напугать? Пустельга вспомнил вежливых
ребят из охраны Главной Крепости, но Рыбин с  его  напарником  никак  не
походили на тех, кто  оберегал  Вождя.  Пустельга  невольно  усмехнулся:
сколько же их, хранителей покоя советского народа! Пауки в банке - зачем
это Вождю? Но быть может, желтоглазый прав: недружной  сворой  управлять
легче... Пустельга вновь подумал,  что  такие  мысли  тянут  на  58-ю  с
несколькими "хвостами", но почему-то не расстроился.  После  всего,  что
случилось, чего от него ждать? Трепетного восторга?
   Во дворе стояла машина - синяя "эмка" с номерами Столичного  военного
округа. Конспирация соблюдалась, начальство "саперов" позаботилось  даже
о такой мелочи. Сергея усадили на заднее сиденье,  сержант  скомандовал:
"Двигай!" - и шофер, в такой же серой форме, нажал на газ...
   Вскоре Пустельга понял, что они  едут  в  Столицу.  Это  не  удивило,
озадачило другое: раньше Иванов вызывал его лишь под вечер. Может, Филин
наконец-то полюбил солнечный свет? Нет, едва ли. Скорее другое:  Агасфер
спешит...
   Пустельга еще раз вспомнил вчерашнюю ночь, то,  чему  пришлось  стать
свидетелем. Да,  любая  иностранная  разведка  дорого  заплатила  бы  за
подобную информацию! В Главной Крепости  явный  раскол,  товарищ  Иванов
сцепился с "железным наркомом". Перевес  долгое  время  был,  похоже,  у
Агасфера, но  катастрофа  с  Южной  группой  изменила  соотношение  сил.
Военные - Сергей вспомнил невозмутимого Кадочникова - склоняются явно не
в сторону Филина. Какой-то Большой план... Агасфер, похоже, тормозил его
осуществление... Все это крайне любопытно, за единственным  исключением:
майору Павленко не полагалось знать  такое.  Даже  за  крупицу  подобной
информации люди лишались головы. Итак, если его не  ликвидирует  Иванов,
то  об  этом  позаботится  сам  Вождь.  Кто  он  для  Сталина?  Человек,
присланный Агасфером случайно, - за неимением другого  привлеченный  для
важной экспертизы. Странно, что Сергея вообще отпустили,  не  взяв  даже
подписки о  неразглашении.  Последнее  не  радовало,  его  вполне  могут
заставить замолчать без всякой бюрократии.
   Итак, в Главной Крепости что-то неладно, и Агасфер  заторопился.  Вот
Пустельгу и вызвали средь бела дня, причем  не  обычные  "лазоревые",  а
наглые "саперы", от вида которых у "гэбэшников"  дрожат  поджилки.  А  в
самом деле, кто они?
   Пустельга, покосившись на сидевшего рядом сержанта, решил рискнуть:
   - Товарищ сержант... - Тон  был  выбран  подходящий  -  Рыбин  быстро
повернулся, пустые глаза моргнули: "сапер", похоже, окончательно потерял
свой кураж. - Я хотел  бы  обратиться  к  вашему  командованию.  Где  вы
служите?
   И тут Пустельга заметил, что "сапер" испуган.  Что  мог  ему  сделать
Сергей? В крайнем случае - написать  рапорт  о  нарушении  субординации.
Неужели бравый молодец Рыбин испугался двух нарядов вне очереди?
   - Группа "В" отряда "Подольск". Осназ, - быстро  проговорил  сержант.
Товарищ майор, я... извините, не знал, кто вы...
   Пустельга не стал успокаивать  "сапера"  -  пусть  помучается,  авось
станет повежливее. Осназ... теперь кое-что стало понятнее. Да, ребята из
частей особого назначения церемониться не любят,  особенно  те,  что  из
"Подольска".  Отряд  был  достаточно  известен,  конечно,  среди  своих.
Выходит, товарищ Иванов распоряжался и осназом? До этого  Пустельга  был
уверен, что в СССР только один человек мог свободно вмешиваться  в  дела
обоих карательных наркоматов, а  заодно  и  прочих  секретных  структур.
Получалось, таких людей двое - желтоглазый Вождь и...  товарищ  Агасфер,
он же Иванов, он же Филин, он же "псевдоним товарища Сталина"...
   Сергей вспомнил тяжелый,  внимательный  взгляд  Вождя,  предлагавшего
доложить о проступках своего "псевдонима". А ведь Пустельга чуть было не
поверил, не пустился в откровенность! "Железный нарком", похоже,  так  и
не раскусил этой игры, надеясь свалить Иванова. Ну  и  пусть!  Пустельге
было совершенно не жаль злобного карлика. Пусть получит свое...
   Майор поглядел на замершего на  сиденье  Рыбина,  попытавшись  понять
логику этого недалекого костолома. Сержант был нагл и  хамоват,  хотя  и
знал,  что  его  посылают  к  старшему  лейтенанту  госбезопасности   из
Ленинградского Управления. А дальше?  Дальше  он  видит,  что  Сергей...
болен! У "майора Павленко" болезнь Воронина. Конечно, "сапер", сам  явно
получивший порцию ВРТ, мог посочувствовать, смягчить тон... Вместо этого
он испугался! Почему? Вывод один: в Ленинграде есть свой  отряд  осназа,
где служат такие же, как Рыбин и его "коллеги"  из  группы  "В".  Сергея
"сапер", очевидно,  принял  за  осназовца  из  Питера!  Все  становилось
понятнее...
   Пустельга поглядел в окно, автоматически отметив, что они уже в самом
городе. Маршрут напомнил  тот,  каким  его  везли  в  Главную  Крепость.
Неужели вновь туда? Нет, осназовцев за высокие стены не  пускают,  Вождь
достаточно осторожен. Тогда в Большой  Дом?  Или  в  Главное  Управление
НКГБ?
   - ...Товарищ майор... - голос сержанта звучал жалко и  неуверенно,  -
вы  уж  не  докладывайте!  Мы  обычно  своих  всегда  узнаем,  а  тут  -
обмишулились...
   - Успокойтесь! Не доложу!  -  Пустельге  стало  противно.  Интересно,
почему Осназ комплектуют такими, как Рыбин? По виду - явный штрафник,  а
то и уголовник, к тому же больной... Впрочем, и тут есть резон: "саперу"
терять нечего, да он и не помнит о прошлом! Машина для "спецобработок" и
терактов... И трус вдобавок...
   Впереди  показался  мост,  за  которым  возвышались   башни   Главной
Крепости. Автомобиль, недоезжая, свернул влево и  помчался  вдоль  реки.
Промелькнул силуэт огромного  дома.  Пустельга  сообразил:  это  и  есть
знаменитый Дом на Набережной.  Откуда  он  знал?  Может,  видел  фото  в
газете?  Или  это  часть  "багажа",  оставшегося  от  прежнего  старшего
лейтенанта?
   Через несколько минут автомобиль затормозил. Проезд оказался  закрыт.
Асфальт на дороге был сорван в нескольких местах,  за  крепким  барьером
возились рабочие в темных спецовках. Сергей  решил  было,  что  придется
ехать в объезд, но произошло неожиданное: двое рабочих резво оттащили  в
сторону  ограждение  -  Авто   проехало   несколько   метров   и   вновь
остановилось. Шофер Выключил мотор.
   - Прошу вас, товарищ майор. - Рыбин уже открывал дверцу.
   Значит, и это маскарад вроде  саперных  петлиц!  "Ремонт"  нужен  для
отвода глаз! Да, неплохо...
   Пустельга, сопровождаемый "саперами", прошел мимо "рабочих",  неумело
возившихся кто с ломом, кто с отбойным молотком, и через минуту оказался
возле самой  набережной.  Прямо  перед  ним  темнело  забранное  толстой
решеткой  отверстие   водостока,   справа   стояла   черная   машина   с
занавешенными окнами, а перед самой решеткой нетерпеливо переминались  с
ноги на ногу несколько военных в саперной форме. Увидев Пустельгу,  один
из них - высокий, крепкий, с глубоким шрамом на щеке - шагнул вперед.
   - Вы - майор Павленко?
   - Так  точно,  товарищ...  -  Сергей  бросил  взгляд  на  петлицы,  -
подполковник.
   - Удостоверение, пожалуйста. Внимательно осмотрев  документ,  "сапер"
кивнул, затем подбросил руку к фуражке:
   -  Капитан  госбезопасности  Рощин.   Товарищ   майор,   вам   пакет.
Распишитесь и ознакомьтесь.
   Начало удивило. Сергей поставил подпись на сопроводительном листке  и
разорвал конверт. Рощин сделал знак - окружавшие его "саперы"  отошли  в
сторону. Очевидно, заглядывать в подобные документы не полагалось.
   Пустельга почему-то ожидал приказа на официальном бланке,  но  вместо
этого  перед  ним  оказался  небольшой  листок,  исписанный  аккуратным,
красивым почерком. Сергей  взглянул  на  подпись  и  все  понял.  Письмо
гласило:
   "Сергей Павлович!
   Надо спешить, посему прошу вас:
   1.  Спуститься  в  катакомбы  и  разыскать  там  подземную   церковь,
известную как "часовня Скуратовых". Для  этого  к  вам  будет  направлен
специалист, знающий дорогу.
   2. Осмотрите часовню и составьте  ее  описание,  по  возможности  как
можно более подробное.
   3. Соблюдайте осторожность, в подземелье возможны сюрпризы.
   4. Об  исполнении  доложите  через  полковника  Рощина.  Постарайтесь
управиться до вечера. Заранее благодарен. Ваш Иванов".
   Пустельга аккуратно  сложил  письмо  и  хотел  было  положить  его  в
нагрудный карман, но вмешался Рощин:
   - Товарищ майор, документ следует уничтожить. У вас есть зажигалка?
   Пришлось заняться еще и этим. Как только письмо обратилось  в  пепел,
"сапер", удовлетворенно кивнув, обратился к Сергею:
   - Я имею приказ оказывать вам всяческое содействие. Может, у вас есть
вопросы? Пустельга пожал плечами. Все ясно: спуститься, найти, осмотреть
и доложить. А зачем - спрашивать, похоже, бесполезно. Да, товарищ Иванов
умел удивить...
   - Мы доставили нужного вам человека, - негромко подсказал  полковник.
Ах да! "Специалист"!
   - Кто он, товарищ капитан госбезопасности? Рощин заглянул в маленькую
записную книжечку:
   - Профессор Белин, архитектор. То  есть  бывший  профессор.  Его  нам
"малиновые" одолжили. Вражина оказался...
   Шрам на  щеке  дернулся  -  Рощин  усмехнулся.  Трудно  сказать,  что
повеселило "сапера" - то, что "малиновым" пришлось уступить свою жертву,
или превращение профессора архитектуры во "вражину".
   Рощин махнул рукой. Дверца автомобиля открылась, выпуская  невысокого
худого старика в грязной рубашке. "Вражина" с трудом держался на  ногах,
на изможденном бледном лице темнели кровоподтеки.
   "Саперы", взяв бывшего архитектора за плечи, подтащили  его  поближе,
поставив  перед  майором.  Старик  медленно  поднял  голову.   Погасшие,
казалось, равнодушные ко всему глаза взглянули на Пустельгу.
   - Вы профессор Белин?
   - Да... Подследственный  Белин...  гражданин  начальник...  -  Старик
говорил тихо, едва выговаривая слова. Сергей повернулся к Рощину:
   - Вы полагаете, что ваш... эксперт может пройти хотя бы сто шагов?
   - Пройдет! - равнодушно  махнул  рукой  "сапер".  -  Ему  только  что
сделали укол. Он крепкий...
   Пустельга не стал спорить, у осназовца свои понятия о гуманности.
   - Скажите, профессор, вы знаете, где находится "часовня Скуратовых"?
   - Я... уже во всем признался, гражданин начальник... -  так  же  тихо
заговорил Белин. - Я  использовал  подземные  помещения  для  подготовки
тайных складов оружия...
   Пустельга невольно отвернулся. Смотреть на  бывшего  профессора  было
больно. Похоже, ему крепко досталось...
   - Давайте еще раз, - вздохнул Сергей. - Вас как по имени-отчеству?
   - Игорь Аристархович, гражданин начальник,  -  равнодушно  проговорил
Белин.
   - Так вот, Игорь Аристархович, вы  не  на  допросе.  Нам  нужна  ваша
помощь. Вы ведь, как я понял, хорошо знаете столичные подземелья?
   Белин молча кивнул, все еще не понимая.
   - Сейчас мы спустимся вниз,  -  Пустельга  говорил  медленно,  словно
беседуя с тяжелобольным, - вы нам покажете часовню Скуратовых. Это  ведь
недалеко отсюда?
   Игорь Аристархович оглянулся, словно впервые заметив, где  находится.
Затем вздохнул:
   - Да, гражданин начальник. Здесь близко... Он  ничего  не  спрашивал.
Старику было все равно. То, что  с  ним  происходило  -  лишь  маленький
эпизод на пути в ад...
   Полковник Рощин махнул рукой. Один из "саперов" подошел к решетке  и,
достав ключи, начал отпирать  огромный  тяжелый  замок.  Двое  "рабочих"
принесли фонари, теплые ватные куртки и резиновые  сапоги.  Похоже,  все
было приготовлено заранее.
   - С вами пойдут еще трое, - сообщил Рощин. - Дорогу помечайте  мелом,
особенно на поворотах. Вам еще что-нибудь нужно, товарищ майор?
   Пустельга оглянулся. Трое "саперов", в том числе сержант  Рыбин,  уже
переодевались, причем вид у них был не особо радостный. Лезть под  землю
было им как будто не  особо  по  сердцу.  На  профессора  тоже  накинули
куртку, и он стоял опустив голову, словно происходящее его не  касалось.
Железная решетка все еще не поддавалась, и к  "саперу",  ее  утиравшему,
присоединились еще двое.
   - Мне нужна бумага, - решил Сергей, вспомнив приказ Иванова, -  листа
три. И карандаш.
   Подполковник кивнул, через минуту  "сапер"  принес  все  необходимое.
Пустельга натянул тяжелые  резиновые  сапоги,  накинул  куртку.  Он  был
готов.
   Замок наконец открылся, "саперы" налегли на решетку, и та со  скрипом
начала медленно отходить сторону. Пустельга подошел  ближе.  Из  черного
отверстия пахнуло сыростью и  гнилью.  Итак,  за  решеткой  оказался  не
водосток, а подземный ход, который вел прямо под  реку.  На  миг  Сергею
стало не по себе, он представил  метры  воды  над  головой,  но  тут  же
успокоился. Не в его положении бояться. О  столичных  катакомбах  ходили
всякие слухи, и было даже интересно заглянуть в черную тьму.
   - Пошли!
   Пустельга первым шагнул за  порог.  Шедший  за  ним  сержант  включил
мощный фонарь. Чуть сзади двое "саперов" вели под руки Белина.
   ...Ступеньки - старые, разбитые, сложенные  из  потрескавшихся  серых
кирпичей. Лестница вела вниз. Стало холодно,  вдали  слышался  негромкий
перезвон  капель  -  где-то  просачивалась  вода.  Один   из   "саперов"
чертыхнулся, задев головой о низкий свод.
   - Мы правильно идем?  -  Сергей  оглянулся,  заметив  уходящий  влево
темный проход.
   - Нам прямо, - кивнул Белин, - до большого зала. Там свернем...
   Профессор, похоже, немного пришел в себя. Теперь он шел  сам,  слегка
держась рукой за осклизлую стену.
   - Вы, товарищ майор, в первый раз сюда спускаетесь? - поинтересовался
сержант.
   -  Наверно.  -  Сергей  на  миг  задумался.  Может,  тот,   настоящий
Пустельга, уже бывал здесь? - А вы здесь бывали?
   - Это сколько угодно, - откликнулся Рыбин, -  вся  наша  работа  тут.
Только мы не здесь спускаемся. Мы вообще в эту часть не заходим.
   Вот как? Чем же занимается группа "В" в  столичных  катакомбах?  Будь
они саперами, это вполне можно понять. А вот что здесь делать Осназу?
   Ступеньки  кончились.  Впереди  был  широкий  тоннель,  который   вел
по-прежнему вниз. По стенам  сочилась  вода,  на  фуражку  Сергея  упали
первые тяжелые капли.
   -  Игорь  Аристархович,  а  когда   эти   подземелья   появились?   -
поинтересовался Пустельга.
   - Давно, - негромко ответил Белин.  -  Эта  часть  прорыта  не  позже
шестнадцатого века...
   Сергей хотел спросить зачем, но сдержался:  и  так  понятно.  Впереди
была Главная Крепость, катакомбы связывали ее с заречной частью города.
   - Мы уж насмотрелись, - вмешался Рыбин, - чего здесь только нет! Там,
где мы... - он замялся. - Ну, в общем, где наша группа  работает,  целый
этот... застенок имеется. При Грозном, говорят,  разбирались  с  врагами
народа...
   "Сапер"  хохотнул,  Сергею  стало  не  по  себе.  Похоже,  спецгруппа
занималась чем-то аналогичным.
   - Да... - откликнулся профессор, -  я  бывал  гам.  Старый  застенок,
рядом с ним - замурованный колодец, засыпанный человеческими костями...
   - Точно! - Рыбин вновь хохотнул. - Ты, я вижу, дед, разбираешься!
   Под землей сержант вновь осмелел. Похоже, он  чувствовал  себя  здесь
почти как дома. Пустельге вновь стало страшновато: наверно, много  веков
назад вот так же по этой лестнице спускались палачи со своими  жертвами.
История повторялась, только что здесь делает он, Сергей Пустельга?
   - Сейчас будет зал, - сообщил Белин, - осторожнее!
   Предупреждение пришло вовремя. Сергей еле успел опустить голову, чтоб
не удариться о низкий потолок. Снова ступеньки, и вот луч фонаря осветил
огромное  круглое  помещение.  Потолок  уходил  высоко  вверх,  кончаясь
полукруглым сводом, в стенах темнели дверные проемы,  уводившие  куда-то
вглубь...
   - А ничего, - прокомментировал сержант, - подходяще... Только близко.
   Трудно сказать, для чего считал подходящим этот мрачный  зал  "сапер"
из спецкоманды. Пустельга осмотрелся: пусто, на  полу,  покрытом  жидкой
грязью, разбросаны старые, битые кирпичи, осколки камней. Похоже,  здесь
давно никто не бывал.
   - Я... немного отдохну... - Профессор прислонился к холодной  влажной
стене и прикрыл глаза.
   - Дохлятина, - буркнул Рыбин. - Товарищ майор, надо  было  бы  дорогу
пометить...
   Пустельга кивнул, но, сделав пару шагов,  остановился  в  недоумении.
Темных проходов несколько, все совершенно одинаковые.  Он  повернулся  к
профессору.
   - Сейчас... - Белин тяжело вздохнул и  потер  лицо  ладонями.  -  Нам
налево...
   Он  подошел  к  одному  из  проходов,  возле  которого  чья-то   рука
выцарапала на стене большой восьмиконечный крест. Пустельга достал  мел,
изобразив рядом стрелу.
   - А ты не спутал? - Сержант  подозрительно  покосился  на  Белина.  -
Сусанин, мать твою...
   Тот покачал головой, на белых бескровных губах  впервые  промелькнула
улыбка.
   - Нет... Пожалуй, меня на это уже не хватит. Вы же видите крест... Он
старый, еще с тех времен...
   Проход оказался уже, чем тоннель, но все же по нему вполне можно было
идти плечом к плечу. По бокам стали попадаться ниши, сначала  небольшие,
затем покрупнее. Пару раз встретились узкие поперечные галереи. Тут было
не так мокро, звон капели стих. Внезапно луч фонаря скользнул по чему-то
темному...
   - Фу, черт! - Рыбин поднес фонарь ближе и вновь выругался.
   Пустельга лишь покачал головой.  Из  стены  выступал  край  огромного
гроба.
   - Здесь что, кладбище?  -  поинтересовался  он  у  профессора.  Белин
ответил не сразу. Он осторожно подошел к гробу и слегка провел рукой  по
металлу.
   - Странно... -  В  его  голосе  Сергей  впервые  почувствовал  что-то
напоминающее любопытство. - Раньше этого не было... Может,  обвал?..  Но
гроб новый...
   - Товарищ майор, а ну его  к  бесу!  -  предложил  сержант.  -  Пошли
отсюда!
   Тон  "сапера"  вновь  изменился.  Рыбину  было  не  по   себе.   Двое
осназовцев,  до  этого  молча  шедшие  сзади,  постарались  обойти  гроб
стороной, держась поближе к противоположной стене.
   - Пошли... - Пустельге тоже стало неприятно. Странные дела  творились
в этих коридорах...
   Минут десять шли молча. Все оставалось по-прежнему - проход, ниши  по
бокам, шорох попадавшихся под  ногами  камней.  Разве  что  стало  сухо.
Похоже, они удалялись от реки.
   - Игорь Аристархович, почему часовня так называется? -  Сергей  решил
нарушить гнетущее молчание.
   - Это легенда, - помолчав, ответил профессор. - Говорят, эту  церковь
- это не часовня, а церковь - построил Малюта Скуратов. В  ней  молились
опричники. Потом... - он на  минуту  замолк,  -  есть  предание,  что  в
последние годы жизни царь Иван  Грозный,  разочаровавшись  в  Создателе,
начал служить черные мессы. Именно здесь, в подземелье...
   - А... это правда? - осторожно поинтересовался Пустельга.
   - Едва ли. Церковь действительно старая, но, похоже, не шестнадцатого
века. Впрочем, сами скоро увидите...
   Где-то через сотню метров коридор начал  расширяться.  Свет  упал  на
серые,   покрытые   остатками   штукатурки   стены.   Перед   ними   был
перекресток-тривиум, проход кончался, упираясь в широкую галерею.
   - Здесь... Чуть  правее,  -  подсказал  профессор.  Сержант  повернул
фонарь. Луч упал на вырубленную в камне дверь, к которой вели  несколько
ступенек. Чуть выше темнело  небольшое  отверстие,  над  ним  был  выбит
крест. Пустельга решил, что под  крестом,  в  маленькой  нише,  когда-то
стояла надвратная икона.
   - Ну че, товарищ майор?  -  Рыбин  нерешительно  топтался  на  месте.
Поглядеть бы надобно... А ну, гражданин Белин, иди-ка первый!
   - Постойте! - Пустельга остановил профессора и сам подошел поближе  к
ступенькам. - Сержант, вы что-то заметили?
   - Да... Плохое тут место, товарищ майор! - Рыбин  шумно  вздохнул.  -
Даже для нас...
   Сергей резко обернулся. Лицо "сапера" было скрыто тенью, но Пустельга
уже понял: тот в самом деле чего-то опасается. Остальные осназовцы  вели
себя не лучше. В чем дело? Что означало - "для нас"? Что  г