оворя уж о старине Роуне. Со мной не  следует
спорить. И Мими это узнала. Я лишь легонечко подтолкнул ее, чтобы помочь
ей слететь с лестницы, и этого оказалось достаточно.
   Ее бабушка была запугана до смерти, так же  как  синьора  Да  Аллори,
ужаснулась Джолетта, или, вероятнее всего, ее сразило горе. Возможно, об
этом ужасном происшествии и пыталась поведать им Мими.
   - Тетя Эстелла не знает, что это ты сделал, не  так  ли?  -  спросила
она, заметив, как на лице Тимоти отразилось некоторое беспокойство.
   - Последние годы она не знала даже, где я находился и чем  занимался,
равно как и Натали, хотя думала, что знала.
   - Если ты убьешь меня, у них могут возникнуть подозрения.
   - Они не станут обременять себя такими мыслями, если дневник перейдет
в мои руки. Это единственное, что им действительно нужно,  единственное,
о чем они будут думать. И ты отдашь его мне. Отдашь с радостью.
   При этих словах Тимоти сунул руку в карман джинсов и  вытащил  черный
продолговатый предмет, похожий на складной нож. Он выбросил руку вперед,
послышался металлический щелчок - и в темноте тускло  блеснуло  стальное
лезвие.
   И в этот момент со стороны ворот раздались шаги. Из  темноты  донесся
резкий голос:
   - Не двигайся.
   Тимоти обернулся, лицо его исказилось от ненависти.
   - Откуда ты взялся? Как ты попал сюда?
   - Ты оставил ворота открытыми, - ответил Роун.
   Джолетта узнала его голос еще до того, как он вышел из-под арки.  Она
не могла в это поверить. Роун был здесь, несмотря  на  то  что  она  ему
наговорила! Он был рядом с ней, как и обещал, выполняя  взятую  на  себя
обязанность охранять ее.
   Роун тяжело дышал,  словно  после  бега,  на  лбу  у  него  выступили
капельки пота. Скинув легкую куртку, он на  ходу  намотал  ее  на  руку.
Похоже, у него не было при себе какого-либо оружия.
   - Давай, заодно разделаюсь и с тобой!  -  В  глазах  Тимоти  появился
торжествующий блеск. Он принял боевую стойку.
   - Попробуй, - парировал Роун. -  Я  не  возражаю.  -  Он  двинулся  к
Тимоти, не сводя с него пристального взгляда, готовый к нападению.
   - Постойте! - закричала Джолетта. - Не надо этого делать.
   Ей казалось, что она, словно очнувшись от глубокого  сна,  продолжает
пребывать в ночном кошмаре.  Грудь  ее  сотрясалась  от  бешеных  ударов
сердца, желудок сжал болезненный спазм. Роун пришел  к  ней  на  помощь,
когда она так нуждалась в этом. Он готов пожертвовать своей жизнью  ради
нее. И все - из-за духов Вайолетт. Она не  могла  этого  допустить.  Она
должна что-нибудь придумать.
   Протянув Роуну злополучный дневник, который  все  еще  был  у  нее  в
руках, и захлебываясь от волнения, Джолетта скороговоркой проговорила:
   - Он пришел вот за этим. Возьми его, возьми для фирмы Каморе.  В  нем
содержится зашифрованная тайна старых духов, свидетельства о том, откуда
они появились, - все, что нужно.
   - Заткнись! - зарычал Тимоти, бросаясь между ней  и  Роуном,  с  тем,
чтобы тот не смог завладеть дневником. Голос его был хриплым от  ярости,
он продолжал угрожающе наступать на Джолетту. - Ты в своем уме?
   Когда он попытался схватить дневник, Джолетта резко отступила назад.
   - Если Роун получит дневник, тетя Эстелла будет удовлетворена, и тебе
не останется ничего иного, как отправиться домой.
   Тимоти несколько раз подкинул нож в руке.
   - Или я убью вас обоих, или сам заберу то, что нужно  матери  и  Лоре
Каморе.
   И в подтверждение своих слов подонок двинулся к ним. Роун прыгнул ему
навстречу. Ему удалось блокировать первый удар Тимоти, но  в  намотанной
на руку куртке появилась дыра, вокруг которой стало расплываться  темное
пятно. Тяжело дыша, мужчины продолжали  борьбу,  подошвы  их  шаркали  о
каменные плиты. Пальцы Роуна цепко держали руку Тимоти,  в  которой  был
зажат нож, но тот изловчился и свободной рукой вцепился  Роуну  в  лицо,
метя попасть в глаза.
   Роун нанес противнику  сильный  удар  в  подбородок.  Тимоти  отлетел
назад, однако устоял на ногах, и мужчины снова  принялись  кружиться  на
одном месте, выжидая удобный момент.
   Роун еще  раз  обмотал  руку  болтавшимся  концом  куртки.  Ее  ткань
блестела от пропитавшей ее влаги. Заметив это,  Тимоти  ухмыльнулся.  Он
снова кинулся к Роуну, метя ножом ему в живот.
   Роун увернулся и, пропустив Тимоти вперед, навалился на  него  сбоку.
Напряженная борьба продолжалась, мужчины упирались друг  другу  в  грудь
руками, губы их растягивались от усилий.
   Джолетта не  могла  больше  выдержать  этого.  Глаза,  ее  болели  от
напряжения, с каким она вглядывалась во  тьму.  Ей  с  трудом  удавалось
сдерживать крик, готовый вырваться из горла. Все ее мышцы словно онемели
от холода, в то время как руки  неистово  тряслись.  Она  должна  что-то
предпринять, она должна действовать, иначе сойдет с ума.
   Девушка шагнула к  дерущимся,  подняла  тяжелый  фолиант  высоко  над
головой и приготовилась со всего размаху обрушить его на голову  Тимоти.
Однако ее кузен уловил это движение, уклонился  в  сторону,  а  дневник,
лишь задев его плечо, пролетел мимо и,  раскрывшись,  упал  на  каменные
плиты.
   Воспользовавшись тем, что  противник  отвлекся,  Роун  изготовился  и
обрушился на него. Но Тимоти отшатнулся и уперся  плечом  ему  в  грудь,
чтобы высвободить руку  с  ножом.  Роун  схватил  его  за  руку,  Тимоти
пошатнулся,  закачался  и  рухнул  на  пол,  увлекая  за  собой   Роуна.
Перекатившись несколько раз друг через  друга,  дерущиеся  оказались  на
травяной лужайке у фонтана, каждый из них старался добиться преимущества
и направить лезвие ножа на противника.
   Вдруг послышался  глухой  удар,  хриплый  вздох,  затем  все  стихло.
Джолетта стояла, не шевелясь, сердце замерло у нее  в  груди.  Когда  же
Роун  отделился  от  темной  массы,  вытянувшейся  на  траве,   и   стал
приподниматься, она бросилась к нему, спотыкаясь и плача.  Он  подхватил
ее и, притянув к себе, сжал в объятиях.
   Какое-то  время  они  стояли,  прижавшись  друг  к  другу.  Джолетта,
почувствовав, что ее платье на  спине  понемногу  пропитывается  кровью,
сочившейся из его раны, пошевелилась первая.
   - Твоя рука, - заговорила она.
   - Ничего, заживет. Давай-ка лучше посмотрим, что с твоим кузеном.
   Она отстранилась, в глазах ее был вопрос,  который  она  не  решалась
произнести вслух. В ответ Роун отрицательно покачал головой.
   - Вызови "Скорую помощь", а я тем временем присмотрю за ним. Думаю, с
ним все будет в порядке.
   Высказывания врачей быстро приехавшей "Скорой помощи" были более  чем
осторожными, однако они  не  стали  прибегать  к  мерам,  применяемым  в
крайних случаях. И никто из них не сказал, что полиция не должна  сейчас
беспокоить Тимоти вопросами.

***

   Официальное выяснение обстоятельств случившегося закончилось  лишь  к
утру. Перестали наконец звучать вопли тети Эстеллы о  том,  что  насилие
свойственно всем, только не ее сыну и не ей. Она заявила, что наймет для
Тимоти лучшего адвоката. Она ни за что  не  поверит,  что  он  собирался
убить Джолетту, и уж конечно, он не смог бы  сделать  что-нибудь  плохое
Мими. Это сплошное недоразумение. Они будут бороться, добьются признания
его невменяемости,  но  для  этого  понадобится  много  денег.  Джолетте
следовало бы подумать о том, что она делает, лишая  их  всех  дохода  от
духов.
   Солнце еще не взошло, когда Джолетта и Роун шли по возвышавшейся  над
Миссисипи  обзорной  площадке,  откуда  открывался  вид  на  реку  перед
площадью Джексона. Легкий туман, пронизанный солнечными лучами,  стлался
над желто-бурой водной гладью. Паром медленно пересекал  реку,  оставляя
за кормой пенистые борозды, течение захватывало их и медленно уносило  с
собой.
   В неподвижном теплом воздухе стоял запах кофе и тостов,  доносившийся
из "Кафе дю  монд",  расположенного  всего  в  нескольких  кварталах  от
парфюмерного магазина.  Они  уже  позавтракали  там,  а  потом  Джолетта
предложила немного прогуляться вдоль реки.
   Роун шел рядом, засунув сжатые в кулаки руки  в  карманы,  между  его
бровей залегла глубокая складка. С тех пор как  он  держал  ее  в  своих
объятиях в саду, он больше не прикоснулся к ней. Он намеренно  сдерживал
себя, подумала Джолетта. Роун по-деловому старался помочь ей в разговоре
с полицейскими, был внимателен  и  беспредельно  чуток,  но  без  всяких
эмоций. Что же касалось духов, то речь о них вообще не велась.
   А Джолетте так  много  хотелось  ему  рассказать.  Она  все  выжидала
подходящий момент, и вот, когда они оказались одни на обзорной  площадке
и, опершись на перила, глядели вниз на раскинувшуюся речную  гладь,  она
решилась. Для начала она поведала ему об открытом ею шифре старых духов,
потом продолжила:
   - Есть еще кое-что.  Вайолетт,  как  мне  кажется,  немного  изменила
формулу, но я не знаю, для чего. Возможно, она опасалась, что ее  убьют,
и хотела сделать некоторые записи о  том,  кем  являлся  на  самом  деле
Аллин, в зашифрованной форме. А может быть,  она  в  духе  викторианских
времен предпочла выразить послание и заключенный в нем  смысл  на  языке
цветов? Или она сделала это просто потому, что ей так больше  нравилось?
Сие мне неведомо. Я  знаю  только,  что  она  изменила  кое-что,  заново
описывая события своей жизни.
   - Заново? - Он смотрел на нее сверху вниз испытующим взглядом.
   - Вот именно.
   И она поведала ему историю Вайолетт  и  Аллина  с  того  момента,  на
котором он остановился в чтении дневника, и до дня, когда  была  сделана
последняя запись Вайолетт. Джолетта рассказала, что не  успела  накануне
вечером сообщить тете и ее детям о своем визите к синьоре  Перрино  и  о
возможных изменениях, которые могла внести  в  формулу  Вайолетт,  да  и
другие.
   - В своем дневнике Вайолетт зарисовала множество цветов,  и  я  долго
думала об этом, но поначалу ничего не понимала. Цветы и другие  наброски
больше походили на рисунки, сделанные машинально, в то время  как  мысли
ее бродили где-то далеко. Все это обрело для  меня  смысл  только  после
того, как синьора Перрино показала мне ожерелье. Большой аметист на  нем
изображал двуглавого орла с распростертыми крыльями - герб царского рода
России.
   - Не птицу феникс?
   Джолетта отрицательно покачала головой.
   - Это и сбило меня с толку. Нет, то был герб Романовых. Как только  я
его увидела, тут же вспомнила серию  небольших  рисунков,  все  примерно
одинакового размера, что были помещены  над  записями  дат.  Меня  тогда
запутало,  что  среди  рисунков  были  не  только  цветы.  Там   имелись
изображения розы, флердоранжа, мускусного оленя...
   - Застывшей в смоле мухи, - подхватил Роун, внезапно припоминая.
   - Так ты тоже видел? - оживилась Джолетта. - Роза означает Р. Оранж -
О. Мускус - М. Амбра - А.  А  еще  нарцисс,  орхидея,  ваниль.  И  потом
фиалки.
   - Романов, - повторил Роун  медленно,  словно  проверяя,  как  звучит
полученная комбинация букв.
   - Я думаю, Аллин был сыном русского  царя  Александра  I,  -  сказала
Джолетта. - На этот счет имеется конкретное свидетельство, что его  отец
встречался с Наполеоном Бонапартом в Тильзите в 1807 году,  всего  через
несколько лет после Египетской экспедиции. Очевидно,  тогда  Наполеон  и
передал духи отцу Аллина.
   - Однако мало кому было известно о происхождении  Аллина,  -  заметил
Роун.
   - Очевидно, так, но при дворах Европы знали об этом  родстве.  Потому
он и был принят Луи Бонапартом и в парижском высшем свете. Видимо, о его
тайне проведали и другие. Достаточно вспомнить, как Наполеон III намекал
Вайолетг на то, что у Аллина  и  герцога  де  Морни  есть  нечто  общее.
Поначалу я предположила, что Аллин был внебрачным сыном, подобно  Морни.
А ты знаешь, что супруга  Морни  была  незаконнорожденной  дочерью  царя
Александра I? Таким образом, она могла приходиться единокровной  сестрой
Аллину. Тем самым Аллин являлся шурином Морни и находился  в  родстве  с
Наполеоном III.
   - Так ты полагаешь, Аллин был законным сыном?
   - Несомненно, иначе отчего бы он подвергался преследованиям?
   - И все же, если он был законным сыном Александра, почему он не  стал
царствовать в России вместо этого идиота, затеявшего Крымскую войну?
   - Я  не  думаю,  что  он  хотел  претендовать  на  звание  возможного
наследника престола. Видишь ли, Александр I вроде бы  скончался  в  1825
году, приблизительно года за два до  рождения  Аллина.  Поскольку  в  то
время у него не было законных детей, царем стал его брат Николай.
   Роун вынул руки из карманов и коснулся локтя Джолетты, желая привлечь
ее внимание к скамейке, видневшейся внизу, прямо под тем местом, где они
стояли. Когда они сели, он вытянул  руку  вдоль  спинки  скамьи,  словно
собираясь обнять Джолетту за плечи, но лишь сжал пальцы в кулак.  Затаив
дыхание, она ждала, однако Роун только глядел на реку и не  предпринимал
никаких попыток.
   - Пожалуй, вернемся немного назад, - предложил он как  ни  в  чем  не
бывало. - Ты сказала, что Александр I вроде бы скончался,  так  что,  на
самом деле он не умер?
   Джолетте потребовалось некоторое  усилие,  чтобы  сосредоточиться  на
прерванном разговоре.
   - Вот именно, - наконец произнесла она. - Смерть Александра I -  одна
из невыясненных исторических загадок. Имеются доказательства, что  он  в
какой-то период стал тяготиться своим положением и  многократно  заводил
речь об отречении. Он  был  несчастлив  в  браке  с  болезненной  женой,
которая не могла родить  ему  наследника,  и  глубоко  переживал  смерть
незаконнорожденной дочери. Поговаривали, что он якобы  даже  намеревался
освободиться от бремени  жизни,  которую  влачил.  Согласно  официальным
документам он умер в маленьком городишке на Азовском  море.  По  причине
плохой  погоды  его  тело  доставили  для   надлежащего   погребения   в
Санкт-Петербург лишь спустя два месяца. Из-за этого опознать  труп  было
невозможно.
   - Могу себе представить, - сухо заметил Роун.
   - Дело обстояло еще хуже, поскольку его жена,  и  так-то  не  слишком
здоровая  царица,  тем  временем  скончалась,  не  вынеся  потрясений  и
трудностей долгого траурного пути от Азова, не оставив,  после  себя  ни
одного более-менее значительного  человека,  кто  подтвердил  бы  смерть
Александра. Сразу же пошли слухи, будто смерть царя была  вымышленной  и
что вместо него в гроб положили какого-то беднягу курьера, погибшего  от
несчастного случая и схожего с  царем  фигурой  и  наружностью.  Сам  же
Александр  предположительно  отбыл  на  яхте  графа  Каткарта,   бывшего
английского посла в России. Семейство  Каткарт  никогда  не  опровергало
подобных домыслов и вдобавок не  позволило  предать  гласности  семейные
архивы.  Русское  же  правительство  неоднократно  отказывалось   выдать
разрешение на эксгумацию трупа, что могло бы прояснить ситуацию.
   Роун понимающе кивнул головой.
   - И после того, как  Александру  удалось  скрыться,  он  добрался  до
Италии, где женился на  оперной  примадонне,  которая  и  стала  матерью
Аллина?
   - Вполне возможно, что они были знакомы и прежде, до его  бегства  из
России, - сказала Джолетта.
   - И таким образом Александр, подобно мифическому фениксу, восстал  из
собственного праха.
   - Видимо, так. Эмблема Аллина могла быть  обновленным  символом  рода
Романовых - феникс с победным лавровым венком.
   - А  что  потом  случилось  с  Александром?  Мне  припоминается,  что
примерно через год или чуть позже  после  рождения  Аллина  он  скрылся,
по-видимому, пресытившись семейной жизнью.
   - Или же он затосковал по родной России и захотел вновь  увидеть  ее.
Как раз тогда появился знаменитый отшельник, о котором  говорили,  будто
он как две капли воды похож на Александра.  Утверждали,  что  придворные
сановники из Санкт-Петербурга регулярно наведывались к нему за  советами
и облачились в траур, когда в 1864 году он действительно скончался.
   - Таким образом получается, что этот отшельник,  Александр,  был  еще
жив в 1855 году, когда умер его брат Николай I, - констатировал Роун.
   - А потому законные права Аллина вполне могли быть признаны, если  бы
какая-нибудь  политическая  сила  захотела  привести   его   к   власти.
Александр,  как  государь,  заслужил  всеобщее  признание,  чего  нельзя
сказать о Николас. Весь период  своего  царствования  Николай  занимался
искоренением революционных  настроений  наподобие  тех,  которые  в  тот
период охватили Европу и привели  на  трон  Наполеона  III.  Он  обладал
способностью расправляться  с  малейшими  проявлениями  инакомыслия,  не
давая ему распространяться. Естественно, что его не рассматривали иначе,
как узурпатора, и вполне могла  существовать  определенная  группировка,
которая и после смерти Николая хотела остаться у власти, передав престол
его сыну Александру II.
   Роун оторвался от созерцания водного простора.
   - Николай мог официально не признавать Аллина как сына своего  брата,
но знал о его существовании и, возможно,  дал  распоряжение  следить  за
ним. А люди, которые прибыли повидать Аллина в Венеции, могли относиться
к политическим кругам, желавшим возвести  его  на  трон.  Он  отказался,
поскольку подобная перспектива его не интересовала,  а  кроме  того,  он
знал,  что  за  ним   ведется   наблюдение.   Обстоятельства   осложняла
разразившаяся в то  время  Крымская  война,  -  продолжила  Джолетта.  -
Возможно, еще раньше в Венецию  были  направлены  убийцы,  чтобы  убрать
Аллина как ненужное  препятствие.  Аллин  держался  настороже,  особенно
после визита тех двоих, которые,  вероятно,  предложили  ему  возглавить
заговор с целью завладеть российским престолом. Вот тогда  он  и  принял
меры по обеспечению  безопасности  Вайолетт.  Позже,  когда  синьора  Да
Аллори умерла, он стал тревожиться за Вайолетт и ребенка,  которого  она
ждала, и все же, несмотря на все опасения, решил увезти  ее.  Но  каковы
были его намерения? Вступить в контакт с Николасм и подтвердить ему свой
отказ от всяких  притязаний  на  корону?  Вверить  ему  свою  судьбу  и,
возможно, лишиться свободы в обмен на безопасность Вайолетт  и  ребенка?
Он никогда не говорил об этом Вайолетт,  и  нам  тоже  было  не  суждено
узнать.
   - Но  ведь  ребенок  все  равно  считался  бы  незаконнорожденным,  -
возразил Роун.
   - Да, должна признаться, мне это тоже показалось  загадочным.  Однако
он ведь еще не родился, когда умер Николай  I,  и  Гилберт  не  был  тем
мужем, который благополучно уходит в мир иной как раз в  нужный  момент.
Вероятность того, что ребенок мог стать законным, исчезла,  когда  Аллин
пал в саду от рук наемных убийц  -  поэтому-то  единственный  оставшийся
тогда в живых убийца впоследствии не предпринял ничего, чтобы  убрать  и
Вайолетт. Поскольку перестала существовать возможность брака, то ни она,
ни ребенок больше не представляли угрозы.
   -  Так,  значит,  Аллин  приехал   к   Вайолетт,   чтобы   обеспечить
безопасность ей и  ребенку,  -  предположил  Роун,  -  и  своей  гибелью
гарантировал им жизнь? Нет.
   Джолетта нарочито долго выдерживала паузу. Она не была вполне уверена
в том, о чем собиралась поведать, однако никакое другое  толкование  тех
событий не казалось ей логичным.  Лишь  одно  оно  соответствовало  всем
известным фактам.
   Роун испытующе взглянул на нее.
   - Нет, - тихо повторил он. - Умер не Аллин, а Джованни, не так ли?
   Джолетта через силу попыталась улыбнуться.
   -  Дальнейшее  стало  точным  повторением  того,  что   случилось   с
царственным отцом Аллина. Джованни и Аллин  были  приблизительно  одного
возраста, с похожими фигурами и внешностью. Они  умерли  при  одинаковых
обстоятельствах, из-за одной и той  же  женщины.  Мария  оплакала  тогда
своего сына  и  похоронила.  Почему  Вайолетт  оставила  ей  ожерелье  и
проявила столько щедрости? Не потому ли, что Мария позволила  похоронить
Джованни как Аллина, под надгробной плитой с его именем?
   - И Аллин превратился в Джованни?