кие страхи. Теперь, с  Фостием,  я
знаю, как это бывает.
   - Может быть. - Но Крисп ни на минуту не поверил бы в подобное.  Танилида
назвала его "ваше величество", когда лишь безумец мог бы представить  его  в
императорских одеждах и императорских палатах. Только  безумец  -  или  тот,
кому будущее и в самом деле открыто.
   - Потребуются ли вам в дальнейшем мои услуги, ваши величества?
   - осведомился Барсим. Не сводя  друг  с  друга  взглядов,  Крисп  и  Дара
одновременно  покачали  головами.  -  Тогда,  если  вы  мне  позволите...  -
Вестиарий откланялся и ушел.
   - И сколько покорных деревенских красавиц грели  тебе  постель,  пока  ты
гулял по западным землям? - поинтересовалась Дара, стоило евнуху удалиться.
   Судя по тону, это могла быть и шутка. Но Криспу в это верилось с  трудом.
После брака с Анфимом Дару трудно было упрекать за то, что она сомневалась в
верности супруга, пока того нет рядом - и когда он есть.
   - Ты думаешь, - ответил Крисп после минутного раздумья, - я такой  дурак,
чтобы изменять тебе, когда палатка твоего отца стоит рядом с моей?
   - Вряд ли, - неохотно признала Дара. Она уперла руки в  бедра  и  подняла
голову - иначе ей было не глянуть мужу в глаза. - Так ты,  значит,  все  это
время спал в гордом одиночестве?
   - Именно.
   - Докажи.
   Крисп зашипел сквозь зубы.
   - Да как я, интересно...
   Как именно, Крисп понял на середине фразы. В четыре  шага  он  подошел  к
двери, захлопнул ее, запер, так же  торопливо  вернулся  и  стиснул  жену  в
объятьях. Их губы сомкнулись...
   Потом, значительно позже, Дара прошептала:
   - Слезь с меня. Пол тут не просто твердый -  он  холодный.  А  мозаика  у
меня, наверное, на спине отпечаталась.
   Крисп сел на корточки. Дара перекинула через него  ногу  и  откатилась  в
сторону.
   - Так и есть, - заметил он.
   - Вот и мне так показалось, -  мрачно  согласилась  Дара.  Но  изобразить
раздражение ей не удалось. - Я и не ожидала, что твое  доказательство  будет
таким... бурным.
   - Это? - Крисп картинно поднял брови. - После столь долгого воздержания -
это только начало.
   - Хвастун, -  ответила  она,  не  отрывая  от  него  глаз.  Потом  взгляд
опустился, а брови взлетели. - Это еще что? - Она протянула руку,  пощупать,
что это там. Это последовало примеру бровей.
   - Не подождет вторая  часть  доказательства,  пока  мы  не  доберемся  до
спальни? -  осведомилась  Дара,  прежде  чем  они  вернулись  к  прерванному
занятию. - Там будет удобнее.
   - Верно, - согласился Крисп. - Почему бы нет?
   Преимущество императорских одеяний состояло в том, что снимались  -  а  в
данном  случае  надевались  -  они  легко  и  быстро.  Основной   недостаток
становился очевиден, когда наступали морозы.
   Крестьяне работали в рубашках и штанах. Крисп поежился,  представив,  как
он загоняет зимой овец, а ледяной ветер свищет под туникой и  покусывает  за
срамные места.
   Но сейчас это не было проблемой. Служанки улыбались, видя,  что  Крисп  и
Дара направляются в спальню рука об руку.  Крисп  старался  не  обращать  на
улыбки внимания. Он уже почти примирился с тем, что его личная жизнь  быстро
становится достоянием общественности. Не  скованному  предрассудками  Анфиму
это было легко, а вот Криспа порой нервировало. Особенно  мысль,  что  слуги
ведут счет.
   Когда они вновь оказались за надежно запертой  дверью,  мелочи  перестали
беспокоить императора. Он вновь сбросил тунику, помог  раздеться  Даре.  Они
легли вместе. Теперь они занимались любовью медленнее, не столь  яростно,  с
поцелуями и ласками, сплетаясь и расплетаясь, растягивая наслаждение.
   - Наверное, когда мы двинемся на север, - сказал Крисп после, - я  возьму
с собой твоего отца.
   Дара расхохоталась.
   - Если ты ради меня - не надо. Вряд ли я смогу  представить  себе  -  или
получить - более надежное доказательство твоей любви. - Ее пальцы скользнули
по его телу. - Или могу?
   - Боюсь, что с этим  подтверждением  тебе  придется  подождать,  вздохнул
Крисп.
   Дара фыркнула, сжала доказательный орган почти до боли,  потом,  внезапно
посерьезнев, села.
   - Знаешь, я подумала... это хорошая мысль, насчет моего отца.
   Если он останется в городе в твое отсутствие, то может и  позабыть,  кому
на самом деле принадлежит корона.
   - Это я уже понял, - ответил Крисп. -  Он  способный  человек  способный,
помимо всего прочего, быть себе на уме. Может, это оттого, что он с западной
границы. Среди горожан, сколько я могу судить, это  редкость.  Здесь  каждый
готов выдать все, что знает, чтобы показаться важной персоной.
   - Ты всегда мог хранить тайны, - заметила Дара. Крисп не мог не  кивнуть:
об этом свидетельствовала та самая кровать, на которой они лежали. -  Почему
это удивляет тебя в других?
   - Я не сказал, что удивлен. - Крисп помолчал, пытаясь высказать  то,  что
чувствует. - Мне это было легче. На меня все смотрели сверху вниз. Долго  не
принимали всерьез - по-моему, Петроний не принимал меня  всерьез,  пока  под
стенами Антигоноса не показались осадные машины.  Но  твоего  отца  он  знал
много лет и доверял ему полностью до той самой минуты, когда тот перешел  на
мою сторону.
   - Отец всегда был скрытен, - сказала Дара. - Он может... удивлять.
   - Верю. - Крисп не хотел, чтобы Ризульф удивлял его. Чем больше он думал,
тем более хорошей казалась ему  идея  держать  тестя  при  себе.  Он  тяжело
вздохнул.
   - Что-то случилось? - озабоченно спросила Дара. - Обычно ты  не  грустишь
после этого.
   - Я... я не о том. Просто хотелось бы чаще выкраивать  минуты,  когда  не
надо беспокоиться обо всем, что творится во дворце, и в городе, и в империи,
и во всех соседних землях - и во всех землях, соседних с ними, благим  богом
клянусь! - добавил Крисп, припомнив, что об Арваше Черном Плаще  он  услыхал
впервые, когда  тот  разорил  Татагуш,  далеко  к  северо-западу  от  границ
Видесса.
   - Ты можешь поступать, как Анфим, - заметила Дара. - Не брать в голову.
   - И посмотри, где сейчас Анфим - и где из-за него империя, ответил Крисп.
- Нет, так уж я устроен - волнуюсь обо всем, что того заслуживает.
   - И обо всем остальном заодно, - лукаво добавила Дара.
   Крисп невесело хохотнул, признавая долю правды в этой шутке.
   - Только подумай, от скольких неприятностей я избавил бы  себя,  если  бы
знал  заранее,  что  Гнатий  поможет  Петронию  бежать  из  монастыря.   Как
оказалось, я и Петрония избавил бы от горя.
   Дара покачала головой.
   - Нет. Он жил ради власти; не ради видимости, а ради власти самой. Ты это
видел. Ты оставил бы его жить монахом, но он скорее умер бы, чем  согласился
- и умер.
   Подумав, Крисп понял, что она права.
   - Я на его месте побрил бы голову и ушел из мира.
   - Даже оставив женщин? - ехидно осведомилась Дара и прижалась к нему.
   Крисп сморгнул.
   - Кто из нас больше скучал в разлуке - ты или я?
   - Не знаю. Меня радует, что мы вообще скучали. Мы вынуждены жить  друг  с
другом; если нам это в радость - тем лучше.
   - А в этом что-то есть, - признал Крисп. - Если ты подождешь еще немного,
я, пожалуй, представлю еще одно доказательство.
   - Да ну? - Дара встала на колени и нагнулась над Криспом. Может  быть,  я
могу скрасить тебе ожидание...
   - Может быть... да... - Крисп погладил ее. Черные кудри Дары,  как  змеи,
обвивали его пальцы.
   Потом они лежали и глядели, как удлиняются тени - солнце уже клонилось  к
закату. Наконец голод превозмог лень. Крисп потянулся было  к  алому  шнуру,
потом все же накинул тунику. Он, в конце концов, не Анфим.
   Дара так же неторопливо оделась.
   - Чем займешься после ужина? -  спросила  она,  когда  Барсим  отправился
передавать заказы повару.
   - Проведу ночь за военными картами со своим штабом, - ответил Крисп, ради
Дары изображая мрачность. На самом деле он ждал этого  с  нетерпением  -  не
северной кампании, а совещания. До того, как он пришел в  город  Видесс,  он
никогда не видел карты.
   То, что мир можно запечатлеть на пергаменте,  восхищало  его  неимоверно;
то, что на том же пергаменте он может начертить свой  будущий  путь,  давало
ему чувство власти воистину императорской.
   - Только подумай, чем бы ты мог заниматься вместо того, заметила Дара.
   - Ты мне льстишь, - отозвался Крисп. -  Удивительно,  как  я  еще  ходить
могу.
   Дара показала ему язык. Крисп рассмеялся. Несмотря на дурные вести,  день
прошел совсем неплохо.

Глава 6

   Крисп приложил ладонь ко лбу, закрывая глаза от солнца. Северный горизонт
был по-прежнему ровен. Император вздохнул и покачал головой.
   - Когда я увижу горы, мы будем уже в местах, где я вырос, проговорил он.
   - В опасных местах, - заметил Саркис.
   - О да. - Краткий приступ ностальгии сменился гневом и болью.
   Только прошлым летом налетчики Арваша разорили деревню, где Крисп  вырос.
Там жила его сестра с мужем и двумя дочерьми.
   Теперь там не было никого.
   Скрипели, визжали несмазанные колеса обозных фургонов. Из-под ног и копыт
вздымались клубы удушающей пыли. Солдаты весело распевали. "Почему бы и нет?
- подумал Крисп. - Они пока на своей земле". Если они  будут  так  же  петь,
возвращаясь, имя Криспа останется в истории надолго.
   - Гонцы, которых мы послали вслед армии Мавра, - сказал Саркис, -  должны
через пару дней вернуться. Тогда и узнаем, как у него дела.
   - Через пару дней они вернутся, если все хорошо и Мавр движется вперед, -
поправил Маммиан. - Если он вынужден был отступить, их путь будет короче,  и
вернутся они раньше.
   Но никто из троих не ожидал, что они встретят всадников тем же  днем,  не
пройдя и полпути от города Видесса. Но разведчики возвращались, загнав коней
до кровавой пены; лица их были мрачны  и  суровы.  А  за  ними,  вначале  по
одному, затем целыми отрядами, потекли разгромленные остатки армии Мавра.
   Ближе к вечеру Крисп приказал разбить лагерь раньше обычного.
   Двигаться дальше было все равно, что бороться с течением быстрой реки. Но
река не заражает страхом тех, кто сражается с ней.
   Увидав,  что  случилось  с  их  товарищами,  видесские  солдаты  опасливо
оглядывались на каждую тень, словно  ожидая,  что  оттуда  вдруг  ринутся  с
воплями кровожадные северяне.
   Пока полковые жрецы-целители помогали раненым, чем могли, Крисп со своими
генералами  допрашивал  здоровых,  пытаясь  разобраться  в  остатках   после
катастрофы.
   Узнать удалось немногое. Молодой  лейтенант  по  имени  Зерней  рассказал
печальную историю поражения не хуже любого другого.
   - Ваше величество, нас застали врасплох. Они скрывались в кустах  по  обе
стороны тракта южнее Имброса и ударили с обеих сторон.
   - Боже благой! - взорвался Маммиан. - Вы что - не выслали разведчиков?  -
Он пробормотал в бороду что-то о щенках, вообразивших себя полководцами.
   - Выслали, - настаивал Зерней. - Разведчиков мы выслали, богом  благим  и
премудрым клянусь. Севаст знал, что недостаточно опытен для военачальника, и
оставлял  детали  на  усмотрение  младших  командиров.  Они,   конечно,   не
воплощенные Ставракии, но дело свое знали. Но разведчики не нашли ничего.
   Маммиан одышливо хохотнул над юношеской неучтивостью лейтенанта.
   Криспа же заворожила череда прошедших времен:
   - Севаст знал ? Он оставлял детали? Где Мавр сейчас?
   - Ваше величество, не могу сказать с уверенностью,  -  осторожно  ответил
Зерней. - Но я не думаю, что ему повезло вырваться из засады. И,  сколько  я
могу судить, халогаи не тратили времени на пленных.
   - Да осенит его душу свет  Фоса  во  веки  веков,  -  прошептал  Маммиан,
очерчивая на груди солнечный круг.
   Крисп машинально повторил его жест. Слова молодого офицера доносились как
бы издалека. Даже несмотря на недоброе предчувствие,  снедавшее  его  с  тех
пор, как Мавр отправился в поход, Крисп не мог поверить,  что  его  побратим
мертв. Мавр был рядом с ним долгие годы, вместе с ним  сражался  с  Анфимом,
первым признал его Автократором. Как он мог умереть?
   Потом в голову Криспу пришел другой вопрос, еще страшнее, потому  что  он
касался и живых: как ему сказать об этом Танилиде?
   Пока Крисп мучился горем, Маммиан задал Зернею еще один вопрос:
   - Вас преследовали? Или вы бежали так быстро,  что  пешие  враги  вас  не
догнали?
   Лейтенант выпрямился, положив ладонь на  рукоять  сабли.  Только  усилием
воли он заставил себя расслабиться.
   - Погони не было, превосходный господин, - холодно ответил он.
   - Да, нас разбили, но и мы изрядно побили северян.  Когда  бой  кончился,
они двинулись на север, к горам, а не на юг, за нами вслед.
   - Хоть что-то, - пробурчал Маммиан. - Что с Имбросом?
   - Не могу сказать,  превосходный  господин,  ибо  Имброса  мы  так  и  не
достигли, - ответил Зерней. - Но поскольку Агапета разбили севернее  города,
а нас - южнее, я опасаюсь худшего.
   - Спасибо, лейтенант,  можете  идти,  -  выдавил  Крисп,  заставляя  себя
действовать, несмотря на несчастье. Сперва Мавр пожертвовал  жизнью,  теперь
потерян Имброс... Имброс, единственный город, который знал Крисп, прежде чем
покинул деревню и отправился на юг, в  столицу.  Пару  раз  ему  приходилось
продавать там свиней, и Имброс казался ему огромным городом,  хотя  весь  он
уместился бы на площади Паламы в городе Видессе.
   - Что будем делать, ваше величество? - спросил Маммиан.
   - Двигаться дальше, - ответил Крисп. - Что нам еще остается?

***

   По мере того, как армия продвигалась вперед, разведчики начали не  просто
осматривать кустарник по сторонам дороги, но и пускать стрелы в любое место,
способное таить засаду. Колдуны в  подчинении  Трокунда  выезжали  вместе  с
разведчиками, чтобы учуять колдовские завесы. Они не  нашли  ничего.  Как  и
сказал Зерней, враг, разбив армию Мавра, двинулся на север, к горам.
   Когда армия Криспа вышла на скорбное поле, в небо черными тучами взвились
потревоженные вороны и стервятники и закружились  над  головами,  недовольно
крича.
   - Похоронные команды, - распорядился Крисп.
   - Это займет у нас остаток дня, - запротестовал Маммиан.
   - Пусть. Все равно нам вряд ли догнать Арваша по эту сторону  границы,  -
ответил Крисп. Маммиан кивнул и передал приказ.
   Солдаты принялись за работу. Ветерок донес до императора  вонь,  подобной
которой ему не доводилось раньше испытывать. Крисп раскашлялся и отвернулся.
   Но, несмотря на зловоние, он обошел все поле в поисках тела Мавра. Он  не
мог отличить его по доспехам или роскошной  одежде  -  люди  Арваша  не  так
торопились, чтобы не  унести  с  собой  все  ценности.  А  определить,  кому
принадлежит тело, пролежавшее несколько дней под жарким солнцем  в  компании
стервятников, непросто.  Крисп  видел  нескольких,  кто  мог  оказаться  его
побратимом, но не был уверен ни в одном.
   Той ночью лагерь был тих - так тих, что Крисп  задумался,  так  ли  мудро
было останавливаться, чтобы похоронить павших. Внезапной атаки хватит, чтобы
окончательно сломить войско. Но ночь прошла мирно.  На  рассвете  священники
завели литанию во славу Фосова солнца, и солдаты, воодушевившись,  запели  с
ними.
   Еще не наступил полдень, когда вернулись двое разведчиков.
   Направились они прямо к Криспу.
   - Ваше величество, - сказал один из них, отдавая честь,  -  то,  что  нас
ждет впереди, вы должны увидеть.
   - Что там? - спросил Крисп.
   Разведчик плюнул в придорожную пыль, словно отвергая Скотоса.
   - Я не оскверню свой язык подходящими словами, ваше величество.
   Мои глаза видели эту мерзость, но рот я марать не стану.
   Его товарищ кивнул, но говорить тоже отказался.
   Крисп переглянулся со  своими  военачальниками,  потом  кивнул  и  двинул
Прогресса вперед. Халогаи-телохранитли и Трокунд последовали за ним. Чародей
бормотал себе под нос заклинания, освежая их в памяти перед употреблением.
   - Далеко? - спросил Крисп разведчиков.
   - Прямо за тем поворотом, - ответил тот из двоих, который подъехал к нему
первым. - По другую сторону дубов.
   Когда разведчики отвернулись, Крисп проверил, легко ли  вынимается  сабля
из  ножен.  Когда  отряд  завернул  за  поворот,   телохранители   оттеснили
императора назад, встав на пути возможной опасности. Но со спины коня  Крисп
и так все увидел.
   Сперва он заметил  только  трупы  -  около  сотни,  судя  по  вооружению,
видессиан. Потом он увидел, что руки каждого старательно связаны за  спиной.
Погибшие  солдаты  лежали  ногами  к  нему,  поэтому  лишь  через  несколько
мгновение  взгляд  императора  скользнул  дальше  -  к  аккуратной  пирамиде
отрубленных голов.
   - Вы видите, ваше величество, - сказал более разговорчивый разведчик.
   - Вижу, - ответил Крисп. - Я вижу беспомощных пленников, зарезанных  ради
забавы. - Он сжимал уздечку Прогресса так, что побелели костяшки пальцев.
   - Зарезанных, да. Хорошо  сказано,  твое  величество.  -  Криспу  еще  не
приходилось слышать, чтобы халогай отвергал  войну.  Но  в  голосе  Гейррода
звучало отвращение, и он объяснил почему:
   - Где честь, где хотя бы мудрость, чтобы так губить пленных?  Это  работа
мясника, а не воина.
   - Это вполне сочетается с тем, что мы уже знаем об Арваше и его людях.  -
Крисп поколебался, понял, что рано или поздно речь об этом все равно зайдет,
и продолжил:
   - Большинство наемников Арваша родом из земли Халога. Не дрогнете ли  вы,
сражаясь с сородичами?
   Телохранители шумно завозмущались.
   - Мы знаем, твое величество, -  ответил  Гейррод.  -  Мы  много  говорили
промеж собой, каково это будет - идти против  своих  братьев.  Но  тот,  кто
может убивать вот так или смотреть на это спокойно, не брат мне и не  родич.
- Северяне снова загомонили, на сей раз согласно.
   - Нам рыть могилы, ваше величество? - спросил разведчик.
   Крисп медленно покачал головой.
   - Нет. Пусть вся армия видит, с каким врагом мы вышли на бой.
   Он понимал, что рискует. Обезглавленных  пленников  выставили  на  дороге
напоказ, для устрашения, а его  войско,  наслушавшееся  рассказов  уцелевших
солдат Мавра, и без того пало духом. Но Крисп полагал - вернее, надеялся,  -
что хладнокровное убийство вызовет в его солдатах ту ярость, которую  только
что испытали он сам и его телохранители.
   Несколько минут спустя из-за поворота показалась голова колонны.
   Крисп отдал несколько коротких приказов.  Его  телохранители  выстроились
вдоль дороги и направили ведущих всадников на луг.
   Кое-кто из солдат пытался спорить, пока не замечал  нетерпеливо  машущего
рукой императора.
   Крисп внимательно смотрел, как его воины один за другим осознают кровавое
послание, оставленное Арвашем. Все смотрели, не  отрываясь,  с  ужасом,  как
только и может смотреть на такое человек, но испуг быстро  сменялся  гневом.
Некоторые ругались, другие чертили солнечный круг на груди; многие делали  и
то и другое.
   Взгляды перемещались с лежащих тел - и  жуткой  пирамиды  за  ними  -  на
императора.
   - Вот облик врага, который бродит по нашей  земле!  -  крикнул  Крисп.  -
Побежим ли мы в город Видесс, поджав хвосты, как побитые псы, и позволим ему
бесчинствовать на севере?
   - Нет! - ответил ему низкий, мрачный рык множества  глоток,  точно  голос
огромного волка. Криспу захотелось, чтобы его сейчас слышал Арваш. Но  скоро
они встретятся и так. Император прижал кулак к груди,  отдавая  честь  своим
солдатам.
   Он стоял близ павших видессиан, пока последний фургон не проскрипел мимо.
Солдаты в конце колонны уже знали, чего ожидать: если бы  армии  маршировали
со скоростью слухов, то могли бы всю империю пересечь с восхода до  восхода.
Но знать и видеть - не одно и то же. Взвод за  взводом  глядели  на  зрелище
жуткой казни - вначале не веря своим глазам, потом с нарастающим гневом.
   - Теперь мы можем похоронить их, - сказал  Крисп,  когда  павших  увидели
все. - Они сослужили нам последнюю службу, показав, с каким врагом мы  имеем
дело. - Он отсалютовал мертвым и отъехал, чтобы занять свое место  во  главе
колонны.