за обретенное могущество.  Тени  узнали  его  имя.  И
теперь каждая, которую он пропускает сквозь Врата, жаждет  пожрать  его.  Он
обрек себя на вечное бдение. Малейший промах будет стоить ему жизни.
   Ревун издал вопль, исполненный боли и страсти. Нарайан Сингх уловил и  то
и другое.
   - Он поступил глупо. И все ради  власти.  Если  он  умрет,  его  заклятия
истают и Врата Теней растворятся. А это означает конец мира.
   - А они это знают? - спросил  Сингх,  указывая  на  осаждавших,  все  еще
карабкавшихся по лесам и проникавших в  крепость.  Незамеченными,  поскольку
никто не предусмотрел такую возможность.
   - Наверное, нет. Хотя Госпожа, надо думать, выяснит все довольно скоро.
   Я усмехнулся. Мы уже знали.
   - Коли все это верно, - отозвался, поразмыслив Нарайан, - то,  боюсь,  ты
не можешь покинуть  Вершину.  Потому  что  без  твоей  помощи  Черный  Отряд
восторжествует. А в таком случае рок настигнет тебя повсюду.
   Ревун отчаянно закричал, уловив безжалостную логику рассуждений  Нарайана
Сингха.
   - Военачальник из него никудышный,  но  мы  не  можем  силой  лишить  его
командования.
   - От этого не будет толку, не так ли? Теперь все мы - рабы его стратегии.
Которая   требует   завершения   строительства   крепости.    Каковое    мне
представлялось маловероятным. Если внутрь проникнет  достаточное  количество
солдат Госпожи, недоукомплектованный гарнизон Длиннотени не  сможет  с  ними
справиться.
   - Возможно, у генерала появится здравая идея, - предположил Нарайан.
   Обеим  противоборствующим  сторонам  было  известно,  что  Могаба  жив  и
командует партизанами. Правда, мне пока не повезло, и я его не нашел. Так же
как не везло мне в поисках Гоблина. Копченый  -  инструмент  сподручный,  но
чтобы использовать его с толком, необходимо иметь ориентиры во времени или в
пространстве. Особенно если ищешь людей, которые прикладывают все усилия для
того, чтобы их не нашли.
   - Нам придется его отыскать. Удачи, ребята.
   - Это возможно, -  сказал  Нарайан,  -  Дщерь  Ночи  способна  прозревать
многое, дальнее и сокрытое. А нам здесь жизненно необходимо найти  выход  из
положения.
   Ревун согласился.
   Я согласился с ними обоими.
   Таглианские солдаты продолжали карабкаться наверх. Кажется, мало  кто  из
них имел отчетливое представление о том, что делать потом.  Я  уже  собрался
покинуть Вершину, решив, что пришла пора поговорить с Костоправом, когда  на
гребень  стены  поднялась  Дщерь  Ночи.  Быстро,  насколько   позволяли   ее
коротенькие ножки, она засеменила к Ревуну и Сингху. Огненные  шары  вжигали
шрамы в каменной кладке. В  том,  как  они  ложились,  угадывалась  какая-то
система, но уразуметь, какая именно, мне не удавалось.
   Все больше и больше солдат карабкалось по лесам.
   Девочка что-то крикнула Ревуну и Сингху. Ревун взвыл.
   Новость обнаружилась.

Глава 45

   Я выбрался из фургона, но, проковыляв лишь пару шагов, упал на колени.
   - Эй, ты, - крикнул Одноглазый, - в чем дело?
   - Наверное, я проторчал там слишком долго. Ослаб.
   Мне отчаянно хотелось есть и пить.
   Одноглазый подал воды - сладковатой, с каким-то  странным  привкусом.  Не
иначе как опять затеял гнать самогон.
   - Где Старик?
   -  Не  знаю.  А  вот  Тай  Дая  вижу,  -  сказал  он,  напоминая  мне  об
осторожности. Я перешел на другой язык.
   - Госпожа там с  ними  не  в  бирюльки  играет.  Она  послала  солдат  на
строительные леса. С лесов они проникают  в  крепость.  Думаю,  их  там  уже
полным-полно. А некоторые отряды князя находятся в развалинах Кьяулуна.  Они
тайком продвигались на подмогу отряда Госпожи, но  застряли.  Их  остановили
засевшие в руинах партизаны Могабы.
   Возвращаясь, я пролетел над руинами и был удивлен,  увидев  разразившееся
там настоящее сражение. Ведь совсем недавно в них прятались лишь  небольшие,
морально разложившиеся группы уцелевших тенеземцев, совершенно не  способные
оказать Длиннотени какую-либо помощь. Видимо,  Могаба  тайно  проводил  туда
людей. По несколько человек зараз.
   - Я думаю. Костоправ поехал с одним из  патрулей,  выслеживающих  Могабу.
Зачем он тебе понадобился?
   - Сдается мне, он не в курсе происходящего.  Кажется,  Госпожа  принялась
действовать самостоятельно.
   Что было неплохо, когда она командовала на передовой, но не сейчас, когда
в ее распоряжении оказалась четвертая часть войска.
   - Я понятия не имею о его планах, но не думаю, будто ему хочется, чтобы в
них встревали подобным образом.
   Одноглазый  хихикнул  и  покосился  на  Тай  Дэя  и  матушку   Готу.   Та
приближалась к нам, сгорбившись под вязанкой хвороста, и  сейчас  находилась
примерно в дюжине  ярдов.  Надо  отдать  ей  должное  -  от  работы  она  не
отлынивала. Джоджо, телохранителя Одноглазого, как  обычно,  нигде  не  было
видно. Поблизости находились лишь двое нюень бао.
   - Я залезу в фургон и кое-что выясню, - сказал Одноглазый. -  А  ты  пока
подкрепись.
   Он поднялся и с озадаченным видом исчез в фургоне. Я помог  матушке  Готе
донести хворост. Помог и Тай Дэй. В считанные минуты мы разобрали вязанку  и
уложили валежник в сухое место. Матушка Гота вполне  искренне  поблагодарила
меня за помощь.
   Иногда она позволяла  себе  снисходительную  любезность  по  отношению  к
чужаку, невиновному в том,  что  ему  не  повезло  с  родителями.  Но  такое
случалось, лишь когда она пребывала в редкостно хорошем настроении. Я и  сам
держался любезно. Более того, поймал себя на том, что теперь, зная, как  они
поступили со мной и Сари, я веду себя более церемонно и вежливо, чем прежде.
Хотелось верить, что это не вызовет подозрений. Я подумал о Дреме: сначала с
ухмылкой, а затем с беспокойством. Все-таки мне не следовало  взваливать  на
паренька бремя своих личных забот.
   Расхаживая взад и вперед, я принялся размышлять, не стоит  ли  признаться
во всем Одноглазому или Старику.
   Одноглазый вылез из фургона. Вид  у  него  был  такой,  словно  он  узрел
призрак. Или что-нибудь столь же неожиданное и гадкое.
   Я устремился к нему:
   - Что случилось?
   - Не знаю. Не успел выяснить. - Он тяжело дышал.
   - Расскажи.
   - Я нашел Костоправа.
   - Вот и хорошо. Где он? И в чем проблема?
   - Он, видишь ли, беседует с вороньей хозяюшкой.
   - С Ловцом? Он пошел на встречу с Душеловом?!
   - Я не проследил за предшествующими событиями и не знаю, входило ли это в
его планы. Но сейчас он разговаривает с ней. Вот что он делает.
   - А ты не мог бы сказать по его виду - похоже,  что  он  снова  угодил  в
плен? - спросил я.
   И, не дожидаясь ответа, полез в фургон.
   По собственной дурости я не спросил Одноглазого,  где  именно  происходит
свиданьице, а в итоге мне пришлось отслеживать Костоправа  от  его  норы  до
места встречи с этой сумасшедшей.
   На встречу с ней он отправился по доброй воле. Я убедился в этом, подведя
Копченого так близко, что смог расслышать,  как  вороны  хрипло  выкрикивают
указания. Проблема возникла после того, как, сопроводив его через  чащобы  и
буераки, я оказался поблизости от места свидания -  заснеженного  скалистого
ущелья, почти полностью скрытого от глаз нависавшими соснами.
   Мне не удалось подобраться достаточно близко, чтобы подслушать  разговор.
Диво и то, что Копченого удалось подвести  на  такую  дистанцию,  с  которой
невозможно было ошибиться: Старик действительно встречался с Душеловом.
   Ворон там была тьма тьмущая. Они ощутили  мое  присутствие  и  разорались
так, что сама их хозяйка вышла посмотреть, в  чем  дело.  Я  счел  за  благо
убраться.
   Интересно, заподозрил ли что-нибудь Костоправ?
   Я  вернулся  в  реальный  мир.  Предусмотрительный  Одноглазый  уже  имел
наготове горячий чай и  свежеиспеченный  хлебец  из  ближайшей,  только  что
заработавшей полковой пекарни.
   - Ты сумел подобраться  так  близко,  чтобы  хоть  что-то  расслышать?  -
спросил я.
   - Не могу заставить этот кусок дерьма подойти поближе.  Этот  гаденыш  на
три четверти покойник, а на четыре пятых - дерьмо цыплячье!
   - Не хочется идти за ним. Время терпит. Тем временем...
   Тем  временем  вокруг   Вершины   разворачивались   интересные   события.
Сверкающие огни озаряли окрестности.  Темное  облако  накрыло  взметнувшееся
пламя и разлетелось в клочья, растерзанное  клыками  ветра.  Загудели  рога,
забили барабаны. Тысячи огненных шаров разбивались о стены Вершины.
   - ..а тем временем ты, возможно, захочешь взглянуть  на  все  это,  чтобы
было что толком рассказать Старику,  когда  он  прибудет  сюда.  Узнав,  как
оборачиваются дела, он наверняка что-нибудь предпримет.
   Совет Одноглазого звучал вполне здраво. Для принятия  решения  Костоправу
потребуется вся возможная информация.
   - Держи подальше мою любящую семейку, - сказал я, не сумев скрыть горечи.
Одноглазый уловил это, но вопросов задавать не стал.
   Я проглотил последний ломоть теплого хлеба, облапил Копченого и вылетел с
его духом наружу. Этот процесс сделался для меня  столь  привычным,  что  я,
пожалуй, мог бы совершить  подобное  действо  даже  во  сне.  Мне  почти  не
приходилось думать о том, куда  я  собираюсь  направиться.  Если  только  не
нацеливался в одно из тех мест, куда Копченый соваться не любил.

***

   Вершина представляла собой разворошенный муравейник.  Казалось,  что  все
без толку суетятся, мельтешат и носятся где  ни  попадя.  Время  от  времени
таглианцы сталкивались с людьми  Хозяина  Теней,  что  неизбежно  усугубляло
суматоху.
   У некоторых из числа вторгшихся хватило ума не лезть вглубь,  а  остаться
на стене  и  использовать  бамбуковые  шесты  для  того,  чтобы  еще  больше
испортить настроение защитникам Вершины.  Какой-то  лейтенант  орал  во  всю
глотку, требуя поднять наверх еще больше шестов. Его стрелки основательно  -
весьма основательно - обстреливали все, что появлялось  на  виду.  Защитники
цитадели не смели высунуть и носа.
   Нарайана Сингха и Дщерь Ночи наши люди загнали  в  башню,  а  саму  башню
исколошматили шквалом огненных шаров.  Держалась  она  лишь  благодаря  силе
защитных чар Длиннотени, ведь то было его излюбленное прибежище.
   Ревун пустился наутек. Таглианцы улюлюкали и запускали ему вслед шары так
щедро, что кудесник не успевал отбиваться. Улепетывая,  он  вопил  что  было
мочи.
   В крепость прибывали подкрепления - все новые и новые, - и все  тащили  с
собой бамбуковые шесты.
   Не может быть. Неужто все и на самом деле так просто?
   И где же Длиннотень?
   Хозяин Теней оставался безучастным. Он  сидел  в  своей  башне,  устремив
взгляд на южное плато, словно не сознавая того, что за ним, призывая  его  к
себе, явился сам ад.
   И как только можно быть этаким ротозеем?
   В следующее мгновение выяснилось, что ротозеем Длиннотень  не  был.  И  о
происходящем знал.
   Строительные леса по всему периметру  Вершины  вспыхнули  огнем.  Грозное
заклинание воззвало к жизни языки свирепого  пламени,  пожравшие  деревянные
конструкции в считанные секунды. Все, кто находился в  этот  миг  на  лесах,
нашли свою погибель.
   Но незадолго до этого солдаты Госпожи  уже  начали  сбрасывать  с  гребня
стены канаты и веревочные  лестницы,  чтобы  по  ним  можно  было  подняться
наверх. Через каждую дюжину футов  к  тросам  крепились  каркасные  коробки.
Лестницы не прилегали к стене вплотную, что облегчало солдатам подъем.
   Длиннотень не  мог  видеть  этого  со  своей  позиции  и  о  значительной
эффективности своего огненного удара узнал не сразу.
   Сейчас он оказался запертым  внутри  без  всякой  надежды  на  завершение
строительства,  ибо  необходимые  материалы  можно  было  доставлять  только
снаружи. Как бы то ни было, Госпожа добилась немалого. Лишив его возможности
закончить  возведение  цитадели,  она  тем  самым  лишила  его  и  последней
возможности одержать победу. Он не  мог  очистить  землю  от  своих  врагов,
выпустив поток Теней, потому что при этом погиб бы и сам.
   Солдаты  Госпожи  продолжали  взбираться  на  стены.   Медленно,   но   с
уверенностью в том, что они  движутся  навстречу  победе,  ибо  единственной
силой, с которой им приходилось бороться на этом этапе, была  сила  тяжести.
Их товарищи уже удерживали отрезок северной  стены  длиною  в  двести  ярдов
между двумя увенчанными хрустальными куполами башнями. Обе  башни  почернели
от сажи и копоти, хрусталь от жара огненных шаров утратил свою прозрачность.
   К моему удивлению, огневые  расчеты  Госпожи  оставались  и  за  стенами,
продолжая обстреливать цитадель.
   У меня не было надежды что-либо  выяснить.  Госпожа  устроила  весь  этот
кавардак еще более неожиданно, чем устраивал свои сюрпризы Старик. Неужто на
сей раз каждый из них ведет свою игру? Вообще-то, думаю. Госпожа  вела  свою
игру всегда. Я просто не обращал на это внимания, потому что до сих пор  она
не играла главную роль.
   Люди князя увязли в Кьяулуне, ввязавшись в стычки с партизанами.  Правда,
Прабриндрах Драх уже оправился от неожиданности и  стал  посылать  солдат  в
обход очагов сопротивления. Похоже, следом за вояками Госпожи по  веревочным
лестницам предстояло взобраться еще куче народу.
   А вот схватки внутри цитадели оказались  куда  более  ожесточенными,  чем
думалось мне. Гарнизон, пусть и  небольшой,  сплошь  состоял  из  ветеранов,
служивших Длиннотени долгое  время.  Может,  они  и  не  прониклись  к  нему
любовью, но были верны присяге, исполнены решимости и - судя  по  тому,  как
дрались - убеждены в том, что им нечего ждать пощады от  Черного  Отряда.  К
тому же они сражались на территории, которую  хорошо  знали,  в  отличие  от
противника, не знавшего ее вовсе. И им помогали смуглые  карлики,  именуемые
тенеплетами.
   В крепости таились Тени. А тенеплеты знали, где они скрываются,  и  умело
посылали их вослед вторгшимся врагам.
   Против Теней помогали бамбуковые шесты. Но  не  настолько,  чтобы  спасти
всех.  Внутри  крепость  представляла  собой  запутанный   лабиринт   темных
коридоров и камер, среди которых заметить Тень до  того,  как  она  нападет,
было практически невозможно.
   Я-то знал, где гнездились зловредные  карлики,  но  не  имел  возможности
рассказать об этом, чтобы вывести их из игры.
   Чем  глубже  вторгались  наши  солдаты,  тем  труднее   им   становилось.
Длиннотень особо не напрягался. Спалил леса, да  на  этом  и  успокоился.  А
Ревун.., кстати, что с Ревуном?
   Ревун сумел ускользнуть от порывавшихся прикончить его  солдат  и  теперь
пытался соединиться с Хозяином Теней, которого между тем одолевал  очередной
приступ. Настолько сильный, что упавший на  пол  и  бившийся  в  конвульсиях
Длиннотень разорвал на себе одежду, потерял маску и едва не проглотил  язык.
Он брызгал слюной так, что измочил и пол, и собственную физиономию.
   Оставалось лишь дивиться тому, как припадочному психу удалось  не  только
выжить, но и стать одним из могущественнейших кудесников мира. И вот  опять:
я видел, что он беспомощен и сейчас самое время надавать ему по чердаку,  но
не имел возможности никому об этом поведать.
   Защитные чары вокруг башни, где укрылись Нарайан Сингх и Дщерь Ночи, были
особенно сильны, но таглианцы знали, кто там прячется, и атаковали с  особым
усердием. Они проявляли безусловную преданность Госпоже и рьяное  стремление
получить обещанную ею за Нарайана немыслимо щедрую награду.
   Госпожа сказала, что тому, кто доставит ей  Сингха  живым,  она  отсыплет
столько рубинов, сколько весит этот Обманник. За свою дочь  она  не  обещала
ничего.
   Внезапно небо помрачнело. Казалось, вот-вот и  померкнет  солнце.  Я  еще
никогда не видел такого множества ворон.

Глава 46

   Я помчался на  поиски  Костоправа  и  Душелова.  Копченый  был  настолько
разбалансирован, что мне удалось подобраться к сумасшедшей сестрице  Госпожи
довольно  близко.  Она  пританцовывала  на  месте   и   на   разные   голоса
разговаривала сама с собой, проклиная Госпожу за чрезмерную расторопность  и
собственных ворон за то, что они не успевали  своевременно  оповещать  ее  о
ходе сражения.
   - Сейчас не время! - бушевала она. - Соединения  пока  еще  нет.  Это  не
может произойти сейчас!
   Копченый начал рваться прочь, подальше от этой женщины, и я отправился на
поиски Костоправа.
   Мы воспарили вверх, распугав ворон и оставив отчетливый след  посреди  их
стаи. Хотелось верить, что Душелов этого не заметит.
   Бывали  моменты,  когда  казалось,  будто  она  осознает  мое  бесплотное
присутствие. Правда, случалось это в основном тогда, когда  я  пребывал  вне
своего истинного положения во времени. Отыскать Костоправа было нетрудно. Он
галопом скакал по направлению к лагерю,  а  за  ним,  словно  хвост  кометы,
тащилась воронья стая. Казалось, что его черный жеребец не касается копытами
земли. Я поднялся  еще  выше.  Особой  надобности  в  том  не  было,  просто
захотелось расширить обзор. Да  и  Копченому,  похоже,  нравилось  воспарять
туда, где летают орлы. Мы поднимались до тех пор, пока  земля  не  оказалась
далеко внизу и я не перестал  различать  столь  незначительные  детали,  как
отдельные люди или животные. На фоне  заснеженной  равнины  выделялись  лишь
самые крупные строения. На  севере,  словно  оскаленные  зубы,  поблескивали
утесы Данда Преш. На западе, предвещая ненастье, сгрудились темные тучи.
   На юге равнина седых камней искрилась так, словно по ней были  разбросаны
только что отчеканенные монеты., Равнина уходила к горизонту и  растворялась
в сером ничто, однако  вдали,  на  самом  пределе  зрения,  в  сером  мареве
угадывалась какая-то громада.
   Казалось, весь северный фасад Вершины был охвачен пламенем.  Я  спустился
туда и обнаружил, что Длиннотень и Ревун, объединившись,  начали  контратаку
против  солдат,  удерживавших  гребень   стены.   Госпожа   посылала   своим
подкрепление. Все, у кого имелись шесты, выпускали шар за  шаром,  почти  не
целясь.
   Среди прочих огней воздух озаряли вспыхивающие световые пятна, походившие
на  всполохи  Северного  сияния.  Нечто  подобное  нам   доводилось   видеть
давным-давно, когда Отряд прокладывал путь в Курганье. Ни одно из этих пятен
по размеру не превышало тарелки. Они заполонили воздух,  как  туча  мошкары,
рассекая его со свистом, словно отточенная сталь.
   Эти блики прожигали все и  вся,  кроме  тех  мест  каменной  кладки,  где
Длиннотень задействовал особенно могучие чары.
   Госпожа находилась неподалеку, возле бараков, выстроенных для тенеземских
беженцев. Как  всегда,  ее  окружало  плотное  кольцо  почитателей,  готовых
отразить любую  физическую  атаку.  Именно  она  метала  вверх  смертоносные
световые блики, загнавшие защитников крепости в укрытие и задавшие Ревуну  с
Длиннотенью. столько работы, что им уже было не до ее солдат.
   Кажется, уже выпущенные световые пятна не находились под непосредственным
управлением  Госпожи,  но  они  описывали  круги  вокруг   некой   точки   в
пространстве, которую она все же контролировала. Большую часть времени.
   Одна из башенок рухнула, провалившись внутрь  цитадели.  Оттуда  поднялся
столб расцвеченной огненными блестками пыли, которую тут же подхватил и унес
налетевший с запада шквальный ветер.
   Наружные стены твердыни, недавно  гладкие,  как  слоновая  кость,  теперь
пестрели  многочисленными   выщерблинами.   По   моим   прикидкам,   челяди,
укрывавшейся внутри, пора было уносить ноги.
   Старик - с моей позиции он был виден как  стремительно  мчавшаяся  черная
точка - уже почти вернулся в свою берлогу.  Я  знал,  что  первым  делом  он
захочет  увидеть  меня,  а   потому,   с   неохотой   оставив   впечатляющее
представление, вернулся в свою плоть.
   - Ну, что там еще за хренота? - спросил  Одноглазый,  когда  я  вылез  из
фургона.  По-видимому,  представление  произвело  впечатление  и  на   него,
поскольку он являл собой живое воплощение деловитости. Меня уже ждали еда  и
питье.
   - Костоправ вот-вот вернется. Я расскажу тебе... С