идея, и я как на крыльях полетела домой.  Только  бы  Наташка,
жена Ленинида, оказалась на месте. Не так давно  папенька  женился  на  моей
хорошей знакомой, нашей бывшей соседке Наташке. Туся -  жуткая  шмотница,  у
нее гардеробы забиты вещами, наверняка найдется нужное.
   - Есть розовенькое, - успокоила меня Наташка, - давай, беги.
   Мы теперь не живем в одном доме, но все равно находимся в двух шагах друг
от друга. Через пять минут я ворвалась в хорошо знакомую квартиру и  увидела
подругу, трясущую вешалкой.
   Прикид подходил по всем статьям.  Широкие  от  талии  брюки,  симпатичный
сюртучок с накладными карманами, цвет - нежно-розовый,  милые  перламутровые
пуговички... Одна беда - Наташка весит около ста килограммов, а рост  у  нее
примерно метр семьдесят. Я же на десять сантиметров ниже и ровно в два  раза
меньше вешу. Если становлюсь на весы, стрелка никогда  не  перескакивает  за
отметку пятьдесят.
   Естественно, брюки не держались на талии.
   - Не беда, - воодушевленно заявила Наташка, - значит,  так:  внизу  я  их
подошью, вверху заколем булавками, пиджак длинный, никто ничего не  заметит.
А то, что сюртук болтается, это  хорошо,  сейчас  так  модно,  чтобы  рукава
свисали. Ты только ходи осторожно, и все будет тип-топ!
   Федор нервно вышагивал перед подъездом, когда я  вылезла  из  маршрутного
такси. Он оглядел меня с головы до ног и остался недоволен.
   - У матери прикид позаимствовала?
   - Почти угадал, - хихикнула я, - у мачехи.
   - Жуть, - оценил парень,  -  одна  радость:  ходить  тебе  по  студии  не
придется.
   Мы пошли  по  бесконечным,  довольно  обшарпанным  грязным  коридорам.  Я
удивилась: вот уж не предполагала, что внутри главного  здания  Центрального
телевидения могучей страны так уныло и некрасиво. Наконец Федор впихнул меня
в маленькую комнату и отдал на растерзание гримеру.
   Худенькая, темноволосая девушка равнодушно спросила:
   - Как обычно краситесь?
   - Никак, - я пожала плечами, - предпочитаю быть естественной.
   Девочка вытащила гору тюбиков и, перебирая их, буркнула:
   - Надо отличать натуральность от  естественности.  Чтобы  выглядеть  так,
будто у вас  на  лице  нет  никакой  косметики,  следует  наложить  на  себя
килограмм грима.
   Ледяными пальцами она принялась размазывать у меня под глазами  тональный
крем. Брови, ресницы, губы - все получилось чрезвычайно  ярким.  Потом  лицо
просто засыпали пудрой, высоко начесали волосы и  впихнули  меня  в  жаркое,
ярко освещенное помещение.
   Здесь распоряжался парень в драных джинсах.
   - Сядьте в кресло, прикрепите микрофон, не поворачивайтесь влево...
   Впереди, на длинных скамейках, располагалась публика, в основном женщины,
потные и возбужденные. Потом раздался хлопок и крик.
   - Начали!  Мотор!  Алик  пошел  Отворилась  боковая  дверца,  и  выскочил
вертлявый юноша, похожий  на  попугая.  Брюки  у  ведущего  были  оранжевые,
рубашка красная, на шее болтался фиолетовый  шарф  -  Добрый  день,  дорогие
телезрители, - затараторил он, быстрыми  шагами  приближаясь  ко  мне,  -  в
прямом эфире  ток-шоу  "Острый  вопрос"  и  я,  Алик  Войко.  Спонсор  нашей
программы кофе "Фобос"...
   - Стоп! -  заорал  с  потолка  голос  -  Алик!  Кофе  называется  "Фобо",
постарайся запомнить.
   - Ну, блин, - взмахнул рукой ведущий, - спутал.
   - Начинаем сначала, - велел невидимый  режиссер.  Алик  покорно  выскочил
из-за двери и снова зачастил:
   - Добрый день... Спонсор нашей программы кофе "Хобо".
   - Стоп! - завопили сверху. - Стоп! "Хобо"! С ума сойти!  "Фобо"!  Неужели
нельзя запомнить!
   - Очень трудно, - окрысился ведущий, - на прошлой  записи  были  макароны
"Хомо",  нельзя  ли  в  другой  раз  подобрать  спонсоров,  чтобы  чуть-чуть
отличались. "Хомо" - "Фобо", охренеть можно!
   - Хватит трепаться, начинай сначала! Войко вновь  вылетел  в  студию.  На
этот раз ему удалось благополучно преодолеть барьер.
   - ., является кофе "Фобо"!
   Я перевела дух, слава богу! Но тут Алик, не моргнув глазом, продолжил:
   - Эти макароны особенно хороши со сливочным соусом, рецепт которого...
   - Тушите свет! - взвыл режиссер. Мигом погасли яркие лампы софитов.
   - Идиоты, - бесновался невидимый дядька, - не в том  смысле  тушите,  что
погасите, а в том, что я сейчас с ума сойду!
   - Андрей, - заорал Алик, - сделай  милость,  выражайся  яснее,  никак  не
врублюсь, че те надо? Офигеть можно, где гример? Я весь взмок!  Лена,  сюда,
не видишь, что ли, у меня морда блестит!
   - При чем тут макароны, придурок! У тебя  кофе  "Фобо"!  Спагетти  "Хомо"
были час назад. "Фобо"! "Фобо"! "Фобо"! Усек? - гремело с потолка.
   - Я-то усек, - обиженно ответил Алик,  -  только  на  суфлере  текст  про
макароны стоит.
   И он ткнул пальцем в большой  телевизор,  на  экране  которого  виднелись
крупные печатные буквы.
   - Уволю! - заверещал Андрей. - Катя, считай, ты у нас не работаешь!
   Примерно через час все пришло в норму, приветствие было записано, и Алик,
плюхнувшись около меня в кресло, заявил - Сегодня в качестве консультанта мы
пригласили на передачу известную  писательницу,  звезду  детективного  жанра
Александру Маринину.
   Зал взвыл и захлопал. Я вздрогнула. Обожаю  книги  Марининой,  прочла  их
все, но не могу же я прикидываться  ею  на  телевидении.  Пришлось  прервать
ведущего:
   - Простите, я Арина Виолова.
   Алик уставился на меня круглыми, как бусины, голубыми глазами.
   - А где Мари ни на?
   - Не знаю, дома, наверное.
   - Вы кто?
   - Писательница Арина Виолова, тоже работаю в жанре детектива.
   - Простите бога ради, -  засуетился  Алик,  -  перепутал.  Знаете,  такой
стереотип живет в мозгах: раз криминальный роман,  следовательно,  Маринина.
Не слишком-то много читаю, времени нет.
   Я с сомнением покосилась на него. Он издевается? Похоже, что нет,  просто
Алик идиот.
   Дальше съемка покатилась как по маслу. Сначала привели тщедушную  девицу,
которая, бесконечно экая, объяснила суть проблемы: ее муж завел любовницу.
   - Как мне поступить? - всхлипывала девчонка, аккуратно промокая платочком
слезы.
   Ведущий  принялся  бегать  по  рядам  и  подсовывать   микрофон   потным,
взволнованным теткам. Одни советовали гнать изменника мокрой тряпкой, другие
предлагали  подождать.  "Совершенно  случайно"  в   центре   зала   оказался
дипломированный  психолог,  лет  сорока,  при  бороде  и  очках.  В  дамском
окружении он смотрелся, как лопух среди роз. Схватив микрофон,  "врачеватель
души" завел минут на пять заунывную речь, из  которой  можно  было  в  конце
концов сделать вывод: гнать не надо, лучше подождать, но можно  и  выставить
за порог.
   Девушка на сцене продолжала хныкать, не забывая заботиться о  том,  чтобы
не размазать макияж. Внезапно Алик повернулся ко мне.
   - Ваше мнение?
   К этому моменту я  успела  слегка  задремать,  поэтому  от  неожиданности
сказала то, что думаю:
   - Волосы вырвать! - Кому? - растерялся Алик.
   - Ну не мужу же любимому, сопернице, естественно. Поколотить как следует.
   - Чем? - недоумевал Войко.
   - А что под  руку  попадется,  -  я  пожала  плечами,  -  можно  скалкой,
разделочной доской, настольной лампой, табуреткой... Выбор огромен  От  души
советую. Самая, правда, не применяла подобные методы на  практике,  но  одна
моя подруга частенько расправляется таким образом с бабами, которые залезают
в кровать к ее муженьку. Потом она швыряет  об  пол  всю  посуду  в  доме  и
спокойно живет дальше, до следующего зигзага супруга.
   - Может, лучше развестись с таким? - Ведущий попытался подтолкнуть меня в
сторону стандартных решений.
   - Ну уж нет, - возмутилась я. - Значит, воспитывала  мужа,  вкладывала  в
него деньги и душу, а потом его другой отдать? Ни фига подобного! Просто  по
морде надавать, мало ли чего в семейной жизни случиться может, так и женихов
не напасешься.
   - Правильно писательница говорит, - донеслось из зала,  -  все  мужики  -
козлы,  только  и  знают,  что  под  юбки  лапы  запускать!  Их  воспитывать
бесполезно, баб сволочных колотить надо!
   Алик растерянно глянул вверх. Передача явно скатывалась не в ту степь, но
режиссер молчал, очевидно, его устраивал ход событий.
   - Хорошо, - нашелся Войко, -  мы  выслушали  мнение  эксперта.  А  теперь
сюрприз. Чтобы сейчас, прямо на месте, распутать клубок,  в  который  попала
наша героиня Галя, мы пригласили сюда ее  мужа  Виктора  и  злую  разлучницу
Зину. Встречайте.
   Зрители, в радостном предвкушении скандала, устроили овации. Из-за  ширмы
появился плюгавенький мужичонка с  обширной  лысиной  Я  испытала  некоторое
разочарование. Столько шума из-за столь невзрачного субъекта. Интересно, как
выглядит  любовница?  Послышался  топот,  и  из   двери,   расположенной   в
противоположном конце студии, выбралась огромная тетка, размером с  доменную
печь. Мне на ум мигом пришел не совсем приличный анекдот о хомячке,  который
женился на  слонихе.  После  первой  бурной  ночи  новобрачная  благополучно
скончалась, а несчастный хомячок,  стоя  возле  многотонного  трупа,  громко
рыдал, приговаривая: "Один час удовольствия, и всю жизнь теперь закапывать".
   Тяжело дыша, Зина села  в  кресло,  стоящее  около  меня.  Оно  угрожающе
заскрипело.
   - А че обсуждать-то? - с простонародной наивностью спросила она. - Галька
хозяйка хреновая, щей не сварит - А ты прямо повар! - взвилась законная жена
- Да просто водку ему к ужину ставишь, а я пить не даю,  у  меня  строго.  С
тобой же квасит без оглядки, вот и вся любовь.
   - И рубашек не постирает, -  гнула  свое  Зина,  -  вечно  Витька  у  ней
оборванцем ходил.
   Мужичонка растерянным взглядом обводил своих красавиц. В дискуссию о том,
следует ли варить супругу суп, включился  и  зал  В  конце  концов  ситуация
прояснилась до конца. Виктор - безработный, Галя отлично  зарабатывает.  Но,
получая большие деньги, она просто не имеет  времени  на  ведение  домашнего
хозяйства. Зина же работает на  детской  молочной  кухне  и  в  полдень  уже
свободна, как птица. Прибежав домой, она приковывается к  плите  и  начинает
самозабвенно кашеварить, ну, любит она это дело. В довершение всего  Галя  и
Зина оказались соседками.
   - Ваше мнение? - повернулся ко мне Алик. Я пожала плечами:
   - Им следует принять мусульманство.
   - Зачем? - подскочил Алик.
   - В этой религии разрешено многоженство, - пояснила я, - по-моему,  очень
здорово выйдет: Галя будет зарабатывать, Зина убиваться по хозяйству,  ну  а
Виктора они поделят. Допустим, понедельник, среду,  пятницу  он  проводит  с
одной  супругой,  вторник,  четверг,  субботу  -  со  второй.  Стену   между
квартирами можно разбить, получатся большие, шикарные апартаменты.
   - А воскресенье? - полюбопытствовал Алик.  Похоже,  мое  предложение  ему
понравилось.
   - Пусть ходит к маме.
   - Да уж, - ожил в зале психолог, - не позавидуешь парню: две жены и мама!
Даже интересно, ну сколько он протянет в такой компании? Месяц? Два?
   После окончания передачи Алик протянул мне  вялую,  потную  ладошку  и  с
чувством произнес:
   - Спасибо. Обычно все  говорят  одно  и  то  же,  ваше  выступление  было
нестандартным. Пойдемте выпьем кофе, надеюсь, нам нальют не "Хомо".
   - "Фобо", - поправила я.
   - Один фиг, - отмахнулся Алик, - никогда не покупайте, просто блевотина.
 
Глава 22 
 
   В большой комнате весело кипел чайник. Я села на стул, увидела  Федора  в
компании каких-то парней, хотела окликнуть  пиарщика,  но  тут  в  помещение
вошли Галя и Виктор. Я невольно втянула  голову  в  плечи.  Сейчас  начнется
драка, потому что вон там, спокойно поедая конфеты, сидит Зинаида. Но никто,
кроме меня, и не думал пугаться. Съемочная группа, радуясь, что тяжелый день
позади, быстро жевала пирожки, запивая их "Нескафе". Усиленно  рекламируемый
"фобо" сами телевизионщики употреблять не хотели.
   Галина направилась к Зине, я вздрогнула.
   - Холодно? - заботливо поинтересовался  подошедший  ко  мне  Федор.  -  В
студии у них жарища, а тут кондиционеры на полную шарашат. Хочешь, дам тебе,
как деревенский ухажер, свой пиджачок?
   - Мне нормально, - ответила я, с  удивлением  глядя,  как  Галя  и  Зина,
поцеловавшись, начали что-то оживленно обсуждать.
   - Отчего тогда трясешься? - настаивал пиарщик.
   - Да скандалов очень боюсь, - я мотнула головой в сторону соперниц, - но,
похоже, они, слава богу, драться не собираются!
   Федор окинул взглядом женщин, мирно грызущих яблоки, и сложился от смеха.
   - Ой, не могу! Держите, люди добрые!
   - Что я такого веселого сказала?
   - Ты всерьез решила, что они делят этого дядьку?
   - Да, - растерянно ответила я, - разве  ты  не  смотрел  передачу?  Вроде
сидел во втором ряду - Душенька, - веселился Федор, -  это  актеры,  которые
разыграли сцену. На мой взгляд, выполнили свои роли очень профессионально.
   - Подставка! - ахнула  я,  -  Естественно,  -  пожал  плечами  парень.  Я
старалась  переварить  информацию.  Зинаида  и  Галина,   почти   обнявшись,
обсуждали какую-то животрепещущую тему.
   - Сплошной обман, - вырвалось у меня. Спутник гадко захихикал:
   - Верно, не обманешь, не продашь. Запомни: газеты врут,  радио  лжет,  но
самое брехливое - телевидение. Все фальшиво: лицо намазано,  костюмы  чужие,
мысли украдены, а большинство  ток-шоу  -  постановочные.  Кстати,  слышала,
Войко вначале объявил: передача идет в прямом эфире?
   - Ну... Стой! Нас же записывали?!
   - Именно. Сколько показывали часы в студии?
   Пришлось напрячь память.
   - Когда начинали - ровно двенадцать.
   - А во сколько закончили?
   - В двадцать ноль-ноль, - ответила я и обозлилась - и тут обман.
   - Ага, - радостно заявил Федор, - но нам на это наплевать, главное, чтобы
морда твоего лица стала узнаваемой, и тогда все будет тип-топ!
   Мы вышли к длинной лестнице Внизу скучали несколько парней с  камерами  и
какими-то  приборами.  Стоящий  у  входа  милиционер  лениво  зевал.   Возле
раздевалки чирикала группка ярко раскрашенных, длинноногих девчонок.
   - Осторожно,  -  заботливо  предупредил  меня  Федор,  -  не  упади,  тут
ступенька выщербленная.
   - Отвяжись, - сердито сказала я, но он решил придержать меня за локоть.
   Я обозлилась окончательно. Терпеть  не  могу,  когда  малознакомые  и  не
слишком приятные мне люди лезут обниматься,  хватают  за  руки,  пристают  с
поцелуями.
   - Я вполне способна сама спуститься вниз  -  рявкнула  я  и  побежала  по
ступенькам.
   В ту же секунду земля стала уходить из-под  ног.  Уже  потом,  анализируя
произошедшее, я поняла,  что  случилось.  Слишком  длинные  брючины  Наташка
наметала на "живую" нитку. Низ одной из штанин отпоролся, и я  наступила  на
нее... Чтобы не свалиться на глазах у всех, пришлось изо всей силы уцепиться
за перила. Я по инерции сделала шаг...
   По ногам с тихим шелестом скользнуло нечто  шелковисто-мягкое,  в  ту  же
секунду мне стало прохладно, а еще через мгновение пришло понимание: я  стою
на ступеньках почти  голая.  Розовые  брючки,  слишком  длинные  и  широкие,
небольшой кучкой лежат на  моих  туфлях.  Пытаясь  удержаться  на  ногах,  я
наступила на штанину, рванулась, и брюки свалились.
   Один из парней, маячивших внизу, заржал и поднял кинокамеру. Я попыталась
натянуть брюки, но легкая шелковая ткань  выскальзывала  из  пальцев.  Федор
начал кашлять.
   - Быстро помоги! - прошипела я.
   Парень ловко поднял меня, встряхнул и поставил на другую ступеньку, потом
наклонился, подхватил брюки и, подавая их мне, совершенно спокойно заявил:
   - Ловко вышло.
   - Ловчее некуда, - пропыхтела я, влезая в штаны, - прямо полный восторг!
   - Одно плохо, -  на  полном  серьезе  заявил  Федор,  когда  мы,  миновав
веселящихся парней с камерами, оказались  на  улице,  -  у  тебя  совершенно
неподходящее белье.
   - У меня, - я пошла вразнос, - белые трикотажные новые трусики!
   - Вот об этом и речь, - вздохнул пиарщик,  -  ничего  интересного.  Между
прочим, если устраиваешь  стриптиз  на  лестнице,  то  следует  надеть  вниз
нечто.., этакое... Ну прикинь, как бы ты  смотрелась  в  черных  стрингах  с
красной окантовкой? Может, тебе сделать пирсинг в пупке?
   - Ты и похороны превратишь в шоу, - покачала я головой - Имей в  виду,  -
заявил Федор, - твоя кончина и последующее погребение могут  стать  отличной
пиар-акцией, наш народ начинает поголовно считать гениями тех,  кто  покинул
сей бренный мир. Впрочем, это идея, следует ее обмозговать.
   Я не нашлась что возразить. Ради удачного промоушена Федор готов закопать
меня в могилу.
   Ночью мне не спалось. Олег мирно храпел на своей половине, я пнула его  в
бок. Муж перевернулся, звук  сменил  тональность.  Через  пару  минут  ожили
настенные часы в гостиной. Бом-бом-бом... Три  часа,  а  сон  все  не  идет.
Слишком много смертей в этой истории, и как-то  все  события  связаны  между
собой, но как? Бывают, конечно, семьи, над которыми  словно  висит  рок,  но
что-то мешает мне думать подобным образом  о  Боярских.  Итак,  что  же  мне
известно?
   Мария Григорьевна  и  ее  муж  Кирилл  -  талантливые  ученые,  сделавшие
отличную научную карьеру. Но вот в семейной жизни им не везет.  Вернее,  все
было хорошо до смерти Кирилла. Стоило Боярскому умереть, как  началась  цепь
несчастий. Такое ощущение, что он увел за собой  всех:  сначала  угорают  от
дыма его старшая дочь и зять, затем  погибает  Игорь,  умирает  Люба,  самой
последней уходит на тот свет Алина. Не слишком повезло и его брату  Валерию.
Тот теряет сначала любимую жену Софью, а потом  свое  второе  "я",  Кирилла.
Насколько я знаю, близнецы очень тяжело переносят смерть друг друга.
   Правда, в кончине  Софьи  нет  ничего  загадочного.  Я  слышала  о  таких
случаях, когда люди погибали от укуса осы... Впрочем,  все  смерти  выглядят
естественно. Одни забыли про печку, другая простудилась и вместо того, чтобы
лечиться,  принялась  обливаться  ледяной  водой.  Игорь   вроде   заразился
столбняком, вполне объяснимая вещь: дача, земля, острый шампур... У Алины же
незаметно  развивалась  опухоль,  в  конце  концов  удушившая  девочку.   Но
существовали еще и Вика Виноградова, поевшая грибков, странная нянечка  Анна
Петровна, зачем-то вынесшая из ее квартиры сумку...
   Есть одно обстоятельство,  которое  мешает  мне  поверить  в  случайность
смерти Игоря. Что он узнал о  Марии  Григорьевне?  Отчего  теща  испугалась?
Какие тайны хранит архив? И как связаны с чередой смертей в  семье  Боярских
кончина художника Вениамина  Михайловича  Листова  и  уход  из  жизни  Лианы
Аракеловны то ли Тигровой, то ли Горностаевой, то ли Выдровой?  Зачем  Игорь
посылал к ним Свету? Парень, по ее словам, совсем не удивился, когда  узнал,
что художника и ученой нет в живых. Значит, он обладал какой-то информацией,
позволившей ему сделать определенные выводы. И что же мне теперь делать, а?
   Несмотря на то что в комнате было жарко, я затряслась в ознобе и  стянула
с Олега одеяло. Чем больше узнаю разных вещей, тем сильней запутываюсь.  Так
муха вязнет в  паутине:  сначала  обматывается  одной  нитью,  потом,  желая
освободиться, прилипает к другой, затем к третьей, а тут и паучок спешит  по
сигнальной нити. Не помню, чем там паук убивает муху: ядом или зубами,  хотя
у него вроде нет зубов...
   Я вылезла из-под тяжелых одеял  и  пошла  в  ванную.  Господи,  да  какая
разница, чем убивает несчастную муху злобный паук? Важен конечный результат,
а он, как правило, бывает неприятным для мухи...
   В полном отупении я уставилась на бьющую из крана струю  воды.  В  голове
гремели две мысли: мне не хочется спать и что делать? Повертев их  в  разные
стороны, я села на унитаз и пригорюнилась. Может, зря я полезла в это  дело?
Может, вообще все зря? И книги мои никому не нужны?
   Перед глазами вдруг возник  довольно  большой  саквояж  из  черно-зеленой
плащевки. Наружу высовывался ярко-фиолетовый ботинок. Страшно удивившись,  я
встала и заглянула в  чемо