ь Сергею хорошо разыгранным.

- Вот об этом мы и хотели спросить у вас.

- Что вы хотите сказать?

- Мы хотим сказать, - впервые подал голос Сергей, - что нас подозревают в
причастности к этому убийству.

Наглая ложь возымела свое действие, и Мурыгин пару минут молчал, явно
припечатанный этой информацией.

- Я не знал об этом и... даю вам слово, что не понимаю, каким образом эго
может касаться вашего агентства.

- А что это был за клиент, Андрей Андреевич?

- Это к делу отношения не имеет, - отрезал Мурыгин

- Вы уверены?

Мурыгин пожевал маслину.

- Фамилия его Иванов, - начал он неохотно. - Мне сказали, что он помощник
депутата. Я не поверил. Решил попросить вас навести справки. Но теперь
сомнения отпали. Так что...

Мурыгин развел руками.

- У вас с этим человеком какие-то важные дела? - спросил Пастухов.

Мурыгин усмехнулся:

- А зачем бы я стал его проверять? Важные, молодой человек, очень важные.

- Насколько важные? Тысяча, сто тысяч? Миллион?

- Это, извините, коммерческая тайна, - покачал головой банкир.

Но Сергею и этого было достаточно. Он не назвал правильную сумму - увидел
это по глазам Мурыгина. Значит, - больше, намного больше.

Попрощавшись с Носорогом, Сергей отправился в гостиницу к Ане, надо было
сообщить ей, что губернатор ждет ее.

Аня встретила его в халатике, немного смутилась, увидев Сергея, пригласила
войти.

- А я с добрыми новостями: завтра с утра идите к губернатору, он знает о
вас, возьмите документы, все будет в порядке.

- Вот так просто? - удивилась девушка.

- А чего там... - смутился Сергей.

- Кофе, чай?

- Воды, если можно - похолоднее. Такая жарища.

Аня достала из холодильника бутылку воды. Когда она наклонилась, Пастухов
увидел в вырезе халата ее упругую, небольшую, почти девичью грудь. С трудом
заставил себя отвести глаза. Но Аня все-таки успела уловить его взгляд,
снова смутилась, быстро запахнула на груди халатик.

- Вы занимаетесь моим делом, - сказала она немного охрипшим голосом, -
потому что?..

- Потому что - что?

- Я вам... ну... нравлюсь?

- Вы мне нравитесь, да, - тоже одеревеневшим голосом произнес Пастухов. -
Но я не поэтому. У меня есть жена...

- Жена..

- Я говорю глупости, - совсем растерялся Сергей. - Дело не в этом, я ничего
такого...

- Спасибо вам... У меня, вы знаете, был жених. Сейчас никого нет, но я так
быстро не могу освободиться. Знаете, я его все-таки любила...

- И любите?

- Нет, уже нет. - Аня помолчала. - А жаль.

- Что жаль? Что не любите?

- Что у вас есть жена. То есть это, конечно, замечательно, но... немного
грустно.

- Да...

Разговор получался какой-то странный, натянутый, но волнующий, заставляющий
голову Сергея сладко кружиться.

- А как ваши дела? - вдруг спросила Анна.

- Нормально.

- Вы извините, я терпеть не могу этого-слова. Так говорят, чтобы только
отделаться. Я не из приличия спросила. Мне правда это интересно.

- Но правда, все идет, как должно. Сложностей нет

- Господи, как загадочно. А подробнее нельзя?

- М-м.. Нет. Просто скучно. Сергей налил себе еще холодной воды. Она мало
помогала, голова все кружилась.

- Вы уже второй раз сегодня меня обидели.

- Я?! - опешил Сергей.

- Да. Я же не пустышка какая-то, которую надо развлекать. И не дурочка. У
меня инженерное образование. Я кандидат наук. Хотите, покажу документы?

- Что вы... Я и не думал. Просто я...

В дверь постучали

- Извините. - Аня направилась к двери.

Пастухов снова налил себе воды. Да уж, попал... Додумать он не успел.

- Сука! - гаркнул из двери грубый голос, и Аня вдруг отлетела от сильного
удара на середину номера. Пастухов вскочил. Ударивший Аню его еще не видел.
Но в следующее мгновение увидел.

Пастухов коротким ударом двинул здоровенному мужику прямо в челюсть. Тот
коротко охнул и осел.

Аня закричала.

Пастухов обернулся было к ней, но сильный удар по затылку чуть не лишил его
чувств, во всяком случае, на долю секунды он потерял равновесие и чуть не
упал.

В номер вломились еще двое таких же здоровых мужиков и принялись колотить
Пастухова чугунными кулаками.

Сергей уворачивался, не очень, впрочем, удачно. Но ему надо было прийти в
себя, ему нужна была хотя бы секундочка, чтобы вздохнуть. Эта секундой не
выдалась. Сергей сжал пресс, резко отклонился назад, оставив противникам
пустоту, а потом сразу двумя руками, выкинутыми в сторону, припечатал по
удару в переносицы мужикам.

Те не ожидали такого мощного сопротивления. Один схватился за разбитый нос,
второй безвольно мотнул головой. Дальше было проще. Сергей сначала серией
коротких ударов вырубил одного, тот с грохотом повалился на журнальный
столик, сломав его, опрокинув воду, затих. А потом Сергей взялся за другою.
Этого лишать чувств он не хотел. Оттолкнувшись ногами от стены, он
вспрыгнул нападавшему на спину и железным захватом передавил тому горло.
Придушил только чуть-чуть. Мужик забил бестолково руками, зарычал
сдавленно, опустился вместе с Пастуховым на колени.

- Ты кто? - спросил Пастухов. - Чего надо?

- Пусти, падла, угроблю, - просипел мужик.

- Это еще когда будет, сначала я тебе шею сверну. Не веришь?

Пастухов придавил горло мужика посильнее. Тот закатил глаза.

- Пусти, пусти...

- Кто тебя послал?

- Пусти...

Сергей придавил еще сильнее, мужик высунул серый язык. Еще чуть-чуть -
задохнется.

- Говори, сволочь, кто тебя послал? Аня стояла у окна, огромными глазами
смотрела на Пастухова и до белых костяшек сжимала руки.

- My... Ma...

Пастухов чуть ослабил хватку.

- Максим...

- Это... Это мой жених, - испуганно пролепетала Аня.

Пастухов отпустил мужика, тот кулем свалился ему под ноги.

- Быстро собирайтесь, пошли отсюда, - приказал он Ане, связывая нападавших
электрошнуром от торшера. - Ну и женишок у вас.

- Подонок, негодяй, гнида. - плакала Аня, бросая вещи в чемодан.

- Поживете пока с нами, - сказал Сергей, когда они выбежали на улицу. - А с
вашим Максимом я разберусь.

Глава сорок пятая

"Нива" раскалилась под солнцем, как тефлоновая сковорода на газовой плите.
Муха с Боцманом увидели ее сразу, как только подошли к губернаторскому
дворцу.

- Та? - спросил Боцман.

- Вроде, - неуверенно сказал Муха. Ему еще не верилось в удачу.

- Жарко в машине-то. Пивка бы ему, - посочувствовал водителю Муха.

Отследить ее путь надо было во что бы то ни стало. Но машина, во-первых,
никуда не ехала, а во-вторых, водитель парился в ней, не давая приблизиться
к машине посторонним.

Ребятам тоже приходилось нелегко. Жара вымочила их рубахи так, что хоть
выжимай.

- Пивка бы хорошо, - согласился Боцман. И вдруг внимательно посмотрел на
Муху.

- А что, идея, - кивнул тот.

Боцман поднялся и двинулся в сторону рынка, который был в трех кварталах
отсюда.

Денег у Боцмана было не так уж много, но на десяток бутылок какого-нибудь
российского пива у него должно было хватить. Да, еще придется корзинку
достать или что-то вроде того. Ведь Боцман решил сыграть роль лоточника.

С бутылками проблем не возникло, Боцман даже выбрал получше, "Очаковское",
а вот с корзинкой ничего не получалось. Продавались, конечно, какие-то
сумки, рюкзаки, корзин не было. Боцман даже подумывал, не обменять ли у
старушки с сигаретами ее тару на более приличную, но вся беда в том, что
денег на приличную с собой не было, а кроме того, ни одна старушка не
соглашалась расстаться со своим орудием производства, как ни уговаривал их
Боцман. Более того, старухи тут же поднимали невообразимый вой, откуда-то
немедленно появлялись плечистые парни и угрожающе надвигались на Боцмана.
Конечно, он мог бы их всех разметать одной левой, но к цели его это не
подвинуло бы ни на шаг. Нужно было что-то придумать экстраординарное. А вот
с придумыванием у Боцмана было туговато.

Он слонялся по рынку, пока не набрел на пацана, раскладывающего овощи на
деревянном ящике.

- Слышь, хлопец, тут такое дело, - как за соломинку хватается утопающий,
обратился Боцман к пацану. - Мне бы тару какую, вишь в руках грею товар.

Пацан подозрительно посмотрел на Боцмана оглянулся по сторонам и спросил:

- Горбатого лепишь?

- В смысле? - не понял Боцман.

- Фуфло гонишь, - пояснил пацан.

- Какое фуфло? Слепой, что ли?

- Сам ты слепой. А я вижу - мент.

- Я не мент! - возмутился Боцман.

- А чего тогда у тебя бутыли с акцизом? Розница торгует не так. Знать надо,
куда ходишь, кого ловишь.

- Ладно, - согласился Боцман. - У меня этот заработок действительно очень
временный. Но жутко необходимый.

- С такой рожей я бы не пивом торговал, а замочил пару-тройку кошельков и
жил припеваючи.

- Принципы не позволяют.

- Тогда целуй фикус, поливай бабушку.

И пацан принялся снова раскладывать свои продукты. Боцман решил было уже
отчалить, но обернулся к пацану и сказал:

- А может, ты мне поможешь?

- Чего, сдавать леваков? Нашел идиота.

- Не, толкануть эти бутылки. Я тебе заплачу...

- Пятьдесят процентов, - тут же сказал пацан.

- Сговорились, - улыбнулся Боцман.

- Не сговорились, - сказал пацан. - Семьдесят.

- И ключ от квартиры, где деньги лежат, - хмыкнул Боцман.

Пацан классики не знал, он не обиделся.

- Шестьдесят.

- Ладно, пятьдесят пять.

- Давай.

Боцман протянул было пацану бутылки, но тот отмахнулся:

- Деньги давай. Предоплата.

Боцман развернулся и двинулся прочь.

- Ладно, пятьдесят! - крикнул вслед пацан. Боцман не остановился.

- Сорок! Тридцать! Двадцать!

- Десять процентов и без предоплаты.

- Заметано.

- Только торговать будешь не здесь.

- А где?

- Пойдем, покажу.

Пацан свистнул, тут же возникла тетка, на которую он оставил свои овощи, и
уже через пять минут они были у губернаторской резиденции.

- Вот здесь будешь торговать.

- Вот блин, - выругался пацан. - Сразу бы и сказал, что ты тягунковский.

Боцман смекнул, что торговать на этом людном месте могут только люди,
отстегивающие губернатору и его команде, но давать задний ход было поздно.

- А то.

- Тогда я с тобой дружу. Тебя как зовут?

- Боцман. Тут вот какая история, пивко это надо толкнуть вон тому водиле в
"Ниве".

Пацан подозрительно посмотрел на Боцмана, но, пожав плечами, сказал:

- Сделаем.

Муха уже был на позиции - вертелся у машины, ожидая, когда пацан отвлечет
водителя. Поставить жучок было делом секунды.

Пацан обошелся безо всякой тары, он взял три бутылки и двинулся в самую
толпу, предлагая всем встречным и поперечным "холодненького пивка"

Боцман внутренне праздновал победу.

Однако рано.

Это, видать, были тягунковские ребята. Очень оперативные. Пацан не успел
даже приблизиться к "вольво", как они встали на его пути и спросили:

- Жить надоело?

- Отвали, шкаф, я от Боцмана.

- А мы от капитана, - ухмыльнулся "шкаф". Пацан растерянно оглянулся на
Боцмана, и тот понял, что надо срочно идти на выручку.

- Але, гараж, что за дела? - как можно более приблатненной походочкой
подошел он к тягунковцам.

- Убери отсюда своего сынка, если хочешь, чтобы он школу закончил.

- Ребята, спокуха, торчок, отойдем, - сказал Боцман. - Вы, видать, не в
курсе. - Он показал на сквер, предчувствуя телесные развлечения типа
мордобоя. Но надеялся, что, пока он будет отмахиваться от "шкафов", пацан
успеет отвлечь водилу, а Муха поставить жучок.

Шкафы двинулись за Боцманом, даже не подозревая, что идут, как бараны на
заклание.

Впрочем, и Боцман не знал, что этими "шкафами" дело не ограничится. Один из
них по дороге отстал, чего Боцман, увы, не заметил.

- Ну че? - спросил самый здоровый, когда они оказались в безлюдном сквере.
- Че мы не в курсе?

- Вы не в курсе, что в России теперь частное предпринимательство и
свободная торговля. Рынок, так сказать, и конкуренция.

Эти немудреные слова долго доходили до "шкафов", но, видно, так и не дошли,
потому что они вдруг решили, что их обидели.

Первым внушительно замахнулся толстый. Боцман развлекся таким образом - он
дернул другого "шкафа" на свое место, и удар толстого пришелся тому аккурат
в челюсть.

- Ой, что ж ты своих бьешь? - "удивился" Боцман.

Две-три секунды толстый ошалело смотрел на свалившегося дружка. А потом
кинулся на Боцмана, набычив голову.

Боцману осталось только сделать шаг в сторону - толстый шмякнулся об
дерево, щелкнув зубами.

Дальше драка была уже не так весела. Боцман краем глаза видел, что пацан
заинтересовал водителя, а Муха стремительно нырнул сзади под багажник
"Нивы", а через три секунды вынырнул. Боцман дубасил тягунковцев по всем
болезненным частям тела, приговаривая:

- Как нехорошо, четверо на одного. Э-э! Так и убить можно. А где же мужская
честь? Некрасиво.

Тягунковцы урок морали уже не воспринимали. Они сами валились с ног и
расползались в разные стороны.

Когда самый здоровый запросил пощады. Боцман решил, что можно и
сматываться. Но тут прямо в сквер вкатила милицейская машина, из которой
выскочили трое экипированных милиционеров и направили дула коротких
автоматов прямо на Боцмана.

- На землю! Лежать! Руки на затылок! - заорали они что было сил.

Ага, смекнул Боцман, крепкая поддержка. Милиционеров он бить не стал. Не
потому, что боялся оружия. Шуму было бы слишком много в городе. А шум
команде был ни к чему.

Боцман свалился на землю, милиционеры уже бросились к нему, звеня
наручниками, как за их спиной вдруг оказался Муха.

- Ограбление! Там, сберкасса! - заполошно закричал он. - Бегом! За вами
послали! Там целая банда! Вооруженные!

Милиционеры сомневались только секунду. Брать одного-единственного хулигана
или целую банду - выбор однозначный.

Они снова бросились к машине и были таковы.

Когда вернулись на базу, Муха подключил компьютер и отсканировал жучок.

Машина двигалась к окраине города.

Глава сорок шестая

Впервые Старший узнал, что такое неподчинение приказу. Вернее, приказа
никакого он отдать не мог. Он просто изложил команде свой план. Он считал,
что, как и всегда, бойцы беспрекословно возьмутся этот план исполнять.

Но никто не двинулся с места, хотя Старший отдал четкие указания.

- Все, за работу, - сказал Старший. Но снова никто даже не шевельнулся.

- Ты что? - спросил вдруг Младший. - Ты нас угробить хочешь?

В темноте Старший снова не сразу узнал его голос. Теперь он был не только
хриплый и треснутый - это был злой, угрожающий голос. Этого Старший никак
не ожидал.

- Если бы я хотел вас убить, я бы придумал что-нибудь более эффективное.

- Мы тут сгорим заживо, - подал голос другой боец.

- Или сдохнем от голода, - возразил ему Старший. Он старался отвечать
ровным, уверенным тоном. - Или задохнемся.

- Нас выпустят, - неуверенно сказал кто-то

- Тебе это пообещали?

- Нас не могут тут держать всю жизнь.

- Могут, тем более что жизни нам осталось от силы суток пять. Кроме того, у
нас задание.

- Да плевал я на твое задание! - вдруг закричал Младший. - Если бы мне
сказали, что нас собираются просто сгноить в бетонном мешке, я бы ни за что
не пошел. Я, как это ни странно звучит, жить хочу!

- Если мы будем сидеть сложа руки...

- Нет, давайте костер из самих себя устроим! - перебил Младший.

- У нас есть шанс!

- У нас нет шанса! Надо копать, или долбить, или кричать, в крайнем случае,
звать на помощь!..

Старший ничего не ответил. Младший и сам понимал, что предлагает нечто
неразумное. Впрочем, то, что предложил Старший, было немногим разумнее. Но
это была хоть какая-то надежда.

- Надо что-то делать! Надо как-то выходить, - спокойно сказал другой боец.
- Если мы взорвем бензин...

- Мы можем освободиться, - перебил его Старший - Сами укроемся в автобусе.

- Да автобус первым и загорится! - снова закричал Младший.

- Мы снимем сиденья, - словно не услышав Младшего, продолжил Старший, -
колеса, все, что может гореть. А когда рванет, ждать не будем, выскочим в
открытую дверь.

- А если дверь не откроется?

Старший и сам больше всего мучился именно этим вопросом. Если дверь не
откроется, они погибнут все. Они даже не сгорят - они просто задохнутся.
Огонь сразу же сожжет весь кислород. Да, да, это была безумная идея. Но
другой у них не было.

- Если дверь не откроется, - тихо сказал Старший, - вот тогда и будем
помирать. А сейчас еще рано.

Бойцы молчали. Старший даже кожей чувствовал эту напряженную тишину.

И в этой тишине вдруг кто-то заплакал. Не скрываясь, почти в голос, грубо,
по-мужски завыл, всхлипывая.

Старший протянул руку на звук, дотронулся до плеча, которое тут же
отпрянула.

- Зачем я с вами пошел?! За-ачем... - выл Младший. - Я не хочу умирать... Я
не хочу выполнять никакого задания, я хочу жить...

- Мы всегда рискуем жизнью, - мягко сказал Старший.

- Мы?! Рискуем?! Мы никогда не рискуем! - закричал Младший. - Хоть
когда-нибудь мы рисковали?! Вранье! Брехня! Я не хочу рисковать, я не
хо-чу!

- А ты думал, что так будет всегда?! Ты думал, всегда мы будем иметь дело с
лохами, всегда проскакивать в дырки раздолбайства и лени? Тебя для того и
учили, чтоб ты мог выкручиваться из любых ситуаций. Из любых! Это просто -
примчался, накрошил головотяпов и сделал свое дело. Ты что, вправду думал,
что так будет всегда?

Младший не ответил. Но стонать перестал.

- Все, - сказал Старший. - Поговорили - и хватит. Не получается
по-военному, будем голосовать. Кто за то-, чтобы использовать последний
шанс вырваться отсюда? Прошу... - он уже хотел сказать "поднять руки", но
понял, что в темноте их никто не увидит, - прошу сказать.

- Я, - сразу ответил один голое.

- Ай ладно, я тоже, - ответил, другой.

- И я, - мрачно проговорил третий.

- Вы идиоты. Вы себя убьете!

- Большинство - за! - подвел итог Старший. - Приступаем.

На ощупь, пользуясь только теми немногими инструментами, которые нашли в
автобусе, они скрутили здоровенный тяжеленный бак с бензином. Установить
его было решено у большой двери. Она, во всяком случае на звук и на ощупь,
казалась не такой толстой, как маленькая. Кроме того, ее огромная площадь
создавала парусность, которая могла усилить силу взрыва.

Нет, убеждал себя Старший, ее должно снести. Она не выдержит.

Бак уложили у края створки, накрепко закрутили, пропустив внутрь тряпку,
которая должна будет сослужить фитилем.

Потом стали выкорчевывать из автобуса все горящее и сваливать к баку.

- Стоп, - сказал вдруг Младший. - Это фигня. Нам нужен направленный взрыв.
Бензин не снесет эту железяку.

- И что ты предлагаешь?

- Я предлагаю поставить щитом автобус.

- Прямо к двери?

- Да, вплотную. Тогда взрыв уйдет не внутрь саркофага, а ударит в дверь.

- А мы?

- А мы... - Младший вдруг захохотал истерически, - а мы заляжем!

- Но если дверь снесет, а перед ней будет автобус, то мы не успеем
выскочить.

- Успеем.

Младший зажег зажигалку, сказал другому бойцу:

- Подержи.

И показал, как они должны успеть. Он разогнался, одним махом, только
оттолкнувшись от окна, взлетел на автобус и перекатился на другую сторону.

- Но там будет огонь.

- Там будет свобода, - сказал Младший.

Но Старший должен был предусмотреть все, они промеряли автобус и высоту
большой двери, пространства сверху оставалось недостаточно, чтобы быстро
выскочить из будущего пекла. Пришлось снять колеса, предварительно поставив
автобус к двери. Разворачивать его пришлось руками: во-первых, слишком
узкое было пространство, слишком мала маневренность автобуса, во-вторых,
включать здесь мотор было бы то же самое, что устраивать душегубку, которую
изобрели еще в НКВД и поделились опытом с гестапо. Поэтому, напрягая все
силы, волоком придвинули махину автобуса к большим воротам.

В лязге и скрежете металла они не услышали, как в щелку, которую они сами
сделали на маленькой двери, вкатился в саркофаг небольшой кругляшок.
Увидеть его они тем более не могли: ни спичек, ни зажигалок они по-прежнему
не использовали.

Теперь все было готово. Старший да и вся команда, конечно, понимали, что
если им даже удастся освободиться и