де:  где  еще
двое?
   - В милиции, - ответил я,  а  сам  тем  временем  соображал.  Знает,  что
спортсмены. Знает, что должно быть  шестеро.  Знает  про  "Эр-вояж"  и  "Три
оливы". Знает, когда мы должны были прилететь. Что он еще знает?
   - Что они делают в милиции? - удивился Майор.
   - Что делают в милиции люди? Или работают, или сидят. Наши сидят.
   - Почему?
   - За что, - поправил я. - Немного поддали, ввязались в драку с  какими-то
неграми. Их и забрали.
   Понятия не имею, откуда мне на язык вывернулись эти негры. Но вывернулись
очень кстати, такие детали сообщают достоверность любой туфтяре.
   - Не с неграми, - вмешался в наш разговор Артист. - С арабами.
   - С какими арабами? - подключился Муха. - С татарами!
   - Иди ты с татарами! - возразил Артист. - Тренер сказал: с черными. Разве
татары черные?
   - А какие? Желтые?
   - Белые. Даже рыжие бывают.
   - Татары - рыжие?! -  презрительно  переспросил  Муха.  -  Где  ты  таких
видел?!
   - А что? И видел! - стоял на своем Артист. - Даже грузины и чечены бывают
рыжие!
   - Во дает! У него уже и чечены рыжие!
   - Кончайте,  -  прервал  их  перепалку  Док,  резонно  опасаясь,  что  их
ненароком занесет в воспоминания о чеченской войне. -  Неважно,  с  кем  они
подрались. Важно, что их забрали.
   - Неплохо, - оценил Майор. - Синхронно работаете. И что же - некому  было
выручить?
   - Поздно узнали, - объяснил я. - Перед самым отлетом. Выручат, конечно.
   - Кто?
   - Ну, кто? Тренер. Или кто-нибудь из Национального фонда спорта.
   - Мы договаривались быть откровенными, - напомнил Майор.
   - Разве? - удивился я. - Так, может, вы и начнете?
   - Я знаю о вас все.
   - Да ну?
   - Или почти все.
   - Есть разница.
   - Цель вашего приезда на Кипр - господин Назаров. Я знаю, что вы должны с
ним сделать. Но я хотел бы, чтобы вы сами об этом сказали.
   "Резидент, - понял я. - Вот откуда он это знает. Ровно  столько,  сколько
знает резидент. На хрена бы нам такое информационное обеспечение?!"
   - Не слышу ответа, - проговорил Майор. Я пожал плечами.
   - Зачем вам мой ответ, если вы и так все знаете? Убить, конечно.
   - Бросьте, Пастухов! Кто же посылает шесть человек, чтобы  убить  одного?
Здесь одного и достаточно. Нет, у вас другое задание:  выкрасть  Назарова  и
доставить его в Россию.
   Он внимательно взглянул на меня, пытаясь  определить,  какое  впечатление
произвели его слова.
   - Не слабо, майор, - сказал я. - Вы действительно много знаете.  Чего  же
вы не знаете?
   - На кого вы работаете?
   - А вы?
   - Почему вы назвали меня майором? - спохватился он.
   Дошло.
   - Потому что вы и есть майор. - Я вспомнил  слова  полковника  Голубкова:
"Эмиссар КПРФ". И добавил: - В отставке  или  в  запасе.  Вас  из  "конторы"
вышибли или вы сами ушли?
   - Так... Что еще вы знаете обо мне?
   - Вчера вы встречались с другом и компаньоном Назарова Борисом Розовским.
   - Вы в этом уверены?
   - Более чем.
   Он не спросил, откуда я это знаю, но, судя по выражению лица,  напряженно
об этом думал.
   - Не сушите мозги, майор, - посоветовал я. - Конечно же резидент.
   Он укоризненно покачал головой:
   - Ай-ай-ай, какой нехороший человек! Просто сволочь.
   - Ну, почему же сразу сволочь? - возразил я. - Может, вы просто мало  ему
платите? И он вынужден подторговывать информацией на стороне?
   - Зачем же, по-вашему, я встречался с Розовским?
   - Чтобы договориться о встрече с самим Назаровым.
   -  А  для  чего  мне  встречаться  с  Назаровым?  "Зачем  эмиссару   КПРФ
встречаться с Назаровым?" - спросил я себя. И ответил вслух:
   -  Вы  хотите  получить  от  него  компромат  на  некоторых  деятелей  из
президентского окружения. Но вы  его  не  получите.  Он  вас  пошлет.  Очень
далеко. - Я будто пробирался по кочкам через болото - приходилось  тщательно
обдумывать каждую фразу. - Тогда вы  дадите  ему  срок  для  размышления.  И
намекнете, что его ждет в случае отказа.
   - Что?
   Я не  люблю  произносить  это  слово.  Есть  слова,  которые  притягивают
опасности. Еще древние это знали. Поэтому у них было столько табу. Но в этой
бетонной коробке каждый кубический сантиметр был пропитан  опасностью.  Хуже
не бывает. Поэтому я сказал:
   - Смерть.
   Майор промолчал. Я был уверен, что угадал. Теперь можно было и блефануть.
   - Это вторая позиция в вашей оперативной разработке. Запасной вариант.  В
новом покушении  на  Назарова  весь  мир  увидит  руку  Кремля.  Что  вполне
устраивает ваших работодателей. Вы считали  этот  вариант  маловероятным,  -
продолжал я уже более уверенно. - Не  сомневались,  что  Назаров  согласится
отдать вам компромат на своих врагов.
   - Я и сейчас в этом не сомневаюсь, - сказал Майор.
   - Вы ошибаетесь. На вас  работают  никчемные  психологи.  Они  не  смогли
понять, что такой человек, как Назаров, никогда не  даст  ни  одного  козыря
коммунистам. Поэтому вы и не запаслись профессиональным киллером.  И  теперь
будете вынуждены обращаться к этой швали.
   - Я обратился к ним только для того, чтобы перехватить вас.
   - Зачем?
   - Познакомиться с конкурентами. А вдруг выяснится, что мы не  противники,
а союзники?
   - Ну, перехватили. Познакомились. Выяснили, что  не  союзники.  А  дальше
что? - спросил я. - Кому-то нужно будет завершить операцию. Значит, придется
и за этим к  ним  обращаться.  Гиблое  дело,  майор.  Рано  или  поздно  они
завалятся и продадут вас со всеми потрохами. И этого вам ваши  заказчики  не
простят. У вас нет ощущения, что вас подставляют?
   Если этого ощущения  у  него  раньше  и  не  было,  то  после  моих  слов
появилось. Майор задумался. Наконец сказал:
   - Вы правы. Поручать им это дело нельзя. Но я знаю, кто с ним справится.
   - Кто?
   - Вы.
   - Это вы так шутите?
   - А если я скажу, что за эту работу вы получите пятьдесят тысяч долларов?
Я засмеялся.
   - Знаете, почему коммунисты не смогли  удержать  власть?  Они  не  любили
платить. Все тащили к себе и жрали за заборами своих дач.
   - Хотите сказать, что вам заплатили больше?
   - И намного, - подтвердил я.
   - У вас нет выбора. Либо вы будете  работать  на  меня,  либо  отсюда  не
выйдете.
   - Выстрелы услышат в соседних домах, - предостерег я.
   - Ближайший дом - в пяти километрах отсюда.
   - Нас будут искать.
   - Не здесь. Никто не узнает, куда вас увезли.
   - А четыре трупа? И завтра еще два. Их вы куда денете?
   - Не мои проблемы. Но я поинтересовался.  Тут  неподалеку  есть  бетонный
завод. Делают блоки для фундамента. Продолжать?
   - А если мы согласимся, а потом кинем рас? Майор усмехнулся.  Похоже,  он
обрел под ногами твердую почву.
   - Вы этого не сделаете. У вас есть родители, жены, дети. Вы  подумаете  о
них.
   - Неужели вы пойдете на это? - спросил я, хотя был на все сто уверен, что
он пойдет на вс„. Такая это порода. Они с генералом Жеребцовым в одной школе
учились. А верней: одну бешеную суку сосали.
   - С неохотой, - ответил Майор. - Но я должен подстраховаться.  Для  этого
мне достаточно сделать всего один звонок в Москву. Я могу сделать его  прямо
из этого дома. Если хотите - при вас. И я его сделаю.
   - Если у вас будет эта возможность, - вступил в наш разговор Док.
   Майор мгновенно  осмотрелся.  Четверо  с  автоматами  по-прежнему  стояли
метрах в двенадцати or нас. Как я и предполагал,  намеренно  затягивая  этот
разговор, они еще больше расслабились, опустили стволы, двое  курили.  "Узи"
пятого, напарника рыжего водителя, вообще  висел  на  плече.  Склонившись  к
Пану, он о чем-то негромко с ним разговаривал.  Значит,  этот  вообще  не  в
счет. Ему понадобится секунды три, а то и  больше,  чтобы  начать  стрелять.
Целая вечность. Этим четверым  -  меньше,  конечно.  Двоим,  что  курили,  -
секунды две. А двоим другим - полторы  как  минимум.  Да  плюс  время,  пока
врубятся. А они не похожи были на профи, способных  сделать  это  мгновенно.
Так что шансы у нас были. И неплохие, в Чечне не раз бывало и хуже.
   Но Майор, судя по всему, не оценил  ситуацию  как  угрожающую.  Не  вник,
видно, в глубинный смысл известной песни из фильма про Штирлица: "Не думай о
секундах свысока". Может, вообще  фильм  не  видел?  Большой  пробел  в  его
культурном развитии. И я бы даже сказал  -  опасный.  На  всякий  случай  он
отодвинулся от нас, шага на два. И как раз по  направлению  к  автоматчикам.
Ну, подарок! В какой  он,  интересно,  спецшколе  учился?  Будь  он  в  моей
команде, за такое дело я отправил бы его на "губу". Суток  на  трое.  Потому
что он перекрыл автоматчикам директрису - линию огня. Значит, в плюс  нам  -
еще секунда: пока они сообразят, как стрелять через Майора...
   Пора. Лучше момента не будет. Я уже готов  был  дать  знак,  но  тут  Док
демонстративно-медлительно  закурил  и   неожиданно   протянул   мне   пачку
"Мальборо":
   - Сделай пару затяжек. Очень прочищает мозги.
   Он прекрасно знал, что я не курю.  Но  раз  предлагает  -  значит,  знает
зачем. Я прикурил от его зажигалки. Не затягиваясь, выпустил изо рта струйку
дыма. Ничего не понял. Выпустил  еще  одну.  И  только  тут  дошло:  дым  не
стелился  в  воздухе,  как  всегда  в  закрытых  помещениях,   а   явственно
вытягивался вверх. Это могло  означать  только  одно  -  что  вентиляционные
люки-окна наверху открыты. И это в корне меняло ситуацию.
   - Расслабьтесь, - сказал я  Майору.  -  Мы  не  собираемся  брать  вас  в
заложники.
   - Значит, вы принимаете мое предложение?
   - Нет, не значит. У нас уже есть контракт. Выгодней вашего.
   - Контракт - с кем? - спросил он.
   На этот вопрос можно было не отвечать. Но я решил, что  стоит  попытаться
прояснить, кто наши работодатели. Он мог о них знать. Поэтому я ответил:
   - С Управлением по планированию специальных мероприятий. Знаете такое?
   Реакция его была неожиданной и, нужно отдать ему должное, очень быстрой.
   - Огонь! - крикнул он, прыгнул в сторону и перекатился по  полу  к  ногам
автоматчиков,  одновременно  вырывая  из  подмышечной  кобуры  пистолет.   Я
предполагал, что от команды до начала пальбы пройдет секунды полторы-две, но
ошибся как минимум вдвое. Мы рассыпались по бетону, как брызги  ртути.  Муха
успел перемахнуть пустое пространство, взвиться в сальто и  взять  в  захват
ногами шею напарника рыжего. Он уже лежал на полу, а эти четверо все бросали
сигареты, поднимали, поднимали  и  поднимали  свои  стволы  -  конца  этому,
казалось, не будет. А когда все же подняли,  прозвучало  два  очень  громких
выстрела. Верней, четыре - два по два, сообразил я, увидев, как все  четверо
повалились на пол, так и не успев нажать курков.  Майор  выхватил,  наконец,
свой ПМ и вскинул его, целя вверх, над нашими головами. Но еще два  выстрела
поставили точку в его карьере. Я решил,  что  все  закончено,  и  хотел  уже
встать, но тут лысый Пан круто развернул свою коляску и  по  бетонной  стене
над нашими  головами  полоснули  две  автоматные  очереди.  Надо  же,  какой
хитрожопый! В ручки коляски вмонтировал стволы. Прямо Кулибин. Но  истратить
весь боезапас ему не удалось, Муха уже завладел автоматом клиента и короткой
очередью, почти в упор, снес Кулибину полчерепа.
   - Все в порядке, Пастух? - прозвучал сверху,  как  глас  самого  апостола
Петра, бас Трубача. Его физиономия виднелась  в  вентиляционном  люке  между
прутьями арматуры. А в соседнем люке - физиономия Боцмана. И из обоих  люков
торчали автоматные стволы.
   - В полном, - ответил я. - Спускайтесь!
   - Сейчас будем!..
   Мы связали клиенту Мухи руки и ноги, оттащили его к стене и обошли гараж,
осматриваясь. Картина была та еще. Пять трупов, не считая Майора. А  почему,
собственно, не считая? Считая. Шесть трупов.
   Артист только головой покачал.
   - Добро пожаловать на остров любви! - проговорил он  и  после  некоторого
раздумья добавил: - Если кто-нибудь при мне еще раз скажет эти слова, я  ему
всю морду разобью!
   - Что будем делать, Сережа? - спросил Док.
   - Нужно подумать.
   И было над чем подумать. И прежде всего: почему этот Майор так реагировал
на мое упоминание об Управлении? Что же это за  зверь  такой,  ввергающий  в
панику тертых-перетертых кагэбэшников или фээсбэшников? А Майор явно  был  в
панике, когда узнал, с кем имеет дело. Поэтому мгновенно забыл про все  свои
планы. У него в мозгах было лишь одно: уничтожить все следы его  контакта  с
нами. Выжечь. Стереть. Смыть кровью.  Думай,  Пастух,  думай,  приказывал  я
себе. Но ничего путного в голову не приходило. Кроме одного:  что  с  нашими
работодателями нужно держать ухо востро. Очень востро.
   - Обыщите их! - кивнул я ребятам на трупы, а сам занялся Майором. Бывшим.
Одна пуля вошла ему в лоб и на выходе разнесла весь затылок, другая попала в
сердце и по пути прошила бумажник.
   Крови на костюме почти не было, а во внутренний карман пиджака, где лежал
бумажник, немного натекло, так что  дырка  в  углу  паспорта  была  обведена
красным. Если бы это был не обычный общегражданский  паспорт  еще  с  гербом
СССР, а комсомольский или партийный билет, место ему  было  бы  в  музее  на
стенде "Они сражались за Родину". Только вот  за  какую,  интересно,  Родину
этот Майор сражался?
   Вологдин Олег Максимович. Сорок лет. Так я и предполагая. Место рождения:
город Москва. Отметки о браке нет. О детях - тоже. Что ж, меньше горя  будет
в Москве. Выездной визы нет. Значит, прямиком прилетел на Кипр,  для  въезда
виза не требовалась. Немного денег в бумажнике: доллары  и  кипрские  фунты.
Никаких писем, записок, фотографий, никакой телефонной книжки. Из  наружного
кармана пиджака я  извлек  фотоаппарат  и  взглянул  на  счетчик  кадров.  В
окошечке стояла цифра "5". Значит, на пленке, кроме нас, ничего не  было.  Я
засветил пленку, вернул "Никон" на место и на всякий случай  ощупал  труп  с
боков.  Могло  быть  еще  оружие.  В  районе  пояса  почувствовал   какое-то
утолщение. Расстегнул рубашку, задрал майку.  На  голом  теле  был  укреплен
широкий парусиновый пояс. Я вытащил его и расстегнул "молнию".  В  кармашках
лежали доллары. Десять пачек по пять тысяч в  каждой.  Итого:  пятьдесят.  Я
подозвал ребят и показал на пояс:
   - Цена жизни Аркадия Назарова. Или правильней - цена смерти?
   Они постояли, посмотрели, но ничего не сказали. Да что тут скажешь?  Цена
жизни или смерти - одна цена.
   Документы, извлеченные из карманов остальных, не дали никакой  интересной
информации. У лысого был вид  на  жительство  на  Кипре.  Фамилия  его  была
Панков, отсюда и кличка - Пан. У двоих были долгосрочные германские визы,  у
остальных - обычные загранпаспорта с отметками о въезде на Кипр.
   Тем временем из-за стальной двери, ведущей  в  дом,  появились  Трубач  и
Боцман. И не одни. Боцман подталкивал перед собой давешнего рыжего водилу, а
Трубач волочил за шиворот еще двух молодых мордоворотов. Руки у этой  троицы
были связаны, а рты забиты кляпами. Их "узи" висели у Боцмана и  Трубача  на
плечах.
   - Внешняя охрана, - объяснил Трубач, сваливая своих пленников на пол. - А
этот рыжий возле микроавтобуса был.
   - Дом осмотрели? - спросил я.
   - Больше никого нет. Вот их документы и "тэтэшник" рыжего.
   То же самое: германские визы и транзитные через всю Европу.
   Я вытащил у них кляпы и спросил:
   - Вы что, из Германии ворованные машины гоняли?
   Рыжий с готовностью закивал:
   - Ну! Мы больше не будем, не убивайте нас! Гаражный  пейзаж  произвел  на
него, судя по всему, очень сильное впечатление.
   - Кому же нужны на Кипре машины с левым рулем?
   - А наши брали, русские. Их здесь сейчас полно. Вы нас не убьете?
   - Посмотрим на ваше поведение...
   Трубач отвел меня в сторону и негромко сказал:
   - У нас цейтнот, Пастух.
   - А что такое?
   - Понимаешь, "додж"...
   - Которым вы нам мигнули - стоп-сигналами на шоссе?
   - Ну да. Поникаешь, его бы надо поскорей вернуть.
   - Кому? - не понял я.
   - На стоянку. Пока не хватились. Может, и не хватятся скоро, а вдруг?
   - Так вы его угнали?
   - А что было делать? Не на такси же за вами ехать!
   - Черт! Кипрской полиции нам только и не хватает! Ладно, потороплюсь.
   Проще всего, конечно, было немедленно позвонить в  полицию  и  объяснить,
все как есть: как нас захватили в аэропорту  и  привезли  сюда  под  угрозой
оружия, как наши товарищи проследили за похитителями,  разоружили  охрану  и
вынуждены были открыть огонь для защиты наших жизней.  Убийство  в  пределах
необходимой обороны. Такая  статья  была  в  российском  Уголовном  кодексе,
наверняка была и в кипрском. Но у полиции возникла бы куча вопросов:  почему
захватили именно нас, чего от нас требовали, о чем мы говорили с Паном и его
клиентом. И еще немало других. А на них ответить мы не могли. К тему же - до
выяснения всех обстоятельств дела - нас поместили бы в кутузку,  а  во  всех
газетах наверняка появились бы наши снимки. В общем,  в  любом  варианте  на
нашем задании мы могли ставить жирный крест.
   Не годилось. Нужно было придумывать другой план. И я его придумал.
   - Развяжите их, - кивнул я ребятам на пленников, а  сам  обшарил  карманы
Пана. И нашел то, что искал: связку ключей.  Один  из  них  был  сложный,  с
множеством выступов и бородок - явно от сейфа.
   - Где  сейф?  -  спросил  я  у  рыжего,  понимая,  что  он  сейчас  самый
разговорчивый.
   - На кухне, за холодильником, - поспешно ответил он.
   - Как отодвигается холодильник?
   - Просто руками - сильно влево. Хотите, покажу?
   - Обойдемся. - Я бросил ключи Боцману: - Открой. Сигнализацию  не  забудь
отключить. Если есть деньги - неси сюда.  Бумаги  вывали  на  пол.  Сейф  не
закрывай, пусть так и стоит.
   Боцман вышел. Я достал из своей разворошенной  сумки  майку  и  тщательно
вытер автоматы, из которых стреляли Трубач, Боцман и Муха, предварительно их
разрядив. После этого, обмотав руку майкой, чтобы  не  оставить  на  металле
своих пальцев, сунул автоматы  охранникам  и  напарнику  рыжего.  Ничего  не
понимая, они взяли оружие в руки.
   - А теперь  положите  стволы  на  пол  и  отойдите  в  сторону!  Объясняю
ситуацию, - продолжал я, когда они выполнили приказ. -  Сейчас  мы  вызываем
полицию и рассказываем: мы заблудились,  подъехали  к  этому  дому  спросить
дорогу и неожиданно услышали стрельбу. Поскольку мы опытные спортсмены,  нам
удалось проникнуть в дом  и  обезоружить  вас.  Картина  для  полиции  будет
совершенно ясной. Каким-то образом  вы  заманили  или  похитили  российского
бизнесмена. Его, - показал я на труп Майора. - При нем было пятьдесят  тысяч
долларов. Вы убили его, но при дележе добычи поссорились и перестреляли друг
друга. Ваши пальцы на "узи"  есть,  баллистическая  экспертиза  покажет,  из
какого автомата в кого стреляли. Так что высшая мера вам обеспечена.
   - На Кипре нет вышки, - буркнул напарник рыжего.
   - Для общеуголовных преступлений, - согласился я. - Ко не для таких,  где
шесть трупов.
   - Не докажешь, - хмуро возразил напарник. - Мы все  на  вас  скажем.  Как
было.
   - А что вы нас похитили под угрозой оружия - тоже скажете?
   Вошел Боцман. В одной руке у него  был  средних  размеров  атташе-кейс  с
цифровыми замками, в другой - пачка кипрских фунтов.  Очень  даже  приличная
пачка.
   - Ключи оставил в сейфе, - объяснил он, передавая мне  деньги.  -  Пальцы
стер. Я бросил фунты на пол.
   - Вот вам еще одно: вы не  только  застрелили  хозяина,  но  и  его  тоже
попытались ограбить... А что в кейсе?
   - Не знаю, - сказал Боцман. - Сейчас посмотрим.
   Прикладом "узи" он сбил замки  и  открыл  крышку.  В  кейсе  были  плотно
уложенные небольшие полиэтиленовые пакеты с каким-то белым порошком. И  хотя
я видел кокаин и опиум только  по  телевизору,  сразу  догадался,  что  это.
Наркота.
   Док вынул один из  пакетов,  повертел  его  в  руках,  пощупал,  а  потом
разорвал плотный полиэтилен так, что часть порошка высыпалась на пол.
   - Эй! Ты что?! - предостерегающе потянулся к нему напар