ридется, - равнодушно заметил Николай, - я сирота. Был дед,  но
его убил Волков. Так что спите спокойно...
   В двери постучали. В комнату заглянула уже знакомая Келюсу  девица  и
позвала всех ужинать - Хорошо, - заключил Генерал, вставая.  -  Я  узнаю
все, а потом позову тебя. Сам  ничего  не  предпринимай.  Это  приказ...
Понял? Ужинать будешь?
   -  Если  пригласите,  -  ответил  Келюс,  чувствуя,  что  и   вправду
проголодался.
   - Пошли, интеллигент.
   За  ужином  Генерал   молчал,   а   Келюсу   пришлось   отвечать   на
многочисленные вопросы его дочери. Девицу звали Стеллой, она  училась  в
университете и увлекалась альпинизмом. Все это она  сообщила  Келюсу  на
одном дыхании, а затем принялась расспрашивать его, причем  особенно  ее
интересовало служебное положение и планы на август. Николай,  не  ожидав
такого напора, растерянно поглядел на  хозяина  дома,  но  Генерал  лишь
рассмеялся, посоветовав Николаю каяться чистосердечно. Келюс  был  очень
рад, когда ужин наконец завершился  и  Алексей  сообщил,  что  его  ждет
машина.
   В тот вечер Келюс долго не мог уснуть. Он вновь вспомнил  подробности
разговора  с  Генералом,  убеждаясь,  что  поступил  правильно.  Похоже,
Генерал действительно не знал, для чего служит скантр Тернема.  Было  бы
соблазнительно передать ему все имевшиеся материалы: все равно  хуже  от
этого Лунину не станет. Но Николай  решил  не  спешить.  Генерал  должен
узнать об Институте сам, тогда то, что сообщит  Келюс,  уже  не  вызовет
удивления.
   На следующий день Николай решил не идти в библиотеку.  Он  уже  узнал
кое-что важное о горном рельефе Центральной Азии, а заодно о  загадочном
народе бхотов. Теперь слепая карта Объекта  ј1  уже  не  казалась  столь
непонятной.
   Келюс сел на автобус и вскоре был уже в Теплом Стане. Он не знал, где
точно находится Институт Тернема, но  поселок  был  небольшим,  и  Келюс
вскоре обнаружил то, что искал. Глухой забор, проходная и высокие здания
за оградой - все было так, как рассказывал Корф.
   Николай присел на лавочку, где  когда-то  встретились  барон  и  Сеня
Прыжов, и стал наблюдать,  время  от  времени  убавляя  свой  сигаретный
запас. Вначале он не заметил ничего интересного. В Институт  то  и  дело
входили люди, один  раз  ворота  отъехали  в  сторону,  пропуская  белую
"Волгу" со столичными номерами. В общем, Институт, казалось,  жил  своей
обычной жизнью. Николай уже собирался домой, но тут к остановке  подошли
несколько молодых людей. Келюс, услышав первые же  слова  их  разговора,
насторожился.
   - Вздули мы вас, - удовлетворенно заявил один.
   - Это все Шаев, - возразили ему. - Нашел когда играть мизер...
   Кто-то, очевидно уже упомянутый Шаев, полез было  возражать,  но  его
тут же перебили. Проигравшая сторона требовала реванша.
   - А завтра же, ~ заявил кто-то. - Все равно установка дала дуба.
   - Раньше чем через неделю не починят, - согласился его собеседник.
   - Через неделю? - хмыкнул тот, кто упомянул о давшей дуба  установке.
- Ты хоть знаешь, что там полетело? Зря, что ли, эти козлы отсюда уже не
вылазят!
   Из какого учреждения прибыли упомянутые  "козлы",  было  понятно  без
объяснений.
   - Спохватились, - буркнул кто-то. - Поздно пить боржоми, когда печень
отпала! Оба канала полетели, главной установке - хана... За  десять  лет
не починят.
   - Чего там, - возразил кто-то, судя по всему, проштрафившийся Шаев, -
в прошлом году тоже кричали, что хана,  а  через  месяц  заработала.  Ну
подключат резервную систему... ~ Скантру хана! Болван! ~ тут же  осадили
оптимиста. - Резервная  система,  сам  знаешь,  -  ее  даже  на  главную
установку  не  хватит,  а  каналы  можешь  уже  списать,   им   век   не
заработать...
   - - Тише, идиоты! - вмешался серьезный  голос.  -  Доболтаетесь.  Про
подписку о неразглашении забыли?
   - А иди ты, - отреагировал кто-то. - Подписка... Небось завтра же  по
Би-би-си все услышим...
   Тут подкатил автобус, и разговорчивая компания отбыла, оставив Келюса
одного.
   Николай вынул очередную сигарету и задумался. Смысл  услышанного  был
ясен: скантр действительно уничтожен. Работы в Институте прекратились, и
надежда оставалась лишь на какую-то резервную систему. Это было не очень
понятно, но Келюс тут же вспомнил о таинственном Крымском филиале.
   Лунин решил  побыть  еще  некоторое  время  на  столь  многообещающем
наблюдательном пункте. Посидев минут двадцать и не увидев ничего нового,
он собрался  уходить,  но  вдруг  почувствовал  внезапное  беспокойство.
Вокруг было тихо, и Келюс  решил,  что  шалят  нервы,  но  тут  в  конце
пустынной улицы появилась большая черная  "Волга".  Уже  не  раздумывая,
Николай вскочил, спрятался за кирпичную коробку автобусной  остановки  и
тут же выглянул наружу. "Волга" остановилась у  ворот.  Оттуда  выскочил
какой-то военный, ворота отъехали в  сторону,  и  автомобиль  последовал
дальше. Ничего странного в этом не было, но Келюс успел заметить  одного
из пассажиров. Не обратить внимания на него было трудно. Тот, кто  сидел
на заднем сиденье,  был  в  черном  балахоне  и  небольшой,  похожей  на
профессорскую, шапочке. Лица Келюс не успел  заметить,  но  сомнений  не
было: этого человека, носившего странное двойное имя, он знал неплохо. И
если Нарак-цэмпо зачем-то приехал в Институт, значит, там  действительно
происходит что-то серьезное.
   Лунин поспешил сесть в первый же автобус, идущий в Столицу.  Разведка
дала неожиданно много.
   На  лестничной  клетке  Келюс  поздоровался   со   старичком-соседом,
когда-то грозным следователем НКВД, а ныне скромным пенсионером,  чем-то
внешне похожим на  гриб  поганку.  Гриб  поганка,  странно  поглядев  на
Николая, сообщил, что час назад к нему приходили двое людей в  штатском.
Слова "в штатском" были выделены особо. Гости позвонили в дверь, но,  не
застав Келюса, ушли восвояси.
   Николай лишь пожал плечами. Подобные посещения его уже не удивляли. В
том, что это были не случайные посетители, сомневаться  не  приходилось.
На подобные вещи нюх у его соседа был образцовым.
   Дома он лишь успел поставить  чайник,  как  зазвонил  телефон.  Келюс
немного подумал, но потом все же взял трубку. Звонила Лида.
   - Мик приехал, - едва поздоровавшись, сказала она.
   - Ух ты! - обрадовался Лунин. - Ты его видела?
   - Он мне звонил, сказал, что заходил к тебе, но не  застал.  Говорит,
что заедет к шести. Я ему хотела рассказать. Но он очень спешил...
   Келюс обещал немедленно позвонить Лиде, как только будут какие-нибудь
новости. Девушка  сама  хотела  приехать,  но  родители,  пораженные  ее
внезапным выздоровлением, не отпускали Лиду из квартиры ни на шаг.
   Итак, двое молодых людей в штатском оказались вовсе не теми,  кем  их
отрекомендовал гриб поганка. Келюс впервые за  много  дней  обрадовался:
наконец   что-то   прояснится   в    странной    истории    исчезновения
Плотникова-младшего. Он был рад возможности  повидать  беспутного  Мика.
Парень, несмотря на все свои странности, был Лунину симпатичен.
   Время шло медленно. Николай успел наскоро прибрать  в  квартире,  два
раза выпить кофе и выкурить полпачки  дешевой  "Астры".  Наконец  Лунин,
заставив себя не думать о Мике, взял из шкафа мудреную  книгу  с  жутким
названием "Повстанцы May-May" и углубился в  изучение  извилистых  путей
национальной революции в далекой Кении. Лекарство помогло, и Николай  не
заметил, как стрелки часов приблизились к шести. Он поставил  монографию
на место, подумал о том, не заварить ли ему чай, и вдруг услышал шаги на
лестничной клетке. В ту же минуту кто-то позвонил в дверь.
   Келюс заглянул в глазок. Первое, что  он  заметил,  было  улыбающееся
лицо Мика. Николай тоже улыбнулся и открыл дверь.
   - Ну привет, - выдохнул он. - Заходи, бродяга!
   - Здравствуйте, Келюс, - ответил Мик, проходя  в  переднюю.  Его  тон
удивил. Мик был явно рад встрече, улыбался самым дружелюбным образом, но
во всем его тоне сквозило скрытое  удовольствие,  словно  он  наконец-то
может Говорить с Луниным на равных. Не будь Келюс так рад Мику,  он  мог
бы даже назвать такой  тон  снисходительным.  И  внешне  Плотников  стал
другим. Вместо модных тряпок  на  нем  был  аккуратный  строгий  костюм,
волосы оказались коротко, по-офицерски подстриженными,  да  и  весь  вид
стал каким-то иным, словно Плотников-младший повзрослел сразу на  десять
лет.
   Вслед  за  Миком  в  дверях  появилась  веселая  физиономия   Виктора
Ухтомского.
   - Здравия желаю, Николай, -  отчеканил  он.  -  Мне  заходить  или  в
подъезде подождать?
   Келюс втащил Ухтомского в квартиру, и молодые люди обменялись тычками
в плечо. Ухтомский ничуть не изменился и был, похоже, искренне рад вновь
увидеть Лунина.
   - Мы днем заходили, - начал Мик тем  же  странным  тоном,  -  вас  не
было...
   Произнес он так, что Келюса чуть не потянуло  на  извинения.  Николай
тут же спохватился, строго заметив:
   - А я, бином, что-то не видел вашей визитной карточки... сэр.
   Этого было достаточно, гость смутился и, на  какое-то  время  потеряв
свой гонор, стал прежним Миком. Лунин потащил гостей на кухню, усадил за
столь много повидавший кухонный стол и поставил чайник.
   - Ну ладно, - начал он, расставляя чашки. - Вижу, что живы.  Надеюсь,
никого не ранило?
   - Меня, - усмехнулся Ухтомский. - Правда, самую малость... А, ерунда!
Зажило как на собаке! Вы-то как, Николай?
   Келюс помедлил. Ответить было не так-то просто.
   - - . Вот что, - решил он, - о себе я потом... Давайте о вас. Надолго
сюда?
   Мик и Ухтомский переглянулись.
   - - В общем-то надолго,  -  ответил  наконец  князь.  -  Это  длинная
история. Да, Николай, вам привет от Антона Васильевича.
   - Спасибо, - улыбнулся Келюс. - Как там генерал?
   - Господин генерал, - как бы между прочим поправил Мик.
   Келюс удивленно поглядел на него, но ничего не сказал.
   - Он сейчас большой человек, - не особо внятно сообщил  Ухтомский,  -
его даже не пускают сюда. Опасно... Хотя тут не опаснее, чем у нас...
   - Как там эта девушка? - перебил его Мик.  Келюс  догадался,  что  он
имеет в виду Ольгу.
   - С ней все в порядке, - коротко ответил  он,  не  называя  имени.  -
Отдыхает в Крыму. ~ Хорошо, - кивнул Мик, и Николай понял, что Плотников
не желает распространяться на эту тему в присутствии Ухтомского.
   - Между прочим, мог бы и предупредить, - не  выдержал  Келюс.  -  Как
можно было отпускать ее одну! Как она жива осталась, сам удивляюсь...  И
между прочим, я тоже, если тебя это немного интересует.
   - Извините, - немного растерялся  Мик.  -  Понимаете,  Келюс,  у  нас
действительно не было другого выхода... Вы знаете, кто  она?  -  добавил
он, и в голосе Плотникова послышалось явное волнение.
   - Нет, -  успокоил  его  Келюс,  ~  здесь  она  Ольга  Константиновна
Славина.
   - Значит, они добрались даже сюда, - тихо проговорил Мик. - Я  ничего
не могу вам объяснить, Келюс. Пока, во всяком случае...
   - Ладно, - заключил Лунин. - Во всяком случае, сейчас ей вроде ничего
не угрожает. Так что можешь не объясняться...
   - А как там остальные? - спросил Мик, определенно желая изменить тему
разговора.
   - Лида выздоровела, - сообщил Келюс, не решаясь говорить о  Фроле.  -
Она уже ходит...
   - Вот здорово! - искренне обрадовался Плотников. - Ну она молодец!  А
как там Фрол Афанасьевич?
   - Да, - подхватил Ухтомский, - как дела у моего дхарского кузена?  Он
сейчас здесь?
   - Нет, - коротко ответил Келюс.
   - Вот жалость-то! - огорчился Виктор. - Так  хотелось  повидаться!  Я
ведь,  представляете,  Николай,  пока  в  госпитале  лежал,   сумел-таки
перевести "Ранхай-гэгхэна"... Не полностью, конечно. Вот, смотрите...
   Ухтомский принес  из  прихожей  портфель,  достал  оттуда  тетрадь  в
кожаном переплете  и,  открыв  первую  страницу,  с  выражением  прочел:
Слушай, племя Серых дхаров, Песнь о доблестном Ранхае,  Сыне  Солнечного
Леса, Повелителе созвездий.
   Путь его продлится вечно. И дела его, и годы Неподвластны силе  ночи.
Слушай, племя Серых дхаров...
   - Конечно, на "Калевалу" похоже, - смущенно добавил Виктор,  -  зато,
по-моему, точно... Так Фрол Афанасьевич не собирается в Столицу?
   - Нет, - выдавил из себя Келюс, - он не приедет... - - Фрол  исчез...
Кажется... кажется... он погиб...
   - Что?! - ахнул Мик. - Фрол Афанасьевич! Как же это?..
   - Вы... вы уверены, Николай? - растерянно проговорил князь.
   - К сожалению, да.  -  Понимая,  что  Ухтомский  ничего  не  знает  о
событиях последних месяцев,  Келюс  коротко  сообщил  о  том,  что  Фрол
пропал, возвращаясь из поездки куда-то на Северный Урал.
   Мик  замер,  обхватив  лицо  ладонями.  Виктор   Ухтомский   медленно
перекрестился.
   - Некому... - не выдержал Плотников. ~ Кому он помешал!  Господи,  ну
какие сволочи!
   - Он уничтожил скантр, - ответил Келюс и увидел, что Мик и  Ухтомский
удивленно переглянулись, - Институт Тернема выведен из строя.
   - И Второй Канал? - быстро спросил Плотников.
   - Оба канала. Насколько я знаю, восстановить их пока невозможно.
   - А мы-то строим из себя героев, - вздохнул Виктор. - Ведь  это  было
нашим заданием-.
   - Не продолжайте, князь, - тут же перебил его Мик. Ухтомский умолк, и
Келюс с удивлением понял, что старшим здесь является именно Плотников.
   - Он сумел уничтожить скантр, - повторил Келюс. - Как - сам не  знаю.
Правда, у них осталась какая-то резервная система...
   - Это в Крыму, - быстро проговорил Мик. - Но  даже  если  они  сумеют
подключиться, у них не хватит мощности на оба канала.
   - Да, - согласился Николай, - по-моему, у них нет второго скантра.  В
общем, главное щупальце Фроат обрубил...
   - Мы сделаем все остальное, - негромко добавил Мик. - Крым - это  уже
наша забота. Эх, Фрол Афанасьевич...
   - Это и моя забота, - возразил Келюс. - Теперь я уж не  отступлю.  Но
ведь это не все, Мик. Есть еще Око Силы...
   - Сначала - Крым, - покачал головой Плотников,  и  Келюс  еще  раз  с
удивлением понял, насколько изменился когда-то  беспечный  шалопай  Мик.
Без резервной системы они ничего не смогут сделать...
   Келюс хотел спросить, что известно Мику о тех, кого он назвал  "они",
но решил, что еще успеет. Он достал из  холодильника  недопитую  бутылку
водки и поставил на стол стопки.
   - Я не видел Фрола мертвым, - начал он, когда Мик разлил  по  стопкам
содержимое запотевшей бутылки. - И не буду поминать его, пока  не  узнаю
наверняка.
   - Да, - согласился Мик. - Знаете, Келюс, я все-таки  до  сих  пор  не
верю... Давайте выпьем за другое. Николай, разрешите тост...
   Келюс кивнул. Плотников встал, глаза его холодно блеснули, он  поднял
стопку и медленно, внятно выговаривая каждое слово, произнес:
   - Я пью за смерть наших врагов. За то, чтобы не смели  успокаиваться,
пока не отомстим. За вашего деда,  Николай...  За  моего  прадеда...  За
Кору... И за Фрола Афанасьевича... Я пью за смерть!
   - За смерть, - повторил, вставая, Ухтомский. Келюс ничего не  сказал,
но тоже встал, молча выпив этот страшный тост.
   Они долго сидели за столом,  не  решаясь  заговорить.  Наконец  Келюс
встал, выключил давно уже исходивший паром чайник и принялся  заваривать
чай.
   - Вам покрепче, поручик? - обратился он к Ухтомскому, зная, что  Мик,
как и он сам, предпочитает самую крепкую заварку.
   - Покрепче, - согласился тот, - только я уже штабс-капитан.  Как  раз
после госпиталя присвоили...
   -  Поздравляю,  -  улыбнулся  Келюс.  -  Значит,  теперь  вы  оба   -
штабс-капитаны?
   - Я нет, - тоже улыбнулся Плотников.
   - А мне Ольга говорила, - удивился Николай. - Я думал...
   - Она не ошиблась. Но это было  уже  давно.  Внезапно  Мик  распрямил
плечи, поднялся и голосом, полным нескрываемой Гордости, отчеканил:
   - Разрешите представиться, Николай Андреевич. Подполковник Плотников!
   - Ого! - поразился Келюс. - Когда успел, бином? Ну даешь! Как  это  у
тебя вышло?
   Мик, улыбнувшись чуть снисходительно, достал из  внутреннего  кармана
вчетверо сложенную бумагу. Келюс взял ее и осторожно развернул. В  глаза
бросился странный, непривычный шрифт, давно забытые "яти". Это оказалась
выписка из приказа по Вооруженным Силам Юга России.  В  ней  сообщалось,
что  за  выдающиеся  заслуги  в  деле  борьбы  с  большевизмом  капитану
Плотникову  Михаилу  Николаевичу   присваивается   внеочередное   звание
подполковника.
   Приказ подписал  главнокомандующий  Вооруженными  Силами  Юга  России
генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин.

   1992 г.