фигурку, ускользающую в ночь.

***

   Зоранна сдержала слово, хотя сдерживала его  не  так  часто,  как  Криспу
хотелось. Каждое новое прикосновение  к  ней,  каждая  минутка,  которую  им
удавалось улучить, чтобы побыть вдвоем, только  усиливали  его  страсть.  Не
сумев подобрать верного слова, он назвал ее любовью.
   Потом, на некоторое время, вечера его тоже оказались заняты:
   Варадий начал учить его и парочку ребят помладше  грамоте.  Крисп  выучил
буквы без особого труда; умение прочитать и написать свое имя наполняло  его
душу почти таким же восторгом, как кувыркания с Зоранной.
   Новообретенное искусство понравилось бы ему еще больше, если бы в деревне
было что читать.
   - Зачем ты учишь нас буквам, если нам  негде  применить  свои  знания?  -
жаловался он Варадию.
   - Больше для  того,  чтобы  занять  себя  -  в  числе  прочих  причин,  -
откровенно ответил ветеран и задумался на мгновение.Знаешь что? Мы  выпросим
у жреца копию  священной  книги  Фоса,  как  только  синерясник  появится  в
деревне. И прочитаем ее вместе.
   Когда Варадий через пару недель спросил жреца, тот кивнул.
   - Я велю переписать ее для вас прямо сейчас, - пообещал он.
   Крисп, стоявший рядом с Варадием, возликовал, но тут жрец продолжил:
   - Правда, это займет несколько месяцев, как вы  понимаете.  К  сожалению,
монастырские скриптории вечно тянут волынку.
   - Месяцев! - в смятении воскликнул Крисп. Он был уверен, что забудет все,
чему научился, прежде чем книга прибудет.
   Но не забыл. Отец каждый день заставлял его писать буквы на земле.
   - Самое время заиметь в семье грамотного человека, - заявил Фостий. -  Ты
сможешь помешать сборщику податей надувать нас больше положенного.
   Криспу  предоставился  шанс  продемонстрировать  свое  искусство  той  же
весной, до прибытия книги  или  же  сборщика  податей.  Отец  Зоранны  Цикал
долгими зимними вечерами стачал полдюжины пар  модной  обуви.  Когда  дороги
немного просохли, он повез их в  Имброс  на  продажу.  Вернулся  сапожник  с
несколькими золотыми монетами - и потрясающей новостью.
   - Старый Автократор, Фос да храни его душу, помер, - заявил  он  соседям,
встреченным на сельской площади.
   Все как один начертили на груди солнечный круг. Смена  императора  всегда
была событием чреватым. Фостий сказал то, что вертелось у всех на языке:
   - А сын его еще мальчик, да?
   Цикал кивнул.
   - Он, наверное, ровесник твоего Криспа, судя по его  монете.  -  Сапожник
порылся в мешочке и показал односельчанам новый портрет. - Его зовут...
   - Дай мне прочесть! - воскликнул Крисп. - Пожалуйста!
   Он протянул руку за монетой. Цикал неохотно отдал ему золотой  крохотный,
чуть побольше ногтя на большом пальце сапожника.
   Криспу удалось разглядеть лишь то, что новый Автократор был, как и сказал
Цикал, слишком молод, чтобы обзавестись бородой.
   Поднеся  монету  к   самым   глазам,   Крисп   прочел   мелкие   буковки,
выгравированные на ней.
   - Его зовут Анфим.
   - Верно, - проворчал Цикал и выхватил монету у Криспа из рук.
   Слишком поздно  до  юноши  дошло,  что  он  лишил  сапожника  возможности
похвастаться этой новостью. "Плохо дело", - подумал  Крисп.  Как  бы  он  ни
относился к Зоранне, отца ее он недолюбливал всегда. Отчасти по этой причине
Крисп не просил ее руки: мысль о тесте-сапожнике была ему, мягко говоря,  не
по нутру.
   Ему хотелось тут же броситься  домой  и  вырыть  золотой,  полученный  от
Омуртага, чтобы прочесть, что на  нем  написано.  Крисп  закопал  монету  на
счастье возле дома, когда семья поселилась в новой деревне, и  за  эти  годы
положение еще ни разу не было столь отчаянным, чтобы вырыть ее и  истратить.
Но он сдержался. Нет, только не сейчас; если он уйдет,  Цикал  обидится  еще
больше.
   - Мальчик на троне Автократора? - сказал кто-то из  толпы.  -  Это  не  к
добру. Кто будет направлять борозду, пока он научится держать поводья?
   - Это я могу тебе  сказать,  -  снова  преисполнившись  важности,  заявил
Цикал. - В Имбросе говорят, что брат Раптея Петроний будет  регентом  своего
племянника, пока Анфим не войдет в возраст.
   - Петроний, говоришь? Тогда наши дела не так  уж  плохи.  -  Привлеченный
видом собравшихся в кружок людей, Варадий подошел  как  раз  в  тот  момент,
когда Цикал выкладывал последнюю новость. - Я воевал под его началом  против
Макурана, - продолжал ветеран. - Он славный солдат и отнюдь не дурак к  тому
же.
   - А вдруг он сам решит сесть на трон? - сказал отец Криспа.
   - Решит, не решит - тебе-то что за дело, Фостий? - откликнулся ветеран. -
Какая нам с тобой разница?
   Отец Криспа подумал минутку и развел руками:
   - Что ж, я сдаюсь, Варадий. Действительно, какая?

***

   Зоранна, стоя в дверях своего дома, покачала головой:
   - Нет.
   - Почему  нет?  -  Удивленный  и  раздосадованный,  Крисп  махнул  рукой,
показывая, насколько пуста деревня. - Все ушли на  дальние  поля  до  самого
вечера или даже до завтра. А твой отец умотался за новым  шилом  -  ты  сама
говорила. Такого случая нам долго не представится.
   - Нет, - повторила она.
   - Но почему нет? - Он взял ее за руку.
   Она не отстранилась, по крайней мере физически,  но  осталась  совершенно
отчужденной. Он отпустил руку.
   - Я просто не хочу, - сказала она.
   - Почему? - настаивал Крисп.
   - Тебя это и правда интересует? - Она подождала, пока он кивнул. - Ладно,
я скажу тебе почему. Ифантий вчера сделал мне предложение, и я согласилась.
   Такое же чувство - точно из  него  вышибли  дух  -  в  последний  раз  он
испытал, когда Идалк саданул ему в солнечное сплетение.
   Крисп никогда не обращал особого внимания на  Ифантия.  Вместе  со  всеми
односельчанами он сочувствовал Ифантию, когда его жена умерла при родах  два
года назад, но...
   - Он же старый! - выпалил Крисп.
   - Ему нет еще тридцати, - заметила Зоранна, - к тому же он  крепко  стоит
на ногах. Если я стану дожидаться тебя, мне самой будет за  двадцать,  когда
ты, как Ифантий, обзаведешься хозяйством. А это слишком долго.
   - Но... Но тогда, выходит, ты с ним... - Крисп обнаружил, что не в  силах
заставить себя произнести это вслух.
   Зоранна, однако, поняла.
   - А если и так? - с вызовом спросила она.  -  Ты  никогда  не  давал  мне
никаких обещаний, Крисп, и не требовал их от меня.
   - Я не думал, что в них есть нужда, - пробормотал Крисп.
   - Ну и плохо, что не думал. Ни одной женщине не нравится, когда в ней так
уверены. Может, ты запомнишь это и  в  следующий  раз,  с  другой  девушкой,
будешь повнимательнее. - Голос у Зоранны смягчился. - Крисп,  мы,  наверное,
так и проживем всю жизнь в этой деревне. Зачем нам  друг  друга  ненавидеть?
Ну, пожалуйста!
   - Ладно, - сказал он, не  сумев  придумать  ничего  лучше.  Потом  быстро
развернулся и ушел. Если на глазах его и  выступили  слезы,  Зоранне  их  не
видать. У него тоже есть гордость.
   В этот вечер он был  настолько  притихший,  что  сестра  начала  над  ним
подтрунивать. Он не отвечал на ее приставания.
   - Ты не заболел, Крисп? -  с  тревогой  спросила  Евдокия.  Когда  ей  не
удавалось его завести, она понимала, что дело плохо.
   - Я здоров, - ответил он. - Я просто  хочу,  чтобы  ты  оставила  меня  в
покое, вот и все.
   - Я знаю, в чем дело, - сказала она вдруг. - Ты  поссорился  с  Зоранной,
да?
   Крисп очень осторожно поставил на стол миску с супом из ячневой крупы  со
свеклой, стараясь не запустить ею в сестру. А потом встал и вышел из дому  в
лес.
   Прошло много времени, прежде чем он понял, что сидение в одиночестве  под
деревьями ничего не решит, но в конце концов до него  это  дошло.  Было  уже
темно, когда он вернулся домой. И чуть было не повернул назад; в двух  шагах
от дома его поджидал отец.
   Крисп пересилил себя. Рано или поздно с отцом  поговорить  придется,  так
лучше уж сразу.
   - Извини, - сказал он.
   Отец, еле видный в сгустившейся мгле, кивнул.
   - Ладно уж, хоть мы и переволновались. - Фостий замешкался на  мгновение,
но все же добавил:
   - Евдокия была права, да? Ты поссорился со своей девушкой?
   - Она не моя девушка, - буркнул Крисп. - Она выходит замуж за Ифантия.
   - Вот и хорошо, - отозвался отец. - Я надеялся, что она согласится. Я так
и сказал Ифантию. В конечном счете, сынок, я избавил тебя от больших хлопот,
поверь мне.
   - Сказал Ифантию? - Крисп ошалело воззрился на отца. Этот  удар  позволил
ему, наконец, осознать то, что ускользало от него прежде: что отец и  сестра
знают о Зоранне. - Но откуда ты знаешь? Мы были так осторожны!
   -  Возможно,  ты  так  думал,  -  сказал  Фостий,  -  но  на  самом  деле
единственный в деревне, кто не знает, это Цикал, да  и  то  потому,  что  он
дурак: любит языком чесать, а что творится  у  него  под  носом,  не  видит.
Честно говоря, мне совсем не улыбалось заиметь такого родственника.
   Крисп частенько сердился на отца. Но до сих  пор  и  не  подозревал,  что
сможет его почти возненавидеть.
   - Поэтому ты и настропалил Ифантия? - спросил он ледяным тоном.
   - Отчасти да, - спокойно согласился Фостий. И,  не  давая  Криспу  излить
свою ярость, продолжил:
   - Но это не главное. Ифантию нужна жена и нужен наследник. А Зоранне пора
замуж; девушка в  четырнадцать  уже  почти  женщина,  тогда  как  мужчина  в
четырнадцать всего лишь мальчишка.
   - Я не мальчишка! - рявкнул Крисп.
   - Да? Разве мужчина злится, когда его дразнят? Ты вел  себя,  как  Коста,
когда я говорю ей, чтобы больше не буду таскать ее на  плечах.  Я  прав  или
нет? Подумай, прежде чем отвечать.
   Эта последняя фраза удержало Криспа от гневной вспышки. Он  действительно
подумал ; по трезвом - или почти трезвом размышлении он и впрямь решил,  что
вел себя по-дурацки.
   - Думаю, что прав, папа, но...
   - Никаких "но"!  Найти  девчонку,  которая  тебе  не  отказывает,  просто
замечательно; Фос свидетель, я не стану этого отрицать.
   Помнится, я сам... - Отец умолк и смущенно рассмеялся. -  Ладно,  замнем.
Но если она соглашается переспать с тобой, это не значит,  что  ты  захочешь
прожить с ней всю жизнь. Узнать одну девушку еще недостаточно, чтобы принять
такое решение. Как тебе кажется?
   Крисп вспомнил о  своих  собственных  вчерашних  размышлениях  по  поводу
Цикала и, сам того не желая, непроизвольно кивнул:
   - Наверное.
   - Вот и ладно. - Отец положил ему руку на плечо, как делал,  когда  Крисп
был маленьким. - Главное, не забывай: как бы плохо тебе ни было сегодня, это
же не навсегда. Время - лучший лекарь. Тебе просто нужно набраться терпения,
и все пройдет.
   Крисп задумался. Похоже, отец опять был прав. И все-таки...
   - Легче давать советы, чем следовать им, - сказал он.
   - Да ну? - снова смущенно рассмеялся Фостий. - А то я не знаю!
   - Пап, а какая она была? - рискнул поинтересоваться Крисп.
   - Она?
   - Та, о ком ты говорил - ну, только что, пару минут назад.
   - А-а! - Фостий отошел от дома  подальше,  оглянулся  и  сказал,  понизив
голос:
   - Ее звали Сабеллия.  Твоя  мама  о  ней  знает.  Не  думаю,  чтобы  Таце
возражала против того, что я говорю о Сабеллии, но,  с  другой  стороны,  ни
одной женщине не нравится, когда мужчина вспоминает о том, что было до  нее.
И я ее не виню; я рад, что она  не  выплескивает  на  меня  былые  обиды.  А
Сабеллия... Мне, пожалуй, было столько же лет, как и тебе  сейчас,  когда  я
встретился с ней...

***

   Крисп потер подбородок. Волоски зашуршали под пальцами -  не  тот  жалкий
пух, что пробился на лице одновременно с ломкой голоса,  а  почти  настоящая
мужская бородка. "Давно пора", - подумал Крисп.
   Парочка его сверстников уже обзавелась пышной растительностью,  но  Крисп
надеялся вскорости их догнать.
   Он  снова  потер  подбородок.  Бородка,  даже  жиденькая,  была  полезным
подспорьем при раздумьях. В прошлый  раз  в  лесу,  недалеко  отсюда,  Крисп
углядел на вязе сук, почти идеально изогнутый для рукояти плуга. Не будь  он
тогда с девушкой, Крисп обратил бы на него более пристальное внимание.
   Он заметил развесистый дуб, показавшийся с первого взгляда  знакомым,  по
крайней мере издали. Но Крисп не помнил, чтобы рядом росло ореховое  дерево.
Вздохнув, Крисп пошел дальше. Он явно углубился в чащу  слишком  далеко,  но
возвращаться ему не хотелось. Это было бы равносильно признанию поражения.
   До него донесся отдаленный шум. Крисп нахмурился.  Мало  кто  из  сельчан
забредал так далеко на восток. Правда, однажды он сам затащил сюда  Ликинию,
чтобы никто не смог помешать им побыть вдвоем. Возможно,  это  крестьяне  из
соседней деревни рубят деревья - но зачем им тащить дрова из такой-то дали?
   К тому же шум не походил на рубку леса. Не было слышно ни ударов  топора,
ни падения стволов или шелеста веток. Крисп пошел  на  источник  звука  -  и
услыхал тихое  конское  ржание.  Это  вконец  озадачило  его.  Конечно,  для
перевозки дров нужны ломовые лошади, однако дровами тут и не пахнет.
   Что же тогда? Крисп нахмурился еще больше: неужто разбойники?
   Ему казалось, что соседняя дорога не была  достаточно  оживленной,  чтобы
привлечь к себе грабителей, но он мог и ошибаться. Крисп продолжал  идти  на
шум, хотя значительно осторожнее. Он просто хотел убедиться, правда  ли  там
разбойники, а потом, если да, вернуться  в  деревню  и  привести  как  можно
больше вооруженных мужчин.
   К последнем кусту, заслонявшему неизвестных, кем бы они  ни  были,  Крисп
подполз по-пластунски. Медленно, очень медленно  поднял  голову  -  пока  не
нашел просвет в ветвях, чьи тени скрывали его лицо.
   - Фос! - Губы сами беззвучно произнесли это слово.  Люди,  отдыхавшие  на
обочине дороги, не были разбойниками. Это были кубраты.
   Губы  Криспа   беззвучно   зашевелились   снова:   двенадцать   кубратов,
тринадцать, четырнадцать. В деревне еще  не  слыхали  о  вторжении,  но  это
ничего не означало. О том давнем набеге сельчане узнали тоже  только  тогда,
когда услыхали гортанные крики из тьмы.
   Криспа забила  дрожь;  неожиданно,  вспомнив  ужас  той  ночи,  он  вновь
почувствовал себя ребенком.
   Воспоминание о пережитом страхе помогло ему понять и то,  почему  кубраты
расселись тут на отдых, вместо того чтобы ворваться в деревню.  Они  нападут
ночью, как и прежняя банда.  Внезапность  нападения,  да  еще  под  покровом
темноты, когда кочевников будет казаться втрое больше, чем  на  самом  деле,
гарантируют им полный успех.
   Еще осторожнее, чем прежде, отползая от кустов, Крисп оценил длину  теней
вокруг. Чуть больше полудня. В общем-то, кубраты те же разбойники,  так  что
можно привести в исполнение  задуманный  план.  В  конце  концов,  ветераны,
которых поселили в деревне, обучали сельчан обходиться  с  оружием  как  раз
ради такого случая.
   Вскоре Крисп оказался далеко от банды и мог не  опасаться  преследования.
Он торопился в деревню, стараясь идти как можно быстрее и бесшумнее. У  него
мелькнула мысль выйти на дорогу и  припустить  со  всех  ног.  Так  было  бы
быстрее - если только кубраты не поставили  где-нибудь  на  дороге  часовых,
чтобы никто не смог предупредить крестьян. Крисп решил не  рисковать.  Лучше
идти лесом.
   Через полтора часа он выдрался из чащи, весь исцарапанный, в  разодранной
рубахе. Из горла вместо крика вырвался глухой хрип.
   Крисп подбежал к колодцу, вытащил ведро, напился.
   - Кубраты! - крикнул он что было мочи.
   Сельчане, бывшие поблизости, повернули головы и уставились на него. Среди
них оказался Идалк.
   - Сколько их, малыш? - рявкнул он. - И где?
   - Я насчитал четырнадцать, - ответил Крисп. - У обочины дороги... - И он,
задыхаясь, рассказал обо всем.
   - Всего четырнадцать, говоришь? - В глазах Идалка зажегся злой огонек.  -
Если их и вправду не больше, мы их сделаем!
   - Я тоже так подумал, - сказал Крисп. - Собери людей с оружием.
   А я побегу на поля и приведу остальных.
   - Правильно!
   Идалк прослужил младшим офицером много  лет;  когда  он  слышал  разумный
приказ, то бросался его исполнять, не раздумывая,  от  кого  он  исходит.  А
Крисп даже не заметил, что отдал приказ. Он уже  мчался  к  полю,  крича  на
бегу.
   - Кубраты! - испуганно выдохнул кто-то. -  Разве  мы  можем  сражаться  с
кубратами?
   - А почему нет? - громко отозвался Крисп. - Или вы снова хотите вернуться
по ту сторону гор? Их немного, и они не ожидают нападения.  Если  нас  будет
втрое больше, разве мы не сдюжим? Вот и Идалк тоже считает, что мы победим.
   Это воодушевило стоявших  в  нерешительности  крестьян.  Вскоре  все  они
побежали к деревне. Идалк вместе с парой помощников уже раздавал там оружие.
Крисп обнаружил, что сжимает в руках щит и толстое копье.
   - Пойдем лесом?
   Интонация у Идалка была вопросительной, хотя Крисп сомневался в том,  что
это действительно вопрос.
   - Да, - ответил он. - Если у них часовой на дороге, он может предупредить
остальных.
   - Правильно, - снова сказал Идалк. - Кстати о предупреждениях:
   Станк, садись-ка ты на мула и скачи в Имброс  что  есть  духу,  напрямки.
Если увидишь, что все окрестности кишат кубратами, возвращайся. Я  вовсе  не
хочу посылать тебя на верную смерть. Но если сумеешь прорваться, я не  прочь
увидеть здесь отряд солдат из гарнизона. Как вы считаете, мужики?
   Кивки и нервные усмешки убедили его, что план придуман неплохо.
   Сельчане подбадривали сами  себя,  готовясь  к  сражению,  но  отнюдь  не
рвались в бой.
   По крайней мере пожилые. Они все оглядывались на свои поля; на свои дома;
на своих жен и дочерей, которые окружили кучку будущих воинов, одни молча, а
другие ломая руки и еле сдерживая рыдания.
   Крисп, однако, был полон радостного возбуждения.
   - Вперед! - крикнул он.
   Молодые парни, подхватив его клич, помчались за Криспом в лес.
   Прочие потянулись за ними, хотя и не так быстро.
   - Вперед, вперед! Если нападем всем скопом, мы  их  прищучим!  -  говорил
Идалк, подгоняя  вместе  с  Варадием  и  другими  ветеранами  необстрелянных
добровольцев.
   Вскоре Идалк догнал Криспа.
   - Тебе придется возглавить отряд, во всяком случае пока мы  не  доберемся
до этих сволочей, - сказал ветеран. - Ты знаешь, где они засели.  Хорошо  бы
подобраться к ним поближе как можно тише, чтобы они не  засекли  нас  раньше
времени.
   - И то правда, - сказал Крисп, удивляясь, как это не пришло ему в  голову
самому. - Я это запомню.
   - Хорошо. - Идалк усмехнулся. - Хорошо, что ты  не  слишком  горд,  чтобы
отвергнуть идею только потому, что ее высказал кто-то другой.
   - Вот еще! - удивился Крисп. - Ведь это было бы глупо.
   - Глупо, хотя ты и представить себе не можешь, как много  дураков  бывает
среди командиров.
   - Да, но я не коман... - Крисп осекся.  Вообще-то  именно  он  возглавлял
сейчас односельчан. Он пожал плечами. Это просто  потому,  что  ему  повезло
наткнуться на кубратов.
   До стоянки дикарей оставалось еще около  мили,  когда  Крисп  увидал  тот
самый вяз  с  изогнутым  суком,  который  тщетно  искал  сегодня  утром.  Он
постарался запомнить, где находится дерево. В следующий раз он найдет его  с
первой попытки.
   Через несколько минут он остановился  и  подождал,  пока  не  подтянулись
остальные. Только тут до него дошло, что после боя следующего раза  может  и
не быть. Он отогнал эту мысль и сказал, повернувшись к крестьянам:
   - Осталось недалеко. Попытайтесь представить, что вы охотитесь на  оленя.
Двигайтесь как можно тише.
   - Не на оленя, - возразил Варадий, - а на волков. У кубратов острые зубы.
И нападем мы на них с кличем "Фос!", чтобы не перепутать, кто есть кто. Я не
хочу, чтобы вы обмочили раньше времени штаны или перебили  в  суматохе  друг
дружку.
   Крестьяне крадучись пошли вперед. Скоро Крисп услышал человеческие голоса
и фырканье лошадей. Его товарищи тоже услышали. Кубраты чувствовали  себя  в
безопасности и не думали таиться.
   - А теперь тише воды, ниже травы,  -  прошептал  Крисп.  -  Передайте  по
цепочке.
   Ш