стену. Эх, хоть бы знать, что
искать. Деньги? Документы?  Драгоценности?  И  каким  образом  связаться
потом с Настей? Позвонить ей по телефону?
   Ну и бред же лезет мне в голову! Значит, предстоит не  только  отрыть
таинственное  НЕЧТО,  но  еще  и  установить  местонахождение   Настены.
Господи, у меня на все про все лишь семь дней! Но не могу же я бросить в
беде Чердынцеву! Она-то приняла огонь на себя, увела от  меня  бандитов!
Впрочем, я стала бы помогать ей в любом случае. Я не получила настоящего
воспитания,  моим  обучением  занимался  двор,  может,  я   не   слишком
интеллигентна,  не  владею  фундаментальными  знаниями  по   литературе,
истории и путаю, как надо есть рыбу - с ножом или  без  оного.  Но  одно
двор вбил мне в голову просто намертво: сам погибай, а товарища выручай.
Значит, прямо завтра, с раннего утра, вернее, уже сегодня я  примусь  за
дело, вот только посплю пару часиков и поеду к Великому Дракону. Уж я-то
вытрясу из этого мерзкого красавчика все, живо  расскажет,  что  у  кого
спер и куда спрятал!

***

   Заснуть мне в эту ночь так и не удалось, я провертелась  под  одеялом
до шести утра, потом быстро умылась, выпила кофе, кое-как накрасила свое
бледное лицо с огромными синяками под глазами и пошла заводить "Жигули".
Если приеду к мерзавцу около  восьми  утра,  небось  застану  его  дома,
навряд ли он убегает на работу раньше.
   Пристроив машину у мусорного бачка, я взобралась по лестнице на самый
верх и стала звонить в дверь.  Впрочем,  она  не  была  заперта,  слегка
похлопывала от сквозняка. Вероятно, Великий  Дракон  не  успел  починить
сломанную  мной  филенку.  Однако  он  беспечное  существо.  Хотя,  если
подумать, красть у парня,  кроме  копеечной  посуды,  нечего.  Чего  ему
опасаться? Вон как крепко спит, просто беда!
   Позвонив пару минут, я открыла дверь, вошла внутрь и сердито позвала:
   - Эй, Дракон, хватит дрыхнуть, поговорить надо.
   Но из комнаты не доносилось ни звука,  я  вошла  туда  -  никого.  На
циновках разбросаны подушки, на софе ровно натянуто шелковое  покрывало,
на столике белеют две простые салфеточки. Спрятаться в  таком  помещении
просто негде, поэтому  я  отправилась  на  кухню,  надеясь  увидеть  там
заспанного хозяина с чашкой  дымящегося  кофе  в  руке.  Небось  нацепил
наушники от плеера, врубил погромче какого-нибудь Андрея Губина и теперь
пытается проснуться. Сама так поступаю по утрам.
   Но крошечная кухонька, чистенькая,  украшенная  кокетливыми  розовыми
занавесочками, оказалась пуста.
   Не зная, зачем это делаю,  я  полезла  в  посудный  шкафчик.  Похоже,
Великий Дракон жил один,  у  него  начисто  отсутствовали  кастрюли,  из
кухонной утвари имелась лишь одна сильно поцарапанная сковородка, да еще
на плите стояла ярко-синяя эмалированная джезва.
   Я изучила  ванную  комнату  и  в  растерянности  встала  в  крохотном
коридорчике у стенного шкафа. Ну и  куда  он  подевался?  Отправился  на
службу? Или с утра пораньше подался на рынок, чтобы поискать новую дверь
в квартиру? И что мне делать? Без детальной беседы с Великим Драконом  и
думать нечего заниматься этим делом. Может, подождать его в  комнате?  А
если парень уехал  на  майские  праздники?  К  приятелям,  на  дачу,  на
шашлычок! Погода отличная, впереди куча свободного времени. И  что  мне,
сидеть тут десять дней?
   Внезапно  я  почувствовала  тяжелый,  сладковато-приторный  запах.  Я
чихнула раз, другой и рассердилась.  Умотал  на  свежий  воздух,  а  про
помойку забыл, теперь миазмы ползут по всей квартире.
   Еще хорошо, что и в комнате, и на кухне нараспашку открыты окна. Нет,
если я собираюсь ждать тут хозяина, нужно сначала избавиться от мусора.
   Надо выставить ведро на лестницу, пусть там воняет!
   Решительным шагом я продефилировала  на  кухню,  открыла  дверцы  под
мойкой и наткнулась на идеально чистое  красное  пластмассовое  ведро  с
газеткой "Московский комсомолец" на дне.
   Я растерянно закрыла шкафчик. Мусора-то нет, что же так  омерзительно
пахнет? Кстати, в кухне амбре практически не ощущается, в комнате  тоже,
запах чувствуется в коридоре, у стенного шкафа.
   Внезапно мне стало так жутко, что затряслись  коленки.  Я  попыталась
повернуться, но слабые ноги словно приросли  к  полу  и  превратились  в
свинцовые колонны. Я собрала всю волю в  кулак,  оторвала  от  линолеума
правую ногу и  услышала  сначала  хлопок  входной  двери,  потом  шорох,
шарканье... Дрожь мигом прекратилась,  Великий  Дракон  вернулся  домой.
Господи, ну и дура же я!
   Напридумывала бог знает чего, нафантазировала.
   Небось он просто держит в шкафу кучу грязных носков или забыл в сумке
кусок колбасы. Я села на табуретку и  навесила  на  лицо  самую  сладкую
улыбку. Ну, Дракон, погоди, сейчас тебе, красавчик, мало не покажется.
   Занавесочка из разноцветных пластмассовых трубочек, закрывавшая  вход
в кухню, с легким шелестом  раздвинулась.  С  моего  лица  мигом  стекла
заготовленная улыбка. Это не  Великий  Дракон,  в  кухню,  таща  тяжелую
торбу, доверху набитую  продуктами,  вошла  хорошенькая  девчоночка  лет
двадцати с виду, одетая в мини-юбочку из искусственной  красной  кожи  и
обтягивающую маечку цвета кофе с молоком.
   Увидав меня, она сначала попятилась, потом поставила  сумку  на  пол,
смахнула  тыльной  стороной  ладони  мелкие  капельки  пота  со  лба   и
неожиданно спросила:
   - Сегодня че? Понедельник?
   - Вроде, - осторожно ответила я.
   - А-а, - протянула  девочка,  -  я  уж  испугалась,  что  перепутала.
Дима-то где? Сообразив, что  она  спрашивает  про  Великого  Дракона,  я
осторожно ответила:
   - Не знаю, сама удивилась. Пришла - его нет. Может, в магазин ушел?
   Девушка захихикала.
   - Кто? Димка? Скажете тоже! Еще придумайте, что он  вокруг  дома  для
здоровья бегает. Димочка по лавкам не  шляется,  я  продукты  покупаю  и
приношу, раз в неделю! А вы краситься будете?
   В какой цвет? Сейчас рыжий в моде, на подиуме все такие...
   Продолжая болтать, она принялась  вываливать  на  столик  принесенные
харчи: творог, йогурты, батон докторской колбасы, сыр.
   Я молча  наблюдала  за  простодушной  девчонкой.  Она  совершенно  не
удивилась, найдя на кухне постороннюю женщину,  значит  ли  это,  что  У
Великого Дракона, которого, кажется, зовут Димой, часто бывают гости?  И
кем эта трещотка приходится хозяину? Любовницей? Тогда она патологически
не ревнива.
   Положа руку на сердце, скажите, дорогие мои, обнаружив рано утром  на
кухне у своего мужика неизвестную бабу, что вы подумаете? Вот-вот, а эта
девочка ведет себя так, словно ничего особенного  не  происходит,  будто
мне положено находиться тут.
   - Чем у него так воняет? - спросила девчонка.  -  Чувствуете?  Просто
смрадом несет!
   Внезапно мне стало жарко. Девица тем временем выскользнула в коридор.
   - Ну и вонища, задохнуться можно, ну и...
   - Не открывай шкаф, - заорала я, вылетая в прихожую, - не трогай!
   Но она уже дернула за ручку. Полированные створки разошлись в  разные
стороны, стала видна палка, на которой, сдвинутые в одну сторону,  висят
пиджаки, рубашки, джинсы...
   - Димка! - удивленно воскликнула девушка. - Ты чего туда залез? Ой!
   Я тоже машинально посмотрела в шкаф,  поэтому  не  успела  подхватить
рухнувшую на пол девицу, она мгновенно потеряла сознание, да  и  кто  бы
устоял на ногах при виде открывшейся картины? Дракон выглядел ужасно.
   Тело парня скрючилась в углу, руки безвольно повисли вдоль торса, они
отчего-то казались очень длинными. Голова была откинута назад, на лицо с
открытым ртом, вываленным языком и выпученными  глазами  лучше  было  не
смотреть, шею Димы обхватывал шнурок, которым кто-то безжалостно задушил
его.
   Преодолевая липкий ужас и  старательно  пытаясь  не  свалиться  около
девчонки,  я  захлопнула  шкаф.  Потом  попыталась  вытащить  девицу  на
лестницу, но не тут-то было. Маленькая, хрупкая с  виду,  она  оказалась
каменно-тяжелой, просто неподъемной. Чувствуя ужасную дурноту от  запаха
разлагающегося тела, я влетела в туалет,  вытряхнула  из  пластмассового
стаканчика щетку, набрала туда холодной воды и  вылила  ее  девчонке  на
лицо:
   - Ну-ну, открой глаза!
   Веки ее дрогнули, глаза открылись.
   - Дима, - прошептала девушка.
   - Вставай, пошли скорей отсюда.
   - Но Дима...
   - Давай, давай, - потянула я ее за руку, - ну, вот так, шагай вниз.

Глава 6

   Покачиваясь и держась за стенку, девчонка сползла вниз,  во  двор.  Я
втолкнула  ее  в  "Жигули",  отъехала  в  соседний  двор  и  налетела  с
вопросами:
   - Ты кто?
   - Марина, -  растерянно  ответила  она,  дрожащими  пальцами  пытаясь
привести волосы в порядок.
   - Диме кем приходишься?
   - Сестрой, - прошептала Марина, -  двоюродной,  мы  вместе  в  Москву
приехали.
   - Откуда?
   - Из Гольцева.
   - Это где?
   - Ну, далеко, за Уральскими горами. А Дима - умер?
   Я подавила тяжелый вздох и ответила:
   - Да.
   - Почему? - забормотала Марина, вжимаясь в сиденье.  -  Отчего  он  в
шкаф залез?
   - Его туда засунули после убийства.
   Неожиданно Марина посерела и затряслась, словно  суслик,  в  недобрый
час попавший под снег.
   - Это вы его.., да? Вы? А теперь и  меня  хотите?  Специально  ждали?
Знали, что я по понедельникам еду приношу?
   - Не пори чушь, - обозлилась я, - ну-ка, посмотри, разве моими руками
можно задушить сильного, молодого парня? Я пришла к Диме за десять минут
до тебя.
   - Вы клиентка? - порозовела Мариночка. - Голову красить, да?
   Ее простенькое, глуповатое личико с вздернутым  носиком  и  круглыми,
слегка навыкате голубыми глазами портили ярко мелированные волосы. Такой
девочке больше бы подошли русые косы, на худой конец хвостик с  простой,
не рваной челкой, но ей очень хотелось выглядеть модной,  отсюда  и  эта
невероятная окраска.
   - Нет, я не клиентка.
   - А кто? - снова побелела Марина. - Бандитка? Киллерша?
   Беда с этим  поколением  пепси!  Получив  все  блага  прогресса,  они
начисто отучились думать.
   Я протянула руку и взяла с заднего сиденья книгу.
   - Смотри.
   Дрожащими пальчиками Марина схватила томик и прочитала:
   - "Кошелек из жабы". Это что?
   - Детективный роман, - пояснила я, - хороший, вмиг со склада  улетел.
Коммерческий директор его два раза допечатывал, страшно доволен остался,
ему нравится, что книга приносит прибыль. Он, директор то бишь, со  мной
теперь даже в коридоре издательства раскланивается.
   - А вы тут при чем? - вытаращилась Марина.
   - Переверни книгу, на обороте дана фотография автора, правда, плохая,
и сведения о нем.
   Марина послушно перевернула детектив.  Пару  минут  в  машине  стояла
тишина, потом она с невероятным удивлением воскликнула:
   - Но ведь это вы! Арина Виолова!
   - Да! Только  меня  зовут  Виола  Тараканова,  а  на  обложке  указан
псевдоним.
   - Круто, - покачала головой Марина, - первый раз  писательницу  вижу.
Дайте автограф! Ну вот эту книжечку подпишите, я хвастаться буду, что  с
вами знакома. Сколько она стоит?
   - Обязательно подарю ее тебе, -  заверила  я  ее,  -  только  сначала
выслушай меня.
   Марина замерла, прижимая к себе книгу.  Как  могла,  я  объяснила  ей
ситуацию. Девушка охала и восклицала:
   - Во блин! Во дела! Ну и ни фига себе!
   - Понимаешь теперь, что Дима был моей последней надеждой?  Его  убили
из-за того, спрятанного! - закончила я рассказ.
   Маринка судорожно вздохнула.
   - Что же теперь делать?
   Я пожала плечами:
   - Искать.
   - А что?
   Хороший вопрос.
   - Пока не знаю, но надеюсь на твою помощь.
   - Но я-то чего могу?
   - Расскажи все, что знаешь про Диму, ты ведь, наверное, хочешь, чтобы
убийцы твоего брата были наказаны.
   - Ясное дело! - с жаром воскликнула Марина.
   - Тогда попытайся припомнить мельчайшие  подробности,  может,  что-то
натолкнет меня на правильный путь!
   Мариночка судорожно вздохнула.
   - А курить у вас можно?
   - Сколько угодно.
   Девушка осмотрелась и воскликнула:
   - Сумку-то я у Димки забыла!
   Я порылась в бардачке и вытащила помятую пачку сигарет.
   - Сойдет?
   Мариночка скривилась.
   - Другого-то все равно нет! Давайте.
   Я с нетерпением ждала, пока она раскурит сигарету. Ей-богу, некоторые
представительницы женского пола  такие  жуткие  копуши,  что  их  так  и
хочется толкнуть кулаком в спину: "Быстрей, быстрей".
   Похоже, Марина из этой породы. Сначала она томительно долго рылась  в
пачке. На мой взгляд, совершенно неоправданно, сигареты-то  все  похожи,
как яйца. Потом принялась разминать  сигарету  пальцами,  нюхать,  затем
долго возилась с прикуривателем. Наконец  по  салону  зазмеился  голубой
дымок, и Марина начала рассказ.
   Им с Димой не повезло с самого детства.  Их  матери,  родные  сестры,
имели детей вне брака.
   Впрочем, дело это не редкое, многие женщины  обзаводятся  потомством,
не имея штампа в паспорте, но все-таки основная их часть  может  назвать
имя отца младенца. А вот Людмила и Катерина даже  не  представляли,  кто
папаши их деток.
   Слишком много мужчин прошло через крохотную  двухкомнатную  квартиру,
где обитали веселые сестрички, вся  жизнь  которых  состояла  из  череды
пьянок и гулянок. Можете представить, как  они  "гудели",  если  соседи,
сами ведущие беспорядочный образ жизни, начали пачками таскать заявления
к участковому.
   В конце концов и Людмила, и Катерина допились до  смерти,  угостились
фальшивой водкой и оказались на небесах, оставив на земле  своих  детей:
Диму и Марину.
   Крохотное Гольцево, родина брата с сестрой, место унылое. Там  имелся
небольшой металлургический завод, на котором работало все  население  от
мала до велика, из учебных заведений были лишь  школа  и  ПТУ,  ковавшие
кадры все  для  того  же  предприятия.  Молодежь,  получив  девятилетнее
образование, плавно перетекала в училище, потом становилась к станкам, и
все. Дальнейшие интересы молодых крутились  вокруг  семейной  жизни.  По
большому  счету,  Гольцево,  хоть  и  считалось  промышленным   центром,
являлось просто большой деревней, где все про всех было  известно.  Если
вы покупали новый телевизор или пылесос,  то  могли  быть  уверены,  что
языкастые, глазастые соседи сразу начнут перемывать вам кости.
   Любое ваше телодвижение тут же становилось  известным,  любая  мелочь
самозабвенно обсуждалась, вырваться из замкнутого круга было практически
невозможно. Кто посмелей, тот пытался найти счастье в Екатеринбурге,  но
школа в Гольцеве давала такие отвратительные знания, что  ее  выпускники
не имели никаких шансов в городе, да и одиннадцатилетку тут  заканчивали
единицы.
   Дима и Марина были  из  их  числа.  Под  удивленный  шепоток  местных
сплетниц они получили аттестаты о полном среднем образовании.
   - Вон оно как, - вздохнула  директриса,  вручая  их  брату  и  сестре
Горбуновым, - другая мать тянет своего ребенка  прямо  зубами,  а  толку
ноль.
   Вы же сами ухитрились одиннадцатилетку окончить.
   В словах директрисы слышались неприкрытое раздражение и  зависть.  Ее
собственный сын еле-еле доплелся  до  девятого  класса  и  сейчас  валял
ваньку в ПТУ. Поэтому ее и душила злоба на этих  оборванных,  голодающих
детей, которым на роду было написано сгнить возле матерей-алкоголичек. А
они! Вы только поглядите! Получили  аттестаты  без  троек!  Не  в  силах
справиться с собой, директриса не утерпела  и  произнесла  перед  своими
лучшими учениками напутственную речь.
   - Только не сильно вам аттестаты помогут, - покачала она головой, - в
то же ПТУ и отправитесь.
   - Почему? - спросил Дима.
   - Потому, - хмыкнула учительница, - больше у нас податься некуда.
   - А в Екатеринбург, в университет? - не сдавался Дима.
   - Так там тебя и ждут, - захихикала она, - даже и не  пытайся,  мигом
обломают.
   Целую неделю Дима и Марина обдумывали, как поступить, а потом,  решив
рискнуть, уехали из Гольцева в Екатеринбург. Им сказочно  повезло,  один
из соседей выдал замуж дочь и купил у брата с сестрой квартиру,  двушку,
за большие для Гольцева деньги - три тысячи долларов.
   Дима с Мариной прикатили в  огромный  город  и  вскоре  срезались  на
экзаменах, получили по двойке.  Он  за  математику,  она  за  сочинение.
Возвращаться назад не хотелось. Брат с сестрой представили себе довольно
ухмыляющуюся директрису и ее сына - Митрофана, басящего:
   - Ну чего, Ньютоны! Поотшибало вам рога-то!
   И потом, жилья нет, квартира продана, деньги получены. Дима с Мариной
десять дней прошлялись по Екатеринбургу, поняли, что жить им тут хочется
еще меньше, чем в Гольцеве, и приняли историческое решение -  штурмовать
Москву.
   В столицу они прибыли рано  утром  и  замерли  на  огромной  площади,
напоминавшей муравейник.  Их  обуревали  разнообразные  чувства:  страх,
надежда, уверенность в том, что  рано  или  поздно  этот  город,  словно
верный пес, ляжет  у  их  ног,  и  полное  отчаянье:  куда  идти?  Среди
многомиллионного населения мегаполиса у Димы и Марины не было ни  одного
родственника. Да что  там  родственника,  у  них  не  имелось  тут  даже
знакомых.
   Достав из пришитого к пиджаку с внутренней  стороны  кармана  деньги,
Дима  купил  справочник  для  поступающих  в  вузы,  и  они  с   Мариной
предприняли еще одну попытку стать студентами, такую же неудачную, как и
первую.
   Пришлось снимать  комнату.  Бедные  дети  полной  ложкой  нахлебались
неприятностей.  Они  перебивались  случайными  заработками,  но,  крепко
сцепив зубы, были уверены, рано или  поздно  Москва  покорится  им,  они
получат все: квартиры, машины, загородные дома,  виллы  на  побережье  и
счета в иностранных банках. Одна беда, устроиться  на  приличную  работу
оказалось невозможно, да и что они  могли  предъявить  на  рынке  труда:
аттестаты без троек и огромную амбициозность?
   Деньги таяли, брат с сестрой начали экономить на всем,  ели  они  три
раза, но не в день, а в неделю, понедельник, среда,  пятница  и  суббота
были "постными" днями. Одежду добывали в секонд-хенде.  К  счастью,  там
попадались замечательные шмотки, правда, сильно поношенные, но, в  конце
концов, на джинсах же  не  написано,  что  их  до  вас  истрепал  другой
человек?
   Но, даже несмотря на  отчаянные  меры,  кучка  долларов  стремительно
таяла, и наконец настал момент, когда от нее остался лишь  один  зеленый
листочек, совершенно жалкий и тоскливый.
   И именно в этот момент судьба решила, что Дима с  Мариной  достаточно
намучились и достойны награды.
   В тот судьбоносный день Дима в огромной тоске брел по ярко освещенной
Тверской. Он чувствовал себя совершенно чужим на этом  празднике  жизни.
Вокруг сияли витрины  дорогих  магазинов,  у  бордюров  стояли  шикарные
иномарки, а по тротуару дефилировали шикарно одетые люди.
   Диме в слишком холодной для февраля кожаной куртке и  тонких  осенних
ботинках было не очень комфортно. Желудок мучительно сжимался, но  денег
не хватило даже на простой гамбургер. В полном отчаянии Дима шел к самой
популярной закусочной, он хотел устроиться  туда  на  работу  уборщиком.
Легкий лед покрывал тротуары, парень поскользнулся и, чтобы  не  упасть,
вцепился в дверь магазина.
   Ангелы на небесах заиграли в трубы, госпожа  Удача  распростерла  над
Димой свое крыло. Чертыхнувшись, парень удержался на  ногах,  машинально
глянул на стеклянную дверь и понял, что перед ним не очередной бутик,  а
парикмахерская, вернее, салон красоты: "Студия Вероники  Бовари".  Внизу
висело небольшое объявление: "Мы работаем  для  вас  круглосуточно,  все
виды парикмахерских работ, массажист,  косметолог,  солярий,  маникюр  и
педикюр. Лучшие цены, система дисконтных карт и скидок.  От  нас  уходят
красивыми, мы - ваша удача". Еще ниже был  приклеен  листок:  "Требуется
ученик". Секунду Дима колебался, потом толкнул дверь и вошел в  пахнущее
дорогими  духами  царство.  С  этого  момента  жизнь   его   кардинально
изменилась. В жизни каждого человека рано  или  поздно  звучат  барабаны
с