,  музыкально  позвенев  кольчугой.  Крисп
поспешил к шатру Ризульфа. Бежать было недалеко. Вокруг шатра бурлила  толпа
офицеров и солдат.
   - Что случилось, превосходный Богорад? -  осведомился  Крисп,  подходя  к
заместителю Ризульфа.
   - Ваше величество! - Богорад отдал честь.  То  был  невысокий  толстячок,
больше похожий на портного, чем на солдата. Сколько было известно Криспу, он
входил в число  трех  лучших  фехтовальщиков  в  императорской  армии.  Это,
однако, не мешало ему теперь заламывать ручки. - Отца вашей супруги, госпожи
императрицы, украли - хитростью или черным чародейством, мне неизвестно.
   - Неужели чары Арваша заплели и наш лагерь?  Оборони  нас  Фос!  -  Крисп
очертил над сердцем солнечный круг.
   Богорад последовал его примеру.
   - Надеюсь,  что  нет,  ваше  величество.  Я  склоняюсь  к  этому  ответу,
поскольку часового, стоявшего на посту в шатра  генерала,  нашли  утром  без
сознания. Чародейство могло уничтожить генерала, но разве  пришлось  бы  ему
оглушать охранника? Больше смахивает на людских рук дело.
   - Рассуждаете вы как священник, толкующий стих из святых писаний Фоса,  -
заметил Крисп,  отчего  по  лицу  Богорада  расползлась  широкая  улыбка.  -
Проводите меня к часовому.
   Богорад проталкивался впереди императора через  толпу,  но  даже  окриков
офицера недостаточно было, чтобы расчистить  дорогу.  Солдаты  расступились,
только когда Крисп повысил голос.
   - Ваше величество, - заявил Богорад, - это замыкающий  Ногето,  последним
заступивший на пост у шатра почтенного Ризульфа.
   Ногето судорожно застыл по стойке "смирно".
   - Расскажи, что случилось этой ночью, рядовой, - потребовал Крисп.
   - Ваше величество, прощения прошу, но меня все утро об этом спрашивают, а
лед меня побери, если я знаю! Вот я стою, вроде как ни о  чем  особенном  не
думаю, как это бывает, когда не ждешь  опасности  -  тут  оно  и  случилось,
потому как я уже лежу и меня сменщик расталкивает, а его  превосходительства
генерала нету.
   - Оглушили тебя, что ли?
   - Нет, ваше величество. - Ногето энергично помотал головой. - Это со мной
бывало, это я узнаю. Я бы тогда думал, что сдохну сейчас, а так я  вроде  бы
лег задремать, а поутру проснулся. Только не спал я. Богом благим клянусь. -
Глаза часового расширились от  страха.  Заснувший  на  посту  часовой  сразу
оказывался на плахе.
   - Он всегда был добрым солдатом, ваше величество, -  добавил  Богорад.  -
Иначе его не поставили бы охранять генеральский шатер.
   - И есть ли у меня причина  полагать,  что  ты  не  просто  заснул  стоя,
пока.., э-э.., ни о чем особенном не думал? - строго осведомился Крисп.
   - Ваше величество, - ответил Ногето, - не знаю, насколько это  важно,  но
прежде чем я... - Он замялся. - Прежде чем оно случилось, ну.., не знаю.., у
меня по лицу вроде как паутинка прошлась. Я вроде руку поднял, отвести ее, и
тут.., не знаю...
   Крисп покосился на Богорада.
   - Он не с листа врет, ваше величество, - сказал тот. - До вас  он  то  же
рассказывал.
   - Позволишь ли чародею тебя допросить? - спросил Крисп у Ногето.  Часовой
уверенно кивнул.
   - Отведите его к Трокунду, - приказал Крисп. - Если он не  врет...  -  он
сморщился и поджал губы, - ..придется думать о чем-то другом.
   - Слушаюсь, ваше величество. Кто мог совершить такое злодейское деяние?
   - Возможно, Ногето сумеет сказать нам, когда над ним поработает  Трокунд,
- ответил Крисп. - Пока же будем справляться. Превосходный Богорад, способны
ли вы будете вести полк, покуда не объявится Ризульф?
   - Я, ваше величество? Вы слишком щедры, - начал было Богорад, но,  видно,
сообразил, что излишек самоуничижения ему только повредит, и сменил тон:
   - Но если вы полагаете, что я справлюсь, то принимаю эту честь.
   - Я уверен, что вы  будете  отважным  командиром,  превосходный  Богорад.
Отлично; хотя бы с этим ясно. - Крисп развернулся и бросил через плечо,  как
бы невзначай:
   - Богорад, вы знаете, мой тесть помогал  мне  с  одним  очень  щекотливым
делом в городе. Теперь, когда он исчез, мне  придется  заняться  им  самому.
Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы  все  его  письма  попадали  сразу  ко  мне,
невскрытыми.
   - Будет сделано, ваше величество, - обещал  Богорад.  Он  развернулся  на
каблуках и упер руки в  бедра,  свирепо  глядя  на  кучку  солдат,  все  еще
толкавшуюся близ Ризульфова шатра. - Эй вы, черепахи! - взревел  он.  -  Нам
еще скакать и скакать сегодня, с почтенным Ризульфом или без него.  Так  что
шевелитесь!
   Солдаты  торопливо  разошлись.  Крисп  мысленно   кивнул.   Ризульф   был
превосходным солдатом, но и при новом командире его полк не пострадает.
   Армия выступила парой минут позже, чем могла бы, но не настолько  поздно,
чтобы взволновать опытных унтер-офицеров,  отвечавших  за  порядок  в  своих
подразделениях. Крисп на своем Прогрессе  разъезжал  вдоль  колонны.  Как  и
следовало ожидать,  вся  армия  гудела  слухами  о  пропаже  Ризульфа.  Одни
полагали,  что  Богорад  избавился  от  своего  командира,   другие   винили
колдовство, а третьи, как и следовало ожидать, - пороки.
   -  Вернется  через  пару  дней,  сонный  и  с  расстегнутыми  штанами,  -
предположил какой-то солдат.
   - Да ну тебя, Дерталл, ты же себя на его место  ставишь,  -  ответил  его
сосед.
   - На его месте я бы штаны вообще снял, - заметил Дерталл, и  с  полдюжины
глоток отозвались грубым смехом.
   Миля тянулась за милей. За полдень Криспу сообщили,  что  Ногето  говорил
правду.
   - Его, беднягу, опоили как-то, - заметил чародей.
   - Как странно, - безмятежно ответил Крисп. - Ну что ж, пусть возвращается
в строй.
   Впереди имперской армии скакали разведчики, а с  ними  -  чародеи,  и  не
подмастерья, как в первом походе Криспа,  а  мастера  Чародейской  коллегии.
Если они не засекут ловушку, этого не сделает никто. А если этого  никто  не
сделает, беспокойно подумал Крисп, армия  попадет  в  капкан.  И  кто  тогда
станет защищать город Видесс, жену, наследника и  нерожденного  сына  самого
Криспа? Никто, и ему прекрасно было об этом известно.
   Чем  дальше  на  север  продвигалась  армия,  тем  меньше   видел   Крисп
распаханных полей. Это терзало его сердце. После поры урожая весна  -  самое
занятое время года, время пахать и сеять.  Но  что  толку  в  трудах,  когда
налетчики готовы нагрянуть в любую минуту? Многие деревушки стояли опустелые
- жители их бежали в более безопасные земли.  Крисп  понимал,  что  если  он
сумеет разбить Арваша, то крестьян взамен сбежавших и  убитых  ему  придется
ввозить. Иначе эти земли вновь зарастут лесом.
   Чем выше в небо поднимались Заистрийские горы, тем с большим  подозрением
глядели солдаты на каждый куст, на каждую вязовую рощу. Криспу было  знакомо
это чувство: прошлым летом, по дороге на Имброс, он так же размышлял,  когда
и где Арваш нанесет свой удар. Теперь, на подходах к Имбросу, оно  вернулось
с удвоенной силой.
   В двух днях пути от  растерзанного  города  к  Криспу  галопом  прискакал
разведчик.
   - Ваше величество, - сказал  он,  отдавая  честь,  -  один  из  чародеев,
кажется, что-то почуял. Что - сам не знает, есть ли оно  там  -  не  уверен,
но.., может быть. - Разведчика, видимо,  раздражала  нужда  передавать  бред
чародея.
   Крисп едва надеялся, что ловушки Арваша удастся распознать. Он  не  ждал,
что  капканы  начнут  заявлять  о  себе  колоколами  и  трубами.   Император
повернулся к сигнальщикам:
   - Играйте "к бою стройся" и "стой". Посмотрим, что там впереди.
   Пока гремели трубы, а  колонна  разворачивалась  в  боевой  строй,  Крисп
размышлял, что ложная  тревога  обойдется  ему  в  полдня  марша.  Но  лучше
поддаться неуемному воображению колдуна, чем, отбросив осторожность, двинуть
армию в ловушку.
   Он подал Прогресса вперед  шенкелями,  и  вскоре  армия  осталась  далеко
позади. За ним скакали еще несколько человек - все чародеи, как он  заметил,
сообразившие, что может означать неожиданная остановка. Трокунд помахал  ему
с серой лошадки, пританцовывающей, как лицедейка. Крисп помахал в ответ.
   Остановил коня он рядом с  тесной  кучкой  чародеев  и  разведчиков.  Его
обычным чувствам местность впереди показалась ничем не примечательной:  поля
- по большей  части  невспаханные  -  вперемежку  с  дубовыми,  кленовыми  и
вязовыми рощицами. По небу бежали легкие облачка, и  их  тени  скользили  по
земле. Слишком мирное зрелище, слишком прекрасное, чтобы иметь  отношение  к
Арвашу.
   - Что случилось? - спросил Крисп.
   - Ваше величество, - с  поклоном  ответил  один  из  колдунов,  угловатый
юноша, чья реденькая бородка едва прикрывала шрамы  от  прыщей,  -  мое  имя
Заид. Я ощутил впереди - не правильность и даже не отсутствие  правильности,
но.., как бы сказать?., отсутствие истинного  и  ложного  одновременно,  что
весьма странно. - Он похрустел пальцами и нервно огляделся.
   - Если ты ничего не можешь увидеть, мало ли кто может там таиться? Ты это
хочешь сказать? - уточнил Крисп.  Заид  кивнул.  Крисп  обернулся  к  другим
чародеям:
   - Вы тоже ощущаете это.., отсутствие?
   - Нет, ваше величество, - ответил один. - Но это ничего в  данном  случае
не значит. Заид, несмотря на юность, наделен необычайной  чувствительностью,
почему мы и пригласили его сопровождать нас. То, что он чувствует -  или  не
чувствует, - скорее всего, реально.
   Кадык Заида дернулся вверх-вниз, а сам юный  чародей  бросил  на  коллегу
благодарный взгляд. Крисп сморщился.
   - "Скорее всего" льда  не  колет,  чародейные  господа.  Можно  с  голоду
умереть, если охотиться  на  дичь,  которая,  скорее  всего,  тут.  Как  нам
выяснить точно?
   - На опыте, - ответил подошедший Трокунд. - Не так ли, друзья?
   Остальные чародеи кивнули.
   - С позволения бога благого и премудрого, - продолжал чародей, - мы можем
даже застать Арваша врасплох - он ведь уверен, что мы ничего не заметили.
   Трокунд был искусным магом, но никудышным военачальником.
   - Он уже знает, что заметили, - ответил Крисп. - Мы не становимся  строем
каждый раз, когда кролик дорогу перебежит. Главное сейчас -  выяснить,  куда
наш строй движется.
   - Вы, конечно,  правы,  ваше  величество.  -  Трокунд  досадливо  покачал
головой и углубился в обсуждение  технических  проблем  с  коллегами.  Крисп
перестал понимать,  о  чем  идет  речь,  на  четвертой  фразе  и  уже  начал
подумывать, не угробят ли чародеи на беседу все утро, как Трокунд вспомнил о
его существовании. - Ваше величество, - сообщил чародей, - мнимость  пустоты
впереди могут создать разные заклятия. Мы полагаем, что одно  из  них  более
вероятно, при условии, что Арваш  смог  извратить  и  усилить  его  кровавым
жертвоприношением.  Сейчас  мы  попытаемся  разрушить   чары,   предполагая,
конечно, что имеем дело с этой конкретной разновидностью.
   - Давайте, - бросил Крисп.
   Действовать против Арваша, а не отвечать на его  удары  -  уже  маленькая
победа.
   Чародеи принялись за работу с ловкостью опытного взвода ветеранов, долгие
годы сражавшихся вместе.  Крисп  наблюдал,  как  Трокунд  смазал  свои  веки
зельем, церемонно поданным ему другим чародеем.
   - Желчь кота и жир белой курицы, - объяснил  Трокунд.  -  Они  дают  силу
видеть незримое. - Он поднял  бледно-зеленый  камень  и  золотую  монету.  -
Золото и хризолит отгоняют грезы и  избавляют  от  дурных  снов  волей  бога
благого. - За его спиной хор чародеев  скандировал  символ  Фосовой  веры  и
заклятия, усиливающие основные чары.
   Маг бросил на жаровню серо-зеленый лист; тут же поднялась струйка  серого
дыма. В медную ступку  Трокунд  бросил  переливчатый  камушек  и  серебряным
пестом растолок его в крошку.
   - Опал и лавр в  совокупности  с  определенным  заклятием  могут  сделать
невидимым человека, а то и армию. Так мы уничтожаем их, а с ними и  чары!  -
На последних словах голос Трокунда поднялся до крика. Его указательный палец
уперся в мирный пейзаж впереди.
   Долгую секунду - несколько секунд - не происходило ничего.  Крисп  бросил
злой взгляд на Заида, взирающего на неизменные  луга  с  тем  же  удрученным
видом, что и его коллеги. "О да, - подумал Крисп,  -  очень  чувствителен  -
видит даже ловушки, которых нет".
   Потом воздух пошел рябью, как поверхность бурного потока. Крисп  сморгнул
и потер глаза. Трокунд триумфально потряс кулаком. По виду Заида можно  было
подумать, что его помиловали перед самой казнью. Земля впереди не  менялась,
но, когда рябь схлынула,  дорогу  впереди,  от  озера  до  яблоневого  сада,
преграждала целая армия пехотинцев. До них оставалось не больше мили.
   За спиной Криспа  затрубили  рога.  Загремели  барабаны.  Запели  флейты.
Послышались крики.  Значит,  его  солдаты  тоже  заметили  врага.  Император
по-военному отдал чародеям честь:
   - Благодарю вас, чародейные господа. Без вас  мы  наткнулись  бы  на  них
лбами.
   Только в этот момент бандиты Арваша поняли наконец,  что  их  обнаружили.
Они тоже закричали - не вымуштрованным громовым  "ура"  видесских  войск,  а
долгим, протяжным, яростным  воем,  точно  стая  кровожадных  диких  зверей.
Солнце  весело  отсверкивало  с  секир,  шлемов  и  кольчуг,  когда  халогаи
устремились на видессиан.
   Крисп снова повернулся к волшебникам:
   - Чародейные господа, сейчас начнется битва, и  я  советую  вам  убраться
отсюда, пока вы не попали в самую гущу.
   Эта возможность явно не приходила чародеям  в  головы.  С  необыкновенным
проворством они повскакивали на коней и мулов  и  галопом  помчались  назад.
Крисп тоже двинулся к колыхающемуся на ветру поверх центра  боевых  порядков
имперскому флагу.
   Маммиан приветствовал его салютом и кривой улыбкой.
   - Я уже подумывал, что придется без вас начинать, - проворчал толстяк.
   - Приятно знать, что от меня есть польза, - заметил Крисп.
   Маммиан фыркнул. Улыбка его стала помягче.
   - Да, есть немного, ваше величество. Я чуть с коня  не  упал,  когда  эти
засранцы вынырнули из  чистого  воздуха.  Если  бы  мы  на  них  наткнулись,
паршивый выдался бы денек.
   - Можно сказать и так. - Крисп тоже  ухмыльнулся,  завидуя  самообладанию
генерала. Он окинул взглядом видесские ряды. Как и планировали его генералы,
по обоим флангам в передних рядах стояли копейщики -  некоторые  на  укрытых
кольчужными попонами конях, - а за ними лучники, готовые осыпать  противника
стрелами через головы  товарищей.  В  центре  стояли  халогаи  императорской
стражи.
   Телохранители не знали, что видесские подразделения рядом с ними получили
тайный приказ обрушиться  на  них,  если  те  перейдут  на  сторону  Арваша.
Имперскую армию такой приказ мог еще спасти, хотя  Крисп  понимал,  что  ему
самому в таком случае все равно не жить. Император обнажил саблю  и  свирепо
ухмыльнулся надвигающемуся врагу.
   Маммиан отдал приказ музыкантам, и над полками разнеслись новые  сигналы.
Всадники на флангах двинулись вперед, стремясь  взять  пехотинцев  Арваша  в
клещи. Крисп мрачно скривился, заметив, как широк вражеский фронт.
   - У него больше людей, чем мы полагали, - заметил он Маммиану.
   - Верно, - угрюмо подтвердил тот. - С тех пор как Арваш захватил  Кубрат,
северяне потоком рвутся туда из Халогаланда. Для них тут земля плодороднее и
климат мягче.
   -  Точно.  -  Крисп  и  сам  подумывал  об   этом.   В   детстве,   когда
налетчики-кубраты угнали всю  его  деревню,  он  провел  пару  лет  севернее
Заистрийских гор. Кубрат ему  помнился  холодным  и  мрачным.  Если  халогаи
находили эту землю желанной  -  какова  же  должна  быть  их  родина?  Крисп
поежился.
   Потом  мысли  его  переключились  с  Халогаланда  на  халогаев   впереди.
Последователи  Арваша  сражались  с  таким  же  презрением  к  жизни  -  как
собственной, так и вражеской, - что и их  сородичи,  охраняющие  императора.
Размахивая секирами, они оглашали поле боя именем своего жестокого вожака.
   Имперские солдаты тоже кричали, и среди  их  кличей  громче  всех  звучал
призыв к отмщению: "Имброс!" Ряды столкнулись. Пережив первые мгновения боя,
даже новичок,  непричастный  дотоле  к  кровавому  воинскому  братству,  мог
считать себя ветераном. Бойня была страшна.
   Там копейщик насаживал халогая на свое оружие, точно  собираясь  зажарить
врага на вертеле. Там другой халогаи оседал на землю, звеня броней, - стрела
лучника нашла щель между  краем  щита  и  шлемом.  Но  последователи  Арваша
наносили не меньше смертельных ран, чем  получали.  То  один  срубал  единым
ударом коня и всадника, забрызгивая  кровью  друзей  и  врагов.  То  другой,
истекая кровью из дюжины ран, стаскивал видессианина из седла  и  закалывал,
прежде чем самому рухнуть мертвым.
   Впереди Криспа бились пехотинец против пехотинца, халогаи против халогая,
там, где приспешники Арваша сталкивались с теми, кто принес клятву  верности
Автократору видессиан. Как любая братоубийственная война, это была особенная
битва, сражение в  сражении.  Халогаи  рубили,  с  плеча  и  с  размаха,  не
переставая проклинать противника за то, какой стороне тот  оставался  верен.
Один раз ненависть превозмогла даже силу оружия - двое противников отбросили
топоры и, поливая друг друга бранью, схватились врукопашную.
   Северяне, нанятые Видессом, не дрогнули; Крисп  устыдился,  что  когда-то
сомневался в их верности. Ведомые клятвой, они сражались, истекали кровью  и
умирали за чужую землю с отвагой, которой могли позавидовать  многие  родные
ее сыновья.
   - Как обстоят дела? - крикнул император Маммиану, перекрывая шум битвы.
   - Держимся! - ответил тот. - Это уже больше, чем смогли добиться Агапет и
Мавр -  озари  Фос  их  души.  Если  колдуны  помешают  Арвашу  надрать  нас
чародейским способом, мы еще сможем отпраздновать победу на закате.
   Большая часть  чародеев  находилась  теперь  позади  рядов  императорской
армии, невдалеке от центра, где восседал на Прогрессе Крисп. Они  столпились
вокруг Заида - если кто из них и ощутит очередной колдовской замысел  Арваша
Черного Плаща, то это  будет  он.  Крисп  надеялся,  что  узкие  плечи  мага
выдержат груз ответственности.
   Стоило этой мысли обеспокоить Криспа, как Заид  конвульсивно  дернулся  и
забормотал что-то тут же  засуетившимся  товарищам.  Крисп  обратил  на  это
меньше внимания, чем дело того заслуживало, ибо в  тот  самый  миг  на  него
напал необоримый зуд. Под кольчугой зудит у любого солдата - пот высыхает на
коже, а  почесаться  нельзя.  Солдаты  быстро  учатся  не  обращать  на  зуд
внимания, чтобы не свихнуться. Но теперь Криспу  было  решительно  невмоготу
терпеть - у него  словно  тараканы  по  костям  бегали.  Пальцы  сами  собой
заскребли по позолоченной кольчуге.
   И не его одного поразила  напасть.  По  всему  фронту  видесские  солдаты
скреблись, позабыв про врага. Воинов Арваша чары не затронули. За  несколько
мгновений пало два десятка имперских солдат, слишком  занятых  почесыванием,
чтобы защищаться. Линия фронта заколебалась.
   Дрожь ужаса, прошедшая по телу Криспа,  пересилила  даже  зуд.  Если  это
будет продолжаться, армия развалится. Не обращая  внимания  на  проступающую
под ногтями кровь, он обернулся к чародеям. Те  бешено  частили  заклинания.
Те, кому боевая задача  позволяла,  чесались,  точно  заведенные.  Те,  кому
приходилось делать пассы, стояли смирно, хотя потребная для этого сила  воли
заставила бы Пирра позеленеть от зависти.
   И вдруг, точно упал занавес, зуд стих. Имперцы, вновь взявшись за оружие,
схватились с бойцами Арваша, которые, потеряв осторожность, ринулись вперед.
   - Слава магам Чародейской коллегии! - заорал  Крисп.  Солдаты  подхватили
его крик. Из-за  вражеских  рядов  донесся  ответный  вопль  -  вопль  такой
ненависти  и  бессильной  злобы,  что  на  мгновение  смолкли  от  ужаса   и
видессиане, и халогаи. И это, подумал Крисп, голос человека -  если  он  еще
человек, - намеренного править Видессом. Император содрогнулся.
   Поражение, нанесенное злым