ровками  я знаком потому,  что  когда-то  служил  в армии в
химвойсках. Если  бы мы были из ФСБ и следили за вами специально, у нас было
бы с собой оружие...
     -- Хороший боец не всегда тот, кто вооружен...
     По тому, как бородач расставлял акценты в своих вопросах, по реакции на
его  ответы Док  понял,  что  имеет  дело  не  с  простым  командиром,  а  с
профессиональным контрразведчиком.
     -- Ты можешь не опасаться нас, мы с другом никому ничего не  расскажем,
-- осторожно сказал Док.
     -- А  вы и так ничего  не  расскажете, -- усмехнулся  бородач. -- Я  не
обязан  тебе  верить.  Пока  ты  меня  не  убедил,  что  говоришь  правду...
Посмотрим, как ты заговоришь в другом месте.
     Бородач снова отдал какой-то приказ  своему бойцу. Из  всего сказанного
Док  уловил только одно имя  -- Султан.  Затем на их  с  Мухой головы надели
плотные  темные мешки, снова  закинули в кузов  грузовика и куда-то повезли.
Спустя час  друзья оказались  лежащими  в глухом подвале  на  полу, каждый в
своей каморке.
     Как оказалось, чеченец  решил  не  принимать  самостоятельных решений и
передал Дока с Мухой в руки своего командира, Султана.
     А командир,  после недолгого размышления, послал  за  "жигуленком" Мухи
двоих боевиков:  он решил, что, каким бы ни было решение Султана, машину  он
все равно заберет себе -- за причиненное беспокойство.
     Спустя  час боевики  вернулись.  Одному  из  них  продавец,  давясь  от
возбуждения словами, сказал все то, о чем его попросил Пастух.
     -- Командир, у  тех двоих были  друзья... -- Боевик был обеспокоен тем,
что он узнал от ларечника. -- Они точно станут искать своих...
     -- Ты спросил, откуда они и что тут делают? -- спросил командир.
     --  Да, узнал.  Они москвичи,  приехали на  рыбалку. Кажется, крутые...
Может, они из  какой-нибудь московской бригады? Те  двое очень  хорошо умели
драться...  Может, они  спортсмены  какие-нибудь типа каратистов? Надо бы их
остановить, пока они шум не подняли...
     -- Ты прав, Рустам, надо нейтрализовать и остальных. Бери людей и езжай
на то место. Только пока не надо их убивать -- пусть Султан сам  решает, как
с ними поступить. Разборки --  его дело, а наша забота --  выполнять главное
задание и беречь лагерь, а не возиться с не в меру любопытными...
     Так   все  пятеро  оказались  в  доме  известного  чеченского  полевого
командира  Султана  Аджуева, который  по  разработанному  советом  чеченских
полевых командиров плану еще за год до второй чеченской войны обосновался  в
самом центре России -- в Поволжье.

x x x

     Когда Док вкратце изложил историю их с Мухой пленения, у меня больше не
было вопросов, все сразу стало на свои  места. Нам еще повезло, что нас всех
не прикончили сразу на месте: видимо, их пахан Султан (из дома  которого, по
всей  видимости, мы и сбежали так эффектно) предупреждал своих  людей, чтобы
они  не поднимали  лишнего шума.  А  шум бы наверняка поднялся, если  бы  мы
неожиданно  исчезли. Можно,  конечно,  сделать так,  чтобы  от пяти  заезжих
рыбаков не  осталось ни малейшего следа. Но  для  этого  "чехам" вначале как
минимум надо было бы убедиться  в том, что мы  не  контактировали  с местным
населением. Все-таки они не в своей Ичкерии, и, похоже, этот контрразведчик,
который допрашивал ребят, решил подстраховаться, -- видимо, думал, что время
у  него еще  есть. А вышло  по-нашему: ведь противник не ожидал от нас такой
прыти...
     Хорошо, что  мы внешне совсем не выглядим как какие-нибудь голливудские
супербойцы. Это  только в кино командос,  как на  подбор, высокие и все  как
будто только  что  вышли из тренажерного  зала.  А на самом деле в  спецназе
таких бугаев единицы. В нашей команде разве что один Боцман под  этот шаблон
подошел бы. А, скажем, Муха -- юркий, малорослый и щуплый -- не боец с виду.
Но это очень обманчиво.  А, кроме  того, он стреляет как  бог, с обеих  рук,
любой транспорт водит, а уж по части взрывного дела просто незаменим.
     Док, само собой, у нас не только врач: после того как он побегал с нами
по горам в  Чечне, прошел курс  спецподготовки  в диверсионном  лагере,  его
статус в группе  -- выше не бывает. Он молчун, просто так ничего говорить не
станет. Но иногда он всех нас удивляет познаниями. К  примеру, так,  как он,
оружие разных стран и модификаций не знает никто.
     Артист другим берет:  он хитрый, жуть!  В  разведку с  ним ходить  одно
удовольствие: он так владеет искусством перевоплощения, что иногда в упор на
него смотришь и  не можешь понять,  кто стоит  перед  тобой... Вот повеселел
уже. Слава богу, что башка не пробита...
     Боцман -- надежность и еще раз надежность: будь то дозор, ночной рейд в
тыл врага или просто глупая  драка у пивного ларька. И  вообще, порой Боцман
-- клад  для командира: что  скажешь, то и сделает. И сделает хорошо. Док из
серии надежных во всем мужиков. Он и  старше всех и опыта жизненного  ему не
занимать, и умен изрядно. Я к его мнению часто  прислушиваюсь  --  не  имеет
никакого значения, что я числюсь  его командиром, а он  -- моим подчиненным.
Главное -- чтобы дело делалось и люди оставались целы.
     Ну  а я сам... Одним словом, Пастух. Но ребята  мои не бараны, а друзья
мне по жизни. Поэтому в группе нашей  давно повелось:  куда один, туда и все
-- иначе давно бы не ходить нам по этой земле... А носило нас  -- не дай Бог
другому такой жизни. Иногда  казалось,  что все,  хватит:  устали от запахов
крови и пороха. Но мы, я уже это давно понял,  Псы Господни: словно где-то в
вышних сферах  назначено  нам  охранять добро от зла, не становясь  при этом
такими же озлобленными и кровожадными, как те, с кем мы сражаемся.
     Кому-то  ведь надо быть и  Псами Господними. А коли от судьбы  не уйти,
значит, так тому и быть...

x x x

     Сейчас мы  мчались в роскошном трофейном джипе  туда, где чеченцы взяли
Дока с Мухой. Все правильно, узел надо  начинать развязывать там, где торчит
кончик.
     "Куй железо,  пока горячо". Хорошая пословица,  как  раз для  спецназа.
Нельзя  дать  этим  "чехам"  опомниться, собрать  свои манатки и убраться  в
другое логово; так что сейчас  время решало все. Надо обязательно  найти тот
КамАЗ  с пресловутым контейнером: если  он и  вправду с  тем содержимым, что
указан  на его маркировке,  то никаким чеченцам нельзя позволять иметь его в
своих  руках. Конечно,  по-хорошему  нужно  было  бы  связаться  с  местными
спецслужбами...  Да  и  Константину  Дмитриевичу  Голубкову, нашему  старому
покровителю   и  работодателю  из  Управления  специальных  мероприятий  при
президенте,  небезынтересно  было бы  узнать о  том,  что  творится  тут,  в
волжских степях. Но...  сейчас не до  того. Пока суд да дело,  чеченцы могли
замести следы -- и ищи их тогда на бескрайних просторах родины...
     Знакомый магазинчик  на  развилке был закрыт. Я для верности постучал в
дверь, но оттуда  не доносилось ни звука, -- наверно, продавец по-настоящему
перетрусил и  счел,  что его  жизнь  дороже,  чем  этот  ларек со  всем  его
содержимым. "Жигуленка" Мухи уже не было. Я поглядел на  подходящего  ко мне
Дока -- он обошел палатку с другой стороны.
     -- Ну, есть соображения? -- спросил я у него.
     --  Знаешь,  командир, мне тут пришло в голову, что  второй  грузовик с
чеченцами  пришел на помощь своим как-то слишком быстро,  и пятнадцати минут
не прошло... А это значит...
     -- Это значит, что у них где-то рядом своя базовая точка, -- досказал я
мысль Ивана. -- Допустим, КамАЗ  шел под  сто километров в  час. Задача  для
первого  класса: сколько  километров прошел грузовик  за... Ну  пока  "чехи"
собрались, пока то да се... Стало быть, за десять минут?
     -- Километров пятнадцать -- максимум  двадцать, -- быстро прикинул Док.
-- Не такой уж большой радиус для поиска... А если учесть, что  мы  знаем, с
какой стороны  грузовик  сюда  приехал,  нам остается прочесать все дорожные
развилки  на  ближайших   пятнадцати   километрах.  Эх,  карту  бы   здешней
местности...
     -- Олег! -- крикнул я Мухе, который с интересом изучал приборную панель
трофейного "лендровера". -- Глянь в бардачке, нет ли там карты?
     -- Сейчас! -- откликнулся он.  -- Черт, тут закрыто... -- Муха вылез из
машины, пошарил вокруг киоска в придорожном  мусоре,  затем  поднял какую-то
ржавую железку и  снова исчез в  джипе.  -- Есть! --  радостно  закричал  он
минуту спустя. -- Да тут не только карта... Гляньте, ребята!
     Мы  с  Доком  подошли  к  машине  и  вслед за остальными  заглянули  во
вместительное нутро  бардачка.  Там  под атласом  российских дорог и  картой
здешней   области   лежал   шестизарядный   кольт   42-го   калибра  и   две
гранаты-лимонки. Наличие  такого  арсенала  конечно  же радовало.  Но сейчас
карта была нам гораздо нужнее.
     Я  развернул  местную  крупномасштабку  и разложил  ее  на  капоте. Все
сгрудились вокруг, склонив головы над картой.
     -- Так, мы сейчас вот здесь... -- ткнул  я пальцем в точку на карте, --
а грузовик, скорее всего, приехал отсюда...
     Севернее того  места, в котором мы сейчас находились, дорога шла прямо,
ни с чем не пересекаясь. Лишь  парой сантиметров выше -- а по масштабу карты
это было  как раз двенадцать километров -- с востока подползала к ней тонкая
линия, обозначающая грунтовую дорогу. Линия была короткой; во всяком случае,
на карте она была отмечена небольшим прямым отрезком, теряющимся в степи.
     -- Надо  проверить вот  это место,  --  сказал  я.  -- Поехали! Ребята,
смотрите внимательно по правую руку, не пропустить бы съезд с шоссе...
     Как  оказалось,  не заметить грунтовку  было  трудно: метрах  в трех от
шоссе она была  перегорожена ржавым шлагбаумом; Муха без  лишних напоминаний
направил джип прямо к нему.
     Боцман  вышел из  машины  и без особого  напряга приподнял шлагбаум. Мы
проехали  по  грунтовке  еще  километра  полтора,  пока  наконец  впереди не
показались какие-то строения.
     -- Олег, тормози!  --  приказал  я. --  Дальше двинемся  пехом,  машина
слишком заметная.
     Мы  рассредоточились  в  цепь и осторожно  двинулись  вперед. Местность
здесь еле заметно  шла на подъем, поэтому обзор вдаль был сильно  ограничен.
Наконец, когда мы выбрались  на  вершину этого  взгорка, сразу  стало хорошо
видно  все до горизонта и много ближе.  Мы  увидели, что  грунтовка  ведет к
ограде из колючей проволоки, за которой виднелись несколько дощатых строений
и четыре покосившихся ржавых цистерны. Из трубы над одним из щитовых домиков
шел прозрачный дымок, что указывало на присутствие здесь людей.
     Мне не надо было командовать "ложись" --  все и так уже вели наблюдение
за  поселком  с  земли, убедившись,  что людей  за  колючкой  не  видно,  мы
потихоньку  поползли  к  ограждению.  Достигнув его,  мы  направились  вдоль
колючки: в одном месте колючка проходила совсем недалеко от строений.
     --  Смотри,  командир,  да  тут  никак у них стрельбище!  --  удивленно
прошептал Муха,  двигавшийся  метрах  в двадцати впереди  -- сейчас он  даже
остановился, чтобы  сообщить мне  об этом. -- Вон,  видишь, мишени  вкопаны?
Куда это черти нас занесли?
     С виду вроде как база геологов. Ну, может, нефтяников...
     -- Скорее, база какой-нибудь банды... -- сказал я сам себе под нос.
     И, как будто в подтверждение моих слов, из дома вышел бородатый человек
в камуфляже и спокойно  направился к стоящему  неподалеку  сараю. Все  сразу
стало на свои места: в руках у бородача был автомат Калашникова и сам он как
две капли воды был похож на одного из тех "чехов", что брали нас на волжском
берегу...
     --  Теперь разделимся, -- сказал  я,  -- не хватало еще, чтобы нас всех
вместе накрыли.  Пойдем тремя группами: Артист с  Мухой левее,  Боцман и Док
правее, ну а я -- прямиком Задача одна: нейтрализовать всех, кто находится в
лагере. Действуем  по обстановке. На всякий  случай, если  у  нас  что-то не
получится,  точка аварийного  сбора  --  у машины  через час. Вопросы? --  Я
оглядел ребят.  Все были  сосредоточенно-молчаливы  и готовы к самым жестким
действиям. -- Вопросов нет? Действуем!
     Меня не смущало, что  у нас на  пять человек всего три  ствола  да пара
гранат.  Идти  на  вооруженных  автоматами  и,  наверное,  хорошо  обученных
боевиков с такой экипировкой вовсе  не было безрассудством: ведь за нас были
внезапность и наш опыт.
     Подождав, пока  ребята разойдутся в стороны, я медленно  пополз вперед.
Сейчас торопиться было нельзя.

     2
     ...Первого боевика я поймал на противоходе, как раз  возле того  самого
КамАЗа,  с которого все и  началось:  он  быстрым  шагом  вышел из  сарая, в
котором  стоял  грузовик, и  тут как-то неудачно наткнулся  на  мой  локоть.
Хрустнули,  ломаясь,  ребра,  боевик  на  последнем  вздохе  успел удивленно
посмотреть на меня; из его рук выскользнул автомат, я успел его перехватить,
чтобы он не загремел, и потащил бородатого назад, в сарай.
     Судя по  отдельным признакам,  то дощатое  продолговатое строение,  что
притулилось рядом со ржавыми баками от горючего,  было чем-то вроде казармы.
Там  наверняка  был  кто-то  еще   из  боевиков.   И,  как  следует  оглядев
пространство вокруг,  я потихоньку  начал движение  к этому бараку. Слева от
меня, так же крадучись, к казарме выдвигались Артист и  Муха. Дока и Боцмана
мне не было видно -- барак закрывал их от меня.
     Выждав еще немного, я решился, резво рванул  вперед, ко  входу: теперь,
когда передо мной было  только открытое пространство, пересечь его надо было
как можно быстрее. И уже на бегу я заметил, как неожиданно за стеклом одного
из окон казармы мелькнул темный силуэт. Слава богу, что я успел это увидеть,
иначе лежать бы мне в залитой соляркой пыли. Я метнулся на  несколько  шагов
левее,  под  прикрытие  ржавого  бака,  и тут  же  по  нему гулко  хлестнула
автоматная  очередь.  Слева в ответ  прозвучали  два  одиночных выстрела,  а
впереди и справа отозвалась куцая очередь из "калаша".
     Теперь  ситуация осложнялась: наше  присутствие было обнаружено.  Стало
быть, о преимуществе внезапности  больше речь не  шла. Оставалось полагаться
только на свой опыт...
     Я обошел бак и, выглянув из-за него, посмотрел на окно, в котором видел
силуэт.  Окно  было разбито, в нем,  перевалившись через раму по пояс, висел
труп одного из боевиков -- кто-то из моих ребят снял его,  когда он начал по
мне палить. Автомат этого "духа" валялся под ним, на земле.
     -- Ты как?  --  спросил Артист, вырастая рядом со мной как будто из-под
земли.
     -- Я в норме. Голова твоя как?
     -- А чего голова, -- притворно удивился Артист. -- Это же кость!
     -- Не болит?
     -- Не!  --  расплылся  Семен в  улыбке.  -- На мне все раны  --  как на
собаке.
     -- А где Олег? -- спросил я.
     --  Сейчас подойдет, -- кивнул куда-то влево  Артист.  -- Гляди, какого
красавца   я   себе   добыл!  --  Артист  повертел   передо  мной   отличной
автоматической   девятимиллиметровой  "береттой".   --   Игрушка  настоящего
мужчины!
     -- По мне,  "калаш" лучше... -- Я не склонен  был сейчас уделять  много
внимания трофеям,  пусть и боевым. -- По крайней мере, к нему патроны всегда
достать можно. А к этой игрушке, пожалуй, только по спецзаказу...
     -- Ничего, у меня еще две обоймы! -- отмахнулся Артист.
     Наконец появился и Муха. За это время он успел обзавестись автоматом.
     -- Какие наши дальнейшие действия? -- спросил он.
     -- Думаю, все  оставшиеся боевики там,  -- сказал я, кивая на дом перед
нами.  --  Если их много, долго нам  еще придется их  выкуривать, а нам  это
сейчас -- как нож острый.
     -- Ничего,  у  нас  ведь есть кое-какой запасец... -- Муха подбросил на
ладони Ф-1, в просторечии "лимонку".
     -- Маловато будет... -- засомневался Артист.
     -- Увидим... -- усмехнулся Муха, -- ну-ка прикройте меня...
     Он  отложил в  сторону  автомат,  достал  из-за  пояса  кольт,  которым
разжился в  "лендровере", и  быстро пополз  к дому. Мы  с Артистом, выставив
из-за баков стволы "калашей", с удовольствием наблюдали, как Муха сноровисто
приближается к казарме.
     И  тут я вздрогнул: неожиданно  за баком  вспыхнула стрельба.  Стреляли
сразу из нескольких  стволов, не жалея  патронов;  так могли стрелять только
чеченцы. Впрочем,  Мухе, похоже, эта стрельба помешать  не могла,  напротив.
Скорее всего, это  кто-то из наших  -- или Док, или Боцман, поняв, что у нас
тут случилась заминка, решил отвлечь внимание на себя...
     Муха,  тем  временем  благополучно  оказавшийся  под  окном  с  мертвым
боевиком, осторожно заглянув сбоку в проем  окна, тут же отпрянул  в сторону
и, сняв  чеку, кинул гранату внутрь. И едва это  произошло, я,  прикрываемый
Артистом, короткими перебежками достиг соседнего окна и вот тут рвануло.
     Взрывной волной вышибло стекла из окон -- они со свистом разлетелись по
всему двору.  Переждав,  когда развеется  дым,  я дал  знак,  и мы  с  Мухой
одновременно сунули каждый в свое  окно по "калашу" (Муха, естественно, ушел
подобрать  автомат, валявшийся под  окном) и для страховки дали  по очереди.
Вот теперь можно было лезть внутрь казармы.
     В большой комнате, где  мы оказались, на полу,  среди  раскуроченных  в
щепы стола и  скамеек, лежало два трупа.  Еще один боевик шевелился в углу у
двери, пытаясь дотянуться посеченными гранатными  осколками руками до своего
автомата, лежащего неподалеку.  Муха  ударил его рукояткой кольта по затылку
-- и боевик ткнулся любом в пол.
     Дверь была покорежена взрывом гранаты и висела на одной петле.
     -- Давай! -- показал я на нее Мухе.
     Муха  рывком  открыл  мне  дверь,  я  бросил  в коридор  нашу последнюю
гранату.  Прогремел  взрыв,  оттуда в комнату  пахнуло  гарью. Я выглянул  в
коридор. Он был длинный  и совсем неосвещенный, лишь в  глубине  его на полу
что-то  тлело,  и в  этом неярком свечении мне почудился промельк бородатого
силуэта где-то в дальнем конце.  Я дал короткую  очередь, и оттуда, из конца
коридора, донеслось рычание,  похожее на рев загнанного зверя; темный силуэт
рухнул на тлеющие тряпки, и  тут  в коридор влетел Муха и, опередив меня, от
бедра  уложил  еще одного боевика, выскочившего из  противоположной комнаты.
Вот теперь коридор, похоже, был чист.
     Мы с Мухой пошли вперед.  Артист пятился за нами, прикрывая наш тыл. Не
успели мы сделать и пяти шагов, как в одной  из комнат справа по ходу от нас
два раза подряд гулко ухнули выстрелы.
     -- ТТ,  -- шепнул  Муха. -- Наверняка Боцман орудует. Как  бы  он нас в
запарке не определил... Боцман! -- закричал он. -- Давай к нам!
     Дверь туг же  распахнулась,  и в светлом проеме  двери показался мощный
силуэт Боцмана.
     -- Целы? -- улыбнулся он.
     -- Док с тобой? -- спросил я.
     -- Тут он,  в доме где-то воюет. Когда с вашей стороны громыхнуло, мы с
ним в разные окна полезли. Давай проверим все комнаты...
     -- Расслабься, я уже проверил. В коридоре появился Док.
     -- Жаль, не было  здесь того,  кто нас допрашивал, -- сокрушенно сказал
он. -- Я бы его голыми руками взял да задал пару вопросов по существу...
     --  А ты  все трупы осмотрел? -- спросил я его. -- А то я там  у КамАЗа
еще одного положил...
     -- К  грузовику я уже сходил, -- поморщился Док. --  Там его  тоже нет.
Наверное, он за  нами к Султану поехал. Что ж, не судьба... А здесь мы имеем
в наличии двенадцать трупов... Судя по количеству  коек  в казарме, боевиков
тут   должно  было  кантоваться  значительно  больше.  Или  для  них  только
подготовили место? Надо бы, командир, выяснить это на всякий случай. Я здесь
одного тепленьким взял.  Тут неподалеку, в соседней комнате,  лежит. Но вряд
ли  он что-нибудь  толком нам расскажет: судя по всему,  он простой рядовой,
ему много знать не положено... Мы забрали  пленного, который то ли от страха
за  свою  жизнь, то ли просто от грязи  вонял  хуже барана, вышли из дома  и
направились  к КамАЗу.