ь  держал  нож,  и  другой  рукой
обхватывая торс маленького человека.  После  недолгой  борьбы  они  упали  и
покатились с площадки на нижние ступени. Факел Бинабика упал и  запрыгал  по
лестнице. Тролль задыхался и рычал от боли,  его  противник  не  издавал  ни
звука.
   У Мириамели было всего несколько секунд, чтобы  увидеть  все  это.  Потом
несколько больших рук появились из темной арки. Они сжали оба  ее  запястья,
обхватили талию. Грубые пальцы касались ее кожи. Факел принцессы был выбит у
нее из рук. Она не успела набрать в грудь воздуха, чтобы закричать, когда на
голову ей что-то накинули. Сладковатый запах ударил ей в  ноздри.  Принцесса
почувствовала, что уплывает куда-то, вопросы, которые она не успела  задать,
растворились в небытии, и все потускнело. ***
   - Почему  ты  не  подойдешь  и  не  сядешь  рядом  со  мной?  -  спросила
Нессаланта. Она говорила, как капризный ребенок, которому не дали конфету. -
Ты не разговариваешь со мной уже много дней.
   Бенигарис отвел взгляд от ограды  расположенного  на  крыше  сада.  Внизу
зажигались  первые  вечерние  огни.  Великий  Наббан  мерцал  в   лавандовых
сумерках.
   - Я был занят, матушка. Может быть, от вашего внимания  ускользнуло,  что
мы ведем войну?
   - Мы воевали и прежде, - беспечно ответила  она.  -  Милостивый  Господь,
такие вещи всегда одинаковы, Бенигарис. Ты хотел править. Ты должен  наконец
повзрослеть и принять тяготы, которые приходят с этим.
   - Повзрослеть, ах вот оно что! - Бенигарис повернулся  к  матери,  кулаки
его были крепко сжаты. - Это вы ребенок, матушка. Неужели вы не видите,  что
происходит? Неделю  назад  мы  потеряли  Онестрийский  проход.  Сегодня  мне
сообщили, что Аспитис бежал и Эдна пала. Мы проигрываем эту войну, будьте вы
прокляты! Если бы я отправился туда сам, а не  послал  этого  идиота,  моего
брата...
   - Не смей ничего говорить о Вареллане, - отрезала  герцогиня.  -  Не  его
вина, что твои легионы были полны суеверных крестьян, верящих в привидения!
   Бенигарис долго смотрел на мать; любви не было в его взгляде.
   - Это действительно Камарис, - сказал он тихо.
   - Что?
   - Там Камарис, матушка. Вы можете говорить все, что угодно, но  я  слышал
доклады людей, приехавших с поля боя. Если это не он,  значит,  древний  бог
войны, в которого верили наши предки, вернулся на землю.
   - Камарис мертв, - фыркнула она.
   - Он что, из вашей ловушки убежал? - Бенигарис подошел на несколько шагов
ближе. - Вот почему отец стал первым наследником  герцогства  Наббана  -  вы
устроили так, что Камариса убили? Тогда, похоже, вам не повезло. Может быть,
на этот раз вы не правильно избрали орудие.
   Лицо Нессаланты исказилось от ярости.
   - В этой стране нет орудия, достаточно сильного,  чтобы  осуществить  мою
волю. Мне ли этого не знать? - Она смотрела на своего сына. -  Все  слабы  и
глупы до предела. Благословенный Искупитель!  Если  бы  я  была  мужчиной  -
ничего этого не случилось бы! Мы не кланялись бы северным королям  на  троне
из костей.
   - Избавьте  меня  от  вашего  тщеславия,  мама.  Так  что  вы  сделали  с
Камарисом? Как бы то ни было, он сумел избежать этого.
   - Я ничего не делала Камарису. - Вдовствующая  герцогиня  поправила  свои
юбки, немного успокаиваясь. - Я признаю, что не  очень  горевала,  когда  он
упал в океан - вот уж кто был самым слабым из всех! Совершенно  не  пригоден
для того, чтобы править! - но не имела к этому никакого отношения.
   - Я почти верю вам, мама. Почти. - Бенигарис  тонко  улыбнулся.  Повернув
голову, он  увидел  стоящего  в  дверях  придворного,  который  слушал  этот
разговор с плохо скрытым злорадством. - Да? Что тебе нужно?
   -  Там...  там  много  народу  спрашивают  вас,  мой  лорд.   Вы   велели
докладывать.
   - Да, да. Кто ждет?
   - Во-первых, ниски, мой лорд. Он так и не попал на прием к вам.
   - Неужели у меня мало других забот? Почему он не  понимает  намека  и  не
уходит? Чего хочет этот проклятый морской страж?
   Придворный покачал головой. Длинное перо у него на  шляпе  раскачивалось,
трепетало под дуновением свежего ветерка.
   - Он не хочет говорить ни с кем, кроме вас, герцог Бенигарис.
   - Тогда будет сидеть там, пока не высохнет и не задохнется.  У  меня  нет
времени разбираться с болтливым ниски. -  Он  обернулся  и  снова  посмотрел
вниз, на городские огни. - А кто еще?
   - Еще один посланник от графа Страве, лорд.
   - Ах, - Бенигарис дернул себя за ус, - так я и думал.  Дадим  этому  вину
побродить еще немного. Это все?
   - Астролог Ксаннасэвин, лорд.
   - Значит, он явился наконец. Наверное, очень огорчен, что заставил своего
герцога ждать. - Бенигарис медленно кивнул. - Пошли его наверх.
   - Ксаннасэвин здесь?  -  Нессаланта  улыбнулась.  -  Я  уверена,  что  он
расскажет нам что-нибудь замечательное. Вот увидишь, Бенигарис, он  принесет
нам хорошие вести.
   - Без сомнения.
   Ксаннасэвин появился  через  несколько  секунд.  Словно  пытаясь  отвлечь
внимание от своего роста и худобы, астролог аккуратно опустился на колени.
   - Мой лорд, герцог Бенигарис.  Моя  леди,  герцогиня  Нессаланта.  Тысячи
извинений. Я пришел, как только получил ваш вызов.
   - Подойди и сядь подле меня, Ксаннасэвин, - сказала герцогиня. - Мы редко
видим тебя последнее время.
   Бенигарис прислонился к ограде.
   - Матушка права - тебя долго не было во дворце.
   Астролог встал и подошел, чтобы сесть подле Нессаланты.
   - Приношу свои извинения. Я понял, что  иногда  нужно  оставить  пышность
придворной жизни. Уединение помогает услышать, что говорят звезды.
   - А, - герцог кивнул, как будто астролог  только  что  разрешил  какую-то
сложную  загадку,  -  вот  почему  тебя  видели  на  рынке,  торгующимся   с
лошадником.
   Ксаннасэвин на мгновение потупился.
   - Да, мой лорд. В сущности, я собирался  ездить  под  ночным  небом.  При
дворе столько развлечений, но пришло важное время.  Я  чувствовал,  что  мой
мозг должен очиститься, чтобы я смог лучше служить вам.
   - Иди сюда, - сказал Бенигарис.
   Астролог встал, разглаживая складки своего просторного  темного  одеяния,
потом подошел к герцогу и встал подле него у ограды на краю крыши.
   - Что ты видишь на небе?
   Ксаннасэвин прищурился:
   - О, многое, мой лорд. Но  если  вы  хотите,  чтобы  я  правильно  прочел
звезды, мне следует вернуться к себе и взять карты.
   - Но в последний раз, когда ты здесь был, небо прямо излучало  счастливые
предзнаменования. Тогда тебе не нужны были никакие карты.
   - Я много часов изучал их перед тем, как прийти, мой...
   Бенигарис обнял астролога за плечи.
   - А как насчет великих побед Дома Зимородка?
   Ксаннасэвин поежился:
   - Они грядут, мой лорд. Посмотрите вон туда. - Астролог показал на север.
- Разве не это я предсказывал вам? Смотрите, Звезда завоевателя!
   Бенигарис проследил за пальцем Ксаннасэвина.
   - Вон та маленькая красная точка?
   - Скоро она зальет пламенем все небо, герцог Бенигарис.
   - Он действительно предсказывал ее  появление,  Бенигарис,  -  отозвалась
Нессаланта со своего кресла. Ее, видимо, раздражало, что  она  не  принимает
участия в разговоре. - Я уверена, что  сбудется  и  все  остальное,  что  он
говорил.
   - Конечно, сбудется. - Бенигарис смотрел на алую точку в  вечернем  небе,
похожую на капельку крови от укола булавки. - Гибель империй и великие  дела
для Дома Бенидривинов.
   - Вы запомнили  это,  мой  лорд!  -  Ксаннасэвин  улыбнулся.  -  То,  что
беспокоит вас, приходит и уходит.  Под  великим  колесом  небес  это  только
легкий ветерок, пробежавший по траве.
   - Возможно.  -  Герцог  все  еще  дружески  обнимал  астролога.  -  Но  я
беспокоюсь за тебя, Ксаннасэвин.
   - Мой лорд так добр, думая обо мне в  тяжкое  время  испытаний.  Что  вас
беспокоит, герцог Бенигарис?
   - Боюсь, ты провел слишком много времени, глядя в небо. Неплохо  бы  тебе
расширить кругозор и обратить взгляд на грешную землю. - Герцог  показал  на
горящие внизу фонари. - Когда смотришь на что-то слишком  долго,  перестаешь
видеть другие вещи, не менее важные. Например, Ксаннасэвин,  звезды  сказали
тебе, что слава ждет Дом Бенидривинов, - но ты невнимательно слушал рыночные
сплетни о том, что сам Камарис, брат моего отца, ведет войска на  Наббан.  А
может быть, ты все-таки прислушивался  к  пересудам,  и  это  побудило  тебя
поехать прогуляться, а?
   - Мой лорд, вы ошибаетесь...
   - Потому что Камарис, конечно,  старейшина  Дома  Бенидривинов,  так  что
звезды вполне могли иметь в виду его победу?
   - О мой лорд, я не думал ничего подобного...
   - Прекрати это,  Бенигарис,  -  резко  сказала  Нессаланта.  -  Перестань
третировать несчастного Ксаннасэвина. Сядь рядом со мной, и мы выпьем вина.
   - Я пытаюсь помочь ему, матушка.  -  Герцог  улыбался,  но  на  лице  его
выступили багровые пятна. - Как я уже сказал, ты, очевидно,  провел  слишком
много времени, глядя в небо, и не уделял достаточно внимания более низменным
вещам.
   - Мой лорд...
   - Я знаю средство тебе помочь.
   Бенигарис быстро нагнулся и двумя руками обхватил Ксаннасэвина за  талию.
Потом он выпрямился, кряхтя от напряжения; астролог раскачивался в воздухе.
   - Нет, герцог Бенигарис, нет!
   - Прекрати это! - завизжала Нессаланта.
   Бенигарис поднял астролога повыше. Ксаннасэвин перевалился через  ограду,
тщетно пытаясь найти опору. Бенигарис разжал руки. Прошло несколько  секунд,
казавшихся невыносимо долгими, и из глубины двора донесся звук удара.
   - Как... Как ты смеешь?!. - заикалась Нессаланта, глаза  ее  были  широко
раскрыты от ужаса. Бенигарис резко повернулся к ней, лицо его исказилось  от
ярости. Тонкая струйка крови текла по его лбу: астролог  вырвал  клок  волос
герцога.
   - Заткнись! С тобой следовало бы сделать то же самое, старая волчица!  Мы
проигрываем войну - проигрываем! Может быть, сейчас тебе и все равно, но  ты
тоже не в безопасности. Сомневаюсь, что этот унылый  Джошуа  позволит  своим
солдатам убивать пленников и насиловать женщин. Но люди, которые шепчутся на
рынках о том, что случилось с моим отцом, знают, что  твоя  вина  не  меньше
моей. - Он вытер кровь с лица. - Нет, мне не придется убивать тебя. Найдется
не один крестьянин, который уже точит нож, ожидая, чтобы Камарис  с  войском
появился  перед  воротами,  готовый  начать  потеху!  -  Бенигарис   сердито
засмеялся. - Ты  что  думаешь,  дворцовая  стража  будет  жизнью  рисковать,
защищая тебя, когда уже ясно, что все потеряно. Эти люди ничем не отличаются
от крестьян, матушка. Они живут своей жизнью, и им  плевать,  кто  сидит  на
троне. Ты, старая дура! - Уголки рта герцога подергивались, он сжал кулаки.
   Вдовствующая герцогиня откинулась в кресле.
   - Что ты собираешься делать? - простонала она.
   Бенигарис выбросил вперед руки.
   - Драться, будь ты проклята! Может быть, я убийца, но то, чем я владею, я
им не отдам, пока они не вырвут это из  моих  мертвых  рук.  -  Он  пошел  к
дверям, потом повернулся:
   - Я не хочу больше видеть вас, матушка. Мне все равно, куда вы денетесь и
что будете делать... но я не желаю вас видеть.
   Он протиснулся в дверь и исчез.
   - Бенигарис! - Голос Нессаланты возрос до крика.  -  Бенигарис!  Вернись!
***
   Безмолвный монах схватил Бинабика за горло; его другая рука тянула  кисть
тролля, сжимающую нож, к влажному от пота лицу маленького человека.
   - Почему... ты?.. - Пальцы сжимались сильнее, не давая троллю вдохнуть  и
договорить.
   Бледное потное лицо монаха нависало над ним; от него исходил лихорадочный
жар.
   Бинабик выгнул спину и приподнялся. На  мгновение  ему  удалось  ослабить
хватку монаха. Он использовал этот глоток свободы, чтобы броситься  на  край
ступеньки, так что оба покатились вниз. Когда этот живой клубок остановился,
Бинабик был уже сверху. Тролль наклонился вперед, всем своим  весом  надавив
на нож, но Хенгфиск отвел его одной рукой. Худощавый монах  был  вдвое  выше
тролля, и  только  странная  неуверенность  в  движениях  не  позволила  ему
одержать быструю и полную победу.
   Пальцы Хенгфиска снова сомкнулись  на  шее  тролля.  В  отчаянии  Бинабик
попытался оттолкнуть руки противника  подбородком,  но  хватка  монаха  была
слишком сильна.
   - Мириамель! - прохрипел Бинабик. - Мириамель!
   Никто не  ответил.  Тролль  уже  задыхался,  сражаясь  за  каждый  глоток
воздуха. Он не мог приблизить нож к безжалостно улыбающемуся лицу  Хенгфиска
или оторвать руку,  сжимающую  его  горло.  Монах  уперся  коленом  в  ребра
Бинабика, так что тролль не мог вырваться.
   Тогда Бинабик повернул голову и укусил запястье Хенгфиска. Сначала пальцы
у него на шее сжались еще сильнее, потом тролль почувствовал,  что  прокусил
кожу, солоноватый привкус крови был на его губах.
   Хенгфиск не закричал, и улыбка его не  стала  менее  широкой.  Он  быстро
повернулся на бок, с силой толкнув Бинабика. Нож выпал из  руки  тролля,  но
маленький человек был слишком занят тем, чтобы не упасть в темноту, -  и  не
обратил на это внимания. Он лежал плашмя на камнях, ноги его  болтались  над
бездной под  перилами.  Упираясь  локтями  и  коленями,  тролль  подтянулся,
отчаянно надеясь вернуть нож - клинок лежал всего  в  нескольких  дюймах  от
Хенгфиска, который скрючился у стены, злобно сверкая на  тролля  выпученными
глазами. С прокушенной руки капала кровь.
   Но его улыбка исчезла.
   - Вад?.. - Низкий голос Хенгфиска напоминал воронье карканье.  Его  глаза
испуганно  бегали,  как  будто  он  внезапно  обнаружил  себя  в  совершенно
неожиданном месте. Лицо монаха, когда он наконец повернулся к Бинабику, было
полно смущения и ужаса.
   - Почему ты производишь нападение? - простонал Бинабик. Кровь была на его
подбородке и щеках. Он еле мог говорить. - Мы не имели дружбы... но... -  Он
зашелся в приступе кашля.
   - Тролль?.. - Лицо Хенгфиска, за мгновение до этого растянутое в ликующей
улыбке, теперь обмякло. - Что?.. Ах, ужасно, так ужасно...
   Потрясенный этой переменой, Бииабик молча смотрел на него.
   - Я не мог... - Монах, казалось, был переполнен горем  и  раскаянием.  Он
сплел пальцы. - Я не мог... О Милостивый Бог, тролль... Это так... холодно!
   - Что с тобой случилось? - Бинабик подвинулся немного ближе,  внимательно
следя за кинжалом, но монах, похоже, забыл о клинке.
   - Я не могу выговорить это. - Хенгфиск зарыдал. - Они  наполнили  меня...
Оттолкнули меня в сторону...  Как  Господь  мог  так  жестоко  поступить  со
мной?..
   - Я могу оказывать какую-нибудь помощь?
   Монах смотрел на него, что-то похожее на надежду мелькнуло в покрасневших
выпученных глазах. Потом спина его напряглась, голова дернулась, он закричал
от боли.
   - Хенгфиск! - Бинабик выбросил руки вверх, как бы защищаясь от того,  что
пронзило монаха, чем бы оно ни было.
   Хенгфиск дергался, руки его дрожали.
   - Не надо!.. - закричал он. - Нет! - На мгновение он,  казалось,  овладел
собой, но когда он снова повернул к  Бинабику  свое  изможденное  лицо,  оно
начало изменяться, словно змеи ползали под  тонким  покровом  плоти.  -  Это
ложь, тролль. - В этих словах была ужасная,  смертельная  значительность.  -
Они лживые, но хитрые, как само время! -  Он  неловко  повернулся  и  сделал
несколько неверных шагов вниз по лестнице так близко к Бинабику, что  тролль
мог бы протянуть руку и коснуться его. - Иди! - выдохнул монах.
   Испуганный даже больше, чем во  время  драки,  Бинабик  пополз  вперед  и
поднял  свой  нож.  Какой-то  звук  за  его  спиной  заставил  тролля  резко
повернуться. Хенфиск с расплывшимися в улыбке  губами  снова  поднимался  по
ступеням. Бинабик успел только поднять руки, когда монах бросился  на  него.
Зловонная ряса  Хенгфиска  опутала  обоих,  как  саван.  Произошла  недолгая
борьба, и все стихло.
   Бинабик выполз из-под тела монаха. Отдышавшись, он  перевернул  Хенгфиска
на спину. Рукоять  его  костяного  ножа  торчала  из  левого  глаза  монаха.
Задрожав, тролль вытащил лезвие и вытер его о темную рясу. Последняя  улыбка
застыла на лице Хенгфиска.
   Бинабик поднял свой упавший факел  и,  спотыкаясь,  стал  подниматься  на
площадку. Мириамель исчезла, и сумки, в которых  была  еда,  вода  и  карты,
исчезли тоже. У Бинабика не было ничего, кроме факела и дорожного посоха.
   - Принцесса! - позвал он.  Эхо  отозвалось  в  пустоте  за  ступенями.  -
Мириамель!
   Он был один, если не считать тела монаха. ***
   - Он, должно быть, сошел с ума. Ты уверен,  что  он  действительно  хочет
этого?
   - Да, принц Джошуа, я уверен. Я сам  говорил  с  ним.  -  Барон  Сориддан
опустился на стул, отмахнувшись от  оруженосца,  попытавшегося  забрать  его
плащ. - Если это не какой-нибудь трюк, нечего было бы  и  мечтать  о  лучшем
предложении. Иначе многие погибнут, прежде чем мы возьмем  городские  стены.
Но это действительно странно.
   - Это совсем не то, чего я ожидал от Бенигариса, - признал Джошуа. - И он
потребовал, чтобы это был Камарис? Он так устал от жизни?
   Барон Сориддан пожал плечами, потом протянул руку и  взял  чашу,  которую
принес ему паж.
   Изгримнур, молча наблюдавший за этим, хмыкнул. Он  понимал,  почему  были
озадачены барон и Джошуа. Безусловно Бенигарис  проигрывал  -  за  последний
месяц отряды Джошуа и присоединившихся к нему наббанайских баронов оттеснили
силы герцога  так  сильно,  что  под  контролем  герцога  оставалась  только
столица. Но Наббан был самым крупным городом Светлого Арда,  а  его  морской
порт делал осаду бессмысленной. Некоторые из союзников  Джошуа  предоставили
ему принадлежащие им морские корабли,  но  этого  было  недостаточно,  чтобы
полностью заблокировать город и  взять  его  измором.  Так  что  со  стороны
правящего герцога Наббана подобная сделка была просто глупостью.  Но  Джошуа
принял это сообщение так, словно именно ему предстояло драться с Камарисом.
   Изгримнур переменил позу:
   - Это звучит очень глупо, Джошуа, но что мы теряем? Ведь Бенигарис должен
будет довериться нам, а не наоборот.
   - Но это безумие! - расстроенно проговорил  Джошуа.  -  И  все,  чего  он
хочет, если победит, это возможность безопасно уйти для его  семьи  и  слуг?
Таковы условия сдачи - зачем ему драться за них? В этом  нет  смысла.  Здесь
какой-то подвох. - Принц, видимо, надеялся, что кто-нибудь согласится с ним.
- Такого уже сто лет никто не делал!
   Изгримнур улыбнулся:
   - Кроме вас. Всего несколько месяцев  назад,  в  степях.  Все  помнят  ту
историю, Джошуа. Ее еще долго будут рассказывать у костров.
   Принц не улыбнулся в ответ:
   - Но я обманным путем вынудил к этому Фиколмия! И он представить себе  не
мог, что его боец может проиграть. Даже если Бенигарис  не  верит,  что  это
действительно его дядя, он должен был  слышать,  какой  это  воин!  Все  это
бессмысленно! - Он повернулся  к  старому  рыцарю,  который  сидел  в  углу,
неподвижный как статуя. - Что вы думаете об этом, сир Камарис?
   Камарис поднял вверх раскрытые ладони.
   - Войне надо положить конец. Если это можно сделать таким образом, что ж,
я сделаю все,  что  от  меня  зависит.  Барон  Сориддан  прав:  глупо  будет
пренебречь такой возможностью из пустой подозрительности. Мы могли бы спасти
много жизней. Ради этого одного я сделал бы все возможное.
   Джошуа кивнул.
   - Думаю, так. Я все еще не понимаю причин поступка герцога, но думаю, что
должен согласиться. Народ Наббана не должен страдать только потому,  что  их
лорд - отцеубийца. Если мы выиграем, перед нами будет еще более  грандиозная
задача, для которой понадобится вся армия в целости и сохранности.
   Конечно, Джошуа приуныл, понял Изгримнур. Он знает, что нас  ждут  ужасы,
которые могут настолько превзойти бойню в Онестрийском проходе, что мы будем
вспоминать об этой битве, как о маленьком развлечении. Джошуа единственный в
этой комнате, уцелевший после осады. Наглимунда. Он вырвался  из  лап  Белых
лисиц. Конечно, он мрачен.
   Вслух он сказал:
   - Тог