итаем   чисто
литературными, но я не замечаю никакого акцента.
   Кастеляр слегка  наклонил  голову  в  знак  того,  что  принимает  ее
комплимент.
   - Моя старшая сестра вышла замуж за американца  и  переехала  жить  в
Коннектикут, когда я был подростком, - сказал он. - Я часто навещал ее и
даже жил с ними несколько лет, пока учился в Йеле.
   - Ах да, конечно, "Лига Плюща" ! - воскликнула Джессика. - Мне следовало бы сразу
догадаться.
   - О чем? - спросил он, слегка подаваясь вперед.
   - Да нет, это я так... - несколько смутилась Джессика. - Ваши манеры,
ваш внешний вид...
   - Крахмальная  рубашка,  галстук,  -  продолжил  Кастеляр  и  скорчил
гримасу. - Видели бы вы меня в джинсах и теннисных туфлях.
   Джессика честно постаралась представить его в таком виде,  но  у  нее
ничего не вышло.  Одновременно  она  почувствовала  странное  сожаление,
вызванное внезапной мыслью о том, что им вряд ли доведется встретиться в
неформальной обстановке, которая допускала бы подобный наряд.
   Потом ей пришло в голову, что он совсем  не  похож  на  конкистадора,
которым она представила его себе на встрече в Рио.  Очевидно,  когда  он
хотел, он умел быть и приятным  собеседником,  и  услужливым  кавалером.
Единственное, чего Джессика никак не могла понять, так это зачем ему все
это  понадобилось,  ведь  они,  в  конце   концов,   были   соперниками,
конкурентами, если не сказать - противниками.
   Было и еще одно  обстоятельство,  которое  тревожило  Джессику.  Если
Кастеляр,  как   хамелеон,   умел   так   быстро   приспосабливаться   к
обстоятельствам, следовательно, он мог быть ее ночным  любовником.  Даже
сейчас Джессика несколько раз ловила себя на том, что рассматривает  его
красиво очерченные, словно сошедшие  с  рисунков  мастеров  Возрождения,
губы, безупречной формы пальцы, широкие и  мускулистые  плечи  атлета  и
прикидывает: он или не он. Это мешало ей сосредоточиться на  беседе,  но
она ничего не могла с собой поделать.
   Какая странная штука память, подумала Джессика.  Порой  ей  казалось,
что она никогда не сможет забыть ни одной детали, ни  единого  мгновения
той страшной и восхитительной  ночи,  и  все  же  некоторые  подробности
ускользали от нее, стирались, исчезали под  наслоениями  других  чувств,
других эмоций. То, что  стало  для  нее  знакомым  и  привычным,  теперь
казалось по меньшей мере  странным,  а  то,  что  показалось  непонятным
тогда, теперь - возможно, благодаря подсознательной работе  воображения,
исподволь достраивавшего недостающие детали, - выглядело знакомым просто
до боли.
   К салату из нежных ростков алоэ, к цыплятам, супу из стручков  бамии,
креветкам в сметанном соусе,  шпинату  и  хрустящим  хлебцам  они  взяли
полбутылки "Шабли премьер крю".  Этого  было  вполне  достаточно,  чтобы
запивать еду и не  потерять  ясность  мысли  перед  обсуждением  деловых
вопросов. От десерта оба отказались, предпочтя кофе. Когда две чашечки с
душистым крепким напитком оказались перед ними  на  столе,  они  наконец
заговорили о вещах более серьезных.
   - Итак, - сказал Кастеляр  с  улыбкой,  которая  показалась  Джессике
почти ласковой, - теперь мы можем поговорить о бизнесе и о том, зачем  я
здесь. Конечно, мне хотелось бы отложить этот  разговор  еще  немного  -
скажем, до ужина, - но я и так слишком долго испытывал ваше терпение.
   Джессика сама была не прочь отложить этот разговор на потом, а  лучше
бы - навсегда. От внезапного приступа страха  сердце  сжалось  у  нее  в
груди, и она поспешно опустила ресницы, вертя в руке  так  и  оставшуюся
невостребованной десертную ложечку.
   - Я вас слушаю, - сказала она негромко.  Взгляд  Кастеляра  ненадолго
остановился на ее лице,  на  слегка  порозовевших  скулах  и  трепещущих
веках.
   - Должен сказать,  -  начал  он,  -  что  на  меня  произвело  крайне
благоприятное впечатление то, как вы построили наш предыдущий  разговор.
Вы изложили все обстоятельства точно и со знанием дела. Кроме  того,  из
ваших слов мне стало ясно, что вам глубоко небезразлична судьба компании
вашего деда и его собственное будущее. Вот почему я подумал, что для нас
обоих - и для нашего дела, разумеется - было бы весьма полезно, если  бы
мы встретились еще раз,  чтобы  я  мог  поподробнее  изложить  вам  свои
соображения и, возможно, кое-что пояснить.
   - Я не вижу смысла...
   Он поднял вверх руку, останавливая ее. Этот жест был  одновременно  и
вежливым, и властным.
   - Вы все  поймете,  если  потерпите  еще  несколько  минут.  Джессика
согласно кивнула, и Кастеляр продолжил:
   - С моей точки зрения, "Голубая Чайка"  занимает  достаточно  прочное
положение среди морских транспортных  компаний  Мексиканского  залива  и
Атлантики. В этих краях ее давно знают и уважают, и создать что-то новое
- например, новую фирму, которая могла бы с успехом занять ваше место, -
будет делом нелегким. Кроме всего прочего, это потребует  и  времени,  и
значительных финансовых вливаний. Вы согласны?
   - Нам хотелось  бы  так  думать,  -  согласилась  Джессика  с  робкой
улыбкой.
   Его зубы ослепительно сверкнули на загорелом лице.
   - Так и есть, - сказал он с нажимом. - Пойдем дальше... На  побережье
Мексики ваши позиции не настолько сильны,  но  ваш  дед  был  достаточно
дальновиден,  чтобы  воспользоваться  кое-какими  представившимися   ему
возможностями. Инвестиции, которые он сделал  в  расчете  на  то,  чтобы
поднять авторитет и усилить позиции компании в Мексике,  полностью  себя
оправдали и будут оправдывать еще многие  годы.  Для  большинства  людей
одного этого было бы более чем достаточно.
   Он сделал небольшую паузу, и Джессика спросила:
   - Но не для вас, правда?
   - Да, - кивнул Кастеляр. - Не для меня. И не для вас, сеньорита.
   Он был прав, но Джессика не собиралась ему этого говорить.
   - И какой бы следующий шаг предприняли вы? - спросила она.
   - Северное море - вот наша цель.
   Джессика рассмеялась.
   - Это обойдется в еще большую сумму, чем создание новой компании.
   - Финансы - это действительно  наше  самое  узкое  место,  -  признал
Кастеляр. - Но у "Голубой Чайки" есть все или почти все, чтобы совершить
этот смелый бросок на север: имя, история, безупречная репутация,  связи
с нефтяными компаниями и их владельцами.  Если  бы  у  вас  были  еще  и
финансовые возможности, вы без боя заняли бы все северные порты, и никто
- в том числе и я - не смог бы с вами конкурировать.
   Перспектива,  которую  он  нарисовал  несколькими  выразительными   и
точными словами, была не просто заманчивой. На протяжении нескольких лет
это была тайная мечта Джессики,  которой  она  не  делилась  ни  с  кем.
Смотреть на Кастеляра, спокойно сидящего напротив нее  и  облекающего  в
слова то, о  чем  она  думала  долгими  бессонными  ночами,  было  почти
невыносимо.
   - Вы сказали - "если бы у нас были деньги", - заметила она дрогнувшим
голосом. И в ее сценарии это было самое слабое место.
   Кастеляр посмотрел на нее пристально и серьезно.
   - Я мог бы финансировать эту программу, - сказал он негромко.
   Джессика вспыхнула, почувствовав  внезапный  и  неодолимый  гнев.  Он
словно дразнил ее, потрясая у нее перед носом своими  миллионами,  в  то
время как у "Голубой Чайки" не было свободных денег даже  на  то,  чтобы
вернуть банку кредит.
   - Ловко сработано, - заметила она сквозь зубы.
   Заметив яркий  румянец,  проступивший  на  щеках  Джессики,  Кастеляр
рассмеялся, но в его смехе не было ничего  обидного.  Напротив,  он  как
будто ждал чего-то подобного, и в его взгляде засветилось нечто  похожее
на уважение.
   - Я сказал это не для того, чтобы поиздеваться над вами  или  унизить
"Голубую Чайку". Я хотел только, чтобы вы подумали...
   - О чем?
   - О возможностях, - коротко ответил он. - Или продвижение к  северным
морским нефтепромыслам не кажется вам заманчивым?
   - Это,  конечно,  желательно,  но...  -  Джессика  недоговорила.  Она
боялась встретиться с ним взглядом.
   - Но в  данных  обстоятельствах  неосуществимо,  -  закончил  за  нее
Кастеляр. - Но вы-то сами, мисс  Мередит,  поддерживаете  эту  идею  или
нет?
   - Как я могу ее не поддерживать? - откровенно призналась Джессика.
   - Я рад. - Почему-то Кастеляр действительно выглядел очень довольным.
- Вы только что убедили  меня,  что  мое  первое  впечатление  от  вашей
компании было не совсем верным. С  учетом  всех  обстоятельств  я  решил
пересмотреть мое первоначальное решение.
   Он таки сумел полностью завладеть вниманием Джессики.
   - Пересмотреть?
   Кастеляр чуть  заметно  улыбнулся  -  должно  быть,  надежда  слишком
отчетливо прозвучала в голосе Джессики.
   - Мне очень жаль, - сказал он, - но, как вы понимаете, я  не  отзываю
своего  предложения  о  присоединении  "Голубой  Чайки"  к  КМК.  Скорее
напротив, я дополняю и расширяю его. В настоящий  момент  я  даже  готов
дать вам на двадцать процентов больше.
   Джессика молча уставилась на него, стараясь  хотя  бы  приблизительно
подсчитать, сколько же это будет. Наконец она сказала:
   - Это очень щедрое предложение.
   - Ничего подобного, - опроверг ее Кастеляр. - Это - условие.
   Джессика вздернула подбородок.
   - Условие чего? - спросила она с осторожностью.
   - Пожалуйста, не судите меня слишком строго,  -  сказал  Кастеляр  и,
когда Джессика ничего не ответила, добавил:
   - Я надеюсь также, что  вы  найдете  время,  чтобы  как  следует  все
обдумать, прежде чем дать  ответ,  поскольку  мое  предложение  касается
теперь и вас.
   На лице Джессики не дрогнул ни один мускул.
   - Меня?
   - Да, вас. Ваш вклад в работу компании трудно переоценить; вы делаете
для "Голубой  Чайки"  так  много,  как  никто  другой.  Поэтому  я  буду
настаивать на том, чтобы вы остались в руководстве компании после  того,
как она станет моим филиалом.
   Джессика вздрогнула. Ее улегшийся было  гнев  снова  вспыхнул  жарким
огнем, и она почувствовала, как ее лицо покрылось горячечным румянцем.
   - Вы... вы хотите задобрить меня, чтобы я... сотрудничала с  вами?  -
произнесла она сдавленным шепотом.
   - Нет же! - воскликнул Кастеляр и нахмурился так, что его брови почти
сошлись на переносице.
   - ...Или подкупить. Назовите как хотите, суть от этого не  изменится.
Вы думаете, что я помогу вам купить "Голубую Чайку" вопреки  воле  деда,
помогу ради денег и ради сверкающих  перспектив!  Так  вот,  сеньор,  вы
вдвойне ошиблись. Во-первых, у меня нет  достаточных  полномочий,  чтобы
принять или  отклонить  ваше  предложение,  точно  так  же  я  не  могла
согласиться с планом директора "Гольфстрим Эйр". Это если  бы  я  хотела
принять ваше предложение, но дело в том, что я не хочу. А во-вторых, мои
услуги не продаются. Я  работаю  в  "Голубой  Чайке"  потому...  потому,
что...
   Кастеляр решительно подался вперед, и его лицо  стало  неподвижным  и
жестким.
   - В отличие от мистера Холивелла я пытался  сделать  вам  комплимент,
сказав, что вы прекрасно справляетесь со своей работой.  Иначе  ваш  дед
просто не доверил бы вам свою компанию, а  ведь  вы  -  хрупкая  молодая
женщина. Это значит - для меня,  во  всяком  случае,  -  что  по  своему
таланту и по своим деловым качествам вы  втрое,  вдесятеро  превосходите
большинство самых способных менеджеров-мужчин.  Больше  того:  для  меня
ясно как день, что в "Голубой Чайке" вы работаете не только из-за денег,
а точнее - совсем не из-за денег. Вы профессионал, Джессика, и  я  тоже,
поэтому прошу вас принять как аксиому тот факт, что о компании,  которую
я собираюсь приобрести, я знаю столько же, сколько и  вы.  В  частности,
мне известно, что если мистер Клод Фрейзер и способен  прислушиваться  к
чьему-то мнению, то только к вашему.
   -  И  поэтому  вы  хотите,  чтобы  я  уговорила  деда  принять   ваше
предложение в обмен на высокий пост в будущей объединенной  компании,  -
ответила Джессика без всякого намека на вопросительную интонацию. -  Что
же это по-вашему, если не взятка?
   - Не вижу тут ничего постыдного,  -  пожал  плечами  Кастеляр,  снова
откидываясь назад. - Простите меня за мою прямоту, но ваш  дед  вряд  ли
сможет вернуться к руководству "Голубой Чайкой". В  настоящее  время  вы
справляетесь с этой задачей более чем удовлетворительно, но я не уверен,
что так будет продолжаться и после того,  как...  в  общем,  когда  Клод
Фрейзер больше не будет стоять за вашей спиной. И никакой вашей  вины  в
этом нет,  Джессика.  Просто  в  деловом  мире  ваш  дед  -  это  звезда
определенной величины, а вы,  простите,  пока  никто.  Нет,  вы  сможете
поддерживать операции на  нынешнем  уровне,  возможно,  произойдет  даже
какой-то рост, но пройдет очень много лет,  прежде  чем  с  вами  начнут
считаться. В ближайшие же годы совершить прорыв на север вам не  удастся
- банки и финансовые корпорации просто не  поддержат  вас,  пока  вы  не
заработаете себе имя. У вас просто нет ни одного  шанса.  Но  все  может
повернуться совершенно иначе, если мы с вами будем  действовать  заодно.
Вам нужно только решить, готовы ли вы лично сотрудничать  со  мной,  или
нет.
   - И повлиять на деда, - упрямо сказала Джессика.
   - Как вам будет угодно, - неожиданно сухо согласился  Кастеляр.  -  Я
надеялся, что возможность превратить  "Голубую  Чайку"  в  более  мощную
компанию  с  более  широким  полем  деятельности  убедит  вас  хотя   бы
поговорить с мистером Фрейзером. Если он  откажется,  все  остальное  не
будет иметь значения.
   - И в этом нет  ничего...  такого?  -  сдержанно  уточнила  Джессика,
пристально глядя на него.
   Кастеляр долго смотрел на нее, потом холодно ответил:
   - Позвольте вас заверить, мисс Мередит, что, если бы я  решил  начать
грязную игру,  я  использовал  бы  совсем  другие  методы.  Можете  быть
уверены, что я совершенно недвусмысленно дал бы вам понять, чего я  хочу
и чего добиваюсь.
   В его словах была определенная логика. И потом,  он  смотрел  на  нее
таким прямым, таким открытым взглядом... Нет, положительно она ошиблась.
   Щеки Джессики запылали от стыда.
   - Тогда зачем вы пригласили меня в ресторан, зачем настояли  на  том,
чтобы мы встретились тет-а-тет? Почему нам  нельзя  было  встретиться  в
моем офисе и поговорить об этом втроем - мне, вам и Кейлу?
   - Просто мне хотелось узнать вас поближе и  проверить  кое-какие  мои
догадки. Я должен был быть уверен, что мы с вами можем  сотрудничать,  и
сотрудничать успешно. А теперь позвольте мне спросить вас, что заставило
вас согласиться?
   - Любопытство, - быстро ответила Джессика.
   Он улыбнулся не сразу. Некоторое время Кастеляр как будто  раздумывал
над ее словами, потом губы его дрогнули, и он кивнул.
   - И как, - спросил он негромко, - оно удовлетворено?
   Как она могла сказать "нет", если такой ответ  непременно  вызвал  бы
новые вопросы - вопросы, на которые невозможно ответить? Как  она  могла
усомниться, если гораздо спокойнее - и удобнее - было поверить ему?
   - Да, пожалуй, - сказала Джессика и небрежно кивнула, хотя в мозгу ее
роились новые тревожные вопросы и новые пугающие сомнения.
   Нет, ей определенно пора было что-то сделать со своей паранойей.

6.

   Наблюдая за Джессикой, сидевшей напротив него  за  столиком,  Рафаэль
Кастеляр с особенной остротой ощущал сомнительность того, что он делает.
Несмотря на то, что он только что заверил ее в том, что  его  интерес  к
сотрудничеству с ней носит чисто деловой  характер,  он  хотел  остаться
наедине с Джессикой с тех пор как  впервые  увидел  ее  входящей  в  его
кабинет в Рио. Столик на двоих в переполненном ресторане был  для  него,
на данный момент, единственной возможностью побыть с нею вдвоем,  и  это
раздражало Рафаэля.
   Но ничего поделать с этим было нельзя.  Он  должен  был  продвигаться
вперед медленно и с максимальной осторожностью.
   Рафаэль твердо решил вести себя предельно сдержанно,  но  ему  стоило
большого труда сосредоточиться на ее словах и не любоваться  ее  губами,
нежной линией шеи и манящей ямочкой в том месте, где начинался вырез  ее
блузки. Ему приходилось постоянно контролировать себя и не рассматривать
ее слишком откровенно, как поступили бы на месте  Кастеляра  большинство
его соотечественников, и все же иногда он забывался. Нет,  он  нисколько
не  стыдился  этой  своей  привычки,  которая   стала   для   бразильцев
национальным видом спорта, просто  он  не  хотел  напугать  или  смутить
Джессику.
   Не в его обычаях было лететь за  несколько  тысяч  миль  и  принимать
головоломные и непрактичные решения, основанные  на  одной  лишь  личной
симпатии. В деловом мире Рафаэль Кастеляр пользовался - и  заслуженно  -
репутацией  человека  трезвого,  несентиментального   и   дальновидного,
никогда не меняющего своих решений. Не собирался он  отказываться  и  от
своих намерений в отношении "Голубой  Чайки".  Причина,  по  которой  он
изменил себе, сидела здесь, перед ним.
   Кастеляр видел, что Джессика Мередит не только привлекательна,  но  и
умна. Она определенно  почувствовала,  что  он  чего-то  недоговаривает.
Вопрос был только в том, как скоро она поймет,  какую  крупную  козырную
карту она получила в игре между КМК и "Голубой Чайкой".
   Сможет ли Джессика воспользоваться своим преимуществом, когда поймет,
где зарыта собака? Кастеляр считал,  что  это  вполне  возможно.  Другой
вопрос: допустит ли он это? Да, честно признался он. Он может  позволить
ей пустить в ход свой главный козырь в зависимости от того, что выиграет
от этого он лично.
   Разумеется, Рафаэль Кастеляр подготовил  и  несколько  альтернативных
вариантов, которые он собирался использовать  в  случае,  если  ситуация
станет критической. Трудность состояла  в  том,  что  он  не  знал,  как
Джессика будет реагировать на тот или иной его ход  и  к  чему  в  конце
концов это приведет. Вот почему в первую  очередь  ему  необходимо  было
терпение.  Рафаэль  должен  был  сначала  как  следует   разобраться   в
таинственном и весьма притягательном  предмете  под  названием  Джессика
Мередит и только потом выбрать  наилучший  способ  достичь  поставленной
цели.
   Единственное, чего Рафаэль не мог себе позволить, это отступления. Не
хотел он и рисковать быть выставленным с  позором,  как  тот  кретин,  с
которым  он  столкнулся  час  назад   в   ее   кабинете.   Рассчитанные,
неторопливые действия могли дать ему гораздо больше, чем штурм и натиск.
Только самый жесткий самоконтроль и кажущееся безразличие способны  были
помочь Кастеляру получить вожделенную награду. И он считал, что если  не
пожалеть сил, то, может быть, его ждет успех.
   Он очень хотел получить "Голубую  Чайку",  но  еще  больше  он  хотел
получить эту женщину.
   Одно было невозможно без другого, и Кастеляр был готов на все.
   Кофе в его чашке был довольно неплох для  ресторана,  но  все  же  он
уступал черному, как смола, и крепкому, как поцелуй, кафесиньо,  который
Кастеляр обычно пил по несколько раз в день. Полных  двух  чайных  ложек
сахару, которые он бросил в чашку и размешал, было  недостаточно,  чтобы
сделать напиток сладким по его вкусу. Рафаэль стал пить кофе  крошечными
глотками, стараясь растянуть время. Увидев  же,  что  Джессика  украдкой
бросила взгляд на свои наручные часы, он одним глотком  допил  все,  что
оставалось в чашке.
   - Простите,  если  я  слишком  задержал  вас.  Наверное,  у  вас  еще
непочатый край работы, - сказал он, глядя в ее зеленые глаза волшебницы.
- Если вы согласны, я с удовольствием подброшу вас обратно в офис.
   - Прошу вас, не беспокойтесь, - сказала  Джессика  спокойным  деловым
тоном. - Если нам не по дороге, я доеду на такси.
   -  Мне  по  дороге,  -  сказал  он  с  легким  напором  в  голосе  и,
отвернувшись, сделал знак официанту.
   Джессика сложила салфетку и небрежно бросила ее на стол. Поглядев  на
Рафаэля, она спросила:
   - Насчет вашего предложения, сеньор Кастеляр... Мне не  хотелось  бы,
чтобы вы питали напрасные надежды. Мой дед вряд ли п