говор. Джамадар знает, сколько  человек  в  его
банде, и поддерживает связь с другими  джамадарами,  но  сколько  существует
Команд и насколько они сильны, он  не  имеет  никакого  представления.  Есть
определенные опознавательные знаки, по которым мы узнаем друг  друга,  равно
как и способы связаться друг с другом,  но  вместе  мы  собираемся  редко  и
далеко не все. Слишком велик риск.
   А Зиндху присовокупил:
   - Нашим великим собором является Фестиваль Огней. Каждая команда посылает
на него своих  представителей  для  участия  в  священных  обрядах,  которые
проходят в роще Предначертания. Нарайян сделал тому знак помолчать.
   - Это  большой  религиозный  праздник,  который,  в  сущности,  мало  чем
отличается от аналогичного праздника шадаритов. На  нем  присутствуют  вожди
многих племен, но рядовых членов - немного. И разумеется, на  него  являются
жрецы.  Там  принимают  общие  решения,  решаются  спорные  вопросы,  но,  я
предполагаю, лишь одному из двадцати удается попасть на Фестиваль.  По  моим
подсчетам,  на  сегодняшний  день  у  Кины   от   тысячи   до   двух   тысяч
последователей, причем большинство их живет на территории Таглиоса.
   Тогда их не так уж много. И лишь  меньшинство  можно  считать  настоящими
убийцами. Однако если бы мне удалось завладеть этой темной силой,  каким  бы
мощным оружием я располагала!
   - А вот главный вопрос, Нарайян. Так сказать, не в бровь, а в глаз. Мне в
этом какая роль уготована? И почему вы присоединились ко мне? С какой целью?
Глава 20

   Карканье и шум крыльев  разбудили  Костоправа.  Он  поднялся  и  выглянул
наружу. Призрачный рассвет пробивался сквозь сумрачный туман леса.
   Вернулась Душелов.  Черные  жеребцы  были  взмылены.  Им  пришлось  долго
скакать, и  гнали  их  немилосердно.  Ведьму  сразу  атаковали  пронзительно
вопящие вороны. Ругаясь и отмахиваясь от них, она позвала Костоправа.  Выйдя
на ее зов, он спросил:
   - Где ты была? В твое отсутствие кое-что произошло.
   - Судя по всему - да. Я ездила за твоими доспехами. - И  она  указала  на
второго жеребца.
   - За моими доспехами? Зачем? Так ты была в Дежагоре?
   - Затем, что они нам понадобятся. Расскажи лучше, что произошло.
   - Как там они? Я имею в виду своих ребят.
   - Пока неплохо.  Лучше,  чем  я  ожидала...  Может,  еще  какое-то  время
продержатся. А вот Тенекрут не  в  лучшей  форме.  -  В  ее  голосе  звучало
раздражение. Но через минуту она заговорила, словно капризное  дитя:  -  Так
расскажи же. Эти птицы будут каркать целую вечность - как будто можно что-то
понять, когда они тарахтят все сразу.
   - Вчера тут проехал Ревун. Она подняла деревянный ящик до уровня глаз, но
лицо внутри его ему не показала.
   - Ревун? А ну-ка, расскажи поподробней. Он выполнил ее просьбу.
   - Итак, игра становится  все  более  захватывающей.  Как  это  Длиннотени
удалось выманить его из болот?
   - Не знаю.
   - Да это я так, сама себе.  Пойдем,  Костоправ.  Я  устала.  Меня  и  так
расстроили.
   Он пошел вслед за ней.
   Ему вовсе не хотелось испытывать ее терпение. Душелов немного потолковала
с воронами. Стая была такой плотной, что ее самой не было видно  из-за  них.
Как-то ей удалось внести в этот хаос некоторый порядок. Минутой позже  башня
задрожала от хлопанья многих тысяч крыльев. Черное облако унеслось к югу.
   Душелов вошла внутрь. Костоправ  держался  в  отдалении,  помалкивая.  На
свете существовало мало вещей, которыми его можно было  запугать,  но  зачем
дразнить кобру?
   Наступило утро. Костоправ проснулся. Душелов, судя по  всему,  спала  еще
крепким сном. Он отбросил искушение. Да и  соблазнительная  мысль  о  побеге
ненадолго  задержалась,  так,  только  мелькнула.  Эту  змею   врасплох   не
застанешь. Она, может статься, вообще не спит. Отдыхает, скорее  всего.  Или
проверяет его. Он вообще ее спящей никогда не видел.
   Костоправ занялся завтраком.
   Пока он готовил, она встала. Он  был  слишком  поглощен  хлопотами  и  не
заметил ее появления. Вспышка розового света испугала его.  Обернувшись,  он
увидел перед нею клубы розоватого дыма. Оттуда выскочила маленькая,  похожая
на детскую  фигурка.  Существо  салютовало  Душелову  и  развязной  походкой
направилось к нему.
   - Как делишки? Давненько не виделись.
   - А что бы ты предпочел, Жабомордый, - правду или сладкую ложь?
   - Эй! Ты вроде как не очень удивлен моим появлением.
   - Нет. Я считал тебя растением. У Одноглазого не хватает пороху управлять
демонами.
   - Эй, эй! Попридержи-ка язык. Я - вовсе не демон. Я - бес.
   - Извини, ошибся в твоем происхождении. Ты меня некоторым образом  надул.
Я думал, ты в подчинении у Меняющего Облик.
   - У этого болвана? Да чем он может меня прельстить?
   Костоправ пожал плечами.
   - Ты в Дежагоре был? - Он едва сдерживал застарелую ненависть. Этот  бес,
который, считалось, должен был помогать Черному Отряду,  исчез  в  ту  самую
минуту, когда исход сражения был предрешен. - Какие новости?
   Бес был всего в два фута ростом, хотя выглядел как взрослый. Он  взглянул
на Душелова. Та чуть заметно кивнула.
   - Этот Могаба - отвратительный шут. Он не дает ни минуты отдыха  Хозяевам
Теней. Выставляет их дураками. Рвет  их  по  кусочкам.  Конечно,  долго  так
продолжаться не может. С ним ваши старые приятели  -  Одноглазый,  Гоблин  и
Мурген. Но им не нравятся его действия, а ему не нравится, что они  ему  все
время об этом твердят. Мало того, что между ними разлад, глядишь, и Тенекрут
вот-вот вырвется из-под контроля. И тогда начнется новая игра.
   Костоправ отставил еду:
   - Ты сказал, Тенекрут выйдет из-под контроля?!
   - Ага. Он ведь,  как  вам  известно,  потрепан  в  сражении.  Его  старый
приятель Длиннотень сглазил его, когда тот был не совсем в форме.  И  теперь
Тенекрут потерял свою колдовскую силу. Эти Хозяева Теней,  ей-богу,  славные
ребята, все время стараются подставить  друг  другу  подножку,  даже  тогда,
когда их за задницу хватает аллигатор. Так вот,  этот  Длиннотень  вроде  бы
хочет чуть-чуть ослабить  контроль  за  Тенекрутом,  чтобы  тот  помог  ему,
уничтожив Дежагор, а затем, прихлопнув этого шута, стать  властелином  всего
мира.
   Тихо-тихо, почти шепотом, Душелов заметила:
   - Но теперь-то ему придется считаться и с Ревуном. А также со мной.
   Ухмылка беса погасла.
   - Ваше существование вовсе не такая тайна, как вы надеетесь. Они знают  о
том, что вы живы.
   - Черт! - Она зашагала по комнате. - Мне казалось,  я  проявила  максимум
осторожности.
   - Эй! Нечего из-за этого переживать. Ведь никто  не  имеет  ни  малейшего
представления о том, где вы сейчас находитесь. И  может,  когда  мы  с  ними
покончим, они еще пожалеют о том, что так плохо когда-то обращались с вами в
прошлом. А? - И он по-детски захихикал.
   Костоправ  впервые  встретил  Жабомордого  в  Гиксле,  далеко  к  северу.
Одноглазый, один из колдунов Отряда, подкупил его там. Все члены Отряда,  за
исключением самого Одноглазого, сомневались в преданности беса,  хотя,  надо
признать, Жабомордый действительно кое в чем оказался им полезным.
   Костоправ спросил Душелова:
   - Вы что-то затеяли?
   - Да. Встань. - Он встал. Она прижала руку в перчатке к его груди. - Так.
Ты вполне здоров. А меня поджимает время.
   Его охватила нервная дрожь. Он знал, чего она хочет от него, но не  хотел
этого делать.
   - Так я и думал. Для этого ты вызвала сюда беса. Значит, ты поручила  ему
следить за мной - неужели ты ему веришь?
   - Эй, Капитан, - заныл бес, - обижаешь. Конечно, верит. Я всю жизнь служу
высоким целям.
   - Одного моего слова достаточно, чтобы обречь его на вечные муки. - Тон у
нее был шаловливый, как у маленькой девочки. Иногда эти  перемены  интонаций
пугали его.
   - Это верно, - сказал бес, внезапно помрачнев. - Жизнь -  штука  тяжелая,
Капитан. Мне никто никогда не верит. Никто не дает поблажек. Стоит  проявить
маленькую оплошность - и готово, тебя отправляют в адский  огонь.  Или  того
хуже. Это все вы, смертные, придумали.
   Костоправ презрительно оскалился:
   - И чего эта маленькая оплошность будет стоить мне?
   - Да ничего особенного, разве что больно немножко будет.
   Душелов прервала их спор:
   - Хватит пререкаться. Утихомирься, Костоправ. Подготовься к  операции.  А
мы с бесом приготовим все остальное.

***

   Обнаженное туловище колдуньи парило в четырех футах над полом. Ее голова,
уже извлеченная  из  ящика,  лежала  на  каменном  столике  рядом,  и  глаза
напряженно смотрели. Костоправ окинул взглядом тело.  Идеальное,  хотя  кожа
бледная, с восковым оттенком. Только одно тело могло сравниться с этим в его
глазах. Тело ее сестры.
   Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. Бес подмигнул ему:
   - Покажи-ка, на  что  ты  способен,  Капитан.  Костоправу  это  замечание
бодрости не придало. Он посмотрел  на  свои  руки.  Дрожи  в  них  не  было,
сказывался опыт хирурга, приобретенный на полях сражений, когда  оперировать
приходилось в самых жутких условиях.
   Он шагнул к столу. Колдунья владела самым  лучшим  набором  хирургических
инструментов, которые только существовали на свете.
   - Это потребует времени, бес. И если я попрошу тебя помочь мне в  чем-то,
сделать это следует без промедления. Понятно?
   - Какой разговор. Капитан. Помогу, но  тебе  придется  сказать  мне,  что
именно надо делать.
   - Я начну с того, что уберу ткани вокруг шрама.  Это  тонкая  работа.  Ты
поможешь мне остановить кровотечение.  -  В  сущности,  он  не  был  уверен,
возникнет ли оно вообще.. До сих пор ему  не  приходилось  оперировать  лиц,
обезглавленных пятнадцать лет тому назад. Он мало  верил  в  успешный  исход
подобной операции. Но, с другой стороны,  Душелов-то  жива.  Вопрос  в  том,
насколько она сможет Помочь себе? Какова будет ее доля участия  в  операции?
Он всего лишь соединит ткани шеи и головы. Все  остальное  -  как  срастутся
нервные окончания, кровеносные сосуды - зависит целиком от нее.
   Нет, не получится ничего, просто не может получиться.
   Он взялся за инструменты. И скоро настолько увлекся работой, что и думать
забыл о том, чем чревата неудача.

Глава 21

   Длиннотень наблюдал за тем, как солнце плавно опускается за горизонт.  Он
рявкнул.  На  зов  явился  сморщенный  смуглый  коротышка,  который  шепотом
произнес: "Да, мой господин". Выслушав приказание, он поспешно  удалился,  а
Длиннотень все так же неподвижно продолжал наблюдать за  тем,  как  догорает
день.
   - Добро пожаловать, вражий час.  -  Было  лето.  Длиннотень  любил  лето,
потому что летом ночи короче.
   Сейчас он был спокойнее, не так боялся. После  краха  при  Штормгарде  он
пережил немало тяжелых ночей  -  тогда  он  чуть  было  не  потерял  веру  в
собственные  силы.  Теперь  это  прошло.  Не  то  чтобы   он   преисполнился
самоуверенности, просто поверил  в  себя.  За  что  бы  он  ни  брался,  все
получалось как нельзя хорошо. Ревун покинул свои болота незамеченным.  Осада
Штормгарда  все  больше  и  больше  изматывала  армии  Тенекрута.   Тенекрут
по-прежнему был ни на что не годен. А Она, казалось, просто испарилась.  Она
была всецело поглощена мыслью о мести. Доротея же разыгрывала  свою  партию,
не подозревая  о  том,  что  играет  ему  на  руку.  Но  ничего,  скоро  она
споткнется. Стоит ее только слегка подтолкнуть. И сейчас - самое  время  для
этого.
   Вдоль   стены   на   протяжении   каждых   сорока   футов   располагались
цилиндрической формы башенки  с  верхушками  из  кристаллов.  Внутри  каждой
имелось огромное кривое зеркало. В этих башенках время от времени  вспыхивал
яркий свет. Зеркала отбрасывали его отражение на старую дорогу,  ведущую  от
равнины сверкающих камней. Ни одна Тень не могла проскользнуть незамеченной.
   К Длиннотени вернулась былая уверенность.  Теперь  сторожить  ночь  можно
доверить другим. У него есть дела поважнее:  принимать  сообщения,  отдавать
распоряжения, издавать указы. Повернувшись спиной ко всему остальному  миру,
он направился к кристаллической сфере, находящейся  на  возвышении  в  самом
центре покоев. Сфера имела четыре фута в диаметре. Она была испещрена узкими
каналами, идущими вглубь, к самому ядру. На поверхности ее  играли  блики  и
змейками исчезали в каналах. Длиннотень положил покрытые морщинами  руки  на
сферу. Свет на ее поверхности поглотил  их.  Он  медленно  погружал  руки  в
поверхность шара, который таял  под  пальцами,  словно  лед.  Добравшись  до
светящихся бликов, он повертел ими.
   На возвышении, где покоилась сфера, приоткрылось отверстие,  и  показался
один из ходов. Тьма медленно стала сочиться внутрь. Она текла будто  нехотя,
отвоевывая пространство дюйм за дюймом. Тьма так  же  ненавидела  свет,  как
Хозяин Теней ненавидел темноту. Наконец тьма заполнила сердцевину шара.
   Длиннотень  заговорил  с  ней.  Свет  снаружи  покрыл  сферу  рябью;  шар
вибрировал. Раздался еле слышный  голос.  Длиннотень  выслушал  говорившего.
Затем отослал его прочь и вызвал к себе другую Тень.
   Четвертой Тени он повелел:
   - Передайте в Таглиос: "Нужен агент".
   Когда  Тень  вернулась  назад,  у  Хозяина  Теней  вдруг  возникло  такое
ощущение, что он - не один. Он в страхе обернулся  и  посмотрел  на  дорогу,
ведущую от равнины.
   Но никакого движения на ней не заметил. Ловушки для Теней были  на  своих
местах. Что же это тогда было?
   В ближайшем луче сверкнуло пятно чернильного цвета.
   - Эй! - Нет, это не Тень. Ворона! Множество ворон. Что они тут делают?
   Была ночь. А по ночам вороны не летают. Значит, оно тут.
   Уже много недель вокруг  крепости  суетилось  воронье.  Птицы  вели  себя
странно.
   - Это Ее вороны! - И он  выругался,  топнув  ногой,  как  сердитое  дитя.
Значит, все это время Она наблюдала за ним. Ей все известно!
   Но  еще  до  того  как  рассердиться,  он  почувствовал  страх.  Не  умея
сдерживать себя, он попытался освободить руки, совершенно забыв о  том,  что
шар не любит резких движений. Вороны, казалось, насмехались над ним.
   Они вились у стен башни, насмешливо каркая.
   Он вырвал руку из сферы. Между пальцами сверкнули капельки крови. Ну,  он
этим гогочущим  курицам  задаст  сейчас!  Чтоб  Ей  было  неповадно  за  ним
шпионить.
   Он надавил на крюк. В стае ворон раздался взрыв.  Башню  залила  кровь  и
засыпали перья. Уцелевшие вороны отчаянно каркали.
   Но в их ярости было что-то не то,  какой-то  тайный  умысел.  Они  словно
добивались, чтоб он напал на них.
   Отвлекающий маневр?
   Шар!
   В том месте, где  только  что  была  его  рука,  осталась  дыра,  которая
простиралась до самой сердцевины шара. Через нее просачивалась тьма.
   Он вскрикнул.
   Затем, подавив в себе страх, он медленно протянул руку и тщательно закрыл
опасную дыру. Однако Тени уже удалось ускользнуть.
   Она устремилась к выходу, вон из  башни,  вниз  по  извилистым  коридорам
крепости, отгоняя свет прочь.
   В его крепости свободно разгуливала Тень!
   Где-то послышался крик. Тень вышла на  охоту.  Длиннотень  заставил  себя
отнестись к происшедшему с холодным спокойствием. В конце концов,  это  была
всего лишь одна маленькая Тень. Он легко с ней справится.
   Снаружи веселились вороны.
   Он подавил в себе ярость. Больше он на их провокации не поддастся.
   - Доберусь я до вас, - пообещал он. - Летите к своей  суке.  И  передайте
ей, что ее план сорвался. Я жив. Я по-прежнему жив!

Глава 22

   Тот, за кем следят, непременно испытывает облегчение хотя бы  на  минуту,
если что-то отвлекает внимание  наблюдателя  Карлик  по  имени  Ревун  издал
чудовищный вопль. Крик был обращен к людям, которые его  несли.  Те  быстрее
помчались вперед и внесли его в лагерь Хозяина  Теней  Тенекрута,  пользуясь
тем, что наблюдение за ними слегка ослабло.
   Ревун гостил у Тенекрута ровно столько, сколько было нужно для того, чтоб
завязать контакт, коротко переговорить, обменяться мнениями и  достичь  того
взаимопонимания,  которое  ему  могло   оказаться   необходимым   в   случае
предательства Длиннотени. А  оно,  по  его  мнению,  было  неминуемо,  когда
исчезнет угроза со стороны Таглиоса.
   Когда шпионы Длиннотени узнали о местонахождении Ревуна, его уже на месте
не было. И единственным свидетельством его визита  было  то,  что  состояние
Тенекрута заметно улучшилось. Он искусно это скрывал.

Глава 23

   Ветерок сменил направление. Теперь он дул с северо-востока, донося  запах
дыма из-за реки.
   - А не конфисковать  ли  нам  у  них  хворост?  -  спросила  я  Нарайяна.
Самоубийства, продолжались все утро.
   - Это неразумно, Госпожа. Вмешательство может вызвать восстание. Ваша  же
власть не настолько сильна.
   И вряд ли когда-либо таковою будет, как ни горько в этом сознаваться.
   - Это так, мечта своего рода. Бороться с обычаями не входит в мои задачи.
   Да и в его тоже. Я не обсуждала этот вопрос с Нарайяном, однако могла это
предположить,  исходя  из  его  религиозных  представлений.  Он   мечтал   о
наступлении Года Черепов. О пробуждении Кины.
   О том, что станет бессмертным, святым Обманником.
   - Это так от вас далеко, Госпожа. А какие на сегодня планы?
   - Мы дошли до той стадии, когда  формирование  армии  принимает  характер
ледопада, так?
   - Ледопада?
   Я употребила слово "ледопад" вместо "снежной лавины", не  подумав.  Я  не
знала, как  по-таглиосски  будет  снег.  Здесь  снега  не  было.  И  Нарайян
представления не имел, что это такое.
   - Снежная лавина растет сама по себе. Еще неделя, дней десять - и, боюсь,
число новобранцев превысит наши возможности.
   - Даже если учесть, что против нас Радиша? -  Он  был  убежден,  что  эта
женщина - наш враг. - Это-то как раз может быть нам на пользу. Если мы будем
апеллировать к недовольству сторон, участвующих в игре.
   Нарайян понял, что я имею в виду.  Именно  недовольство  побуждало  людей
становиться Обманниками.
   - Оно не так велико, как  вы  думаете.  Эта  земля  для  вас  чужая.  Мои
соплеменники - фаталисты.
   Это так. Но и к ним можно найти подход. Иначе в  моем  отряде  сейчас  не
было бы двух тысяч воинов. - Им нужна искра. Ведь правда?
   - Она нужна нам всем, Госпожа.
   - Совершенно верно. Я зажгла искру, воспламенившую вас и ваших друзей, не
так ли? Но нужна искра, от которой загорелись бы все. Которая  заставила  бы
забыть  о  стране  перед  Черным  Отрядом  и  о  предрассудке,  связанном  с
необходимостью подчиняться женщине. - Теперь я понимала, почему все  боялись
Отряда. И хорошо, что Костоправ умер, так и не узнав ничего. Это разбило  бы
ему сердце. У Нарайяна никаких идей на этот счет не было.
   - Нам нужен слух, который разнесся бы среди вашего братства; а от него  -
дальше.
   - Госпожа, все джамадары наверняка уже в курсе.
   - Чудесно, Нарайян. Итак, каждый джамадар уже слышал о  том,  что  мессия
Душил явился. Я так полагаю, они безусловно поверят этому,  потому  что  эта
новость исходит от вас, а вы - всеми почитаемый, прославленный Душила, гений
своего дела. - Тон мой был несколько саркастичен. - И  тогда  сколько  ваших
соратников решат встать под  знамя  Отряда?  Полагаете,  нам  нужны  тысячи?
Думаю, было бы лучше, если бы ваши друзья оставались на своих местах и стали
бы, так сказать, нашими тайными руками и ножами. Есть  ли  еще  какие-нибудь
легенды, которые я могла бы использовать? Страхи перед чем-нибудь?
   - Хозяева Теней наводят ужас на население,  особенно  в  деревнях  -  там
хорошо помнят прошлый год.
   Это правда. К нам уже являлись добровольны с Другого берега, те,  кто  не
участвовал в военных действиях До нашего похода  на  Дежагор.  До  сей  поры
люди, которые вступали в наш отряд,  были  горожанами  или  бывшими  рабами,
получившими свободу после победы при Гойе. А сельские  жители,  испытывающие
панический страх перед Хозяевами Теней, могли бы стать  неплохим  источником
пополнения  наших  рядов.  С  ними,  вероятно,  придется  труднее,   чем   с
горожанами.