здесь все-таки больше. - Он почесал волдырь на руке.
   Шарбараз фыркнул. Смех его был невесел - но все же он смеялся, едва ли не
в первый раз после разгрома под Машизом.
   - Признаю, зятек, не исключено, что ты прав.
   Воспользовавшись относительно добрым настроением монарха, Абивард сказал:
   - Позволь мне высказаться, величайший. - Шарбараз кивнул, и он продолжил:
   - С твоей  стороны  было  бы  мудро  проявить  умеренность  не  только  в
отношении мести жителям Тысячи Городов. Твой отец бросил всю армию в лобовую
атаку и потерял все; такие же действия принесли большой урон и тебе.
   Недовольная гримаса Царя Царей не удивила и не огорчила Абиварда -  часто
ли Шарбаразу доводилось выслушивать критику? После долгого молчания Шарбараз
медленно кивнул:
   - Не исключено,  что  и  в  этом  ты  прав.  Я  стремлюсь  нанести  врагу
наибольший урон как можно быстрее. Иногда тем самым я врежу и себе - могу ли
я это отрицать? - Он обвел рукой широкую пойму, по  которой  было  вынуждено
перемещаться его несчастно? войско.
   Как ни старался, он не находил способа вырваться из  паутины  затопленных
каналов, враждебно настроенных городов и неприятельских сил,  напиравших  со
всех сторон. Судя по всему, Смердис и думать не хотел о решающей атаке, если
он мог добиться желаемого и бег нее. Не выпустив почти ни одной стрелы,  его
войско загоняло Шарбараза все дальше на восток.
   - Скоро мы выйдем к Тубтубу! - бушевал Шарбараз. - И что тогда?  Он  что,
считает, что мы утопимся, чтобы оказать ему любезность?
   - Не сомневаюсь, ему бы этого  очень  хотелось;  это  было  бы  для  него
наилучшим исходом, - ответил Абивард. -  Он  воюет  как  человек,  привыкший
руководить чеканкой монеты: не тратит  ничего  сверх  того,  что  совершенно
необходимо. Это скупердяйство дорого обошлось ему  к  западу  от  Дилбатских
гор, но здесь оно служит ему хорошую службу.
   Шарбараз ответил ругательством и в ярости ускакал. Абивард задумался, что
же будет, когда они выйдут к Тубтубу. Он был готов  биться  об  заклад,  что
река окажется слишком широкой, глубокой и быстрой для перехода  вброд.  Если
войско Смердиса прижмет их к реке, у Шарбараза не  останется  иного  выбора,
кроме как бросить  свое  войско  па  те  полки  Смердиса,  которые  окажутся
поблизости. Абивард не рассчитывал на  победу  в  такой  битве,  но  он  без
колебаний последует за человеком, которого  избрал  своим  монархом.  Каковы
были шансы у Шарбараза выбраться из Налгис-Крага? Если уж  это  удалось,  то
всякое может случиться.
   Абивард утешался этой мыслью, пока не  осознал,  насколько  тонка  черта,
отделяющая "может быть" от "будет".
   Теснимые со всех сторон, не имея возможности  закрепиться  на  каком-либо
рубеже, поскольку их злейшими врагами были голод и поврежденные каналы, а не
лучники и копейщики, люди Шарбараза вышли к Тубтубу через три  дня.  Абивард
ожидал, что здесь им придется занять оборону  и  приготовиться  к  последней
отчаянной битве. Как бы то ни было, ему, первому из  сторонников  Шарбараза,
вовсе не улыбалось попасть в лапы Смердиса.
   Он горько сожалел, что Рошнани и Динак сумели уговорить его  взять  их  в
поход. Там, в крепости Век-Руд, женщины были бы в достаточной  безопасности,
что бы ни случилось с их мужьями. А здесь...
   Но, к его удивлению, разведчики, проскакавшие вверх и  вниз  по  течению,
сообщили, что плавучий мост, составленный из лодок,  по-прежнему  переброшен
через реку.
   - Мы перейдем, - тут же сказал Шарбараз.  -  На  том  берегу  Тубтуба  мы
сможем двигаться куда захотим, и нас не будут преследовать войска Смердиса.
   Коню Абиварда не понравилось, как доски, переброшенные через лодки, ходят
под его ногами. Он фыркал и переступал вбок, пускаясь на все ухищрения, лишь
бы не идти вперед. Наконец Абивард не выдержал и с такой силой всадил в него
шпоры, что конь уже ни на что не отвлекался.
   Дальний берег Тубтуба мало чем  отличался  от  ближнего.  Но  как  только
войско Шарбараза перешло реку, подъехали воины Смердиса и подожгли  лодочный
мост Поднимающийся дым заставил Абиварда подумать - слишком поздно! - о том,
сколько же лодок  осталось  на  восточном  берегу,  чтобы  облегчить  войску
Шарбараза возвращение. Он не знал ответа, но у него  возникло  чувство,  что
правильным ответом будет - ни одной.

Глава 9

   Назад нет пути, и здесь оставаться долго нельзя, - сказал Абивард Рошнани
вечером, когда невеселое войско остановилось на ночлег. Выбор невелик.
   - А если бы выбор был, что было бы лучше? - спросила она.
   - Даже если бы мы могли выбирать  одно  из  двух,  все  худо,  -  ответил
Абивард. -  Во-первых,  вернувшись  на  западный  берег  Тубтуба,  мы  вновь
столкнулись бы со всеми теми сложностями, которые загнали нас в ловушку.
   Во-вторых, даже если бы здесь в нашем распоряжении были все стада,  зерно
и фрукты мира, что с того? Быть Царем Царей в землях восточное Тубтуба - все
равно что быть мобедан-мобедом среди  хаморов.  Они  не  настолько  верят  в
Господа, чтобы испытывать потребность в первосвященнике.  Всем  этим  землям
вполне достаточно дихгана, но никак не монарха.
   - Тебе, конечно, виднее, чем мне  взаперти  в  этом  фургоне,  -  сказала
Рошнани. В устах Динак эти слова прозвучали бы  гневно;  Рошнани  же  просто
констатировала факт, предоставляя Абиварду сделать из этого те выводы, какие
он посчитает нужным. - Твои  слова  убеждают.  Оба  варианта  представляются
скверными.
   В таком случае, что если двинуться на восток?
   Абивард покачал головой - это был жест бесконечной  терпимости,  любви  и
желания как можно бережнее отнестись к наивности жены.
   - На восток отсюда - степь, поросшая кустарником, ничуть  не  лучше,  чем
земли между оазисами в наших краях. Чтобы остановиться и собраться с силами,
это место никак не годится. А еще дальше на восток - Видессия.
   Это слово  он  произнес  с  содроганием.  Для  него,  как  и  для  любого
макуранца, Видессия была и могла быть  только  злейшим  врагом.  Но  Рошнани
вцепилась в эту мысль, как кошка в  мышку,  появившуюся  из  норки,  которой
кошка прежде не замечала:
   - Отчего же нам тогда не двинуться  в  Видессию?  Автократор  -  Ликиний,
насколько я помню, - едва ли  поступит  с  нами  хуже,  чем  Смердис,  хмырь
хмырей, ибо хуже быть не может. - Презрительное  прозвище,  данное  Смердису
воинами, она произнесла, чуть скривив губы.
   Абивард раскрыл рот, приготовившись с ходу отмести такое предложение,  но
замер, так ничего  и  не  сказав.  Ведь  если  взглянуть  на  это  так,  как
предлагает Рошнани, тут есть над чем подумать. Наконец он промолвил:
   - Не вижу смысла отдаваться на  милость  видессийца,  когда  у  него  нет
резонов обойтись с нами лучше, чем обошелся бы Смердис.
   Но Рошнани была не из тех, кто, придя к какой-то мысли,  готов  отбросить
ее, не выжав из нее все, что можно.
   - Почему нет резонов? Ликиний - тоже своего рода Царь Царей.  Неужели  он
благосклонно одобрит то, что какой-то дальний родственник захватил  престол,
по праву принадлежащий царскому сыну? А если одобрит, то в  один  прекрасный
день может обнаружить, что и  его  собственным  престолом  завладел  дальний
родственник.
   - Это... - Абивард хотел сказать, что это нелепо и глупо,  но  сообразил,
что ничего нелепого и глупого в словах Рошнани нет. Если у Смердиса  хватило
наглости захватить  престол,  то  почему  какой-нибудь  видессиец  не  может
поступить подобным образом? Ведь несомненно, что видессийцы  -  мошенники  и
воры по сути своей. Если один из их императоров оставит трон без  присмотра,
кто-нибудь, у кого на этот трон нет никаких прав, попытается его стащить.  -
Это... неплохая мысль, - закончил он изумленным тоном.
   - Мысль-то простая: а что мы теряем, отправившись в Видессию?  -  сказала
Рошнани. Пока Абивард искал ответ на этот вопрос, он вспомнил  третью  часть
пророчества Таншара. - Где же еще я найду узкое море, кроме как в  Видессии?
произнес он.
   Рошнани округлила глаза:
   - Об этом я и не подумала. Если даже само пророчество убеждает  нас  идти
на восток...
   Динак  просунула  голову  в  прореху  полотняной  завесы,  отгораживающей
закуток Рошнани. Она кивнула брату и сказала:
   - На восток? Как можно идти на восток? Это будет бегство, к тому же в той
стороне только кустарник и пустыня.
   - Там еще есть Видессия - за кустарником, - ответила Рошнани,  отчего,  в
свою очередь, вытаращила глаза Динак.
   Говоря по очереди, почти как  персонажи  в  спектакле  бродячего  театра,
повествующем о житии кого-нибудь из  Четырех  Пророков,  Рошнани  и  Абивард
изложили свои доводы,  почему  есть  смысл  искать  убежища  в  Видессийской
империи и просить помощи Автократора.
   Когда они закончили, Динак окинула обоих изумленным взглядом:
   - Я уж решила, что нас совсем загнали в угол. Шарбараз того же мнения. Да
и Смердис, конечно, тоже, - должно быть,  спит  и  видит,  как  не  торопясь
раздавит нас. Но углу не обязательно оставаться углом - если сломать  стенку
и бежать туда, куда и вообразить нельзя...  Абивард  предостерегающе  поднял
руку.
   - У нас нет никаких гарантий, если  мы  пойдем  на  это,  -  напомнил  он
сестре.
   - Видессийцы  могут  оказаться  такими  злыми  и  коварными,  как  о  них
рассказывают, или же они примут нас за врагов и нападут на нас, что бы мы ни
сделали, стремясь показать, что мы друзья. Или же, если на то пошло,  многие
из наших воинов Предпочтут уповать на милосердие Смердиса, лишь бы  избежать
того, что, по их  мнению,  ждет  их  в  Видессии.  Боюсь,  мы  столкнемся  с
повальным дезертирством.
   Рошнани рассмеялась:
   - Мы сидим тут и рассуждаем, что в этом решении хорошего и что плохого, а
ведь мы не властны приказать войску идти на восток.
   Абивард сделал глубокий вдох:
   - Говорил же я, что участие женщин  в  походе  может  оказаться  для  нас
спасительным. А теперь скажу, что мне бы и в голову не пришло искать убежища
в Видессии, даже если бы я дожил до тысячи лет. Если это у нас получится, то
исключительно благодаря Рошнани.
   - Спасибо, муж мой, - тихо  проговорила  Рошнани  и  опустила  взгляд  на
покрытый ковриком пол фургона, словно заурядная покорная  макуранская  жена,
которая и  помыслить  не  могла  когда-нибудь  ступить  за  пределы  женской
половины крепости.
   - Спасибо, Абивард, - сказала Динак, - что у тебя хватило ума понять  это
и хватило честности это признать.
   Он пожал плечами:
   - Отец всегда полагался на мудрость матери... конечно, не в открытую,  но
и не делая из этого особой тайны.  Разве  не  ты  сама  говорила,  что  если
женский  совет  чего-то  стоит  в  крепости,  то   и   в   походе   окажется
небесполезным?
   - Да, я так говорила, - ответила Динак. - Другой вопрос - прислушался  ли
кто-нибудь к моим  словам.  Живя  с  Птардаком,  я  поняла  одно  -  мужчины
частенько слушают только самих себя.
   - Думаю, судить обо всех мужчинах по Птардаку - все равно что судить  обо
всех женщинах по Ардини, - сказал Абивард, отчего Динак сердито нахмурилась,
а Рошнани, немного подумав, кивнула. - Как ты думаешь,  Шарбараз  вечером...
посетит тебя? Все еще хмурясь, Динак сказала:
   - Вряд ли. С тех пор как все пошло вкривь  и  вкось,  он  не  часто  сюда
заглядывает. Он скорее  склонен  предаваться  мрачным  думам,  чем  пытаться
улучшить себе настроение.
   - Пожалуй, ты права. - Абивард поднялся, скользнув макушкой по полотняной
крыше фургона. - Пойду-ка я к нему,  расскажу,  что  мы  надумали.  Если  он
скажет "нет" и я не сумею его переубедить, пошлю его сюда.  Надеюсь,  ты  не
станешь думать обо мне хуже, если  я  скажу,  что  жены  располагают  такими
орудиями убеждения, которых нет у зятьев?
   - Думать о тебе хуже? Ничуть, - сказала Динак. - Только зря  ты  напомнил
мне о таких моих поступках, которые я хотела бы забыть.
   - Прости меня, - сказал Абивард и поспешил удалиться.
   Вокруг шатра Шарбараза несла постоянный караул охрана, включая одного  из
чародеев. Абивард сомневался в необходимости этого - теперь,  когда  Смердис
побеждает обычными средствами, с какой стати ему возиться с магией?  Часовые
отсалютовали, когда он приблизился к шатру.
   Внутри на походной кровати, обхватив голову руками, сидел Шарбараз.
   - С чем пожаловал, зятек? - глухо спросил он. Судя по  виду  Царя  Царей,
ответ не особенно интересовал его.
   Но Абивард сказал ему такое, чего тот явно не ожидал:
   - Видессия.
   - И что Видессия? - Шарбараз проявил интерес, хоть и не пылкий. - Неужели
Ликиний решил принять сторону Смердиса и поспособствовать моей погибели? Это
с его стороны было бы мудро - пока Смердис жив, он не побеспокоит Видессию.
   - Ты не так понял, величайший. - И Абивард изложил предложение Рошнани.
   Чем дольше он говорил,  тем  больше  оживлялся  Шарбараз;  когда  Абивард
закончил свои речи, законный Царь Царей был похож на самого себя  -  впервые
со дня вынужденной переправы через Тубтуб.
   - А может получиться, ей-Богу, может, - наконец проговорил он. -  Как  ты
сказал, мы можем при этом потерять часть войска, которая откажется следовать
за нами. Мы можем потерять значительно больше - несомненно, за любую помощь,
которую нам окажет Ликиний, придется платить. Но и в этом случае...
   - О да, и в этом случае, - повторил Абивард и добавил:
   - Пока мы не выступили в поход, я даже имени Автократора  не  знал.  Я  и
теперь почти ничего о нем не знаю. У него есть сыновья? Если он хочет, чтобы
трон перешел к одному из них, он, возможно, проявит больше желания встать на
твою сторону. - У него четверо сыновей, - ответил Шарбараз.  -  Неплохо  для
видессийца - у них ведь у каждого только по одной жене. Он постоянно воюет с
кубратами, это на северо-восток от города  Видесс.  Смею  предположить;  что
именно поэтому он натравил на нас хаморов - чтобы помешать нашему  вторжению
в его западные провинции, пока сам он занят на противоположной границе.
   - Он преуспел, - скорбно сказал Абивард. Законный Царь Царей хмыкнул:
   - Еще бы! - Он низко поклонился Абиварду. - Я нарушил бы обычай, если  бы
лично засвидетельствовал госпоже Рошнани свою глубочайшую признательность.
   Поэтому я полагаюсь на тебя - передай ей мою благодарность. О  том  же  я
попрошу и твою сестру. - Он направился ко входу в  шатер,  явно  намереваясь
выйти.
   - Ты желаешь посетить ее сейчас? - спросил Абивард.
   - А как же? - И Шарбараз исчез  в  ночи.  Через  мгновение  Абивард  тоже
покинул царский шатер. Он не стал возвращаться к фургону, откуда пришел.  Но
если Шарбараз решил посетить Динак, хотя воздерживался от этого с  тех  пор,
как дела пошли плохо, значит, надежда, помимо всего прочего, стала для  него
очень мощным стимулом.
   Войско  Шарбараза  -  точнее,  оставшиеся  две  трети  или   около   того
набросилось на оазис, словно стая голодных  волков  на  одного-единственного
цыпленка. Источник,  небольшой  клочок  поля  и  рощица  финиковых  пальм  -
идеальное место для караванов, пересекающих засушливые земли между Макураном
и Видессией.
   Люди Шарбараза съели все, что  попалось  им  на  глаза,  и  ему  пришлось
поставить возле источника вооруженную охрану, чтобы они не погубили его.
   Когда через два дня, отдохнув. Дав отдых лошадям  к  наполнив  водой  все
бурдюки; они тронулись дальше, Абивард заметил:
   - - Если бы до Видессии было полегче добираться, мы бы много чаще  с  ней
воевали.
   - Войска, что наши, что видессийские, как правило, идут через Васпуракан,
- ответил Шарбараз. - Тамошние горные проходы - наилучший путь. Но пока  нее
складывается против нас, мы не можем и надеяться добраться туда, выйти на их
сторону и при этом сохранить, хоть какое-то войско.
   - Интересно, что подумают видессийцы, когда мы покажемся на  их  границе?
сказал Абивард. - Может быть, решат, что  мы  начали,  вторжение.  -  В  его
улыбке не было веселья. - Когда-нибудь... но не сейчас.
   Абивард  посмотрел  по  сторонам.  Даже  поредевшее  из-за  поражений   и
дезертирств, войско Шарбараза насчитывало несколько тысяч человек. Если  вся
эта сила в лоб обрушится на видессийцев и захватит их врасплох, то сможет их
здорово потрепать, прежде чем будет разбита. Но, как он уже заметил  раньше,
с этим придется повременить. Если они хотят вернуть себе Макуран, без помощи
Видессии им не обойтись. Шарбараз смотрел на восток:
   - Если карты и проводники не врут, в двух днях пути отсюда есть еще  один
оазис, а еще через пару дней пустыни - Серрхиз, другое  государство,  другой
мир.
   - Величайший, ты говоришь  по-видессийски?  -  спросил  Абивард.  Сам  он
немного разбирал хаморские наречия, но они были родственны  макуранскому.  О
видессийском языке он не имел представления.
   Шарбараз  бойкой  скороговоркой  произнес  несколько  фраз   на   плавном
мурлыкающем языке, напомнившие Абиварду звуки, издаваемые вином,  когда  его
выливают из узкого кувшина - глюк, глюк, глюк. К  его  большому  облегчению,
Царь Царей вновь перешел на макуранский:
   - Да, меня обучали видессийскому; отец считал, что это мне следует знать.
   Довольно много  народу  из  знати  и  купцов,  особенно  в  юго-восточных
областях, говорят по-видессийски. А некоторые из видессийских вельмож  знают
макуранский.
   - Приятно слышать, - сказал Абивард. - Я боялся, что,  когда  мы  попадем
туда, я буду не лучше глухонемого.
   - Нет, у тебя получится,  -  сказал  Шарбараз.  -  Видессийским  овладеть
нетрудно, только вот некоторый  звуки  даются  с  трудом.  -  Он  зашипел  и
зашепелявил, показывая, что имеет в виду. - Зато видессийцы не  выговаривают
"ш", так что мы квиты. Их язык очень  хорош  для  передачи  тонких  оттенков
смысла.
   Не знаю, оттого ли это, что они так активно используют его для споров  об
истинной природе их бога Фоса, или  же  они  ведут  эти  споры  потому,  что
видессийский это позволяет. Что было раньше - курица или яйцо?
   - Не знаю, - честно ответил Абивард. - Я  не  рожден  мудрецом;  когда  я
начинаю думать о всяких мудреных вещах, у меня мозги скрипят, как мельничное
колесо, забитое грязью.
   Шарбараз расхохотался.
   - В большинстве случаев чем проще, тем лучше, - согласился он. - Но  если
бы все в жизни было просто, я сел бы на отцовский трон, и  вся  история.  Но
так просто не  бывает,  поэтому  придется  нам  погрузиться  в  видессийские
хитросплетения.
   Абивард  показал  на  едва  заметное  облако  пыли,   поднимающееся   над
горизонтом:
   - Не пришлось бы нам встретиться с ними раньше, чем ожидали. Что это?
   - Не знаю, - глухо проговорил Шарбараз, -  но  я  сказал  бы,  похоже  на
войско. - Он стукнул кулаком по прикрытому доспехами  бедру.  -  Откуда  они
узнали, что мы идем? Мы  пока  не  в  состоянии  задать  трепку  неприятелю,
готовому к встрече с нами.
   Разведчики уже поскакали  вперед,  чтобы  оценить  размеры  надвигающейся
угрозы. Через несколько минут один из них галопом возвратился к войску.
   Абиварда поразило, что разведчик едва не лопается от смеха.
   Шарбараз тоже заметил это и побагровел от ярости.
   - С ума сошел?! - заорал он на  разведчика.  -  Они  выколотят  нас,  как
коврики, а ты смеешься?
   - Величайший, умоляю простить меня,  -  сказал  разведчик,  не  прекращая
смеяться. Он даже пустил слезу,  оставившую  чистый  след  на  его  грязном,
пропыленном лице. - Впереди нет никакого войска, величайший, просто огромный
табун диких ослов пылит, будто кавалерия.
   Шарбараз от изумления раскрыл рот, потом и сам расхохотался пронзительным
тонким  смешком,  выражавшим,  как  показалось  Абиварду,   высшую   степень
облегчения.
   - Ослы, говоришь? Господи, да они нас самих выставили сущими ослами!
   - Так пусть ответят за свою наглость! - воскликнул  Абивард.  -  В  конце
концов, это ведь свежее мясо, а мы его давненько не едали. Устроим  охоту  и
накажем их за то, что до смерти нас напугали.
   - Быть посему! - сказал Шарбараз. К стаду, устремившемуся  в  бегство  по
бескрайним