскорбительный  взгляд.
Он, конечно, не посмеет до  нее  дотронуться,  но  это  только  потому,  что
считает ее игрушкой, принадлежащей хозяину,  графу  Аспитису.  Гнев  ее  был
смешан с некоторой долей неуверенности. Прав ли  он?  Несмотря  на  весь  ее
страх перед графом, который, если верить Ган Итаи, встречался с  Прейратсом,
и, если верить Кадраху, даже работал на красного священника, -  она  верила,
что он действительно собирался жениться на ней, а теперь вдруг подумала, что
он, может быть, просто хотел удержать ее при себе до возвращения  в  Наббан,
покорную и благодарную. Он наверняка считает, что от стыда  она  не  решится
никому признаться в том, что произошло между ними. Мириамель не  знала,  что
больше пугает ее - перспектива выйти замуж  за  Аспитиса  или  то,  что  он,
возможно, лжет ей с такой же легкостью, с  какой  лгут  продажным  тварям  в
портовых тавернах.
   Она не сводила с матроса ледяного взгляда до тех пор, пока  он,  наконец,
не смутился, и не ушел к носу  корабля.  Довольно  долго  она  смотрела  ему
вслед, а потом вернулась к штормовым облакам и скучному серому океану.
   Недалеко от корабля в воде виднелись три огромных существа. Одно  из  них
подплыло ближе, раскрыло широкий рот и закричало. Резкий крик килпы заставил
Мириамель вздрогнуть. Заметив ее движение, все три чудовища повернули к  ней
головы. Черные влажные глаза остановились на лице принцессы, и она в  испуге
отшатнулась от бортика, сотворив знак древа.
   Повернувшись, она чуть не наткнулась на Туреса, молодого пажа графа.
   - Леди Мария. - Он попытался поклониться, но расстояние между  ними  было
слишком мало, так что паж только стукнулся головой о ее локоть  и  вскрикнул
от боли. Мириамель потянулась успокоить его, но паж в смущении  отпрянул.  -
Его светлость хочет вас видеть.
   - Где он, Турес?
   - Каюта. - Он поправился:
   - В своей каюте, леди.
   - Спасибо.
   Юноша отступил на несколько шагов, собираясь проводить ее,  но  Мириамель
снова  заметила  какое-то  движение  у  поверхности  воды.  Одна  из   килп,
отделившись от остальных, поплыла рядом с кораблем,  не  сводя  с  Мириамели
ничего не выражающих  глаз.  Потом  она  вытянула  блестящую  серую  руку  и
длинными пальцами провела по корпусу судна, как будто  надеялась  зацепиться
за что-нибудь. Мириамель  боялась  пошевелиться.  Через  мгновение  страшное
существо нырнуло и снова  появилось  на  поверхности  только  на  расстоянии
броска камня от корабля. Принцесса застыла, словно в  ужасном  сне.  Наконец
она оторвалась от килпы и отступила назад. Юный Турес удивленно посмотрел на
нее.
   - Леди?
   - Я иду. - И она последовала за ним, только раз обернувшись назад.
   Три серых головы подпрыгивали на волнах, словно рыбачьи поплавки.
   Турес оставил ее  в  узком  коридоре  перед  каютой  Аспитиса  и,  быстро
поднявшись на палубу, побежал выполнять другие  поручения  графа.  Мириамель
воспользовалась несколькими мгновениями одиночества, чтобы, привести себя  в
порядок и сосредоточиться. Из головы не шел тягучий взгляд килпы и  то,  как
мягко и быстро подплыла она к кораблю. Принцесса вздрогнула от отвращения.
   Ее мысли были прерваны тихим позвякиванием, доносившимся из каюты  графа.
Дверь была приоткрыта, и Мириамель заглянула в щелку.
   Аспитис сидел за письменным столом. Перед  ним  лежала  раскрытая  книга,
желтоватый свет лампы освещал ее перга