м  полушубок  был
по крайней мере значительно теплее. Ростислав надеялся на темноту,  оружие
и собственную реакцию.
     Куда более сложным был вопрос о маршруте. Ростислав очень плохо  знал
город, здесь его никто не ждал - и он понятия не  имел,  где  можно  найти
загадочного Лебедева,  впрочем,  как  и  обыкновенный  безопасный  ночлег.
Относительно последнего  ему  несколько  помог  все  тот  же  адъютант,  у
которого в Иркутске оставалась  тетка.  Родственница  штабс-капитана  жила
далеко от центра, и ему пришлось вычертить  на  папиросной  коробке  целый
план, покуда Арцеулов сообразил, как туда  добираться.  За  этим  занятием
время прошло быстро, и, выглянув в окно зала  ожидания,  Ростислав  понял,
что  короткий  зимний  день  движется  к  концу.  Подойдя  к   выходу   на
привокзальную площадь, Арцеулов стал наблюдать.
     Прямо за линией чешского  караула  толпилась  разнообразная  штатская
публика, большей частью  с  узлами  и  чемоданами.  Арцеулов  не  стал  их
подробно разглядывать - толпа не представляла опасности. Но чуть дальше, в
наступающих   сумерках,   он   заметил   несколько   вооруженных    групп,
перекрывавших все  уходящие  от  привокзальной  площади  улицы.  Ростислав
пригляделся внимательнее и понял,  что  караульное  дело  у  новых  хозяев
города поставлено неплохо. Прямой путь был  закрыт.  Оставалась  еще  одна
возможность - попытаться обойти посты с тыла, со  стороны  железнодорожных
путей. Правда, там могли  стоять  свои  посты;  кроме  того,  район  путей
надежно охранялся самими чехами, которые едва ли  будут  пропускать  через
свои караулы неизвестного им капитана...
     - Проблемы, брат-вояк? - знакомый чех в зеленой шинели стоял рядом, с
доброжелательной усмешкой глядя на Арцеулова.
     - Добрый вечер, подпоручик, - Ростислав обрадовался  знакомому  лицу,
хотя и не понимал, что нужно от  него  легионеру.  -  Извините,  не  успел
поблагодарить...
     - Не за что, - весело, хотя и как-то странно улыбнулся чех. - Я  ведь
ваш должник, брат-вояк...
     - Должник? Не припомню, - совсем растерялся Арцеулов.
     - А это и не важно,  -  чех  извлек  откуда-то  из  кармана  странную
разноцветную повязку. - Надевайте. И не забудьте снять погоны.
     Ростислав подчинился. Подпоручик внимательно оглядел его, велел снять
кокарду и наконец кивнул:
     - Так сейчас многие носят. Можем идти...
     Арцеулов не стал спорить. Он уже понял, -  странный  чех  знает,  как
поступать  в  трудных  обстоятельствах.   Они   прошли   через   последний
легионерский пост и оказались на площади. Подпоручик на секунду задумался,
а затем уверенно кивнул в сторону ближайшего караула.
     - У меня нет документов,  -  Арцеулов  на  всякий  случай  расстегнул
крючок полушубка, чтобы быстрее дотянуться до оружия.
     -  Не  беда,  брат-вояк,  -  усмехнулся  подпоручик.  -  Они  нам  не
понадобятся...
     ...Караул состоял из нескольких солдат, и офицера, все они  были  без
погон, а на рукавах имели такие же повязки, как и Арцеулов. Капитан ожидал
окрика и приказа остановиться, но, к его удивлению, офицер с повязкой лишь
козырнул, приказав пропустить Арцеулова  и  его  спутника.  Оказавшись  за
линией постов, Ростислав перевел дух и попытался первым делом  содрать  не
нравившуюся ему повязку - носить вражеские  знаки  различия  было  слишком
неприятно.
     - Не надо, брат-вояк, - посоветовал легионер. -  Пригодится...  А  по
тому адресу не ходи - там засада. Ну, прощай...
     Он козырнул двумя пальцами и, прежде  чем  удивленный  капитан  успел
опомниться, свернул в ближайший темный переулок.
     "Ну и ну, - только и подумал Ростислав, медленно шагая  по  пустынной
улице. - Неужели этого чеха приставил ко мне адмирал? Да нет,  тут  что-то
не так..."
     Внезапно он вспомнил слова Ксении, сказанные во  сне.  "Тебе  поможет
тот, кому ты уже помог, но забыл об этом..." Ростислав стал вспоминать, но
ничего подходящего в голову не приходило.  Чехов  он  невзлюбил  с  самого
начала, ни разу вместе с ними не воевал и вообще  стремился  держаться  от
братьев-славян подальше.
     Итак, на квартире неизвестной ему тетки  адъютанта  ждет  засада.  Во
всяком случае, об этом предупредил странный подпоручик, а ему  приходилось
верить... Итог, у Ростислава есть целая ночь, чтобы  бродить  по  мертвому
холодному Иркутску - если, конечно, не встретится случайный патруль. Ну  а
утром... О том, что произойдет утром, когда скрыться будет  негде,  думать
не хотелось. Арцеулов не спеша  шел  куда-то  по  неизвестной  ему  улице,
прикидывая, что можно еще придумать в его положении. Будь дело  летом,  он
легко нашел бы себе убежище где-нибудь на чердаке,  но  в  такую  морозную
ночь это грозило верной гибелью. Можно было, конечно, постучаться в первую
же попавшуюся квартиру, но это значило  подвергнуть  опасности  не  только
себя, но и чьи-то ни в чем не повинные жизни...
     Внезапно  где-то  вдали  он  уловил  громкие  мужские  голоса,  затем
послышался крик и мощная ругань.  Арцеулов  выхватил  наган,  огляделся  и
нырнул в темную подворотню.
     Ругань стихла, но голоса продолжали о чем-то  громко  спорить.  Затем
спор прекратился и вдалеке  послышались  тяжелые  шаги.  Похоже,  те,  кто
только что выяснял отношения, приближались.  Арцеулов  прижался  к  стене,
стараясь не обращать внимания  на  нечеловеческий  холод,  которым  дышали
камни. "Сейчас согреюсь", - подумал он; и не ошибся.
     Это,  как  и  ожидал  Арцеулов,  был  патруль.  Четверо,  вооруженные
винтовками,  конвоировали  пятого  -  высокого,  в   оборванной,   местами
прожженной офицерской шинели.
     "Свой", - понял Ростислав,  внимательно  приглядываясь  к  конвоирам.
Трое были обыкновенными увальнями-пролетариями, слабо разбиравшимися,  где
право, а где лево. Винтовки они держали настолько нелепо, что капитан даже
скривился от презрения. А вот четвертый - он шел последним - его  поневоле
заинтересовал: маленький, почти квадратный, с могучим торсом  и  ручищами,
почти касавшимися земли. В отличие от  всех  остальных,  одетых  в  старые
шинели явно с чужого  плеча,  на  могучем  коротышке  было  ладно  сшитое,
очевидно, по специальному заказу, пальто на меху,  подпоясанное  ремнем  с
кобурой.
     "А  это,  стало  быть,  главный",  -  рассудил   Арцеулов,   неслышно
расстегивая крючки полушубка и  пряча  наган  за  пазуху.  Вопрос  о  том,
вмешиваться или нет, перед ним, естественно, не стоял.  Речь  шла  лишь  о
наиболее эффективном методе действия...
     Ростислав пропустил караульных немного вперед, подождал, покуда  один
из солдат поравняется с ним и, резко выдохнув воздух, прыгнул. Сознание не
вмешивалось - дело было несложным, и все происходило как  бы  само  собой.
Солдат все же успел услышать  какой-то  шум  сбоку  и  начал  поворачивать
голову. Подбородок чуть приподнялся - и ладонь Арцеулова рубанула в  узкий
промежуток. Покуда солдат с хрипом оседал на землю, его винтовка уже  была
в руках у Ростислава. Удар штыка пришелся в бок одному из шедших  впереди.
Тот вскрикнул, и в тот же момент третий  солдат  успел-таки  обернуться  и
броситься на капитана.
     Это было уже опаснее, поскольку сзади оставался коротышка; но солдат,
к счастью, был новичок в штыковом бою. Арцеулов поневоле усмехнулся, легко
парируя удар, и резким выпадом всадил штык прямо в сердце противника.
     Он тут же развернулся - и вовремя. В руках коротышки уже  подпрыгивал
наган. Стрелять не хотелось - на  шум  могла  прибежать  подмога,  поэтому
Ростислав ударил от плеча, попав прикладом прямо в зубы колобку в кожанке.
Тот не упал, а не торопясь, даже с некоторым достоинством сел в сугроб, не
выпуская  оружия.  Тогда  Арцеулов  еще  раз  добавил  ему  прикладом   по
физиономии, легко  выбив  револьвер,  и  в  довершение  пнул  краснопузого
сапогом, отчего тот бухнулся на бок и зарылся в сугроб.
     Арцеулов поднял наган колобка и быстро огляделся.
     - Уходим, - кивнул он офицеру, неподвижно простоявшему  всю  схватку.
Тот дернул руками, и Ростислав сообразил, что пленный крепко  связан.  Нож
был далеко, поэтому капитан попросту схватил бывшего пленника за  плечо  и
потащил в переулок.
     - Бежать сможете? - шепнул он, прислушиваясь.  Вокруг  было  тихо,  и
капитан надеялся, что несколько лишних минут у них будет.
     - Могу, - хрипло ответил офицер. - Вот только руки...
     - Черт! - Арцеулов наконец извлек нож, который  он  носил  по  давней
фронтовой привычке на левом боку, и одним ударом рассек веревки.
     - Держите, - трофейный револьвер был передан освобожденному, и  через
секунду оба офицера бежали вдоль темных  домов.  Но  уже  через  несколько
минут Арцеулов понял, что надо передохнуть - ледяной воздух  резал  горло,
не давая перевести дыхание.
     -  Уф,  -  выдохнул  офицер  в  оборванной  шинели,  как  только  они
остановились. -  Премного  вам  благодарен,  сударь!  Впрочем,  какие  тут
слова... За жизнь не отблагодаришь. Я подполковник Рыбников...
     - Капитан Арцеулов, - представился Ростислав,  оглядывая  спасенного.
Рыбников был небрит, на лице красовался огромный синяк, а под  левым  ухом
кровоточил большой порез.
     - Изукрасили, - кивнул тот. - Вышел в город... Сдуру, конечно.  Хотел
к сестре заглянуть, вот и нарвался... Вы того клопа жирного прикончили?
     Арцеулов понял, что речь идет о гноме в кожаном пальто.
     - По-моему, нет. Я его больше прикладом...
     - Эх, зря! - огорчился подполковник. - Это же господин  Чудов,  глава
здешней чеки. Его весь Иркутск, заразу, знает!..
     - Отложим до следующего  раза,  -  рассудил  Ростислав,  на  которого
товарищ Чудов не произвел особого впечатления. - Ну, куда теперь, господин
подполковник? Я, признаться, в Иркутске второй раз в жизни.
     - Пошли,  -  подполковник  осмотрелся,  а  затем  решительно  зашагал
куда-то в узкий проход между домами. - Раньше ночью можно было выходить, а
сейчас - как озверели.  Говорят,  ищут  какого-то  полковника  Лебедева...
Такой шум подняли! Можно подумать, что этот полковник им  дороже  золотого
запаса...
     - А что за  полковник  такой?  -  равнодушным  тоном  поинтересовался
Арцеулов, чувствуя, что большевики взялись за дело серьезно.
     - А Бог весть! Фамилия нередкая...  Правда,  говорят,  он  из  отдела
генерала Ирмана, но там никакого Лебедева, насколько я знаю, не было...
     "Вот те и раз, - размышлял Арцеулов, покуда они пробирались  мрачными
закоулками, перебежками пересекая немногие освещенные улицы и замирая  при
отдаленных шагах патрулей. - Ведь Верховный сказал, что полковник  Лебедев
служит в том же управлении министерства..."
     Если адмирал что-то напутал или таинственного  Лебедева  тоже  нет  в
живых - и то, и другое  представлялось  вполне  возможным,  -  вся  миссия
Арцеулова становилась бессмысленной.
     Между тем они добрались  до  окраины.  Осмотревшись  среди  небольших
одноэтажных хибар, подполковник уверенно зашагал к  крайней.  Войдя  через
калитку, они поднялись на старое, заскрипевшее под шагами крыльцо. Капитан
постучал три раза, затем подождал и вновь постучал, на этот раз дважды.
     -  Явка,  -  Арцеулову  эти  предосторожности  показались   почему-то
смешными и несерьезными.
     - Приходится, - понял его Рыбников. - Главное, чтоб соседи не выдали.
Тут бы дней пять отсидеться, пока...
     Что будет потом, рассказать он не успел. Дверь  приоткрылась,  и  оба
нырнули вовнутрь.
     Их окружила темнота. Где-то рядом слышались тихие голоса.
     - Это я, господа, -  негромко  проговорил  подполковник.  -  Со  мною
капитан Арцеулов...
     Внезапно вспыхнул свет - кто-то зажег керосиновую лампу.
     - Что у вас с лицом, подполковник? - поинтересовался  кто-то.  -  Что
случилось?
     -  А,  сплошной  форс-мажор,  -  скривился  Рыбников.  -   Угадал   к
краснопузым. Спасибо капитану - отбил.
     - Вы черный  гусар?  -  поинтересовался  кто-то  невидимый.  Арцеулов
понял, что и здесь обратили внимание на его полушубок.
     - Нет, - приходилось объяснять все  сначала,  и  Ростислав  предпочел
сразу же достать свою офицерскую книжку.
     - Да полно, господа! - запротестовал Рыбников. - Господин Арцеулов на
моих глазах четырех краснопузых порешил...
     - Трех, - поправил его капитан. - Надеюсь,  как  вступительный  взнос
сойдет?
     - Проходите, капитан,  -  невидимая  рука  вернула  ему  документ.  -
Занесло же  вас!  Вы  знаете,  поганые  чехи  решили  передать  Верховного
Политцентру...
     - Нет, - покачал головой Ростислав. - Но можно было  догадаться.  Вот
сволочи!..
     Они прошли по  коридору,  затем  перед  глазами  мелькнула  лестница,
ведущая  в  подпол.  Ему  посветили  фонарем,  и  Ростислав  спустился  по
неудобной скрипящей лестнице в глубокий подвал.
     - Зажгите свет! - скомандовал кто-то, и почти  сразу  же  засветились
две керосиновые лампы. Арцеулов огляделся, и понял, что попал  в  неплохую
компанию.
     В подвале, где в более спокойные годы какой-то  зажиточный  иркутянин
хранил припасы, собралось не менее десятка офицеров. Кое-кто в  форме,  но
большинство попало сюда уже в штатском. Впрочем, маскарад  был  достаточно
нелеп и едва ли мог обмануть даже самых наивных  патрульных.  Слабый  свет
ламп бросал странные, густые тени, скрывавшие  лица,  и  в  первый  момент
Ростиславу показалось, что он не видит тут ни одного знакомого.
     - Прошу  любить  и  жаловать,  капитан  Арцеулов,  -  представил  его
Рыбников, спускавшийся последним  и  аккуратно  закрывавший  люк,  ведущий
наверх. - Мой спаситель и отныне смертный враг антихриста Чудова, коего он
отделал в лучшем виде...
     - Поздравляем, - откликнулся  кто-то.  -  Только  лучше  бы  вы  его,
капитан, сразу уложили, без мучений... Клоп краснопузый...
     Похоже,  кличка  "клоп"  уже  успела  прочно   прилипнуть   к   Прову
Самсоновичу.
     -  Господа,  что  случилось?  -  послышался  чей-то   сонный   голос,
показавшийся Ростиславу очень знакомым. - Надеюсь, не красные?
     - А вы и красных проспите, Ревяко, - ответили борцу с Морфеем.
     Арцеулов всмотрелся и  в  неровном  свете  ламп  с  радостью  заметил
офицера, поднимавшегося с рваного, набитого соломой матраца.
     - Господин полковник, - окликнул  он,  Ревяко  секунду  всматривался,
затем ахнул и полез обниматься.
     - Вижу, вижу, живы, -  удовлетворенно  вещал  он.  -  А  я  уж  и  не
надеялся. Думал, решили погибнуть героем!
     - А я думал, вы уже в Чите, - заметил Арцеулов, решив не  препираться
с излишне жизнелюбивым подполковником.
     - Чехи, сволочи! - скривился тот. - Довезли до Иркутска -  и  взашей.
Хорошо еще, что этим... эсеришкам не выдали. Ну, теперь с  вами,  капитан,
мы точно выберемся...
     -  Выберемся,  -  согласился  кто-то.  -  Вот  пусть  Каппель   чуток
поднажмет, тогда мы им покажем мировую революцию! А пока  рано.  Если  они
из-за одного Лебедева готовы весь город перевернуть...
     - Господа, да  кто  такой  этот  Лебедев?  -  самым  невинным  тоном,
полагавшимся на его взгляд новичку, спросил Ростислав.
     - А это фантом, - охотно откликнулся Ревяко. - Призрак...
     - Я знаю троих Лебедевых в военном министерстве, - заметил кто-то.  -
Один, правда генерал... Но никто из них не работал с Ирманом.
     - Я же говорю - фантом, - удовлетворенно констатировал Ревяко,  вновь
устраиваясь на матраце.
     - Ни черта большевики не найдут! - вдруг заговорил офицер,  до  этого
не принимавший участия в разговоре. - Полковник Лебедев - это псевдоним. У
Ирмана в отделе в самом деле был один офицер,  который  проходил  во  всех
документах под этим именем.
     - Зачем? - поразился кто-то. - Этакая конспирация!
     - Как видите, смысл в этом есть. Этот Лебедев -  будем  называть  его
так - занимался чем-то очень  секретным.  По-моему,  он  летчик,  -  хотя,
признаться, не уверен...
     - Да ну, не может быть, - засомневался кто-то, и  беседа  перешла  на
другие темы.
     Покуда господа  офицеры  разбирались  на  четверки,  чтобы  играть  в
преферанс - занятие, от  которого  их  оторвал  приход  нежданных  гостей,
Арцеулов подсел к Ревяко.
     - Простите, господин полковник, - начал он, решив  выяснить  мучивший
его все эти дни вопрос. - Вы, когда уходили, ничего не забыли в купе?
     - Забыл, - охотно кивнул тот. - Вас забыл, Ростислав. Винюсь, проявил
себя как последняя свинья...
     - Бросьте! Я о другом...
     И Арцеулов как бы невзначай поднес к свету руку с  тускло  блеснувшим
перстнем.
     - Красивая вещь, -  уважительно  заметил  подполковник.  -  По-моему,
XVIII век, Западная Русь, а может, и Польша. Я его у вас раньше не видел.
     - Так это не ваш?
     - Нет, - с сожалением  покачал  головой  Ревяко.  -  А  что,  вы  его
где-нибудь нашли? Значит, повезло, ваш будет...
     - Значит мой... - согласился Ростислав. Наиболее логичная  и  простая
версия рухнула. Правда, то, что перстень не надо отдавать, Арцеулову  было
по душе. "Никогда не снимай перстень" - вспомнились  слова,  слышанные  им
уже дважды...
     Под утро преферансисты, закончив  баталии,  стали  укладываться.  Как
понял Ростислав, днем офицеры спали, выставляя дозорных.  Дом  принадлежал
какому-то старику, родственнику одного из прятавшихся, но приходилось быть
настороже.
     Когда все  заснули,  Ростислав  подсел  поближе  к  офицеру,  который
обнаружил такие глубокие знания о таинственном Лебедеве.
     - Что? - встрепенулся тот. - А, новенький? Не спится?
     - Не спится, - кивнул Арцеулов. - Господин...
     - Штабс-капитан, - подсказал офицер. - Штабс-капитан Мережко.
     -  Господин  штабс-капитан,  мне  нужно  встретиться  с   полковником
Лебедевым.
     - Вы что, тоже из чека? - неясно  в  шутку  или  всерьез  предположил
Мережко.
     - А вы что, не узнали? - обиделся Ростислав. - Я Феликс  Дзержинский,
только бороду сбрил! Читайте!
     И он сунул  штабс-капитану  приказ,  полученный  от  Верховного.  Тот
подвинулся поближе к неяркому свету лампы и долго изучал документ.
     - И вы с этим пробирались через весь город? - наконец спросил он.
     "Нет, я на метле летел", - хотел ответить Арцеулов, но сдержался.
     - Кто вам назвал фамилию Лебедева? Только говорите тише...
     Ростислав молча указал на подпись адмирала.
     - Ничего не могу обещать. Скажу сразу, к этому делу не имею  никакого
отношения. Но могу попытаться...  В  общем,  считайте,  мы  ни  о  чем  не
разговаривали, а завтра ночью...


     Проснувшись, Ростислав с удивлением обнаружил, что проспал весь  день
- публика уже шевелилась, собираясь на ночные  вылазки.  Арцеулов  поискал
Мережко, но того уже не было - как выяснилось,  он  ушел  сразу  же  после
наступления темноты. Оставалось ждать.
     Мережко появился под утро и сразу же направился к Ростиславу. В  руке
его белело что-то похожее на листовку.
     - А вы, капитан, оказывается, известная особа,  -  заявил  он  вместо
приветствия, протягивая Ростиславу бумагу.
     Арцеулов пробрался поближе к свету и обомлел.
     Листовка объявляла о розыске опасного врага мировой революции, убийцы
и садиста капитана Арцеулова. Давались подробные приметы,  упоминался  все
тот же черный полушубок, а также обещалось щедрое вознаграждение  деньгами
или продуктами. Там же был и портрет - рисунок от руки, но весьма  сходный
с оригиналом.
     - Как раз развешивали, -  сообщил  Мережко  собравшимся  вокруг  него
офицерам. - Видать, мсье Чудов не простил рукоприкладства...
     "Как же это? - мелькнуло в голове Ростислава. -  Приметы,  фамилия...
Даже портрет..."
     - Да, вы у нас герой, - резюмировал  непробиваемый  Ревяко.  -  Я  на
вашем месте стал бы срочно отращивать бороду. Или переоделся в татарина...
Или в буддийского ламу.
     Офицеры  живо  принялись  обсуждать  весьма  актуальный   вопрос   об
изменении собственной внешности. Тем временем Мережко  отвел  Арцеулова  в
сторону.
     - Я договорился, - шепнул он. - В