но  так, но только пальто это мне очень нравилось.
Знаешь,  давай его сразу выбросим, чтобы Сене  на  глаза  не
попалось, а то станет нервничать, расстроится...
      В  этой  фразе  вся Томуська. Нет бы о себе  подумать,
представляю,  какой  концерт закатила  бы  Лерка  Парфенова,
случись  с  ней подобное происшествие! Но Томуся  права,  ни
Сене,  ни  Олегу, ни Кристине, ни тем более гостям  не  надо
рассказывать  о досадной неприятности. Завтра же  поедем  за
обновкой.
      Я  быстренько сбегала во двор и развесила  на  заборе,
возле  мусорного  бачка то, что еще недавно было  элегантным
свингером.  Впрочем,  кому-то  и  сейчас  вещь  понравилась,
потому  что, когда спустя два часа я вышла гулять с  Дюшкой,
возле помойки валялись только скомканные бумажки.
     Около девяти Тамара спросила:
     - Кристина говорила тебе, куда пойдет вечером?
     - Нет, - удивилась я, - думала, ты в курсе.
       -  Ну  куда  она  могла  подеваться?  -  взволнованно
воскликнула  Тома,  и  тут, словно  отвечая  на  ее  вопрос,
зазвонил телефон.
      -  Виолу позовите, пожалуйста, - пропел мягкий мужской
голос.
     - Слушаю.
      -  Ox,  извините, бога ради, - завел парень  бархатным
баритоном,  -  я  очень  виноват перед  вами!  Наверное,  вы
волнуетесь, куда подевалась Кристя?
     - Есть немного, - ответила я. - А вы кто?
       -  Отец  ее  одноклассницы  Вики  Мамонтовой,  Сергей
Петрович, можно просто Сергей, - охотно отозвался баритон. -
У  Вики  сегодня  день рождения, я отвез сначала  девочек  в
"Макдоналдс",  потом в кафе-мороженое, а  затем  вернулся  к
нам. И тут, каюсь, я не напомнил ей о звонке домой, а Кристя
начисто забыла сообщить, где она, теперь боится, что станете
ругать...
       -  Спасибо,  -  с  облегчением  вздохнула  я,  -  вот
негодница, ну-ка дайте ей трубочку.
      -  Ну  не  портите девочке хороший день, -  рассмеялся
Сергей.
     - Уже поздно, Кристине пора домой.
      -  Я  сегодня улетаю за границу, - пояснил  Сергей,  -
поеду в Шереметьево по Ленинградскому проспекту, вас устроит
подойти  на  площадь Эрнста Тельмана? Привезу туда  Кристину
часа через полтора...
     - Прекрасно, - обрадовалась я. - Это недалеко от нашего
дома,   всего  пара  остановок  на  метро.  Ровно   в   пол-
одиннадцатого буду ждать вас возле палатки "Русские  блины",
только как мне узнать вашу машину?
     Сергей расхохотался:
     - Кристина-то вас узнает! Я гудну и фарами поморгаю.
      -  Что  там? - поинтересовалась Томочка, видя,  что  я
закончила разговор.
     Узнав, в чем дело, подруга сказала:
      -  Надо  купить Кристе мобильный. Знаешь,  есть  такие
дешевые  аппараты, называются "коробочка Би+". Очень удобно,
позвонил и не нервничаешь.
       Я   промолчала.   Иногда  Томуськина   патологическая
незлобивость доводит меня до бешенства. На мой вкус, следует
не  "телефонизировать" Кристю, чтобы  она  хвасталась  среди
подружек мобильником, а наподдать ей как следует по заднице!
Ведь сидит в гостях уже давно и не подумала позвонить домой.
      Ровно  в  десять  тридцать я заняла  позицию  у  будки
"Русские   блины".   В  тот  же  момент   одна   из   машин,
припаркованных  за  железной  оградой,  коротко  гуднула   и
заморгала  фарами.  Я  подошла к  бордюру,  перелезла  через
заборчик,   увидела  старенькие,  разбитые,  жутко   грязные
"Жигули",  открыла переднюю дверь, села в  салон  и  сказала
водителю, молодому парню, с виду лет тридцати трех:
     - Добрый вечер, Сергей. Шофер улыбнулся:
     - Рад встрече.
     Я обернулась на заднее сиденье.
     - Ну, Кристя, и тебе не стыдно?
      В ту же секунду слова застряли в горле. Салон оказался
пуст, никого, кроме меня и Сергея Мамонтова, в автомобиле не
было.

                           Глава 6

     - Где Кристя? - возмутилась я. - Вы Сергей, отец Вики?
     Парень нажал какую-то кнопку, раздалось громкое "щелк".
     - Нет, - ответил он потом, - не Сергей и не отец Вики.
      -  Простите  бога ради, - сказала я, - вышло  дурацкое
недоразумение, у меня тут, на площади, назначена  встреча  с
человеком,  который обещал поморгать фарами... Я  перепутала
автомобили.
     Одновременно с извинениями я потянула на себя ручку, но
дверца не открылась. Парень преспокойно закурил и заявил:
     - Нет, Виола, вы попали по адресу.
     - Где Кристя? - возмутилась я. - Что за дурацкие шутки?
      -  К сожалению, дорогая, все очень серьезно, - ответил
водитель и пустил мне в лицо струю дыма.
     Не знаю, что возмутило меня больше: словечко "дорогая",
брошенное свысока и как-то снисходительно, или омерзительный
запах  сигары,  которую наглец держал, как шариковую  ручку,
большим и указательным пальцами.
      -  Где  Кристя?  -  повторила я,  дергая  не  желавшую
открываться дверцу.
      -  Оставьте ее в покое, - резко сказал шофер. -  Выход
заблокирован, выйти без моего разрешения вы не сможете.
     - Где Кристина?
     Водитель вытащил мобильный, потыкал в кнопки и буркнул:
     - Покажи.
      Внутри  стоящей  рядом иномарки вспыхнул  свет,  потом
задняя  дверца  приотворилась, и я  увидела  внутри  Кристю,
живую, здоровую и, похоже, совсем целую.
      Через  мгновение дверка захлопнулась,  свет  погас,  я
уставилась в окно. Ничего не различить, жуткая темнота.
      - Девочка в полном здравии, - вновь выпустил клуб дыма
парень, - пока!
      -  Что  значит пока? - прошептала я. - Кто  вы  такие,
имейте в виду, мой муж...
      -  Служит на Петровке, - хмыкнул мерзавец, - ну и что,
сильно он помог Тамаре? Оградил ее от неприятностей в метро?
А  теперь подумай головой: пальто порезали бритвой,  и  твоя
сестрица  ничего не заметила, а ведь могли и шилом ткнуть  в
давке, раз - и нет Тамарочки, много ли ей надо...
      -  Так  это  вы изуродовали пальто... Зачем?  Водитель
вновь затянулся. Я жадно разглядывала его. Густые белокурые,
совершенно есенинские волосы непослушными прядями падали  на
большой  чистый  лоб. Красивые темно-голубые глаза  смотрели
без  всякой  злобы, правильной формы нос украшал  породистое
лицо. Рот капризно изгибался, кожа была смуглая, что странно
для  блондина,  хотя  небось он ходит  в  солярий.  В  целом
парнишка был хорош, как конфетный фантик.
     - Выслушай меня, - процедил он, - внимательно. Девчонке
никто не собирается делать плохо. Убивать, отрезать пальцы и
уши,   насиловать...   Уволь,   я   не   любитель   подобных
мероприятий...
      - Как тебя зовут? - поинтересовалась я. Мужик секундно
глянул на меня немигающим взором и сообщил:
     - Монте-Кристо.
       Я  глубоко  вздохнула.  Было  глупо  думать,  что  он
представится, как жених в загсе. Хотя небось у мерзавца кипа
фальшивых документов, удостоверяющих личность.
     - Что ты хочешь от меня?
     - Полмиллиона, - спокойно отозвался Монте-Кристо.
     - Чего? - спросила я.
      -  Да  уж  не  пробок  от  пивных  бутылок,  долларов,
естественно!
       Я   попыталась   сохранить   спокойствие   и   делано
рассмеялась.
      -  Уважаемый  Монте-Кристо, насколько  я  понимаю,  вы
промышляете  киднепингом,  не  стану  осуждать  сей   способ
зарабатывания  денег,  хотя любой  бизнес  должен  приносить
доход,  иначе  зачем им заниматься? Но в  данном  случае  вы
сработали зря. Конечно, отец Кристины - бизнесмен, издатель,
владелец газеты, но полмиллиона долларов у него нет. Что  же
касается меня, то...
      -  Кончай мочалку жевать, - заявил Монте-Кристо, -  мы
все  про  вас знаем, даже то, из какой тарелки твой  муженек
любит суп хлебать...
     - Из какой? - изумилась я.
      -  Из  белой с синими полосками и золотым  ободком,  -
выплюнул Монте-Кристо мне в лицо, - поэтому отдавай  деньги,
получай девку - и все, кончай базар...
     - Какие деньги!!!
     - Те, что взяла у Лены Федуловой.
     - Кто, я?
      -  Ты,  ты. Полмиллиона гринов, которые Ленка хранила,
испарились, как сон.
     - Но почему ты решил, что доллары взяла я?
     - Больше некому, - рявкнул парень, - имей в виду, лучше
не  шути  с  нами. Отдай, и разбежались. Знаю,  что  у  тебя
просто  в  зобу  дыханье сперло, когда  пачки  увидела.  По-
человечески я это очень хорошо понимаю, ну не удержалась,  с
кем не бывает... Никто тебя наказывать не собирается, просто
верни бабки, и делу конец.
     - Я ничего не брала!
     - Ой ли!
     - Клянусь жизнью!!!
      Монте-Кристо  хлопнул рукой по  рулю,  "жигуль"  резко
гуднул.  В  рядом  стоящей иномарке вновь  вспыхнул  свет  и
приоткрылась  дверца. Стали видны бледное  личико  Кристи  и
рука, сжимавшая чудовищно большой пистолет, приставленный  к
виску  девочки.  Жуткие  видения тут  же  исчезли,  потом  в
иномарке вновь воцарилась темнота.
     - Так чьей жизнью ты клянешься, - спросил Монте-Кристо,
- ее?
     У меня наступил полный паралич, я почти онемела, вместо
членораздельной речи выдавила из себя какое-то мычание.
     - Значит, слушай, - удовлетворенно заявил негодяй. - Мы
все  знаем.  Ленка хранила деньги, полмиллиона в баксах,  не
свои.  Ей  их  просто  вручили для дальнейшей  передачи.  Ты
сперла всю сумму.
     Я только качала головой и пыталась сказать:
     - Нет-нет.
      - Да, моя дорогая, - ласково шелестел Монте-Кристо.  -
Говорю  же, мы все знаем, тебя видели с долларами, перестань
корчить дурочку.
      Я  почувствовала, что сейчас упаду в обморок. В машине
стоял  тяжелый  запах дорогого сигарного табака,  от  Монте-
Кристо несло ароматом какого-то мужского парфюма, да еще  на
зеркальце   болталась   "елочка",   источавшая   неимоверное
зловоние, суррогат запаха зреющих кокосов.
      - Слушай внимательно, - продолжал Монте-Кристо, - даем
тебе  сроку десять дней. Вот и думай, что лучше, отдать  нам
денежки или...
      -  Или  что... - прохрипела я, чувствуя, как к  голове
подбирается боль, - или что...
      -  Молодец,  - одобрил Монте-Кристо, - всегда  следует
представлять последствия своих поступков. Ежели  ты  решишь,
что денежки лучше не отдавать, тогда...
      Словно  актер МХАТа, он выдержал паузу. В  наступившей
тишине было слышно, как из моей груди вырывается прерывистое
дыхание.
      -  Тогда, дорогая, - спокойно закончил мерзавец, -  ты
выбрала  всем судьбу. Кристину оставим в живых, отправим  на
Ближний  Восток,  в  публичный  дом.  Хотя,  по  мне,  лучше
умереть, чем обслуживать потных извращенцев, Тамару придется
убить,  впрочем, Олега и Семена тоже. Делается  это  просто,
раз  -  и нет. У нас имеется чудесный снайпер, прошел Чечню.
Полный отморозок, но попадает в десятикопеечную монету.  Кто
там  у  тебя  еще  есть? Собака? Кошка?  Вот  живи  потом  и
радуйся.   Сама  умолять  станешь  денежки  взять.   Поняла,
дорогуша?
     - Не брала я ничего, - заплакала я, - честное слово, ну
поверь, ошибка вышла. Монте-Кристо поморщился:
      -  Давай  без  фальши... Актриса из тебя фиговая.  Еще
скажи  спасибо, что мы приличные люди, даем десять  дней  на
раскачку. Другие бы и разговаривать не стали, пиф-паф, ой-ой-
ой, умирает зайчик мой, никакая Петровка не поможет. Все это
ерунда насчет круглосуточной охраны... Тебя, да вообще всех,
как тараканов, передавить можно, усекла?
      Я  тупо кивнула, ощущая, как голову начинает стягивать
тугой обруч.
      -  Молодец,  -  одобрил Монте-Кристо, - значит,  ровно
через  десять дней, в праздник, стоишь тут, возле памятника,
с денежками...
      -  В  какой праздник? - невольно удивилась  я.  Монте-
Кристо широко улыбнулся:
      -  Десятого ноября День милиции, радостный момент  для
всех ментов, небось у вас дома стол накроют, ну там водочка,
шампанское... Ежели в одиннадцать тридцать вечера деньги  не
окажутся у меня в руках, то...
     - Что? - шепнула я. - Что?
      -  Ничего, - пожал плечами негодяй. - Тебя не  тронем,
муки совести хуже телесных страданий.
      Проговорив  последнюю фразу, он  вытащил  мобильный  и
бросил в трубку:
     - Вперед.
      Иномарка,  стоявшая рядом, мигом  заурчала  мотором  и
исчезла   за  поворотом.  Монте-Кристо  нажал  кнопочку   на
передней панели, раздался резкий щелчок.
      -  Ступай себе, - велел мерзавец. - Но имей в виду! За
тобой  следят,  стукнешь  муженьку  -  прирежем  беременную,
убежишь за границу с денежками - пристрелим девчонку.
      -  У  меня  нет денег, - тихо повторила я, наваливаясь
всем  телом  на дверцу, - понимаю, что ты не веришь,  но  их
нет!
     Монте-Кристо хрюкнул:
      - Я вовсе не настаиваю на том, чтобы ты вернула именно
те   купюры,  что  сперла.  Продай  что-нибудь   и   принеси
полмиллиона!
      -  Даже  если  я останусь голой и босой на  улице,  не
наскребу этой суммы!
      -  Ладно,  - слегка повысил безукоризненно ровный  тон
мерзавец,  -  ты мне надоела. Счетчик включен,  срок  пошел,
десятого ноября в 23.30, толковать больше не о чем!
      В  ту  же секунду он со всей силы толкнул меня. Дверца
неожиданно  распахнулась,  я  вывалилась  наружу,  прямо  на
грязную,  покрытую октябрьской слякотью дорогу,  стукнувшись
спиной о бордюрный камень, а головой о железный заборчик.
       "Жигули",  взвизгнув  колесами,  резко  стартовали  и
встроились в поток машин, который, несмотря на поздний  час,
несся  по  Ленинградскому проспекту. Комья грязи полетели  в
мою  сторону.  Я  сидела в луже, заляпанная  жирной,  черной
жижей.  Потом  кое-как поднялась на ноги, добрела  до  будки
"Русские  блины"  и,  плюхнувшись на  красный  пластмассовый
стульчик возле круглого столика, попыталась привести мысли в
порядок.  Мужчина, который с аппетитом ел  горячий  блинчик,
покосился на меня, потом встал и, бросив недоеденный блин  в
помойку,  быстрым шагом ушел. Из палатки высунулась девчонка
в красном фартуке и такой же косынке.
      - Иди отсюда, - злобно сказала она, - всех покупателей
распугаешь, бомжа чертова!
      Я  покорно  встала, дошла до памятника  и  присела  на
гранитный  цоколь  в основании монумента. Чуть  поодаль,  на
подстеленной  картонке, спала баба в отвратительно  воняющем
пуховике.  Из прорех куртки в разные стороны торчали  клочки
то  ли синтепона, то ли ваты. Честно говоря, я выглядела  не
лучше.
      Неожиданно пошел мелкий противный дождь. Я вытащила из
кармана   упаковку  бумажных  носовых  платков  и  принялась
вытирать  лицо  и  руки. По мере того,  как  кусочки  бумаги
делались черными, в мыслях светлело.
      Меня  воспитывали  в  так  называемой  неблагополучной
семье.  Папенька,  желая  купить  очередную  бутылку,   спер
кошелек и попал на зону. Честно говоря, после того, как  его
посадили,  нам  с  Раисой  стало только  лучше,  потому  что
папулька  нажирался каждый день, как... Впрочем,  достойного
сравнения  я  подобрать не могу. Ни один  из  представителей
животного  мира не способен был нажраться до такой  степени,
как  мой папахен. Раиса, слава богу, употребляла только  два
раза в месяц, зато ее никогда не было дома, мачеха постоянно
работала, стараясь добыть денег...
      Поэтому лет с четырех я была предоставлена сама  себе.
Никто  не  кормил меня обедом, не заставлял  мыть  руки,  не
/`.a(+  надеть шапочку, шарфик и носочки, не пел песенки  на
ночь  и  не целовал разбитые коленки. Годам к семи я поняла:
окружающий мир жесток, каждый в нем сам за себя, и если я не
научусь   справляться  с  неприятностями  сама,  то   просто
погибну, потому что ждать помощи не от кого.
      Наверняка поэтому я считаю, что безвыходных  положений
не существует. Следует только слегка пораскинуть мозгами,  и
в конце темного тоннеля появится тонкий луч света. Ну сумела
же  я  в шесть лет выбраться в деревне из горящего сарая,  а
провалившись в семь лет под лед на пруду в парке, вылезти на
берег? В конце концов, после смерти дяди Вити и тети  Ани  я
научилась   самостоятельно  зарабатывать  деньги  совершенно
честным путем. Хорошо, это были мизерные средства, но  я  не
плакала, не стонала, не просила в долг! Нет, просто, стиснув
зубы,  взяла ведро и швабру... Неужели я сейчас спасую перед
обстоятельствами?
      Ледяной дождь заливал за воротник, но мне было  жарко.
Наконец  решение было принято. Десять дней! За этот  срок  я
обязана   отыскать  того,  кто  спер  полмиллиона   у   Лены
Федуловой,  и  заставить  его отдать  денежки  Монте-Кристо.
Мерзавец  не шутил, он и впрямь ни перед чем не остановится.
Скорей  всего его люди и обыскали квартиру Марьи Михайловны.
Небось выждали, когда старушка отправится в магазин, вскрыли
дверь.  Любой,  даже  очень хороший замок  сдается  без  боя
парню,  умело обращающемуся с отмычкой... Зашли в  квартиру,
думая,  что  Никита  еще  в  школе...  Но  Марья  Михайловна
оставила   внука  дома.  Наверное,  мальчик  начал  кричать,
побежал  к  телефону... Вот мерзавцы и  убили  его.  Вернее,
подумали, что убили. Перерыли все, ничего не нашли и отчего-
то  решили, будто вор, польстившийся на чужие деньги, -  это
я.  Изрезали пальто Тамаре, похитили Кристину. Даже  узнали,
что у нас есть собака и кошка, да и Олег действительно любит
есть  суп  только из одной тарелки... Вот уж эта  информация
откуда?
     Десять дней! Всего десять!
      Я резко встала и чуть не упала, почувствовав, до какой
степени   онемели  ноги.  Никто  не  поможет,  не  на   кого
рассчитывать,  придется все делать самой. Негодяи  и  впрямь
следят за семьей!
     Увидев меня, Тамара всплеснула руками:
     - Вилка, ты купалась в болоте? Я улыбнулась:
      -  Почти. Стояла на проспекте, а тут на дикой скорости
мимо пролетела иномарка, обдала грязью, я отшатнулась назад,
поскользнулась и упала прямо в лужу!
     - Иди скорей мойся, - велела она. - А где Кристя?
     Я отвернулась к вешалке и радостно сообщила:
      -  Уж  извини,  с  тобой  не посоветовалась...  Завтра
начинаются каникулы, Вика Мамонтова пригласила Кристю к себе
на  дачу,  у них теплый загородный дом. Они обе так  просили
меня  согласиться, да и родители Вики упрашивали... В общем,
я  решила за тебя, пусть едет. Что ей в городе делать, а так
на свежем воздухе...
      -  Ну и правильно, - одобрила Томочка, - но как же без
вещей? Я махнула рукой:
      -  Ерунда,  зубную пасту и щетку мы  сейчас  купили  в
ларьке,  а  завтра утром я передам Викиному  отцу  сумку  со
шмотками, он мимо площади на работу поедет!
      - Отлично, - сказала Томочка, - давай скорей в ванную,
не ровен час, простудишься.
     Я вошла туда, закрыла дверь на задвижку и уставилась на
блестящий  кран. Тамарочка никогда не врет, в  ее  жизни  не
было  постыдных тайн, которые нужно скрывать от  окружающих.
Будучи  патологически честным человеком, подруга  совершенно
искренне  уверена  в  том, что все окружающие  люди  говорят
правду! В конце концов, мы подозреваем других только в  том,
на что способны сами.
      Я  очень  редко  обманываю Тамару,  и  у  меня  всегда
возникает неприятное ощущение, словно я обвожу вокруг пальца
пятилетнего  малыша,  обещаю конфету,  а  протягиваю  пустой
фантик...  Но сегодня совершенно особый случай,  я  не  могу
рисковать жизнью нерожденного младенца...
      Резкий звук заставил меня вздрогнуть. Дюшка, заливаясь
лаем, ринулась в прихожую. Монте-Кристо! Передумал и прислал
киллеров!
      -  Не открывай! - Я вылетела из ванной и бросилась  за
собакой. - Не открывай! Но Томочка уже гремела замком.
     - Стой! - орала я. - Стой!
      Тома с недоумением глянула на меня и в то же мгновение
легко  распахнула дверь. Вместо парня в камуфляжной форме  и
шапочке-маске,   сжимающего  в  твердой  руке   пистолет   с
глушителем, на пороге показалась Лера Парфенова  с  дорожной
сумкой в руках.

                           Глава 7

      -  Что  случилось?  - спросила Тома.  Лерка  истерично
зарыдала:
      -  Все,  хватит,  натерпелась. Меня  просто  со  свету
сживают! Больше не вернусь к ним!
      Одновременно  вопя, смеясь и икая,  она  вдвинулась  в
прихожую,  швырнула сумку в угол, чуть не  пришибив  ставшую
неповоротливой из-за объемистого живота Дюшку, плюх