оге замшевую коробку, - в
метро  не надевай, неси в сумке, прижми к сердцу. Потеряешь,
c!ln.
     Я кивнула и двинулась в сторону метро.
       Рублевское   шоссе   -  суперпрестижное   место   для
проживания,  и  поселок, куда лежал мой путь,  явно  не  был
рассчитан   на   людей,   которые  пользуются   общественным
транспортом. Мне пришлось ждать на ледяном ветру  маршрутное
такси,  а когда оно наконец появилось, выяснилось, что  я  в
очереди  тринадцатая, и "Автолайн", выпустив струю  вонючего
выхлопного газа, стартовал без меня...
      Наконец,  замерзнув  до  окоченения,  я  добралась  до
остановки  "Немчиновка" и спросила у мужика в жутко  грязной
куртке:
     - Где поселок Новый?
      -  А  иди  через  поле, - мотнул головой  абориген,  -
напрямик шуруй, никуда не сворачивай.
     Потом окинул меня оценивающим взглядом и добавил:
      - Только ежели мечтаешь у них на работу устроиться, то
зря.
      -  Да,  - заинтересовалась я, - им прислуга не  нужна,
сами убирают?
      -  Как  же, - заржал мужик, - такие люди не  бегают  с
сумками по магазинам. Только когда поселок построился,  наши
бабы   обрадовались,  думали,  их  домработницами   возьмут.
Обломилось! Там уже были слуги. Так-то! Имей в виду,  работы
не сыщешь!
     - Далеко идти?
     - Километра четыре. Я присвистнула:
      -  Чего же так неудобно построились! Это сколько же от
остановки переть! Мужчина засмеялся:
      -  Ну ты хохмачка! Они же все на машинах, вжик - и  на
месте!
     Я вздохнула, накинула капюшон и пошла по тропинке через
поле.

                             ***

       Луиза  оказалась  молоденькой  девушкой,  веселой   и
приветливой.  В  моем  понимании жена одного  из  богатейших
людей  России  должна была выглядеть не так. На  Луизе  были
самые  затрапезные черные джинсы, серенький свитерок "лапша"
и простенькие туфли, кожаные, без всяких прибамбасов.
      Я  не  стала снимать шапочку и шарфик, просто  скинула
куртку.  Целый  час  Луиза, взахлеб рассказывая  о  собаках,
демонстрировала   мне  животных.  Они  и  впрямь   выглядели
роскошно:  элегантные,  безумно  худые,  с  умными  длинными
мордами. Вскоре мне стало понятно, что собаки умнее хозяйки,
а еще через полчаса выяснилось: Луизе всего двадцать лет.
      -  Я  третья  жена  Романа, -  по-детски  бесхитростно
объяснила  девушка, - работала моделью, по  "языку"  бегала.
"Русское    богатство"   нам   драгоценности   для    показа
представляло, восхитительные вещи. Там я его и увидела.
     - Теперь дома сидите? - спросила я, заранее зная ответ.
      -  Да,  -  грустно сказала Луиза, - год уже! Скукотища
зверская! Подруг нет, работать Рома не разрешает, да я и  не
c,%n  ничего,  кроме  как вещи демонстрировать.  Но  муж  не
хочет,  чтобы  на  меня  посторонние мужики  пялились.  Вот,
собаками  занялась. Сама их мою, расчесываю,  бегаю  по  три
километра в день, это мои дети. Хотите чаю?
      По-прежнему  не снимая шапочки и шарфа,  я  прошла  за
хозяйкой в гостиную, где получила чашечку великолепного  чая
и   восхитительные  пирожные,  явно  только  что  выпеченные
кондитером.
       Прислуга   в  этом  доме  оказалась  вышколенной   до
безобразия.  Когда  мы  вошли в комнату,  на  столе  сверкал
фарфоровыми  боками горячий заварочный чайник,  остро  пахло
свеженарезанным  лимоном, а пирожные  только  что  наполнили
взбитыми   сливками...  Но  никаких  слуг   в   комнате   не
наблюдалось.   Луиза  сама  разливала  ароматный   "Липтон".
Разговор, естественно, шел о собаках. Я рассказала о щенках,
родившихся у Дюшки, Луиза показала фотографии, сделанные  на
последней выставке.
      Если бы не шикарная мебель, не роскошная посуда  и  не
только-только  выпеченные  пирожные,  запросто  можно   было
подумать, что беседуют две добрые знакомые.
      -  Красивые  вещи делают в "Русском богатстве"?  Луиза
кивнула:
       -   Есть,   конечно,  ширпотреб,  но   иногда   такое
встречается! Вот, смотрите, муж подарил на Новый год.
      Она вытянула вперед руку с весьма незаурядным колечком
на среднем пальце. В центре перстня зеленел крупный изумруд.
     - Не слишком чистая вода, - с видом знатока сообщила я.
     Луиза с легким превосходством глянула на "журналистку".
      - Ошибаетесь, этот изумруд лучший в Москве, ни у кого,
а  поверьте, я часто хожу на тусовки, так вот ни у кого  нет
подобного. Дамы прямо синеют, как увидят.
      Я  стащила шапочку и показала подвески Зинки  Серовой,
оттягивающие уши.
     - Мои пошикарней будут!
     Луиза разинула рот. Потом пробормотала:
     - Дайте поглядеть.
     Я вытащила одну серьгу и протянула жене олигарха. Луиза
внимательно изучила драгоценность.
     - Это старина, не новодел.
     - Точно, от бабушки достались.
      - Отличная вещь, только у меня все равно лучше, потому
что   комплект.  К  перстню  еще  и  серьги   есть,   хотите
посмотреть?
      Я  кивнула.  Мы  поднялись наверх, в спальню  хозяйки.
Луиза  вынула  из коробочки сережки и вдела в розовые  ушки,
потом приложила руку с перстнем к щеке и кокетливо спросила:
      -  Ну  что? Перещеголяла вас? Говорила же, лучше  моих
драгоценностей в столице нет! Потом подумала и добавила:
     - А может, и во всей России!
      Глупенькая,  маленькая девочка, избалованный  ребенок,
наивно   гордящийся   богатством.   Наверное,   не   следует
напоминать ей, что есть в Москве "Алмазный фонд", в  котором
хранятся  такие  вещи,  которые  даже  ее  суперобеспеченный
супруг приобрести не сможет. Да и у разных людей дома  порой
+%& b такие штуки!
      Я расстегнула сумочку, достала кольцо, спокойно надела
его на палец и сунула Луизе под нос:
     - У меня лучше!
      Бедная дурочка уставилась на мою длань с таким  видом,
словно  увидела перед собой сокровище царя Соломона.  Честно
говоря,  одалживая у Зины изумруды, я хотела  изобразить  из
себя  богатую  даму, от скуки занимающуюся  "писательством".
Мне  и  в  голову  не  могло прийти, что  у  олигарха  такая
молоденькая и патологически глупенькая женушка.
     - У меня лучше, - повторила я.
      -  Ну  это  с  какой стороны посмотреть, -  промямлила
Луиза.
      -  А  со  всех  -  мои украшения  лучше,  -  добила  я
несчастную, - во-первых, они настоящий антиквариат, не новая
работа, а во-вторых, гляньте...
      Жестом фокусника я сняла шарфик. На свет явился кулон.
Неизвестный  ювелир прошлого столетия вставил в  него  самый
крупный  изумруд. Честно говоря, камни в серьгах  и  перстне
мигом   "линяли",   когда  на  груди  начинал   переливаться
медальон. Когда-то, еще в советские времена, только за  него
Зинке предлагали сразу "Волгу" и дачу... Луиза была сражена.
     - Можно посмотреть?
     - Пожалуйста, - ответила я, - любуйтесь сколько угодно.
Теперь понимаете, что лучшие драгоценности в столице у меня!
      Дальше  наш  разговор потек как  в  известном  детском
стихотворении. Помните:

     - А у нас в квартире газ! А у вас?
     - А у нас водопровод, вот!

     Луиза покраснела и сообщила:
     - Подумаешь! Конечно, не спорю, качественные вещи, зато
у меня есть шуба из шиншиллы!
      - Фу, - наморщилась я. - Эка невидаль! И вообще, манто
из крысы! Дрянь страшная!
     - Из шиншиллы, - отчеканила Луиза, - из белой шиншиллы!
Такая точно в Москве одна!
      -  Ой,  - засмеялась я, - а шиншилла, по-вашему,  кто?
Крыса!  К  тому  же  белой в природе не  существует,  только
серая,   или,   как  ее  называют,  голубая.  Следовательно,
шиншилла  для вашего манто выращена в неволе,  в  клетке,  в
лаборатории!  Прикиньте на минутку, у вас шубейка  из  белых
лабораторных мышей!
     - Не правда, - вскипела Луиза, - шиншилла не крыса!
     - Крыса!
     - Нет!
     - Крыса!!
     - Нет!!
     - Крыса!!!
     - Нет!!!
     Разговор зашел в тупик.
      - У вас есть энциклопедический словарь? - осведомилась
я.
     - Не знаю, - пожала плечами Луизочка, - небось у мужа в
кабинете имеется!
      Мы  перешли в другую комнату, я нашла на полке толстый
коричневый  том  и  торжествующе  ткнула  пальцем  в  нужную
строчку.
      -  Шиншилла, - потрясение прочитала девочка,  -  отряд
грызунов... Ну не может быть!
      -  Не расстраивайтесь, - "успокоила" ее я, - некоторые
манто из кошки носят, и ничего, довольны...
     Но Луизу уже понесло.
     - Все равно я самая богатая!
     - Билл Гейт круче!
     - У нас трехэтажный особняк.
      - Да тут у всех такие, посмотрите в окно! Девочка чуть
не затопала ногами от злости.
     - Я езжу на "БМВ" специального выпуска!
     - У султана Брунея "Роллс-Ройс" с золотым рулем.
     - Вы меня нарочно дразните, - плаксивым тоном протянула
Луиза, - да?
      -  Совсем нет, - ухмыльнулась я, - вам просто придется
признать,  что на свете бывают более обеспеченные люди,  чем
вы!
      Луиза побагровела. Честно говоря, я слегка испугалась.
Как бы девицу инсульт не хватил. Она секунду посидела молча,
потом ринулась к стене, на которой висела большая картина.
      Не  успела  я ахнуть, как Луиза отодвинула  полотно  и
обнажила  дверцу сейфа. Нервными движениями  она  нажала  на
кнопки  и  выхватила  из  нутра  железного  ящика  небольшую
картину.
     - Вот, - азартно выкрикнула она, - вот, только гляньте!
Леонардо да Винчи! Слыхали про такого? Я кивнула.
      -  Любуйтесь, - ликовала Луиза, - "Тайный вечер"! Есть
только у нас. Рома бешеные бабки отдал!
      -  "Тайный  вечер", - повторила я.  Да  Луизонька  еще
глупее, чем кажется.
      -  Только у меня такая, - ликовала девочка, наконец-то
ей   удалось  "уесть"  наглую  тетку,  обладающую  вызывающе
шикарными  изумрудами, - только у меня! Во всем мире  больше
ни  у  кого!  Леонардо расписал церковь в  Италии,  а  потом
сделал  картину или наоборот, точно не знаю! Но она в  одном
экземпляре и моя!
     - Настоящая? - с сомнением протянула я.
      -  Подлиннее не бывает, - заверила глупышка. - Рома  в
Третьяковке проверял, ой! Внезапно она прикусила язык.
      -  Что случилось? - усмехнулась я. Глупышка растерянно
пробормотала:
     - Только муж строго-настрого запретил кому-нибудь о ней
рассказывать. Вы уж, пожалуйста, не проболтайтесь, а?
      -  Конечно,  -  успокоила я ее, - честно  говоря,  мне
картины до фонаря, больше всего собаки волнуют.
       Обратный  путь  через  поле  к  автобусной  остановке
показался  мне  короче. Так, значит,  у  "алмазного  короля"
настоящий  Леонардо, тогда второму покупателю,  естественно,
достался фальшивый. Что ж, дело за малым, нужно узнать,  кто
(' нуворишей сделал в гостиной бассейн!
      Дома  я  радостно  отметила, что в квартире  находится
только одна Томуська. Весело напевая, подруга готовила обед.
Я выпила чай и проскользнула в свою спальню.

                          Глава 19

      Не  имей  сто  рублей,  а имей сто  друзей.  По  этому
принципу мы с Томой прожили большую часть нашей жизни. Стоит
только  раскрыть телефонную книжку, и все проблемы  решаются
мигом. Так, посмотрим... Ага, Лиза Хронова!
     - Журнал "Ваш дом", - пропела жеманная девица.
     - Будьте добры Лизу Хронову.
     - Кто спрашивает Елизавету Андреевну? - мигом поставила
меня на место секретарша.
     - Виола Тараканова.
     - Одну минуточку.
      Полилась  музыка.  Ну почему производителей  телефонов
зациклило  на  Моцарте?  В  конце концов,  есть  Чайковский,
"Лебединое озеро"... Хотя нет, мелодия из балета  про  белых
птиц  мигом  вызывает  у россиянина дикий  ужас.  Десять  из
девяти,  подняв трубку, подумают: опять революция.  Нет  уж,
пусть лучше звучит Моцарт!
      -  Слушаю, - низким тембром отозвалась Ли-завета, -  в
чем дело. Вилка?
      -  Ты писала когда-нибудь об идиоте, который совместил
гостиную с бассейном? - я мигом взяла быка за рога.
     - Лично мне не приходилось, - занудела Лизка, - вот мои
сотрудники могли!
      -  Не  придирайся  к  словам, - рявкнула  я,  -  узнай
быстренько про этот водный антураж.
      Лизавета  взяла  другую трубку и  принялась  раздавать
указания.  Представляю, как сейчас засуетились ее  девчонки,
сидящие в кабинетах. Им-то Лизка жуткий начальник: владелица
и главный редактор издания.
      -  Интересно, - спросила Лизавета, - откуда ты  знаешь
про  такой  прибамбас?  Только не говори,  что  читаешь  мой
журнал, все равно не поверю.
     - Значит, писали, - обрадовалась я, - а когда?..
     - В прошлом году, под Рождество...
     - Можешь назвать фамилию владельца и адрес здания?
     - Нет.
     - Почему? - возмутилась я. - Жалко, что ли?
     - Я не знаю ничего про этих людей.
     - Так посмотри в статье, там небось все указано.
     - А вот и нет.
      -  Что  за  ерунда?  - удивилась  я.  -  Твое  издание
рассказывает   о   красивых  интерьерах,  не   упоминая   их
владельцев?
      -  Понимаешь,  -  завела Лиза, - в  нашем  государстве
открыто  шикарно  живут  только  люди  искусства:  писатели,
актеры,  музыканты. Вот представители этих профессий  всегда
рады  журналистам, знают, что любая информация  повышает  их
рейтинг. А остальные! Просто кошмар! Знаешь, что мне сказала
&%-  Набатова, владельца банка "Монополия"? "Нам известность
не нужна. Ну и подумаешь, что у меня в доме полы, специально
вывезенные из Италии! Кому интересна эта информация? Простой
народ   она   обозлит,   а  налоговая   служба   и   бандиты
насторожатся.  Нет  уж, наши полы - это наши  полы!"  Вот  и
работай с такими. Да на Западе любой человек мечтает,  чтобы
о  его доме рассказали как об образце стиля. А здесь! Жуткие
люди!
     - Но вы же писали про этого, с бассейном.
      -  Правильно, иногда у "новых русских" тоже  тщеславие
разыгрывается. Вот в данном случае так и произошло!  Хозяйка
здание показывала, а фамилии владельцев велела не упоминать:
просто Вадим и Дина А. Кому надо, поймет, а кому не надо, не
догадается. Кстати, мы так довольно часто поступаем.
      -  Но  корреспондент, который там был, он-то  знает  и
адрес, и телефон, и фамилию...
     - Естественно!
     - Спроси у него.
     - Не могу.
     Вот тут я вконец обозлилась и прошипела:
     - Знаешь, Лизка, когда ты от любовника залетела и пошла
делать  аборт по моему паспорту, чтобы муженек, не дай  бог,
не  узнал, я не говорила тебе, что не могу помочь.  И  когда
тебе  захотелось  с  Петькой Камышовым в Сочи  скатать,  кто
пришел на помощь и обманывал твоего супружника? Кто блеял  в
трубку:  "Ах,  Вовочка,  мне  так  плохо  с  сердцем,  можно
Лизавета тут недельку поживет?"
      -  Ну  вспомнила, - заржала Лизка, - я уже после Вовки
три  раза  в  загс сбегала! Не обижайся, только  я  не  могу
вызвать корреспондента.
     - Да почему?
      -  Материал делал Ицхак Моисеевич Блюмен-Шнеерзон,  он
весной  укатил в Израиль, на ПМЖ, номера его телефона  я  не
знаю.
      От злости я треснула трубкой о базу с такой силой, что
ожил мирно стоящий рядом автоответчик:
     - Здравствуйте, вы позвонили в квартиру...
      - Ладно, не старайся, - рявкнула я, выдирая из розетки
адаптер.
      Впрочем, расстраиваться не стоит. Я схватила трубку  и
начала   прилежно  набирать  цифры,  которых  на  этот   раз
оказалось очень много.
     - Шолом, - ответил приятный голос.
     - Женька, - заорала я, - Женюрка!
     - Мама на работе, - спокойно ответил юноша. - Вы кто?
     - Гришка, ты?
     - Я.
      -  Если мама на службе, то почему ты не в школе? У вас
который час? Это Вилка Тараканова.
      - У нас в Иерусалиме на два часа меньше, чем в Москве,
-  пояснил парень. - И вообще, я уже окончил школу и  сейчас
служу в армии.
      -  Погоди, погоди, - растерялась я, - сколько же  тебе
лет? Вроде, когда уезжал, девять всего исполнилось.
      -  Так  с  тех  пор уж десять лет прошло,  -  хихикнул
Гришка.  -  Да  ты чего, Вилка! Прислала мне  в  сентябре  с
Коганами   надень  рождения  пластмассовый   автомат,   мама
обхохоталась, когда коробку увидела. Я уже давно  в  игрушки
не играю, теперь настоящее оружие имею.
      Десять  лет!!! Какой ужас!!! А кажется, совсем недавно
рыдающая Женька обнимала меня в Шереметьеве, уезжая навсегда
из страны... Не может быть!
      -  Извини,  Гришка,  - потрясение  пробормотала  я,  -
прости...
      -  Ерунда,  -  смеялся парень, - звони  вечером,  мама
придет по-нашему в девять, по-вашему в одиннадцать.
      -  Слышь,  Гришка, а у тебя в компьютере нет  случайно
программы с адресами и телефонами израильтян.
     - Есть, а кто тебе нужен?
     - Ицхак Моисеевич Блюмен-Шнеерзон.
      -  Вот что, - велел Гришка, - перезвони через полчаса,
незачем  столько денег тратить. Кстати, я хотел  приехать  в
декабре в Москву, пустишь к себе пожить?
     - Конечно.
     - А если с девушкой?
     - Гришка, у тебя есть дама сердца?!!
     - Вилка, - обозлился парень, - мне скоро двадцать.
     - Естественно, приезжай с кем хочешь, - быстро ответила
я,  -  у  нас  теперь имеется жуткое количество раскладушек.
Запросто всех можем спать уложить.
      Гришка  не  подвел.  База данных в  Израиле  оказалась
лучше, чем в Москве, и я получила не только домашний,  но  и
рабочий  телефон  Ицхака.  Интересно,  на  какую  сумму  мне
пришлют счет?
     В трубке послышалась фраза на незнакомом языке.
     - Ицхака позовите, - завопила я, - Шнеерзон-Блюмена.
     - Блюмен-Шнеерзона, - поправил мужчина, - слушаю, в чем
дело?
     Я принялась излагать простую, как табурет, историю. Мне
поручили сделать материал о доме в Подмосковье, где гостиная
соединена  с  бассейном... Никак не  могу  найти  владельца,
редактор  обещает уволить, жуткий ужас. Лиза Хронова,  желая
помочь, подсказала телефон Шнеерзон-Блюмена.
      - Блюмен-Шнеерзона, - терпеливо сказал Ицхак, - что вы
так   нервничаете?  Погодите,  сейчас  дам  все  координаты.
Значит,  так,  Вадим  Михайлович  Аркин  и  Дина  Сергеевна,
супруга, можете передать от меня привет.
     - А он где работает, Аркин этот? Ицхак засмеялся:
      - Предприниматель, а уж в чем состоит его бизнес, я не
знаю.  Да  не  бойтесь, его самого никогда  нет,  а  Диночка
очаровательная дама, интеллигентная, большая  умница,  мы  с
ней вместе в Полиграфическом учились!
      -  Большое, огромное спасибо, - завела я, - просто  не
знаю, как вас благодарить.
     Обычно на такое заявление люди отвечают:
      "Ерунда  какая, не стоит благодарности",  -  но  Ицхак
поступил по-иному.
     - Вы и правда хотите сделать мне приятное?
     - Конечно, - с энтузиазмом воскликнула я, - очень!
      -  Тогда  приютите меня на недельку в конце ноября,  -
сказал Ицхак, - в Москве почти никого из друзей не осталось,
а  за  гостиницу  мне  теперь, как иностранному  гражданину,
жуткие  доллары  надо  платить. Только  ответьте  честно:  я
стесню вас?
      - Совсем нет, у нас куча комнат и стадо раскладушек, -
ответила я, - пишите адрес.
       -   Ну   спасибо,  -  обрадовался  Ицхак,  -  цеховая
солидарность  -  великая вещь, журналист  журналиста  всегда
выручит.  А насчет Дины Аркиной не волнуйтесь, скажите,  что
от   меня,   она  примет.  Правда,  Диночка   у   нас   дама
избалованная, папа у нее генерал был, а теперь  муж  богатый
имеется,  да еще она слишком умная, вот ее и заносит  порой,
так  что  не  обижайтесь, если вдруг что-нибудь  не  то  вам
скажет. По сути, она не вредная...
      Он  говорил  и  говорил. Я просто видела,  как  деньги
вылетают  из  моего кошелька и попадают на  счет  телефонной
станции, но остановить парня не представлялось возможным. Он
отпустил  меня,  только узнав в подробностях  про  погоду  в
Москве.
      Переведя  дух,  я опять схватилась за телефон.  Трубку
сняли сразу.
     - Алло, - послышалось грудное сопрано.
     - Будьте любезны госпожу Аркину.
     - Я у телефона, - вежливо, но холодно ответила дама.
      -  Добрый  день, Дина, - радостно начала  я,  -  Ицхак
Шнеерзон-Блюмен   попросил  меня  передать   вам   небольшую
посылочку.
     Воцарилась тишина. Потом дама про