ло тем, что мы
приспособили шесты и обломки досок под некое подобие весел. Полночи ушло  на
переправу, а затем, естественно, все пошло к чертям.
   Одноглазый, стоя на часах, коротал время с возлюбленной  своей  баклажкой
пива. Услышав плеск воды и оклики с просьбой помочь подняться, он вообразил,
что все орды зла ополчились на него, и принялся пускать  в  воздух  огненные
шары, так что любой стрелок средней руки легко нашпиговал бы нас стрелами.
   Одноглазый узнал меня почти сразу - мимо просвистело от силы три  стрелы.
Он заорал, приказывая прекратить стрельбу, но было поздно. Нары с башни  над
Северными воротами заметили нас.
   Мы были довольно далеко, чтоб им  удалось  разглядеть  и  лица.  Но  сама
возможность наличия у Старой Команды связей  с  внешним  миром,  несомненно,
привлечет живейший интерес Могабы.
   - А-а, рад видеть, - заговорил Одноглазый, когда я вскарабкался на стену.
- Мы-то тебя уж мертвецом числили. Через несколько дней  поминки  собирались
устраивать, ежели время найдется. Замешкался я с этим, потому как  дел  было
много. Раз ты был формально мертв, мне пришлось продолжать вести Летопись.
   Он щедро протянул мне свою, две недели не мытую, кружку  с  пивом.  Я  от
такой чести отказался.
   - Да с тобой все ли в порядке?
   - Не знаю. Может, ты сможешь понять. Я рассказал ему, что смог вспомнить.
   - У тебя снова был припадок?
   - Если так, то и у двоих прочих - тоже.
   - Интересненько... Ладно, завтра об этом поговорим. - Завтра?
   - У меня смена через десять минут, и я намерен малость ухо придавить.  Да
и тебе поспать не мешает.
   Ох, дружище... Что бы я делал, кабы Одноглазый не заботился обо мне?

Глава 62

   Разбудил меня Бадья.
   - Мурген, один из Могабиных людей явился. Говорит, Его Величество  желает
видеть тебя.
   Я застонал.
   - Ну откуда столько света? Накануне я поленился спуститься в подземелья.
   - Он здорово зол. Мы-то делали вид, что ты здесь, просто не можешь с  ним
говорить. Гоблин с Одноглазым иногда двойников твоих  на  стену  выставляли,
чтоб нары видели.
   - А теперь настоящий Мурген вернулся, а вы и рады его волкам скормить...
   - А... Э-э... Так он же никого другого не звал.  То  есть  от  Гоблина  с
Одноглазым он желает держаться подальше...
   - Найди-ка этих друзей и скажи, что они мне нужны. Немедля.
   Конечно, ведуны наши, по обыкновению, не торопились.
   - Кладите меня на носилки, -  велел  я,  -  и  волоките  в  цитадель.  Мы
сознаемся, что вы обо мне врали, но только оттого, что я был очень  серьезно
болен. Плот вчера ночью предназначался, исключительно чтоб  помыться.  А  ты
подумал, что выйдет смешно, если запустить парочку огненных  шаров,  пока  я
без штанов. Одноглазый собрался было заныть, но я рыкнул, не дав ему начать:
   - Я к Могабе без прикрытия не пойду! Ему больше  нет  надобности  с  нами
нежничать.
   - Он будет  в  плохом  настроении,  -  напророчил  Гоблин.  -  Тут  бунты
начинаются. С едой стало действительно плохо. Теперь он и  рис  по  зернышку
отсчитывает. Даже его отборные таглианские сержанты разбегаются.
   - Значит, все у него распадается на части... Он-то  намеревался  поразить
мир славными победами, а подчиненные не соответствуют его железной воле...
   - А мы - что-то вроде филантропического братства? - проворчал Одноглазый.
   - Мы никого не убивали, кто сам не напрашивался. Идемте. Пора.  И  будьте
готовы ко всему. Оба.
   Однако вначале мы поднялись на стену - и затем, чтобы я мог поглядеть  на
город при дневном свете, и для того, чтобы  нары  лишний  раз  увидели  меня
больным.
   Вода, поднявшаяся даже выше, чем предсказывала Хонь Тэй, не доставала  до
зубцов лишь на восемь футов. - Внутри много затоплено?
   - Могаба как-то законопатил ворота. Где просачивается -  поставил  отряды
джайкури с ведрами.
   - Неплохо. А внизу?
   - Каплет кое-где в катакомбах. Немного; ведрами вычерпаем.
   Я хмыкнул, глядя на Тенекрутово озеро. Трупов было - не счесть.
   - Это что, из насыпей повсплывали?
   - Могаба швырял бунтовщиков со стен, - пояснил Гоблин. - Некоторые  могут
быть с плотов, что перевернулись или сломались в пути.
   Я сощурился. Там, за гладью озера, был почти виден конный  патруль.  Один
из плотов с кучей джайкури день застал еще в пути. Люди на  борту,  отчаянно
стараясь уйти в сторону от поджидавшего их патруля, гребли ладонями.
   Тут появился и Тай Дай. Значит, нюень  бао  до  сих  пор  наблюдают,  что
происходит в городе. Я решил, что  он  хочет  пригласить  меня  к  Глашатаю,
однако он безмолвствовал. Я велел носильщикам:
   - Тащите к его светлости.
   Когда мы подошли к цитадели, я заметил:
   - Да она выглядит словно из какой-нибудь байки о призраках.
   Что да, то да, особенно со всеми этими тучами  в  небе  и  стаями  ворон,
кружащими над вершиной. Дежагор превратился в какой-то вороний парадиз.  Так
разжирели, что и летают с трудом. Ну, может, и мы их мясцом подкормимся.
   Нарам, стоявшим на часах при  входе,  вздумалось  не  пускать  Гоблина  с
Одноглазым внутрь.
   - Тогда тащите обратно, - скомандовал я.
   - Подожди!
   - Кончай, приятель. Мне нет нужды в Могабиной ерунде. Лейтенант  жива,  и
капитан, вероятно,  тоже.  Могаба  больше  дерьма  не  стоит,  кроме  как  в
собственном воображении.
   - Может, хоть поспоришь с ними? Мы бы отдохнули малость...
   Одноглазый принялся разворачиваться, дабы начать спуск.
   Очиба догнал нас, не успели мы спуститься на улицу.
   - Прими извинения, Знаменосец. Быть может, ты передумаешь?
   - Чего там передумывать - мне не шибко хочется  видеть  Могабу.  Он  тут,
может, волшебными грибами питался или же корешок  счастья  пожевывал,  а  из
меня уж вторую неделю кишки с поносом вылазят. Нет  у  меня  сил  развлекать
безумцев, одержимых манией убийства.
   Что-то мелькнуло в темных глазах Очибы. Может, он был согласен  со  мной.
Может, в его голове шла  его  собственная  война  -  война  между  верностью
величайшему из наров Джии-Зле и верностью своему человеколюбию.
   Я не собирался продолжать разговор. Малейший намек на  заинтересованность
подтолкнет колеблющихся к  обычному:  "Не  нами  такой  порядок  заведен..."
Часовые тем временем тихонько обсуждали политику Могабы. Если уж эти  ребята
в нем усомнились, дела обстоят даже хуже, чем я думал...
   - Как пожелаешь, - сказал  Очиба.  -  Пропустите  носильщиков.  Никто  не
поглядел, кем были  мои  носильщики.  И  я  впервые  почувствовал  за  собою
некоторую силу. Уютное чувство...

Глава 63

   Был ли Могаба рад видеть Гоблина с Одноглазым в столь добром здравии?  Уж
поверьте, нет. Однако неудовольствия  выказывать  не  стал.  Просто  добавил
кое-что к своему мысленному счету. Он доставит мне еще больше неприятностей,
чем задумал. Позже.
   - Сидеть можешь? - спросил он, словно заботясь о моем здравии.
   - Это да. Я проверял. Отчасти из-за этого  и  задержался.  Да  еще  хотел
проверить, не повредился ли в уме.
   - Вот как?
   - Более недели меня мучили приступы лихорадки и понос. Прошлой ночью меня
спустили на плот и окунули в воду, чтоб охладить. Помогло.
   - Вижу. Присаживайся к столу.
   В зале заседаний присутствовали, кроме Могабы, Зиндаб  с  Очибой  да  нас
трое. Сквозь окно за спиною Могабы мне были видны холмы и  вода.  И  вороны.
Они кишмя кишели возле окна, хотя ни одна  не  пыталась  проникнуть  внутрь.
Красные глазки белой пронзили меня особо злобным взглядом.
   Наверное, мы выглядели слишком голодными.
   На какой-то миг я узрел этот же самый  зал,  только  в  другое  время,  с
Госпожой за этим самым столом и  еще  кое-кем  из  присутствовавших.  Только
Могабы там не было. И позади них за окном все сплошь было серо...
   Одноглазый ущипнул меня за мочку уха:
   - Мурген, не время.
   Могаба пристально наблюдал за нами.
   - Не настолько поправился, как показалось, - объяснил я,  размышляя,  что
бы могло означать мое видение.
   Да,  именно  видение.  Для  простой  игры  воображения  -  слишком  много
подробностей.
   Могаба уселся в кресло напротив меня. Он изображал вежливость,  сдерживая
свою природную самоуверенность.
   -  Мы  столкнулись  со  значительными  и   многочисленными   трудностями.
Знаменосец. Лежат они вне стен города и  не  относятся  к  нашей  внутренней
враждебности.
   Черт побери! Он что, на здравый смысл меня берет?
   - И то обстоятельство, что лейтенант с капитаном живы, поверим мы  в  это
или нет, ничего не меняет. Нам придется бороться с  этими  трудностями,  так
как никаких подкреплений в обозримом будущем ожидать не приходится.
   С этим трудно было спорить.
   - Пожалуй, вмешательство Госпожи больше помешало, чем помогло. Сейчас  мы
изолированы от мира только потому, что  Хозяин  Теней  был  вынужден  искать
способ успешно действовать на два фронта.
   Я кивнул. Положение наше и вправду ухудшилось. Хотя, с другой стороны,  и
враг теперь каждую  ночь  ордами  на  стены  не  лезет...  Да  и  Могаба  не
разбрасывается людьми, стараясь любой ценой разозлить южан в надежде, что те
совершат что-нибудь глупое. Могаба выглянул в окно. В холмах, поднимая пыль,
разъезжали уже два патруля тенеземцев. - Теперь он может просто выморить нас
голодом.
   - Может.
   Могаба скривился, но сдержал злость:
   - Мне, сам не знаю, по какой причине, кажется, что  наши  друзья  прорвут
осаду.
   - Должен признаться, что мне такая  уверенность  чужда.  Хотя  я  признаю
необходимость поддержания оптимистических настроений среди солдат.
   Собирался ли я спорить? Нет. Он был куда более прав, чем я.
   - Итак, Знаменосец, как мы будем держаться дальше, когда запасы  провизии
почти истощены? И как отвоюем наше знамя, когда преодолеем эти трудности?
   - Ответов у меня нет. Хотя, я полагаю, знамя и так уже в руках друзей.
   Отчего это так интересует его? Почти всякий раз спрашивает  о  знамени...
Неужто верит, что обладание знаменем сделает его законным капитаном?
   - Как это? Он был удивлен:
   - Вдоводел, появившись в первый раз, держал в руках настоящее знамя.
   - Ты уверен?
   - Полностью.
   - Тогда поделись соображениями относительно провизии.
   - Можно попробовать рыбную ловлю. С Могабой не стоит быть шибко  умным  -
это его только пуще злит.
   - Это не шутки, - буркнул Гоблин. - Вода поступает из обычных рек.
   Этот маленький вредина не так уж туп, как иногда кажется...
   Могаба нахмурился.
   - Есть у нас кто-нибудь понимающий в рыбной ловле? - спросил он Зиндаба.
   - Сомневаюсь.
   Они, конечно  же;  говорили  о  таглианских  солдатах.  Нары  уже  дюжину
поколений были  исключительно  воинами.  И  негероической  работой  себя  не
утруждали.
   Я отнесся к совещанию крайне халатно. Я запамятовал упомянуть, что  нюень
бао явились из земель, где на рыболовстве, возможно, жизнь держится.
   - Это мысль, - признал Могаба. - Вдобавок - жареная  воронятина...  -  Он
снова взглянул в окно. - Но большинство таглианцев не едят мяса.
   - Задачка, - согласился я.
   - Сдаваться я не намерен.
   На это подходящего ответа не имелось.
   - И собственных ресурсов у вас нет?
   - Еще меньше, чем у тебя, - солгал я. У нас все еще  оставался  кое-какой
рис из  катакомб.  Но  немного.  Мы  экономили,  где  могли,  руководствуясь
подсказками из Летописи. И вроде бы не выглядели  жертвами  голодовки.  Пока
что. Хотя и не столь сыто, как нары...
   - Соображения относительно сокращения численности едоков-иждивенцев?
   - Я позволяю ни на что более  не  пригодным  таглианцам  и  местным,  кто
пожелает, делать плоты и покидать город.  Но  не  позволяю  ничего  брать  с
собой.
   Он снова сдержал злость:
   - Это означает пустую трату Древесины.  Однако  мысль  также  заслуживает
рассмотрения.
   Я присматривался к Зиндабу с  Очибой.  Те  так  и  оставались  гагатовыми
изваяниями. Казалось, даже не дышали. И не высказывали никаких мнений.
   Могаба уставился на меня:
   - Боюсь, совещание так ни к чему и не приведет. Ты даже ни разу не  ткнул
меня носом в свою Летопись.
   - Летопись не может творить чудеса. Об осадах в ней говорится только  то,
до чего можно дойти путем простого здравого смысла. Стой на своем. Пайки. Не
трать ресурсов впустую.  Помни  об  угрозе  эпидемий.  Не  истощай  терпения
противника, если нет надежды пересидеть его. Если сдача  неизбежна,  сдайся,
пока противник еще склонен вести переговоры.
   - Этот противник никогда не пытался вести переговоры.
   Ну, это еще вопрос. Хотя Хозяева Теней, определенно, полагали себя живыми
богами...
   - Благодарю тебя, Знаменосец. Мы оценим наши возможности и сообщим  тебе,
что будем предпринимать.
   Гоблин с Одноглазым помогли  мне  сойти  с  кресла  и  снова  улечься  на
носилки. Могаба больше ничего не сказал, и я никак не мог придумать, что  бы
такого сказать ему. Прочие нары просто стояли и наблюдали за нашим уходом.

***

   - Зачем бы это он меня звал? - поинтересовался я, едва  оказавшись  вдали
от посторонних ушей. - Я-то ждал воплей и угроз...
   - Мозги запудрить, вот зачем, - сказал Гоблин.
   - Пока сам раздумывает, не  пора  ли  тебя  прикончить,  -  жизнерадостно
добавил Одноглазый.
   - Ну, это действительно вдохновляет...
   - Он уже решился,  Мурген.  И  выбора,  желательного  тебе,  не  сделает.
Настала пора быть предельно осторожным.
   Домой мы добрались без происшествий.

Глава 64

   - Не утруждайтесь таскать меня, пока не выяснится, что нужно дядюшке.
   Гоблин с Одноглазым стояли у подножия лестницы, ведшей на стену.  Дядюшка
Дой взирал на нас сверху.
   - Я вроде не собирался больше куда-либо, зачем-либо  и  почему-либо  тебя
таскать,  -  заявил  Одноглазый.  -  Насколько   я   понял,   старались   мы
исключительно маскировки ради. Дядюшка Дой взирал вниз.
   Я поднял взгляд. Стена была сплошь усеяна крохотными  бисеринками  влаги,
но это оттого, что камень холоднее, чем воздух, а отнюдь не потому, что вода
просачивается сквозь кладку. На совесть постарались Хозяева Теней.
   - Хорошо ли чувствует себя Каменный Солдат?
   - Для истощенного поносом - неплохо.  Готов  сплясать  на  твоей  могиле,
упрямец. Ты - по делу?
   - Глашатай желает видеть тебя. Твой поход не увенчался успехом?
   Он кивнул головой в сторону холмов. - Если ты, дядюшка, называешь успехом
две недели в гостях у Хозяина Теней, то - еще как увенчался. А  вообще-то  я
только и делал, что страдал от дизентерии, в весе здорово  сбавил,  а  после
мне едва хватило соображения  сбежать,  когда  какие-то  таглианцы  устроили
налет на лагерь.  Ладно,  уж  до  Глашатая-то  доберусь.  Только  помоги  не
провалиться в какую-нибудь кроличью нору.
   Я и сам легко мог бы  дойти,  но  изображаемая  слабость  и  далее  может
пригодиться.
   В конуре Глашатая ничто не изменилось. Разве что один из запахов  куда-то
повыветрился. Это я отметил сразу, еще с порога. Хотя не смог понять,  какой
же именно.
   Глашатай был готов к беседе. Хонь Тэй уже заняла свое место, а  красавица
- приготовила чай.
   - Тай Дэй известил нас, - улыбнулся Кы Дам. Определив по моему взгляду  и
раздувающимся ноздрям причину моего любопытства, он добавил:
   - Дан отправился к вышним судиям. Наконец-то.  Суровые  времена  миновали
сей дом.
   Я не мог удержаться и взглянул на молодую женщину. Она смотрела на  меня.
Конечно, она тут же отвела глаза, но не столь быстро, чтоб я не почувствовал
своей вины, вновь обратив свое внимание к Глашатаю.
   От старика ничто не ускользнуло. Однако  он  не  стал  волноваться  из-за
того, что лучше оставить незамеченным. Кы Дам был мудр.
   Я проникся к старикану огромным уважением.
   - Настали тяжелые времена, Знаменосец; и за ними грядет еще более ужасное
завтра.
   Он описал мне мои переговоры с Могабой, и это лишний  раз  убедило  меня,
что у нюень бао везде имеются уши.
   - Зачем ты говоришь мне об этом?
   - Дабы подкрепить  прежнее  утверждение.  Нюень  бао  следят  за  черными
людьми. После твоего ухода они говорили только на своем родном наречии, пока
не начали рассылать гонцов к трибунам когорт и прочим видным таглианцам. Они
соберутся в час ужина.
   - Затевается что-то большое. Старик слегка склонил голову:
   - Я хотел бы, чтоб ты посмотрел сам. Ты знаешь этих людей  лучше,  нежели
я. Ты сможешь определить обоснованность моих подозрений.
   - Ты хочешь, чтобы я последил за их собранием?
   - Наподобие этого.
   Старик Глашатай не стал посвящать меня  в  подробности.  Хотел,  чтобы  я
оценил положение свежим взглядом.
   - Дой проведет тебя.

Глава 65

   И Дой повел. Путь наш лежал подземными кельями, столь же запутанными, как
и наши, однако о переходах заботились  меньше.  Выкопавшие  их  желали  лишь
ускользнуть  подземельями  в  случае  надобности.  Прятаться  там  явно   не
намеревались. Должно быть, то были джайкури,  пособничавшие  Грозотени.  Она
наверняка обеспечила себе запасной выход.
   - Удивляюсь я тебе, дядюшка, - заговорил я. - Как  вообще  у  живущих  на
болотах может иметься понятие о подземельях? Не думаю, что  они  для  вас  -
дело обычное.
   - Это правда.
   Он слегка улыбнулся.
   Наверное, они разыскали этот ход благодаря  простому  дурацкому  везенью,
вкупе, может быть, с некоторыми соображениями по поводу  направления  мыслей
Грозотени.
   Словом, пробраться  в  цитадель  оказалось  делом  несложным,  разве  что
кое-где пришлось двигаться ползком.  Строители  явно  не  приняли  в  расчет
достоинства Грозотени. И мне пришлось тяжеловато - я все еще пребывал  не  в
лучшей форме.
   Мы добрались до небольшой открытой ниши  под  лестницей,  что,  насколько
хватало  глаза  да  света  одной  крохотной  свечи,  поднималась   прямо   в
бесконечность. Похоже было, что драгоценную свечу извели исключительно  ради
меня; сами же нюень бао весь путь проделывали в полной темноте.
   Я бы не выдержал. Уж очень не люблю замкнутого пространства, несмотря  на
то что сам обитаю в подобных подземельях.  Теснота,  темнота,  периодические
припадки и видения - тот еще набор.
   Хотя последнее время припадков что-то нет... Я поставил  ногу  на  первую
ступеньку. Дядюшка Дой, ухватив меня за запястье, покачал головой.
   - Как? Разве зал заседаний не там?
   Шепот мой прошуршал шажками бегущей мыши.
   - Там нет того, что хотел показать тебе Глашатай. -  Дядюшка  Дой  шептал
так, что даже воздух, казалось, не шелохнется. - Идем.
   Ползать больше не пришлось. Оставалось лишь миновать вереницу  коридоров,
слишком узких для коренастого дядюшки. Наверное,  он  все  пузо  смозолил  о
шершавую кладку.
   За этот раз я узнал о цитадели больше, чем во все прошлые посещения. Там,
внизу, под  окрестными  площадями,  лежали  бесчисленные  склады,  пыточные,
арсеналы, казармы, водозаборы  и  кузницы,  о  существовании  коих  я  и  не
подозревал.
   - Да здесь припасов - на многие годы! - шепнул я.
   Да, нары со своими фаворитами могли бы  долго  отсиживаться  в  цитадели.
Грозотень много чего припасла на черный день.
   Значит, Могаба лгал, стараясь вызнать, насколько  хороши  дела  у  Старой
Команды.
   Может, с этих-то запасов и процветают нюень  бао,  в  то  время  как  все
прочие  голодают?  Щиплют  по  крохам,  точно  мыши,  чтобы   недостачи   не
заметили...
   - Поторопись, - сказал дядюшка Дой. Вскоре до  нас  донеслось  отдаленное
пение.
   - Мы можем опоздать. Каменный Воин. Поспеши.
   Я не дал ему по башке только потому, что шум мог бы насторожить поющих.
   Я, еще не видя, понял, что это нары. Я и раньше слыхал  от  них  подобные
песнопения. Правда, те были для веселья во время работы либо празднеств. Эта
песня звучала мрачно и холодно.
   Дядюшка Дой, задув свечу, взял меня за локоть.  Мы  продолжали  следовать
узкими  проходами,  пока  вдруг  не  оказались  в  самом  обычном,  довольно
просторном потайном коридоре, проложенном за стеной главных помещений.  Вход
в подземелья ничто  не  скрывало.  Просто  темный  закоулок,  на  который  и
смотреть-то не захочешь...
   Зал был освещен св