ит  вовсе  не  в  том,  чтобы  кого-то
заприметить. Мы должны не терять контакт друг с другом  и  не  оставлять
между собою такого зазора, в который может проскользнуть и стадо коз.
   Юноша недовольно фыркнул в  ответ  на  эти  едкие  слова  и  двинулся
дальше.
   - Ставлю два против одного, здесь вообще  не  было  никакой  девушки,
просто Леопольд, пытаясь оправдаться перед принцем за то, что  в  первый
раз потерял след, притворился, будто заметил ее  опять.  Конечно,  я  не
обвиняю его. Общаться с Рольфом, когда он в припадке ярости - занятие не
из приятных для любого из нас, но я не завидую тому, кто  по  какой-либо
причине упустит самочку, которую он разыскивает.
   - И ты узнаешь, каково будет этому человеку, на своей шкуре, если  мы
не справимся с заданием...
   Их шаги постепенно стихли. Анджелина выпрямилась и прислушалась.  Все
четверо загонщиков углубились в чащу леса. Было похоже на то, что они не
остановятся, пока не достигнут берега реки. Итак, ей удалось сделать то,
что она хотела! Радость охватила ее на мгновение и сразу же погасла. Она
еще далеко не в безопасности и ей рано радоваться и успокаиваться.
   Когда белый особняк  де  Бюи  показался,  наконец,  в  предрассветных
сумерках, Анджелина была уже на пределе сил, она задыхалась от  быстрого
бега, в боку сильно кололо. В окнах дома  не  было  света.  Тетя  Берта,
по-видимому, перестала ее ждать  и  легла  спать.  Анджелина  с  горечью
подумала, что тетя не позаботилась даже о такой малости, как оставленная
зажженной свеча в передней дома. С другой стороны,  было  странным,  как
это мадам де Бюи ушла на покой, не имея известий,  что  с  ее  обожаемой
дочерью все в порядке. Подходя к особняку, Анджелина чувствовала, как  у
нее сжимается сердце: так неприветливо выглядел сейчас дом. Скорее всего
двери заперты изнутри на замок.
   Бросив  последний  взгляд  назад  на  пустынную  тропинку,  Анджелина
подбежала к черной лестнице, ведущей на галерею второго этажа. Держась в
тени, она взошла по ступеням на помост и поспешила к высокому  открытому
окну своей спальной комнаты. Она  оглянулась  еще  раз  на  лес,  откуда
только что выбралась, но ничего не  увидела  и,  конечно,  не  услышала.
Схватившись за ручку высокого французского окна, она  легко  переступила
низкий порог и оказалась внутри комнаты.
   Повернувшись, Анджелина плотно затворила створки и заложила  щеколду.
Только тогда она, наконец, смогла перевести  дыхание.  Все  еще  держась
рукой за холодную ручку рамы, она прижалась горячим лбом  к  прохладному
оконному стеклу и замерла. Но законные и вполне заслуженные ею эмоции  -
чувства облегчения, безопасности и победы -  почему-то  не  приходили  к
ней. Вместо этого она отчетливо различала в воздухе комнаты запах дыма и
воска, как будто только что здесь задули свечу. Внезапно  за  ее  спиной
послышался шорох - легкий шелест ткани, скользящей о ткань. И прежде чем
услышать голос у самого своего уха, Анджелина обострившимся  до  предела
сознанием  ощутила  волну  тепла,  исходившую  от  разгоряченного   тела
стоящего за ее спиной человека.
   -  Лисы,  -  произнес  Рольф  Рутенский,  -  в  конце  концов  всегда
возвращаются в свою нору.
   Анджелина  окаменела,  потом  крутя  и  выворачивая  ручку  на  раме,
судорожно попыталась распахнуть окно. Даже  если  бы  оно  и  открылось,
сильные пальцы, вцепившиеся ей в руку повыше локтя, уже не отпустили  бы
ее. Внезапно на  ее  голову  набросили  душное  покрывало,  сорванное  с
кровати. Свобода действия ее рук была  полностью  ограничена.  Когда  же
она, задыхаясь в складках ткани, попыталась закричать,  крик  застрял  у
нее в горле - крепкая ладонь сильно ударила Анджелину по лицу, и  сейчас
же ее голова оказалась зажатой мускулистой рукой,  согнутой  в  локтевом
суставе, как стальными тисками.
   Девушка не могла вздохнуть. Ее охватила паника.  Корчась  от  боли  и
извиваясь всем телом, Анджелина пыталась освободиться  от  сжимавших  ее
горло тисков.  Но  это  было  невозможно.  Как  в  тумане,  почти  теряя
сознание, она чувствовала, что ее поднимают на руки, несут  по  открытой
галерее и затем вниз по ступенькам лестницы. Она дергалась  и  пыталась,
чувствуя боль в шейных позвонках, повернуть голову,  но  постепенно  все
больше ослабевала и теряла способность к сопротивлению.
   Темнота окружила ее со всех сторон, темнота, которая была чернее ночи
и чернее накинутого на голову  одеяла,  она  застлала  глаза  и  грозила
поглотить Анджелину. Теряя сознание, девушка смирилась с волей человека,
в чьих руках сейчас находилась, и расслабила напряженное тело.
   Железная  хватка  принца  сразу   же   ослабла.   Чистый,   холодный,
живительный воздух вернул ей силы. Не было никакого сомнения, что доступ
кислорода будет опять немедленно перекрыт, вздумай она снова начать хоть
малейшее сопротивление - движением или звуком.  Это  была  невысказанная
вслух угроза, но Анджелина явственно ощущала ее.
   Внешне покорная, но внутренне кипящая от гнева,  ничего  не  видящая,
беспомощная, Анджелина чувствовала, как  ее  проносят  сквозь  кустарник
заднего двора; затем принц передал девушку всаднику, ожидавшему  его  на
опушке леса, сам вскочил в седло, скрипнувшее под ним, и Анджелина снова
оказалась в его руках. Ее усадили впереди принца на лошадь, Рольф прижал
ее одной рукой к своей груди, и всадники тронулись в путь.
   - Все нормально? - глухо спросил конный, скачущий рядом с принцем.
   - Вполне,  правда,  она  была  слишком  утомлена  той  свистопляской,
которую сама устроила нам всем.
   - Будь осторожнее. По всему видно, что у нее крепкие  зубы  и  острые
когти.
   - Ты  прямо  запугал  меня,  Леопольд,  твоя  заботливость  не  знает
предела.
   - Не надо смеяться. Если она вырвет твое сердце из груди,  другие  не
замедлят обвинить в этом меня! - по его голосу и имени,  которым  назвал
его принц, Анджелина поняла, что спутник Рольфа - тот самый шпион.
   - Ты думаешь, у нее есть причины желать моей смерти?
   На мгновение воцарилось молчание.
   - Почему ты задаешь такой вопрос? - снова заговорил Леопольд.
   - А почему ты не поймал ее раньше? - в голосе принца слышался упрек.
   - Но у  меня  же  не  было  приказа  похитить  ее,  ты  велел  только
проследить за ней и сообщить о ее действиях.
   - Но это не все, - настаивал принц.
   - Нет. На балу этим вечером она... она показалась мне порядочной леди
и...
   - И что? - перебил его принц. - Обаятельной и честной?
   - Да, что-то вроде этого.
   Анджелина хотела вмешаться и что-то сказать в свою защиту,  но  Рольф
разразился оглушительным смехом, в котором слышалась издевка над мнением
его спутника, грудь принца заходила ходуном, и еще долго после того, как
он умолк, Анджелина чувствовала, что внутри у него клокотал сдерживаемый
нервный смешок.
   На дороге Рольф окликнул остальных всадников, и пока  те  подъезжали,
Анджелина вдруг осознала, что с ее головы снято  покрывало,  причем  она
даже не заметила, когда и как это произошло. То ли  принц  сам  отбросил
его назад, то ли оно упало с лица девушки  во  время  скачки?  Анджелина
точно не знала, но предпочитала придерживаться последнего объяснения.  В
данный момент она не хотела  ослаблять  силу  своей  ненависти  к  этому
человеку даже подобием чувства благодарности.
   Его лицо мерцало в сумерках бледным пятном. Мало-помалу первый  испуг
и ужас от случившегося стали отступать, и Анджелина постепенно приходила
в себя. Несмотря на железный обруч его руки, прижимавшей  ее  к  твердой
ледяной груди молодого человека, вся эта ситуация  показалась  Анджелине
совершенно нереальной. Она держалась прямо, чувствуя округлый край  луки
седла, на которое ее посадили, и твердое бедро  принца.  Она  не  знала,
куда  он  ее  везет  и  что  собирается  делать  дальше,  но   Анджелина
чувствовала страшную радость от того, что она - все-таки не Клэр.
   - Ваше Высочество, - вздохнула она,  и  ее  голос  -  помимо  воли  -
прозвучал умоляюще, - это ошибка, поверьте мне!
   - Молите о пощаде,  мадемуазель  де  Бюи?  Но  на  ваше  несчастье  я
совершенно бессердечен.
   Она замолчала и постаралась стряхнуть с себя последние остатки страха
от пережитого волнения, чтобы собраться с мыслями и продумать  все  свои
аргументы, а также  выстроить  в  логическую  цепочку  доказательства  и
факты. Ей понадобится вся сила ума и сообразительность, когда,  наконец,
этот человек начнет ее серьезно допрашивать.
   Молча, окруженные  конной  свитой,  они  въехали  во  владения  месье
Делашеза, которые простирались на несколько  тысяч  акров.  Но  всадники
свернули не к главной усадьбе, а на дорогу, ведущую в  глубь  плантаций,
туда, где возделанные поля граничили с нетронутыми пространствами  болот
и топей. Они подъехали к приземистому квадратному  зданию,  построенному
из кирпича и оштукатуренному так, что оно выглядело сложенным из  дикого
камня.  Это  был  охотничий  домик,  возведенный  месье   Делашезом   на
европейский  манер.  В  округе  было  хорошо  известно,  что  его   жена
категорически запретила ему устраивать в этом  домике  мужские  пирушки,
которые месье Делашез видел в своем воображении, когда строил этот  дом.
И с тех пор помещение часто пустовало. Какое-то  время  оно  служило  их
старшим сыновьям в качестве "гарсоньерки"  -  холостяцкой  квартиры.  Но
когда те поженились, домик стал гостевым,  правда,  гостей  сюда  селили
крайне редко из-за сильной удаленности здания от главной усадьбы.
   Двери дома были распахнуты настежь, и  желтое  пламя  свечи  освещало
коренастого  широкоплечего  мужчину  с   налитыми   мускулами,   которые
открывались  взорам  на  его  руках  из-под  закатанных  рукавов  ливреи
военного  покроя.  Его   курчавые   темно-русые   волосы   были   сильно
всклокочены, а  глаза  на  скуластом  лице  широко  расставлены,  как  у
монголоидных народов, населяющих русские степи. В целом же он походил на
добродушного медведя. Хотя он был немало удивлен, увидев  женщину  рядом
со своим господином, подъезжающим на коне во главе отряда, он  и  глазом
не моргнул. Поклонившись, слуга отступил в сторону, пропуская их в дом.
   Они вошли в просторную залу. В одном конце ее  был  устроен  огромный
очаг, достаточно большой, чтобы вместить целый  ствол  средних  размеров
дерева, по сторонам очага стояли диваны, обитые выцветшим  бархатом,  на
резных ножках, выполненных в форме звериных лап. Диваны были,  очевидно,
принесены сюда из главного усадебного дома после того,  как  эта  мебель
устарела и вышла из моды. У стены стоял неприбранный  стол:  создавалось
впечатление, будто ужинавшие  здесь  недавно  люди  неожиданно  прервали
трапезу и в одночасье покинули свои места.
   Высоко над головой сводчатый потолок, разбитый на  арочные  сегменты,
был расписан  фресковой  живописью,  выполненной  красками  приглушенных
пастельных тонов. Сюжеты художник черпал из античной  мифологии,  причем
все они были так или иначе связаны с темой охоты: Диана со своим  луком;
Дафна, преследуемая Аполлоном и превращенная им в  лавровое  дерево.  На
фризе, тянущемся вдоль стен по периметру всей комнаты,  были  изображены
оленьи  рога  и  клыки  диких  вепрей,  а   под   лентой   фриза   грубо
оштукатуренные  стены   украшали   шпалеры   из   выцветшего   шелка   и
средневековые гобелены.
   Прямо от двери поднималась лестница на второй этаж,  поручни  которой
были сделаны  из  мореного  дуба.  Именно  туда  и  направился  принц  с
Анджелиной на руках,  поднимаясь  уверенным  твердым  шагом  по  крепким
дубовым ступеням, не обращая внимания  на  достаточно  вольные  шуточки,
отпускаемые в их адрес оставшимися внизу приятелями Рольфа.
   Принц вошел в первую комнату справа по коридору - она  была  довольно
просторной и освещалась хорошо разожженным камином. Анджелине  бросились
в глаза большой  платяной  шкаф,  бюро,  маленький  столик  и  множество
гобеленов, изображавших резвящихся на приволье лисиц,  зайцев  и  ланей.
Девушка  увидела   в   комнате   большую   кровать   под   ярко-красным,
переливающимся золотом парчовым балдахином,  к  которой  вели  несколько
ступенек. И внезапно с головокружительной  быстротой  она  была  брошена
именно на эту мягкую пружинящую постель.
   Анджелина сразу же отпрянула от Рольфа, сбросив в себя сковывающее ее
движения  покрывало  и,  перевалившись  на  другой  бок,   спрыгнула   с
противоположного  конца  огромной  кровати  на  пол,  встав  на  ноги  и
выпрямившись, наконец, в полный рост.
   Растрепанная, задыхающаяся от негодования и гнева,  она  взглянула  в
проем распахнутой двери. Перехватив ее взгляд, принц с небрежной ленивой
грацией заслонил ей своим телом путь к отступлению и  подойдя  захлопнул
дверь.
   Когда он снова повернулся к Анджелине, в его бирюзовых глазах  играли
веселые искорки, а губы кривились в довольной усмешке.
   - Итак, мадемуазель, - голос Рольфа выдавал его полное удовлетворение
достигнутым сегодня результатом, - давайте,  наконец,  сбросим  маски  и
прекратим весь этот подлый розыгрыш...  Давайте  все-таки  выявим  зерно
истины под фальшью вашего чопорного неискреннего целомудрия и наигранной
скромности...

Глава 3

   Отсветы красно-оранжевого пламени играли на  стенах  комнаты.  Только
огонь камина освещал ее, когда дверь на лестницу, где горели свечи, была
закрыта. Анджелина провела кончиком языка по пересохшим губам, ее широко
раскрытые глаза следили за действиями принца,  в  ушах  все  еще  звучал
вызов, брошенный ей. Рольф отошел от двери и  приблизился  к  маленькому
столику у центральной стены. Взяв крепкими, красивой лепки руками огниво
и выбив искру,  он  зажег  свечи  в  серебряном  подсвечнике.  Их  пламя
выхватило из полумрака его руку с сияющим старинным золотом перстнем  на
пальце. Перстень, выполненный в  романском  стиле,  имел  форму  волчьей
головы с оскаленными клыками. Пламя зажженных свечей осветило и его лицо
с сильно  выдающимися  скулами  и  глазами,  в  которых  полыхали  синие
отсветы.
   Анджелина глубоко вздохнула.
   - Нет нужды искать истину - она здесь, на поверхности. Еще пять часов
тому назад на балу я сказала  вам  правду.  Я  -  не  Клэр,  меня  зовут
Анджелина Фортин!
   - Вы простите меня, если я честно  скажу,  что  верю  вам  сейчас  не
больше, чем верил пять часов тому назад?
   - Простить вас, когда вы по сути называете меня лгуньей?  Когда  ваше
неверие простирается так далеко, что вы похищаете меня  из  собственного
дома? Простить вас? Нет, я не настолько великодушна!
   - Если мой образ действий так огорчает  вас,  то  существует  простой
способ положить этому конец. Вы  должны  только  сказать  мне  все,  что
знаете о смерти моего брата.
   - Это легко сделать, - воскликнула она. -  Потому  что  я  ничего  не
знаю. Я же говорю вам, я - не та женщина, которую вы разыскиваете, а  ее
кузина.
   И она, как можно более спокойно, начала рассказывать краткую  историю
своей жизни - со дня рождения до  сегодняшнего  дня.  Анджелина  назвала
имена своих родителей, дедушек и бабушек, указала на родственные связи с
Клэр через свою мать - сестру отца Клэр. Хотя  лицо  принца  и  выражало
сильное нетерпение, Анджелина сообщила ему также подробности  смерти  ее
родителей  и  те  обстоятельства,  при  которых   она   была   вынуждена
переселиться в дом тети. А в конце повествования она упомянула  о  своем
поразительном сходстве с кузиной - но только на  расстоянии,  издали,  -
которое признавали все окружающие.
   Закончив, Анджелина с надеждой  вгляделась  в  лицо  Рольфа,  пытаясь
отыскать в выражении его глаз хоть какую-то перемену. Но тщетно!
   - Я поздравляю вас с непоколебимой  убежденностью,  что  у  вас  есть
двойник! Считаете ли вы, что этот двойник должен взять на себя и вину  -
как в детской игре в "веришь - не веришь" - за все ваши злодеяния?
   - Вину за злодеяния?! Но об этом не может быть и речи!
   - Боюсь, что может.
   Анджелина с изумлением уставилась на принца,  ее  память  молниеносно
прокрутила рассказ Клэр о предательстве, попытке убийства и побеге.
   - За какие злодеяния?
   - Гнев оскорбленной женщины толкнул вас на заговор с  убийцей  брата;
пользуясь своим обаянием и прежними интимными отношениями, вы проникли в
покои Максимилиана, как уверяли его - в последний раз!  А  там  оставили
его барахтаться в луже крови, своей и вашей, и умирать  в  одиночку.  Ну
что, достаточно для начала?
   Пока  он  говорил,  краска  медленно  сходила   с   лица   Анджелины.
Пресекшимся голосом она прошептала, наконец:
   - Этого не может быть.
   Он двинулся к ней  легкой  поступью,  сильный  атлетически  сложенный
мужчина, в каждом пружинящем шаге которого и во всех  движениях  гибкого
тела таилась для нее грозная опасность.
   - Уверяю вас, что может. Разрешите снять вашу накидку.
   Не дожидаясь ответа, он протянул к ней руки, отбросил назад капюшон с
ее головы, а затем распахнул полы накидки и начал снимать верхнюю одежду
с ее плеч. Внезапно Анджелина перехватила его запястья.
   - Я не останусь здесь! - воскликнула она.
   - Не останетесь? - в его тоне слышалось  наигранное  удивление,  а  в
глазах,  горящим  взором  уставившихся  прямо  в  ее   глаза,   читалась
непреклонная твердость.
   Анджелина чувствовала сильное биение его  пульса  и  ощущала  крепкие
сухожилия мускулистых рук, которые с легкостью могли бы вырваться из  ее
судорожно вцепившихся слабых пальцев. И то, что он этого до сих  пор  не
сделал, выглядело, как многообещающая угроза отомстить за все разом чуть
позже. Нервная дрожь, пробежавшая по ее пальцам, передалась всему  телу,
и Анджелина так стремительно отдернула руки от его запястий,  как  будто
дотронулась до раскаленного железа. Мгновение спустя  она  раскаялась  в
своей  глупой  реакции,  но  уже  ничего  не  могла  поделать,  устремив
отчаянный серо-зеленый взгляд на  принца,  который,  отнеся  в  сторону,
бросил ее накидку на стул.
   Рольф долго изучающе смотрел на девушку, прежде чем взял ее за руку.
   - Прошу вас поближе к огню, - произнес он кротким голосом.
   Она резко вырвала руку и гордой поступью,  полная  достоинства,  сама
направилась к камину. Там она обернулась, чтобы встретить  его  лицом  к
лицу. Но он уже стоял позади нее, да так близко, что Анджелина  невольно
отступила на шаг назад, чуть ли не в огонь камина. Рольф схватил  ее  за
локти и рванул на себя. Потеряв равновесие,  она  всем  телом  упала  на
него, чувствуя, как в ее грудь и живот  впились  пуговицы  и  шнуры  его
мундира, а эфес шпаги больно врезался ей в бедро. На мгновение Анджелина
замерла, а затем, задохнувшись от негодования, уперлась руками  в  грудь
молодого человека, пытаясь оттолкнуть его.
   - Самосожжение вовсе не обязательно и даже нежелательно,  по  крайней
мере, в настоящий момент, пока  я  еще  не  насладился  тем  спектаклем,
который вы здесь разыгрываете.
   Она прекратила сопротивление, почувствовав,  что  пахнет  паленым,  и
ощущая сзади внизу, на икрах ног, прикрытых  муслиновой  юбкой,  сильный
жар.
   - Будьте так добры, отпустите меня, - процедила она сквозь зубы.
   - Добры? С чего вы взяли, что я могу быть добр? Или милосерден?
   - Сама не знаю! - с горечью воскликнула она. - Простите! Я, наверное,
потеряла рассудок, решив, что вы обладаете хоть какой-то  отзывчивостью,
свойственной человеческим существам.
   - Отзывчивостью? -  переспросил  он  медленно,  блуждая  взглядом  по
красивой линии ее шеи,  плеч  и  сверкающим  прядям  распущенных  волос,
упавшим на грудь. - Сейчас вы узнаете кое-что о моей отзывчивости.
   Анджелина широко раскрыла глаза от ужаса. Она явственно ощущала,  как
он раздевает ее своим взглядом, и поняла в глубине души,  что  он  готов
это сделать наяву и немедленно.
   - Я... я имела в  виду,  что  вы  будете  вести  себя,  как  истинный
джентльмен.
   - Взываете к моим рыцарским чувствам? Роковая ошибка. У меня их  и  в
помине нет.
   Он ослабил свою хватку и, скользну