талии,  была  слишком
короткой, а бюст оказался плоским.  Компенсировала  отсутствующую  грудь  та
часть, которой садятся на стул. Объем бедер у Розочки был метра полтора,  не
меньше, ножки же были тоненькие, словно спичечные.
   Розочка сердито откинула за уши копну мелко вьющихся волос, села за  стол
и вновь превратилась в красавицу.
   - Так в чем дело?! - без тени улыбки спросила она.
   - Фаина Семеновна считает, что  вы  убили  Любу..,  впрочем,  давайте  по
порядку, - промямлила я.
   - Сделайте одолжение, - сурово кивнула Роза, - я не выношу  беспорядочных
разговоров!
   Как могла, я изложила события, старательно опуская те,  которые,  на  мой
взгляд, казались  несущественными.  Когда  фонтан  сведений  иссяк,  Розочка
вытащила пачку "Парламента" и покачала головой.
   - Много чего в жизни повидала, с  шестнадцати  лет  в  медицине  работаю,
медсестрой  начинала!  Но  такое!  Писательница,  которая  сама   расследует
преступление, чтобы написать книгу!
   Я расстегнула сумочку и вытащила "Гнездо бегемота".
   - Вот здесь, видите, моя  фотография.  Не  слишком  удачная,  правда,  но
узнать можно. Хотите, подарю? Извините, но у меня остались только "бумажные"
издания, твердый переплет давно расхватали знакомые.
   - Честно говоря, - протянула Розочка, - я  такое  не  читаю,  времени  на
специальную-то литературу нет, но ваше произведение обязательно посмотрю, не
каждый день с живым писателем сталкиваешься. Что  же  касается  смерти  Любы
Боярской... Может, я и воскликнула в гневе, что убью ее... Уж очень зла была
на нее... Ладно, могу рассказать историю  наших  взаимоотношений  с  Игорем,
если, конечно, вам интересно. Но хочу предупредить сразу: госпожу Боярскую я
и пальцем не тронула. Хотя, мне кажется, я знаю имя той,  которая  замыслила
извести Любовь Кирилловну! Я быстро закивала головой.
   - Говорите скорей!
   Игорь и Розочка познакомились на  первом  курсе  медицинского  института.
Только Розочка пошла в медицину по велению сердца, а парня  в  вуз  толкнула
мама.
   - Уж не знаю, какое на  вас  впечатление  произвела  Фаина  Семеновна,  -
объясняла Роза, - только она жуткая эгоистка. Без  конца  талдычит  о  своей
всеобъемлющей материнской  любви,  а  сама  нещадно  эксплуатировала  Игоря,
постоянно ему напоминая: "Ты должен заботиться  о  женщине,  которая  родила
тебя".
   Игорь не чувствовал  никакой  тяги  к  медицине,  но  мать,  желавшая  на
старости лет иметь в доме  человека,  который  сумеет  померить  давление  и
сделать укол, закатывала такие скандалы, что бедный парень решил, что  лучше
покориться.
   Розочка и Игорь оказались в  одной  группе.  Девушка  сразу  влюбилась  в
симпатичного парня и изо всех сил старалась помочь ему. Шифриной было ясно -
врачебная стезя не для Игоря. Тому становилось дурно в  морге,  а  при  виде
крови юноша бледнел и старался побыстрее сесть. Совсем  плохо  стало,  когда
началась практика в  больнице.  Естественно,  студентов  отправили  в  самые
тяжелые отделения. Игорь  с  Розой,  их  на  курсе  все  считали  женихом  и
невестой, оказались в хирургии в самой затрапезной районной больнице. И если
девушка просто рвалась в бой, мечтая о том, чтобы ей дали  подержать  крючки
во время оперативного вмешательства, то парень прятался по углам и ныл:
   - Тут так воняет!
   Спустя месяц после начала практики Игорь спросил у Розочки:
   - Господи, ты видела этого старика в коридоре? С  жутким,  отвратительным
гнойником на ноге?
   - Да, - кивнула девушка, - очень интересный  случай,  вот,  думаю,  можно
вскрыть и попробовать...
   - Тебе и впрямь этот кошмар кажется интересным? - перебил ее Игорек.
   - Естественно, - удивилась Розочка, - запущенный  случай,  такое  нечасто
увидишь, интересно посмотреть, как Сергей Антонович станет операцию  делать.
Вот если бы мне поручили, то...
   Игорь встал и вышел. Удивленная его реакцией Роза кинулась  было  следом,
но ее позвал дежурный врач, и она занялась работой.
   На следующий день возлюбленный не приехал в больницу. Розочка решила, что
он заболел, и кинулась в ординаторскую звонить. Трубку сняла Фаина Семеновна
и закатила ей бурный скандал:
   - Игорь мне все рассказал!!!
   - Что? - недоумевала Розочка.
   - То! - вопила будущая свекровь. - Это из-за тебя он забрал документы  из
института! Ты дала ему понять, что медицина не  для  него!  Дрянь!  Не  смей
приближаться к нашему порогу!
   Розочка только хлопала глазами, искренне не понимая, что же произошло.
   Игорь ей не звонил. Пару раз девушка сама пыталась соединиться с ним,  но
трубку каждый раз снимала Фаина Семеновна,  и  Розочка  быстро  нажимала  на
рычаг - общаться со старухой совсем не  хотелось.  Потом  Роза  узнала,  что
Игорь и впрямь забрал документы из института. Она решила подстеречь парня  и
притаилась у его подъезда. Игорь не выходил, зато появилась Фаина  Семеновна
и села в троллейбус. Обрадованная Розочка кинулась в квартиру, к любимому.
   Игорь, зевая, спокойно сказал ей:
   - После разговора с тобой, ну, помнишь, о том  старике  с  фурункулом,  я
твердо понял, что хорошим врачом никогда мне не  стать.  Пришлось  выдержать
колоссальный скандал с мамой, чуть до драки не дошло.
   - Чем же теперь станешь заниматься? - осторожно спросила Роза.
   - Знаешь ведь, - пожал плечами  Игорь,  -  я  всю  жизнь  мечтал  изучать
историю. Вот, готовлюсь поступать на истфак.  Слава  богу,  успел  документы
сдать. Так что до августа не увидимся, сама понимаешь!
   - Конечно, - кивнула Розочка, - удачи тебе. Игорь замялся:
   - Еще один момент...
   - Какой? - напряглась Роза.
   - Ты мне пока не звони и  не  приходи  сюда  больше,  -  наконец  решился
выдавить из себя кавалер, - мама дико злится.
   - Мы расстаемся навсегда? - решила уточнить девушка.
   - Что ты, -  залебезил  Игорь,  -  только  до  августа.  Вот  поступлю  в
университет, и снова будем вместе.  Да  и  мама  слегка  успокоится.  Я  тут
попытался ей объяснить, что если она хочет иметь дома врача, то получит  его
только в твоем лице.
   Розочка слегка успокоилась, хотя перспектива стать лечащим доктором Фаины
Семеновны ее отнюдь не обрадовала.
   В августе Игорь пару раз  сходил  с  Розой  в  кино,  а  в  сентябре  они
практически расстались. Девушка старательно обманывала себя. Понятное  дело,
Игорь вновь стал первокурсником, ему нужно посещать все лекции  и  семинары,
да и в первую сессию преподаватели обычно излишне суровы. Но в глубине  души
она понимала: Игорь на ней никогда не женится. А Фаина Семеновна, даже  имея
огромное желание жить рядом с доктором, будет очень рада, когда узнает,  что
Розочке не стать ее невесткой.
   Вот так их отношения очень тихо  сошли  на  нет.  Целых  два  года  Игорь
старательно делал вид, что ничего не произошло и любовь осталась прежней.  В
течение недели он обычно не звонил Розочке, но в субботу непременно  звал  в
кино. Девушка,  безоглядно  влюбленная  в  парня,  была  согласна  на  любые
отношения, лишь бы хоть изредка встречаться с Игорем.
   Потом  она  поступила  в  ординатуру,  занялась   диссертацией,   времени
катастрофически не хватало ни на что. И как-то так  получилось,  что  они  с
Игорем  расстались  на  полгода.  Потом  Розочка   спохватилась,   удивилась
собственному равнодушию и позвонила Игорю.  Трубку  сняла  Фаина  Семеновна.
Услыхав голос Розы, старуха злорадно заявила:
   - Игоряша и Ксюшенька уехали кататься на теплоходе. Ты ведь знаешь  Ксюшу
Боярскую? Очень милая девочка.
   Роза положила трубку. Имя и фамилию Ксюша Боярская она  слышала  впервые.
Среди их общих с Игорем знакомых таких не было. Значит, у ее вечного  жениха
появилась новая возлюбленная. Розочка приготовилась испытать  приступ  дикой
ревности, но неожиданно поняла: в ее душе пусто, словно в выжженной пустыне.
Там больше не распускал лепестки яркий,  дурманящий  голову  своим  ароматом
цветок любви.
   - Игорь выдавил из меня по капле все хорошее к нему отношение, -  грустно
улыбалась Розочка, - словно из тюбика зубную пасту. Но ведь  его  больше  не
наполнить!
   Вот так и расстались - без выяснений отношений, слез и  скандалов.  Игорь
позвонил через пару месяцев,  поздравил  бывшую  невесту  с  днем  рождения.
Розочка тоже проявила интеллигентность и двенадцатого июля набрала  знакомый
номер телефона, чтобы пожелать счастья и успехов.
   Но трубку сняла Фаина  Семеновна.  Розе  стало  очень  неприятно,  сейчас
старуха наговорит ей гадостей, но чуть не упала  от  неожиданности,  услыхав
ласковое восклицание:
   - Розочка, детонька, совсем нас забыла! Хотя ты, наверное, очень  занята,
диссертацию защитила?
   Потом  Фаина  Семеновна  пожаловалась  на   высокое   давление,   Розочка
посоветовала лекарства... Начали перезваниваться.  Фаина  Семеновна,  поняв,
что Роза никогда не станет женой Игоря, стала мила с девушкой.  Советовалась
с ней по поводу многочисленных болячек и заговорщицки шептала:
   - Дома никого, кроме меня, нетрудно будет приехать, давление померить?
   Роза не отказывала старухе, и между  ними  установились  почти  дружеские
отношения. Иногда Фаина Семеновна заявляла:
   - Вот не разглядела я тебя, сердилась на Игорька, а зря.  Ксюша-то  такая
профурсетка!  Грубая,  непочтительная,  вечно  спорит,  сына   против   меня
настраивает!
   Роза  пропускала  эти  высказывания  мимо  ушей.  С  одной  стороны,   ее
совершенно не интересовали Игорь с новой пассией, с другой - его мать всегда
будет ненавидеть тех,  кто  попытается  прибрать  к  рукам  ее  драгоценного
мальчика.
   Однажды вечером, достаточно поздно, около десяти, в дверь  квартиры  Розы
позвонили. На пороге стояла маленькая, хрупкая девушка в  красивой  норковой
шубке.
   - Я вас умоляю, - без всякого предисловия  заявила  она,  -  отдайте  мне
Игоря.
   - Вы кто? - изумилась Роза.
   - Ксения Боярская, - ответила худышка  и  расплакалась.  Розочка  втащила
свою счастливую соперницу в комнату и попыталась утешить.
   - Что случилось?
   Ксюша, тихо плача, рассказала, что Игорь не торопится с предложением руки
и сердца. Их роман длится уже почти три года, а предложения руки и сердца от
него  так  и  не  последовало.  В  конце  концов  Ксюша   не   выдержала   и
поинтересовалась:
   - Когда же мы поженимся?
   Игорь замялся и выдал.
   - Понимаешь, я связан обещанием с другой.  Розой  Шифриной,  любви  давно
нет, но боюсь ее обидеть, да и здоровье у нее слабое,  погоди  пока  Услыхав
последнюю фразу, Розочка обозлилась  до  крайности  и,  несмотря  на  робкое
сопротивление Ксюши, ринулась к телефону.
   - Игорь, - твердо заявила она, - если ты еще не понял, то заявляю со всей
определенностью,  ты  свободен  от  всяких  обязательств.  Я  не   собираюсь
связывать свою жизнь с тобой, не люблю тебя. Кстати, с чего ты взял,  что  я
болею? Абсолютно здорова!
   Через неделю Ксюша перезвонила Розочке.
   - Спасибо большое.
   - Он сделал тебе предложение? - поинтересовалась Шифрина.
   - Нет, но дело не за горами, - радовалась  Ксюша,  -  вот  летом  съездим
вместе отдохнуть - и готово!
   Розочка не стала переубеждать дурочку. В глубине души она была уверена  -
Игорь никогда не женится, на то у него, как в  известной  песне,  есть  пять
причин. Основная из которых - патологическая ревность Фаины Семеновны.
   Спустя некоторое время оказалось,  что  она  права.  Осенью  Ксюша  снова
прибежала к Розе в слезах.
   - Он нашел другую!
   - Да? - не удивилась Розочка. - И кого, если не секрет?
   - Мою родственницу, - затопала ногами Ксюша, - Любу Боярскую!
   - Твою сестру?
   - У моего папы был брат,  -  пояснила  Ксения,  -  это  его  дочь,  жутко
противная уродка! Сволочь! Отбила Игоря!
   - Успокойся, - попыталась вразумить ее Розочка, - ей никогда  не  отвести
парня в загс.
   Но в июне месяце сыграли пышную  свадьбу.  Боярские  собрали  всех,  кого
можно  и  кого  нельзя.  Розочке  тоже  прислали  открытку  с   изображением
целующихся  ангелочков.  Шифрина  купила  красивый  чайный  сервиз,  вручила
коробку улыбающейся  невесте,  с  легким  злорадством  отметила,  что  Фаина
Семеновна стоит лиловая от злобы, и села на свое место за столом. К ней  тут
же подскочила Ксюша и прошипела:
   - Очень хочется надеть этой дряни на голову миску с салатом!
   - Зачем же ты пришла на свадьбу? -  удивилась  Розочка.  -  К  чему  этот
экстравагантный поступок?
   - Так папа велел, - всхлипнула Ксюша, - вон следит за всеми.
   Розочка повернулась и увидела пожилого  мужчину,  сидящего  в  кресле  на
колесах.
   - Твой отец инвалид? - спросила она.
   - Ну да, - кивнула Ксюша, - у него инсульт был, вроде поправился, а  ноги
не слушаются. Вот теперь боюсь его волновать. А папа очень чтит  родственные
узы. После того как дядя Кирилл умер, он считает,  что  обязан  поддерживать
тетю Машу и Любку. Знаешь, как  он  меня  вчера  песочил!  "Всякое  в  жизни
бывает! Они друг друга полюбили.  Ты  найдешь  себе  пару,  а  родственников
других не будет!" Вот и пришлось идти, теперь изображаю  дружбу  и  радость.
Боюсь, папу опять инсульт разобьет!
   Ксюша замолчала, а потом с  невероятной  злобой,  острым,  пронзительным,
словно наточенный клинок, голосом произнесла:
   - Я ее убью!
   - Кого? - испугалась Розочка.
   Было в тоне Ксюши что-то такое, что заставляло  верить:  из  уст  девушки
звучит не пустая угроза.
   - Любку! - мстительно уточнила она. - Еще не  знаю  как,  но  обязательно
убью.
 
Глава 17 
 
   Я ушла от Розочки, покачиваясь, словно пьяная. Ужасная  жара  висела  над
проспектом. Люди тащились по тротуару,  сжимая  бутылки  с  водой.  Кислород
словно испарился, было полное ощущение,  что  воздух  превратился  в  вязкий
кисель,  который  с  трудом  проникает  в  легкие  и  с   огромным   усилием
выталкивается из них.
   Я зашла в супермаркет и прислонилась к холодильнику, в котором  стройными
рядами выстроились йогурты и пачки масла. Хорошо-то как!
   И тут затрезвонил мобильный. Меня охватил страх.
   - Да? Что произошло?
   - Ариша, - раздалось из трубки, - приветик, это Нюся! Я смахнула  со  лба
пот.  Тысячи  и  тысячи  людей  используют  мобильную  связь,  чтобы  просто
поболтать друг с другом,  и  только  Виола  Тараканова  трясется  от  любого
звонка!
   - Привет, Нюся, - я постаралась изобразить радость.
   - Ты где?
   - В магазине.
   - Каком?
   - Супермаркете, стою около йогуртов, наслаждаюсь холодом.
   Нюся засмеялась.
   - Давай дуй на Сазоньевскую улицу - Зачем?
   - Надо! Обещала же тебя пиарить Давай, ноги в руки - и бегом.
   - Но я не одета!
   - Совсем голая?  -  захихикала  Юдина.  -  Ходишь  по  лавкам  только  во
вьетнамках? А что, это эпатажно!
   - Нет, конечно, просто стою в стареньком сарафанчике и без макияжа.
   - Аллах с ним, -  заявила  Нюся,  -  адрес  пиши:  Сазоньевская,  девять,
постарайся успеть за час.
   - Куда? - недоумевала я.
   - Приедешь, объясню, - буркнула Нюся и отсоединилась.
   Я со вздохом оторвалась от  рефрижератора  и  побрела  по  проминающемуся
асфальту к метро.
   Возле  дома  девять  на  Сазоньевской   было   пусто.   Я   расстроилась.
Естественно,  Нюся  опоздает,  а  мне  придется  ждать  ее  на   солнцепеке.
Коротенькая улочка не украшена ни одним деревом, в тени которого можно  было
бы спрятаться, да и магазинов со спасительными холодильниками не  видно.  Но
тут огромная черная машина, стоявшая чуть поодаль от девятого дома,  коротко
гуднула. Потом чья-то рука приоткрыла правую переднюю дверцу и звонкий голос
велел:
   - Ариша, вали сюда.
   Я влезла в шикарный кожаный салон и со стоном села на подушку.
   - Боже! Почему у вас тут так восхитительно прохладно?
   - Так кондиционер фугует, - пожала полными плечами Нюся, - эка  невидаль!
Сейчас у всех они стоят.
   Я молча наслаждалась холодным ветерком. Наверное, приятели  Юдиной  ездят
на роскошных тачках. Вот у Олега в  "Жигулях"  роль  кондиционера  выполняет
крохотный вентилятор, прикрепленный на стекле. Но толку от жужжащих лопастей
никакого.
   - Очень приличный сарафанчик, - одобрила Нюся, - у меня такой же.
   Ее полное, рыхлое тело было облачено в некое  подобие  мешка  из  розовой
льняной  ткани  на  тонюсеньких  лямочках.  Будучи  женщиной,  свободной  от
всяческих комплексов, Нюся не носила  нижнего  белья,  и  от  шеи  до  пупка
колыхалась бесформенная масса, напоминающая студень.
   - Слушай сюда, - велела она, - тут, в  девятом  доме,  принимает  страшно
модный доктор, Феоктистов Сергей. Раньше у него был маленький  кабинетик,  а
теперь он раскрутился и открывает центр кирпичетерапии.
   Я подумала, что ослышалась, и переспросила:
   - Какой терапии?
   - Кирпичетерапии, - терпеливо повторила Нюся.
   - Он лечит людей кирпичами?!
   - Именно.
   - Но каким образом? Бьет ими пациентов по голове?
   Нюся хихикнула и быстренько вывалила краткую биографию знахаря.
   Родом Феоктистов из глухой сибирской деревеньки. Воспитывала  его  бабка,
деревенская  лекарка.  Старушка  владела  эксклюзивной  методикой,   которую
получила от своей матери. В особом овраге, под чтение специальных  заговоров
и колдовские песни, в определенный день, в полночь выкапывалась глина. Потом
с соответствующими обрядами лепились кирпичи, обжигались в священной печке -
и инструмент был готов. Нагрев или охладив  кирпич,  бабушка  Сергея  могла,
приложив его к  больному  месту,  вылечить  любую  хворь.  Проходили  грыжи,
запоры, бронхиты, рассасывались опухоли, пропадали  аллергия,  косоглазие  и
бесплодие.
   Старушка передала тайные знания внуку и скончалась. Сергей стал врачевать
и достиг намного более впечатляющих результатов, чем бабушка. К  нему  ехали
со всей Сибири, почитали за святого. Денег  за  свою  работу  Феоктистов  не
брал.
   Но затем в его родной деревеньке стряслась  огромная  беда.  Приключилась
великая сушь, а потом пожар. От непогашенного окурка сначала  вспыхнул  стог
сена, а потом пламя резво поскакало  по  улицам,  живо  уничтожая  небогатые
домишки селян с немудреным  скарбом  и  живностью.  Меньше  чем  за  полчаса
деревенька превратилась в пепелище. Поднялись стон и плач. Обездоленные люди
обнимали детей...
   И тогда Сергей решил помочь землякам. Он отправился в Москву, где  быстро
стал модным доктором, а все заработанные деньги...
   - Эй, погоди, - остановила я Нюсю, - ты же только что  говорила,  что  он
лечит людей бесплатно.
   - Это было в деревне, - пояснила  Юдина.  -  Сергей  бескорыстен,  словно
монах, но сейчас он находится тут, чтобы набрать  погорельцам  на  дома,  и,
естественно, берет гонорар.
   - А сколько?
   - Четыреста долларов час.
   - И давно он практикует в Москве?
   - Третий год, - сообщила Нюся.
   В моей душе закопошилось легкое недоверие. Несколько  лет  в  Москве  при
ставке в четыре сотни за сеанс, и до сих пор не сумел собрать нужную сумму?
   - Где же он кирпичи берет?
   - Два раза в год ездит в свой заветный овраг, - объяснила Нюся.
   - Но у меня ничего не болит, - я попыталась посопротивляться.
   - И что? - рассердилась Нюся.
   - Зачем он мне? Да и четырехсот долларов у меня нет!
   - Арина!!!
   - Что?
   - Имей в виду: в тусовке не принято говорить вслух о бедности и о деньгах
вообще! Сейчас никто не будет заниматься медицинскими процедурами.  Мы  идем
на открытие центра. Там  журналюги,  телекамеры,  фуршет,  благотворительная
лотерея... Ферштейн?
   - В целом да, - кивнула я.
   - Очень хорошо, - подвела итог Нюся и глянула на часы,  -  прекрасно,  мы
опоздали на полчаса.
   - Что же тут хорошего? - засуетилась я. - Извини бога ради, я ведь  очень
торопилась...
   - Точно по часам обязаны являться журналисты, - пояснила Нюся, вылезая из
"Мерседеса", - а нам не грех слегка  припоздниться.  Понимаешь,  когда  идет
плотная толпа гостей, светские репортеры снимают не всех, а  лишь  тех,  кто
как-то выделяется. Ну пришел с голой жопой, из которой торчит  роза.  А  вот
если опаздываешь, внимание прессы гарантировано.
   С этими