оди! Я знаю все, про Минну, про нож., а.., а.., а!
     Мало тебе не покажется, нет...
     Я села.
     - Вера, что вы знаете?
     - Мама! - взвизгнула официантка. - Кто тут?
     - Человек, который может вам помочь, - ответила я.
     Вера быстро обошла диван, наткнулась на меня и подпрыгнула.
     - Bay! Вы...
     - Вовсе нет, - быстро перебила я ее и стащила с головы жаркий парик, - просто я одета так.
     Давай познакомимся. Виола Тараканова. Ты меня, может быть, знаешь как писательницу Арину Виолову.
     Глаза Веры слегка расширились.
     - "Гнездо бегемота" ваша книжка?
     - Да.
     Девушка плюхнулась около меня на диван.
     - Вот ведь, - воскликнула она, - думала, как Светку урыть, а тут вы! Читаю ваши детективы, очень они мне нравятся, на правду похожи.
     - Я пишу лишь о тех событиях, участницей которых была сама.
     Вера схватила меня за руки.
     - Героиня Аня Виноградова списана с вас?
     - Ну...
     - Скажите правду!
     Я испытала замешательство. Иногда читатели задают мне этот вопрос. И как на него отвечать?
     Мои романы написаны от первого лица, поэтому большинство из тех, кто брал их в руки, считают автора и Аню Виноградову одной личностью.
     Некое сходство и впрямь есть. Я наделила Аньку своей внешностью, сделала это лишь по одной причине: я совершенно не знаю ощущений, которая испытывает полная женщина. Ну каково ей бегать, прыгать, просто сидеть на стуле? Трудно мне описывать и внутренний мир пожилой дамы, поэтому Анька одного со мной возраста. Но она глупа, вздорна, слегка истерична. Я же обладаю спокойным, ровным характером, никогда не устраиваю скандалов из спортивного интереса. Впрочем, Аня имеет и массу достоинств, которые начисто отсутствуют у меня.
     Она лихо стреляет, всегда попадая в цель, ловко скачет на лошади, замечательно водит автомобиль, легко подтягивается на руках, может сесть на шпагат и сделать кульбит. Вываливаясь из окна, Аня остается живой, еще ей ничего не стоит бодро бежать пятьдесят километров за скорым поездом, Виноградова даже не запыхается. Анька мгновенно кидается в драку, если понимает, что кого-то унизили, и, как правило, побеждает. Лишь один раз ее в честном бою положил на лопатки красивый мужчина. И то ему удался сей финт лишь по одной причине: дуре Аньке невесть по какой причине захотелось замуж. Любые дела, за которые берется Виноградова заканчиваются полной ее победой. Справедливость торжествует, порок наказан.
     А еще Анька всегда ухитряется найти выход из тяжелой, казалось бы, неразрешимой ситуации. Она такая, в воде не тонет, в огне не горит, в воздухе не рассыпается.
     Олеся Константиновна иногда, качая головой, говорит:
     - Виола Ленинидовна, вам не кажется, что кое-какие композиции в ваших книгах выглядят... э.., не слишком правдоподобно?
     Но я лишь развожу руками. Кто же виноват, что Аня такая оторва?
     - Вы на нее похожи, - лепетала Вера, судорожно стискивая мои пальцы. - Вы умная, ловкая, сильная, богатая, всем помогаете. Вот послушайте, что расскажу!

Глава 14

     Ничего нового я поначалу в довольно бессвязном рассказе Веры не услышала. Тысячи девочек, живущих в разных уголках земли, мечтают о карьере эстрадной певицы. Со стороны мир шоу-бизнеса кажется ярким, праздничным. Настоящая правда о закулисье скрыта от обывателей, хотя газеты постоянно смакуют интимные подробности жизни кумиров. Одна певица, выгнав четвертого по счету супруга-банкира, с горя украсила часть стены в своем трехэтажном особняке драгоценными камнями.
     - Брюлики и изумруды просто кирпичи, - кокетничает теперь дива перед камерами, - там им и место, в качестве детали интерьера, и вообще, это подарки бывшего, мне новый другие купит.
     Ну и как должна отнестись к подобной информации школьница из провинции, мама которой получает сто рублей в сутки, стоя, несмотря на град и дождь, на местном рынке с пирогами собственного производства?
     В детской голове мигом появляется простая. мысль: нужно ехать в Москву, вот там у всех огромные возможности! В столице по улицам тучами ходят неженатые акулы бизнеса, по мостовой текут сливки, и тротуары сделаны из сладких булочек. В столице всегда тепло, светит яркое солнышко, а в звукозаписывающих студиях сидят милые продюсеры, готовые состязаться за право выпуска на сцену талантливой девочки. Все будет прекрасно, надо только уехать из родного сонного городка.
     Дальше события разворачиваются, как в песне "Девочка с Севера", которую поет группа "Премьер-министр".
     "В сумке у нее билет в один конец.., пара кассет и пачка сигарет..." Впрочем, не ручаюсь за точность цитаты.
     Сколько таких наивных и по-щенячьи восторженных, неспособных реально оценить свои более чем скромные вокальные данные мечтателей прибывает в Москву ежедневно. Какое количество потом, помотавшись по съемным сараям, побившись лбом о каменные стены и переспав с людьми, которые твердо пообещали сделать из них звезд, ломаются и превращаются в проституток, бомжих или просто погибают? Мало у кого хватает ума и смелости вернуться на родину, выйти замуж, нарожать детей и жить дальше, понимая: на вершину Олимпа взбираются лишь единицы, основная масса падает, даже не добравшись до середины горы.
     Сестры Опупенко Раиса, Светлана и Вера жили в крохотном городке за Уралом. Отца у девочек не было, вернее, где-то по просторам России бродил господин Опупенко, давший им жизнь, но сестрички папеньку забыли. Он исчез из провинциального местечка давно. Мама Зина на вопросы школьниц отвечала:
     - Ой, горе горькое! Уехал папка на море отдыхать да сгинул! Утоп! Теперича вот одна вас на горбу несу.
     Вера первое время верила маме и искренне считала себя сиротой. Иногда, лежа в кровати, малышка мечтала: вот распахивается дверь и появляется папа. Он на самом деле не умер, его похитили пираты. Долгие годы он пытался бежать из плена и наконец удрал, прихватив с собой казну разбойников. "Давай, доченька, - говорит он, - поедем, купим тебе всего".
     На этом мечты обрывались и подкатывали слезы. Вере доставалось меньше вещей, чем остальным сестрам. Старшей, Рае, мама покупала ботинки, потом они переходили к Свете, а уж затем, окончательно разбитые, попадали в руки, вернее, на ноги Веры.
     Впрочем, Светлана, бойкая, крикливая, уже в пятом классе стала закатывать маме такие истерики, что Зине пришлось взять себе еще одну работу, чтобы одевать строптивицу Свету во все новое.
     Вере же, не умевшей скандалить, по-прежнему доставались одни обноски.
     Когда Рая закончила десятилетку, Зина обрадовалась.
     - Вот хорошо, нам легче станет, - сказала она, - ну, выбирай, куда работать пойдешь? В магазин?
     Или поучишься, к примеру, на парикмахера?
     Раиса покивала и стала ездить в соседний городок овладевать мастерством цирюльницы. Ничто не предвещало беды, но один раз девушка не вернулась домой.
     Испуганная Зина понеслась по подружкам старшенькой, одна из них отдала встревоженной матери письмо. Прочитав его, Зинаида рухнула на диван. Ну, Райка, вот это удар!
     Старшая дочь, которой следовало в благодарность за еду, одежду и заботу помогать матери ставить на ноги младших сестер, наплевала на семью и уехала в Москву, где собралась стать эстрадной певицей.
     Три дня Зинаида рыдала, потом утешилась. Что ж, значит, судьба девке сгинуть. Было у Опупенко три дочери, осталось две.
     Через некоторое время ситуация повторилась один в один. Светлана, окончив школу, поступила в парикмахерское училище и удрапала в столицу с тем же желанием: влезть на сцену с микрофоном.
     Весь материнский гнев пал на голову Веры. Вот уж кому опять пришлось хуже всех. Зинаида стала поколачивать младшенькую, просто так, чтобы та боялась и не держала в голове всяких глупостей.
     Рука у матери была тяжелая, характер с годами делался гадким, еще Зина принялась искать утешения в бутылке, и Вера не вытерпела. Хоть она и любила маму, но однажды, дождавшись, пока та, хлебнув самогонки, заснет, убежала на станцию и села на проходящий поезд.
     Москву Вера приехала покорять с пустым карманом, не имея каких-либо связей и друзей. Вся надежда была лишь на сестер. Правда, в детстве они не дружили. Вера завидовала Раисе и Светлане, считая, что те, откусив себе по большому сладкому куску, оставили ей черствые крошки, но ведь не бросят же старшие младшую на произвол судьбы?
     Как Вера устраивалась в Москве, сколько усилий приложила, чтобы найти Раю, - это отдельная история. В конце концов она узнала, что сестра пытается сделать карьеру певицы. Звать ее теперь Минна, и она поет на сцене. Пока, правда, особенных успехов не имеет, но ведь слава и деньги не сразу к людям приходят.
     Радостная Вера приехала к Минне и была встречена более чем холодно. Сестра спокойно заявила:
     - Помочь тебе не могу, денег у меня нет, а те, что есть, вкладываю в себя.
     - Пусти хоть пожить, - взмолилась Вера, - я на вокзале ночую.
     - Квартира не моя, - пояснила Минна, - хозяйка, если узнает, что жиличек двое стало, плату поднимет.
     - Может, познакомишь с нужными людьми, - цеплялась за паутинку надежды Вера, - у меня кассета есть, вдруг кому-то понравится!
     Минна скривилась, потом милостиво кивнула:
     - Брось на галошницу! Но имей в виду, ты мне не сестра! У меня другой имидж.
     - Что? - не поняла наивная Вера.
     Минна закатила умело подкрашенные глаза.
     - Офигеть! Наивняк! Я будущая стар! Мне западло иметь мамашку - торговку пирожками. Имей в виду, Минна - вдова, ее муж умер, оставил большой капитал, теперь на эти деньги я раскручиваюсь!
     - Ты была замужем?! - изумилась Вера.
     - Дура! Это так.., для понту, - пояснила Минна, - не вздумай где-нибудь ляпнуть, что мы сестры! Ваще урою! Да тебя Роман так разделает!
     Вали отсюда! Ишь, заявилась денег просить и помощи! Мне кто помогал? То-то и оно! Сама из дерьма вылезла. Вот и ты старайся!
     Глотая слезы. Вера пошла к двери. И тут Минна неожиданно крикнула:
     - Стой!
     Вера замерла.
     - Добрая я слишком, - вздохнула Минна, - следовало напомнить тебе, как Верочка когда-то Зинке обо всех моих делишках докладывала. Кто матери настучал, что я с Гришкой на подоконнике в подъезде целовалась? Во, гляди, шрам! Это она меня разделочной доской после твоей ябеды поколотила.
     - Извини, - прошептала Вера, - все маленькие вредные, я больше маме не жалуюсь.
     - Теперь сколько угодно можешь ей петь, - усмехнулась Минна, - меня в Зажопинске нет, я восходящая звезда, а ты, говнюшка, пришла ко мне помощи просить. Так-то! Не плюй в колодец, пригодится воды напиться, жизнь все на места расставит. Но, что поделаешь, добрая я слишком.
     Пиши адрес, там тебе работу дадут.
     - Это продюсер, который из меня Пугачеву сделает? - наивно осведомилась Вера.
     Минна согнулась от смеха.
     - Нет, - ответила она, вытирая слезы, - фирма, занимающаяся организацией всяких вечеринок, презентаций и праздников. Им нужны официантки, только честные, сопрешь что-либо - выгонят да еще поколотят.
     - Но я хочу петь, - пробормотала Вера, - мечтаю стать звездой.
     - Мечтать не вредно, - отбрила Минна, - ступай себе. И запомни, столкнемся где-нибудь - отворачивайся. Мне не к лицу с такими родственниками, как ты, якшаться. Кстати, чем тебе работа официантки не понравилась? Станешь баксов триста зарабатывать плюс чаевые. Шмоток накупишь и вернешься в Зажопинск богатой невестой.
     Больше ко мне не шляйся, я тебе помогла, чем могла.
     Пришлось Вере уходить несолоно хлебавши.
     Кассета с записями ее песен осталась валяться на галошнице. Вера, ощутив после разговора с сестрой полнейшую безнадежность, просто забыла про музыку.
     Дальше события разворачивались стремительно, Веру взяли официанткой. После недельного обучения девушку одели в форму, дали в руки поднос и отправили на тусовку.
     Первая, кого увидела Вера, входя в зал, была...
     Светлана. Сначала Верочка подумала, что обозналась: встречаются на свете безумно похожие друг на друга люди, двойники. Та, которую официантка приняла за сестру, смотрелась потрясающе. Модная одежда, роскошная прическа, драгоценности.
     И потом, почти все присутствующие знали ее, подходили к ней, обнимали, целовали.
     Заинтригованная Верочка схватила за рукав одну из пробегавших мимо своих коллег:
     - Не знаешь, кто это?
     Девушка поставила тяжеленный, заставленный бокалами поднос на столик и завертела головой:
     - Где?
     - Да вон, рядом с Андреем Малаховым, телезвездой, стоит!
     - А, - усмехнулась товарка, - это Сю!
     - Кто?
     - Имечко у нее такое - Сю, - охотно стала сплетничать официантка, - ходит по всем тусовкам, весело живет. Эх, мне бы повезло иметь таких родителей. Папашка вроде депутатом был, но он умер. Мать ее какая-то шишка, денег полно. Веселится целыми вечерами, живет только с очень богатыми бизнесменами. Знаешь, чего про нее говорят?
     - Нет, - ответила Вера, во все глаза разглядывая Сю.
     Значит, это не Света, но как похожа!
     Официантка понизила голос:
     - Уж не знаю, так или нет, но болтают, что она очень влиятельная! Денег заработала тьму. Не родись красивой, а родись счастливой, так-то! Сю страшненькая, на шее шрам, а вон какой успех.
     Я точно не знаю, но наши к ней на квартиру ездили, когда Сю день варенья праздновала. Говорят, там так роскошно!
     - Шрам на шее? - встрепенулась Вера. - Где?
     Официантка потрогала себя чуть пониже подбородка.
     - Тут. Только дефект не помешал ей с Муниром Тогоевым трахаться. Он ей потом крутую тачку подарил.
     - Она проститутка, - протянула Вера.
     Коллега хмыкнула:
     - Не, это мы с тобой б.., и станем, если сейчас за сто баксов с Тогоевым ляжем, а Сю светская львица, она не плату берет, а подарки. Если сережки дешевыми покажутся, может и в морду швырнуть. С нами, хоть мы и посимпатичнее, чем эта крыса, трахаться стыдно, ни тебя, ни меня на тусовку с собой не повезут, рылом не вышли, воспитание не то, одежонка дешевая, на пальчиках пластмасса! А Сю в койку уложить почетно, повесить ей на шею колье - значит прослыть богатым и щедрым. Соображаешь, отчего такое получается?
     Вера покачала головой.
     - Надо у правильных людей родиться, - тяжело вздохнула коллега, - вот у меня папаша алкоголик, мама почтальон, у тебя, похоже, тоже не академики с артистами в роду. А у Сю отец - вор. Но в нашей стране, если спер сто рублей - то ты уголовник, а если стырил сто миллиардов - уважаемая личность.
     Выслушав море информации. Вера подошла к Сю и вежливо предложила:
     - Шампанское?
     Тусовщица повернулась, и официантка постаралась удержать вскрик. Перед ней стояла сестра: хорошо одетая, модно причесанная, усыпанная каменьями. Но это была Света, со своей маленькой пикантной родинкой над верхней губой и шрамом на шее у подбородка. Отметину Светлана заработала в детстве, пошла в подвал за банкой с огурцами и упала.
     - Какое? - спросила Сю.
     Потом, увидев, что официантка растерялась, презрительно нахмурилась и повторила вопрос:
     - Шампанское какое?
     - Советское, то есть нет, конечно, московское, - ответила Вера, - очень хорошее, столичное.
     Сю ухмыльнулась.
     - Такое не пью. Принеси "Мюэт".
     - Что? - не поняла Вера.
     - О боже, - вздохнула тусовщица и повернулась к своему спутнику, высокому, смуглому, стройному мужчине с хищным разрезом узких глаз, - ну скажи, отчего на вечеринках всегда одни чмо работают, а?
     - Не волнуйся, - ласково ответил спутник, - сейчас поедем в "Афро", там и выпьем. - И сказал Вере:
     - Чего вылупилась, пошла вон!
     Официантка убежала. Света не обратила на Веру никакого внимания, она не удивилась, не вскрикнула, не обняла, не прижала ее к себе, не узнала или искусно сделала вид, что не узнала.
     Вера хотела улучить минутку, чтобы поговорить со Светой наедине, но весь вечер около той клубилась толпа, а потом тусовщица, накинув на плечи белую горностаевую шубку, ушла в сопровождении сразу трех кавалеров. Одним был тот смуглый парень, вторым очень известный хоккеист, третьим не менее знакомый всем телеведущий. Все эти мужчины, как потом узнала Вера, не имели жен и обладали большими счетами в банках. Со Светой Вера стала сталкиваться регулярно.
     Сестра кочевала с тусовки на тусовку, каждый раз в новой одежде и свежекупленных брюликах. Под говорить с ней первый раз удалось не скоро, но после встречи Сю не захотела помочь родственнице.
     Вера замолчала.
     Я вздохнула. Понятно, отчего Сю стала краснеть, услыхав фамилию Опупенко. Она не дослушала меня до конца, и, наверное, испугалась, решив, что журналистка знает правду.
     - Ну и каково? - спросила Вера.
     - Похоже, она тебе и сегодня не обрадовалась, - улыбнулась я, - и денег не дала.
     - Даст, - отрезала Вера.
     - Полагаешь?
     - Да! Помоги мне!
     - С удовольствием, но как?
     - Я знаю страшную тайну!
     - Про то, что она Опупенко, а не дочь богачей? Боюсь, положение вещей уже не исправить.
     Сю, как тебе это ни неприятно, сделала себе имя.
     Вера хмыкнула:
     - Ну.., может, оно и так! А как насчет убийства?
     - Она убила кого-то? - подскочила я.
     Вера торжествующе кивнула:
     - Да!
     - Откуда ты знаешь?
     - Ха! Все полагают, что официантки глупые тетери, за людей нас не считают, а зря, мы все видим и слышим, - торжествующе заявила Вера.

Глава 15

     Я потрясла головой, чихнула и сурово сказала:
     - Немедленно объясни, кого убила Сю.
     - А жену Лешки Плоткина из группы "Ветви", - охотно ответила Вера, - она, Сю, с Алексеем шашни крутила, у того супруга была Рита, беременная. Говорят, Сю с Лешкой в какой-то дом отдыха укатили, а Ритка пронюхала про мужнин зигзаг и туда же рванула. Алексей увидел разъяренную вторую половину и удрал, прямо в окно выскочил, а Сю с Риткой поговорила, объяснила той кое-что.
     Это закончилось плохо! Ритка в машину села и в Москву покатила. Люди говорят, она в три ручья ревела, когда мотор заводила. Ну и чего вышло?
     Вломилась в бетонный отбойник на МКАД, только мокрое место от нее осталось! Это Сю ее убила!
     Все знают! Риты нет, Леша из "Ветвей" ушел и пропал, никто о нем ничего не слышал, а Сю по тусовкам шляется! Вот, напиши про это в книге, а еще лучше, опубликуй в "Желтухе"!
     Я молча смотрела на Веру. Темнота, наполнявшая комнату, не была абсолютной. Спросонья мне показалось, что в курительной царит полный мрак, но потом стало понятно: тут есть свет, его испускает пара крохотных лампочек, искусно вмонтированных в стены.
     - Ну, - поторопила меня Вера, - напечатай!
     Помоги мне.
     Внезапно вся возникшая было жалость к младшей Опупенко испарилась без следа. Однако, она, похоже, махровая эгоистка. Сначала попыталась выманить денег у Минны, затем у Сю. Да, две старших сестры устроились в столице, каждая как умела, но почему они должны тащить на горбу Веру? Похоже, она не слишком любила своих ближайших родственниц, и они не звали ее к себе.
     Потом Минна все же оказала содействие Вере, пристроила последнюю на работу, а Сю, если вспомнить то, что она здесь недавно говорила, тоже попробовала помочь сестричке, знакомила ее с каким-то Мишей. Вера утаила от меня часть правды.
     - Надо ее опозорить, - деловито бормотала Вера, - рассказать про все. Имя назвать настоящее и про Лешу с Ритой сообщить. Небось потом народ поостережется с Сю дело иметь, перестанут ее на тусовки приглашать, придется козе домой ехать!
     От предвкушения неприятностей, которые водопадом польются на голову Сю, Вера повеселела, но я мигом погасила ее радость:
     - Ничего у тебя не выйдет, если бы информация о том, что Сю на самом деле дочь нищей женщины из глухой провинции, распространилась среди людей сразу, в тот момент, когда она только начинала делать карьеру тусовщицы, это могло бы сильно навредить ей, но теперь, ты сама же говорила, у нее полно влиятельных друзей и любовников, люди не поверят "Желтухе", даже если она опубликует свидетельство о рождении Светланы Опупенко, а у тебя небо