согласился с  ним  Пирр.  -  И  все-таки
судьба свела нас снова. - Игумен изобразил еще один солнечный круг, а  потом
сказал нечто, совершенно непонятное Криспу:
   - Нет, Гнатий не будет смеяться.
   - Что, святой отец?
   - Ничего, это неважно. - Настоятель рассеянно уставился куда-то вдаль, но
через минуту вновь сосредоточил внимание на Криспе. - Расскажи мне,  как  ты
пришел из своей деревни в город Видесс.
   Крисп повиновался. Рассказ о смерти родителей и сестры наполнил его почти
такой же сильной болью, как тогда. Он поспешил сменить тему:
   - В общем, не успела деревня оправиться,  как  нам  увеличили  подати  на
треть, - видно, чтобы покрыть расходы на войну  где-нибудь  в  другом  конце
империи.
   - Скорее чтобы оплатить очередную - или очередную дюжину  экстравагантных
причуд Анфима. - Пирр неодобрительно поджал  губы,  превратив  их  в  тонкую
ниточку. - Петроний позволяет ему чудачить, чтобы  покрепче  держать  бразды
правления в своих руках.
   Никого из них не волнует, откуда берется золото, которым оплачивается эта
игра, поскольку она устраивает обоих.
   - Возможно, - сказал Крисп. - Короче, какой бы  ни  была  причина  нашего
разорения, именно оно привело меня сюда. Крестьянам и  с  причудами  природы
дай Фос справиться. А если еще и сборщик податей решил нас разорить  -  пиши
пропало. Так, по крайней мере, мне казалось, и поэтому я ушел.
   - Подобные рассказы я слыхивал  и  раньше,  -  кивнул  Пирр.  -  Остается
вопрос: что с тобой делать? Ты пришел в город с оружием  -  может,  в  армию
вступить хотел?
   - Только если совсем некуда будет деваться, - выпалил Крисп.
   - Хм-м. - Игумен погладил пушистую бороду. - До сих пор ты всю жизнь  жил
в деревне, да? Сумеешь управиться с лошадьми?
   - Думаю, что сумею, - сказал Крисп, - хотя я больше  к  мулам  привык.  В
деревне скакунов-то нет, сами понимаете.  Так  что  с  мулами  мне  было  бы
сподручнее. А вообще я с любой скотиной управлюсь, в этом деле я мастак.  Но
почему вы спрашиваете, святой отец?
   - Потому что, раз наши с тобой жизненные пути пересеклись спустя  столько
лет, то не худо бы и Яковизия тоже втянуть в этот переплет.  А  еще  потому,
что Яковизий вечно ищет себе новых конюхов.
   - Да разве он возьмет меня, святой отец? Человека с  улицы,  которого  он
никогда - ну, почти что никогда - не видал? Хотя, если возьмет... - глаза  у
Криспа загорелись, - он не раскается!
   - Возьмет, если я попрошу, -  сказал  Пирр.  -  Мы  с  ним  что-то  вроде
кузенов: его прадед был братом моей бабушки. К тому же он у меня в долгу  за
некоторые услуги.
   - Если вы замолвите за меня словечко... Да я ничего лучше и  придумать-то
не могу! - Крисп говорил от чистого сердца; если ему позволят  ухаживать  за
животными, он будет наслаждаться прелестями и городской,  и  сельской  жизни
одновременно. Он помедлил, но все-таки задал вопрос, который, как он  понял,
задавать было опасно:
   - Почему вы принимаете во мне такое участие, святой отец?
   Пирр начертил на груди солнечный круг. Крисп не сразу сообразил, что  это
и есть весь ответ на его вопрос. Когда игумен заговорил,  то  речь  повел  о
своем кузене:
   - Имей в виду, юноша, ты можешь отказаться, если хочешь. Многие на  твоем
месте так бы и сделали. Не знаю, помнишь ли ты, но Яковизий  -  как  бы  это
выразиться? - человек капризный, с тяжелым характером.
   Крисп улыбнулся. Он помнил.
   Игумен тоже улыбнулся, хотя и довольно криво.
   - Отчасти по этой причине он постоянно ищет новых конюхов.
   Возможно, я оказываю тебе дурную услугу, хотя, Фос свидетель, я лишь хочу
тебе помочь.
   - Вы действительно мне помогаете, - сказал Крисп.
   - Надеюсь. - Пирр снова, к удивлению Криспа, начертил солнечный  круг.  А
потом, после некоторого колебания, продолжил: - Откровенно говоря, я  должен
тебя  предупредить,  что  Яковизий   иногда   требует   от   своих   конюхов
дополнительных услуг, помимо ухаживания за лошадьми.
   - О-о! - Крисп тоже заколебался. Воспоминание о  том,  как  Яковизий  его
оглаживал, неразрывно переплелось  в  памяти  с  унижением,  которое  Криспу
пришлось пережить в день Зимнего солнцеворота, когда вся деревня  потешалась
над ним и Идалком. - У меня  лично  таких  склонностей  нет,  -  сказал  он,
осторожно подбирая слова, - но если он начнет уж очень  приставать,  я  ведь
могу уйти в  любой  момент.  И  все  будет  так,  словно  мы  с  вами  и  не
встречались.
   - Что ж, где-то ты прав, - сказал Пирр. - Ладно, раз таково твое желание,
я отведу тебя к Яковизию.
   - Пойдемте! - Крисп вскочил.
   Игумен не шелохнулся.
   - Только не сейчас, - сухо произнес он. - Яковизий, бывает, ложится спать
в девятом часу утра, но уж вставать в такое время никогда не встает,  можешь
мне поверить. Если мы пойдем к  нему  сейчас,  нам  просто  дадут  от  ворот
поворот, а то и собак спустят.
   - Я и забыл, который час, - сконфузился Крисп.
   - Возвращайся в общую спальню. Поспи там еще немного, а днем мы  навестим
моего кузена, это я тебе обещаю. - Пирр зевнул. - Может, я и сам  постараюсь
уснуть, если только меня опять не скинут с кровати.
   - Что вы имеете в виду, святой  отец?  -  спросил  Крисп,  но  игумен  не
объяснил.

Глава 4

   Дом  у  Яковизия  был  большой,  хотя  снаружи  особого  впечатления   не
производил.  Лишь  несколько  окон  прорезали  длинный  белоснежный   фасад,
выходивший на улицу. Они были такие узкие, что ни один воришка не мог в  них
пролезть, даже самый мелкий и юркий.
   Второй этаж выступал над первым на  три-четыре  фута.  Летом  это  давало
тень; сейчас, когда  снова  полил  дождь,  навес  не  дал  Криспу  с  Пирром
вымокнуть еще больше, пока игумен, взявшись за  конскую  подкову,  служившую
дверным молотком, стучал в массивную дверь дома.
   Слуга  открыл  небольшую  решеточку  посередине  двери  и   вгляделся   в
пришедших.
   - Игумен Пирр! - сказал он. Крисп услышал, как открывается  засов.  Через
минуту дверь распахнулась. - Входите, святой отец, и ваш  друг  пускай  тоже
заходит.
   Прямо за дверью лежал соломенный коврик. Пирр остановился и,  прежде  чем
пройти в приемную залу, вытер грязные сандалии.
   Восхищаясь смекалкой  того,  кто  придумал  такую  полезную  вещь,  Крисп
последовал примеру настоятеля.
   - Вы завтракали, святой отец? - поинтересовался слуга.
   - В монастырской трапезной, - ответил Пирр. - Я-то  сыт,  но  вот  Крисп,
неверное, не отказался бы от добавки. В принципе,  именно  из-за  него  я  и
пришел навестить твоего хозяина.
   - Понятно. Вы  говорите,  его  зовут  Крисп?  Отлично.  Подождите  здесь,
пожалуйста. Я пришлю ему что-нибудь с кухни и немедленно извещу Яковизия.
   - Спасибо, - сказал Пирр.
   Крисп не сказал ничего. Он  глазел  по  сторонам,  весь  отдавшись  этому
занятию. "Здесь" - то есть в приемной зале Яковизия было такое  великолепие,
какого Криспу в жизни видеть не  приходилось.  Мозаика  на  полу  изображала
сцену охоты со всадниками,  пронзающими  копьями  вепря.  Вообще-то  мозаику
Крисп уже однажды видел - на куполе храма Фоса в Имбросе. Но  даже  в  самых
дерзких мечтах он и представить себе не мог, чтобы у  кого-то,  кроме  разве
Автократора, имелась мозаика в собственном доме.
   Приемная зала выходила во внутренний двор, показавшийся Криспу размером с
деревенскую площадь, которую он так недавно покинул.
   Посреди  двора  стояла  лошадь,  застывшая  на  скаку.  Крисп  не   сразу
сообразил, что это статуя. Вокруг нее узором разбегались  живые  изгороди  и
клумбы, хотя лепестки с цветов  большей  частью  уже  пооблетели.  Мраморный
фонтан прямо напротив приемной  так  радостно  плескал  водой,  точно  дождя
вообще еще не изобрели.
   - Угощайтесь, господин! - Созерцание так захватило Криспа,  что  молодому
человеку, стоявшему рядом, пришлось повторить фразу два или три раза.  Когда
Крисп обернулся, неловко бормоча  извинения,  слуга  протянул  ему  накрытый
крышкой серебряный поднос. - Хвост омара под соусом со сливками, пастернаком
и фруктовым соком.
   Надеюсь, вам это понравится, господин.
   - Что?  Ах  да!  Конечно.  Спасибо.  -  Заметив,  что  его  несет,  Крисп
заткнулся.  До  сих  пор,  насколько  он  помнил,  никто  не   называл   его
"господином". И вот теперь этот парень обратился к нему так  дважды  в  двух
или трех фразах.
   Когда он поднял крышку, душистый аромат, воспаривший над подносом, изгнал
из головы все сторонние мысли. На вкус омар оказался еще лучше,  чем  обещал
его запах, и это вновь повергло Криспа в изумление. Мясо было мягче  свинины
и нежнее телятины, так что оставалось лишь  пожалеть,  что  оно  так  быстро
исчезло. К тому же повар Яковизия  явно  умел  обращаться  с  пастернаком  и
фруктовым соком лучше, чем любая из деревенских женщин.
   Едва Крисп поставил поднос и слизнул с усов сливочный соус,  как  в  залу
вошел Яковизий.
   - Привет, Пирр. - Хозяин дома протянул игумену руку. - Что привело тебя в
такую рань и что это за дюжий молодец с  тобой?  -  Яковизий  смерил  Криспа
взглядом с головы до ног.
   - Ты уже встречался с ним, кузен, - ответил Пирр.
   - Да ну? Видно, придется мне нанять себе опекуна, чтобы он  управлялся  с
моими делами, ибо память у меня определенно не та, что прежде. - Яковизий  с
притворным отчаянием хлопнул себя ладонью по лбу. Потом, пригласив  Пирра  и
его протеже сесть на кушетку, устроился в кресле, стоявшем ближе к Криспу. И
придвинул его еще ближе. - Ну же,  объясни  мне,  если  сможешь,  моя  явную
склонность к старческому маразму.
   То ли Пирр давно уже привык к паясничанью  Яковизия,  то  ли,  что  более
вероятно, не обладал чувством юмора, а потому не реагировал на него.
   - Крисп был тогда гораздо моложе, - пояснил настоятель. -  Он  тот  самый
мальчик, который стоял с тобой  на  помосте,  когда  ты  заключал  очередную
сделку с Омуртагом, выкупая пленных.
   - Чем быстрее я забуду о тех проклятых поездках в Кубрат,  тем  лучше.  -
Яковизий  умолк,  поглаживая  свою   аккуратно   подстриженную   бородку   и
внимательно разглядывая Криспа. - Фосом клянусь, вспомнил! - воскликнул  он.
- Ты был тогда смазливым мальчонкой  и  стал  теперь  очень  привлекательным
юношей. Глядя на твой гордый нос, я бы сказал, что  ты  васпураканин,  хотя,
раз ты родился у северной границы, это маловероятно.
   - Мой отец всегда говорил, что в его жилах течет васпураканская кровь,  -
заметил Крисп.
   - Все возможно, - кивнул Яковизий. -  "Принцы"  переселились  туда  после
какой-то давнишней войны - или давнишнего предательства.
   Так или иначе, тебе это к лицу.
   Крисп не знал, что ответить, а потому промолчал. Некоторые из деревенских
девушек хвалили его внешность, но мужчина никогда.
   К его большому облегчению, Яковизий повернулся к Пирру:
   - Ты, надеюсь, объяснишь мне, каким ветром нашего дорогого Криспа занесло
в город из его глухомани и каким боком это касается меня.
   Крисп заметил, как пристально хозяин дома вперился в  глаза  игумена.  Он
также отметил про себя,  что  Яковизий  не  собирается  ничего  говорить  по
существу, пока не  услышит  рассказ  Пирра.  Это  внушило  Криспу  уважение;
несмотря на свои сомнительные пристрастия, Яковизий был совсем не дурак.
   Изложив  историю,  поведанную  ему  Криспом,  настоятель  продолжил  свой
рассказ. Его объяснения по поводу того, зачем он вызвал Криспа в  монастыре,
звучали, как и прошлой ночью, крайне туманно. Яковизий, в отличие от Криспа,
ими не удовлетворился и призвал игумена к ответу.
   - Ничего не понимаю, - заявил он.  -  Давай-ка,  выкладывай  толком,  что
случилось.
   - Только если ты поклянешься мне  именем  владыки  благого  и  премудрого
сохранить эту историю в тайне, - нервно ответил Пирр. - И ты тоже, Крисп.
   Крисп поклялся; помедлив немного, Яковизий тоже дал клятву.
   - Ладно, - нехотя сдался игумен и рассказал им о своих ночных сновидениях
и о том, как он свалился на пол.
   В зале воцарилась тишина. Наконец Яковизий нарушил ее вопросом:
   - И что, по-твоему, это значит?
   - Хотел бы я знать! - в сердцах бросил Пирр. Вид  у  него  был  такой  же
сердитый, как и голос. - Это, безусловно, было знамение. Но благое или злое,
от Фоса или Скотоса, я даже гадать не хочу. Могу только сказать,  что  Крисп
куда более незаурядная персона, чем кажется, хотя в  чем  его  незаурядность
заключается - ума не приложу.
   - Он действительно незауряден - правда, не совсем в том  смысле,  что  ты
имеешь в виду, - улыбнулся Яковизий. - Стало быть, ты привел Криспа ко  мне,
кузен, дабы исполнить приказание судьи отнестись к нему как к родному  сыну?
Полагаю, я должен быть польщен - если только ты не считаешь свой сон  дурным
предзнаменованием и не пытаешься спихнуть его последствия на меня.
   - Нет! Ни один жрец Фоса не решится на такое, иначе душа его вечно  будет
маяться у Скотоса во льдах! - воскликнул Пирр.
   Яковизий сложил кончики пальцев вместе.
   - Надеюсь, что так. - И обратил свою улыбку, обворожительную  и  циничную
одновременно, к Криспу. - Ну, юноша, раз уж ты тут - к добру ли это, или  ко
злу, - чего бы тебе хотелось?
   - Я пришел в город Видесс  наняться  на  работу,  -  медленно  проговорил
Крисп. - Игумен сказал мне,  что  вы  ищете  конюхов.  Всю  свою  жизнь,  за
исключением последних двух недель, я прожил на ферме. Мало кто из  городских
сравнится со мной в умении ухаживать за скотом.
   - Где-то ты прав. - Яковизий приподнял бровь. - А предупредил ли тебя мой
кузен,  наш  благочестивый  пресвятой  игумен...Преувеличенная   искренность
хозяина превращала хвалебные эпитеты в  насмешку.  -  ...предупредил  ли  он
тебя, что порой мне от конюхов нужны услуги особого рода?
   - Да, - прямо ответил Крисп и умолк.
   - Ну и? - не выдержал наконец Яковизий.
   - Господин, если вам нужно от меня именно  это,  думаю,  вы  зря  тратите
время. Благодарю вас за завтрак и за гостеприимство.
   Благодарю и вас, святой отец, -  прибавил  Крисп,  обращаясь  к  Пирру  и
вставая с кушетки.
   - Не спеши! - Яковизий тоже вскочил с кресла. - Мне  действительно  нужны
конюхи.  Предположим,  я  найму  тебя  только  для  ухода  за  лошадьми  без
дополнительных услуг, обеспечу кровом, питанием  и  положу...  хм-м...  один
золотой в неделю?
   - Другим ты платишь два, - заметил Пирр.
   - Я  думал,  дорогой  кузен,  что  у  вас,  жрецов,  молчание  почитается
добродетелью, -  сладчайшим  голосом  огрызнулся  Яковизий  и  повернулся  к
Криспу:
   - Ладно, два золотых в неделю, хотя тебе недостало ума попросить самому.
   - Только для ухода за лошадьми? - переспросил Крисп.
   - Да, - вздохнул Яковизий, - хотя ты не должен на  меня  сердиться,  если
время от времени я попытаюсь проверить, не передумал ли ты.
   - А вы не будете сердиться, если снова услышите "нет"?
   - Ладно, не буду, - еще раз вздохнул Яковизий.
   - Тогда по рукам! - Крисп протянул ладонь. Рука вельможи почти утонула  в
ней, хотя пожатие этого сухонького человечка оказалось на удивление сильным.
   - Гомарий! - крикнул Яковизий. Слуга, впустивший Криспа с Пирром  в  дом,
появился через минуту, чуть запыхавшись. - Гомарий, Крисп отныне будет одним
из наших конюхов. Найди ему одежду поприличнее, чем это тряпье, и  посели  с
остальными парнями.
   - Конечно. Пойдем, Крисп, и поздравляю со  вступлением  в  наши  ряды.  -
Гомарий подождал, пока они прошли ползала, и шепнул:
   - У нас тут всяко бывает, зато скучать не приходится.
   - Верю, - отозвался Крисп.

***

   - А вот и наш деревенщина, - услыхал Крисп чей-то шепот, войдя в конюшню.
   Судя по ухмылкам Барса и Мелетия, реплика предназначалась  для  Крисповых
ушей. Крисп нахмурился. Оба юноши были моложе его, но оба выросли в  городе,
в более чем зажиточных семьях. Почти все конюхи Яковизия были им под  стать.
Они, казалось, наслаждались, отравляя Криспу существование.
   Барс снял со стены совок и швырнул его Криспу.
   - Давай, деревенщина. Поскольку ты всю  жизнь  прожил  в  навозе,  можешь
почистить сегодня стойла. Тебе не  привыкать  к  запаху  конских  задниц.  -
Смазливое лицо Барса расплылось в издевательской усмешке.
   - Сегодня не моя очередь, - буркнул Крисп.
   - Да? А мы все равно выбрали тебя, - отозвался Барс. - Правда, Мелетий? -
Второй конюх кивнул. Он был еще смазливее Барса, настоящий красавчик.
   - Нет! - отрезал Крисп.
   Барс округлил глаза в притворном изумлении:
   - А наш деревенщина становится нахальным. По-моему, пора его проучить.
   - Вот именно, - согласился Мелетий и  с  улыбкой  предвкушения  шагнул  к
Криспу. - Интересно, как быстро деревенщины усваивают уроки. Я  слыхал,  они
не очень-то смышленые.
   Крисп нахмурился еще сильнее.  Всю  неделю  он  чувствовал,  что  злобные
подначки рано или поздно кончатся дракой. Он считал, что готов к  ней,  хотя
вариант двое на одного его не прельщал. Крисп поднял руку.
   - Погодите! - воскликнул он испуганным голосом. - Я их вычищу.
   Давайте совок.
   Барс поднял совок и протянул ему. На  смазливом  лице  конюха  отразились
смешанные чувства удивления, победного торжества и презрения.
   - И вычисти как следует, деревенщина, иначе тебе  придется  вылизать  то,
что...
   Крисп вырвал у него  совок,  развернулся  и  ткнул  рукояткой  Мелетию  в
солнечное сплетение.  Тот  сложился  пополам,  как  кузнечные  мехи,  тщетно
пытаясь вдохнуть.
   Крисп отшвырнул совок.
   - Ну, давай! - прорычал он Барсу. - Или ты только языком трепать горазд?
   - Сейчас увидишь, деревенщина!
   Барс бросился вперед. Был  он  силен,  бесстрашен  и  кое-что  понимал  в
борьбе, однако ему, в отличие от Криспа, не пришлось пройти курс обучения  у
Идалка. Через две минуты он валялся на соломе рядышком с Мелетием, стеная  и
пытаясь прикрыть руками колено, пах,  ребра  и  парочку  вывихнутых  пальцев
одновременно.
   Крисп, тяжело дыша, встал над конюхами. Один глаз у него  заплыл,  сильно
болела ключица, но в целом он нанес куда больше ударов, чем получил.  Подняв
совок, он бросил его между Мелетием и Барсом.
   - Можете сами выгребать навоз.
   Мелетий схватил совок и попытался ткнуть им Криспа в лодыжку.
   Тот наступил ему на руку. Мелетий взвизгнул и отпустил совок.
   Крисп дал ему ногой  под  ребра,  рассчитав  удар  так,  чтобы  причинить
максимум боли и минимум повреждений.
   - Если подумать, Мелетий, так сегодня твоя очередь  убирать  конюшню.  Ты
это заслужил.
   Несмотря  на  боль,  Мелетий  негодующе  заворчал  и  обратил   к   Барсу
исполненный мольбы о поддержке взор.
   Второй конюх с усилием  сел.  Потряс  головой  -  и  немедленно  состроил
болезненную гримасу.
   - Я не собираюсь с ним спорить, Мелетий. И если у тебя  есть  хоть  капля
разума, ты тоже не станешь. - Барс выдавил кривую усмешку. - Только  круглый
дурак будет спорить с Криспом после сегодняшнего.

***

   Подначки не прекратились. Да этого и трудно было  ожидать,  если  учесть,
что дюжина конюхов разного возраста, от подростков до Крисповых сверстников,
жила бок о бок друг с дружкой. Но после разборки с Барсом и  Мелетием  Крисп
был принят как равный и не только  выслушивал  шутки  на  свой  счет,  но  и
отпускал их в адрес товарищей.
   Больше того - конюхи начали считаться с  его  мнением,  в  то  время  как
раньше не обращали на его советы никакого  внимания.  Так,  например,  когда
зашел спор о том, как лучше обращаться со скакуном, страдавшим несильной, но
упорной лихорадкой, один из юношей обернулся к Криспу и спросил:
   - Что делали в таких случаях в твоих родных дремучих лесах?
   - Зеленый корм - это для него самое то, - подумав,  ответил  Крисп,  -  и
вообще жидкая пища, типа овсянки-размазни. Но у  нас  всегда  говорили,  что
лучше пива средства нет.
   - Пива? - изумились конюхи.
   - Для нас или для него? - спросил Барс.
   Крисп рассмеялся вместе со всеми, но сказал:
   - Для него. Ведро-другое - и все будет в норме.
   - Да он не шутит! - удивленно промолвил Мелетий. И задумался.
   Когда  дело  касалось