жа не сводила с нее глаз. - Зачатая
на поле боя. - Все ее чувства ясно читались на лице.  Никогда  прежде  я  не
видел ее настолько растроганной.
   - Да, это наша дочурка.
   - Мы станем ее будить?
   - Не стоит. Во всяком случае,  сейчас.  Жизнь  сейчас  и  так  достаточно
безумна, и незачем напрашиваться на новые неприятности.
   Мои слова ее не убедили. Совершенно.  Госпоже  страстно  хотелось  начать
волнующий диалог с плотью от плоти ее. А я  обнаружил,  что  мое  внутреннее
напряжение постепенно тает. И вряд  ли  моими  мыслями  управляли  всяческие
"возможно" и "хорошо бы".
   Но все же Госпожа признала, что не стоит  будить  Бубу,  пока  рядом  для
подстраховки не будет стоять Тобо.
   Пока она не совершила никаких глупостей,  но  все  же  заставила  девочек
некоторое время понервничать.

130. Таглиос. Хадидас

   Тобо пришел помочь, когда я будил своего старого друга Гоблина,  ставшего
против своей воли оболочкой для Хадидаса.
   Задача оказалась нетрудной. Тобо снял свои же фиксирующие чары  и  потряс
Гоблина за плечо.
   Я просто стоял рядом.  А  когда  коротышка  зашевелился,  Тобо  отошел  в
сторону, и Гоблином занялся уже я.
   Его веки внезапно поднялись. Но  под  ними  я  увидел  не  глаза  старого
колдуна Гоблина - я  заглянул  в  два  осколка  тьмы.  Казалось,  эти  глаза
стремятся втянуть меня в себя.
   Рот Хадидаса открылся, готовый извергнуть нечто подлое или гнусное.  И  я
заслонился от раба Кины драной старой шляпой  Одноглазого.  Эффект  оказался
поразительным: тело Гоблина забилось в конвульсиях,  словно  я  пронзил  его
раскаленной кочергой. Я мгновенно нахлобучил шляпу ему на голову.
   - Поднимай, - бросил я Тобо. Он стоял возле кушетки за  головой  Гоблина,
чтобы Хадидас не смог его увидеть. Я удерживал шляпу  на  месте,  пока  Тобо
усаживал Гоблина. - Сработало. Даже лучше, чем я надеялся, - И лучше, чем  я
думал, - уж это точно.
   -  Одноглазый  всегда  преуменьшал  свои  успехи,  когда  делал  что-либо
правильно. - Глаза Гоблина уже утратили зловещий блеск. Теперь они  казались
пустыми. Словно в их глубине на тысячу ярдов  ничего  нет.  Скорее  даже  он
вовсе лишился разума.
   - Давай копье.
   Я взял копье. О боги, как мне не хотелось доверяться  мудрости  покойного
Одноглазого! Ведь мне предстояло вложить столь мощное оружие в руки дьявола.
   Я стоял перед сидящим Гоблином, поставив древко копья  между  его  слегка
разведенных ног. Взял его руки, заставил обнять черное древко.  Еще  плотнее
нахлобучил вонючую фетровую шляпу Одноглазого. И только  потом  положил  его
ладони на древко и прижал их к инкрустированному серебром черному дереву.
   В его глаза стала возвращаться жизнь.
   -  Не  столь  впечатляет,  как  наблюдение  за  родами,   но   достаточно
драматично, - сказал я Тобо. - Даже болвану вроде меня  не  нужно  пояснять,
что мы расколдовали настоящего Гоблина.
   Гоблина настолько страдающего, что я мгновенно  понял  -  только  Госпожа
сможет по-настоящему его понять.
   Я уселся на стул. Тобо помог Гоблину пересесть в кресло с высокой спинкой
и расположился рядом на краю кушетки. Гоблин  медленно  вертел  головой,  по
очереди глядя на нас. Он плакал, но не мог произнести ни слова,  хотя  очень
старался. И протянул руку к Тобо, безмолвно моля о прикосновении.
   - Поаккуратнее со шляпой, - предупредил я. - А то  я  уже  подумываю,  не
прибить ли ее к голове. - И еще я подумал о том, каким замечательным  другом
был Одноглазый. Потому что  предвидел  вероятность  вроде  этой  и  потратил
последние годы жизни на то, чтобы сделать спасение друга возможным.
   Я даже на секунду позавидовал Гоблину -  ведь  у  меня  никогда  не  было
друга, который пошел бы ради меня настолько далеко. И  потом  вспомнил,  как
Дрема работала пятнадцать лет ради спасения Плененных. А теперь - еще и пяти
лет не прошло - из всех них в живых остались только Госпожа и  я.  Остальные
всплыли вверх брюхом. Улетели с дымом.
   Солдаты живут.
   Дрема ни разу не повела себя так, словно полагала, что  зря  тратит  свою
жизнь. Но я уверен, что  иногда  такая  мысль  приходила  ей  в  голову.  По
отношению к некоторым личностям.
   - Ты должен постоянно держать хотя бы  одну  руку  на  копье,  Гоблин,  -
сказал я. Мы ведь ничего не сделали, чтобы избавить его от Хадидаса. А всего
лишь загнали монстра в глубокую яму, где  он  затаился,  дожидаясь  момента,
когда сможет выпрыгнуть и снова захватить контроль. Нас отделял от него лишь
жалкий барьерчик. Это чудовище гораздо сильнее Гоблина.  И,  чтобы  удержать
его за барьером, нам придется упорно поработать.
   - И что нам теперь с тобой делать? -  спросил  я.  И  ощутил  укол  вины.
Потому что уже придумал планы, в  том  числе  относительно  Гоблина.  Планы,
способные изменить мир.
   - А ты что думаешь, Гоблин? Поможешь нам помочь тебе продержаться?
   Гоблин уже немного лучше владел своим телом. И смог выдавить слабое  "да"
и даже кивнуть.

***

   - Право принимать любые решения я оставляю за вами,  -  сказал  Суврин  и
вежливо кивнул Гоблину. - Я почти не знаю этого человека. А если и наслышан"
то в основном о шуточках, которыми они с Одноглазым развлекались, подначивая
друг друга. Я  это  к  тому,  что  не  смогу  быть  объективным,  даже  если
постараюсь. Что это за дрянь, которой  вы  намазали  ему  эту  штуковину  на
голове?
   - Клей. А эта  штуковина  -  шляпа.  Ты  наверняка  видел  ее  на  голове
Одноглазого.  Старый  пердун  начинил  ее   кое-какими   чарами,   поскольку
предвидел, что может случиться нечто в этом роде.
   - Ты уже говорил.
   - Вот и хорошо. А приклеили мы шляпу  для  того,  чтобы  ее  нельзя  было
снять. Никогда. И если бы мы смогли придумать способ,  как  ему  питаться  и
чесать задницу без помощи рук, то и их приклеили бы к копью Одноглазого.
   Есть нечто такое в Капитанской должности,  что  начисто  лишает  человека
чувства юмора. На Суврина это нечто уже подействовало. Он даже не улыбнулся.
   - Вы уже узнали от него что-либо полезное? - спросил он.  -  Еще  нет?  А
когда?
   - Пока не знаю. Он все еще приходит в себя. Буквально. Не забудь, что все
эти шесть лет он был практически мертв. И теперь с  трудом  вспоминает,  как
надо пользоваться телом. Особенно языком. А Хадидас до сих пор у него внутри
и жаждет снова овладеть его телом.
   - А как дела у Госпожи?
   Сейчас жена тревожила меня больше,  чем  Гоблин.  Она  вела  себя  как-то
странно. Мне даже стало казаться, что она превратилась в незнакомую женщину.
И у меня возродилась прежняя озабоченность насчет ее  связи  с  Киной.  Ведь
Кина  мастерски  умеет  планировать  и   манипулировать.   Она   выстраивает
многослойные схемы, рассчитанные на века.
   Но Кина действует медленно. Очень медленно. Вот почему  она  предпочитает
планы, которые созревают годами. А когда удача ускользает из ее рук, она  не
может реагировать быстро.
   - Сейчас Госпожа стала для меня загадкой, -  признался  я.  -  Но  вполне
разрешимой.
   Гоблин что-то прохрипел. Хадидас упорно мешал ему говорить.
   - Ты знаешь что-нибудь о самых важных людях в городе? - спросил Суврин.
   - О нынешних - ничего. Только в общих чертах. Мой тебе совет: никогда  не
подставляй спину никому из них. Можешь посоветоваться с  Ранмастом  Сингхом.
Если он уцелел в последних сражениях. - Он  вполне  мог  оказаться  рядом  с
Дремой в той засаде.  -  Или  попроси  Аридату  Сингха  одолжить  тебе  пару
советников.
   Для Капитана  Отряда  Суврин  проявил  необычное  стремление  с  кем-либо
советоваться.
   - Нам нужно продолжить наши занятия, - сказал он  мне.  -  Чтобы  я  смог
изучать Анналы.
   - Для этого нам нужен мир. Хотя бы на пару лет.
   За это время мы сможем создать новый Отряд.
   Гоблин снова захрипел и кивнул. Сейчас он в  некоторых  отношениях  очень
напоминал щенка.
   - Мне надо поговорить с Гоблином, - сказал я  Суврину.  Когда  наш  новый
командир вышел, я повернулся к Гоблину:
   - Нам нужно придумать способ, как обойти вмешательство Хадидаса.
   Кивок.
   - Пожалуй, именно так мы это и станем делать. Если он контролирует только
твою речь, а не тело. - Я уставился на коротышку. Он не отвечал,  и  тут  до
меня дошло, что я не правильно задал вопрос. - Он управляет твоим телом?
   Нет.
   - Вот и прекрасно. Теперь ключевой вопрос. Находится ли Хадидас в  прямом
контакте с Киной?
   Нет. Да. Пожатие плеч. Мы продолжили эту игру в тысячу вопросов. Мне  все
время казалось, что, куда бы я ни шел, я двигаюсь  в  неверном  направлении,
потому что Гоблин постоянно хрипел, отчаянно  стараясь  заговорить.  Но  его
усилия завершались от силы одним-двумя осмысленными звуками.
   В конце концов, несмотря на всю мою тупость, я узнал, что хотел.  Хадидас
мог общаться: с богиней только когда контролировал тело Гоблина.
   Смысл в этом был. Определенный. Но я не забывал, что Гоблин,  которого  я
сейчас расспрашиваю, по сути лишь дух, не сумевший покинуть тело, когда  оно
умерло, а потом заново было оживлено дыханием богини.
   - Замечательная новость, Гоблин. Слушай, у меня есть план. -  Преодолевая
себя, я все же решился и извлек  его  из  потайного  местечка  внутри  себя,
надеясь, что богиня не сможет меня подслушать. Мой план полностью зависел от
того, насколько хорошо я понимал того Гоблина, которого знал  так  давно,  и
основывался на надежде, что он мало изменился за прошедшие два  десятилетия.
А ведь человек за такое время может очень сильно измениться - особенно  если
часть этого времени он пробыл покойником и рабом Матери Обманников.
   Насколько я мог судить внешне, Гоблину мой план понравился - в том  виде,
в  каком  я  его  изложил.  И  он  вроде  бы  пожелал  участвовать   в   его
осуществлении. Похоже, ему не терпелось вонзить копье  Одноглазого  в  самое
черное из всех сердец.
   - Я не желаю терять зря даже минуты. Ты меня понял?
   Кивок.  Даже  полуразборчивое  "Да!".  С   энтузиазмом.   И   откровенным
нетерпением.
   - Я скоро вернусь.
   Я ощутил себя почти мерзавцем, потому что не сказал  мертвому  другу  всю
правду.

131. Таглиос. Воздушная разведка

   Я отыскал Аркану и спросил, не хочет ли она полетать. При этом я  кивнул,
подсказывая, что у нее обязательно должно появиться  желание  прогуляться  в
небесах. Для любопытных я добавил, что хочу проверить слухи  о  том,  что  к
городу движутся верные Протекторату войска. Один  отряд  якобы  переправился
через Майн в Ведна-Боте, а второй собирается к востоку от нас, вблизи  Мухры
в провинции Аджитстан,  где  Могаба  всегда  был  довольно  популярен  среди
местных племен. А поскольку из-за этих слухов многие уже начали  нервничать,
то никто не удивится тому, что я захотел их проверить.
   Именно этим мы и занялись, когда вылетели, потому что это в любом  случае
следовало сделать. А заодно я получил возможность поговорить с Арканой.
   - Я вижу одну большую проблему в твоем плане,  -  сказала  она,  выслушав
меня. - Что станет с равниной и  вратами?  Ты  спрашивал  меня,  хочу  ли  я
вернуться домой. Мой ответ - да. Однако оставаться там  я  не  собираюсь.  Я
лишь хочу увидеть,  как  там  сейчас  и  что  изменилось.  Похоронить  своих
покойников, как сказал бы ты. Но ведь твоя задача  сильно  усложнится,  если
мне сперва придется слетать туда, потому что потом это станет невозможно.
   - Ты права. И я должен сделать то, что обязан сделать, как можно  скорее.
Пока не вмешалась Кина. - Если она уже не предвидела такую возможность.  Или
не узнала о ней  от  Гоблина.  Или  от  Шевитьи.  Или  от  Госпожи,  которая
достаточно умна, чтобы догадаться о моих намерениях. Иногда.  -  И  особенно
пока не догадалась моя жена.
   Мы приближались к реке Майн, направляясь к Бедна-Вотскому броду. К северу
от  него,  вдали  от  местных  деревушек,  виднелись   столбики   дыма.   Но
немногочисленные - Если это армия, то небольшая, - заметила Аркана.
   - К тому же, как мне кажется, она не рвется  в  бой.  До  конца  дня  еще
долго, и за это время они могли пройти немалый кусок.
   Они в самом деле не торопились. А когда мы снизились, чтобы разглядеть их
получше,  то  фигурки  на  земле  бросились  во  все  стороны  перепуганными
тараканами.
   - Кто-то прикрывает  свою  задницу,  -  решил  я.  -  Делает  вид,  будто
выполняет свои обязательства. Эта шайка вряд ли  когда-нибудь  доберется  до
Таглиоса.
   Мы снова набрали высоту и некоторое время разговаривали  -  не  только  о
том, что нужно сделать. Похоже, Аркана сумела обрести внутреннее спокойствие
и  смириться  с  переменами  в  своей  судьбе.   Некоторым   такое   удается
сравнительно  легко.  Другие  остаются  калеками  на  всю  жизнь.  Такие  не
задерживаются в солдатах надолго. Они становятся солдатами бывшими и заводят
тесное знакомство с вином или соком маковых головок.
   Я спросил, как заживает ее нога.
   - Я теперь совсем как  старушка,  -  рассмеялась  она.  -  Могу  по  ноге
предсказывать погоду.
   - Но в остальном все в порядке?
   - Да:
   - Я хорошо поработал.
   - Много практиковался.
   - Ты без работы не останешься.
   Мы летели обратно в сторону  Таглиоса,  болтая  о  всякой  всячине,  и  я
подумал, что так бы все и было, если бы Бубу выросла с родителями. Но  зачем
себя дурачить? И лгать самому себе. Никакой ребенок не вырос бы нормальным -
хотя бы как Аркана - при таких родителях, как мы с Госпожой.
   А может, я уже отыскал выход. Надо просто  усыновлять  детей,  когда  они
становятся достаточно взрослыми.
   Мы пролетали южнее Таглиоса, собираясь на  разведку  в  Аджитстан,  когда
Аркана  заметила  направляющуюся  к  нам  фигурку  в  развевающемся   черном
балахоне.
   - Это Шукрат.
   - Вы помирились? По-настоящему?
   - Да вроде бы. В основном из-за того, что у нас есть  только  мы.  В  том
смысле, что нас осталось двое. Если бы не это, то мы и разговаривать  бы  не
стали. Отчасти причиной тому семейные дрязги.  Наши  родители  сделали  друг
другу немало гадостей. А  отчасти  причина  в  нас  самих.  Уж  слишком  она
смазливая и при этом  без  царя  в  голове.  Зато  если  она  хочет  кого-то
охмурить, ей достаточно построить  глазки.  Или  споткнуться  и  прикинуться
беспомощной.
   - А ты девушка умная. И  от  тебя  всегда  ждали,  что  ты  сама  о  себе
позаботишься.
   - Да.
   - Что ж, зато ты вскоре станешь красивее ее. А Шукрат через несколько лет
превратится в сплошные веснушки и округлости.
   Мы сбросили скорость, поджидая Шукрат. Она  догнала  нас  и  пристроилась
рядом со мной.
   - Что случилось, другая дочь?
   - Костоправ, я хочу поговорить с тобой о том, что случилось с теми людьми
на острове. Это меня напугало. Очень напугало. Я правда люблю Тобо. Очень. -
Я не сомневался, что после таких слов ее прикрытое черной тканью лицо  стало
пунцовым. Она очень легко краснела. - Но я не хочу быть  рядом  с  тем,  кто
способен на такое!
   - Мы все на такое способны,  Шукрат.  Человека  нужно  лишь  поместить  в
нужное место и в нужное время и снабдить его мотивом. И  лишь  те,  кто  нас
окружает, удерживают нас от таких поступков.
   - О чем это ты?
   - О том, что ты дорога Тобо. Возможно даже намного дороже, чем  он  хочет
признать. Он парень страстный. И именно из-за  того,  что  он  таков,  какой
есть, он всегда был способен на огромное зло, Шукрат.  Понимаешь,  никто  не
стремится и не стремился стать злодеем. Ни Хозяева Теней. Ни моя жена или ее
сестра. Ни даже Ворошки. Но  власть  может  превратить  человека  в  злодея.
Потому что тогда ничто уже не мешает ему делать  то,  что  он  хочет.  Кроме
того, что у него внутри. Для Тобо этим "нечто" долгое время  были  любовь  и
уважение к родителям. Он каждый день ругался с Сари, но никогда и ни за  что
не совершил бы поступок, который бы ее  разочаровал.  Пока  она  была  жива.
Когда же она исчезла, его сдерживал отец. Но теперь с нами  нет  и  Мургена.
Поэтому остался лишь один человек, чье мнение  для  Тобо  достаточно  важно,
чтобы он сдерживался и не позволял себе поступать как вздумается.
   Шукрат пришлось на некоторое время задуматься. Она вовсе не была такой уж
дурой, как ее расписала Аркана, просто иногда ей не сразу  удавалось  делать
достаточно сложные выводы.
   - Так ты хочешь сказать, что мое отношение к нему сможет удержать его  от
повторения таких ужасов?
   - Да. Я так думаю. Но еще я думаю, что ты должна сказать  ему,  что  тебе
все известно, и дать ему понять, что не примешь  никаких  оправданий  такого
поведения. Не упрекай. Не грози. Выскажи свое мнение четко и ясно,  а  потом
замолчи. Не торгуйся. Ты должна обозначить абсолютный предел, о  котором  он
всегда должен помнить. И стой на своем. Ты тоже  должна  постоянно  помнить,
что такой предел существует.
   Шукрат кивнула.
   Пока я ждал, желая убедиться, что она все поняла, я сказал Аркане:
   - Глядишь, я еще и стану специалистом по части отцовских советов.
   - Красноречия у тебя точно хватает.
   - Большое спасибо.
   - А если серьезно, то я думаю, что ты прав. В том, что ей сказал.
   - Так ты знаешь, о чем она говорила?
   - Она меня предупредила. На тот случай, если я захочу  охранять  генерала
Сингха. Вскоре после того, как меня предупредил ты. И мне пришлось слетать и
посмотреть, из-за чего вы так всполошились.
   Мое мнение об этой девочке становилось лучше каждый божий день.

***

   Войска, собирающиеся  возле  Мухры,  оказались  гораздо  более  серьезной
угрозой, чем возле Ведна-Бота. И это могло означать новую крупную  проблему,
если Аридата, как новый верховный главнокомандующий, не сумеет  договориться
о мире с прежними союзниками Могабы.

132. Таглиос. Жена и ребенок

   Госпожа снова сидела возле Бубу. Или все еще. Я пододвинул стул и  уселся
напротив нее.
   - Хочешь, я тебя на время сменю? А ты сходи погуляй, разомни ноги. В роте
Зеленого Дракона скоро будет готово рагу из баранины.  Только  не  спрашивай
меня, где они отыскали барана в этом сумасшедшем доме.
   Она подняла голову. Я заметил на ее щеках дорожки от слез.
   - Помоги мне, Костоправ. Я все время думаю о том, сколько всего  отнял  у
меня Нарайян Сингх, когда украл ее. И как сильно  одно-единственное  событие
изменило мою жизнь.
   Оно изменило жизнь всех нас. Затронуло каждого в этой части этого мира  и
еще  сотни  тысяч  как  минимум  в  двух  других.  Но  сейчас   она   думала
исключительно о себе.
   - Встань, сходи куда-нибудь, - предложил я.  -  Поешь.  Полетай.  Сегодня
чудесный прохладный день. Все идет к тому, что со дня на день пойдет в  рост
трава  и  распустятся  листья.  Полюбуйся  природой.  Я   хочу,   чтобы   ты
окончательно пришла в себя до того, как я улечу. И я не смогу оставить  тебя
одну, пока ты не решишь, что у тебя все в порядке.
   - Улетишь? Куда ты собрался?
   - Через несколько дней закончится контракт у  первого  из  отрядов  Детей
Смерти. Кому-то из нас придется слетать на разведку и проверить путь на юг и
через равнину. И сказать ребятам  у  врат,  чтобы  собирали  продовольствие.
Почему бы и тебе не полететь со мной? Развеешься немного.
   - Нет. Не могу. Здесь больше никто не сможет о ней позаботиться.
   Проклятье! Теперь я увидел ее уязвимое место. Дверцу, через которую  тьма
постарается до нее добраться. Если уже не добралась.
   Ну и дурак же я! Я ведь знаю, как  захлопнуть  эту  дверцу.  Навсегда.  И
только что настроился заняться этим без помех.
   -  Сходи  к  ребятам,  попробуй  рагу.  Прогуляйся.  И   заставь   солдат
возненавидеть меня за то, что мне настолько повезло в жизни, что я  на  тебе
женился. - Было время, когда ко мне все именно так  и  относились.  И  когда
каждый в Отряде реагировал на Госпожу так, как женщины реагируют на  Аридату
Сингха. Но те дни давно прошли. А из всех  тех  братьев  по  Отряду  остался
только я.
   Я посмотрел на  Бубу,  потом  на  молчаливую  белую  ворону,  сидящую  на
подоконнике распахнутого окна. Похоже, это и впрямь у них в крови.
   В последние дни белая ворона по