этим?
   - Я такого способа не нашла. Тебе придется разобраться в них самому. Тебя
призывала Кина?
   - Пожалуй, нет. Впечатление такое, будто она просто проходит по моим снам
и не замечает меня, если я сам не дергаюсь. А может быть, это я заглядываю в
чьи-то чужие сны.
   - Расскажи мне о них. Я рассказал.
   - Во многом это те же самые сны, что и у меня.  Главным  образом  я  вижу
равнину.
   - А вороны там есть?
   - Вороны? Нет. Там нет ничего живого. Я призадумался.
   - Знаешь, возможно, я выразился не совсем точно.  Кажется,  она  все-таки
каким-то образом осознает меня. Однажды ночью, например, я увидел свою жену.
Даже разговаривал с ней. Создавалось ощущение, будто можно ее вернуть.
   - Это нечто новое. В моих  снах  лишь  нагнетаются  кошмары.  Создавалось
ощущение, будто в конце концов они меня подавят.
   У меня было такое чувство, что она говорит отнюдь не всю правду.
   - Мне трудно поверить, что  она  способна  показать  что-нибудь  страшнее
того, что я уже видел, причем наяву, - сказал я. - Зная,  что  она  пытается
сделать...
   - Мурген, ей удалось использовать меня! Потому что я думала, будто  знаю,
что она делает. Но я не знала. Она - царица Обмана. Я была вовсе  не  Дщерью
Ночи, а всего лишь племенной кобылой, которой  следовало  выносить  на  себе
мессию Обманников. Не допускай такой же ошибки, какую допустила я. Если  она
и впрямь заметила тебя, будь крайне осторожен. И держи меня в курсе дела.
   Я хмыкнул.
   - Ты подсчитывал, сколько раз тебе казалось, будто ты чувствуешь Кину?
   - Хм...
   Я это делал. Но чаще всего она приближалась ко мне,  когда  я  блуждал  с
Копченым.
   - Не то чтобы...
   Я описал ей парочку эпизодов, казавшихся мне менее безобидными.
   - Это не слишком помогает. Следи  за  своими  чувствами.  Тобою  пытаются
манипулировать, используя твою любовь к жене. Догадываешься, почему?
   - Полагаю, что из-за Знамени.
   - Разумеется. Намеки есть повсюду, но  целостной  картины  мы  так  и  не
имеем. Копье Страсти... Но за этой штуковиной никогда не замечалось  никакой
необычной силы.
   На самом деле таковая замечалась, но в такое время и в таких местах,  что
я не мог  рассказать  об  этом,  не  раскрыв  тайну  Копченого.  Как-то  раз
Костоправ проткнул им Ревуна: то была обычная рана, без всякой там магии, но
колдун едва не отдал концы.
   - А может, у нас вовсе и нет никакого Копья? Просто люди  принимают  наше
Знамя за эту хреновину?
   - Возможно, тут имеет место еще более замысловатый обман, -  пробормотала
она.
   - Как мне покончить с этими снами?
   - Ты что, не слышал моих слов? Вовсе меня не слушаешь?
   - Мне кажется, я недостаточно силен, чтобы жить с ними.
   - Учись. Мои кошмары пропали после рождения ребенка. Но ненадолго. Думаю,
Кина просто забыла прервать установленную ею связь.
   - Возможно, предполагалось, что Нарайан сделал  это,  когда  забрал  твою
дочь?
   - Предполагаться-то предполагалось...
   - Прости, я не хотел напоминать тебе о...
   - Я ничего не имею против подобных напоминаний, потому  что  и  сама  все
прекрасно помню. Каждую минуту каждого часа.  И  достаточно  скоро  планирую
обсудить эту историю с Нарайаном. Лично и накоротке...
   Когда Госпожа говорила, она казалась столь же зловещей, как и сама  Кина,
хотя, чтобы заметить это, наверное, надо  было  хорошо  знать  и  ее,  и  ее
историю.
   - ..Для него Год Черепов наступит скоро. Ему больше некуда прятаться.
   - Ты же видел Вершину. Думаешь, у него есть нужда прятаться?
   Она еще не успела ответить, как в палатку просунулась голова Ножа.
   - Душилы только что напали на Лозана. Дышать ему  теперь  трудновато,  но
все обойдется.
   - Убийцу взяли живым? - спросила Госпожа. Я двинулся  к  выходу.  Госпожа
мрачнела, и мне показалось разумным убраться подальше. Нож ухмыльнулся:
   -  Он  цел  и  невредим.  Хотя,  если  бы  мог,  наверняка  предпочел  бы
окочуриться от сердечного приступа.
   Я начал обходить Ножа. Госпожа смерила меня взглядом, давая  понять,  что
нам следует поговорить позже. Я  же  предположил,  что  мне  скорее  следует
подумать о том, как избежать продолжения разговора. Кажется, на  сей  раз  я
чересчур разоткровенничался.

***

   С  изрядного  расстояния  я  наблюдал  за   методами   допроса,   которые
использовала Госпожа. Они были изощренными, жесткими и весьма  эффективными.
Для всех  свидетелей  этого  действа  наглядный  урок  не  прошел  даром.  В
считанные минуты душила признался, что он прибился к лагерной обслуге  после
победы на Чарандапраше. По  приказу  самого  Нарайана  Сингха.  Его  жертвой
должен был стать Лебедь Лозан. Другим  краснорумельщикам  определили  другие
жертвы. Они тоже скрывались среди лагерного сброда. Сама Дщерь Ночи призвала
их при исполнении ее повеления проявлять крайнюю  осторожность.  Детей  Кины
осталось так мало, что им приходилось заботиться о сохранении своих  жизней,
чтобы было кому исполнить долг перед богиней.
   Госпожа умела  развязывать  языки.  Так  хорошо,  что  душила  поступился
обещанным ему вечным блаженством и назвал имена.
   Я пошел прогуляться - на то время, пока Нож будет отлавливать  Обманников
и резать им глотки.
   Лишь для того чтобы показать, как она относится к их сообществу,  Госпожа
лично задушила одного из Обманников. Для чего воспользовалась черным шарфом,
отобранным у чернорумельщика  много  лет  назад.  Эту  историю  знал  каждый
душила.
   Таким способом она написала свое послание.
   Вороны разлетелись во все стороны.
   Госпожа приказала насадить головы Обманников на пики и отнести к Вершине.
Таким способом она отправила послание Нарайану Сингху.
   Ко мне подошел Костоправ.
   - Такова уж моя милашка, - сказал он, покачивая головой. Можно  подумать,
что, попади эти душилы в его руки, он обошелся бы с ними мягче.
   Он догадался, о чем я думаю, и улыбнулся.
   - В приличном обществе дамы не убивают людей.
   - Какое еще приличное общество? Уж во всяком случае не наш  Отряд.  Да  и
она не больно похожа на даму.
   - Ага, - согласился он добродушно и чуть ли не весело.

Глава 43

   Я потратил немало часов,  разыскивая  Дрему,  пока  не  застукал  его  на
бивуаке особого отряда Бадьи. Эта команда занималась немаловажным делом - ей
было поручено выслеживать партизан Могабы.
   - Пойдем прогуляемся, -  предложил  я  пареньку.  -  Мне  нужно  с  тобой
поговорить.
   Я набрал пригоршню камушков: отпугивать назойливых ворон.
   -  Это  насчет  того,  на  что  я  надеюсь?   -   Парнишка   почувствовал
воодушевление. Не припоминаю,  чтобы  меня  в  свое  время  так  вдохновляла
перспектива стать Знаменосцем. Я получил эту  работу  лишь  потому,  что  не
нашлось никого другого. Кто-то ведь должен был этим заниматься.
   - Отчасти. Я тут намедни толковал со Стариком, и он  сказал,  что  против
тебя ничего не имеет. А окончательное  решение  предоставил  мне.  Так  что,
насколько я понимаю, твое дело на мази. Но командир хочет, чтобы я оставался
при  Знамени,  покуда  мы  не  найдем  способ  окончательно  разделаться   с
Длиннотенью.  Мы  можем  начать  учиться  прямо  сейчас.  Только  постарайся
освободиться от части своих обязанностей,  из  тех,  что  попротивнее.  Тебе
потребуется время, особенно для обучения грамоте.
   Мальчишка просиял. Я почувствовал себя последним дерьмом.
   - Правда, сперва тебе придется сделать одно дельце... Я  приметил  Бадью.
Он направлялся к нам - видимо, спешил навесить на Дрему работенку из тех, от
которых я советовал ему отмазаться.
   - Что за дельце? Я справлюсь, не сомневайся. Я  и  не  сомневался.  Бадья
наверное тоже - потому и выбрал его из прочих.
   - У меня есть секретное донесение, которое  нужно  доставить  в  Таглиос.
Очень важное. Можешь захватить с собой нескольких  парней,  так,  на  всякий
случай. Выбери тех, кто может скакать быстро и без  передышки.  Я  дам  тебе
бумагу, позволяющую брать на подставах  курьерских  лошадей...  -  Я  поднял
руку, чтобы предупредить то, что хотел сказать Бадья, - ..это поручение надо
выполнить как можно скорее.
   Бадья услышал часть разговора.
   - Ты забираешь лучшего моего солдата, чтобы отвезти письмо?
   - Да. Потому что его необходимо доставить по назначению.
   - Такое важное?
   - Потому-то я и привел Дрему сюда. Чтобы нас никто не подслушал.
   - Тогда мне лучше уйти.
   Для беглого вора из Бадьи получился совсем неплохой солдат.
   - Вероятно.
   - Жаль расставаться с тобой, паренек,  -  сказал  Бадья  Дреме  и  побрел
прочь, чтобы дать свое задание кому-нибудь другому.
   - Если ты  одолжишь  мне  своего  скакуна,  -  сказал  Дрема,  -  мне  не
понадобится с собой никого брать. Да и обернусь я гораздо быстрее.
   А ведь, пожалуй, он рассудил верно. Очень даже здорово рассудил - а мне и
в голову не приходило.
   - Дай-ка я пораскину мозгами.
   В его предложении была и сомнительная сторона. А вдруг в отсутствии Дремы
Старик выдумает для меня какое-нибудь задание. Ежели у меня не  будет  коня,
он станет задавать вопросы.
   Я не собирался посвящать Капитана в свои замыслы. Потому как  он  бы  мне
запретил и помышлять о подобном.
   - Я бы вернулся раньше чем через месяц. На моем коне он и вправду  сумеет
обернуться за месяц если у него железная  задница.  Дрема,  конечно,  молод,
усерден, но достаточно ли он вынослив? И все же...
   Маловероятно, чтобы за время его  отсутствия  произошли  важные  события.
Пройдет никак не меньше месяца, прежде чем подтянутся  остальные  войска,  а
наши начальнички сумеют обмозговать какой-нибудь план. Едва ли Костоправ и к
осаде Вершины подготовился так же, как и к сражению при Чарандапраше. Скорее
всего, меня на этом  не  поймают.  И  коль  скоро  малый  получит  недельное
преимущество, перехватить его будет не под силу даже Душелову.
   - Ладно. Сделаем  по-своему.  Слушай,  это  послание  необходимо  вручить
одному человеку. Его может не оказаться на месте.  Возможно,  тебе  придется
его подождать.
   - Я сделаю все, что потребуется, Мурген.
   - Хорошо, пошли в мою... - Нет, этого сделать я не мог. Тай Дэй наверняка
что-нибудь да подслушает. - ..Нет, сперва я скажу тебе, кого надо искать.
   Я огляделся по  сторонам.  Дрема  был,  пожалуй,  единственным  ветераном
Дежагора, который не обзавелся телохранителем, но нюень бао все равно за ним
приглядывали.
   - Я слушаю.
   Паренек горел желанием проявить себя.
   - Его зовут Бонх До Тран. Он был другом моей жены. Он  купец,  разъезжает
туда-сюда, между Таглиосом и Дельтой, да торгует всякой всячиной -  от  риса
до крокодиловых шкур. Он стар и нерасторопен, но только с его помощью  можно
передать сообщение на болота.
   - Но у меня же полным-полно родственников...
   - Ты, наверное, заметил, что Костоправ не доверяет этим людям?
   - Да.
   - Есть весомые причины не доверять  им.  Любому  из  тех,  кто  находится
здесь, с нами. Любому, кроме Бонх До Трана.
   - Понятно. Где я найду этого человека? Я дал ему указания.
   - Ты можешь сказать ему, от кого послание, но только если он сам спросит.
Он должен будет передать его Кы Сари в храм Вин Гао Ган в Ганешга.
   - Мне подождать ответа?
   - Это не обязательно...
   Если послание достигнет цели, ответ я получу от самой Сари.
   - Я напишу несколько копий. Делай все, что сочтешь  нужным,  но  хотя  бы
одна из них должна сохраниться до конца путешествия.
   - Понятно.
   Хотя паренек и не реагировал на полное имя Сари,  я  заподозрил,  что  он
понял больше, чем было мною сказано.
   Потом я познакомил Дрему со своим конем и дал  скакуну  понять,  что  ему
пора отработать свой овес. Животное  было  достаточно  смышленым  для  того,
чтобы этому не обрадоваться, как не радуется любой солдат, когда  ему  велят
оторвать задницу от подстилки.
   Паренек улизнул так ловко, что никто, кроме Бадьи, так и не узнал  о  его
отъезде.

Глава 44

   Хозяин Теней устроился под хрустальным куполом,  погруженный  в  какие-то
тайные опыты. Он никого не  принимал  Вонючий  гамак,  в  котором  находился
Ревун,  был  подвешен  на  самой  верхотуре   строительных   лесов.   Работы
возобновились, хотя велись они черепашьими темпами. Длиннотень не  собирался
прерывать их из-за близости противника.
   Небо было затянуто облаками. В строительных лесах завывал студеный ветер.
   - Ты посылал за мной?
   Судя по холодному тону, Сингх чувствовал себя задетым.
   - То был вовсе не приказ, друг  Нарайан,  -  отозвался  Ревун  со  лживой
искренностью, сделавшей бы честь любому Обманнику. Из этого  паршивца  вышел
бы прекрасный мастер-душила.  -  ..Всего  лишь  приглашение.  Возможно,  мой
посланец просто неудачно выразился.
   Мимо пролетела ворона. Другая уселась неподалеку и  принялась  склевывать
крошки, оставшиеся от обеда строительных рабочих. Сингх не  обращал  на  них
внимания.  После  землетрясения  вороны  развелись  во  множестве.  Для  них
наступили благодатные времена.
   - Мне пришло в голову, - сказал Ревун, -  что  снаружи  происходит  нечто
небезынтересное для тебя. Как я понимаю, Госпожа направила тебе послание.
   Сингх уставился на  груду  отрубленных  человеческих  голов.  Таглианские
кавалеристы, не обращая внимания на рабочих, сложили свои трофеи так  близко
к твердыне, что можно было разглядеть лица.
   Нарайан пересчитал головы, и его костлявые плечи обмякли. В голосе Ревуна
появился насмешливый оттенок.
   - Я был не прав? Это послание?
   - Скорее пророчество. Она пытается предсказать  мое  будущее.  Это  в  ее
духе.
   - Я служил ей. А до того - ее мужу. И знаю, что это еще цветочки.
   Ревун попытался подавить вопль, но не сумел.
   - Сдается мне, в последнее время Кина не слишком заботлива по отношению к
своим чадам. Сингх промолчал.
   - И как же теперь ты собираешься принести Год Черепов? Много еще осталось
твоих придурковатых братьев?
   - Ты сам не знаешь, как рискуешь, позволяя себе  дерзко  насмехаться  над
богиней.
   - Сомневаюсь... - Ревун ухитрился совладать с очередным, рвавшимся наружу
воплем. Порой это ему удавалось, но, как человеку, которого мучают  приступы
затяжного кашля, лишь изредка  и  ненадолго.  -  Но  в  любом  случае  я  не
собираюсь торчать на месте, чтобы выяснить, так это или нет.  И  отказываюсь
дожидаться своей погибели вместе с ним. Ревун искоса взглянул  на  Сингха  в
ожидании реакции. Нарайан усмехнулся гадкой усмешкой человека,  посвященного
в некую грязную, непристойную тайну.
   - Ты боишься  Госпожи.  Стоит  тебе  подумать  о  ней,  ты  сам  не  свой
становишься.
   Я, Мурген,  эктоплазматический  шпион,  размышлял  о  том,  как  было  бы
здорово, потолкуй эти двое  еще  подольше.  Глядишь,  хоть  один  да  ляпнет
что-нибудь интересное. У Ревуна явно было что-то на уме. Но  Сингх  собрался
уходить. Не приходилось сомневаться в том, что лицезрение отрубленных  голов
не способствовало поддержанию его веры.  Ни  он,  ни  Дщерь  Ночи  не  могли
представить хоть какое-то объяснение бесчисленным бедам, обрушившимся на его
братьев.
   Ревун безошибочно прочел его мысли.
   - Поневоле начинаешь дивиться божественному порядку и размышлять. Верно?
   Прежде чем Сингх успел ответить. Ревун завопил. Он утратил  контроль  над
собой, потому что был напуган. Напуган был и я.
   К Вершине  устремилось  целое  море  разноцветных  огней.  Выпущенные  из
бамбуковых шестов шары поражали рабочих, ударялись о  стены  и  строительные
леса, рассыпаясь огненными  брызгами.  Там,  где  Длиннотень  не  запечатлел
достаточно прочные чары, на стенах оставались отметины.
   Рабочие с криками разбегались. Кое-где обвалились леса.
   Вылетевший из лощины таглианский отряд устремился в погоню за  удиравшими
по направлению к своим баракам рабочими. Я поднялся выше,  расширяя  площадь
обзора. И увидел, что, в то время как таглианские всадники ускакали прочь, в
бараки строителей тайком с  обратной  стороны  проникали  пехотинцы.  Причем
многие из них вырядились на манер местных жителей.
   Ни хрена себе!
   Я не сомневался, то были отряды Госпожи. Но что же она задумала? И почему
Старик утаил это от меня? Может, он и сам ничего не знал?
   Рабочие повернули назад, преследуемые засевшими в их  бараках  солдатами.
Вместе с ними бежали женщины, дети и старики. Беспорядочная толпа  в  панике
устремилась к Вершине.
   И тут меня осенило.
   Рабочие карабкались по уцелевшим лесам и укрывались  внутри  цитадели.  И
вместе с ними, зачастую смешавшись с ними, туда проникали солдаты Госпожи.
   Огненные шары продолжали ударяться  о  стены  твердыни.  Казалось,  целые
батареи сосредоточились на увенчанной хрустальными покоями Длиннотени башне.
В некоторых местах маленькие фрагменты кладки таяли  или  рассеивались,  как
дымка, но там, где Длиннотень наложил особо сильные чары, попадавшие снаряды
не оставляли даже следа.
   Ревун пребывал в явной растерянности. С доступного ему угла обозрения  он
не видел всей картины и не мог понять сути  происходящего.  Он  видел  одно:
подданные его союзника спешат укрыться в цитадели, чтобы спасти свои шкуры.
   - Нельзя, - пробормотал Ревун, - нельзя,  нельзя.  Длиннотень  собирается
изгадить скалы. Надеюсь, он не рассчитывает, что  я  стану  наказывать  этих
людей...
   - Ты такой могущественный кудесник, - прервал  его  невнятное  бормотание
Нарайан Сингх, - почему же ты не нанесешь ответный удар?
   - Вот, вот! - вскричал Ревун, увидев возможность,  которую,  наверное,  и
должен был увидеть по замыслу  Госпожи.  -  Они  только  того  и  ждут.  Это
ловушка. Где-то внизу затаился целый батальон с этими штуковинами, что мечут
шары. В ожидании того, что кто-нибудь из нас - я или  Длиннотень  -  высунет
нос для контратаки.
   Я стремительно облетел окрестности и удостоверился в правоте  Ревуна.  За
каждым кустом и уступом прятался малый с целой связкой бамбуковых шестов.  В
большинстве своем эти люди в обстреле крепости участия не принимали. Пока.
   Что же все-таки затеяла Госпожа?
   Вернувшись, я увидел, что Ревун больше  не  болтается  на  виду.  Нарайан
Сингх припал к полу. Желания угодить при обстреле не было ни у  того,  ни  у
другого.
   - Я не собираюсь задерживаться здесь долго, Сингх, - заявил Ревун. - А на
твоем месте призадумался бы о том, как привести в чувство союзника,  напрочь
утратившего связь с действительностью. А заодно и как обзавестись  друзьями,
способными принести большую пользу.
   Я навострил призрачные уши и огляделся призрачными глазами.
   В настоящее время внутри Вершины находилось несколько  сот  наших  людей.
Причем ни Ревун, ни Длиннотень об этом не  догадывались.  А  догадывался  ли
Старик? Уж мог бы на худой конец хоть намекнуть о такой задумке,  чтобы  мне
знать, за чем в первую очередь следить.
   - У тебя есть предложение? - спросил Нарайан.
   - Может быть, - отвечал Ревун, подавляя очередной вопль.
   Огненные шары засверкали вокруг меня. Я едва  не  отвлекся,  но  заставил
себя не поддаться искушению и продолжал слушать.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Сингх.
   - Длиннотень хитер, но не  дальновиден.  Когда  Хозяева  Теней  научились
манипулировать  этими  самыми  Тенями,  они   принялись   сколачивать   свое
королевство - ну и разгулялись по-королевски. Заварили  такую  кашу,  что  и
поныне не расхлебать. Вместо  того  чтобы  потихонечку,  на  время  ослабить
печати, они их попросту сорвали. Ну а потом, чтобы  не  допустить  всеобщего
уничтожения, им пришлось установить надзор над Вратами Теней. Длиннотень сам
вызвался на эту работу. Ну а остальные решили, что так оно и  лучше,  потому
как этот чокнутый будет хотя бы сидеть на месте. Они уже тогда знали, что он
чокнутый. Только Длиннотень оказался хитрее, чем они думали. Он сплел клубок
чар, закрывший Врата Теней для всех,  кроме  него  самого,  и  вплел  в  это
магический клубок свое собственное имя. Он пошел на огромный риск и  пожалел
об этом в следующее мгновение, после того как запечатлел имя, и понял, какую
цену придется уплатить