Не  хочу пачкаться о  дерьмо! Тем
более неблагодарное занятие, все равно тебя твои работодатели вытащат!
     -- Слушай, а может, замочить его из этой самой  винтовки? -- неожиданно
предложил Муха.
     -- Не  надо, -- вздохнул парень.  -- Верно в бумажках написано, что  вы
профи...  Я  расскажу  схему,  только  поклянитесь,  что  отправите  меня  в
больницу. Нога немеет... аж в глазах темно...
     Я переглянулся со своими парнями.

        "4"
     Ирина копалась  в разобранном сотовом телефоне. Среди рухляди,  лежащей
на  чердаке  дачи  Дока,  она  отыскала  допотопный  тестер, который,  к  ее
удивлению, еще и работал. Уезжая, Док оставил неработающий телефон на столе,
и теперь она пыталась привести его "в чувства".
     -- Эй, зеленая, сама пойдет, -- нашептывала Ирина, глядя на пляшущую по
шкале стрелку. -- Сама пойдет...
     В разобранном виде телефон довольно  быстро высох над газовой плитой, и
теперь оставалось только его протестировать.
     -- По-моему, порядок, -- произнесла Ирина удовлетворенно и щупом нажала
на кнопку "ОК". Трубка загудела. Ирина быстро набрала номер. С  минуту никто
не подходил, потом раздался голос ее подруги Нади.
     -- Ну, блин, кто там еще?
     Ирина подняла трубку со стола и приложила ее к уху:
     -- Надюха, это я.
     Повисла пауза.
     --  Ирка,  ты?  Ни  фига  себе!  А  мне  сказали, что  ты на  вертолете
разбилась.
     -- Врут они все! Жива я и почти здорова.
     -- Что значит -- почти? Гриппуешь, что ли?
     -- Нет, пулей зацепило.
     -- Пулей? У-у, круто! Это там, что ли, на курорте?
     -- На нем. Сейчас на другом курорте отдыхаю. В Арсаках.
     -- Где это?
     -- Да тебе-то какая разница?
     -- Как это какая? Может, навещу лепшую подругу.
     -- Не-не,  нельзя. Ладно, я с чужого сотовика базарю, потом  друган  не
расплатится.
     -- А, ну все понятно,  раз друган у тебя новый. -- Надя рассмеялась. --
На курорте она отдыхает! Так это теперь называется, да?
     -- Все,  бай. -- Ирина повесила трубку, облегченно  вздохнула --  связь
есть, можно жить.

        "5"
     Генерал Зеленцов был несколько взволнован: сегодня ему позвонил Циркач,
сказал, что с объектом возникли некоторые трудности и  необходимо немедленно
встретиться на конспиративной квартире. Какие еще трудности  могли появиться
в связи с Пастуховым? Неужели Циркач  его только  ранил и не смог  добить? А
может, Пастухов  свинтил вместе со своими бабами в неизвестном направлении и
Циркач не может его найти? Зеленцов терялся в догадках.
     Встреча была, как обычно, в восемь, и до этого времени он весь извелся.
Конечно,  по телефону информацию такого рода не оглашают, но мог ведь Циркач
хотя бы намекнуть, что произошло.
     Без пяти восемь Зеленцов вошел в  знакомый подъезд, поднялся  на второй
этаж, открыл дверь своим ключом.
     -- Циркач?
     Никто  не  отозвался.  Зеленцов  прошел в  комнату,  огляделся. Никого.
Впрочем,  у  него еще  три  минуты, сейчас  появится.  И  тут створка  шкафа
распахнулась, и  генерал увидел наставленный на него пистолетный  ствол. Это
был Муха.
     -- Доброе утро, дядя, --  сказал Муха  весело.  -- А ну-ка лег  на пол,
ручки за голову.
     Зеленцов, мгновенно оценив  обстановку, понял, что, если сделать резкий
рывок, он сумеет  скрыться  за дверью прихожей до того, как будет произведен
выстрел. А там он уже выхватит пистолет. Он так было и сделал, но тут ему на
голову  с антресолей сиганул кто-то  еще,  повалил на  пол. Это  был Артист.
Зеленцов жалобно  заскулил, потому  что, падая,  неловко  подвернул руку.  В
следующее мгновение  входная  дверь открылась  и  в  прихожую  вошел  Сергей
Пастухов.
     -- Поднимите его! -- приказал он.
     Муха с Артистом подняли Зеленцова, оттащили его в комнату и посадили на
стул.
     -- Добрый вечер, Валентин Андреевич. Не зашибли вас мои ребята?
     -- Мы тебя, как всегда, недооценили, Пастухов, -- прохрипел генерал. --
Расколол, значит, моего парня?
     -- Расколол, -- кивнул Сергей. -- В больнице он  валяется. Едва ногу не
потерял. Значится так, у меня  три  условия, при которых вы выйдете из  этой
квартиры  живым:  во-первых,  вы  сейчас  же  пишете заявление  об  уходе  в
отставку;  во-вторых, называете  имена  тех,  кто заказал убийство министра;
в-третьих, гарантируете безопасность мне, моим близким и друзьям, немедленно
снимаете все обвинения и отдаете  приказ о прекращении  на нас охоты. Начнем
сразу с третьего. -- Пастухов протянул генералу трубку телефона.
     Зеленцов посмотрел на него оценивающе.
     -- Ты что, Пастухов, дурак или притворяешься? Неужели не понимаешь, что
систему эту тебе никогда не завалить? Не ты ее создал,  не тебе и ломать. Ты
даже  представить себе не можешь, какие бешеные деньги поставлены на кон. Да
тебя сметут, как былинку.
     Пастухов  не сдержался и нанес генералу короткий хлесткий  удар. Голова
Зеленцова безжизненно упала на грудь.
     -- Это тебе за дурака. Освежите его немного.
     Артист отправился на кухню и вернулся  со стаканом воды. Выплеснул воду
в лицо генералу.
     --  А теперь  я  тебе, ублюдок,  скажу! --  Пастухов  вдавил два пальца
Зеленцову  в подбородок, как бы цепляя его на крючок.  -- Для таких, как ты,
честь мундира  --  тьфу,  ничто.  Вместо  чести  у тебя в глазах  бумажки  с
портретами американских президентов. Ты за них не то что Родину, мать родную
продашь. Система  твоя  держится  на ворах  и подонках,  но рано или  поздно
наступает  час расплаты.  Так  вот, для  тебя  он  уже наступил, а для твоих
дружков наступит завтра, -- Пастухов приставил к виску генерала пистолет. --
Ну что,  договорились мы с тобой или  нет? Знаю я все  про ваши деньги и про
банк,  который их  отмывает,  чтобы потом  на Запад  переправлять, на личные
счета. Сколько веревочке ни виться, конец будет. Всем вам будет.
     -- Не стреляй, капитан, я... согласен, -- выдавил Зеленцов.

        "6"
     Док подъехал к дачному домику на  своей машине.  Все  окна  на первом и
втором этажах были зашторены, никаких признаков жизни не наблюдалось.
     "Молодец девочка,  конспирируется",  --  отметил про себя Док.  Он стал
выгружать из машины вещи.
     Открыл дверь, вошел на веранду.
     -- Ирина! -- позвал он громко.
     Наверху раздался грохот и испуганный голос Ирины:
     -- Кто там?
     Док улыбнулся:
     --  Да  я  это, я. Как обещал:  телевизор, жратва,  компьютер.  Правда,
старенький, "четверка", но рабочий.
     Ирина спустилась по лестнице вниз.
     -- Я на чердаке сплю, на первом этаже боюсь, -- предупредила она вопрос
Дока.
     --  Спи,  мне-то что, --  пожал плечами Перегудов. --  На  вот.  --  Он
протянул девушке чемоданчик с ноутбуком.
     -- "Четверка", говорите?  Ничего, можно и  на ней  что-нибудь  полезное
сочинить.
     Девушка   поставила   компьютер   на   стол  и   принялась   разгружать
перегудовские сумки.
     И  в этот  самый момент за  окнами  послышался шум  моторов.  Перегудов
подскочил к окну, которое выходило на дорогу, отогнул занавеску.
     Машин было две -- два черных огромных джипа с затемненными окнами.
     -- Вот черт, кажется, это по нашу душу!
     -- По нашу? -- Ирина побледнела. -- О боже, опять?
     -- И как только они вычислить смогли? Неужели  я где-то наследил? Ушами
чего-то прохлопал?
     Док  закрыл  входную дверь на  задвижку, потом схватил Ирину за руку  и
потащил к подполу.
     -- Куда, я не хочу! Давайте вместе! Они вас убьют!
     --  Лезь, говорю, и чтоб тихо мне там!  --  Док  открыл крышку погреба,
толкнул Ирину в темноту. -- Справа выключатель есть. На задвижку закройтесь.
     Сам же подскочил к лестнице, торопясь взобраться по ней на  чердак.  На
чердаке  у  него был  тайник  с  арсеналом на случай нападения  каких-нибудь
головорезов: охотничье ружье, патроны, карабин.
     Все  было на месте. Док быстро  зарядил карабин  и выглянул в окно. Да,
это были люди Николая Викентьевича, направлявшиеся к дверям дачи. Возглавлял
процессию  Гера.  Он  сделал  знак,  чтобы  все  остановились, подошел один,
постучал:
     -- Откройте, мы знаем, что баба здесь. Док молчал.
     -- Короче, даю вам на размышление три минуты, потом начинаем штурм.
     Док  почувствовал,  как  внутри  у  него  все  похолодело.  Можно  себе
представить,  что  будет  с  дачей,   если  бандиты  начнут  ее  штурмовать!
Пространство от дачи  до дороги хорошо простреливается, но у него  всего два
ствола, Ирина не в счет, а этих головорезов как минимум шестеро, и вооружены
они отнюдь не мелкашками. Долго ему не продержаться!
     * * *
     Никто -- ни Док, ни люди  Николая Викентьевича  -- не  заметили, как на
опушке леса появился зеленый "уазик",  который тут же снова нырнул  назад  и
спрятался за густым кустарником. В машине было двое мужчин. Оба были одеты в
ветровки,  на ногах  болотные  сапоги. На заднем сиденье, в чехлах, лежали у
них два охотничьих карабина. Типичные охотники. Тот,  который сидел  рядом с
водителем,  перегнулся через спинку сиденья и  взял один из карабинов. Ловко
сдернул чехол.  Проверил  оптику, нацелившись  на  ствол  березки  метрах  в
сорока. Щелкнул спусковым крючком.
     -- Нормально, -- произнес он и сунул в рот жевательную  резинку. --  Ну
что, давай мне клиента.
     Второй, который сидел за рулем,  полез во внутренний  карман ветровки и
вынул   несколько   фотографий   Николая   Викентьевича.   Фотографии   были
качественные. Видно, что снимал профи. На них Барсуков был изображен в фас и
в  профиль  --  в  собственной  машине,  выходящим  из  офиса под прикрытием
охранников, за банкетным столом.
     --  Далековато  здесь,  --  с  сомнением  покачал  головой  первый.  --
Ошибиться можно.
     --  А  ты  сделай  так, чтобы  не  ошибиться, --  посоветовал  снайперу
водитель.
     --  Это, конечно, можно, --  усмехнулся снайпер.  Он  вынул из  кармана
ветровки пачку  патронов,  отстегнул от карабина  пустой  рожок  и  принялся
снаряжать его.
     Водитель протянул напарнику еще два патрона -- на остриях пуль  краской
были нанесены две красно-черные полоски.
     -- Надежный способ от головной боли.
     -- Это точно, -- усмехнулся снайпер и открыл дверцу.
     -- Ни пуха ни пера.
     --  Пошел  ты  к  черту  со  своими  советами!  -- ругнулся  снайпер  и
неторопливо зашагал к поваленному дереву на опушке. Отличная позиция  и  для
наблюдения, и  для стрельбы -- дача Дока,  джипы  Николая Викентьевича и его
охраны были видны как на ладони.
     Снайпер  внимательно  огляделся,  затем,  кряхтя,  опустился на  землю,
положил  карабин на  дерево. Приставил  к  глазам  бинокль.  Он  внимательно
рассматривал джипы,  идущих к дачному домику людей с оружием. Среди них  его
клиента не было.
     -- Ах, попалась птичка в сети, -- произнес он нараспев.
     В это мгновение со стороны грохнул выстрел.
     -- Смотри-ка  ты, воюют, -- снова усмехнулся снайпер. -- Какие молодцы!
Ну, нам-то проще!
     * * *
     Пока  Док   лихорадочно   соображал,   как  построить  оборону,   чтобы
продержаться как можно дольше, три минуты истекло. Гера вытащил из-под мышки
пистолет  и  кивнул  своим  --  вперед!  В  следующее мгновение  он  упал  с
простреленной рукой. Бандиты мгновенно ретировались и попрятались за машины.
     --  А  теперь  вы  меня слушайте! --  закричал Док, отойдя  подальше от
оконного  проема.  --  Арсенала у  нас хватит на вас  на всех, той,  кого вы
ищете, здесь нет, но если желаете найти смерть -- пожалуйста, -- он выскочил
из-за  стены и дважды  выстрелил по  лобовому стеклу  одного  из джипов.  --
Понятно объясняю?
     Акция   устрашения,   устроенная   Доком,   видимо,  произвела  должное
впечатление  на бандитов.  Они не  стреляли и  не  показывались.  Гера  один
корчился от боли на траве возле крыльца дома.
     -- Да вытащите же вы меня отсюда! -- закричал он.
     Док  прекрасно понимал: скоро они поймут,  что он блефует, и тогда  ему
несдобровать...

        "7"
     Антон Владленович и  его жена выгружали вещи из багажника машины, когда
к  ним, прихрамывая,  подошел  невысокий  худой  мужчина в  форменной одежде
носильщика.
     -- Разрешите я вам помогу?
     Антон Владленович с ног  до головы  смерил носильщика  взглядом,  потом
кивнул:
     --  Да,  правильно, давайте-ка!  Вот эти  все сумки,  чемоданы. Марина,
проследи, пожалуйста.
     Сыновья  с  родителями лететь отказались.  Они заявили,  что им и здесь
хорошо: один влюбился в очередной раз, у другого  были проблемы с  учебой --
два  хвоста  за прошлый  семестр.  Антон  Владленович не  настаивал, в конце
концов  каждый сам  свой путь выбирает,  да и дети тут ни при чем, нужно для
начала спасти собственную  шкуру.  И  можете  не сомневаться,  он еще  снова
поднимется, не родился еще человек, который сможет его утопить!
     Носильщик  погрузил  сумки  и чемоданы  на  большую  широкую тележку  и
покатил ее к зданию аэропорта.
     -- Иди, иди за ним, я сейчас! -- приказал жене Антон Владленович.
     Ему еще нужно отдать последние распоряжения охранникам,  рассчитаться с
ними за "особые" услуги.
     Носильщик  вкатил  тележку  в  лифт,  и двери захлопнулись перед  носом
Марины.
     --  Эй  вы, откройте  немедленно! --  забарабанила  она в  дверь  лифта
кулаками. Через несколько мгновений дверь открылась.
     Носильщик виновато улыбнулся:
     -- Извините, бывает. Заходите, пожалуйста.
     Марина протиснулась внутрь,  двери  съехались,  и лифт  плавно тронулся
вверх.
     Носильщик докатил тележку до  таможенного  контроля, там Марина  с  ним
щедро рассчиталась. Через несколько минут появился и Антон Владленович.
     -- Ну что, все в порядке?
     -- Да, уже регистрация. Надо таможенные декларации заполнить.
     -- Да брось ты, --  махнул рукой Антон Владленович, -- у нас наличности
меньше, чем по полторы тысячи на брата. В данной ситуации мы не вип-персоны.
Поняла?
     -- Как не понять, -- вздохнула Марина.
     Через несколько минут они без проблем прошли по "зеленому коридору",  а
еще через двадцать их багаж уплыл по транспортерной ленте куда-то вниз...

        "8"
     Люди  Николая  Викентьевича  довольно   быстро  оправились  от  наглого
заявления и стрельбы Дока, реально оценили ситуацию и, убедившись, что у них
явное  преимущество,  открыли  ответный  огонь.  Звонко  посыпались  стекла,
запрыгали занавески на окнах,  полетели щепки от  дранки, которой был  обшит
дом. Док отвечал на огонь то из ружья, то из карабина. Бандиты отогнали свои
джипы  на  безопасное расстояние, и теперь  он не  мог  причинить  вреда  их
технике.
     Когда возникла небольшая  передышка,  Док пересчитал  патроны. Двадцать
семь для  карабина и около полусотни  для ружья. Не густо, однако!  Во время
современного боя  солдатику  за сутки порой  приходится выстрелить  до цинка
патронов (тысяча восемьдесят штук), а у него всего  семьдесят, дай бог, чтоб
хватило на час обороны.
     Еще Док подумал, что все-таки выбрал самую  удачную позицию. Штурмующие
действительно были как на  ладони. Конечно, рано или поздно они его окружат,
и тогда все, тогда кранты, но пока  что у них не получается этого сделать. А
может,  Гера  этот,  раненный  в  руку,  тупой?  Не  сообразил? Или  бандиты
полагают, что оборону действительно держат несколько человек?
     Как бы  то  ни  было, но  Док держался.  Вскоре  один  из людей Николая
Викентьевича вышел из  укрытия  с белым шарфом  в  руке. Он, размахивая  им,
осторожно подошел к даче и закричал:
     --  Николай Викентьевич предлагает  семьсот  кусков  за  бабу.  Хорошие
деньги!
     -- Я деньги не люблю, мне баба милей, -- отозвался Док.
     --  Зря! Мы ведь будем штурмовать, пока не  успокоимся, и никто  вам не
поможет. Место здесь  глухое, так  что...  Николай Викентьевич дает еще  две
минуты.
     -- Не надо. Иди назад к своему Николай Викентьевичу! -- крикнул Док.
     Парень  повернулся  спиной  к  дому, а в  следующее  мгновение  швырнул
гранату в чердачное окно. Метнул очень точно, граната прокатилась  по полу и
запрыгала по лестнице вниз. Док бросился на пол. Наконец граната взорвалась,
лестница рухнула, осколки пробили крышу, застряли в стенах.  Док ощупал себя
-- кажется, не ранен. Только в ушах стоял несмолкаемый шум, будто под окнами
дачи плескалось море.
     -- Ирина, ты жива? -- крикнул Док.
     --  Жива,  -- отозвалась Ирина  из подпола. -- У меня в люке дырка. Что
это было?
     --  Граната, -- сказал Док тихо. Он выставил карабин в окно и выстрелил
по  убегающему "парламентеру".  Тот упал.  В  ответ опять  раздалась  частая
стрельба.
     И вдруг Док увидел, что бандиты со всех ног бегут к джипам. В следующее
мгновение обе машины сорвались с места и помчались по направлению к станции.
Но не прошло и минуты, как один из джипов вдруг повело, подбросило на кочке;
водитель  явно  потерял  управление,   а   в   следующее   мгновение  машина
перевернулась и  легла на крышу.  Еще через  мгновение из  капота  вырвалось
мощное пламя и грохнул взрыв.
     Следом Док услышал далекий вой  сирен  и увидел, что по  направлению  к
даче несутся две пожарные машины и одна "скорой помощи".
     -- Ни хрена себе, ни хрена себе, -- бормотал контуженный Док.
     Но   вот  и  пожарные,  и  "скорую"  обогнал  "шевроле-блейзер",   тоже
устремившийся  к  даче.  Машина  затормозила  около  самых  дверей,  из  нее
выскочили Пастухов, Артист и Муха с "винчестерами" наперевес.  Артист  одним
ударом ноги выбил дверь, и они заскочили внутрь.
     -- Ни хрена себе, ни хрена себе! --  продолжал твердить Док, пораженный
увиденным.
     Пожарные и "скорая" тоже наконец достигли дома.

        "9"
     --  Наш  самолет произвел  посадку в  международном  аэропорту  столицы
Швейцарии,  города  Берн,  --  произнес  приятный  женский  голос,  и  Антон
Владленович со вздохом облегчения расстегнул ремень безопасности.
     Он не любил летать -- боялся, но по долгу службы это приходилось делать
довольно  часто,  и теперь  он  относился к  полетам как  к неизбежности,  с
которой нужно смириться.
     Антон Владленович поглядывал  в иллюминатор, как самолет подруливает  к
терминалу. Стекло покрылось мелкими брызгами дождя. Ну, вот  и все, он почти
в  безопасности.  Сейчас они возьмут такси, доедут до  дома и... К черту всю
эту Россию с ее бардаком! Не вернется он туда, хватит!
     --  Ну  чего  ты,  пошли!  -- вернул его  к действительности голос жены
Марины.
     -- Да-да, -- Антон Владленович встал и направился к выходу.
     Багаж  они  получили довольно быстро. Антон Владленович  поймал  такси,
по-немецки назвал адрес.
     -- Яволь, -- отозвался молодой водитель в надвинутой на глаза форменной
фуражке.
     Антон  Владленович  подумал,  что   водитель   этот  чем-то  напоминает
шереметьевского  носильщика:  тот же рост,  та  же  прическа... Удивительные
совпадения бывают в этом мире.
     Машина  понеслась по автобану.  Антон Владленович  с Мариной глазели по
сторонам и тихо переговаривались.
     Неожиданно машина свернула с автобана и остановилась на обочине.
     Антон Владленович пытался подобрать немецкие слова, чтобы выяснить, что
случилось, но не смог.
     -- Вот хэппэнд? -- произнес он по-английски.
     -- Да ни хрена не случилось, -- ответил ему  на чистом русском водитель
и снял фуражку. -- А ну вылезайте из машины!
     -- Вы русский? -- не мог поверить своим ушам Антон Владленович.
     -- Я -- Вэн!
     И  тут Антон  Владленович  увидел  наставленный  на  него  пистолет.  В
следующее мгновение и он, и его жена Марина выскочили из  машины  как пробки
из бутылки.
     Страшная догадка осенила Антона Владленовича.
     -- Там, в аэропорту, это были вы?
     -- Конечно. Сам я не смог бы провезти бабки, а у вас мидовский паспорт,
особый статус. -- Вэн  открыл багажник, принялся выгружать  их вещи прямо на
асфальт.
     -- Что вы делаете? -- робко спросила Марина.
     --  Ничего страшного. Поймаете сейчас